Несправедливость

  - Сегодня я чуть не заплакала,- говорила рядом сидящая знакомая.
- Почему? – заинтересовалась я.
- В магазине не хватило у меня  немного денег, около ста рублей, и за меня заплатила какая-то молодая женщина, - рассказывала мне Людмила Михайловна из соседнего дома.
Мы с ней сидели на скамеечке на пляже. Дети плескались, резвились, купались. Мы, бабушки наших внучек, следили за ними, чтобы они не утонули, или, чтобы их никто не обидел. Была прекрасная июньская погода. Светило тёплое солнышко. Небо было голубое, голубое, и, почти бездонное. Тихо плескалась Вуокса, но за радостными криками детей, этот плеск слышался редко. Иногда проносилась моторная лодка, и волна  катилась на берег, тогда дети кричали радостно ещё громче, и пытались поймать волну. Мы же сидели и разговаривали. Нас было несколько человек, но мы с Людмилой Михайловной общались вдвоём. Она говорила:
- Мне стыдно было считать копейки в магазине. Мне не хватило на корм кошке, и на три яблока. Я, было, отложило их, но какая-то молодая женщина заплатила за меня, и принесла их мне, когда я складывала свои продукты в сумку.
 - Ну, и ладно! – сказала я, - заплатила. Значит может, и у неё есть денежки. Что же теперь переживать? Конечно, мы считаем копейки до пенсии, и не можем позволить себе даже яблочко, но некоторые жируют, ходят в рестораны и покупают дорогие вещи.
- Это же несправедливо. Я была всю жизнь бедная. Всю жизнь работала честно. Но я нищей никогда не была! Мне было ужасно стыдно.
 - Мне кажется, стыдно, должно, быть нашему правительству, а не тебе. Ты работала всю жизнь честно. Ты растила честных детей, которые теперь работают на государство, а это государство платит тебе копейки. А «избранники народа» получают по четыреста рублей, - говорю я.
- Да я не завидовала никому, и я не воровала, как они. Всю жизнь я жила на свою зарплату. А теперь живут хорошо те, кто ворует, или те, кто потерял совесть, и живёт на наши деньги, - сказала Людмила Михайловна и вздохнула.
- Не всегда. Вот мы с тобой не работаем, а получаем пенсию. Раньше и пенсию не получали, а жили, продолжила я наш разговор. Тут рядом сидящая женщина вмешалась в наш разговор.
- Что ты сравниваешь, что было раньше?! Раньше жили все одной семьёй, сыновья работали и обеспечивали стариков, а старики нянчили внуков, и кто мог работать, те работали по хозяйству, и не оставляли своих стариков, как теперь. Покупают нам здесь дешёвые квартиры, чтобы мы не мешали им в городе и сами они  приезжают два раза в год, чтобы привести на лето внуков и забирать их.
 Я знала и её. Она была с седьмого дома и звали её Нина. Я спросила её,
- А где твои сыновья теперь? Они, что в городе и не помогают тебе?
- Да, помогают. Они в городе живут на квартире, им  бы самим помочь деньгами.  Им сейчас очень трудно. Всё дорого, хоть и получают пять шесть раз больше, но всё равно не хватает, - ответила она, - уж такая нынче жизнь. 
 А Людмила Михайловна продолжала начатый нами разговор, теперь и сотни тысяч не хватает. Нам было жить легче. Тогда всё было бесплатно. А теперь всякие компьютеры и гайжеты. Раньше мы не знали, никаких гайжетов. Тогда, когда мы росли, никаких компьютеров не было. Телевизор-то не у всех был Да, и у телевизора было два канала. А теперь не смотрят, а щёлкают. У всех телевизоров десятки программ.
-  Да, вздохнула Нина, что из наших детей и внуков будет. Они теперь без компьютеров не обходятся. Даже трёхзначные цифры не разделят или не умножат в уме. Мои внуки уже не могут написать и письмо от руки. Всё делают на этих компьютерах.
  - Да, они, конечно тупеют. Но я ж вырастила их честными людьми, думала, вот так легче им будет жить. Они не воруют, не мошеничают, и поэтому живут бедно. Теперь живут хорошо только те, что воруют.
- По доходам и расходы, - говорю я, - не думаю, что они счастливей тебя. Они боятся, не спят ночами.  А ты спишь спокойно. - Я показала ей на краснощёкую девочку и сказала, -  вон у тебя какое богатство. Твоя внученька красавица, краснощёкая и здоровая. Любуйся ею и радуйся. И потом, мы с тобой живём в земном раю, а они не видят этой красоты. Им некогда, всё суетятся и бегут по жизни. А ты посмотри на это голубое озеро, на его берега, на зелёный остров, на цветущие деревья, и голубое бездонное небо. Ты дышишь чистым морским воздухом, любуешься на природу. Их надо пожалеть! Смотри, какая красавица у тебя растёт, - повторила я ей, - ты радуйся и не сетуй. Тебе помогают твои дети, которых ты вырастила честными людьми. Ты – бабушка, и твоя забота и радость твоя внученька. Радуйся и не зацикливайся на таких мелочах, - снова сказала я Людмиле Михайловне. 
- Я и радуюсь, – сказала она, -  я и счастливая, когда она щебечет и говорит мне «ба-ба»
- Ну вот, а ты расстраиваешься из-а таких пустяков, - успокаиваю я её.
- Просто мне досадно, - говорит она, - я работала сорок лет на государство, и мне дают мизерную пенсию. А начальство прохлаждается, и получает по триста тысяч.
-  Действительно, каждый день по телевизору показывают нам, как они живут и что говорят. Сколько и кто наворовал и какая расплата за их воровство. Что их показывать? Уж надоело, телевизор не хочется включать.  Они-то ничем не нуждаются. Боже, Боже, где справедливость?!
- Ты захотела справедливости на грешной земле, - говорю я ей, - здесь никогда не будет справедливости. Справедливость только у Бога. Он всем воздаст по заслугам. Все, все ответят перед Ним, а вы не расстраивайтесь. Всем будет по заслугам!
 Тут опять вмешалась Людмила Михайловна и сказала, - конечно, после смерти Бог судит всех по заслугам. Пусть уж бы Он судил их здесь, в этой жизни!
 - Господь справедлив и долго-терпелив. Он ждёт, чтобы они покаялись на земле и увидели свои прегрешения. А ты перестрадаешь здесь на земле, а там получишь  достойное место. Они же, всякие начальники и избранники народа, на страшном суде  пострадают очень больно. С высоты падать больнее.  Мы с тобой отдыхаем и получаем на жизнь. Пусть, хоть и мало, но Бог научил нас и на такие деньги жить. Пусть-ка чиновники поживут на нашу зарплату.
- Да они через неделю умрут с голоду! – смеясь, сказала Людмила Михайловна.
 Я была довольна, что у неё изменилось настроение в хорошую сторону. И не только была довольна этим, но ещё что многие слышали Слово Божие из моих речей, и потому я, будто съела, что-то очень вкусное. И это состояние я чувствовала всегда, когда я несла Слово Божие. Я знала, это была духовная пища.
  Тут наш разговор прервала Светик пятилетняя внучка Людмилы Михайловны. Она прибежала и сказала,
 - Ба-ба, а там рыбки плавают, дай мне сачок, я их буду ловить!
 Когда она убежала Людмила Михайловна сказала,
- Теперь страшно за них. Даже не знаешь, чем их кормить, продукты все не натуральные, пойди, узнай, что в них намешано. Творог и тот горит. Молоко фальсификация. Фрукты все ядовитые, во всех продуктах ГМО.  Даже в крупах в муке ГМО. А чем  скотину кормят?! Мясо ужасное, фарш - с крысами и так далее.
- А ты не ешь мясо, и внучку отучи! Потому что, клетки убитых животных, убивают клетки нашего организма. Помни, что корова когда-то му-мукала, свинья хрюкала, а петух хлопала крыльями, и кричала «ку-ка-ре-ку!». Вот я не ем мясо и рыбу и здоровая. У меня в поликлинике нет даже карточки.
- А что же ты ешь? – спросила Нина.
 - Я ем овощи, фрукты и молоко, да крупы, - ответила я, повернувшись в её сторону.
- И в них тоже ГМО. У нас же не натуральное хозяйство, - сказала она.
 - Да, у тебя не натуральное хозяйство, - засмеялась Людмила Михайловна. – И она стала вспоминать свою жизнь. Она стала рассказывать, как было раньше. Она вспоминала своё детство и юность. Она рассказывала,
 -  Мы были бедные и работали много. У нас было натуральное хозяйство. Леса были богатые. Была своя корова, и молока летом было вдоволь.  Вот, раньше помню, придёшь вечером с клуба, или с гулянки, выпьешь кружку молока и сыта. Мама нам варила куру, только на праздники. А мясо говядину или свинину продавали на рынке, чтобы купить сахар или муку. У нас была своя «пасека», так несколько ульев, но нам хватало. Правда,  иногда, мы мёд продавали. Мы, сами ели только в Ильин день, а потом на праздники.
- Вот, вот перебила её Нина, - тогда мы действительно были здоровые, потому что почти не ели мясо. Наш организм был чище. А сейчас люди часто болеют, потому что едят всё подряд. У нас, в России теперь много толстых, а раньше и не знали такую болезнь, как ожирение.
- Да, - согласилась я, - вон, сколько здесь толстых детей! А, вон, у того мальчика груди, как сиски. Ему, поди, ещё нет и тринадцати. Прикрыл бы свою грудь, не то, даже от остальных деток стыдно.
-  Ему, небось, не стыдно. Мать перекармливает всем, а он не знает предела, «Глупый, – сказала Нина, глядя на него, - это же ведёт к болезням!
 - А может, уже, у него диабет? – сказала Людмила Михайловна.  Жалко его!- вздохнула она. -  Жалко наших детей. Мы-то прожили. Пусть бедно, но были здоровые. А вот, они часто болеют. У моего старшего внука в школе  провели медицинский осмотр, так оказалось, что только десять процентов детей здоровые.
- Вот уж действительно беда, перебила её Нина, - что будет с ними, с нашими внуками, когда они вырастут? Какие они будут работники? Какие будут они «защитники родины». Что от них ожидать? Бедная Россия, с такими больными защитниками, Россию можно будет взять голыми руками.
- Ну, уж вы сказали? – говорю я, - болезни, ведь, не только у нас, болеют все дети мира.  Такая теперь жизнь во всём мире. Во всех продуктах ГМО. Вы думайте только у нас, в России? Вы ошибайтесь, если так думайте. В Америке ещё больше жирных людей!- сказала я ей, -  это весь мир катится в тартары, за содеянные грехи! Это надо же придумать, что во всей Европе Гомосексуализм. Это же мерзость перед Богом. Иногда Он посылает свидетельства! То там, то здесь всякие стихии; наводнения, землетрясения, смерчи и ураганы, но им это не свидетельства, а случайность.
- Да, мы все грешны и страдаем за это, - добавила Людмила Михайловна, - мы всё чаще и чаще видим, эти самые Божии свидетельства. Земля стонет от грехов. Не выдерживает людей и сбрасывает с себя по-маленьку. То здесь теракты, унесли сотни людей, то там катастрофа, унесла сотни или десятки людей.  Люди гибнут сотнями и тысячами, и всё им будто случайность. А земля такой же  живой организм, и нельзя её ранить.
- Хорошо, что ты это понимаешь, - говорю я ей, - но многие этого не понимают. Ты должна это говорить хотя бы своим родным, и тем, кто тебя окружает. Надо им говорить, что всё происходит по воле Божией, и что никакой грех не останется без наказания.
- Я и говорю, но многие, не верят мне. Они, за моей спиной, покрутят пальцем у виска, и шепчутся, будто я ненормальная, - жалостливо сказала Людмила Михайловна.
- Что и ты боишься таких людей?! – удивилась я, - всем и за всё будет возмездие, ты это знай!  Господь слышит всё! Он всё видит! Он читает сердца и мысли. Ничего от Него не скрыть. Он сказал: «До тысячного рода благословлю, благословляющих, Меня» и «до третьего и четвёртого  рода прокляну, проклинающих Меня!» Так что не надо бояться, а надо говорить. Надо говорить и Слово Божие, чтобы все знали, что каждый грех – это страдания, болезни и, даже, смерть!
- Как говорить, если я не знаю Слово?
- А ты знай! Читай Библию, там всё подробно сказано, как хорошо и честно жить, чтобы не грешить, а потом не страдать и не мучиться, чтобы не болеть и не умирать во цвете лет. Эта же Книга мудрости! Там нам даны советы на вс. жизнь!- говорила я громко.
 Тут прибежал мой семилетний внук и сказал мне,
- Бабушка, я хочу есть. Пойдём домой!
 И мы пошли. А через несколько часов, зашла ко мне Людмила Михайловна за Библией.