Одиночество шерифа Обломова

- Ну почему мы должны играть в эту дурацкую русскую игру? - Кларксон раздраженно бросил карты на стол, и свирепо уставился на меня. – Если уж заниматься чем-то нудным, может, лучше шахматы?

-  Что за русофобские предрассудки, - пробормотал я, записывая ему три в горку на мизере. – В шахматы нельзя играть втроём. А преферанс – вполне интеллектуальная игра. В пятницу твой техасский холден, там и отыграешься.

- Сколько он должен? – захихикал Фу Лао. – Жёстко же ему блефовать придётся, чтобы расплатиться.

Промолчав, я тщательно перемешал карты. Играли мы по тысяче экю за очко, так что с американца уже причитался небольшой звездолёт. Но живых денег на планете всё равно не было, а удовольствие каждый вечер выпивать и маяться дурью в этой компании я считал бесценным.

Закончили мы заполночь. Выйдя на крыльцо, Джимми втянул ноздрями густой ночной воздух, и уставился на Рагнарок и Армагеддон, тускло освещавшие дорогу к городу.

- Какому идиоту пришло в голову дать лунам такие названия? – риторический вопрос повторялся каждый вечер. Как всегда, ответа у меня не нашлось. Джимми тратил массу времени, засыпая гневными письмами различные высокие инстанции. Но переименовать спутники планеты оказалось настолько замысловатой бюрократической головоломкой, что желающих взяться за её решение не находилось. Всё, что он получал в ответ, так это отписки, заверяющие в том, что «наименования лун планеты Тор соответствуют стандартам Земной Федерации». Не знаю, почему приятеля это так беспокоило. Может, он и правда боялся, что в один прекрасный день они рухнут нам на голову, оправдав свои названия. 

Фу, заняв должность главного врача местного госпиталя, поселился на отшибе. Как утверждал он сам – чтобы посвящать больше времени медитациям. Я не сомневался в том, что эскулап просто прячется от надоедливых пациентов. Винить его я не мог. Сам выбрал уединенный домик с другой стороны холма по схожим причинам. А вот Джимми жил в городе. Положение обязывало. Или он сам себя убедил в этом.

- Доброй ночи, господин мэр, - нам было в разные стороны, и я протянул ему руку для прощания.

        - Доброй ночи, шериф, - быстро сжав мою ладонь своей огромной клешней, достопочтенный Джимми Кларксон нахлобучил шляпу, и быстрым шагом направился к сияющей вдалеке неоновой вывеске «Добро пожаловать в Амброзию, столицу колонии Тор!».

         Я пару секунд помедлил, глядя на удаляющуюся широкую спину народного избранника. Гордый лидер гордой нации аж из двадцати тысяч душ. Двух лет отроду, занимающей несколько тысяч квадратных километров на одном из многочисленных островов планеты. И как меня угораздило вляпаться во всё это? Вздохнув, я обогнул дом доктора, и побрёл к своему жилищу.

         Замешкавшись на полпути, я посмотрел вниз. В паре сотен метров по склону горели огни. Значит, Мак не спит. Колебался я недолго. Уже поздно, но нужды вставать с первыми лучами солнца никакой. За два года самое страшное, что случилось  в Амброзии, так это несколько пьяных драк. Диана подменит меня в офисе. В отличие от меня, она никогда не опаздывает. А вот Мак может с утра сорваться в поход на несколько недель.

         Он сидел в удобном кресле-качалке, дымя в небо из самодельной трубки какой-то пахучей дрянью. Я принюхался. Кажется, ничего незаконного. Хотя я не стал бы его арестовывать, даже балуйся он свайксом.

         - Здорово, Владимир, - в отличие от остальных, он всегда звал меня полным именем. И лишь в минуты раздражения – «шерифом». Все знали, что характер у старика тяжелый, но сейчас он благодушно улыбался мне сквозь седую бороду. Сколько ему там лет? Почти восемьдесят… Удивительно, как ему удается выглядеть столь древним и могучим одновременно. Двухметровая фигура атлета с отнюдь не старческими мышцами, затянутая в синий комбинезон, мирно покачивалась в такт негромко звучавшей из плеера музыке. Что-то классическое.

        Вообще-то Мак любил изображать из себя деревенщину. Сыпал ругательствами, чесал на людях причинные места, и смачно харкал на тротуары Амброзии в те редкие разы, когда посещал город. Ещё он был не прочь громогласно поскандалить в магазинах и барах, из-за чего местные работяги избегали с ним связываться. Джимми много раз говорил мне, как он счастлив от того, что Мак живёт отшельником, да ещё и неподалеку от шерифа. Подразумевалось, что я смогу присмотреть за непутевым соседом-дебоширом.

        Только вот старик таковым не был. Прожитые годы худо-бедно учат разбираться в людях. Я никогда не видел, чтобы сосед напивался. Все его скандалы оказывались как будто тщательно дозированы – как раз столько брани, чтобы люди начали тебя избегать, но недостаточно, чтобы нажить врагов, или проблем с властями. Я много раз видел, как он рисует на холсте у своего крыльца, откуда открывался отличный вид на саванну вокруг, и город в паре километров от нас. Живопись. Классическая музыка. А ещё загадочные посылки, которые он время от времени получал с Земли. Каждая стоила небольшое состояние, с учётом стоимости доставки. Сыр. Несколько головок элитного сыра из Европы. И вино. Ещё дороже сыра.

        Я не спрашивал, откуда у старика, как и все живущего в бесплатном сборном домике, предоставленном переселенцам Правительством Земли, деньги на подобные увлечения. Вообще-то в колонизаторы попадали лишь те, кому нечего делать в метрополии. Неустроенные. Или изгнанные из общества. Талантливый китайский хирург, убивший под наркотиками пациента на операционном столе. Расхитивший пенсионный фонд управленец. Обвиненный во взятках полицейский. Сливки местного общества, ага.

       Как шериф я не мог не понимать, что старик - это бомба замедленного действия. Ходячая проблема. Сейчас он мирно рисует у своего домика, и исчезает на несколько недель в пешие походы по острову. А завтра мне придётся одеть на него наручники, и обвинить бог знает в чём. Нет сомнений, что он политический. Прячется от земных властей. А потом устроит взрыв в торговом центре ненавистной Амброзии. Или захватит в заложники детишек в детском саду.

       Не вытерпел я месяц назад. Составленный по всей форме запрос отправился с очередным рейсом транспортника. Значит, ждать ещё два месяца, пока Бюро по криминальным делам проанализирует образцы ДНК. Конечно, я надеялся, что ответ придёт пустым. Не только потому, что от природы ленив, а положительный результат означал, что придётся попотеть. На самом деле старик мне нравился. Одиночка, как и я. И выпивка с закусью у него всегда отличные.

- Можно? – не дожидаясь ответа, я плюхнулся в кресло рядом.

- Будешь? – он знал, что я не курю, но всё равно подвинул ко мне коробку со смесью, дымящейся у него в трубке.
Вина и сыра в поле зрения не наблюдалось. Неудачно. Не просить же его сходить за ними, в самом деле.

- Давно вернулся? – я с наслаждением вытянул ноги, и разглядывал искрящуюся вдали огнями Амброзию. Когда он успел срубить дерево, загораживавшее вид с крыльца? Давно надо было это сделать.

- Да только пару часов как, - старик наклонил голову, и задумчиво посмотрел на гостя. – Как ты думаешь, чем всё это закончится?

- Ты это о чём? - несколько ошарашено поинтересовался я. – Да нормально всё закончится. Не первая планета ведь. На других сложнее. Здесь ни живности опасной, ни землетрясений с цунами. Через пару лет ещё людей забросят, начнут второй остров осваивать. Скучно только. До смерти.

- Не, я об этом, - он широко развел руки в стороны. – О человечестве. Ну вот появилось оно непойми откуда. Помнит себя хорошо если на пару-тройку тысяч лет назад, а самомнения-то… И, надо сказать, паршиво оно жило всё это время. Сейчас, стало быть, уже несколько веков прогресса. Полёты в космос, и всё такое. Но разве жить в метрополии хорошо? Люди, вишь, бегут оттуда, да.

- Но ведь куда лучше, чем лет триста назад, когда большинство жило впроголодь, разве нет? – я внимательно посмотрел на Мака. Обычно он старательно избегал разговоров на политические темы. Неужели что-то почуял?

- Да, лучше, - сосед выпустил в ночное небо очередное колечко дыма, и наконец-то перешёл к самому интересному для гостя. – Вино и сыр будешь?

- А то, - не стал кокетничать я.

Всё же вечер удался. О политике мы больше не говорили.

***

- Это же военный бот, - Джимми растерянно смотрел на челнок, садящийся на площадку за городом. – Какого хрена?

- Не может быть, - его помощник Раджеш судорожно тыкал в планшет, как будто тот мог ему чем-то помочь. – Они сообщали, что это транспортник. Внеплановый рейс.

Обычно грузы на планету доставляли раз в три месяца. Естественно, это становилось главным развлечением поселения на ближайшую неделю. Модницы хвастались друг перед другом новыми тряпками, бакалейщики выставляли в витрины настоящие итальянские спагетти, сделанные где-то под Шанхаем, а доктор Фу бережно и несколько воровато раскладывал в своём доме коробки с морфином и прочими радостями медицинской практики.

Внеплановый рейс – событие нечастое, но столь же радостное. Встречать гостей собрались всё те же члены Совета Колонии – мэр, шериф, главный врач, главный инженер по фамилии Аткинсон, которого мы не приглашали играть в карты из-за невообразимого занудства, и главный учитель – пронырливая дама, требующая, чтобы ее именовали исключительно пани Веселовская. Добрая треть горожан толпилась за ограждением в паре сотен метров от нас.

- А в телескоп вы посмотреть не пробовали, молодой человек? – сварливо поинтересовалась учительница. – Вам что, неинтересно было, кто к нам пожаловал на два месяца раньше срока?

- Они за Рагнароком спрятались, - попытался оправдаться Раджеш. – Да и зачем им давать ложные данные?

- Небось полицейская миссия какая-то, - буркнул Джим. – Ловить кого-то будут. Они что-то там говорили, чтобы народу было поменьше, не?

- Ну… да, - его помощник с отчаянием смотрел на начавшую шушукаться толпу горожан. – Так это потому, что посылка у них небольшая, только для членов Совета. Но я дал общее оповещение, как обычно… простите, сэр.

Я свистом подозвал Диану, изображавшую из себя полицейское оцепление. По штату мне полагались целых два помощника. Второго, увальня по имени Том, мы как обычно «забыли» в участке, поручив ему приём несуществующих посетителей.

- Да, шеф? – молодая брюнетка не спеша подошла к делегации Совета, растерянно пялящейся то на остывающий после полёта бот, то на обеспокоенных сограждан неподалеку. Я с удовольствием смотрел на стройную фигурку, затянутую в черный форменный комбинезон. С помощницей мне повезло. Пусть даже она меня не уважает, и ни в грош не ставит. Почти все местные убеждены, что мы спим вместе, и именно так Диана Кромм получила свою должность.  Лишь немногие знали, что восходящую звезду Бюро по криминальным делам сослали на Тор за какой-то ужасный проступок. Даже мэру пока не удалось раскопать, за какой, а из её досье эту информацию вычистили. Как шутил Джимми, не иначе, наша отличница плюнула Директору Бюро в кофе.

- Ты это, скажи людям, что могут расходиться, - проинструктировал я подчиненную. – Нет ничего интересного. Маленькая посылка для Совета. Картриджи для принтеров.

- Их там несколько тысяч, - лениво возразила помощница. – А сегодня воскресенье. Думаете, просто так разойдутся? Делать-то им больше нечего.

- Она права, - Джимми решительно одернул пиджак, включая мэра. – Нужно их чем-то занять. Раджеш – скажи Люку, пусть открывает казино прямо сейчас. И первая стопка всем за счёт мэрии.

Напортачивший чиновник отошёл в сторонку, и принялся бормотать по коммуникатору, обзванивая столпов местной индустрии развлечений. Минут через двадцать вдали засверкали огни казино, и, убедившись, что из бота никто выходить не торопится, колонисты потянулись обратно в город.

Прибывшие соизволили покинуть свой транспорт лишь через час, когда у ограды осталось не более сотни зевак. Дверь корабля отворились, и по опустившемуся на землю трапу скатился низенький упитанный господин в модном сиреневом костюме. С болью оглядев ботинки из натуральной кожи, мигом запорошенные пылью импровизированного космодрома, он засеменил к членам Совета. Признаться, некоторые из нас уже были изрядно навеселе, потягивая местное пиво в раскладных креслах под тентом, установленным подчиненными Аткинсона.

- Я представитель правительства Земной Федерации. Моя фамилия Фаренгейт, - поджав губы, федеральный чиновник неодобрительно взирал на администрацию колонии. Никто даже и не подумал встать при его приближении.

- А это кто… ваши мини-цельсии? – мадам Веселовская накачалась сильнее других, и теперь не прекращая хихикала, завидев, как из бота вслед за коротышкой потянулась цепочка здоровенных типов с рюкзаками за плечами.

Проигнорировав её, толстяк подошёл ко мне, и обвинительным тоном поинтересовался:

- Это вы шериф Владимир Обломов?

- Сразу видно настоящего профессионала, - пробормотал я, единственный из присутствующих одетый в полицейский комбинезон с шерифской звездой на груди. – Чем обязаны такой чести, господин Фаренгейт?

Гость молча протянул мне красиво переливающуюся под дневным солнцем черную пластиковую карточку. Я со вздохом вставил её в сканер, и нажал кнопку.

«Допуск уровня А1», - мелодично пропел прибор. – «Всем должностным лицам Земной Федерации и колоний надлежит оказывать предъявителю сего полное содействие во всех вопросах. Нарушители будут привлечены к ответственности…»

Я раздраженно вытащил документ из слота, и отдал его федералу. Допуск А1, подумать только. Такой вообще бывает? Заглянувший в моё земное досье увидел бы, что майор полиции Обломов никогда не имел допуска выше В6. У Дианы когда-то был В2, но она работала на всепланетное агентство. Наверное, даже у её бывшего босса не было и А2.

- Я вот только не понял - какую именно организацию вы представляете? – вопросов у меня было куда больше, но субъект в костюме вряд ли собирался на них отвечать.

- Где мы можем переговорить наедине? – теперь к нам подтянулись его спутники, и замерли, возвышаясь за спиной коротышки. Двенадцать штук. Ни одного ниже метра девяноста, темные очки, военная выправка, и бог знает что в рюкзаках за плечами. За обычным преступником, даже террористом, прислали бы вежливых мальчиков и девочек из Бюро. Здесь же пахло армейским спецназом во главе с «решалой» из какого-нибудь тайного отдела Бюро внутренней безопасности.

- У меня в офисе? – предложил я, косясь на подошедшую Диану, с подозрением разглядывающую гостей.

- Это в городе? Тогда нет. Мы не хотим привлекать лишнего внимания, - интересно, он это серьёзно говорил, после того, как его ботом полюбовался чуть ли не весь Тор?

Но обладатель заветной черной карточки явно очень серьезно относился к вопросам секретности. По его сигналу здоровяки мягко оттеснили остальных членов Совета из зоны слышимости, а Фаренгейт с удовольствием рухнул в одно из освободившихся кресел.

- Седушки в боте такие жесткие, - неожиданно пожаловался он. – Просто мука с этими вояками. Шериф, вы присылали нам запрос в отношении некоего Филиппа Макмиллана?

- Угу, - я проигнорировал широко раскрытые от удивления глаза Дианы. Девочка думала, что мы со стариком закадычные друзья. Ну, может и так. Пусть поучится, как разделять долг и личные отношения. Вдруг мы и вправду когда-нибудь начнем спать вместе.

- Это опасный преступник, - решительно заявил гость. – Подлежит немедленному аресту и депортации на Землю. При оказании сопротивления я имею указание устранить его. Физически.

- Указание от кого? – уточнил я. – От того, у кого допуск выше А1? У президента вроде такой же.

- Не ваше дело, - огрызнулся толстяк. – Вы же сами нас вызвали. Будете оказывать содействие.

- Я вызывал Бюро по криминальным делам, - спор не имел смысла, но мне хотелось повыпендриваться перед Дианой. – А кто вы такие, я даже не знаю.

- Где он живёт? – Фаренгейт полагал, что выбора у меня на самом деле нет. Что ж, он был прав.

- На горе за городом, - признался я. – Недалеко от меня. Пойдете пешком, или вас подвезти?

***

Грузовик жутко трясло на просёлочной дороге. Я злобно смотрел на ухмылявшуюся Диану, виновную в выборе транспорта, но это было ничто в сравнении со взглядом, которым меня сверлил Фаренгейт. Наверняка думал, что это какое-то вредительство. Кто ж ему виноват. Топать пешком двенадцать километров по жаре он отказался, от полицейских джипов – тоже. Конспирация, видите ли. Во всяком случае, в грузовик Службы озеленения влезли все. Коммандос сидели с каменными лицами, поглаживая приклады своих автоматов. Их всё устраивало. Десантный бот улетел обратно на крейсер, с которого явился, и должен был вернуться за добычей лишь ночью.

Постучав в стекло водительской кабины, я дал сигнал к остановке. Мы добрались почти до вершины горы, и домик Мака оказался примерно в километре ниже по склону. Возможно, он слышал грузовик, но вряд ли придал значения появлению городских служб. Бойцы высыпали наружу, после чего со вздохами на землю сполз их командир.

- Водички? – услужливо предложил я, наткнувшись на очередную раздраженную гримасу.

Теперь он планировал операцию, давая указания спецназовцам. Те слушали безропотно, хотя у меня квалификация толстяка в качестве военачальника вызывала сильные сомнения. Судя по костюмчику, даже если он и был мастак в грязных делах, то привык заниматься ими в большом городе.

- Попробуем взять живым, - Фаренгейт внушительно посмотрел на толпящихся вокруг военных. – Но вы в курсе, что это за тварь. Можно ждать чего угодно. Так что при намеке на проблемы – огонь на поражение. Без колебаний. Выдвигаемся четырьмя группами по трое. Я иду с группой один, шериф – с группой два, его помощница – с группой три…

- Думаю, будет лучше, если она останется у грузовика, - перебил его я. – Отсюда обзор хороший. Ну, если ему удастся сбежать. Вокруг горы равнина, разом его засечет.

- Ладно, - кажется, он даже обрадовался, что у операции окажется меньше свидетелей. – Она остается наблюдателем. Первый засекший цель сообщает остальным. Команду сдаться даёт любой при визуальном контакте. Всё ясно? Альфа? Браво? Дельта? Танго?

- Да, сэр, - хором выдохнули десантники. Кажется, им и правду было всё ясно. Мне бы так. Я всегда считал, что жизнь – штука сложная.

Он стоял у своего мольберта, рисуя начинающийся закат, когда Фаренгейт с группой Альфа вышел на тропу метрах в двадцати от крыльца. Я вместе с Браво подбирался по другой тропинке, но отчётливо видел его лицо, выражающее недоумение при виде вооруженных незнакомцев.

- Это он, он! – заорал агент, увидев Мака.

Шесть автоматов ударили одновременно, буквально разорвав тело старика на куски. «Взять живым» в повестке дня явно и не значилось.

Вздохнув, я свернул шею громиле, стоявшему передо мной, и пустил по пуле в затылки двум другим, расположившимся на пару метров дальше. Группа Браво перестала существовать. Всё же они были профессионалами. Едва успел упасть последний боец, как град пуль обрушился на то место, где только что находился я. Не обращая внимания на визжащего что-то на заднем плане Фаренгейта, коммандос теперь смыкали кольцо, тихо переговариваясь между собой по коммуникаторам. Альфа шла в лоб, пока Дельта и Танго заходили с флангов, пытаясь отрезать меня от дороги. Бедняги думали, что я попытаюсь сбежать.

Выдернув чеку у одной из гранат, подобранных с тела убитого бойца, я бросил её в сторону позиции Дельты. Слух говорил мне, что входящие в тройку находятся не далее, чем в трех метрах друг от друга. Ярка вспышка озарила склон, и даже на таком расстоянии на меня пахнуло жаром. Термограната – оружие одновременно и страшное, и гуманное. С радиусом поражения в двадцать метров и температурой в несколько тысяч градусов они вряд ли успели что-то почувствовать…

Шестерка оставшихся мгновенно рассредоточилась. Отличная выучка. Но не очень хорошая тактика против такого, как я. Первых двух я снял, когда они пытались угостить меня теми же гранатами. До оставшихся наконец-то дошло, что в этой битве они не охотники, а жертвы, но то ли тренировка, то ли гордость не позволяли им отступить. Вместо этого они ринулись в лобовую атаку, пытаясь залить огнем пятачок, где прятался злоумышленник. На каждого я потратил лишь по одной пуле.

Конечно, он знал, чем это закончился, и теперь прятался в доме. Я не спеша шел по тропинке, думая о том, что теперь придётся заказывать себе новую форму. Хваленый полимерный комбинезон продрался аж в трёх местах. Вот оно, современное качество.

Так, он у окна. Сейчас выстрелит. Я лениво уклонился от одной пули, потом от второй. Фаренгейт метался по дому, то ли пытаясь спрятаться, то ли ища более удобную позицию для стрельбы. Ладно, хватит игр.

- Аз есмь, - заорал я. – Выходи, подлый трус. Предстань перед хозяином. А пистолет брось на пол.

По его лицу обильно струился пот, когда он переступал порог. В ушах – бируши, подумать только. Учёный. Но недоученный. Чтобы защититься от Голоса, нужны глухие наушники. Кроме пистолета он лишился и пиджака. Испачканные брюки, и маленькие свиные глазки, излучающие страх.

- Мне встать на колени, хозяин? – подобострастно спросило существо в дверях.

- Да мне пофиг, - отмахнулся я. – Ну как, понравилось вашим моё ДНК? Узнали чего нового? 

- Я не знаю, хозяин, - слезливо проблеял он. – Я просто выполняю приказы. Мне дают имя, и я делаю работу.

- И много работ ты сделал? – поинтересовался я. – Кто?

- Три, хозяин, - теперь он действительно плакал, пусть и вряд ли от раскаяния. – Леди-художница из Женевы. Мужчина из Мельбурна, тоже художник. Ваши ведь любят рисовать. И ещё один, журналист из Найроби…

- В Найроби отродясь наших не бывало, - покачал головой я. – Видать, ваша организация левые заказы берёт. Всё как всегда. В общем, надоели вы нам. Понаделали сдуру мартышек, теперь от них прятаться приходится. Я, кстати, с самого начала был против.

- Есть приказ, - прошептал он умоляюще. – Он исходит с самого верха. Устранить все аномалии. Я просто чиновник. Я делаю свою работу.

- Так мы теперь, значит, «аномалии»? – расстроился я. – А когда мы ваших предков в пробирках выращивали, чтобы они наши газоны стригли, вам так не казалось. Ну, улетали мы, что поделать. Старались, миры подготавливали. Для вас же, идиотов. Вернулись – бардак. Чуть совсем планету не загубили. А это наш дом, между прочим. Наш, не ваш. Вас мы переселим потихоньку, пока от Терры ещё что-то осталось. Хотя некоторые предлагали геноцид. Но потом сдуру большинством решили считать вас разумным видом. И это ваша благодарность? Скольких всего вы нашли?

- Мне не говорят, хозяин, - он сокрушенно покачал головой, сожалея о том, что не может быть полезен. – Нас четверо. Я знаю лишь, что у каждого было уже несколько… миссий.

Значит, восемь. А может, и все двенадцать. Неприемлемые потери. Нас ведь осталось всего несколько сотен. Почему мы решили не размножаться? Почему нельзя скрещиваться с низшими? Проклятая демократия. Главное – кто предатель? Он точно есть. Кто-то подсказал им, что именно искать в ДНК, почти неотличимой от человеческой. То, что делает нас нами. А заодно и то, что мы любим. Рисовать. Вино. Сыр. Простые радости. И кто-то явно копался в мозгах Фаренгейта. Ничего ценного мерзавец не знал. Просто не помнил.

Я с грустью посмотрел на забрызганный кровью мольберт. Его Маку подарил я. А другие братья с Земли отправляли ему посылки с яствами. Бедняга думал, что о нём вспомнил богатенький внук, на самом деле давно вычеркнувший деда-бунтаря из своей жизни. ДНК. Сыр. Вино. Огромный старик-отшельник с белоснежной бородой, как будто сошедший с иллюстраций к библейским преданиям. Простая ловушка.

Он долго пыхтел, перетаскивая тела в дом по моему приказу. Почему они выбрали его? Неужели не нашлось кого поатлетичней? Впрочем, мышцы против нас не помогут. Наверное, выбирают самых гнилых. Готовых на всё. В конце концов, убийства на Земле пока ещё под запретом.

- Я закончил, хозяин, - он стоял, перепачканный кровью, радуясь от того, что смог услужить мне. Гнусь и есть гнусь.

- Ступай в дом, и дерни за рычаг за картиной, - велел я. – Той, на которой море и корабль.

- Да, хозяин, - он трусцой бросился внутрь, а я побрел наверх, туда, где оставил Диану.

Взрыв мягко толкнул меня в спину. Обернувшись, я увидел, как жилище Мака превратилось в огромный поминальный костер, унося с собой тайну того, что этот человек за всю жизнь не сделал ничего плохого. С крейсера пришлют целый десант военных полицейских разбираться в том, что произошло. Но биография радикала сделает своё дело. Террорист был застигнут в своём жилище. Притворно сдавшись властям, он заманил группу захвата внутрь, и подорвал дом. Выжил лишь шериф, которого оставили снаружи. Украденная месяц назад со склада термическая смесь уничтожит тела, расплавит пули и оружие. Никто не сможет опровергнуть мою версию. Моя первая ловушка. Задуманная ещё тогда, когда я копался в базах данных, внося туда никогда не существовавшего майора-взяточника Обломова, подлежащего ссылке на Тор. Я очень ею гордился.

***

- Поднимите руки, шериф. Медленно, - она облизала пересохшие губы, но дуло уставившегося мне в грудь пистолета не шелохнулось ни на миллиметр.

Ну вот что за человек. Неужели единственный способ заставить её выполнить приказ – это дать команду «сидеть», используя Голос?

- Ты это, не нервничай так, - осторожно посоветовал я. – Случилась трагедия. Взрыв. Все погибли. Нужно сообщить на корабль. Там, наверное, десяток ботов вышлют.

- Я всё видела, - упрямо заявила она. – Вы их всех убили. Всех, кроме Мака. За что они его? Они даже не предложили ему сдаться…

- Перепутали его кое с кем, - сдался я, предчувствуя, что ещё пожалею об этом. – Со мной. Я – Высший. Создатель жизни, и всё такое. Мы тут вам уже сотни три лет научно технический прогресс двигаем. Чтобы вы думали, будто сами до компьютеров и звездолетов додумались. И свалили к такой-то матери с нашей планеты, итак без меры загаженной. Но ваши как-то узнали, и учредили службу ликвидаторов, чтобы с нами разобраться. Уже с десяток убили, наверное. И прячутся хорошо, гады. Кто-то из наших их покрывает. Ну вот я и придумал заманить их на удаленную планету. Здесь не город на сорок миллионов, исподтишка не ударишь. И закопать можно любую историю, коль скоро себя здесь шерифом назначил.

- Значит, ты не брал взяток? – чудная всё же вещь человеческий мозг. Вот, оказывается, что её два года волновало до такой степени, что даже тайны мироздания и гора трупов интересуют меньше.

- Да я вообще отродясь в полиции не служил, - признался я. – Во
всяком случае, в вашем понимании. Так, занимаюсь профилактикой правонарушений помаленьку.

- И что теперь? – прошептала она. – Вы и меня убьёте?

- Ещё чего. Для этого я тебя что ли с Земли выписывал. Дай-ка сюда пистолет. Умница. Пошли домой.

Сообщение через вышку связи я передал из её гостиной. Она не сопротивлялась, когда я помогал ей освободиться от комбинезона, и поил крепким чаем, укрыв одеялом.

- Засыпай, - приказал я. – Когда проснешься, то забудешь всё, что видела вечером. Ты не выходила из дома. Играла до ночи в «Эльфов в космосе».

- Хорошо, босс, - она сонно потянулась, и свернулась калачиком на диване. – А вы ничего, босс. Крутой. Страшненький только. И ленивый. И с девушками обращаться не умеете.

Какое-то время я любовался красивым умиротворенным лицом, покоящимся на подушке. Хорошее дитя. Я разрушил её жизнь, потому что здесь мне была нужна именно такая. Умная, смелая, честная. Профи. Почему некоторые вырастают такими, а другие – мерзкими внутри и снаружи Фаренгейтами? Где-то мы напортачили. Жаль, в исчезнувшем мире я не был генетиком. Мозгов и усердия хватило лишь на Хранителя. Того, кто знает, где прячутся остальные. Должен же кто-то время от времени объявлять общий сбор, чтобы обсудить, как там движется План.

Пройдя в ванную, я сполоснул лицо холодной водой. Из зеркала над раковиной на меня смотрел усталый невысокий мужчина лет сорока. Ну, или сорока тысяч, если вы в курсе, как всё устроено. Чего это я страшненький? Потому что лысый? Забавно. Мы дали им волосы на голове лишь для того, чтобы издали отличать от своих. Наверное, поздно начинать носить парик.

Вздохнув, я выключил свет, и вышел во двор. Вдали темнел холм, у вершины которого расположился мой домик. Древняя привычка – селиться на горах. Пусть и на таких убогих, раз уж вокруг нет ничего повыше. Вокруг уже вовсю кружили армейские боты, освещая с неба работу криминалистов, копающихся на пепелище. Медленно бредя по тропе, уводящей от города, я думал о том, где же теперь достать приличного вина с сыром.