Детская память

Человеческая память – удивительный феномен, который  подчас  преподносит сюрпризы.  Память старика – не много и не мало – целая жизнь.  Вы замечали, что все пожилые люди любят рассказывать о прошлом, они делают это с удовольствием, припоминая события минувших лет во всех подробностях. Видимо путешествие по глубинам памяти освобождает наших стариков  от суровой реальности хотя бы на время.

Евгения Августовна - латышка и, в присущей ей манере  неспешного повествования,  часто рассказывает о своей жизни.

«Шел 42 год. Немцы наступали на Москву по Калужскому шоссе. Наша семья, мама и трое девочек:  десяти, восьми и пяти лет  жили в 12 километрах от Калуги. Я была младшей, мне тогда было пять лет. Отца репрессировали в тридцать восьмом, поэтому все заботы о семье легли на плечи матери.

Нас спешно эвакуировали, мы оказались в поселке, где жила наша тетка  и поселились в пустующем доме.

Немцы приближались. Обстрелы всегда начинались на рассвете.

В ту ночь матери не спалось, она ходила по дому из угла в угол, повторяя одни и те же слова «Скорее бы рассвет! Скорее бы рассвет!»  Видимо, материнское сердце что-то чувствовало. Обстрел еще не начался, а она уже скомандовала детям: «Быстро,  все на улицу! Бегите за мной, не отставайте!».

Схватив меня на руки, она выскочила из дома и побежала к окопам, старшие девочки бежали  за ней следом.
   
Обстрел начался, как только солнечный диск показался из-за горизонта.

В то утро было всего три снаряда. Три выстрела. Три удара.

Мать  добежала до окопа, опустила меня на землю и упала сверху, прикрыв  своим телом. Когда прибежали на помощь, она была мертва, осколком ей разорвало грудь и повредило шею.

Сначала подумали, что ребенок тоже  мертв – я была вся в крови.  Но тут я начала моргать глазами. Я не плакала. Молча стояла и хлопала глазами. На мне не было живого места – волосы, лицо, одежда  - все пропиталось материнской кровью.

И вот что удивительно, я помню, как нас везли в детский дом, помню теплушку, разделенную на четыре части, в которой находились дети и раненые. Помню во всех подробностях, как мы ехали, как нас встречали, как оформляли в детский дом.

Помню каждый день, каждый миг свой долгой жизни, но то, что было со мной до пяти лет, до момента гибели мамы – навсегда стерлось из моей памяти. О событиях того дня, навсегда изменившего нашу жизнь, я знаю только из рассказов тетки и сестер».

Вот как бывает, материнская кровь защитила дитя от смерти, а детская память – от горьких воспоминаний. Так уж устроена детская память.