Путь Одержимых. Побег

Анна твердо решила сбежать. Оставаться игрушкой для двоих мужчин, готовых убить друг друга из-за неё, она не хотела. Мечтала вернуться к Андрею в Париж.
 Но теперь побег был почти невозможен. И днём и ночью за ней следили   её  любовники и телохранители
Она не могла остаться одна ни на минуту. Отчаяние  заползало в душу с каждым километром, приближающим  беглецов к морю. Может, удастся сбежать с яхты?
Яхта старенькая, но  капитально отремонтированная стояла в бухточке, готовая к отплытию. Осталось только погрузить  вещи, продукты, бензин. Анну заперли в каюте и приставили часового у двери. Каждые полчаса  он должен был открывать дверь и проверять Анну.
Девушка осмотрела  иллюминатор. Он был достаточно большой, и стройной девушке можно было выбраться из него. Но он был наглухо задраен. Используя пилочку для ногтей и маникюрные ножницы, Анна смогла его открыть. Но как обмануть  часового?
Анна решила притвориться спящей, затем свернуть из пледа и подушки имитацию своего тела.
Сдирая кожу в кровь, Анна выбралась из иллюминатора и плюхнулась в море. Никто не заметил. Она медленно поплыла к берегу. Вода обжигала холодом. Было начало мая, и море было холодное. Спрятаться от пассажиров яхты при выходе из воды  ей помогли большие серые камни на берегу и часть скалы, выходящая в море. Морской бриз, дующий с моря, пронизывал холодом. Зубы девушки выбивали дробь.
К счастью в этот самый момент яхта отчалила и, набирая скорость, стала исчезать  из виду. Вот уже она качается на горизонте маленькой точкой.
Анна побрела к берегу. Холод мучил её. Снять бы мокрую одежду и просушить. Но что одеть на себя взамен?
 На берегу лежала куча ненужного хлама, выброшенного с яхты. Деревянные коробки, ветошь, старые сети. Анна нашла кусок старого невода с частыми ячейками.
Он был сухой и не так вонял рыбой. Спрятавшись в хилые кустики ивняка и травы, она сняла с себя всё и завернулась  в кусок невода.
Среди выброшенного хлама ей посчастливилось найти бензиновую зажигалку без бензина. Собрав щепочки и сухую траву, она зажгла костерок, используя искры из кремня зажигалки.
 Согрелась. Потом потушила его. Ей всё казалось, что дым привлечёт людей.Чудилось, что яхта возвращается за ней и костоломы Гельмута  её уже ищут.Как  молитву Анна повторяла:
-Нужно идти! Добраться до Парижа.
Следующую ночь Анна провела в лесу. Редкий низкорослый сосновый лес  с густым разнотравьем  и можжевельником тянулся вдоль грунтовой дороги. Анна шла по ней уже сутки. Стояла тёплая солнечная погода. Анна чутко прислушивалась и при малейшем подозрительном шуме пряталась в лесу. Боялась встречаться с людьми. Но  чем дальше от моря, тем оживлённее  становилась дорога. Ехали повозки с  крестьянами, иногда пылил  потрепанный грузовичок, чихая  от  плохого бензина. Анна перестала прятаться. Да и никто не обращал внимания на женщину, медленно идущую по дороге. У всех были свои дела и заботы.
Анну обогнал небольшой  грузовичок. Вдруг он остановился у обочины. И с него с громкими воплями и смехом стали спрыгивать  молодые женщины и бежать в придорожные кусты.
Наверное, эти путешественники   решили устроить привал. Анна решила тоже отдохнуть. Она присела на валявшийся у дороги  большой валун. Ноги гудели,  и очень хотелось есть.
Вдруг одна дама, отделилась от общей толпы и, удивлённо рассматривая Анну,  закричала низким прокуренным контральто:
-Марта! Это ты что ли!
дамочка вихрем налетела  на Анну, стала бесцеремонно её теребить и тараторить на ломаном немецком языке:
-Ба! Ты как здесь оказалась? Ты что меня забыла? Мы с тобой работали вместе в Берлине в борделе на Розен –штрассе?
Женщине было лет тридцать. Изрядно потрёпанная дама с намалеванными кроваво-красными губами и толстым слоем пудры на обвислых толстых  щеках.
Пахло от неё  дешевым одеколоном, табаком, и сивухой. Видна было, что она давно работает по   древней профессии.
 Теребя платок на плечах, она без передышки тараторила, перемежая, свою речь немецкими и французскими ругательствами:
-А мы вот на этом рындване едем в вояж на лето в городишко Арманти. Это родина нашего шефа. Там у него свой дом и не нужно платить аренду.
Да и клиентов  больше.
Эта проклятая война  поубивала столько мужчин что нам, шлюхам, скоро некого будет обслуживать. Так  ты так и не сказала, как ты здесь оказалась?
Анна решила, что ей   безопаснее соврать и, показывая синяки на лице, ответила:
-Я тут случайно. Удрала от любовника. Он меня бил

Берта (так звали даму) понимающе закачала  головой. Потом вдруг замахала руками, как ветряная мельница, и затараторила:
-А хочешь  поехать с нами? У нас как раз нужны девушки. Ты вон, какая  гладкая да белая. А вот и шеф!
 Из кабины грузовика вылез маленький горбатенький  мужчина неопределенного возраста.Это  был хозяин борделя. Его гладко выбритое лицо несло на себе отпечаток всех человеческих пороков. Узкий рот был сжат куриной гузкой, а чёрные злые глазки внимательно изучали Анну.Берта представила  ему свою "подругу":
 -Знакомитесь, шеф!  Марта из  берлинского борделя.Работали вместе почти  три месяца .
Рот сутенёра, искривила  гадкая улыбочка. Протягивая маленькую потную  ручку Анне, он произнес:
-Готлиб .Для вас, так сказать, просто Готлиб. Добро пожаловать к нам. Я вижу, вы долго шли. Устали? И очень хотите кушать. Правда?
На секунду его глазки остановились на серёжках в ушах Анны. Они были  с настоящими бриллиантами и жемчугом. Очень дорогие,  были подарены Анне в комплекте с кольцом. Кольцо с изумрудом и гравировкой, Анна повернула внутрь камнем, а про серёжки забыла.
Глаза сутенера вспыхнули алчным  огнём.
Но он, взяв за руку Анну, проводил её в грузовичок. Там на пустых ящиках накрыли импровизированный стол. Дамы садились обедать.
 
На угощение были: льежская копчёная  колбса, запечённые   цыплята, сыр,  хлеб ,фаршированные  грибами яйца , фрукты. И ,конечно, бутылка шнапса и шесть бутылок красного вина.
Анна ела жадно, но  аккуратно. Категорически отказалась от сигарет. Бокал  вина лишь попробовала, отпив половину. И всё  время  чувствовала на себе тяжелый и пристальный взгляд  сутенёра. Затем после двадцати минутной передышки, рыдван, чихнув два раза, поехал.
Маленький городишко Армати находился на пересечении многих торговых дорог от побережья в столицу и в другие города Франции.
Здесь в кабачке «Лужёная глотка»  была своеобразная морская биржа. Тут заключались договора на перевозку ,фрахтовали судёнышки ,продавали оптом  улов морской рыбы, предлагали ворованный бензин,контрабандный спирт и сигареты, оружие, узнавали новости.
Ещё в городишке было: две-три  лавки с рыбацким инвентарём, продуктами, одеждой, отделение банка ,почта и телеграф, аптека ,католических костёл, немецкая кирха, да пару летних кафе.
А вот  борделя не было. Лет тридцать назад разбушевавшиеся моряки, обсчитанные и избитые, разнесли  заведение в щепки, а половину девок просто поубивали. С тех пор желающих открыть бордель в городке не находилось.
Война, прокатившаяся по Европе, внесла свои коррективы в жизнь городка. Но морское рыболовство и  торговлю не уничтожила. Да и как людям было жить без неё?
Наконец, рындван остановился: приехали!
Картина была удручающая.
Дом был старый,двухэтажный. Облезлое  строение с худой крышей и кривым крыльцом требовало капитального  ремонта. Эта недвижимость осталась Готлибу от его  умершей матери.


Готлиб относился к  роду мужчин, которых всегда терзают  пороки. Вся жизнь этого  человека  была посвящена служению им.
 Он обожал  азартные игры, любил  хорошенько выпить. По молодости был заправским бабником, несмотря на свой горб. Но хронический триппер и увлечение шнапсом съели его мужские возможности. Ему приходилось лишь только щупать за грудь и попу и, пускать тягучую слюну, принимая в бордель на работу  молоденьких девок.
Деньги, которые приносил ему бордель,  он проигрывал в карты, тратил  на выпивку. Финансовые дела шли всё хуже и хуже. И он не уже не мог платить аренду за помещение. Со смертью матери, он решил перебраться из Парижа в провинцию, в своё (как он всем говорил) родовое гнездо.


продолжение:

http://www.proza.ru/2016/09/05/995