Необычное наследство

1

Хрустнул ручник, и Никита заглушил двигатель. Он откинулся на спинку и остановил взгляд на заказном письме. Помятый конверт, печать… Письмо лежало на торпеде новенького «Хантера» и выглядело как-то нелепо, отталкивающе. Эту бумажку ему принесли вчера, когда по телевизору показывали дерби «Динамо» со «Спартаком». Шел второй тайм, и он готовился открыть четвертую бутылку прохладного «Дона»… Матч так и не получилось досмотреть до конца, а пиво. Нет, он допил бутылочку. Только теперь уже по другому поводу. Парень взял в руки письмо, развернул и пробежался глазами по строкам. Он покачал головой, отбросил письмо на торпеду и безразлично пронаблюдал, как оно свалилось на коврик. Не каждый день узнаешь о смерти бабули… И смех, и грех, но о ее существовании Никита даже не подозревал. Как-то так. Ерунда какая-то, если в двух словах. Но в письме четко и ясно говорилось, что его бабуля Клавдия Ивановна умерла. И не просто умерла, как бы так сказать, чтобы сгладить углы – Клавдия Ивановна повесилась в собственном доме…

Кроме Никиты у нее не осталось никаких родственников, и даже близких. Поэтому похоронить старуху будет некому. Черным по белому в письме было написано, что если Никита не приедет и не похоронит свою новоиспеченную родственницу, то с телом старухи никто не станет церемониться, потому что у местного казначейства нет средств на отпевание и обряд. Было бы неплохо, если чуть ниже постскриптум кто-нибудь написал, что ему перепало наследство в виде дома и счета в банке, но увы… Наверное, будь так, и никто из местных не озадачился бы поисками дальнего родственника, правда? Парень усмехнулся. Что говорить, любопытство такая штука, которое могло взять верх.

Он приехал.

Чертовски интересно знать о своих родственниках, когда ты рос в детском доме сиротой.

Немного поерзав на кресле «УАЗа», Никита вылез из машины. Холодный ветер забрался под воротник и заставил парня поежиться. Несмотря на то, что деревня со всех сторон пряталась за лесополосой, здесь было невероятно свежо, если не сказать холодно. Он застегнул куртку, поправил кепку и спрятал руки в карманы. Хотелось курить, но при мысли, что за сигаретами надо лезть во внутренний карман, желание пропадало. Он огляделся. Деревня на первый взгляд казалась заброшенной и нелюдимой. Вдоль разбитой дороги стояли одноэтажные дома. Старенькие, они держались на добром слове. Тут и там стены домов обваливались, несмотря на различные подпорки и ухищрения хозяев. Крыши проседали. Некоторые дома были заброшены. Никита незаметно для себя прикусил губу. Паршиво, когда людям приходится жить в подобных условиях… Его взгляд упал на поваленный забор одного из домов. На местечке, некогда бывшем огородом, стояла корова. Животное смотрело на Никиту безразличным взглядом и жевало траву. Кроме коровы, очень скоро потерявшей к Никите всяческий интерес, на улице увядающей деревушки не было никого. Занавески в окнах домов были задернуты, а двери плотно закрыты. Казалось, до гостя никому не было дело. Хотя, подъезжая сюда, Никита видел, как старики выглядывали из-за штор и провожали его «УАЗ» тучными взглядами. Парень дотронулся до пересохшего неба языком. Конечно, выглядел он не лучшим образом – борода, усы, пучки волос, выглядывающие из-под кепки, и кирзовые сапоги к спортивным штанам… Но…

- Никита Викторович? – послышался голос.

Никита вздрогнул и обернулся. За его спиной стоял мужчина. На вид ему было около шестидесяти, он был небольшого роста и почти лысый, если не считать висков. Несмотря на маленький рост, в плечах он был едва не крепче самого Никиты, которому мужчина приходился по подбородок. На незнакомце был накинут теплый драповый пиджак, под которым он носил вязанный свитер под горло.

- Да, это я, - только и нашелся Никита.

- Здравствуйте, большое вам спасибо, что вы откликнулись. От меня лично. Василий Константинович, - мужчина протянул руку в знак приветствия.

Они обменялись рукопожатиями. Василий Константинович сжал руку Никиты своей мозолистой рукой, будто клещами. Парню показалось, что косточки в кисти предательски хрустнули.

- Очень приятно.

Мужчина как-то странно улыбнулся.

- Занесло же тебя в дыру, да, дружище? Небось и не знал, что у тебя бабка такая есть? Зато я буду знать, что местные с телом дурного ничего не сделают… – Василий Константинович хлопнул Никиту по плечу. – Ничего, что я на ты?

- Все в порядке, к делу! – поспешил согласиться Никита. – Расскажи в двух словах, что с моей бабулькой произошло? Почему только сейчас меня нашли?

- Бабулька… - Василий Константинович ухмыльнулся.

Никита внимательно посмотрел на мужчину. Старик явно не намеревался отвечать на его вопрос. Он что-то бурчал себе под нос, но ни одного слова Никита не разобрал. Странный, однако, мужичок. Но хотя бы вышел поговорить, а не прячется за дверью и шторами. Другое дело, что пирога с ним испечь не получится, и про бабульку он отвечает тоже неохотно. Никита прокашлялся, привлекая к себе внимание.

- Что с похоронами?

Старик вдруг вздрогнул, как будто его окатили холодной водой.

- Похороны говоришь?

- Да, что мне нужно оплатить и где я могу остановиться на ночь? – уточнил Никита.

- Много ты хочешь, парень… - пробурчал Василий Константинович. – Ни хрена никто не заказывал и не собирался, как померла, так и лежит твоя бабулечка. Каждый в этой дыре сам за себя, а твоя бабка перед смертью еще и головой хорошенько тронулась.

- Я смотрю все здесь немного того! – усмехнулся Никита.

Мужчина посмотрел на него строго, явно не поняв юмора.

- Село вымирает. Многие дома заброшены, гниют, и скоро здесь вообще никого не будет. А бабка твоя… - он зацокал. – Не следует тебе знать, что бабка твоя творила, главное, что ты парень толковый. Но будь готов к тому, что вряд ли кто из местных тебя в дом пустит, придется тебе в бабкином доме и спать. Хоронить будем завтра, коли заплатишь, я людей издалека привезу, чтоб гроб закопать.

- Сколько нужно денег? – спросил Никита.

- Завтра и скажу, кто за бутылку поедет, а кто за косарь, почем мне знать?

- Что с памятником, Василий Константинович?

Старик покосился на Никиту. Он оставил вопрос без ответа.

- Мне пора, а ты иди… с бабулей познакомься, так сказать, - он развернулся и зашагал прочь, но вдруг остановился и с размаху хлопнул себя ладонью по лбу. Выглядело это немного странно. – Совсем забыл тебе ее дом показать!

Никита посмотрел на дюжину домов вдоль одной единственной улочки. Вариантов было не много. Однако Василий Константинович вдруг указал куда-то вглубь леса, и только сейчас Никита разглядел силуэт еще одного домишки, который стоял на отшибе почти у самой лесополосы, на значительном расстоянии от остальных домов в деревушке.

- Вон ее дом, ты не обессудь, но туда я ни ногой.

- Трупов боитесь, Василий Константинович?

Мужчина хищно оскалился, выдавливая из себя улыбку.

- Ты бы дела свои переделал, да валил отсюда, пока паровозы ходят, шутник.

2

Вляпался так вляпался. Никита проводил взглядом удалившегося в сторону лесополосы старика. Надо понимать, это был тот самый человек, от которого он получил заказное письмо? Впору назвать себя глупцом, Никита так и не узнал, на какой должности сидит в селе этот Василий Константинович и куда в случае чего обращаться за помощью или ответом на возможный вопрос. Хотя, как уже понял Никита, этот человек вряд ли мог сказать хоть что-то вразумительное. Он покосился на домик своей бабули. Трухлявое зданьице в один этаж, полуразрушенное, с обвалившейся крышей и прогнившими стенами, кое-где даже залатанными. В окнах вместо разбитых стекол стояли сгнившие от влаги фанерные листы. Оставалось удивляться, как в таком доме можно было жить. Если только существовать, доживая последние деньки. Почему бабушка не связалась с ним раньше? Вопрос повис в воздухе.

Он еще некоторое время стоял рядом со своим автомобилем, выкурил сигарету, а потом двинулся к домам. Была не была, стоило попробовать познакомиться с местными. Не хотелось проводить ночь в машине или в разрушенном доме один на один с трупом. Но не успел Никита постучать в калитку, как из-под забора высунула морду огромная кавказская овчарка. Собака оскалилась и глухо зарычала. Пасть щелкнула в десятке сантиметров от лодыжки парня. Ветхий забор, который отделял Никиту от пса, не внушал доверия, поэтому парень поспешил отойти в сторону. Во дворе послышалась какая-то возня, раздался голос.

- Умка, в будку, быстро, кому говорю!

Через щель в заборе Никита увидел старуху.

- Здравствуйте, меня зовут Никита, я внук умершей...

Его не слушали. Бабушка по ту сторону забора увела пса, пристегнула овчарку на привязь и зашла в дом, не обращая на Никиту никакого внимания.

- Поделом! – послышался из-за двери голос старухи.

Парню только и осталось, что развести руками. Похоже, Клавдию Ивановну не жаловали в собственном селе, раз перед носом ее внука закрывали дверь на ночь глядя. Никаких соболезнований тебе, никаких разговоров. Никита вздохнул. Насильно мил не будешь, правда? На улице заметно похолодало, начало смеркаться, поэтому экспериментировать и пытаться познакомиться еще с кем-либо, Никита не захотел.

Он медленно побрел к развалинам дома на отшибе деревушки, чувствуя на себе прикованные взгляды сельчан. Люди смотрели на него из-за занавесок как-то зло, с раздражением. Никита стиснул зубы и, не в силах сдержать себя, схватился за промежность одной рукой, вторую вытянул, показывая средний палец. Впереди приближался наполовину разваленный забор с облупленной краской, некогда белого цвета. Тут и там на высохших досках углем были нанесены какие-то каракули, странные неразборчивые надписи и рисунки. Выглядело это отталкивающе. Взгляд Никиты остановился на выцарапанной надписи «666». Неужели его бабуля действительно лишилась рассудка перед тем, как засунуть голову в петлю? Вряд ли подобные рисунки могли напугать взрослого парня, но по телу Никиты пробежали мурашки. Он уставился на размазанные, бледно-розовые следы на заборе. Кровь? Выглядело отвратительно. Конечно, нельзя было исключать, что подобные выкрутасы дело рук местной шпаны, по крайней мере, хотелось думать именно так.

Двор дома больше напоминал свалку. Вокруг валялись старые сапоги, лепешки коровьего дерьма, куриный и мышиный помет. Странно, но никакого хозяйства здесь не было, поэтому о происхождении фекалий оставалось только догадываться. Не хотелось думать, что выжившая из ума старуха таскала во двор собственного дома помет со всей округи, потому что запах здесь стоял отвратительный. Никита с трудом сдерживался, чтобы его желудок не вывернулся наизнанку. Как здесь вообще можно было жить? Неудивительно, что дом его бабушки стоял на отшибе.

Парень закашлялся и забрался по раскрошившимся каменным ступенькам на крыльцо, оказавшись у перекошенной двери. Ручка заржавела и, как и все в этом доме, была испачкана в помете. Стараясь не испачкаться, Никита аккуратно потянул дверь на себя. Заскрипели петли, дверь поддалась. Этот Василий Константинович говорил серьезно, когда предлагал остаться Никите на ночь в доме бабули? Конечно, у них могла быть принята такая любезность… Никита переступил через порог и включил свет. Лампа на потолке тускло осветила одну единственную комнату.

- Черт подери… - он выругался. – Пошли вон, твари!

По комнатушке разбежались крысы. Нехотя, с ленцой, совершенно не боясь Никиты, но боясь включенной лампочки. Парень сплюнул, чувствуя, как поперек горла встал ком.

- Не так я себе это представлял…

Парень перекрестился и снял кепку. В углу комнаты стояла кровать, на которой лежало тело старухи, накрытое желтой, пропитанной мочой простыней. Женщина лежала лицом вниз, а с кровати на пол спадал кончик веревки, за которую бабушка была подвешена на люстре. Никита гулко выдохнул. Ужасающая картина. Он окинул комнату взглядом. Сплошной хлам вокруг. Телевизор с разбитым экраном на тумбочке, раскладушка с поеденным крысами матрасом, какие-то табуретки, у которых порой не хватало по две ножки разом. Шкаф, захламленная печь и пол с прогнившими досками.

- Ну и дерьмо, - эти слова Никита произнес по слогам.

Может быть, несколько кощунственно по отношению к собственной бабуле, но как крысы до сих пор не взялись за труп? Непонятно… Впрочем, понятно было другое – оставаться здесь до утра и проводить ночь в доме было бы крайне дурной затеей. Лучше сжечь бензин в бензобаке, но переночевать в автомобиле при включенной печи, чем и дальше дышать зловониями. Никита выключил в доме свет и вышел на крыльцо, решительно двинувшись в сторону автомобиля. Неплохо было бы позвонить любимой и рассказать о том, с чем пришлось столкнуться в селе. Он достал телефон и тут же опустил его обратно в карман. Связи не было.

- Дыра, - он пожал плечами.

Дыра, дыра и еще раз дыра. Никита запрыгнул в «УАЗ», завел двигатель и включил обогрев. Будет день, будет пища. Завтра он во всем разберется.

3

Никита открыл глаза, чувствуя как неприятно колет в боку. Изо рта шел пар. В салоне было чертовски холодно. Он поднялся, потер плечи, пытаясь согреться, нащупал ключ и попытался завести двигатель. Тщетно. Стартер крутил, но не хватал. Никита закурил, но сигарета выпала изо рта, зуб не попадал на зуб.

- Да что же так холодно!

Только сейчас он увидел, что в машине кончился бензин, и всплеснул руками. Завтра предстоял не самый приятный день, что же, давайте добавим сюда еще одну неприятность? Ладно… Он достал закатившуюся под сидушку сигарету и вздрогнул, поначалу не поверив своим глазам. В доме его покойной бабули горел свет. Показалось? Стекла «УАЗа» изнутри запотели, и вполне возможно… Решив не гадать, Никита протер лобовое. Он не ошибся. В доме горел свет. Парень попытался вспомнить, выключал ли он лампу, но быстро сдался. Впрочем, вариантов немного – либо он сам не выключил свет, когда уходил, либо… Он потянулся к бардачку и вытащил оттуда «Осу», спрятав пистолет за пазуху. Либо это сделали местные, которые оказались не очень-то дружелюбны. Ничего не оставалось, как прогуляться к дому бабули и потушить свет в доме покойника, а заодно выяснить, почему так произошло. Он выбрался и некоторое время стоял, переминаясь с ноги на ногу. Может, это была не самая лучшая затея из возможных, но перспектива размять затекшие конечности и наконец согреться рисовала мир в радужных красках.

Сельчане спали, и ни в одном из домов не горел свет. Он трусцой пробежался по сельской улочке и взбежал на крыльцо бабушкиного дома. В голову пришла до неприличия идиотская мысль. Может быть, постучать, прежде чем войти внутрь? Никита что-то злобно пробурчал себе под нос, положил руку на «Осу» и дернул ручку двери. Сейчас было не до шуток. Дверь распахнулась, и парень оказался внутри. В доме не было никого. Он медленно, даже нехотя убрал руку с пистолета. Все просто – он забыл выключить свет. Никита хотел было развернуться, погасить лампочку и выйти прочь, как взгляд парня остановился на трупе. Он нахмурился. Женщина лежала на боку, лицом к стене, простыня оказалась сброшена и теперь валялась на полу. Но… как? Он отчетливо помнил, что бабуля лежала лицом вниз, накрытая простыней. Рука потянулась за «Осой». Никита окинул комнату взглядом, выглянул во двор. Никого. Интересно знать, что здесь происходит и какой гад позволил распустить руки? Ответа не было. Никита зашел внутрь и осторожно закрыл за собой дверь.

Он подошел к трупу, поднял с пола простыню и накрыл женщину. Смотреть на окоченелый труп ночью было удовольствием не из приятных. Интересно, что такого натворила его покойная бабуля, что ей не дают покоя после того, как старуха отправилась на тот свет? Взгляд Никиты упал на книжную полку, где расположилось с десяток книг. Он взял первую попавшуюся. Обложка полностью выдержанная в темных тонах и одна единственная надпись.

«Черная магия»

- Дерьмо какое-то.

Никита запустил книгой в стайку крыс, прятавшихся в углу. Он не попал, но перепуганные твари разбежались в разные стороны. Да уж, его неизвестно откуда взявшаяся бабулька явно выжила из ума. Парень устало плюхнулся на раскладушку и зевнул. Он покрутил в руках травмат и прицелился в крыс… Нет, это лишнее. Хотя глубоко внутри себя Никита понимал, что с удовольствием сделал бы этот выстрел.

- Черт с вами…

Никита топнул, распугивая грызунов… Черт с ними. Что теперь? Честно говоря, не хотелось выходить из дома. Несмотря на то, что здесь воняло как на помойке, несмотря на то, что на соседней кровати лежал труп, а вокруг ползали крысы… здесь было тепло и уютно. За четырьмя стенами дома было гораздо теплей, чем в автомобиле и на улице. Почему бы не провести в этой дыре ночь? А заодно отвадить желание у наглецов лазать по чужим домам без разрешения. Он положил травмат под подушку, достал телефон и оперся о спинку раскладушки. Который час? Он посмотрел на настенные часы с кукушкой. Часовой механизм оказался сломан. Телефон показывал начало третьего ночи.

Он запустил какую-то игрушку и начал играть. Время шло медленно. Никита зевнул и потер глаза. Может и к лучшему, что ничего не происходило, но без непрошеных гостей становилось скучновато.

4

Ку-ку…

Ку-ку…

Никита подскочил с раскладушки и огляделся. Звук кукушки на стучал по вискам. Часы показывали ровно двенадцать, и кукушка, как заведенная, выскочила из импровизированного гнезда. Парень раздраженно зажал уши ладонями. Какого здесь происходит? Он огляделся по сторонам, надеясь найти что-нибудь, чем можно было бы запустить в часы, но на раскладушке не оказалось ничего, кроме телефона и пистолета. Тогда он подскочил на ноги и просто вырвал кукушку из часов, сломав механизм. Не хотелось поступать совсем кардинально, но пришлось. Интересно знать, сколько времени прошло с тех пор, как он заснул? Он взял телефон, но батарея мобильника полностью разрядилась. Телефон выключился.

За окном стояла глубокая ночь. Он подошел к единственному целому окну в доме и выглянул на улицу. Он долго всматривался в темноту, давая привыкнуть глазам, а потом смачно выругался и бросился к выходу, прихватив с раскладушки пистолет.

- Ах, вы сволочи!

Никита выбежал из дома и бросился к автомобилю. Он схватился за голову. Колеса «Хантера» оказались спущены. Машина стояла на одних дисках. Вокруг не было ни души. Та же темнота в окнах домов, та же пустая улица.

- Что это все значит? – крикнул он в темноту.

Разумеется, никто не ответил. Парень попытался найти порезы, но почти сразу бросил эту затею. Разглядеть что-либо в темноте не представлялось возможным. Оставалось надеяться, что колеса спущены, а не порезаны. Пусть и верилось в подобную перспективу с трудом. Как бы то ни было, пока не начнет светать, решить проблему не удастся. Раздосадованный, Никита врезал кулаком по бамперу и тут же скривился от боли, в глазах потемнело. Но не успел он толком разозлиться, начать причитать и просто пожаловаться на судьбу, как в доме бабушки погас свет. Никита замер. Но растерянность парня длилась считанные мгновения.

- Какого черта?

Он вскинул «Осу» и бросился к дому. Пора была пресекать эту странную игру. Местные перегибали палку и сами этого не замечали. Он взбежал на крыльцо и распахнул дверь.

- Эй, ты…

Слова застряли в горле и остались недосказанными. В темноте, в которую была погружена комната, стоял силуэт. Никита не смог разглядеть его черты, но человек медленно раскачивался из стороны в сторону. Сомнения продолжались не больше секунды. Никита выстрелил и незнакомец упал. Дрожащими руками парень потянулся к выключателю. Сперва свет ослепил глаза, Никита прищурился, а потом парня вырвало прямо на крыльцо. На полу посереди комнаты лежало тело мертвой старухи. Шея покойницы была обвита веревкой.

- Что за игры? Вы думаете, что нашли, с чем можно пошутить? Завтра утром я сообщу обо всем в полицию!

Он забежал в дом и осмотрел тело. Слава Богу, выстрелы пришлись мимо и не задели труп. Он выпрямился, чувствуя, что, несмотря на холод, весь взмок. По лбу струились капли пота. Ума не приложить, кто додумался подвесить старуху…

- Выйдете! Если вы такие смелые?

Он повернулся вокруг, расставив руки в стороны. Тишина. На улице завывал ветер, в доме слышался писк крыс, потрескивание старого пола… Сзади что-то скрипнуло. Сначала это был едва различимый звук, затем он стал отчетливей. Он вслушался и медленно обернулся. Дверцы старого шкафа, словно сами по себе открылись. Не успел парень понять, что произошло, как дверцы захлопнулись. Сначала одна, затем другая, подымая многолетнюю пыль. Он вскинул пистолет. В комнате никого не было.

- Ладно… Раз вы так. Раз не могли придумать ничего оригинальней. Ок… - произнес он вслух и воткнул пистолет за пояс.

Он еще раз огляделся, подошел к трупу женщины и аккуратно взял окоченевшее тело под плечи. Казалось, бабушка весит центнер. Никита медленно перенес труп обратно на кровать и уселся рядом. Интересно, что могли себе позволить эти люди, не окажись его здесь?

- Мерзавцы, - прошептал он.

На шее неприятно запекло. Он расстегнул куртку и вздохнул полной грудью. Цепочка, на которой висел крестик, нагрелась. Какая-то ерунда… Но цепочка доставляла дискомфорт. Он снял ее и положил в карман. После такого перехочется идти на новое «Паранормальное явление» в эти выходные, не правда ли?

- Ничего бабуля, представляю, каково тебе здесь…

Никита не договорил. Свет в доме потух, и входная дверь захлопнулась с такой силой, что чуть было не слетела с петель. Никита подскочил на ноги. В напряжении, не понимая, что происходит, он стоял несколько минут. Тишина… пока в один миг отчетливо по всей комнате не разнесся звук заработавших настенных часов… Тик-так.

Тик-так.

В давно позабытой печке вдруг вспыхнуло пламя. Никита, все это время державший в руках «Осу», не выдержал.

- Эй, вы что делаете? – закричал он.

Не дожидаясь ответа, он двинулся в сторону двери, споткнувшись о раскладушку и слыша писк разбегающихся крыс под ногами. Но когда до двери осталось не больше метра, парень остановился. Его изогнуло, и невероятной силы толчок отбросил Никиту к стене, будто пушинку. Перехватило дыхание, спазмом свело желудок. Он выставил перед собой руки и зажмурился. Но ничего не произошло, удара не последовало. До ушей донеслись два отчетливых щелчка. Сработал замок. Закрылась входная дверь.

- Давайте просто поговорим? Ребята? Я не хочу неприятностей! – Никита услышал собственные слова.

Ответом стали грохот и звон разбитого стекла. Телевизор свалился с тумбочки и упал на пол. Пластиковая крышка лопнула, раскололся кинескоп. Никита с ужасом наблюдал, как громоздкий шкаф у противоположной стены медленно передвинулся вперед. Старые доски жалобно заскрипели, с трудом перенося нагрузку, но шкаф выстоял. С полки для книг выпало несколько томов. Один из них повис в воздухе и со всего маху влетел в стену. Книга порвалась, страницы разлетелись по всему дому.

- Господи, иже еси на небеси… - Никита сжал зубы, он не знал молитвы. Не знал ни одной молитвы. Он начал креститься.

Парень открыл глаза, но от ужаса закрыл их вновь. На кровати сидела мертвая женщина. Ее голова неестественно завалилась на бок, по плечам спадали седые локоны волос…

Лампа на потолке лопнула, обрызгав Никиту мелкими стеклянными осколками. Стрелки на настенных часах замерли, но только на миг, с невероятной скоростью время начало обратный отсчет. Стрелки вращались в обратном направлении. Дом завибрировал. Лопнуло зеркало. Один из осколков впился парню в плечо. Он взвыл и покосился на кровать. Старухи там уже не было…

Никита сжал «Осу» в руках. Ладони вспотели. Он закричал и спустил курок.

5

Двое пожилых мужчин стояли на окраине деревушки. Моросил дождик. Небо с самого утра затянуло тучами.

- Василий Константинович, он ушел, говорю я тебе, - сказал один из местных.

- Как ушел? Вон его машина…

- Он бросил машину, и скажу тебе, выглядел он не очень, сам понимаешь. Испуганный, глаза выпучил, белый весь, трясется…

Василий Константинович задумался и посмотрел на брошенный «УАЗ». Такая машинка могла пригодиться в хозяйстве, пусть на спущенных колесах, ничего. А городских… Их не поймешь.

- Ты был там? – спросил он.

- Нет.

- Пошли.

Кутаясь в серые драповые пиджаки, мужчины, успевшие угоститься стопочкой настойки с утра, двинулись к крыльцу бабкиного дома. Они остановились у двери. Дверь была закрыта.

- Стоит ли это делать, Василий Константинович?

- Стоит, Генка… - мужчина гулко выдохнул и закашлялся. – У тебя еще есть варианты?

Он три раза постучал в дверное полотно, вытер подошву о грязную тряпку, лежавшую на пороге, бросил взгляд на мужика рядом и зашел внутрь. Геннадий последовал за Василием Константиновичем. Зайдя в дом, он замер и попытался перекреститься, но Василий Константинович одернул его.

- Брось, не гневи, дурак.

- Но я…

- Брось, кому говорю, - прошипел Василий Константинович.

В доме царил бардак. Все вокруг было перевернуто вверх дном. Шкафы завалены, часы сорваны, разбитые стекла лежали на полу… Посреди комнаты на толстой веревке висела старуха. Череп ее был прострелен, на лице запеклась кровь. Женщина держала в руках старую потрепанную книгу. Черный переплет и незамысловатая надпись «Черная магия». На обложке отчетливо виднелись следы крысиных зубов и совсем свежий крысиный помет. Василий Константинович покачал головой.

- Видать не захотела с внучком то уходить, старая?

- Не получилось, пади крепко черти держат.

- Что теперь, Василий Константинович?

Мужчина задумался, почесал щетину и указал на повешенную.

- Ты ее сними, да письмо новое отправь… Негоже в доме таком крышу сносить, дом такой селу нужен, но так просто ее отсюда не увезти.

- Ты уверен? – мужик приподнял бровь. – Сколько то можно?

- Я за село стою…