Банальности

«Любви не существует!» - говорил нам классик. Наверное, он нагло лгал. Его слова могли, конечно, лукавить, и сейчас я понимаю, что несомненно он лгал. Не то, что бы это было хорошо, и от этого была общественная польза, но и категорически плохо это не было! Мнение менялось, вино становилось старше, ветра переносили пепел сигарет, и прах развеянный в одном из романтических мест, по завещанию отбитого любителя голивудских мелодрам. Отношения еще больше обесценивались, а сигареты подорожали.
Черный котенок жил в картонной коробке, в жутком, особенно в ночное время переулке. Мимо проходили люди, пробегали собаки, после дождя лениво ползли слизни. После каждого пройденного дождя его домик и черная шерсть становились невластными терпеть реалии мира. Коробка превращалась в кашицу, а шерсть в зализанную серебренную чешую. Может любовь и мертва, а может и нет. Ведь прохожие иногда клали кошачий корм, консервы. После дождя промокший картон сменяла крепка, новая коробка, а зимой, когда в стужу даже люди без определенного места жительства стараются держаться близь больниц, у котенка, были теплые никому не нужные одеяла и куртки. Однако никто не забирал котенка домой. Возможно виной была невозможность держать его дома, или страх, а может лень… Так ветра сменяли дожди. Дожди сменяла засуха, а засуху сменяла мороз. Время шло. Не как обычно, в делах и заботах, мимолетно,  практически незаметно.  А как в фильма Кубрика. Время тянулось как мед, или как дорогой сорт, того, за что могут посадить. Кто то закрывал тело некрасивыми татуировками, кто то напивался для смелости. А влюбленный напивался для сна. Так продолжалось долго. В кино, его вечер и сон показали как : дно стакана. Вторая сцена – затемнение. Из затемнения диктор новостного канала сообщал бы дату, время и ,как бы это не было нормально – новости. И после пробуждения, безымянный алкоголик начнет путь к тому, чего он ждал очень давно, но не знал этого. Пусть к тому, что его уже давно ждет. Конечно это путь к любви.
Люди, которые пьют очень часто, способны вырабатывать, что то вроде толерантности, устойчивости к алкоголю. А это значит, что обычных доз алкоголя будет недостаточно для того, что бы уснуть, забыться и приблизиться, конечно же ко дну. Говорят, со дна, могут постучать. – Кто там?
Выпив около двух бутылок вина по сто рублей за бутылку, трех банок пива, и выкурив пачку дешевых сигарет, наполненный жидкостью и злостью и само собой желанием напиться, наш безымянный алкоголик пошел в магазин.
Он прожил в этом районе около 7 лет, и по воле работы он знал многих отщепенцев, а они в свою очередь знали и уважали его. Бояться было нечего. Почти. На свежем воздухе его стеклянные глаза застыли от холода и пронизывающего его бездушное тело мороза и ветра. Зимой наушники практически не к чему. Особенно ночью. Хруст снега с неуемной фантазией, рисовал невозможные картины игрой в ассоциации, а сердцебиение, дыхание и снег – были отличным саундтреком. И конечно когда саспенс банальности накручен до предела, он слышит из кустов, мимо хруста и дыхания – « Мяу!».  Приглядевшись, он заметил утепленную коробку, и котенка в ней. Черного и побитого. Но все так же милого, наверное, котенка. Расстегнув парку он взял обернутого грязью и липкой шерстью котенка, поместив его ближе к сердцу где теплоотдача сильнее, и застегнувшись, закурил. В круглосуточном магазине, где он всегда покупал алкоголь после полуночи, он купил пакет молока, и кошачий корм. По привычке, он прижимал пакет ближе к себе, что бы проезжающая машина ППС, не заметила, в свете фар, нечто подозрительное в его пакете. Но сегодня ничего такого там не было. Лишь молоко и корм.
Дома котенок выпил молока. А безымянный выпил кофе.
- Назову тебя кот! – подумал он.
- Мяу! – ответила ему мордочка, испачканная молоком.