Время мира

1.
Еле держась на усталых ногах, я бегу еще пару кварталов. Стены домов из белого кирпича, покрытые какой-то прозрачной слизью, моя опора уже несколько часов подряд. На сыром асфальте блестят осколки разного размера, об которые я знатно изрезал ступни. В лужах отражаются плывущие по небу облака. Завернув за угол, увидел, как усталая собака спит около разбросанных мешков с мусором.
Все еще удивляет эта неописуемая тишина и пустота.  Выдохнув, я перешел на шаг. Сейчас нельзя останавливаться, да и слишком холодно стоять – длинная рубашка из грубой ткани промокла, поэтому  совсем не согревает и мешает движениям. Не знаю, сколько это скитание могло продолжаться, если бы я не вышел на каменную и просторную площадь.  Резко замерев, я во все глаза смотрел на стоящий в центре собор с одной высокой колокольней. Рядом находятся постройки, где, наверное, ночуют служащие. Главный вход  украшает массивная резная дверь из красного дерева. Над ней большая роза с замысловатым рисунком.      
Площадь заполнена людьми, чья кожа тонкая, сухая и с характерным охристым оттенком. Все они несут в себе некое благоговение и слабо поднимают уголки рта, покрытые кровавыми трещинками. Проходящая мимо  группа женщин смотрит на меня своими слезящимися глазами. От их одежд и тел уловимо пахнет ладаном и чем-то кислым. Каждая несет в руке небольшой куль и несколько незабудок. Эти предметы раздавали высокие фигуры в черных накидках. Из всей этой массы они очень выделяются, и мне потребовалось мгновение, чтобы догадаться, кем они являются.
Лица химер-монахов скрывают плотные ткани широких капюшонов, из под которых тускло поблескивают глаза.  У некоторых на спине ткань вздута и кажется слегка нелепой  из-за спрятанных под ней крыльев.
Я не свожу взгляда с этих существ и, когда одна из них направилась в мою сторону, напрягся  всем телом. От очередного напряжения мое тело содрогнулось.  Устало вздохнув, я все-таки сел и прислонился к скользкой стене дома. Через секунду чувствую, как слизь просачивается через ткань. Обнимаю руками продрогшие колени  и жду, что будет дальше. 
Дойдя до меня, она протянула  этот проклятый сверток. Не принимаю его. Только провожаю взглядом выпадающие из него растения. Спохватившаяся химера быстро опустилась к земле, тихо извиняясь. Я ничего не ответил и следил за ловкими пальцами с длинными и розоватыми ногтями. Они быстро и аккуратно подбирали тонкие стебельки.
Чувствовалось, как химера нервничает.  Уверен, что я тому причина. Непонятная злость переполняла, и  очень хотелось как можно скорее откинуть существо подальше от себя. Но это могло привести к неприятным последствиям в лице других химер и людей. 
Неожиданно  она подняла голову, переключив свое внимание на меня. Замечаю очертания молодого и без единого волоска лица. Больше  удивили эти светло-голубые глаза с золотистыми вкраплениями и почти незаметным зрачком. Их взгляд успокаивает и постепенно ярость сменилась на раздражение, а затем и вовсе исчезла. 
Смеюсь.   
Чему я только удивляюсь? Усмирять нрав – вот их истинное предназначение. 
 Не сводим взгляд  друг с друга, пока она не поднялась. 
- Смотреть ангелам в глаза запрещено.
Ловлю еле заметное смущение. Вместо свертка мне протягивается тонкая рука так называемого "ангела".
- Пойдем. 


Меня увели с площади,  и я не могу понять точно, зачем  согласился. Оглянувшись напоследок, не обнаруживаю ни одного любопытного взгляда в нашу сторону. Вообще ничего.
Снова оказался в знакомой обстановке многочисленных улиц и рядов бесцветных домов. Провожу рукой по волосам и мрачно стряхиваю ее от  надоевшей консистенции - она даже там. Мой спутник на мои движения никак не реагирует, и я только сейчас замечаю, что у него нет крыльев.
Химера зашла в один из домов, уводя меня наверх. Пока мы поднимались, подметил, как заметно пахнет тут сыростью. Часть ступеней лестницы разрушена, ржавые перила покрыты тонкими нитями старой паутины, зато большие окна давали очень много света.  Дойдя до третьего этажа, самого верхнего, мы вошли в единственную здесь дверь и оказались в темном помещении.
Первым делом я заметил  вертикальную и узкую полоску света – наверное, проход на балкон. После мне предстала старая тахта и небольшая тумба.
Раздался голос химеры.
- Это комната вам на проживание, и  я не советую вам больше являться на площадь в таком виде.  Вы пугаете людей.
Последняя фраза заставила меня нахохлиться. Что-то я не заметил их испуга.
- И как же здесь выжить? Ни кухни, ни душа, еды тоже мне негде добыть. Что же, я должен спать и молиться?
Она указала рукой в левую сторону, и я заметил еще один проход. Кухня.
В ней стоял деревянный стол, два стула, сбоку от входа газовая плита с пачкой спичек и несколько белых шкафчиков. В них я обнаружил пару тарелок, побитые по краям кружки и непонятную посудину для варки. За кухней следовала небольшая душевая. Скептически осмотрев ее, я только порадовался, что имеется чистая вода.
Вернувшись назад, обнаружил спутника распутывающим злосчастный сверток. Сделав это, он достал из него кусок хлеба, сыр и непонятный пакетик с супом, который перед употреблением надо залить кипятком.
 - Поек выдается каждый день. Наши граждане приходят за ним на площадь, но вам я буду приносить лично. Церковь не оставляет ни одного новоприбывшего. Вскоре вы сможете стать одним из  нас.
- Рано или поздно все будут с вами. После той  многолетней войны и хаоса мир был полуразрушен, мало кто выжил. Ваша церковь вовремя прибрала все к своим рукам.  Я из другого города и там другой строй власти. Как видишь, я не уживаюсь ни с одним из единственных двух.   
- Мы даем кров, еду и спокойствие. С людей лишь требуется вера.
- Это спокойствие – могильное. Только такое может существовать после полнейшей разрухи. Неизвестно, какие тайны скрывает церковь. Доказательство –  ты и остальные чудовища.    
Я поежился от резкого взгляда собеседника. Когда он вышел, я отломал кусок липкого хлеба и, небрежно разжевав, проглотил, чувствуя урчание желудка. Сев на стул, я облегченно вздохнул, прислушиваясь к  небольшому шуршанию и постукиванию в соседней комнате.
Химера вошла, держа в руках сложенную одежду.  Думаю, из тумбочки.
- Это на смену, но у вас остается один комплект на запас.
- Спасибо. Как мне тебя называть?
Существо положила обновку  на стол.
-  Меня называют Ноэль. А ваше имя?
- Гарс.
После химера ушла, я отправился в душ. Мою рубашку пришлось  выкинуть, так как отстирывать ее простая трата времени. Одев на себя то, что мне досталось – теплая кофта и штаны, я предпочел лечь спать, накрываясь найденным на тахте одеялом.
Как много все же  одежды и еды выдают здесь, и как мало в моем городе.
 
2.
В этом здании я живу один. Это тщательно проверено. Так же обнаружил, что меня поселили на отшибе, но прожитые здесь четыре дня совсем не сравнятся с моей прошлой жизнью.   
Сидим на кухне, слушая проливной ливень на улице. Поставив  варится принесенный  картофель,  я  обдумываю один из интересующих меня вопросов. 
- Почему у некоторых химер есть крылья? 
Ответ был получен только через  минуту.
- Крылья вырастают со временем. У тех, кто заслужил. Чья вера крепка. По крайней мере, так нам рассказывают  Отцы.
Ноэль смотрел в одну точку, нервно передергивая плечами - в последнее время он делает это часто. 


Шум на балконе разрушил звенящую тишину ночи. Я проснулся, настороженно прислушиваясь, но не пошевелился. Когда же раздался непонятный скрежет и шипение,  то быстрым, но бесшумным шагом направился к источнику звука.
Найденное на балконе тело привело меня в замешательство. Оно лежало ничком, и на спине я обнаружил  непонятной формы обрубки. Дотронувшись до одного из них, тело забилось в  судорогах. Испугавшись, я попытался поднять его, что мне к счастью удалось, хоть и не сразу. Осторожно протиснувшись в проход, я донес ношу на кухню. Опустив ее на пол, облокотив об ножку стола, стараясь не задеть наросты, я включил  плиту и поджег газ спичками. Это единственное освещение в этом чертовом доме.  Теперь я могу хорошенько осмотреть неожиданного гостя.
Первое мое открытие это то, что я был весь в крови и сукровице, хотя второго больше. Теперь понятно, почему тело так сильно скользило. Вторая деталь – все это истекало из изуродованной спины, а точнее из-за странных обрубков. Подойдя ближе и опустившись рядом, понял, что это очень странной формы сухожилия. Они пульсировали, и с каждым движением я улавливал запах прогнивающей плоти. Очнувшись, я побежал в спальню за  одеялом, и, предварительно намочив под душем, порвал его на лоскуты.  Вернувшись к телу, набросил один из них на обрубок. С осторожностью перевязывая основание, старался не обращать внимания на схватившую меня руку с больно царапающимися ногтями.
Закончив через большой промежуток времени с перевязкой, я отцепил от себя мешающуюся конечность. Оставшимся небольшим лоскутом начинаю обтирать лицо.  За все немногие годы мне впервые доводится хорошо осмотреть химеру. В ней было что-то странное, нечеловеческое.  И это я не об отсутствии половых органов.
Уши немного заострены, глаза закрыты, но я заметил  полупрозрачные ресницы. Волосы были светло-серыми и на них отражались блики пламени. Грудная клетка тяжело поднималась и отпускалась. Под тонкой кожей хорошо просматривались ребра, и сама она отливала голубым оттенком. Пупка не было, хотя это логично – химеры искусственно выращены (верующие предпочитают не думать об этом). Пальцы на ногах были намного тоньше и длиннее пальцев человека.
- Я не достоин.
Голос хрипел, химера немного откашлялась. 
- Не говори ерунды, Ноэль. Только такие, как ты, должны иметь крылья. В тебе больше сознания, чем у  всех них вместе взятых. По крайней мере, мне так кажется.
 Обтерев тело и закончив с руками, я посмотрел на химеру и резко отпрянул – на меня смотрели полностью темные глаза с золотым вертикальным зрачком.  Из теперь приоткрытого рта прослеживается ряд мелких и, наверное, острых зубов. Хотя в этом я не сомневаюсь. 
- Извини.  Когда мы выходим из равновесия, наши глаза меняются,- Ноэль прикрыл их, слегка отвернув голову.
Мне стало неловко из-за моего поступка.  Я вышел из кухни, возвратившись со свежим комплектом одежды из запасов, и натягиваю ее на изможденное тело.  После помогаю подняться.
 Отведя химеру в спальню, укладываю на тахту, впервые жалея, что она слишком твердая. Когда я вернулся с кипяченой водой,  Ноэль уже глубоко спал. Поставив кружку на тумбу, я начала убирать остатки крови и сукровицы с пола квартиры и балкона. Когда я закончил, уже наступило раннее утро.
 
3.
- Ноэль, вставай, -  я осторожно потряс химеру, тем самым будя и замечая, что ее глаза приняли прежний вид. Когда  она немного приподнялась, снова протягиваю разогретую воду. – Сейчас начало полудня, пора собираться.
Немного пригубив кипяток, Ноэль вопросительно посмотрел в мою сторону.
- Что ты имеешь в виду?
-  Как я понимаю, ты не смог образовать крылья. Значит, Отцы посчитают, что твоя вера недостаточно крепка. Дальше остается  только догадываться, куда девают непригодных. Но точно куда-то девают.  Я же оставаться не собирался. Все равно не могу нигде ужиться, а мне всегда хотелось узнать, что за городами. Ведь должно быть хоть что-то. 
Химера молчала, обдумывая мои слова.  Потом все-таки кивнула.
- Мне и вправду здесь находиться больше незачем. Предназначение оказалось мною не выполненным, значит я ошибка.
Я не спорил, хоть был не согласен. 
- Выбора нет. Наш мир теперь слишком маленький. Лучше пойти вперед, чем ждать своего конца на одном и том же месте. Кстати, они ведь знают про твою попытку с крыльями?
- Знают, но у нас есть время перед тем, как удастся уйти. Обычно химеры возвращаются вечером следующего дня, когда последний этап будет выполнен.
- Это к лучшему.
Забрав с кухни небольшой куль с кусками яблока и хлеба, я подождал, пока Ноэль умоется, после чего мы очень медленно спустились на улицу. Спина химеры будет сильно нас затормаживать, но все надежды на хорошую регенерацию – еще одно преимущество перед человеком.

4.
Белое, бесконечное пространство. В нем нет ничего, кроме холодного воздуха, от которого ощущалась постоянная зябкость. Касаясь прохладной и гладкой поверхности босыми ступнями, человек и химера постоянно вздрагивали, а по молодым телам расходились волны надоедливых мурашек. Лицо человека иногда морщилось от неприятных ощущений. Химера едва заметно улыбалась, наблюдая  за своим спутником.  Выдыхая облачка белесого пара, они шли все дальше, не зная куда, но помня зачем.