Рожденные быть людьми

Была пятница. Я возвращалась домой с курсов из института и, как всегда, слушала плеер. День этот выдался каким-то скучным, и впереди ничего особо интересного не намечалось. Я вошла в метро и по привычке села в третий с конца вагон. «Следующая станция Театральная, » -  прогнусавил женский голос из охрипшего динамика. Застучали колёса.
Я сделала звук чуть громче. Мне нужно было  пересесть на Новокузнецкой, но когда поезд уже собирался отъехать от Театральной, почему-то очень захотелось выйти. Времени у меня было полно, поэтому я не долго думая, выскочила в вестибюль и пошла в переход на станцию Охотный ряд.
Длинная белая арка перехода ничем не отличалась от десятков других. Те же светильники вдоль стен, излучающие жёлтый и бело-фиолетовый свет, та же стёртая миллионами прошедших по ней ног серая плитка на полу, тот же растительный орнамент на потолке.
Внезапно Кипелов в плеере произвел на свет противный булькающий звук и затих. «Вот чёрт, опять батарейка села, » - подумала я, вынимая наушники и перекладывая плеер из кармана куртки в сумку. Сквозь шум толпы откуда-то издалека послышалась музыка – гитарный шёпот струн. Подойдя ближе, я уловила знакомый мотив. Это была мелодия Александры из фильма «Москва слезам не верит». Я остановилась неподалёку от парня с гитарой, села на выступ стены и прикрыла глаза.
Песня уже давно кончилась, а я всё сидела и слушала игру гитариста. Теперь звучала мелодия какой-то знакомой английской песни. Я никак не могла вспомнить название, только слова припева: « I just come to say: “I love you”…»
Гитарист сидел между двумя проходами на лестницу и играл мелодию за мелодией, иногда повторяясь, иногда останавливаясь, чтобы посчитать деньги, которые прохожие изредка бросали ему в маленький чёрный пакетик, или ещё реже продать свой диск. Я стала всматриваться в лица людей, проносившихся мимо.
Однообразные серые пустые глаза, смотрящие в одну точку, уши, заткнутые наушниками плееров или телефонов. Им ни до кого нет дела, они не видят никого и ничего вокруг. На их лицах нет ни одной эмоции – ни улыбки, ни печали… Каждый зарыт глубоко в себе. Они похожи на замурованных мумий – такие же сухие мёртвые лица. Дом-работа-дом – вот образ их жизни. Он превратил их в восковых кукол, в игрушки в руках судьбы. Их цель – деньги. Все их желания сведены к звериным инстинктам, главный из которых – инстинкт самосохранения. Их закон – закон джунглей: выживает сильнейший. Выживает, перегрызая глотки более слабым.
Я посмотрела на них, и мне стало страшно. Захотелось крикнуть: «Очнитесь, сумасшедшие! Оглянитесь вокруг, вы несётесь в пропасть! Ведь вы рождены ЛЮДЬМИ. Вам даны чувства, вам дана душа, но посмотрите, во что вы сами себя превратили…»
Неужели и я когда-нибудь стану такой – бездушной машиной для зарабатывания денег с каменным лицом, с мотором вместо сердца и калькулятором вместо мозгов? А что если я уже начала такой становиться? Нет! Не верю! Не хочу верить!
Интересно, задумывался ли кто-нибудь над этим как я? Наверное, да. Ведь не могу же я  быть одной единственной, кто это замечает. Или могу?
Я посмотрела в глаза гитариста и будто бы прочла ответ: «Ты не одна, я с тобой».

2005 г.