Роман Ликвидатор. Глава 112

Земля
И почему улыбающиеся мужчины в очках, гуляющие с маленькими собаками, вызывают умиление у большинства женщин, заставляя инстинкт самосохранения засыпать крепким сном?
Кровавый художник мило беседовал со своей жертвой, обмениваясь впечатлениями о пинчерах.
«Ух ты, какой лапочка! У меня такой же», - восхищалась девушка, рассказывая о проблемах, связанных с данной породой собак и успешном опыте их решения.
Монстр внимательно слушал, одновременно анализируя ситуацию.
«Конечно, у тебя такая же. На это и рассчитано… Так, двор почти опустел… Да когда же ты, наконец, заткнёшься? Не думал, что к такой внешности прилагается столь противный голос… Откуда взялся футболист? Ага, уходит… Интересно, как будет выглядеть её кровь в слабом свете станции? Там сейчас ремонт. Что ж, изменение обстановки интригуют… Твой пинчер недавно отравился? Какая жалость. Но жалеть стоит не его, а тебя».
Удар по затылку заставил жертву упасть к ногам палача. Всё произошло быстро… во дворе её дома, недалеко от детской площадки.
Путь до станции занял менее двух минут по тёмным закоулкам столицы. Он остался незамеченным, а если кто и обратил внимание, то на уставшего мужчину, чья любимая перебрала со спиртным.
Свет оставлял желать лучшего. Художник задумался, искусно рисуя в воображении кровавую картину. Он тосковал по Киору, по своему творческому исполнителю, создающему произведения искусства за считанные секунды. Человек так не сможет, никогда не сможет. Поэтому, плохое освещение к лучшему – скроет ошибки, что обязательно будут в первый раз… без карона.
Жертва очнулась, попыталась убежать, но несколько точных ударов заставили тело упасть на холодный бетон. Девушка кричала, плакала, умоляла.
«Напрасно тратишь силы, здесь тебя никто не услышит. Хотя, и силы тебе уже не нужны», - монстр сказал это самому себе, живого человека для него не существовало. Была лишь краска для рисования. Картина в одиночестве … в память о друге.
Первый удар ножом задел плечо ровно настолько, чтобы заставить ползти, оставляя за собой полосу крови.
Страх, боль, отчаяние – всё смешалось, швырнув остатки сил в стремление двигаться. Не важно куда и зачем, только подальше от него. Она знала, что умирает, но непонятная искра надежды не покидала.
Кровавый художник любил подобные качества в людях. Пусть карон убивал быстро, без мольбы и криков жертв, и повторить силу рвущих зубов и когтей невозможно, но человек заменит это игрой с энергией, что исходит от загнанных в угол, ещё живых, но уже обречённых.
Когда всё было кончено, монстр посмотрел на результат своих трудов. Очень недурно для первого раза. Губ коснулась тёмная улыбка, впервые после смерти карона.
В мёртвой тишине у растерзанного тела раздались слова, полные любви и тепла:
- В память о тебе, малыш!
И кровавый художник нарисовал маленький знак у левой руки жертвы – великий символ единения человека и зверя Иного мира.
Через несколько часов тело найдут и испортят картину, но не сотрут её из памяти. Возможно, зверское убийство потрясёт столицу, а может, его предпочтут скрыть. Ему было всё равно. Первый шаг сделан, первый из многих…
Он покинул станцию, насвистывая песенку, что услышал сегодня по радио в маршрутке. Интересно и странно, но с людьми всё оказалось намного проще. Им нет ни до кого никакого дела, хотя, тратят море энергии и сил на доказательство обратного. Зачем? Вопрос остался без ответа, ведь кровавый художник всё больше походил на обычного человека… внешне.
*************
Земля
Сорок минут Фарион пыталась объяснить Гаремовой, почему она не рассказала о нападении и почему не отвечала на звонки, и сорок минут София не могла понять причины такого поступка.
Разговор в очередной раз зашёл в тупик. Рыжая бестия сдалась первой:
- Хорошо. Есть вещи, которые мне не дано понять. Давай оставим всё, как есть. Сделаем вид, что это – норма и будем двигаться дальше.
Джули продолжала смотреть в окно. Подруге она ответила, не повернув головы:
- Согласна. Так будет правильно.
- Вот только правильно так не будет, - огрызнулась Гаремова, остро ощущая пропасть, возникшую между ней и Фарион. Она хотела сдержаться, она держалась из последних сил, но не смогла бороться со своей сущностью. Слова, наполненные обидой и бессилием, взорвали клок тишины, - ты всё больше похожа на него, на Морана. И это не может не пугать.
Что-то в глубине души брюнетки тихо завыло, но вопрос прозвучал на удивление равнодушно:
- И чем же?
- Стремлением к цели, железобетонной хваткой и умением причинять боль. Иногда ты напоминаешь машину, чётко отлаженный механизм, работающий без сбоев. И тебя не могут сломать эмоции, ситуации, чувства.
София говорила о том, что Джули давно ощущала внутри себя. Пустота… Пустота, требующая нечеловеческих усилий для контроля, ведь нельзя дать этому ничему вырваться и уничтожить всё вокруг; пустота, слепая и мёртвая, ничего не дающая взамен.
Фарион обернулась, грустно посмотрела на Софию и тихо произнесла:
- Пожалуйста, давай не будем об этом. У меня нет на это сил. Лучше расскажи, что случилось с тобой.
Гаремова задержала дыхание, пытаясь унять слёзы:
- Леонид применил ко мне «чтение мыслей» или как это у них называется… Уверена на сто процентов. Как ты говоришь, математику и логику не проведёшь.
И София поведала историю в деталях.
Подруги сидели в тишине, пока Джули сурово не произнесла:
- Мне очень жаль… Значит, они знают обо всём, что мы обсуждаем. Что ж, будем исходить из этого.
Глаза Гаремовой округлились:
- И это всё? А где возмущение, гнев? Ведь нас просто используют.
- Я устала от чувств. К тому же, толку от них… Что планируешь делать дальше?
- Отвечу одной из твоих любимых фразочек: конечно, лучше ужасный конец, чем бесконечный ужас, вот только пока что выбираю второе.
Джули залезла с ногами на диван, прижалась к Софии и молча обняла подругу.
- Мы с Леонидом расстанемся… Я знаю, но пока что не готова к этому. Ты осуждаешь меня?
Фарион грустно вздохнула:
- Мне ли это делать? Но для сведения – нет.
- Кстати, тебе лучше ничего мне не рассказывать. Леонид может вытянуть информацию, а я и знать не буду.
Лукавые искорки мелькнули в глубине карих глаз, улыбка из грустной превратилась в хитрую. В довершении к смене настроения Джули довольно хмыкнула, и до Софии вдруг дошёл смысл сказанного. Девушка рьяно запротестовала:
- Нет, ты не так поняла. Это не то, о чём мы говорили в начале. Это – другой случай.
Фарион важно покивала, весело заметив:
- У меня в холодильнике пироженки есть, пойдём.
Гаремова рассмеялась сквозь слёзы:
- А кто жаловаться будет, что в джинсы не влезает?
- Я, но потом.
- Кстати, мне тоже новые нужны. И везёт тем, кто ест и не полнеет.
Джули соскочила с дивана, важно сказав:
- Пусть нам не везёт в этом, повезёт в чём-нибудь другом.
- Жду не дождусь, - проворчала рыжая бестия и прошла за подругой на кухню.
*************
Земля
Такер в сердцах стукнул кулаком о стену. Похоже, Моран приставил к Джули двух телохранителей: вампира и оборотня. Они старались держаться от неё на расстоянии, но везде следовали за брюнеткой.
Змей задумался. Большой город с его звуками и запахами не позволит идеально сосредоточиться, и это плюс. Второй плюс – здесь Земля, а не Иной мир, следовательно, монстры не могут использовать силы на полную катушку, да это и не у всякого получится.
И третьим плюсом будет стратегия - Такер решил действовать, как киллер-человек, а не как киллер-оборотень. Набросав примерный план, мужчина с улыбкой направился в театральную студию.