Волшебники разума 4

                9

    Тихий, плавный, беззвучный и в чём-то высокомерный ход огненного мустанга, но точно Jaguars Car вводил ли кого в изумление а, то и в зависть: что-то из всех снующих по разным делам иномарок, по большей части из высокотехнологичной страны Восходящего Солнца, но и из далёкой Европы также не похож ни один на такую вот надменность. Ох-хо-хо. Выделяется, ещё как. А кто водитель? Представители мужественного пола за рулём разворачивали, заворачивали головы, что сидящие рядом женственные спутницы да сердито одёргивали их, подзабывших о реальности, а то и окунувшихся на миг мечты в толкотне, суете, коловороте верениц городского транспорта.

    На него же никто не обращал внимания и нисколько не жаль, да и зачем, он бы сам не обратил, да кто он такой, самое главное – он спутник той, на которую и стоит заглядеться восторженным взором, именно так. И потому он горд, что также присутствует в этом месте, в этом огненном мустанге. Но странное дело: властительница совершенного концепт-кара совсем обходилась без руля, которого и не было.
  - Конечно, настоящий шофёр по крови ни за что не согласится быть обладателем даже самого лучшего авто в мире, если в нём отсутствует руль, – нарушила тишину Лаура, точно угадав его мысли. – Для настоящего шофёра важен сам ветер, лихой ветер езды, и когда он сам заправляет этим ветром. Всё это так, но я не шофёр. 
  - Да, да, конечно… – оставалось ему лишь соглашаться, при этом стараясь как бы запрятать мысли, ибо уже тем, что она вслух высказала их, вот от этого ему уже становилось не по себе.
  - Артур, не тушуйся, будь самим собой, – голос её как бы заставил немного встряхнуться в крепости, а глаза её глубинным взглядом довершили дело, что он снова ощутил себя довольным, и главное счастливым, оттого что он здесь в это каре рядом с ней, а что больше надо.

    На лобовом стекле радостно искрилась дополненная реальность высокого разрешения, в которой названия проспектов, улиц, номера домов выказывались ясно, как и само отражение показателей скорости, что становилась выше и выше. Так и завихрилась на таком мониторе такая вот предначертанная линия маршрута. И всегда оставалось присутствие онлайн нахождения Jaguars Cars по заданной линии, но каково всё это, что Артур, обретший вновь уверенность после её слов и взгляда, от которой укрепилось это чувство, не преминул всё, же, спросить:
  - Но ведь во всём мире нет такого авто?   
  - Нет.
  - Я помню, плохо чувствовал себя тогда, но мы тогда, как выехали за город, полетели…
  - Не обязательно за город.

    Совершенный концепт-кар по всем правилам дорожного движения свернул с проспекта на более размеренную улицу, затем на другую, потом ещё, и представилась перед ними такая улица, которые, к сожалению, ещё не исчезли с карты родного города. Рытвины, колдобины, вовсю раздолбанный асфальт – тихий ужас. Лаура направила этот искристо шикарный «ягуар» прямо по этой давно обнищалой дороге, однако, довольно обшарпанной улицы. Понимал Артур, что Лаура без руля всё равно составляет с роскошным суперкаром одно единое целое. «Но зачем гробить такую машину?» – молния мысли пронеслась над рассудком Артура.
    Jaguars Car, будто лебединой грацией вальса на каком-нибудь королевском балу, катил плавно ровной, правильно очерченной линией по этой дороге кошмаров. И никак не трясло. Артуру оставалось лишь вопросительно взглянуть на властительницу суперкара.

  - А мы уже летим.
  - Как?
  - Правда, высота пока небольшая. Два сантиметра над землёй. Но зачем нам светиться.
  - Да, да, конечно.
    Редкий прохожий оглянулся изумлённо. Чего это так занесло сюда какого-нибудь богача, небось, полно таких красавцев в автоконюшне олигарха.

    Кончилась улица, за которой начинался пустырь, сплошь усеянный камнями посреди зелёных трав, набравших силу. Артур понимал, что пустырь, когда они в таком внедорожнике, в таком вездеходе, которому и море по колено. Но вот и рощица…
    Jaguars Car резко взмыл вверх, дико ли сыграв свою игру с гравитацией. Ох, и вспрыгнуло сердце у Артура. И мысли стремглав понимал, что не будь у него настоящего здоровья, то не выдержал бы. И взглянул на спутницу-красавицу. Она была спокойна, невозмутима.
    Огненный мустанг превращался в орла, в парящего орла. Они летели. По всем техническим, технологическим параметрам такого не должно быть, но они летели, как тогда. Планирующий суперкар свободно левитировал над окраиной Улан-Удэ, набирая курс на северо-восток.

  - В нашем «ягуаре» воплотилось могущество возможностей высокотемпературной сверхпроводимости, над которой трудятся все ведущие индустриальные державы. Под днищем нашего суперкара, а иначе и не назовёшь, сверхпроводящие магниты огромной мощности настроились на противоположность общепланетарной гравитации. Но если спросишь что за двигатель, то я скажу, что нет такого в мире. Искусственные микробы, вырабатывающие электричество. Конечно, есть и другой вид двигателя. Но в нашем случае именно микробы. Конечно, я понимаю, тебе не терпится спросить кто мы. Пока мы для тебя просто олигархи, невиданно, немыслимо богатые олигархи, – дивной мелодичности голос Лауры утверждал, заострял, а в конце и вовсе поражал волю, что он и не смел спросить.
    Ещё полчаса полёт парящего орла и они над сплошь зелёным морем тайги. Где-то там внизу каплевидный разумный дом из программируемой материи, что всегда готов по команде хозяев через компьютер, встроенного в стены, менять структуру, форму, само физическое свойство. Туда-то и держит курс огненный мустанг орлом, парящим орлом – властителем небесной выси.

* * *
 
  «Мечтатель часто верно определяет будущее, но он не захочет дожидаться его. Он хочет, чтобы будущее тотчас же наступило, будучи ускорено им. То, на что природе нужны тысячи лет, он хочет видеть совершенным во время своей жизни». – Готхольд Эфраим Лессинг.

  «Будущее отныне принадлежит двум типам людей: человеку мысли и человеку труда. В сущности, они составляют одно целое, ибо мыслить – значит трудиться». – Виктор Гюго.

    Космический корабль на термоядерной тяге, что водородным топливом, что можно вбирать на ходу из межзвёздного пространства, что и есть двигатель вечности, ибо водород самый распространённый элемент во Вселенной, подкатил к планете и закружил вокруг. Это для него, для его обозрения, потому он понимал значимость такого маневра.
    Планета вращалась примерно как Венера от Солнца, имея густоту атмосферы, что укрыла её толсто повисшей пеленой, под которой взыгрался парниковый эффект, и без того преумножая горящей пекло неистовой жары. Плюс 500 градусов по Цельсию не давал ни единого шанса на зарождение бактерий, что ступи голой стопой и обуглись, не пройдя дистанции в сто метров, десять метров. Потому обречённость жизни.
    Что сотворит сила разума?!

    Планетолёт вошёл в верхние слои атмосферы с ночной стороны планеты, и покатил не стремительно, скользя вниз и вниз, и у самых стремнин горной цепи воспарил птицей к восходу утренней звезды.
    Обширные саванные равнины, источающие палитру разноцветья под освежающим ветром климата субтропической направленности, что давали начало всякой разной живности, что выразила весёлое буйство, искреннюю игривость широко, раздольно разгулявшейся жизни, так радующей глаз. Иссиня ли лазурный небосвод смыкался вдали с пологими синими горами, что поблизости принимали изумрудом зеленеющий цвет кругло покатых сопок, что вокруг до боли знакомым пейзажем вырисовывали ту самую степь, пестротой преисполненной от цветов невысоких, что гирляндами обронено рассыпанных, источали чисто запах дурманящий от свежести искренней, выказав ли прелести тихую одухотворённость. Но блеснул посреди всего что-то до боли знакомое. То видел он когда-то, будто красным огоньком полуденного зноя степи, того цветка багровым отсветом той бурят-монгольской лилии улаалзай. Возможно ль повторение в бесконечности комбинаций Вселенной? Но нет, нет, другое…

    А звезда поднималась в зенит, образуя стремительной яркости шар с оранжевой, розовой каймой. 
  «Замороженным дымом» над всей атмосферой простирался, будто одеялом окутывая планету, аэрогель, что несоизмеримо громадной площадью поверхностей своей структуры, обеспечивал феноменально исключительную, сверхнадёжную степень изоляции от огненно обжигающих лучей её родной звезды. 99 процентов состава аэрогеля представляла пустота, выражая прозрачность этого уникального искусственного материала, что соткан был по высочайшим принципам нанотехнологии. И это одеяло вращалось вместе с вращением планеты. И самым важнейшим плюсом явился и неукоснительный признак самовосстанавливаемости данной материи, что позволяло полётом входить и выходить многочисленным кораблям, планетолётам, звездолётам, но лишь с ночной стороны.
  - Вот ты и узнал о другой грани технологического прорыва, – всегда как гид говорила Евгеника, тогда как он кивал радостно в ожидании волнительном, что увидел новый горизонт от волшебной силы разума. – Эрик, ты увидишь многое, многое, множество граней…

                10   

    Синее море было прекрасно, как и лазурный небосвод, бело перистые облачка, и с криками чаек полёт, и бело песчаный пляж, что ему, никогда не бывавшему у моря, всегда по больницам, показалось вершиной блаженственного рая. А где Сингапур? А где площадь статуи Мерлиона, статуи рыбы-льва…?
    На берегу за столом восседали другая такая же красавица Евгеника и Эрик – уж истинно мастер единоборств, его загорело бронзовое тело было не столь отягощено горной цепью мускулов, но мышцы, что были в покое, всегда могли отразиться молнией быстроты и силы невероятной. И всегда могли сработать, а затем и работать, работать в высочайшем темпе долгое, очень долгое время. Это ли феноменальность важнейшего признака – выносливость! Вот такое тело.   
    Невольно Артур осмотрел себя: но и его тело становится другим, совсем другим, всходя на совершенно иной качественный уровень. Но ведь он знает, что у него это идёт оттуда, от того саркофага, откуда он вышел излечённым навсегда, а теперь и его мышцы наливаются силой, энергией, и ещё этот случай, когда вскарабкался на фонарный столб ловкостью кота.

    Приветствие было радушным. Затем слово брал Эрик, тогда как девушки, скорее всего, приготовились слушать, но, конечно, же, обращение будет направлено к нему, потому Артур был весь внимание. А тем временем роботы-андроиды подносили к столу, скорей сок, чем прохладительные напитки, скорей синтезированные на биопринтере, потому голод и жажда нипочём. 
  - Сегодня ты не такой, как был в первый раз, – говорил тихо Эрик доверительным тоном, будто собирался и посвятить в тайну, – многое не нужно будет как-то подробно объяснять. За эти дни ты намного пополнил свой багаж знаний. С тобой можно будет говорить на одном уровне, хотя, ещё многое и многое предстоит тебе узнать, познать, научиться многому. А теперь смотри на меня. Я буду думать о своих желаниях.

    Как думать о своих желаниях на берегу синего моря? Хотя, на самом деле, на берегу ли. Всё – подвижный дизайн интеллектуального дома. Какова его площадь? Не знает он, устремив взор на дальний горизонт, где лазурное небо сомкнулось с синевой моря спокойных волн плеск и чаек крик, не столь громкого, что слух едва ль обратит внимание.
    В воздухе вырисовывался довольно знакомый силуэт, в котором он угадал сразу ноутбук. Он раскрывался, застыл маняще, что дави на клавиши, зайди быстрей в интернет и за игру. Но так было раньше. В эти дни только и делал, что читал, читал статьи, журналы, книги, до которых раньше никогда бы и не добрался, да вдобавок смотрел видео, и что интересно, многое запоминал, удивляясь нарастающей крепости вот такой памяти.

  - Теперь в воздухе поработай с клавишами, – всё тот же тихий доверительный тон голоса Эрика, тогда как рядом за столом красавицы Лаура и Евгеника также весь внимание, устремив взоры на него, взоры, в которых, как увидел мельком, много участия, такой немой поддержки, – найди любую статью о генетических разработках.
    Конечно, ему не составило труда найти, и вот на мониторе статья из Hi-News.ru, из новостей высоких технологий.
  - Я прочитаю статью, ты проверишь, – после слов Эрика ноутбук развернулся к нему.

    Эрик прочитал быстро, буквально пробежался глазами, после чего ноутбук в воздухе развернулся опять к Артуру, всё так же предъявив строки из новостей высоких технологий. И опять тихий говор Эрика, спокойный тон, тогда как он, так и упёрся в строки, понимая, что в этот миг ему даётся подтверждение того, к чему он лишь начинает прикасаться:
  - Вас порадовала бы возможность запрограммировать интересы своего будущего сына или вы сочли бы это издевательством над человеческой природой и фактором? Если первое, то вы наверняка должны заинтересоваться такой сферой биологии и медицины, как генная инженерия. С тех пор, как геном человека был расшифрован, перед учёными из разных стран раскинулись необозримые горизонты светлого будущего человеческого тела: лечение болезней на генном уровне, эволюционный фильтр и вышеупомянутое программирование генов. Правда, пока генная инженерия не выходит за рамки экспериментов на животных, но будьте уверены, выйдет.

    Раньше удивился бы безмерно, неприкрыто исторгая эмоциональность изумления, но почему-то не сейчас, но с большим вниманием слушая выраженность синдрома савантизма от Эрика, к которому у него уважение, как признак зарождающейся мужской дружбы. А он, новый друг продолжает гореть вулканом от «человека дождя»:
  - Британским учёным разрешили использование генной инженерии на человеческих эмбрионах. Группа британских исследователей получила разрешение на использование метода генного редактирования человеческих эмбрионов, которое, по мнению учёных, поможет нам лучше понять процесс раннего развития человеческой жизни.

    Да, Эрик говорил слово в слово, повторяя славу знаменитых людей с феноменальной памятью. Да, ладно, у них сверхярко выраженная память, но ведь никто из них не сравнится с его новым другом по физическим параметрам, которые и есть выдающаяся феноменальность, да то же владение единоборствами, и, кажется, и он, оставивший навсегда неизлечимую болезнь, так же набирает весьма неплохую спортивную форму. И память улучшилась, да притом намного. Но стоит сейчас, и задуматься о статье, которую слово в слово говорит его новый друг:
 - Работа группы учёных из лондонского Института Фрэнсиса Кирка. Учёные намерены провести эксперименты с оплодотворенными яйцеклетками, затем наблюдать за развитием в первые семь дней после оплодотворения – единственной клетки до бластоцисты – зародышевого пузырька, который состоит уже из 250 клеток.

    Слова, слова, предложения из уст Эрика, как слова, предложения «человека дождя», как выраженность синдрома савантизма, как феноменальность памяти.
  «Благодаря использованию методов генной инженерии исследователи постараются узнать больше о нашей ДНК и выявить точные требования, необходимые для развития полностью здоровых эмбрионов. Обладая такой информацией, специалисты и врачи в больницах смогут (по крайней мере в теории) проводить манипуляции по улучшению состояния и развития эмбрионов, а также искать более эффективные методы в борьбе против бесплодия».
    (Как он помнит себя, всю свою ещё совсем юную жизнь только и делал, что проводил в больнице, а итогом таких посещений стал диагноз о неизлечимости, и пришлось ягнёнком на заклание ждать конца жизнедеятельности своего организма, проводя, окунаясь головой в виртуальный мир компьютерных игр.)
  «Использование методов генной инженерии, в частности на человеческих эмбрионах, по-прежнему остаётся очень спорным вопросом во многих странах мира. Одни считают, что это естественный процесс дальнейшей эволюции медицинской науки, в то время как другие думают, что это весьма опасный и спорный шаг к технологиям «дизайна детей».

    Есть, однако, страны, которых данные опасения и предрассудки совсем не волнуют. Китайские учёные, например, проводят эксперименты по модификации генов человеческих эмбрионов, отвечающих за смертельные заболевания крови. Помимо этого методы генной терапии используются для спасения жизней. Специалисты детской больницы Грейт-Ормонд в Лондоне использовали генную терапию и вылечили годовалую девочку от лейкемии».

    Стоило задуматься. Вылечили годовалую девочку от лейкемии. И в память молнии блик слова Эрика: «Мы предлагаем тебе жизнь долгожителя, и не только, мы предлагаем тебе жизнь в здоровом теле, в идеальном теле». Потому, следя строку за строкой, оглянул своих новых друзей, и Эрика, и Евгенику, и Лауру с такой благодарностью, что готов был вскочить и обнять, как людей, которые ему дороги, близки. Может, оттого и почувствовал он влажность в глазах, что в ресницах заблестела капля слезы, готовая вот-вот и прокатиться по щеке, что не удержать. Не удержал, что нельзя не заметить. А тем временем Эрик как бы подводил итог, но, скорее, заканчивалась статья, что предъявляла одну из новостей высоких технологий, что голосом Эрика и выразила высоту савантизма:
  - Как бы там ни было, большинство возможностей, которые обещает нам генная инженерия, находятся пока лишь в теории, однако эксперименты, предложенные Институтом Фрэнсиса Кирка, могут открыть перед нами большие перспективы в медицине. Тем не менее, чтобы имелась возможность открыть все эти перспективы, исследователям понадобится, по крайней мере, убедить общественность в том, что данные научные эксперименты не пересекаются с общественным понятием этических норм.

    Стоило задуматься. Пока в теории. Но тогда, что сделали с ним. И опять, как молнии блик, но уже слова Лауры: «Перед тобой капсула, содержащая вещество, изменяющее сознание, улучшающая память даже до уровня савантизма, повышающая интеллект. Эта капсула, как одна из граней науки будущего – нейронауки». Да, да он понимает, что этой капсуле нет аналога в мире. Ибо до уровня савантизма не сможет возвести ни один препарат в мире. Но кто они его новые друзья?

    Стоило задуматься. А что творится с его организмом, с его телом, если вспомнить недавний случай у скверика, того малыша, те два гелевых шара? И снова память с неимоверной быстротой выявила слова Эрика: «Когда-то и я был слабым, и духом, и телом. Да, именно телом. Но ты видишь теперь какой я. Мне подвластны любые движения данные природой, мне подвластны любые движения, что придуманы разумом, интеллектом, движения из области, из сферы, куда входят танцы народов мира. И также балет, сама хореография, и конечно, спорт, спорт высших достижений, и конечно, единоборства…»

    Стоило задуматься. Но за первой каплей накатывалась и другая, которую подталкивали и позади в увлажненных ресницах. Нет, он не сдержится, никак не сдержится. В слезах этих и есть сам крик благодарности. Потому он неожиданно ли, но встал и обнял поочерёдно новых друзей в пылу искренности, как никогда уверив себя, что навсегда будет предан им, и что будет стараться быть, как они, что обязательно и должен достичь их уровня, их высоты благородства одухотворённого.

* * *          
   
  «Мудрой женой родилась Оэлун.
    Малых детей своих вот как растила:
    Будённую шапочку покрепче приладит,
    Поясом платье повыше подберёт,
    По Онон-реке вниз и вверх пробежит,
    По зёрнышку с черёмухи да яблонь дичков сберёт
    И день и ночь своих деток пестует.

    Смелой родилась наша мать – Учжин.
    Чад своих благословенных вот как растила:
    С лыковым лукошком в степь уйдёт,
    На варево деткам корней накопает,
    Корней судун да корней кичигина.

    Черёмухой да луком вскормлённые
    Доросли до ханского величия.
    Корнем чжаухасана вспоенные
    Праведной матери дети   
    Стали правосудными и мудрыми».
                «Сокровенное сказание монголов» 1240 г.
   
    Высоко Вечное Синее Небо над степью у реки Онон над возвышением горы Бурхан-Халдун.
    В полуденную жару было многолюдно в курене, что сновали люди в радостно приподнятом настроении. А всадники прибывали и прибывали, каждый с добычей, что свешивалась впереди лука седла. Но бывала добыча, что складывалась прямо на спину невысокого неказистого коня, но уже без всадника. Давно такого не бывало.
  - Да, возрадуется прошедшей облавной охоте наш вождь Таргутай-Кирилтух. Славная была охота, – весело восклицал один из всадников, из более молодых, тогда как другой, довольно постарше возрастом, при упоминании самого слова «вождь» как-то поморщился немного, но не высказал свои думы вслух, да стараясь не смотреть в одну сторону, которой многие сторонились взором своим. На то всем была ясна причина.

    В полуденный зной всегда найдётся место всякой мошкаре да мухам, когда над котлами паром исходит смачно дурманящий запах варёного мяса, всегда приемлемой вожделенности для каждого, кто помнит исконно себя с той самой поры, когда и был росточком с тележную ось. Однако, обильное пиршество ожидается.
    В той стороне у повозки, откуда многие отворачивали взор, дабы не прикоснуться к самому обстоятельству сложившегося события, на самом солнцепёке притулился ли понуро, скорей, отрок, нежели мальчик. Что ж такого? Но редок был статус его, ибо и был самого благородного происхождения, но судьба терпко горестная привела к таким берегам, к такой соли горестного состояния в настоящем лоне бытия, что и дрожь проберёт в полуденный зной. Рабом он был, но самой большей гнусностью в степи было то, что на шею взгромоздилась увесисто тяжёлая деревянная колодка, давя, подпирая горло, уж никак не глотнуть воздуха степей полной грудью, да дух перевести в упокоении. Бывало, пристанет всяко летящая мошкара да мухи к лицу, что не никак не согнать. Разный скот намного приволен, хвостом обмахиваясь, чем вот этот горемычный обладатель такого редкого рабского приложения, что ни поесть самому, ни муху отогнать самому. Полуденный зной, если бы не тень у юрты, каждому припекший голову, что вскружиться ему, однако, не свалит его, неужто, и стерпит с колодкой на шее.   

    Посреди снующих прохаживался чужеземец ли, такой одежды нет ни у кого в широко раздольной степи, да и в чужих землях оседлых городов не видывали никого в таком одеянии. Но кто ж обратит внимание, остановится движим любопытством иль воззрением некоего укора в праздности ли неспешного поведения, когда вот-вот и начнётся долгожданное пиршество по поводу удачной облавной охоты.
  - Что ж, отрок. Как вижу, один ты в стороне от пышного праздника, – обратился чужеземец ли к обладателю нижайшего статуса, утверждённого деревянной колодкой, громоздкостью своей не позволяющей обернуться сразу.

    Что взглядом очертил этот мальчик, всходящий в силу поры юности? Читается ли глубинная мысль, рассуждение затаённое, но никак не слом духа, что каким-то мигом и представил порождение высоты некой, что не каждому сдержать, выдержать.
    В этом ли взгляде привидится отсвет от бездны ада? Ударит, дрожью пробьёт по телу заиндевевшему даже в зной полуденный, и сердце встрепенётся в тревожном трепыхании, подобно кроткой птице от взора орлиного или мыши застыло оцепенелой от остро жгучего глаза змеи. Зелёный отсвет иного ль взгляда, нанизывающее насквозь и вывернет дух наизнанку.
    Так вот отчего колодка?! Неужто, так страшен этот раб?

  - Кто ж ты будешь, ещё не юноша? – спрашивал чужеземец ли сего обладателя, всё же, редкой ноши в степи.
  - Я сын Есуге-багатура – вождя племени тайчиут, – отвечал тихо отрок, что колодка на шее едва ль шевельнулась, но не кроток был тон, обдавший некой силой. – Давно умер мой отец.
  - Как имя твоё? – продолжил расспрос чужеземец, невидимый для всех, но представивший плоть ли образа взору вот этого сына некогда вождя тайчиут родом из борджигин.
  - Темучин.
  - Какова твоя воля, желание твоё?
  - Встать с колен.
  - Да, понимаю, знаю. В тебе и есть средоточие того, что когда-то и взорвёт, разорвёт тихо мерное течение реки мировой Истории, развернёт её русло.

                11

    Гравитация – один из типов фундаментальных взаимодействий во Вселенной. Гравитационное притяжение каждой планеты при малых скоростях описывается законом всемирного тяготения Ньютона, в более расширенном случае описывается общей теорией относительности Эйнштейна. Вроде бы аксиома физики. Но вот что за аксиома вырисовывается в его организме, в его теле, но особенно касательно его памяти.
    Феноменальной памятью, подаренным даром исключительного запоминания и такого же воспроизведения большого, а то и огромного материала, он выдаст в удовольствие то, что прочитал однократно на мониторе, выдвинутом в воздух от браслетного компьютера. Он не говорит вслух, он шепчет, тогда, как перед глазами выстроилась статья слово в слово, буква к букве, подтверждая, утверждая вот такое полное редактирование генома, его генома.

  «www.membrane.ru Французы построили левитирующий скейт.
    В отличие от фантастического прообраза из фильма «Назад в будущее» новый аппарат не способен летать над любой поверхностью. Но всё же он здорово напоминает ту доску, которая по мысли голливудских режиссёров и должна была родиться где-то в XXI веке.
    Устройство под названием Magsuft представили в середине октября на фестивале науки физики из Парижского университета Дидро.
    Летающий скейт построен на основе сверхпроводящего материала, окружённого слоем теплоизолятора. Внутрь скейта заливается жидкий азот. В результате начинка переходит в сверхпроводящее состояние, и устройство свободно парит в паре сантиметров над поверхностью магнитных рельсов.
    Подобно впечатляющим опытам, недавно с блеском поданным публике израильскими физиками, французский аппарат работает за счёт квантовой левитации – специфического взаимодействия сверхпроводника и сильного магнитного поля.
    Хотя летающий скейтборд создан ради шоу, его проект появился в результате вполне серьёзных исследований. Авторы левитирующей доски изучают возможность применения квантовых феноменов в городском транспорте, объясняет CNet.
    Серия новых опытов в яркой и наглядной форме продемонстрировала зрителям удивительные квантовые эффекты. Парящие без видимой поддержки предметы – можно ли придумать что-то лучшее для того, чтобы обычный человек мог «пощупать» квантовую физику?

    Учёные из университета Тель-Авива поставили несколько экспериментов, проявивших необычные способности сверхпроводников – квантовый захват и квантовую левитацию. Физики исследовали, как ведут себя сверхпроводящие тела в магнитных полях в зависимости от ряда условий. И эта изначально научная работа породила любопытный прикладной проект Quantum levitation».

    Конечно, ещё будучи болезненным, довелось ему посмотреть и притом с большим удовольствием этот фильм «Назад в будущее 2», поставленный ещё в 1989 году режиссёром Робертом Земекисом. Родители рассказывали ему, какой фурор произвёл тогда этот фильм. Сами родители тогда были школьниками и ничего не подозревали друг о друге.
    Главный герой фильма Марти МакФлай из 80-х годов двадцатого века попадает в двадцать первый век, а точнее в 2015 год. А 2015 год-то прошёл, ушёл в историю, нисколько не решив ворох всяких разных проблем. А где летающий скейт?! Только в лабораториях стараются поднять в воздух всего лишь на пару сантиметров, стараясь преодолеть поговорку «рожденному ползать, летать не дано». Конечно, самолёты, вертолёты, истребители новейшего поколения, конечно, космические корабли. А вот свободно летающего скейта, летающего по желанию по всем направлениям, выписывая сложнейшие пируэты, конфигурации, как в фильме «Назад в будущее 2» как не было, так и нет. И в близком будущем даже перспективы не предвидится. Вот так-то.

    А перед глазами синдром савнтизма, именно он, снова выстраивает монитор из зрительной памяти слово в слово, буква к букве.
  «news drom.ru Lexus разработал левитирующий скейтборд.      
    Для ховерборда нужна специальная металлическая поверхность – на обычном асфальте или бетоне работать устройство работать не сможет.
    Компания Lexus представила ховерборд – аналог скейтборда, который при катании не соприкасается с поверхностью, а парит над ней.
    Производитель утверждает, что в основе разработки находится принцип магнитной левитации. Ховерборд не касается поверхности благодаря работе охлаждённых жидким азотом сверхпроводников и постоянных магнитов.
    Как сообщают СМИ, для ховерборда нужна специальная металлическая поверхность – на обычном асфальте или бетоне работать устройство не сможет. Испытания левитирующей доски для катания в испанской Барселоне проводит профессиональный скейтер.
    Ховерборд выполнен в фирменной стилистике Лексуса и изготовлен с применением такого необычного материала, как бамбук».

    То был монитор, сооружённый памятью, который исчез, как только не стал, не то, что напрягать, совсем не то, а как только лёгким усилием воли и ушёл из поля савантизма. А рядом продолжала светиться настоящая реальность монитора в воздухе его комнаты, включённая компьютером-браслетом, как парио, в режиме 3D голографической картины полным виртуальным 5D телеприсутствием. В парио ловко на летающем скейте парил Марти Макфайл, попав из 80-х годов 20 века в не наступивший тогда для режиссёра Роберта Земекиса и всей его команды 21 век, а точнее 2015 год, что ныне уж пройден, ушедши в запасники истории. Вслух он выказал желание на просмотр этого фильма, что в доли секунды и был исполнен компьютером-браслетом. Но отвернулся, чтобы не мешал полёт Мартина Макфайла на скейте, пробудиться памяти, не феноменальной памяти савантизма, а обычной, что была у него всегда, чтобы вспомнить тот миг проявления благодарности к новым друзьям в их разумном доме подвижного дизайна.   

    В порыве благодарности он обнял Эрика, обнял Евгенику, но как-то не смог на такое свершиться, так обнять Лауру, что-то стиснуло его, и сердце и так в дрожи, ещё сильней затрепетало. Понимали его новые друзья, понимали его слёзы. Быть обреченным и вдруг, будто ни с того, ни сего обрести здоровье, пышущее здоровье, и не только. Стать сильным, как герои многих компьютерных игр, ибо новые друзья представили ему, конечно, же, в режиме парио, видео, в котором он, как будто всегда, взбирается, взбегает на четвереньках на фонарный столб. И потому понимал, что тогда он продемонстрировал мастерство гимнаста уровня кандидата в мастера спорта, как минимум. Потому благодарность неимоверная. Но откуда видео, так и не спросил. Ну, да ладно. А затем много чего и поведали ему его новые друзья. Потому стоит держать многое в секрете.

    Тогда зазвонил мобильник, звонила мать, потому пришла пора прощаться, как теперь знает, ненадолго. И вот тогда робот-андроид, идущий по волнам, принёс через синее море скейтборд и какой-то пояс и ботинки. И вставала тогда Лаура на скейт, да так профессионально, что, несомненно, признавалось в ней неоспоримый статус обладательницы высокого мастерства такой вот осанкой красавицы и телом, и душой, точно так, как её подруга именем Евгеника. И раскатилась сначала Лаура по волнам, над волнами синего моря, а затем взлетела вслед чайкам и воспарила легко кружевами, как от фигурного катания. О, стоило на это смотреть и смотреть, как вдруг ощутил и в своих коленях, по телу, в запевших мышцах что-то сходное от биомеханики, от того, что творила над синим морем красавица Лаура.

    Торжественно вручали его новые друзья рюкзак, куда вложили скейт и ботинки с подошвой из сверхпроводникового материала, а пояс преподнесли прямо в руки. И говорил при этом Эрик напутственно:
  - Ты точно повторяешь мой путь, но об этом потом, узнаешь позже. Ну что я скажу, у тебя отныне редкое и притом феноменальное сочетание организма. Прямой мост между сознанием и мозжечком. Увидел, запомнил, повторил…

    В чём-то он был горнолыжником, но воздушным, обувший ботинки (пояс засунул в рюкзак, рядом со скейтом). Будто лавировал между склонов, но и взмывал вверх, что недоступно горнолыжнику, и простирал руки вширь, воспаряя орлиным полётом, кстати, и обогнал по лёту какую-то птицу, что не смог, приметить принадлежность к какому классу. Вот так можно запросто сравниться птицами, которым не раз завидовали предки ещё с древнекаменных веков. О, дивный полёт!
    Он прилетел в Улан-Удэ от стороны северо-востока, куда через каких-то пятнадцать, двадцать минут полёта самолётом и раскинется перед тобой, волнующе вгоняя в трепет, синевой Байкал – сама искристая жемчужина уникальнейшей планеты, так точно удачно вписавшейся в вожделенную «зону Златовласки».

* * *   
   
  «Семьсот лет тому назад один человек завоевал почти весь известный мир. …Его нельзя измерить общим аршином. Переходы его армии измеряются не вёрстами, а градусами широты и долготы», – востоковед, профессор Гейдельбергского и Гёттингенского университетов Фридрих Эрнст Август Краузе «Чингис-хан: история его жизни по китайским государственным летописям» Гейдельберг. 1922 г.

  «Как бы ни были гениальны его способности, Чингисхан был сыном своего времени, сыном своего народа. Поэтому его надо рассматривать действующим в обстановке своего века и своей среды, а не переносить его в другие века и другие места земного шара», – востоковед, монголовед, академик АН СССР Владимирцов Борис Яковлевич.

    Высоко вечное синее небо. В полуденный зной едва ль порывом редкого ветерка в степи раздует гривы, лишь заколыхались травы, пригнувши цветы полевые. То по долине пологих сопок, по обе стороны её застыли шеренги монгольских коней, всадников, готовых на сечу жестокую.            
    Взволнованы сердца сыновей степи, готовых ринуться с неистовостью криков, всесокрушающей атакой монгольского клича «урагшаа!!!», устрашающего ора, отстранив тревожность гула ржаний коней, дико ли неистово готовых вскачи возвышенно дерзновенным кречета полётом. А вверху там, в поющей вышине у самых подножий вечно синего неба воспарил орёл одиноко, тогда как грифы да вороны неугомонные пониже, поближе, учуяв мертвенности запах, что издаст, устремится ввысь. Видать, уж давно птицы – спутницы смерти привыкли к тому, что творится в обширных степях Центральной Азии, что на востоке упирающихся в лазурную ленту Онона, югом в жуткую сушь устрашающих пустынь Гоби, западом до сине острых пиков Алтая, что остриём распирают белесости облака. Из центра же в буйности трав течением ровно спокойных вод неспешно разгульно катит поступи величавости Селенга на север до самых лесов Баргуджин-Тукум, затем объединившись с размеренной Удой, развернёт на запад, и так до самого моря, великого моря Байкал.

    Джамуха – командующий одной стороны, приверженец вольнолюбивых начал, с тревогой всматривался на строй коней врага ли, как-то нутром чуя, что не тот стал его анда – названный брат, далеко не тот, и потому не покинет тревожность, терзанием сердца.

    Воины, конница с той стороны постигали мастерство, науку военную, в рядах которой приглядывались зорко Боорчу, Джэлмэ, Наян – в будущем прославленные маршалы; Мухали, Джэбэ, Субудай-багатур – в будущем гениальные полководцы. Не знать им, что в этот день они и приоткроют дверь в мировую историю, свои имена, внеся навечно. На сопке чуть поодаль возвышался на коне и сам командующий исполинским ростом. И взгляд перед атакой…

    Мутной гладью раздавится естество ль глаза привычного блеска, когда белки, белки далеко не белизной, омутом поблеклостью приостыл ли морозно холодным инеем. О, наваждение беснующих дьяволов! Оттуда исходит неведомость глубин бездны, таинственной бездны духа иной ли сути иного мира, что пригнёт, прижмёт до самых трав отмеченной жертвой в оцепенении этого ли бытия в дымном ореоле его. Как мышь перед ним обречённо парализовано в неуемном поле созерцания ядовитых глаз змеи.
    Вот-вот и взмахнёт рукой, но замедлил что-то…

    Никто не видит, никто не узнает. Тот самый чужеземец ли одет в странную одежду, каковой нет ни у кого в степи? Уж не с бескрайних ли просторов Вечного Синего Неба обратился в данный миг, когда он и взмахнёт рукой?
  - Что ж, давно время ушло от той поры, когда ты именем Темучин и был рабом в годы отрочества, носящим непосильную ношу, когда шею невыносимо громоздкая теснит деревянная колодка, что ни поесть самому, ни муху согнать от лица под томящими лучами солнца в зените в самое, самое пекло полуденного зноя. Я вижу – ты встал с колен, – говорил чужеземец ли иль ниспосланный с самой высоты Вечного Синего Неба, говорил и исчез, так и невидимый взору необыкновенно обученной монгольской конницы, изготовленной к дерзновенности прыжка в Историю.

    И взмах руки…
    Пройдёт две весны истечением неувядаемой реки-времени, когда у истока реки Онон у той горы Бурхан-Халдун Темучин будет провозглашён на звание, на имя – Чингисхан.
     И встанут, вскинутся наизготовку кентавры больших просторов. И напишется одна из самых интригующих страниц мировой Истории.

                12

    С древнекаменных веков, начиная от дубинки, от стрел с луком, от бронзовых, железных веков, от пирамид и статуи Колосса Родосского до самого, самого нового периода Истории человечество пользовалось исключительно материалами природного происхождения. Но вот наступил XX век, что одарил сотнями, тысячами искусственных материалов, что оказались понадёжнее в употреблении, что были подешевле в изготовлении, явившись продуктами прогресса от научно-технической революции. XXI век пришёл с ещё более грандиозными амбициями, которые претворятся, должны претвориться волшебством от разума.

    Продолжение следует...