И взошло солнце

                Подарок для меня
     Прощально помахав крыльями, я развернул " Штука" в сторону восходящего солнца и дал полный газ. Кукла, до того смирно сидевшая на месте бортстрелка, взвизгнула и заорала, отстегнув ремни, перегнувшись вперед, протягивая руку забавным жестом, жаль, что вытянут был лишь указательный палец, а не вся ладонь, что было бы своевременным и актуальным :
     - Разворачивай ! Мы все равно не долетим.
     - По х...й, - я поцеловал ее в пластиковую щечку, успокаивая. - Мы ж троцкисты, результат в рот е ...ть.
     - В - натуре, - задумчиво подтвердила она, возвращаясь на место и щелкая затвором пулемета. - Гони, брат.
     Я и погнал.
     - Ахтунг, - забормотало радио, - в воздухе Покрышкин.
     Я завертел головой, натирая шею о воротник эсэсманского мундира, и увидел вдали прославленного аса Совдепии. На ржавом МиГе он неотвратимо настигал нас. Щелкнув тумблером, переключаясь на волну Советов, я впустил в кабину простуженный голос Покрышкина :
     - А ён и грит такой, - шептал советский пилот, - чужой, бля, ни пяди, а своей, грит, до хера. Девать, грит, некуда ...
     - Неопознанный самолет, назовитесь, - железным баритоном вклинился пвошник Беларуси. - Вы пересекли границу независимого государства. Назовитесь или будете сбиты.
     - Ыы, - завыл Покрышкин, - какой государство ? Деды воевали.
     Кукла хихикнула за спиной.
     - Во мудак, до сих пор воюет, урод. Прикинь, - тронула она меня за плечо, - вчера такой же дебил гнал пургу за басмачей Узбекистана. Вроде, они русских валили, что не так, чтобы хорошо, но с другой, боролись с большевизмом.
     Она закашлялась со смеху.
     - У этих козлов в башке каша, не могут приспособить советскую власть к эпохе Романовых. Скрещивают, скрещивают, но получается, как обычно, полное говно.
     - Какая страна, такие и гибриды, - заметил я. - Если рашка - поганое говно, то и все ей сделанное, особенно, в плане идеологии, будет несъедобным дерьмом, глупым, тупым, бессмысленным, как и их вождь.
     - Пырст. Шёпчь. Пшыш.
     Польский тенор сменил гыкающий голос брата - бульбаша. Не хотелось даже думать, что он там городит, по интонациям было ясно, что Покрышкину - п...дец. Точно. Огненный шар расцвел позади нас, ржавый Миг развалился на куски, осыпаясь окалиной и какими - то перьями на скрытую облаками землю.
     - Хорошо, что мы, типа, Летучего Голландца, - засмеялась кукла. - А то б, как этого.
     - Он тоже не особо живой, - я занудливо поправил подругу. - Зомби. Восстал из большевицкого ада. Его Проханов оживил. Провел, сука, ритуал и говорит восставшему : " Иди воюй". А что воевать надо за власовцев, не сказал.
     - Пидарас, - удивилась кукла. - И чо Покрышкин ?
     - Ничего. Он же при жизни еще стал зомби. Подумай, - я повернулся к кукле, - какой нормальный человек станет коммунистом ? Хуже них только христиане.
     - Угу, - буркнула кукла, прикуривая мне сигарету. - Твари позорные. Столько народу положили во имя фуфла. Любые джихадисты с Гитлером - малые дети, по сравнению с этими.
     - Да и хер на них. Сказку хошь ?
     - Давай.
     Мы летели в сторону солнца и я рассказывал ...
     - Баушк, а, баушкааа, - протяжно звала Красная Шапочка, шарахаясь по лесу. - Аууу, бля.
     Она уже неделю бродила по буеракам, отыскивая егозливую старушку, куда - то запропастившуюся, исчезнувшую из поля зрения веселой внучки.
     - Аааа.
     Красная Шапочка задрала голову и увидела бабушку, висящую на суку осины. Здоровенный блестящий крюк на манильском шпагате надежно удерживал старую вешалку в подвешенном состоянии ; она раскачивалась под нежными порывами ветра, болтая ногами и напевая из " Пет шоп бойз"...
     - Знаешь, - сказал я примолкнувшей кукле, - а ведь это сама Красная Шапочка и подвесила сучку на крюк, только забыла сей удивительный момент их ярких взаимоотношений.
     - И чо дальше было ?
     - Да ни хера, - я пожал плечами.
     - Дичь какая - то, - не оценила сказку кукла, - расскажи лучше историю. Или фальсификацию.
     - Запросто. Короче, сменилась однажды парадигма и ушлые уродцы из Ленинграда порешили скрестить в пробирке жертву и убийцу. Ну, скрестили и скрестили и х...й с ними, как говорится. Но тут надо уточнить, для верного понимания ситуации, что до скрещивания в головах уродцев и всего народа было говно, какие - то обрывки легенд, суеверия, херня полная, в общем. Предводитель команчей кричит такой : " Естественная смерть противоестественного убийцы была самой жуткой трагедией двадцатого века. ". Прикинь ? Его самого выпинули по дискредитации, в шестерки доценту определили, потолок карьеры там был - директор троллейбусного парка. А щас он царьком стал и такую ахинею несет.
     - Это чо, - протянула кукла. - Вон гнида Проханов, что Покрышкина оживлял, вообще, по Сталину плачет. Задолбался жить, по - ходу, пидор старый, мечтает о высшей мере социальной защиты. Во сне видит Вышинского, как он разоблачает Проханова и требует. А сам Проханов кается. Потом ему лоб зеленкой мажут. А потом он просыпается. Долго лежит в постели, чешет седастые сморщенные яйца и поет " Интернационал".
     - Ну ты даешь, - я удивился и обрадовался, подпрыгнув на неудобном кресле " Штука". - Ты ж только что историю загнала, у меня - то фальсификация была.
     - С кем поведешься, - непонятно ответила кукла.
     Мы летели прямо на солнце, широко открыв глаза, стараясь не думать о неизбежном, рассказывая друг другу сказки, истории, фальсификации, улыбаясь и ничего не боясь. Прям как космонавты.