В мире животных

Майор Тимонов был оперативным дежурным, а кроме того конченым неврастеником. По этой причине, дежурить с ним на КП, было просто невыносимо. Он был резким, суперпринципиальным, крикливым, любил повозмушаться и покачать права. Так, например, войдя в «преступный сговор» со штурманами ПээНа, он начал «боевые действия» против зампотыла за усиленную пайку, которую ему (и им тоже) якобы недодавали в столовой во время его (и их тоже) суточного сидения/лежания на КП. О себе он был очень высокого мнения, страдал завышенной самооценкой, но на учения, или какие другие ответственные заходы, почему-то всегда привлекали не его, а других оперов. Может, это потому, что он был неврастеником?

Майор Бордюров был начальником РЛУ, в меру тупым и в меру решительным. Если приказывали драть личный состав, он всей душой отдавался этому делу и драл, драл, драл... Если надо было ремонтировать технику, то он, забывая о семье, детях и личном составе целыми днями и ночами крутил гайки и паял, паял, паял... А если требовалось восстановить документацию, то солдаты снова оказывались предоставленными сами себе, ремонт техники перепоручался кому-то ещё, а Бордюров садился за стол и писал, писал, писал... Бездельником он не был, но результат от такой его работы был, мягко говоря, незначительный. Но по другому  Бордюров работать просто не умел. Но он старался...

В тот день, в воскресенье, Тимонов заступил оперативным дежурным. Уж не знаю что именно, но что-то ему не понравилось в состоянии техники, с которой ему предлагалось нести б/д. Быть вздрюченным сверху, Тимонову не хотелось, и он принял самое простое (а главное – верное) решение – вызвать из дома начальника РЛУ, т.е. – Бордюрова и таким вот образом на всякий случай прикрыть свой зад.

Было воскресенье...

Бордюров отдыхал дома, с семьёй...

И тут его «подорвали»...

Расстояние до части из города 10 км, и добраться на службу можно было только попутным транспортом...

В в/ч, Бордюров приехал, как говорится, на взводе, а узнав, в чём дело, взвинтился ещё больше. Ведь что получается. Формально, его вызвали правильно, ведь он в первую очередь отвечает за б/г РЛС. Но ремонтировать технику-то должен не он, а его подчинённые. А вот их-то Тимонов как раз и не вызвал. Мол, – ты начальник, вот ты и вызывай их сам, и руководи своими бестолковыми лейтенантами, которые в технике ни бум-бум.

В этой всей махинации, у Тимонова был тонкий расчёт – пока суд да дело, пока ремонт техники, он дежурство не принимает, подписи своей в журнале не ставит, а время-то его дежурства идё-о-от! А ответственности за это время он никакой не несё-о-от!

Всю эту хитрожопость Тимонова Бордюров просчитал сразу и тут же, на КП, высказал по простоте душевной коллеге всё, что о нём думает, причём довольно громко и с использованием эмоционально окрашеной лексики. В ответ тот пустил в ход весь свой неврастенизм. Начал потрясать должностными обязанностями, правами, инструкциями, брызгать слюной и т. д.

И тут ещё выяснилось, что после проведения контроля функционирования, никто из солдат операторов, как это вообще-то и положено, на КП не пришёл и в журнале за исправность техники не расписался. В общем – продебали они это дело, ведь воскресенье было...

А теперь самая изюминка, вишенка как говорится на торт, пик конфликта (источник удовольствия для всех конфликтологов).

Тимонов сказал (близко к тексту):

- Что ж у тебя операторы не пришли и не расписались в журнале?..

Бордюров сказал (близко к тексту):

- Пусть они на твоей жопе распишутся...

Тимонов сказал (близко к тексту):

- Ты мою жопу не трож, пусть они на жопе твоей жены расписываются...

Сжав кулаки и криком «А-а-а-а с-с-ссу-у-ука-а-а! Не трогай жопу моей жены-
ы-ы!», Бордюров бросился на Тимонова.

Их боевому столкновению помешал оказавшийся между ними пульт боевого управления с командирским «выносом». Они стали бегать вокруг него друг за дружкой, но вскоре устали, запыхались и начали кидать друг в друга разные вещи, что попадали под руку...

С КП Бордюрова выводили всей дежурной боевой сменой, и сделать это сумели, поскольку Бордюров неврастеником не был, да и делать-то ему на КП в принципе было нечего.

- Нет, как он про мою жену, про мою-то жену!.. – никак не мог прийти в себя Бордюров – не позволю!..

Это было утром. А в обед, когда все вызванные для ремонта техники офицеры (в том числе и Бордюров) разъехались по домам, Тимонов, в очередном приступе неврастении прибежал жаловаться к замполиту.

- Пойдёмте, пойдёмте, я вам что-то покажу, – истерично верещал он.

Придя на стоянку автотранспорта, глаза замполита ясно и чётко зафиксировали, что Тимоновские жигули были обильно обоссаны (именно обоссаны а не облиты) в районе левого заднего крыла. Это было явно не собачкина работа, поскольку местные кобели так высоко лапку не задирали. А допрошенный с пристрастием дневальный по КПП подтвердил, что «да, крутился там, около машины Тимонова, майор Бордюров, а что он там делал – не знаю, так как было далеко и не видно».

Вот такая у нас в части была «В мире животных».

РS

Продолжение истории случилось через месяц. Прийдя на службу и открыв свой сейф майор Бордюров обнаружил, что все его внутренности обильно обсосаны. Ясное дело, что это было дело рук, вернее члена майора Тимоновна. Вот только как ему удалось насцать в сейф через маленькую замочную скважину осталось загадкой. Месть свершилась. Вендетта по-корсикански, твою мать.