Апельсиновые корочки

Апельсиновые корочки

   Расплескавшаяся лужами осень снова простудила город, который хлюпал стертыми до дыр башмаками прохожих и укутывался в длиннохвостые шарфы крупной вязки, сливающиеся с мокро-коричневым цветом стволов деревьев и расклеенными по асфальту оранжево-бурыми листьями.  Апельсиновые корочки, забытые мной в кармане куртки, намокли и разбухли. Осень вдруг запахла апельсинами. Горьковато-сладкий запах тянулся невидимой струйкой, заполняя пустоты  осенней тоски. И эта пустота была не только эмоциональная, но и физическая. Забытые дома духи, блокнот, любимая книга для отпугивания “безделья” в неимоверно выматывающих транспортных пробках напоминали о себе непривычной лёгкостью дамской сумочки.
     Поднимаю голову вверх. Через паутину тонких веток, когда-то хвастающихся разнообразием летней лиственной моды, вижу молочное небо, припорошенное молотым кофе. На этой мягкой поверхности стараюсь нарисовать глазами какие-то образы, но моё сухое сознание, не пропитанное эмоциями и впечатлениями, не воспроизводит не только картинки, но и просто прямые линии. Дождь что ли начинается? Чувствую на лице прохладу и влагу мороси. Капельки настолько мелкие, что даже не стекают по коже, а сразу впитываются, оставляя блестящий след. В сумке сиротливо подрёмывает зонт, но не спешу его открывать, пусть еще немного поспит.
     Осень неизбежна и дождь тоже. Нельзя заменить осень на весну или зиму на лето. Нельзя остановить дождь, как бы тебе этого не хотелось, можно только приостановить, приспособившись к нему, раскрыв зонт или одевшись потеплее.  Но дождь всё равно будет. Он живёт и появляется в жизни каждого человека, когда ему вздумается, он не подчиняется и не учитывает наших желаний, интересов, планов. Мы можем сердиться, расстраиваться, жалеть, грустить, когда он появляется и навещает нас. Его визиты неизбежны и непредсказуемы. Мы не можем знать точно, когда и сколько он продлится, но мы можем предугадать и приготовиться к нему заранее. Хотя в последнее время он отличается особой непредсказуемостью. Он, как холодная струя из душа, освежает, ободряет или наоборот успокаивает и убаюкивает. Мы можем радоваться ему или сердиться, а он безропотно смывает все эмоции и насыщает нас в свою очередь новыми.
    Стою посреди улицы, не сопротивляясь крупным тяжёлым каплям, которые закатываются мне за воротник, холодком пробегают по спине и впитываются в шерстяной свитер, несколько минут назад нагретый моим теплом, только-только зародившимся и несмело старающимся превратиться в жар. И процесс, кажущийся мне когда-то необратимым, приостанавливается. Нет, капли не настолько жгуче-холодны, чтобы полностью остудить мою кожу и вызвать на ней обратное ощущение теплу в виде сиротливых мурашек, но всё же чувствую не совсем приятную прохладу.
      Наверное, существует только один единственный выход – терпеливо ждать. Можно так и дальше стоять под дождём, промокнув до нитки и дрожа от досады и холода,  а можно  укрыться где-нибудь под крышей и просто со стороны наблюдать, как он расхаживает, заглядывая к каждому и оставляя след своей сырой ладони то на подоконнике, то на цветастых обоях, то на слипшихся от туши ресницах, то на задумавшихся часах, остановившихся до его прихода и старающихся сохранить и продлить солнечный день жизни. Какой бы вариант мы не выбрали, всё равно мы ничего не можем изменить.
     Вот и я стою под дождём и жду солнца, до сих пор сжимая в ладонях  давно выдохшиеся апельсиновые корочки, надеясь, что когда-то вновь почувствую горько-сладкий аромат  и отогреюсь. Только это будет уже другой апельсин.