Ненаписанные рассказы рассказ 2

Ненаписанные рассказы
Рассказ 2



   Алексей лежал на площадке шириною  в две доски.  Хорошо хоть длина была такой, что можно  вытянуться во весь рост. Площадка располагалась под самым куполом церкви, но купол был снесён взрывом, и теперь над Алексеем сияло розовое рассветное небо.
   Ещё вчера, наблюдая в бинокль за деревней, Алексей заметил, как в разрушенную церковь прошмыгнули два пацана. Затем он заметил их в проёме на самом верху.  Вскоре мальчишки ушли, но Кравцов взял на заметку, что, как ни была разрушена церковь, наверх подняться можно. Целый день он со своей группой вёл наблюдение за деревней: к церкви больше никто не подходил. Немецкий гарнизон, базировавшийся в селе, жил своей жизнью.
   Ближе к вечеру по улице проехала телега с двумя полицаями. Они остановились у одного из дворов, сняли с телеги и опустили на землю длинный свёрток. Из хаты выбежала женщина и упала на колени. Вокруг неё стали собираться люди, в основном старики и женщины. Полицай быстро укатили на другой конец деревни.
   - Похоже, кого-то убили, проговорил  наблюдающий. – Не слышно, но видно хорошо.
   У Алексея созрел план, которым он поделился с друзьями: ближе к рассвету он проберётся в церковь и попытается там укрыться на целый день. Оттуда он осмотрит все окрестности. Если спрятаться там негде, то он ещё успеет вернуться в лес, - хорошо бы туман утром был.  План был рискованным, но ничего другого не было.
   И вот теперь Алексей, распластавшись, лежал на досках, неизвестно каким образом оставшихся наверху и державшихся достаточно прочно. Когда в едва забрезжившем рассвете Алексей проник в церковь, сразу занялся поиском подъёма наверх, ведь ребята как-то туда добирались…   Из стен кое-где торчали обломки балок. Обследовав некоторые из них , Алексей обнаружил спускавшуюся сверху верёвку, удачно замаскированную кусками  ветоши и каких-то тряпок. По ней Алексей поднялся на похожую площадку и за свисающими обломками досок нашёл ещё одну верёвку…  И вот он здесь.
   Первый осмотр: у двора, куда вчера полицаи доставили свой груз, слышны  горестные причитания. Кучка женщин собралась у дома. В деревне спокойно, немцы не обращают на происходящее никакого внимания. Дальше, в двух-трёх километрах от деревни, полуразрушенные колхозные фермы. Далее небольшой лес и луга, заросшие пряным разнотравьем. Даже сюда доносит ветерок луговой аромат. Всё совпадало с донесениями: здесь самый слабый участок обороны. Основные силы немцев брошены на укрепление железнодорожной станции Луговая. Да и не удивительно: через неё проходили составы с боеприпасами и военной техникой через неё немцы вывозили пленных и награбленное добро. «Интересно, почему же так слабо укреплён левый фланг?» - думал Алексей. Это и должны были выяснить разведчики.
   Мысли Алексея неожиданно потревожил тихий шорох откуда-то снизу. Кравцов затаился. Его рука беззвучно скользнула к голенищу сапога и сжала рукоять ножа. Внизу слышались бормотание, какая-то возня, а затем Алексей отчётливо различил приглушённые рыдания. Он слегка расширил щель между досками своим острым ножом и приник к ней глазом. От увиденного на голове зашевелились волосы. На нижней площадке сидел мальчуган лет семи-восьми и рассматривал противотанковую гранату. Рядом лежали две ручные гранаты и что-то ещё, чего Кравцов не мог рассмотреть. Малыш положил гранату и полез в свой тайник в нише стены, прямо под Алексеем.
   Необходимо было срочно отвлечь мальчишку от его опасного занятия. Мысли метались в голове, -  «Главное – не напугать малыша».  Тихо-тихо разведчик начал скрести по доскам ножом – ещё и ещё, чуть громче, пока мальчик не обратил внимания  на посторонний звук. Он поднял  голову  и неожиданно начал быстро и ловко карабкаться наверх. Мгновение, и их взгляды встретились. Из голубых озёр заплаканных глаз на Кравцова выплеснулась такая тоска и боль, что у него по коже прошёл озноб. Палец, приложенный к губам, не понадобился. Малыш смотрел на Алексея, не произнося ни звука. Разведчик плотнее прижался к стене, давая ребёнку возможность примоститься на краешке доски.
   - Как тебя зовут? – шёпотом спросил он. 
  - Тимоха, а тебя?
   - Алексей, - и насторожённо скосил глаза в проём.
   - Ты не бойся, сюда никто не ходит. Однажды стена рухнула и двух полицаев придавила. Даже доставать их не хотели, боялись. Ну, потом, когда их доставали, ещё что-то упало, и теперь сюда никто не ходит.
   - А ты?
   - А мы с Коляном… - и тут малыш снова заплакал.
   - Колян это твой друг? – постарался отвлечь его Алексей.
   В ответ лишь кивок  и горькие всхлипы.
  Алексей приобнял паренька и тихо прошептал:
   - Ты поплачь, поплачь, легче станет. А хочешь, расскажи мне о нём, это ведь его хоронят?
   Опять кивок и новый поток слёз.
   Время перевалило за полдень, но на обдуваемой со всех сторон площадке жара не ощущалась. Малыш, видимо, до предела измученный своим горем, неожиданно для Алексея уснул, прижавшись к его груди. Поза была более чем неудобная. Он и один-то здесь едва помещался, а сейчас всё тело просто онемело. Но Алексей терпел, давая мальчику  хоть недолгую возможность почувствовать себя защищённым.
   Тимоха проснулся примерно через час – так же неожиданно, как и уснул. Лишь секунду в его глазёнках светилось недоумение, потом он всё вспомнил, но Алексей решил не давать ему сосредоточиться на своём горе.
   - Всё. Хватит плакать. Думаешь, Коляну бы это понравилось?
   - Нет, – честно признался малыш.- Колян никогда не плакал. Даже когда его мамка веником лупила.
   - Ну вот видишь… а скажи, вы случайно не гранатами ли баловались? Что вообще с Коляном случилось?
   - Мы решили посмотреть, куда немцы танки спрятали, а пока шли, мне колючка в ногу воткнулась. Я сел и стал её вытаскивать, а Колян вперёд пошёл. Потом -  очередь из автомата, ну, я испугался и в кусты спрятался. Долго сидел, всё Коляна ждал. А потом эти гады – полицаи – приехали, а там немцы. Они так танки охраняют, чтобы их было не видно, в лесу сидят. Мы же не знали! Шли себе спокойно, а они из автомата… - Мальчик судорожно вздохнул и тихо закончил:
   - Полицаи Коляна погрузили и повезли, а я следом за ними крался по лесу.
   От этого рассказа по спине Алексея вновь пробежал холодок.
   - Так, так, так… Тимоха, я что-то не понял, танки в лесу спрятаны? Ты их видел?
   - Да нет же! Танки спрятаны на фермах, немцы в лесу прячутся.
   Алексей достал бинокль и навёл его на полуразрушенные колхозные фермы. Только теперь, вглядевшись очень внимательно, он понял, что не трава оплела стены, а натянута маскировочная сетка.
   - Сколько же их там? – вслух произнёс Алексей.
   - Мы насчитали по разному: я – двадцать восемь, а Колян тридцать два. Они ведь ночью шли, как тут точно посчитаешь.
   - А ты хорошо считать умеешь?
   - Ну… не очень, - замялся Тимоха, - Колян лучше.
   Алексей крепко обнял мальчишку и прошептал:
   - Тимоха! А  ведь вы с другом герои. Ты даже не представляешь скольким людям ты жизнь спас! Ничего, недолго уже этим гадам осталось. Красная Армия близко. Ты только, братишка, обо мне никому ни слова, договорились?
   - Могила! – Тимофей прижал руку к сердцу.
   Алексей едва сдержал улыбку, уж очень серьёзно выглядел малыш.
   - Ну, я пойду, а то мамка искать начнёт…
   - Спасибо тебе, братишка, может, ещё свидимся, но гляди… молчок!
   - Не сомневайся.
   И Тимоха исчез, по пути убрав свои сокровища в тайник.
   Алексей с тревогой думал: « Правильно  ли он поступил, открыв мальчишке своё присутствие и тем более отпустив его?» Не отпустить было нельзя, поиски ребёнка привлекли бы внимание полицаев, а вот открыться было большим риском. Но зато какие сведения! Алексей глянул на небо – «Скорей бы ночь!» и снова припал к окулярам. «Да, маскировка идеальная. Вокруг ферм ни души и в лесу никакого движения…   Ай да Тимоха, ай да молодец!»
   Когда стемнело, на дальнем конце деревни заполыхал чей-то дом. Пламя ярко осветило всё вокруг, и Алексею было хорошо видно, как к дому собирались полицаи, потом немцы. Никто не пытался тушить пожар. Только один человек передвигался от группы к группе, махал руками, указывая на дом, но двигался как-то неуверенно, неуклюже.
   «Пора! – решил Алексей. – Самое время».
    Он соскользнул по верёвке вниз. По пути очистил склад Тимохи, но в подарок оставил ему свой нож. От деревни до леса не менее двух километров. Сначала вдоль кладбища, за церковью, потом камышами, по берегу речушки, потом полем до самого леса. К счастью пожар отвлёк внимание всех – и немцев, и полицаев. Кравцов, где бегом, где ползком, очень скоро добрался до нужного места и сразу попал в руки своих разведчиков.
   - Уходим! – едва отдышавшись, проговорил он.
   На ходу сжевав сухарь и запив его водой, Алексей рассказал друзьям всё, что удалось увидеть и узнать. Это было необходимо, ведь впереди линия фронта, и неизвестно, кто из них дойдёт. К счастью, в этой вылазке удача сопутствовала им. Докладывая в штабе о результатах разведки, Кравцов отметил, что количество танков неточное.
   - А как ты вообще смог их сосчитать? – задал вопрос комбриг.
   Алексей рассказал о двух пацанах из деревни и в конце задумчиво добавил:
   - Наградить бы Тимоху…
   - А ты, Кравцов, как в разведку сходишь, хоть рассказ с каждой вылазки пиши, - пошутил командир разведчиков. – Но тут ты прав. А, товарищ комбриг?
   Подполковник задумчиво посмотрел на разведчиков, потом вдруг вынул документы из своего планшета и протянул его Кравцову:
   - Передашь пацану, в школу ходить с ним будет. Не знаю как, но постарайтесь, вы ведь разведка. Нет! Подожди! Я напишу на нём: «Тимофею за храбрость, от подполковника Семёнова». Вот, держи. Свободны! И он склонился над столом.
   Алексей слегка прокашлялся и произнёс:
   - Товарищ подполковник, разрешите обратиться?
   - Обращайтесь.
   - Товарищ подполковник, а можно сапоги пацану? – и добавил совсем уже не по уставу: - пожалуйста.
   Подполковник посмотрел на Кравцова и махнул рукой:
   - Иди к старшине, скажешь, я разрешил. Да, если всё подтвердится, готовь дырочку для ордена, Алексей.
   Наступление началось через несколько дней. Наша авиация сравняла с землёй бывшие колхозные фермы, а вместе с ними и скрытый резерв немецких танков. Фашисты  с боем отступали к железнодорожной станции, не догадываясь, что загоняют себя в ловушку. Танковая бригада подполковника Семёнова, освобождая по пути близлежащие населённые пункты, заходила противнику в тыл. Одновременно вторая танковая бригада начала наступление по правому флангу. Враг, так и не дождавшись лобовой атаки, попал в клещи. Боу продолжался в течении всего дня и закончился поздним вечером полным разгромом врага и освобождением железнодорожного узла. Данные, добытые группой разведчиков во главе с Кравцовым, сохранили жизни сотням советских бойцов.
   Тишина после продолжительного боя давила на уши. Алексей понимая, что времени у него совсем немного, разыскал старшину и передал ему распоряжение подполковника. Старшина долго смотрел на Алексея недоумевающим взглядом, а потом вдруг взорвался:
   - У меня что, детский сад? Где я тебе, Кравцов, такой размер возьму?! Вы думаете, что я склад за собой вожу?
   Наверное, он ещё долго бы кричал, но неожиданно кто-то тронул Алексея за руку. Обернувшись, Кравцов увидел заплаканное лицо одной из связисток. Она поманила его за собой.
   - Есть у нас, Алёша, такие сапоги… - И слёзы побежали по щекам девушки. – Тамара погибла. Ей теперь уже сапоги ни к чему.
   - А как же…
   - Мы утром её похороним, в платье и в туфельках…  Знаешь, она ведь с сорок первого всё это с собой возила. В Берлине, говорила, возле рейхстага танцевать буду.
   Сердце Алексея сжалось от боли. Он хорошо помнил весёлую светловолосую Тамару. Конечно, война есть война, но молодые девчонки… а старики? А дети? А Колян, друг Тимохи? Сколько же ещё жизней перемелет проклятая война своими жерновами? Подруги погибшей отдали Кравцову  пару сапог, а когда узнали для кого, добавили ещё буханку хлеба и две банки тушёнки.
   Четыре часа дал Алексею командир  разведчиков рано утром. Подхватив на плечо рюкзак с продуктами, собранными солдатами, свёрток с сапогами и командирским планшетом, Кравцов запрыгнул в попутную машину. Через час он был в деревне. Соскочив на землю, Кравцов вдруг понял, что не знает, где искать Тимоху. Зато он хорошо запомнил дом Коляна. Подойдя, увидел женщину, сидевшую на ступеньках крыльца. По пустому взгляду, по скорбно сжатым губам он догадался, что перед ним мать Коляна.
   - Здравствуйте. Подскажите, где найти мне мальчика, Тимохой зовут?
   Женщина молча указала на хату, стоящую напротив, но Алексей не спешил уходить. Он достал из вещмешка хлеб и банку тушёнки, протянул это всё ей. Она отрицательно качнула головой:
   - Ничего мне не нужно, одна я теперь, совсем одна…
   - Я знаю и, поверьте, очень сочувствую вашему горю. А сын ваш….  Ведь это благодаря ему да Тимохе мы о немецких танках узнали.   Сколько жизней они спасли, не счесть.
   Из глаз женщины покатились крупные слёзы:
   - Спас! Спас, а самого нет! Как мне теперь жить? Для чего? Зачем?
   - Знаете...  -  задумчиво сказал Алексей.  –  Вы вот плачете, не знаете для чего вам жить, а там, на станции, целый состав с людьми. Их немцы вывезти не успели. Я слышал, там много детей сирот.
   Женщина подняла глаза на Кравцова. Были в этом взгляде и боль, и укор, и недоумение, но Алексей, положив на крыльцо хлеб и консервы, уже шёл к дому Тимохи.
   На стук вышла совсем ещё молодая женщина. Она с удивлением посмотрела на молодого лейтенанта:
   - Вам кого?
   -Мне бы Тимофея повидать.
   Женщина отступила в сторону. Тимоха стоял посередине комнаты, опустив голову.
   - Здорово, братишка!
   - Здорово. Ты зачем всё из тайника забрал?
   Алексей видел, что Тимоха обижен не на шутку, потому заговорил с ним очень серьёзно:
   - Выбора у меня, Тимоха,  не было. Ты же сам видел, что у меня, кроме ножа, ничего нет. Уходя, я мог нарваться на патруль. Ножом ведь от автомата не отобьёшься. Ты не обижайся! Я сразу-то не сообразил тебя спросить, а потом уж поздно было. Но, ты видел, я тебе свой нож оставил в подарок. Ну вроде как мы с тобой поменялись. Правда, мне повезло – пожар у вас тут был какой-то, я под этот шумок и ускользнул.
   - Ну да! Прям повезло тебе! Случайно для тебя пожар начался…
   У окна раздался тихий вздох, и мать Тимохи опустилась на скамью.
   - Значит это всё-таки ты? Не зря рубаха керосином воняла.
   -Так, так, так… А ну-ка, рассказывай, браток! Это ты специально пожар устроил, чтобы я смог уйти?
   - Ну да! Мы с Коляном давно этого гада, полицая, хотели подпалить, а тут вот всё и получилось.
   - А как получилось?
   - Да как и задумывали. Я в окно постучу – и в траву. Вот так несколько раз, пока он не вышел. А у крыльца я чурки раскидал. Он через них споткнулся и грохнулся, пьяный ведь. Пока очухался, пока по двору шарился, я в хату прошмыгнул, лампу со стола сбросил – и через окно на задний двор. А там уж меня никто не сыщет!
   Алексей смотрел на Тимоху и думал: «Неплохо иметь такого брата или даже сына…»  Такая мысль впервые пришла ему в голову и заставила улыбнуться.
   - Тимоха! Ну, может, ты всё-таки со мной поздороваешься? А то у меня времени совсем мало.
   - А гранаты вернёшь? – хитро улыбаясь, спросил он, но не  выдержал и бросился к Алексею.
   Они крепко обнялись, и  Кравцов прошептал на ухо:
   - Спасибо, брат!
   Сапоги гораздо больше обрадовали мать, чем Тимоху. «Подумаешь, сапоги! Лето ведь!» - так отреагировал он на подпрок. Зато командирский планшет его просто потряс. Мать трижды перечитала ему надпись, и каждый раз Алексей должен был подтвердить, что Семёнов его командир и действительно подполковник. Только тогда малыш с благоговением прижал к себе дорогой подарок.
   Кравцов выложил на стол продукты и предложил мальчику сходить на могилку к  Коляну. У него осталось совсем мало времени, и хотелось попрощаться с малышом без посторонних.
   У могилки постояли молча, думая каждый о своём, и пошли по дороге, ища попутную машину. Через несколько минут Алексей крепко обнял мальчишку, запрыгнул в кузов полуторки и долго-долго смотрел на удаляющуюся фигурку с поднятой рукой.
   Вскоре машина притормозила вновь, подбирая идущих по дороге женщин. Подавая им сверху руку, Алексей узнал в одной из них мать Коляна. Немного смутившись, она проговорила:
   - Вот… идём с бабоньками, детишек возьмём.  Фашистов прогнали, теперь уж не пропадём.
   - Спасибо! – от всей  души поблагодарил её Алексей.
   За мужество и отвагу проявленные при освобождении станции Луговая, лейтенант Алексей Кравцов был награждён орденом Отечественной войны 1 степени.


2015 г.