Дегтярев. Часть 44

Майор очнулся от холода – леденящего холода четырех бетонных стен, где его оставили то ли помирать, то ли до лучших времен, его бывшие товарищи. Или, быть может, будущие? Что уготовила Зона своему старому приятелю на десерт? Казнь или концерт?
Деготь вскочил на ноги и принялся обогреваться как умеет – то по плечам себя похлопает, то по комнатушке побегает, то пощечин себе выпишет. В этом замкнутом пространстве, кроме бетона и двери не было ничего: ни окошка какого, ни курилки не продумали – какое-то убогое заведение, стоит заметить!
Дверь отворилась – майор покосился в ее сторону. Что есть при себе? Ничего. Чем защищаться? По старинке – руками и ногами. Можно еще конечно лбом в переносицу влепить, но такой трюк обычно только в голливуде работает. Но вопреки размышлениям Дегтярева, дверь не распахнулась полностью, а лишь приоткрылась.
Он с необычайной осторожностью приблизился к дверной раме и прислушался – за дверью определенно никого не было. Это шанс! Кто-то дал ему шанс сбежать отсюда! Но кто его предоставил? Майор выглянул в тончайший проемчик, образовавшийся между приоткрытой дверью и рамой, но никого не увидел и не услышал. Что за игру с ним затеяли?
Отворив дверь, заключенный выскочил из своей башни заточения, готовый нанести смертельный удар Чака Норриса ногой с разворота, но коридор был абсолютно пуст. Он двинул вправо, ведь налево ходить майору СБУ вообще не полагается, хотя, по правде говоря, там просто был тупик. Коридор скудно освещался доисторическими лампочками, времен товарища Сталина, но большего Дегтю и не надо – куда наступаешь видно и слава Зоне.
Добравшись до углового поворота, майор затих, услышав приглушенные голоса где-то совсем близко. Прислушавшись, он удивился до мозга костей – разговаривали на немецком. «Шайзе!» - выругался про себя майор на дойче (Deutsch = немецкий), «Какого лешего здесь происходит? Дайте мне выйти, я хочу домой, к маме!»
Удовлетворившись последней шуткой в общении с умным человеком, то бишь с самим собой, майор вынырнул за угол и рванул что было мочи вперед, на голоса. Путь ему преграждало одно тело, но оно ведь с кем-то говорило! Майор отказался напрочь от осторожности – он в стане врага, вокруг непонятные личности, разговаривающие на иностранном, двое его друзей находятся под воздействием опаснейшей аномалии Зоны, миссия на грани срыва, а то уже и вовсе провалена – кто его теперь ждет? Кому он теперь нужен?
Деготь налетел на стоящего к нему спиной человека в форме, сбил того с ног и принялся лупить по шлему замкнутой системы дыхания. Такой же шлем был и на его «СЕВЕ», пока его не отобрали плохие люди. Забрало шлема пустило паутинку трещит, Дегтярев вскочил с жертвы, поднял над нею свою ногу, представляя себя рыцарем с мечом в руках, который вот-вот казнит свою жертву, и с напором опустил её на голову жертвы, растоптав и шлем, и то, что в нем находилось.
Только после этого он рассмотрел своего поверженного оппонента – им оказался человек в отнюдь не «монолитовской» форме, а в форме синего цвета.
- Дикие гуси? Какого хрена? – возмутился майор. Наемники старой Зоны? В Припяти? Что они здесь делают?
Он стянул с трупа классическую для наемников G-36, взял несколько магазинов, рассовал по карманам. Снимать разгрузку и осматривать рюкзак категорически не было времени. Забрав самое необходимое, пленник осторожно двинул вперед по темному, едва освещаемому непонятно чем, коридору.
Внезапно появился, что называется, свет в конце тоннеля – коридор впереди вдруг озарило ярким белым светом, будто сами небеса свалились в это богом забытое место и привнесли свет во тьму. Дегтярев замер на месте, ожидая что апостол Михаил лично подойдет к нему, нечистивому, возьмет под белы рученьки, да к отцу всевышнему на суд потащит. Но не тут-то было.
Вместо этого под его ноги прикатилось нечто небольшое, металлическое. Майор уже после понял, что это была свето-шумовая граната. Не успев отреагировать, он лишь зажмурил глаза, но хлопок знатно ударил по ушам, отчего Деготь потерял ориентацию в пространстве. Этим и воспользовался некто, подошедший к нему вплотную. Майор пытался рассмотреть пришедшего, но лишь получил чем-то громоздким по макушке и в очередной раз вырубился.

Прежде чем майор очнулся, он закряхтел как-то неестественно.  Будто кто-то вынудил его это сделать. Он лежал на койке и не мог двинуть даже пальцем, будто парализованный.
- А, очнулся. Хорошо! – послышался знакомый голос.
Не совладав с усилиями открыть глаза, майор прошипел:
- Где я? – в горле сильно пересохло.
- Как где? На базе! Ты под выброс очередной попал – не помнишь что ли? Хотя да, ты же нихрена не помнишь после выбросов. Ну ладно, вставай, наемник!
Наемник? В смысле – наемник? Майор никогда таковым не был, даже во времена старой доброй сталкерской житухи. И кто с ним вообще разговаривает? Голос до боли знакомый, но кто это? На какой он вообще базе? Только что же был в темном коридоре, убил синего гуся, забрал винтовку. Где винтовка? Хрен ее знает!
- Тебе что, помогать, как маленькому? – к кровати приблизился… Лебедев. – Давай, подрывайся, тебе не впервой!
База Чистого Неба. Но… как? Ведь группировки больше не существует, профессор и большинство друзей сталкера Дегтя мертвы – как это возможно?
- Профессор… - прошипел майор, - ты же мертв!
- Я мертв? – удивился тот. – Видимо, выбросы с каждым разом ухудшают твое восприятие мира. Ладно, с этим мы разберемся позже. Давай уже, вставай. Парням на заставе нужна помощь, а кроме тебя некого отправить. Пулей лети к Суслову, возьми снарягу, затем к заставе лети.
Дегтярев кое-как встал с кровати, повертел бошкой в разные стороны. Что-то здесь не так. Он стал… выше? Мир казался неприлично мелким с такой высоты.
- Тебе что, особое приглашение полагается, шрамированный?
«Шрамированный!» - прострелило мозг Дегтярева. Он моментально все осознал, услышав это слово. Именно так профессор Лебедев называл наемника Шрама, который был на целую голову выше майора Дегтярева. Именно так он и представил элите Чистого Неба нового бойца! Но как такое возможно? Он переживает воспоминания Шрама? Или майор уже умер?
- Что здесь происходит? – попытался осведомиться Деготь.
- Где – здесь? У нас, как обычно, война с Ренегатами! А ты, как обычно, под открытый выброс попал и выжил. Только вот не помнишь нихрена. Давай дуй на помощь заставе, я после тебе все напомню!
- Я никуда не пойду! – топнув ногой в пол, заявил шрамированный.
- В таком случае, - профессор потянулся к кобуре с пистолетом, - ты мне больше не нужен.
Лебедев молниеносно выхватил пистолет, взвел курок и нажал на спуск, подведя дуло ко лбу Шрама.

Майор почувствовал, как его тело кто-то поднял. Он уперся ногами в пол, отряхнул голову и открыл глаза.
- С Вами все в порядке, профессор? – спросил человек, державший его за плечи. – Вы упали в обморок, профессор.
- Где я?
- Как где? На рабочем, собственном месте! – повысил голос человек в погонах.
Некто профессор осмотрелся. Вокруг него было несколько людей в белых халатах и очень, очень много, для столь небольшого места, людей с оружием.
- Жмите кнопку, товарищ, - скомандовал человек, державший профессора.
- Какую кнопку, уважаемый? – возмутился Дегтярев. – Что я должен сделать?
- Как что?! – взревел тот. – Запускайте чертов реактор, профессор! Мы с Вами уже все обсудили! На часах уже час-двадцать, а мы никак не приступим к работе!
Час-двадцать? Погодите, а что за число?
- Какая сегодня дата? – поинтересовался «профессор» Дегтярев.
- Вам в обмороке память отшибло? Двадцать шестое апреля, если Вам от этого станет легче! – офицер пришел в ярость. – Теперь, жмите уже чертову кнопку!
- Нельзя этого делать! – завелся кричать не своим голосом майор. Оно и понятно – он то в теле профессора Лебедева. – Это приведет к невероятно опасным для нас последствиям, офицер!
- Мы уже это обсуждали. Главнокомандующий готов пойти на этот риск, - с лицом «ой, прекрати, достал», оттараторил офицер и снова указал глазами на приборную панель.
- Давайте хотя бы отложим запуск! Реактор не подлежит тестированию в данный момент! – вспоминая все строки из учебника по истории, майор прикидывал возможные варианты.
Военный достал свое оружие и направил на профессора:
- Либо Вы нажимаете на кнопку, товарищ Лебедев, либо это сделает кто-то другой.
Тело-то у майора хоть и другое, но управляет им именно он. Уйдя с линии обстрела офицера, лже профессор сходил его за ствол пистолета, обернул к себе спиной и схватил в удушающий захват. Пистолет вывалился из рук офицера, но Дегтярев не успел его ухватить.
Военные, все как один, нацелились на неожиданно объявившуюся угрозу. Прикрываясь офицером, майор попятился к приборной панели. Бегло осмотрев ее взглядом, он увидел кнопку «Выкл». Деготь ослабил хватку лишь на толику, но этого хватило офицеру, чтобы вырваться из его захвата. Тот заломал профессора, уткнув его лицом в приборную панель.
- Глупый Вы человек, профессор.
Выхватив нож, тот вогнал его по самую рукоять под ребро лже Лебедева. Он стал сползать по приборной панели, свалившись в итоге на пол. Он не чувствовал боли, но глаза медленно смыкались, будто бы он очень хотел спать.
К приборной панели подошел знакомый силуэт. Это был профессор Каланча. Последнее, что услышал Деготь – запуск реактора.

Глаза Дегтярева снова открылись, но снова не там где нужно. Он еще не осознал, что его душа поглощена Монолитом, а его тело уже никогда к нему не вернется…