Гардемарины. Загадочная производная

     В увольнении, перед  девушками курсанты действительно  выглядели как благородные гардемарины. Надраенные, наглаженные,  наодеколоненные юноши -- чистые, здоровые, обходительные, они всегда высоко котировались в девчачьей среде. Но это в увольнении.

     В стенах же училища курсанты  были рабочей скотинкой.

     В Пушкине почти каждое старинное здание – архитектурный  шедевр.  Вот и училище размещалось в таком шедевре,  а именно в казармах  лейб-гвардии 4-го Стрелкового Императорской фамилии полка, к созданию которых приложили руку такие мастера как Кваренги и Стасов  (в настоящее время эти здания – памятники местного значения). Молодцы наши цари: они не только дворцы красивые строили, но и подсобные сооружения типа конюшен, складов, казарм возводили под стать дворцам.

     Полковые строения занимали целый квартал, но только казармы, выходившие на Киквидзе (ныне Кадетский бульвар) были пригодны для жилья. Именно там и разместились курсанты первых  наборов. Остальные здания военного городка были сильно разрушены при наступлении советских войск в 1944 году.

     У курсантов не было свободного времени. В свободное время они привлекались к разборке руин, чтобы очистить площадки либо для восстановления разрушенных блоков, либо для их возведения вновь.

     Кроме этого курсанты занимались масштабными земляными работами, разгрузкой и установкой оборудования, уборкой корнеплодов, капусты, картофеля для нужд училища, ну а зимой -- постоянная борьба со снегом на обширных пространствах городка.   Их руки привыкли и к лопатам, и к ломам, и к вилам. Да и к постоянному труду привыкли. Только не могли никак привыкнуть к такой работе как выгрузка угля из железнодорожных вагонов. Эта трудовая операция всегда проводилась ночью (чтобы не отрывать курсантов от учебного процесса).

      Зима еще не наступила,  а отопительный сезон уже начался.  На станцию Детское Село пришел в адрес училища пульман с углём. Сразу же после самоподготовки дежурный взвод был кинут на разгрузку вагона.

     Проходя мимо Гастронома, дежурный взвод стопорнул и прилично отоварился водкой. Когда курсанты прибыли на станцию, то первым делом решили отметить начало трудового процесса.  Как Лешка Барсуков не отговаривал товарищей воздержаться от употребления спиртного до окончания разгрузки, те ни в какую.

     Конечно после приёма водки разгрузка угля пошла медленно и сикось накось.  Копались долго и безалаберно, на все-таки к трём ночи очистили вагон от  груза.  Поскольку сваливали уголь абы как, то после окончания разгрузки пришлось откидывать его, как того требовали железнодорожные правила, на метр от рельсов.   К четырем работу закончили. Вот сейчас бы и рвануть по пол стаканчика, но увы.

      Добравшись до казармы, все рухнули на койки. А тут и подъём. После завтрака дежурный взвод, измотанный, полусонный устроился вместе со всем потоком слушать лекцию по высшей математике.  Но если все сосредоточенно внимали тому, как полковник Богомолов, кандидат математических наук объяснял геометрический и физический смысл первой производной, то дежурный взвод, уронив головы на столы, крепко спал.

    -- Что это с ними? – удивился лектор

    -- Они уголь всю ночь разгружали, -- ответил дежурный.

    -- Ну, тогда пусть спят. Все равно им ничего не усвоить.

    В разгар лекции дверь отворилась и в аудиторию вошёл начальник училища.

     -- Встать! Смирно!

     Курсанты вскочили. Даже некоторые сони очнулись и поднялись со своих мест,  хотя основная масса ночных грузчиков продолжала спать.

     -- Товарищ адмирал! На первом курсе читается лекция по высшей математике. Ведет занятие полковник Богомолов.

      Адмирал повернулся к народу:

     -- Здравствуйте, товарищи курсанты!

     Курсанты ответили.

     -- А что там за головы валяются? – удивился адмирал.

      Полковник объяснил.

       В те времена училищем командовал контр-адмирал Жмакин – боевой подводник, которому пришлось повоевать и на суше. К концу войны он принимал участие в охране  северных конвоев, т.е. это был не паркетный адмирал, а человек хорошо знавший, что такое бессонная ночь, поэтому он благосклонно махнул рукой:

     -- Пусть спят. Только проследите, чтобы они потом проштудировали пропущенный материал.

      Лешка Барсуков не проштудировал, поленился и -- вот он эффект бутерброда. На экзамене по математики он вытащил билет, где первым вопросом значилось: «Геометрический и физический смысл первой производной».
     Хорошо зная ответы на второй и третий вопросы, Лешка все-таки  избежал двойки, но осадок остался.

     Барсуков успешно шествовал по жизни и незнание сути производной никак не влияло на его мироощущение, но тут в средней школе в программу алгебры ввели элементы высшей математики.  Однажды сын   обратился к нему за помощью: «Папа, помоги мне разобраться с физическим смыслом производной».

     «Так, -- подумал Барсуков. – А говорят, что бомба два раза в одну и ту же точку не падает». А вслух промямлил: «Мне сейчас некогда. Деловое свидание, Мы с тобой производной вечерком займемся».

      В читальном зале библиотеки Барсуков детально разобрался с производными и вечером передал полученные знания сыну, заключив свой урок словами:
   --   Таким образом, в геометрическом смысле производная это тангенс угла, образованного касательной к кривой в данной точке и осью Х, а в физическом смысле производная является скоростью изменения функции в данной точке. Все очень просто.

    -- Что же здесь простого, -- вмешалась жена Барсукова, филолог по образованию, -- сплошная абракадабра.

     -- Вам, гуманитариям, этого во век не понять.

     Сын заинтересовался:

     -- А почему не понять? Они же образованные. Разные науки изучали.

     -- Дело в том, что все эти философии, истории, филологии и тому подобное – это вовсе не науки, а так, беллетристика.

      После этого разговора сын Барсукова, мечтавший об Университете, твердо решил стать инженером.
     Было это в тот период, когда общество еще не запало на менеджеров, юристов, экономистов, когда врачи, опережая Запад, разрабатывали новые методики борьбы с тяжёлыми недугами, когда инженеры создавали невиданные ранее двигатели, когда учёные открывали новые закономерности окружающего мира.  И не знал парень, что ждут его лихие времена.

     В девяностые он пытался понять, кто же виноват в том что Россия погрузилась в помойную яму. Пытался и не мог, хотя и знал физический смысл первой производной. Да и многие не могли.

     Конечно, товарищ Сталин разобрался бы, но, где он, товарищ Сталин?