Жил-был Он...

Жил-был Он… Никакущий… Худой, прыщавый к тому же , рыжий… Все его шпинали: мать с отцом за их несчастливую жизнь, пацаны во дворе, что не мог постоять за себя, девки – те вообще не обращали на него никакого внимания… да и учителя - затыркали: дурень дурнем… Только бабушка ласкала, горемыку, пирожки с луком пекла, да в сумку сувала, когда Он уходил от неё…

 Жизнь, одним словом, по головке не гладила. Скорее, пинками учила да воспитывала. Этого жестокого учителя было достаточно, чтобы Он призадумался, как дальше-то жить? А жить как-то надо было…

 Впервые он пришёл в старенькую церковь, когда ему было 13-ть…. Привела внука бабушка. Пахло ладаном  и непонятно что-то говорил батюшка….Он стоял, пропитанный этим духом, ни жив, ни мёртв; не надо было быть хорошим и послушным, красивым и умным, весёлым и общительным. Тонкий голос на клиросе звучал так жалобно… тихо… потрескивали восковые свечи…никто от него ничего не ждал, не требовал, ему показалось, что он совсем и не плохой, что жизнь ему дана не случайна и она интересна, что  у него всё впереди…Он поставил свечку и зажмурился: « Пусть те, кто меня не любят….целуют мне руки!» От неожиданной мысли,  подкосились ноги… Он упал и услышал тихий голос : «Пусть так и будет…» Вот наваждение! И причудится такое!!! В храм он больше не ходил: боялся упасть, а книжки про Бога стал читать…Первой была – «Сын человеческий». Одолел в один присест. «Ни хрена! Он был таким же,  как я; так же его гнали…» Скверная, признаться, книжка, именно она внушила ему, что можно стать богом, если очень захотеть, вот Иисус,  стал?!

Он отрастил волосы.Огненно - рыжие, густые, они как грива закрывали лоб и щёки, делали незаметными прыщи. У него на животе появились «кубики» : каждое утро, разглядывая себя в зеркало после отжиманий, он отмечал явный прогресс.Гантели, подаренные ему бабушкой, заменяли ему школьные уроки, которые он завидной очерёдностью прогуливал, оттачивая свою физическую форму. Двойки в дневнике и  записи «вызываем родителей!» его не волновали: он успешно с ними справлялся, выдирая листы, затирая надписи, исправляя красной пастой оценки. Он решил совершенствоваться и не оглядываться на окружающих. А, чтобы быть убедительным в спорах,  стал посещать секцию бокса. Он так усердно молотил кулаками, что сверстники стали его побаиваться. Со старшими Он стал проявлять чудеса дипломатии, хотя, когда это не работало, в ход пускались кулаки. Правда, не всегда успешно. Он бил, его били… Родители к тому времени развелись: каждый жил своей жизнью, и им было явно плевать на сына. Только бабушка, вздыхая, обрабатывая очередную ссадину, сувала свои традиционные пирожки с луком в старый потрёпанный рюкзак, почему-то приговаривая «луковое ты моё горе»…

Он пришёл в храм, когда ему стукнуло 16-ть. Священник, холёный молодой, с аккуратно постриженной бородкой и проницательным взглядом сразу выделил его из толпы  прихожан. Крутая машина, дом в три этажа, лапочки-дочки… Всё дышало благополучием, а жена – томная красавица, так была хороша, что у пацана забурлила кровь!  Тогда ему и вспомнились те слова… «А почему бы и нет?» Работа не пыльная, достаток, опять же, уважение и… ручки целуют. Вот это самое главное!!! « Вы, те, кто меня гнобили, придёте, и ни раз, поцелуете ручки, поклонитесь!!!» И так ему этого захотелось, что он не мог сдержать эмоции. Сделал себе татуировку  «Поп» большими буквами, в скрытом от посторонних месте, срамном, чтобы не видели. Но знали! Он станет!!!

В духовную семинарию  поступил по железной протекции, окончив, женился на студентке консерватории ( сопрано). Ей, москвичке, пришёлся по душе рыжеволосый семинарист, вполне сносно играющий на гитаре. Они весело проводили время. Быть женой священника – матушкой – было заманчиво.  Она сходу приняла предложение. Новоиспечённого батюшку  отправили на приход в развалившейся храм, где кроме руин не было практически нечего. Пришлось познакомиться с преступными авторитетами… по тюрьмам…заматереть…Те щедро спонсировали «бандитского» попа. Именно так величали его  в преступной среде. Он с  ними пил водку и глазел порнуху… К тому времени певица «разбабела», и еле-еле протискивалась в новенький "БМВ".О, женщины волновали его и ещё как! В беспорядочных связях его было не упрекнуть, свечку не держали, а глаз горел при всяком новой смазливом личике, появляющемся в храме. Своих детей у них не было. Бог не давал. Они с матушкой взяли на воспитание пятерых деток. Уважуха!!! Нужные люди подсказали, как обрести известность; и вот – про него снимают фильмы, берут интервью, широким потоком – пожертвования на храм. Ну, и, конечно, «трошки себе»…О себе он никогда не забывал: ни в жизни , ни в проповедях, ни в общении… Пример во всём! Разве не так?! И храм стоит, освящённый архиерейским чином, и роспись как в Высоко-Петровском монастыре, и детки с матушкой на клиросе певчие, и храмовые сороконожки, и  наперстный крест с украшениями!!! Два приходских дома!!! Памятник мит. Никодиму Ротову! Раньше всех поставил, пока не прославленному… Но угодил патриарху. Угодил… Красота!!! Только, вот, на всём отпечаток тёмных сил.  Забыл, очевидно, батёк, что Христос живёт не в рукотворных храмах. Храмы как грибы после дождя растут, а Дух Божий уходит из них: мерзость запустения. Да, как можно!!? Ой, да, действительно… что-то я того…

А тут, отрезал себе чёлку. Вы видели попа с чёлкой?  Можно и чёлку, если хочется… Жизнь удалась. Всё остальное - мелочи.

Главное, иметь крышу. Это так, на всякий случай, если что…

Пожертвуйте на храм… А?  Щедро!!!