Заложники солнца. Глава 19

Глава 19.

Гарнизон – Ишим - Омск (551 км)


Сразу после подъема Кирилл решил поменять Олесе повязку.
Джек с загадочным видом перепаковывал рюкзаки – почему-то и свой, и командирский. Рэдрик пытался соорудить завтрак. Накануне постояльцев накормили – неохотно и невкусно, - а о сегодняшнем питании скромно умолчали.
В момент, когда командир сокрушался о жадности «гарнизонщиков», дверь в комнату без стука распахнулась. В проеме появился столик на колесах. Столик толкала женщина с недовольным лицом.

- Жрачка вам! - объявила визитерша. – Владя сказал, покормить. - Судя по выражению лица, распоряжение командира категорически не одобряла.
Джек, однако, был не из тех, кого можно смутить недоброжелательным видом.
- От спасибо, красавица! – Разведчик вскочил на ноги. Широко улыбнулся вошедшей. – Дай тебе бог здоровья!
«Красавица» угрюмо покосилась на его сияющее лицо. Олесю, вынужденно сидевшую без брюк - над раненной ногой склонился Кирилл - смерила еще более осуждающим взглядом. И только после этого возмутилась.
- Какая я тебе красавица?! Я тебе в матери гожусь, нахал! Сын такой же, Васька…
Джек не смутился.
- Мать я не помню, - поведал посетительнице он. Не похоже было, чтобы сей печальный факт разведчика расстраивал. – Зато красавиц сразу вижу! И доброе сердце чувствую.
Предупредительно перехватил у женщины чайник, который та сняла было со столика, и поставил на тумбочку. Приподнял крышку кастрюли.
- Ух ты! Пшенка! Обожаю... Спасибо тебе, за заботу!

Кирилл кашлянул, с трудом удержавшись от комментария. Не далее, как вчера, поедавший опостылевшую кашу Джек ворчал, что изобрели «эту дрянь» иностранные агенты, не иначе. И внедрили во вражеский рацион специально, дабы снизить боеспособность.
- На здоровье, - пробурчала женщина. Но, кажется, уже не так сердито.
- Вот что значит - хозяюшка! - умасливал посетительницу Джек, помогая расставлять на тумбочке посуду. – И красавица, и руки золотые!
- Да ну тебя, малахольного. – Васькина мать потупила взор.
Чтобы не смотреть на ловеласа, перевела взгляд на Рэдрика. Потом на Кирилла.

Командир молниеносно принял изможденный вид. Страдальчески вздохнул.
Путешественник поддержал, как мог. Организм настоятельно требовал еды, поэтому печальное лицо и вздох получились не хуже, чем у напарника.
Олеся, глядя на друзей, фыркнула и отвернулась к стене. Но хозяйка над гостями все же сжалилась.
- Что стонете? – еще пытаясь сохранять осудительный тон, проворчала она. – Жрать охота?
Джек с готовностью подтвердил:
- Еще как! Спасибо, что не забыла! - Он благоговейно, будто на сошедшую к грешникам богиню, смотрел на женщину.
- Ладно уж, - поколебавшись, проворчала та. - Кушайте пока, что есть. А я гляну на кухне - может, еще чего завалялось.
С этими словами новоявленная Деметра вышла.

- Жека, - отмерев, проговорил обалдевший Кирилл. – Вот, как ты это делаешь?! Она ведь нас, пять минут назад, убить была готова?
Красавец довольно хохотнул. Небрежно бросил:
- Подумаешь. Тетка, как тетка. Небось, не в койку затаскивать.
- Вот, кабы в койку – тогда бы ты растерялся! – съязвила Олеся. – Уж нам-то не свисти… Бабник.
- Нормально все, - неожиданно вступился Рэд. – Молодец, Жека.
- Между прочим, кому-то здесь оставаться, - рассудительно напомнил разведчик.
Олеся обиделась.
- Я к этой бабе не подмазывалась!
- А тебе и не надо. На меня положись. Я, слава богу, не гордый.

«Подмазывался» разведчик не напрасно. Гостям принесли пирожков с капустой, масла, и даже буженины. Кирилл уже очень давно так не наедался.
Рядом с Олесей женщина положила халат – «не фырчи, стираный» - и тапочки.
- Оденься, - строго приказала она девушке. – Нечего перед мальчишками голым задом сверкать! А шмотье грязное давай сюда. Постираю. 
После этого путешественник окончательно уверился, что молчунья остается в надежных руках.

***

Дрезину отряду дали. И даже написали записку к какому-то Михалычу: тот должен был, «в счет долга», обеспечить дальнейшее продвижение – видимо, на такой же платформе – до самого Омска. В Омске у Влада и Ивана знакомых не было.
- С Михалычем перетрите, - посоветовал Иван. – Он, конечно, тот еще гусь, но, может, и дельное что подскажет… Только, про лекарство – ни-ни! Наврите что-нибудь. А то упадет на хвост, потом не избавитесь.
Отряд сопровождал Васька. Парень должен был пригнать «транспорт» обратно.

Для движения дрезины следовало качать рычаги. Диких, по словам сопровождающего, опасаться не стоило - здесь они были пуганые и давно ни на кого не нападали. Рычагами орудовали командир и Джек. Получалось лихо - по мнению Рэда, «не хуже, чем галопом».
Кириллу не с чем было сравнивать. Верховую езду путешественник осваивал медленно – тягловые адаптские лошади, запрягаемые в обоз, седла не жаловали. Дальше рыси он пока не продвинулся. Олеся обещала, если удастся выменять где-нибудь «нормального» жеребца, заняться этим вопросом более плотно. Начинающий наездник, ходивший после тренировок враскоряку, от души надеялся, что этого не случится.
А вот езда на дрезине Кириллу понравилась.

Путешественник прикидывал в уме, какой мощности батарея могла бы сдвинуть с места платформу, чтобы не приходилось качать рычаги. Задумавшись, полез в рюкзак за блокнотом.
- Сталкер, тормози!
От резкого толчка теоретик упал, и с дрезины свалился бы – если бы не схвативший за шиворот Рэд.
Хорошо, что адапты не жаловались на реакцию. Затормозить успели. До выросшего на путях островка молодых деревьев платформа не доехала.

Отдышавшийся Кирилл взял топор. Спрыгнул на землю и пошел устранять препятствие – уже не первое на пути. Обычно зоркие друзья замечали преграды раньше, но на этот раз чересчур разогнались.
Деревца начали попадаться с час назад. По возрасту молодой поросли было понятно, что здесь никто не проезжал минимум год.
Васька подтвердил догадки.
- Наши в Ишим не больно ездят, - признался он. – Дорога трудная.
- Ваши, я смотрю, вообще не больно парятся, - проворчал Рэд. – Раздолбаи, блин.

Глава Ишима Михалыч – парень лет двадцати пяти, звали его, на самом деле, Мишей, а «Михалычем» величали из уважения – точку зрения гостя полностью разделял.
- Зажрались они там, в гарнизоне, - согласился он. – Ни хрена делать не хотят! И мой-то молодняк – спит и видит, как бы к воякам попасть. Там, мол, катайся себе на тележке, да из пулемета постреливай! А здесь сука-Михалыч вкалывать заставляет. То пахать, то полоть, то пути расчищать… Ясен пень, в гарнизоне слаще. Верно говорю, Васька? – хозяин повернулся к ренегату.
- А я - че? – запротестовал мальчишка. – Я в гарнизон не просился. Мамка забрала.
- Вот, и баб тоже… К себе посманивали, - пожаловался Михалыч. – Своих нету, так они здесь агитацию плодят. Все Ванька, козел очкастый! Как припрутся с Владей, так и давай нашим дурам по ушам моросить… Ух, я бы им навешал - кабы не пулеметы!

***

Место, в которое прибыли бойцы, Омском называлось условно. Самого города Омска, выгоревшего дотла, на карте мира больше не существовало. А вот поселок, расположившийся в километре от бывшего города, оказался большим.
Парень из Ишима, севший на дрезину вместо Васьки, потолковав с местными и выяснив, что некий Борис ушел «в больничку», но скоро должен вернуться, проводил гостей к двухэтажному, старинной постройки, зданию. Сказал, что нужно подождать.
У Михалыча бойцы выведали, что за сгоревшим Омском рельсы вроде бы есть. Поэтому, теоретически, проехать можно. Но что там происходит на самом деле, мог ответить только Борис - по утверждению аборигена, местный глава был осторожен. Информацией делился крайне неохотно.

Посетители расположились в коридоре, усевшись прямо на пол. Ни стульев, ни скамейки в помещении не нашлось.
Проходившие мимо люди, заметив темные, обвешанные оружием фигуры, настороженно шарахались. Сопровождающий – он назвался Димой - перед напуганными извинялся, и объяснял, что «это к Борису». Проскочили две девушки, которых Джек поспешно попытался охмурить, но не преуспел.
- Грязный, как скотина, - с ненавистью оглядывая себя, посетовал красавец. – Ясен пень, отскакивают! Скорей бы уж этот деятель нарисовался.
«Деятель» появился перед рассветом.

- Здравствуй, Дмитрий. Что это с тобой за делегация? Мне, пока шел, все уши прожужжали.
- Здрасьте. – Рэд поднялся с пола. - Меня зовут Рэдрик.
Жестко проинструктированный Михалычем («дед – тот еще кекс, так что за базаром – следить!»), командир старался говорить вежливо.
– Мы из Москвы. Нам бы до Новосиба добраться.
- Очень приятно. Борис.

Омский глава был невысок и уже сильно немолод, с глубокими залысинами на морщинистом лбу. Вошел он, опираясь на палку.
- Интересное у тебя имя. В мое детство книга такая была… Постой! Откуда?! – изумился он. – Из Москвы? Но это же, без малого, три тысячи километров?
- Ну да, - кивнул Рэд.
- И… как же вы сюда добрались?
- Ну… По-разному. Где пешком, где как.
Борис смотрел недоверчиво.
- А зачем вам в Новосибирск, позволь узнать? - «Делегацию» старик разглядывал с подозрением.

Кирилл, вначале такой реакцией оскорбившийся – столько времени сюда добираться, чтобы на них так недоверчиво взирали! – опомнился, и сам попробовал увидеть себя и спутников глазами постороннего человека. С неудовольствием заключив, что выглядит отряд и впрямь настораживающе.
Грязный, пропотевший камуфляж – сами-то принюхались, а запах в коридоре стоит, должно быть, еще тот, - повязки на головах, тяжелое оружие. У развалившегося на полу Жеки задралась брючина, демонстрируя пристегнутый к ноге стилет. Сам Кирилл, спохватившись, поспешил спрятать в чехол столбик сюрекенов – в ожидании Бориса тренировал пальцы, - но понял, что опоздал.
Хозяин, несмотря на возраст, на рассеянность определенно не жаловался. Взгляд у него был по-молодому острый, и заметить в руках у гостя любимое оружие Диких наверняка успел.

- Нас ученые отправили, - объяснил Рэд. – Мы и сами… тоже. Мы пробы будем брать. Для исследований.
С Михалычем эта версия прокатила на ура. А Борис еще сильнее насторожился.
- Вот как. – Он прищурился. – Ученые? То есть вы, юноша, хотите сказать, что где-то в этом мире еще остались ученые?
- Угу. Хочу. - Командир не любил, когда ему не верили. Похоже, начал закипать. – Еще как остались, живут-не кашляют... Дядя, если надо – мы тебе хоть по самые гланды вывернемся! Потом. Ты только скажи - можно до Новосиба-то добраться? И есть, вообще, смысл туда переться - или там посмывало все к хренам?
- А что конкретно вас интересует? – широкий лоб Бориса собрался складками. – Что это за странные пробы, которые нужно брать именно в Новосибирске?
- Дядя, ты утомил с базара съезжать, - вздохнул Рэд. – Ты можешь просто ответить?
Борис отрицательно качнул головой.
- Боюсь, что нет.
Похоже было, что местный корифей принял решение. И оно не в пользу гостей.

- Ни я, ни кто-либо другой из жителей нашего поселка в Новосибирске не был, – жестко отчеканил он. – Насколько нам известно, город полностью затоплен. И посещать его я никому не советую.
- Эх, ты! - разочарованно протянул Рэд. – А Димка-то нам пел, что ты тоже ученый… А ты – своим же людям помочь не хочешь.
- Своим людям, - подчеркнуто проговорил Борис, - я бы постарался помочь. А вам… Ну-ка скажи, пожалуйста, сколько будет семью девять?
- Че-го? – обалдел командир.
- Вот не знал, что страдаю невнятностью речи. Семь умножить на девять. Сколько будет?
Рэдрик завис.
- Шестьдесят три, - не выдержав, негромко подсказал Кирилл.
Напарник сверкнул на него глазами.
- Тебя просили лезть?! Я бы и сам вспомнил.
- Сомневаюсь, - в голосе Бориса отчетливо зазвучал скепсис. – По моему скорбному опыту, вспомнить то, чего не знаешь – весьма затруднительно.
- Все я знаю, – обиделся адапт. – Забыл только.
- Да? – Борис разглядывал гостя, уже не скрывая неприязни. - Человек, считающий себя ученым, «забыл» таблицу умножения?

Рэдрик набычился. По виду командира Кирилл понял, что после следующей его реплики «делегацию» отсюда погонят, согласно терминологии Джека, «по м..дям мешалкой».
Ох, мало им было гарнизона!
Путешественник торопливо вскочил.
- Я помню, - заверил он. – И умножение, и логарифмы! И таблицу Менделеева, если хотите, наизусть расскажу.

Борис с недоумением перевел взгляд на нового собеседника.
На забинтованное запястье – надо же было вчера так неудачно грохнуться, – ожог вокруг рта и пистолет у пояса.
- Не верите? – заторопился Кирилл. – Пожалуйста! Водород, гелий, литий, бериллий, бор, углерод, азот…
При слове «рубидий» прислушивающийся к скороговорке Джек восторженно заржал.
- Рубидий, - сквозь смех повторил он. – Обоссаться! А долбидия нету?
- Цыц, - одернул Рэд.
А Борис, похоже, насмешника не услышал.

По мере того, как странный незнакомец отбарабанивал названия, лицо старика менялось. Дрогнули морщины у рта. Выцветше-серые глаза странно блеснули.
Он осторожно тронул Кирилла за руку - как будто хотел убедиться, что от прикосновения гость не растает в воздухе. Попытался что-то сказать, но закашлялся. Отвернулся, вытаскивая из кармана платок.
Мальчик сбился и замолчал. Услышал, все-таки.

- Извините, пожалуйста, - поспешно попросил он. Краем глаза заметив, что командир показывает Жеке кулак. – Вы на него не обращайте внимания! Он у нас всегда такой.
- Придурок, - добавил Рэд, - с навозной кучи навернулся, вот и мелет черт-те что! Не сердись, дядя.
Борис не отвечал. Он, отвернувшись, сморкался в платок.
- А хотите, я условия возникновения электромагнитного поля перечислю? – упавшим голосом пробормотал в согбенную спину Кирилл. – Или доказательство теоремы Ферма приведу - полное, со всеми выкладками?
- Спасибо, не стоит. – Борис снова закашлялся.
У путешественника упало сердце. Ну все, сейчас точно выставит.
Заметил укоризненный взгляд сопровождающего. И то, как нахохлился Джек.

– Не стоит, - снова оборачиваясь к нему, повторил глава. – А, если кому тут впору извиняться – так это мне, старому дураку… Скажи. – Борис сглотнул. Выпрямился, опираясь на палку.
И Кирилл вдруг с изумлением понял, что ни капли он не сердится. Серые выцветшие глаза под морщинистыми веками вдруг до боли напомнили другие – карие, внимательные. Глаза Сергея Евгеньевича. И в них, точно так же, как у наставника, светилась надежда.
- Там, откуда ты пришел… неужели, до сих пор востребована таблица Менделеева?
Кирилл удивился.
- Конечно.
- И… много вас, таких?
- Тридцать девять человек.
- Быть не может! – ахнул Борис. – И все – твои ровесники?
Кирилл смутился.
- Нет. Таких, как я – всего трое. Вместе со мной.
- Не «всего», мальчик мой. – Борис улыбался. – А целых трое! По нынешним временам, очень много. Поверь. – Он протянул путешественнику руку. - Добро пожаловать.

Конец главы.

Продолжение:

http://www.proza.ru/2016/09/06/1806