Загадка Джейн

               

    размышления о романе Джона Фаулза «Дэниел Мартин»








Прочитав роман до конца, я стала искать развернутые отзывы, которыми читатели сочли нужным поделиться, разместив их в Сети. Удовольствие и недоумение… вот два слова, которые наиболее точно выражают их эмоциональное состояние. Удовольствие от владения словом, умения описывать людей, обстановку, произведения искусства… и недоумение по поводу выбора главного героя. В романе фигурируют две женщины в жизни Дэниела Мартина: Дженни и Джейн. И большинство удивлено тем, что он в итоге предпочитает Джейн. Вообще не могут понять, что она собой представляет.

Возникает аналогия с «Женщиной французского лейтенанта» - одна героиня «понятна», другая – «непонятна». И героя влечет к той, которую надо разгадывать. Хотя, разумеется, Эрнестина Фримен не идет ни в какое сравнение с Дженни Макнил – та гораздо интереснее, глубже, умнее. Но, получается, обе героини совершают одну и ту же ошибку – они раскрываются.  И герой теряет к ним интерес. Тогда как другие «скрываются», меняя личины, маски, манеры поведения, представляя собой ребус для читателей. И герой захвачен процессом «расследования» - так что же происходит внутри женщины, которую ему так хочется постичь.

Разумеется, не всегда такие вещи – результат психологической игры. Экстраверт и интроверт – это тип личности. Если судить об англичанах по тому, что говорит о них Дэниел Мартин, для них интровертное поведение скорее вариант нормы, нежели иное. Сдержанность, непроницаемость, чопорность, официальность, эмоциональная закрытость. Но Сара Вудраф и не отрицала, что откровенно играет с героем, чтобы заинтриговать его. Джейн, напротив, вовсе не пытается ввести людей в заблуждение. Она просто немногословна, молчалива, больше любит слушать, чем говорить.

Мне показалось, что главная идея романа – не столько поиск настоящей любви, сколько стремление обрести признание и уважение в определенной среде. Для главного героя, Дэниела, эту среду олицетворяет Джейн. Он, достигший невероятного коммерческого успеха как сценарист Голливуда, приобретший мировую известность, комплексует из-за того, что на этот мир в среде академических ученых смотрят свысока и не во что ни ставят его достижения. Он и сам презирает кинобизнес. И бесконечные компромиссы, на которые вынужден идти в своей работе, чтобы угодить продюсерам.

Когда-то Дэниел подавал надежды как драматург, писал для сцены. Театр считается уважаемым искусством, театральных режиссеров и актеров воспринимают как подлинных мастеров. Коммерческих кинорежиссеров и кинозвезд в этой среде, невзирая на их баснословные доходы, воспринимают как профессионалов более низкого уровня.

Дэниел учился в Оксфорде. И помнит снобизм академической среды, атмосферу этого города ученых, уровень их дискуссий и познаний. По сравнению с ними мир коммерческого кино – это сборище хвастливых и неотесанных полузнаек.  Дэниела отталкивал и гиперснобистский, далекий от реальности мир ученых, и искусственный мир кино с его дутыми звездами и авторитетами, которые лично для него ничего не значили. А золотой середины он не нашел.

В Оксфорде он познакомился с Энтони, Джейн и ее младшей сестрой Нэлл. Тогда Джейн, не отдавая себе в этом отчета, могла смотреть на Дэниела свысока. Он на тот момент ничем не блистал. В отличие от Энтони, который был блестящим студентом, имел твердые убеждения, и его ждала карьера ученого.  Он относился к католической элите. И Джейн не могла не уважать его. Стать невестой Энтони было достаточно «престижно». Это было уважаемое, почетное место в обществе. И ей хотелось занять его. В то же время девушка испытывает влечение к Дэниелу, которого не воспринимает всерьез… она считает это чувство мимолетным, чисто физическим… Ей кажется, глубина личности Энтони заслуживает большего внимания.

Она вступает в связь с Дэниелом из любопытства и чтобы преодолеть это чувство. Но как будущего мужа рассматривает серьезного солидного Энтони.  Убеждает саму себя, что поступает правильно, руководствуясь разумом.  И, возможно, в глубине души пытается развить в себе некое недоверие к Дэниелу, как к человеку по сравнению с Энтони более легкомысленному, легковесному, подверженному влияниям извне.

Фаулз не рассказывает подробно, как менялась Джейн на протяжении жизни. Брак с Энтони с виду казался благополучным. Карьера мужа. Трое хороших детей. Энтони, если честно, вызвал у меня больше сочувствия, чем главный герой. Он – человек честный, прямой, ни в коей мере не диктатор, и никому свои убеждения не навязывал. Ни жене, ни детям. Спокойно воспринимал их отход от религии. Предоставлял возможность жить так, как они хотели.

Он не был виноват в том, что Джейн все больше и больше погружалась в состоянии депрессии. И дошла чуть ли не до ненависти к мужу. Сравнивая жизнь, которую ей пришлось прожить с ним, с полной ярких впечатлений жизнью Дэниела, превратившегося в суперзвезду.

Честна ли она с ним? С самой собой? Она все время пытается стать благородной – найти применение своим способностям во благо человечества. Отходит от религии, увлекается политикой, желая оказывать людям реальную помощь. Теперь она чуть ли не марксистка. Мне кажется, всю жизнь ею руководило желание быть и казаться благородней других – возвышаться над окружающими. В том числе, в собственных глазах.

Есть люди с физическим тщеславием – они хотят быть самыми красивыми. Есть люди с интеллектуальным тщеславием – они хотят быть самыми умными. Есть люди с моральным тщеславием – они хотят казаться самыми благородными. 

Джейн представляет свою жизнь как трагедию – она сравнивает свой внутренний мир с пустыней, разрушенными местами… и создается впечатление, что виноват в этом Энтони. Можно подумать, он насильно ее удерживал рядом с собой… Но уйти от него при жизни – значило бы, перестать «быть хорошей» в глазах окружающих. А для нее «быть хорошей» важнее, чем быть счастливой. Может, поэтому она Энтони когда-то и выбрала: он всем казался однозначно «хорошим».  Суперположительным. Хотя естество берет верх – в эпизоде с Дэниэлом, с любовником, которого она себе завела, потому что изнывала от скуки. Природная живость в ней борется с придуманным образом «положительной во всех отношениях женщины». И итогом этой многолетней борьбы становится некоторое озлобление и опустошение – во всяком случае, это дает понять сама сорокапятилетняя Джейн.

Может быть, это результат воспитания, детских травм, комплексов, тайных страхов – эту часть жизни автор не счел нужным осветить. Поэтому мы понять Джейн не можем.  Ее сестра Нэлл, которую представляют неглубокой, самой собой быть не боится.

Фаулз очень искусно излагает события от первого лица – лица Дэниела, Дженни Макнил… Но не от лица Джейн. А это было бы самым интересным.

В результате обаяние Дженни, противоречивой, мятущейся натуры, но открытой и искренней, заслоняет Джейн. И многие читатели удивляются: да как можно было предпочесть последнюю. Которая кажется им неискренней, завистливой, куда более самовлюбленной под маской скромности.

Джейн говорит о своей боязни любви, неспособности отдаться чувству… Дэниел в конце рассуждает о том, как важно выбрать чувство и научиться чувствовать. Можно подумать, роман о том, как достичь равновесия между разумом и эмоциональным миром. Это то, чего недостает таким, как Энтони: они слишком склонны увлекаться абстрактным теоретизированием и далеки от жизненной практики. Им не хватает непосредственности, живой эмоциональности. Энтони это сам сознавал. Он считал, что убил в Джейн как раз именно это. И винит себя. Перед смертью прося Дэниела помочь вернуть ее к жизни.

Но чувство ли выбрал сам Дэниел? Ни разу у меня, когда показали их сорокапятилетними, не возникло ощущение, что этим людям хорошо вместе, они счастливы.  Между ними не было непосредственности, ощущения живой искры не возникало… 

Возникало совершенно иное впечатление: Дэниел комплексует по поводу «неинтеллектуальности» своей деятельности, чувствуя скрытое неодобрение и презрение академической среды, которую олицетворяет для него Джейн. Тогда как Дженни, к которой его действительно тянет, для него неотделима от ненавистного и поверхностного кинобизнеса. Надо очень хорошо знать академическую среду изнутри, чтобы понять суть комплексов Дэниела. И его желание заслужить уважение именно этих людей. А не «болванов», которыми он считает большинство кинозрителей собственных работ.

Он понимает, что его образ жизни, романы со звездами, мишурный блеск – все это может создать образ Дэниела-гуляки, исказив его подлинный интеллектуальный облик. Такое впечатление, что Дэниела, который и не скрывает даже от самого себя, что физически его куда больше влечет к Дженни, притягивает к Джейн не чувство. А некое тщеславие. Желание завоевать эту высокомерную научную среду. В ее лице.

Если автор хотел показать, что Дэниел испытывает к Джейн платоническое чувство, то меня это не убедило. Потому что совсем не раскрыта сама Джейн. Она упрекает Дэниела за его рефлексии, сожаления о недостижимом в творчестве, считая это непозволительной роскошью для человека, которому в материальном плане так повезло. Жалеть надо бедных и угнетенных, которым негде жить и нечего есть. А сама она? Живя с благородным терпимым умным мужем, тремя любящими детьми, с прислугой…  считает, что ей позволительно воспринимать свою жизнь как катастрофу и бесконечно жалеть себя. Как будто не она сама эту жизнь выбрала.

Я понимаю, почему она после смерти Энтони держится с Дэниелом холодно, отстраненно. Ее гордость задета. Вроде как муж навязал ее бывшему другу. Причем сейчас материальная разница между ними – огромна. И Дэниел избалован успехом у молодых красивых актрис. Раньше Джейн смотрела на юного Дэниела свысока. Теперь этот знаменитый ловелас может смотреть на сорокапятилетнюю вдову как на обузу, вовсе уже не желая видеть в ней смысл жизни. И она, комплексуя, осознавая все это, боится предстать в жалкой роли. И это как раз вполне понятно.

Мне показалось, что главное в этом романе – не тема любви. Дэниела к Джейн или Джейн к Дэниелу. А нереализованные амбиции. У Дэниела – интеллектуальные. У Джейн  –  моральные.  Он не стал гуру в области искусства, а стал просто развлекателем, а она не стала иконой для окружающих, этакой матерью Терезой оксфордского разлива. 

Поэтому воссоединение их в финале светлых чувств у многих читателей не вызывает. Хотя изначально сама идея представлялась интересной, но реализация ее на страницах романа мне показалась искусственной.

А Дженни Макнил была и осталась самой собой – настоящим искренним человеком, не боящимся темных закоулков своей души, и не претендующим ни на великость, ни на святость. Но роман даже с очень умной  актрисой – это вроде как светский штамп, а с вдовой оксфордского профессора – духовное очищение. Дэниел считал, что это сделает его фигуру солиднее, значительнее, фундаментальнее в глазах интеллектуальной элиты. В этом и суть…