Чудак

Безразличный к стараниям Кости дождь уже насквозь промочил серую трикотажную толстовку, но Костя вовсе не собирался отступать: на намокшем сентябрьском асфальте юноша с маниакальной настойчивостью выводил обычной малярной кисточкой «Вера, прости меня, пожалуйста», и чем сильнее расходился разыгрывающийся к вечеру дождь, тем настойчивее Костя продолжал свою работу.
Несмотря на то, что работа была уже завершена, и буквы, будто выведенные по трафарету, контрастным жёлтым огнём горели на цинково-сером асфальте, - это нисколько не удовлетворяло Костю, который немилосердными мазками вторым слоем проходился жирной краской по уже написанным буквам.
Влюблённому Константину было абсолютно наплевать на дождь, на промокшую до нитки одежду, на бессмысленность выведения букв на сыром асфальте.
Всё его существо было одержимо лишь одним желанием быть услышанным Верой, пусть хотя бы в такой форме, раз она перестала отвечать на его звонки и сообщения.
Гораздо сильнее, чем окончания своего сизифова труда Костя хотел, чтобы любимая выглянула в окно, позвала его к себе, напоила чаем, отогрела, приласкала. Ну заслуживает же он, в конце концов, хотя бы человеческого сочувствия!
Уже темнело, на улице почти не было прохожих.
Люди, изредка появлявшиеся на тротуаре под Вериным балконом, где обитал Костя со своей банкой краски, думали лишь: «Ну и чудак» и, ёжась под холодным осенним дождём, скорее пробегали мимо к себе домой.
Только ночью, почувствовал сильное недомогание, окончательно промокший, продрогший, полуживой Костя побрёл к себе домой наперевес с полупустой банкой краски, заполненной теперь больше чем наполовину дождевой водой, чего несчастный влюблённый даже не заметил.
На следующий день Костя свалился с температурой и пролежал с ней почти неделю. Вера в его жизни больше не появлялась.
Выздоровел юноша к концу сентября, в самый разгар бабьего лета: совсем не по-осеннему  грело солнце, и природа будто кокетничала с людьми, заставляя последних, побросав все повседневные дела, снова мчаться на улицу за новой порцией летнего настроения и свежего воздуха.
Косте значительно полегчало: что-то по-прежнему как будто тянуло в душе, но уже можно было жить дальше, а самое главное – жить теперь действительно хотелось.
Первое, что Костя сделал, окончательно оправившись от своей жизненной драмы, - устроился на новую работу: после окончания института он два года подряд тянул лямку в каком-то сомнительном заведении, занимавшемся обслуживанием офисной техники, что по определению не могло приносить удовлетворения амбициозному Константину.
Теперь же фортуна будто повернулась к юноше лицом: полтора месяца висевшее резюме на сайте по трудоустройству начало приносить свои плоды, - и вот Костя уже работает по своей же специальности журналистом в местной газете, - настоящая удача для вчерашнего студента журфака!
В погоне за качественным материалом стали пролетать недели, месяцы: отшелестели своё осенние листья, отбили новогодние куранты, отзвенела  весенняя капель, и даже очередное лето уже успело подойти к концу.
Смену сезонов Костя замечал лишь по бегунку на офисном  календаре, игнорирующем всё, что не было напрямую связано с журналистской работой.
Вообще в Костином графике не было рабочего и нерабочего времени: границы дня и ночи очерчивали лишь дедлайны по сдаче очередной статьи, поэтому всё своё время Костя делил на: «работу в поле», то есть сбор необходимой информации на месте, и «формовку», - подготовку текста самой статьи, что порой означало просиживание ночи напролёт за монитором компьютера.
Вот и сегодня, холодным сентябрьским вечером, Костя возвращался после «полевой» работы домой: в плане была подготовка материала по открытому фестивалю детского и юношеского творчества.
Само открытие фестиваля из-за каких-то непредвиденных технических проблем организаторам пришлось отложить на пару часов, поэтому Костя вместе с остальными гостями был вынужден терпеливо дожидаться назначенного времени.
В дальнейшем мероприятие прошло по регламенту, и возвращался домой Константин хоть и изрядно уставшим, но очень довольным: даже удалось взять интервью у одного из организаторов фестиваля, а это дополнительный существенный бонус будущей Костиной статье.
Подходя к своему дому, Костя заметил молодого человека, старательно вырисовывающего баллончиком для граффити огненно алое сердце на асфальте под чьим-то окном.
Совсем недавно прошёл дождь, и асфальт оставался сырым, но это нисколько не остужало творческого порыва влюблённого юноши, который, казалось, не собирался сдаваться ни перед какими погодными препятствиями.
«Ну и чудак», - подумал Костя и, ёжась от холодного осеннего ветра, ускоренным шагом направился к дому.



(Фото из интернета)