Торт на кончике хлыста

  Утомленная мужская плоть наконец - то ослабила свои оковы и отпустила  мужика  на вольные хлеба.  А хлебов  требовались немало,  ибо  народились  у Лёвы  от  ненасытного природного инстинкта   пара вечно голодных ртов, способных сожрать не только мамкину грудь , но и отцовский покой.  Вот и мыслил мужик по утрам не спавши, как деньги  к рукам прибрать.
   Была у него неплохая черта, славившая всегда мужицкую хватку, так это его предприимчивость во всех делах. И огромное желание встать на ноги, поднять детей и дать им  образование,  конечно, бабу свою одеть, побрякушки повесить ей на шею  да в уши что-нибудь золотое вдеть, чтоб шептать  паве своей по ночам  ему мешали ,  чтоб лебедью  средь людей    она ходила,  вызывала  у него  жар в памяти и  причинном месте. И ещё мечтал о зависти мужской и , конечно, женской, чтоб   скручивала шеи  другим   выльтикультипятистым особам ,  чавкающим по местному жидкому асфальту в резиновых галошах  и цокающим на каблуках при Доме культуры.   
    Он ещё тогда, на высшей ученой скамье, понял, что,  пропадая в кабаках да бренькая на гитаре, мало что оставишь в остатке. Разве что  досаду за лень свою и упущенные возможности.  А упускать своего он ох как не любил. Вот и получив распределение, да не простое, а  почетное, будучи купленным командированным "засланцем"  у  родного ректора, он отправился в закрытый город поднимать науку и поглощать собой радиацию, чтоб другим  меньше  досталось.
   Но, то ли  ангел -хранитель держал его под руки, то ли напор и смелость клином раздвигали ему пространство, но  после получения диплома  и накануне росписи в ЗАГСе получил  он  от коллеги весточку, что женатым  дорога в научный Чернобыль  закрыта. Многих бы сия ситуация поставила в тупик. Но не Леву.
    Он, говоря  официальным  языком, задумал совершить мошенничество  и  притянуть за собой шлейф удачи, вырвавшись из города и семьи поголовного пьянства.  Удивлению заведующей ЗАГСа не было предела, когда ей предложили не ставить штамп в паспорте при регистрации брака.  И это выглядело как унижение её  деловой чести и клятвы. Несколько раз она порывалась сказать твердое "Нет!", но уж больно убедительны были слова жениха,  тихая мольба  в глазах невесты и какая-то вера в человека, что он и вправду придет  к ней  в кабинет  через неделю после  прописки в закрытом городе, чтоб  успокоить её и  законно поставить штамп в паспорте.  И она пошла на должностное преступление.  Во имя их любви,  появившейся приличной  неприличной  выпуклости у невесты  и еще чему-то, что вызывало у нее раздвоение личности.  Они поженились. Он уехал. Она осталась за 500 верст.
   Общага приняла его привычной убогостью, к которой ему было  не привыкать. Прописка, заселение, первое знакомство с местными чиновниками. В  первую пятницу уже под вечер  затемненный кабинет большого человека, решающего судьбу тех,  у кого не было крыши над головой, распахнул  свои створки и проглотил Леву целиком .
- Что у Вас?
- Да вот! Хочу встать на очередь на однокомнатную.
   После беглого осмотра  заявления голос  матерого чиновника был настолько наполнен негодованием  в адрес молодого специалиста, что Лева понял, он в полном заду.
- Вы знаете , сколько у меня на очереди  женатых, с детьми, а вы тут со своими глупостями лезете.  Он что то ещё  говорил, смысл  и посыл был ясен - Пошел вон, женись сначала, а потом уж... Как вы все меня достали!
   Он был велик и знал это, от него все  зависели и он мог себе позволить  негодование и власть свою перекидывать с руки на руку, как полотенце. Он  это делал даже не глядя на просителя. И делал это с  огромным  удовольствием.   Лева выскочил из кабинета и уже через несколько часов поездом сокращал расстояние со своим счастьем.
    Кажется не было в тот момент  счастливей женщины, заведующей  ЗАГСом,  поверившей , но сомневающейся в своей правоте,  когда она увидела на пороге ту самую пару, улыбающуюся и такую счастливую. Она видела за свою  жизнь немало счастливых  пар, приходящих расписаться, чтоб  жить в счастье и  браке, но теперь и она искренне  радовалась вместе с ними. Груз ответственности  спал с ее плеч, печать водрузилась на свое место, подарки, признания и необычные слова жениха  опять наполнили её  Душу воодушевлением и ей было просто  здорово, что  у нее сошелся дебит с кредитом. Она еще долго  смотрела им с вслед и почему -т о верила , что у ним всё будет хорошо.
   Следующий понедельник  Лева ждал с трепетом. Кабинет Юрия Михайловича  опять  напоминал  затемненную келью, а он сам  - архимандрита, скинувшего сутану и надевшего пиджак. Он взял своими тугими пальчиками  то самое отброшенное  им  заявление. И трудно вспоминая, что он уже где-то видел подобное, он поднял глаза.
  - Я же Вам сказал, чтоб сначала надо жениться, родить ребенка, а потом уж!!   -  негодованию его не было предела.
   - Так вот! - Лева протянул ему паспорт и бумажку, подтверждающего две уже совсем  жирные  полоски беременности.  Очки чинуши полезли вверх , глаза раскрылись  и округлились.
   - Ну, ты даешь, Лев  , как тебя, Владимирович ! - От такой прыти соискателя, его честных глаз и всей его неуклюжей  фигуры  Юрий Михайлович  привстал и вышел из-за стола. Что-то импонировало чиновнику в нахальности Левы, да и отказать он уже не мог.
 Так и въехал Лева через 4 месяца  в новую квартиру с еще не родившейся дочкой.
 гл.2.
     Народившаяся дочка, росла быстро и вдруг  через 11 месяцев  пришло внезапно  времечко матери, молодой студентки, взбунтоваться от надоевшего быта, несогласия с обстоятельствами, желания  прервать академический отпуск и возвратиться к очной учебе в медВУзе. И чем ближе было начало семестра 3 курса, тем сильнее нервничала его жена, устраивая погромы от безысходности и усталости семейной жизни. В конце концов она вручила ребенка в сильные руки отца и отчалила доучиваться в далекий город невест. "Ничто нас в жизни не сможет вышибить из седла!" -  со школы фраза, вбитая в мозги, долго стучала после ее отъезда,  помогала  жить и давала силы. Родни у него  здесь  не было, чужой город, мужик и маленькая девочка на руках.       Какая еще существует связь в мире , если самая надежная - кровная, связывала эти две души, одну большую , взрослую, а другую,  трепетную, крохотную,  от роду один годик, но такую родную. И было замечено Левой, что чем больше он посвящал дочурке времени,  разговаривая с ней, рассказывая ей сказки собственного сочинения, чем больше он учил её премудростям  открывающегося  мира, тем больше у него открывалось женского, интуитивного. Но и наравне с сугубо мужским, практическим, девочка росла не по годам смышленой и разумной.  Отец закаливал её, понимая, что в детском саду, когда она попадет туда, болезни и инфекции могут погубить её. И это время настало.
   Глубокой ночью, когда он проснулся от слабого крика дочери. Метнувшись к кровати, тело малышки пылало жаром, пугая отца на глазах поднимающейся температурой. 39,5,  40, 41, 41, 7 градусов!!! Вызвать врача было негде, ближайший  телефон на улице сломан.  У малышки начались судороги. И тут отец решился на невероятное. Он вспомнил всё что умел, и медленно  набрав воздуха  в свою грудь, закрутил  против часовой стрелки  животворящую энергию углекислоты  в форме живительного  коллайдера , где сгусток своей энергии летал с бешеной скоростью. В висках стучало как долото, но он продолжал задержку дыхания, и вот уже когда моток сверкающих нитей с  искрами слился в единый гудящий бублик, когда воздуху  у него не было ни  грамма, он, сотворив молитву,  в порыве отдать  свою жизнь, выдохнул  через пальцы свою Зеленую долину в  грудь  малышке.  Лева очнулся  через  полчаса в луже собственного пота, лежа на голом  паркете, ребенок ровно дышал. Температура была 38 градусов! Кризис миновал. Впервые  этот могучий мужик заплакал и слезы его смешивались  с его липким  потом...  Пришедший  утром на вызов педиатр была практиком и в чудеса не верила.  Но, термометр не мог врать и  будучи накормленная  диковинными  зелеными щами, сваренными  Левиными  руками,  метод запомнила...
    Жизнь вдвоем вносила коррективы в мужские планы. И Лева был для малышки всем. Они вместе готовили, она смотрела,  как отец готовит  кашу, варит зеленые щи,  и познавала свой мир с позиции мужчины. Однажды во время очередной готовки обеда Лева вдруг ощутил необычное возбуждение и увязав его с тишиной в комнате, там,  где была дочь, бросившись по наитию, увидел страшную картину. Ребенок выдернул  под напряжением шнур ,свесившийся из магнитофона "Весна-306" и оголенным концом  держал уже около рта. Ноги подкосились от увиденного:
- Аня! - тихо позвал он и дочь повернула голову, минуя оголенный 220 В провод! 
Отец не помнил, как он очутился рядом с дочкой, как целовал её и хвалил Бога за второй раз спасенного ребенка. Слез он не стыдился, да и некого было стыдиться. То была благодарность ангелам - хранителям, хорошему слуху, женской интуиции  и вообще всем качествам, которые он приобрел  став  папо-мамой.  Лева и потом с неохотой говорил про тонкие материи, в церковь не ходил, но почитал и жил в душе с Богом.
     4 года пролетели незаметно, но за это время сформировался характер маленького человека. Это уже потом, когда девочка выросла, она стала понимать, что она как все девочки, играла в куклы, стряпала, готовила, любила подвижные игры, но и у ней одновременно привились черты отцовские, которые любому маленькому человечку  были  бы под статьи гордостью родителей, но девочке всё же не досталось тогда материнской ласки. Мать разрывалась между  семьей, ребенком и  учебой, перспективой карьерного роста.  Это потом он укорял себя, что это он  воспитал  дочь через чур  обязательной и исполнительной. Но все сомнения его улетучивались  с той любовью и привязанностью, которую дарила ему его маленькая красавица.   Мимолетные визиты матери  красиво скрашивали досуг девочки,  но потом оказывалось тяжело  исправлять капризы и оставалось  только учиться ждать... Так и учились жить... 
      Время летело, нет оно разрезало бытиё до какого-то события, оставляя либо занозу в сердце, либо шрам,  либо первое на втором.  Только хотелось Леве еще испробовать таинство природы и по заказу получить наследника, да  чтоб был  под стать ему и образом мышления.  Понимая, что всё дело в крови и тонких энергиях, перелопатил он массу литературы, чтоб достоверно получить желаемое. И узнал, что шансов у него мало, лишь  в совсем малый промежуток времени судьба может подарить ему  его  маленькую копию. Строились на миллиметровке графики смены крови, проверялись исходные данные, проверялось и холилось вооружение и снаряжение, составлялась диета. В общем, делалось  всё , словно велась подготовка к единственному запуску межзвездного корабля без альтернативы возврата.  И вот тот момент  наступил. Генный аппарат был досрочно заправлен и под музыку "Прощание славянки" было произведено то таинство, о котором Лева предпочитал молчать, хотя упоминал, что после залпа  "Варяга"оба аккумулятора у него сели, а он находился в состоянии "У меня больше ничего нет!"  Везуч он был, это верно, но то ли расчеты оказались точны, то ли его пожелание о наследнике в состоянии обморока  услышали небеса, но вера в то, что  мужчина сможет дать кому-то конкретную жизнь, и  ему, Льву, нужно лишь  воззвать к великой  женской любви. Знал  и верил,  что иначе ничего не выйдет. Так в Индии божьи люди  и  посвященные, чтобы зачать наделенного светом ребенка, молятся образу Женщины. И он  от молился... Жена же его, совершив уже привычный женский подвиг, осталась   у него  пожизненно на руках невесомой птичкой. Птичка правда позднее огрузнела, периодически царапала  незащищенное мужское сердце и клевала его печень...
     Он родился в холодной палате, степенно и по графику,  выражая миру  своим низким басом недовольство по поводу  лишенного комфорта.  Девки, маленькие телятки ,  рожденные до него и оравшие, словно это  они рожали , а не их, враз умолкли,  услышав низкочастотный рев бычка- вожака.  Он и остался таким, бизончиком,  со светлыми волосами, упругими ногами и с тем интересным, на что смотрят прежде всего у скульптуры  греческого Аполлона. Лева только ухмылялся, гордясь своим ксероксом ,  переданным устройством ,да  сильно  порой скучал, когда долго не видел свое чадо.
    Нужда и мечты загнали бедолагу в дремучие леса  Архангельщины, где он, хлебнув пьяного воздуха  ельцинского НЭПа и  производственной кооперации, создал нечто, в виде кооператива,  в  котором он был как бог Янус  - во многих лицах.  Всё подвластно было ему и ничего не боялся, -  брался за стройки и дела, от которых другим  было страшно. Но удача летела рядом с ним, не покидая  ни на минуты. Да и сам он , будучи трехжильным , брался наравне со всеми за самый тяжелый конец и вытаскивал, поднимал, добивался. А перед глазами был светловолосый малыш, дающий силы, да лапочка-дочка,  кровью и невидимой связью притягивающая отцовское сердце.
    Взял Лева подряд на ремонт деревянной двухэтажной школы, построенной в годы  ГУЛАГовской инквизиции. Сгнила школа на корню и осела в землю. Но была  также высока и  красива со времен товарища  Сталина ,  хотя и скрипела   деревянной  лестницей под ногами детей. Легко сказать взять подряд, а как поднять и заменить  нижние сгнившие венцы , когда в школе идут экзамены и подъемных кранов в округе не предвиделось. Недолго чесал свою репу атаман, только сделал хитрость малую. Разорил он местную узкоколейку , собрал рельсовые чугунные накладки и на домкратах стал поднимать всю эту махину вместе со школьниками.
    Вовсю шли  экзамены, трещала  поднимаемая школа , с печки и трубы сыпались куски штукатурки,  уж лестница висела  в воздухе,  оторванная от пола первого этажа почти на метр, когда случилось нечто перевернувшего всё  жизнь на до того и после.
   С страшным взрывом лопнула  одна из чугунных  накладок, просунутых  под стены под ряд спаренных  десятитонных  домкратов . Авария спровоцировала незапланированный снос всей школы, она грузно осела  в землю,  столбы  пыли , обрушившаяся штукатурка , звон разбившегося  стекла. И словно  в кино чудовищный  удар в потолок половины рельсины и застрявшей там на высоте 4, 5 метров . Всё здание школы , вместе с учениками , партами, дровяными печами рухнули вниз  и погрузилось всё в пыль и звенящую тишину. Б
ыло немного страшно.
- Все живы? - Живы и слава Богу! 
   Острый осколок  рельсины  пробил штукатурку, впился  в ветхие доски и   висел прямо над ним.  Дежа вю!  Подняв глаза, Лёва, всё оценил, и в одно мгновение  перенесся в прошлое. Он вспомнил.  Это уже с ним было в далеком прошлом, когда он ремонтируя свой КАМАЗ  для  расточки  балансира заднего моста,  обратился к опытному токарю, а тот поручил плевое дело своему сыну.
   Никто знает заранее  цену своей  ошибки или усталости. Только  одним усталым движением  фатально ошибся молодой токарь, закрепляя тяжеленную болванку  на станке. И  по ходу,  делясь  новостью, что осталось ему  работать полчаса ,  что сегодня ночью срок у его жены,  что уже были слабые схватки , что  завтра  он ждет рождения ребенка.   Одно движение рычагом и взвывший от напряга бешеный  двигатель раскрутил пудовую болванку, да так что заморгало напряжение в цеху,  и  пудовой пулей  сорвал её с крепления.  Она взвинтилась турбиной, сорвалась  со шпинделя, ударилась в потолок и оттуда упала на несчастного как раз между  ним, Лёвой,  и этим несчастным парнишкой. Лишь потом, когда сбежались люди , что-то крича и жестикулируя,   он ощутил дыхание смерти так близко от себя , как можно вообще её ощутить. Он находился в шоке, когда с него отскабливали  кровь и что-то еще  серое и липкое того несчастного малого. Тогда да потом долго  он чувствовал свою вину за свершившееся, но  абсолютно  глупо было и то , что в углу лежала куча уже готовых  таких  же болванок , о чем знал горем убитый отец -токарь.
     Отбой! Сделав перекличку  и спустив с лестницы  всех перепуганных  школяров и учительниц , перенеся выпускниц и  экзамен в поселковую столовую,   было решено взять пару дней для снятия стресса , релаксации,  бани и  рыбалки на озере. Для этого надо было  просто стереть пыль со спрятанного  ящика с водкой.
   Она, родная,  шла хорошо. Водка  шла по горлышку, смывая все сомнения  и страхи. И чередуя  бульки и глотки,  с закрытыми глазами  каждый  потом делился тем моментом , где он находился в момент аварии и как он остался жив. И уже не так было страшно, как виделось сразу. И это было  уже  не ерундой после  того,  как  все видели накануне , как на карнизе  заклинило работающую  пилу, как  сорвался  с крыши Лёва и летел  с работающей бензопилой с  третьего  этажа.  И это вспомнили, как летел,  и то,  что как удачно он  отбросил работающего "Урала" в сторону, как приземлился  на землю в аккурат между торчащих из земли вверх кусков шифера. Как ругнулся он сам, вспомнив женщину легкого поведения, не убравшую опасный мусор  на земле у школы.
   Бугор,  утерев тыльной стороной ладони влажные губы после выпитого полного стакана , нюхнул горбушку местного черного хлеба и вспоминал  свою везуху.  Мужики примолкли, ощущая трагизм и зная, что парень  не раз побывал в переделках и зря языком молоть не будет.  Лева плеснул чуть в стакан и выплеснул за плечо, ангелу.
 - Я, мужики, так вам скажу. Уж коль написано на роду  быть в рубахе, не моги сомневаться - живи с Верой, но и сам не плошай.
-  Был я в студентах  небольшим начальником, работали мы  в Якутии в шахтерском Алдане, строя для горняков что-то для шахты.  Как снег на голову ночью пришел по реке большой цемент и мы были брошены на разгрузку поддонов.  Автокран опускал по два поддона в проем в центре сооружения, а мои 48 человек  внизу  растаскивали мешки в сторону от проема. Я стоял на ж/б перекрытии , когда мой мастер, мужик в годах, ну вот как , ты , Николай, уговорил меня смениться  на  холодном  ветру и принять новый груз. И в этот момент где-то что-то  сломалось! Потом выяснили - лопнул трос!  Я уже переходил на ростверк, когда моя нога подпрыгнула  и ударила  в пах, но я удержался на одной ноге и все полетело вниз. Поддоны упали на плиту перекрытия , та спружинила, упала на опору, сложилась и рухнула в одно мгновение на толпу людей. 
    Захмелевшие чуть лица мужиков , недоверчиво  смотрели на Леву и было видно , что не все ему сейчас  верили. Мол, пи...ди, начальник, что хошь,  лишь бы деньги платил.  По пьяни что не наговоришь, да и трудно в это  поверить. Но видя каждый день, как он бережно обращался с  вырезанной  из дерева курительной  трубкой  в виде озорного чертика да висящей в общаге  резной  деревянной иконой Николая Угодника, хотя сам не курил и не особо верил в бога,  воспринимали  как чудо эту историю.
   - Тебя посадили?
-  Нет, Бог миловал,  но слушай дальше. По счастливой случайности, понять я до сих пор ни хрена на могу по  определению, но никто!!!, слышь, никто!  не пострадал, кроме одного нашего мастера.  Доля секунды спасла и меня, но Николай получил 5 переломов , из них 2 открытых, сотрясение мозга и инвалидность в будущем. 
- Представь, и  всё это в облаке цементной пыли . Да и сама картина , когда толпа людей сплошь , с головы до ног покрыта цементом , даже не видать ни  глаз,ни ступней грузчиков. Только бетонная плита, а на ней бездыханное тело Николая Ивановича и его кость, торчащая из бедра.
- Помню ещё,  как потом мы 7 человек, стоя в кузове КРАЗа,  на руках держали истекающего кровью  мастера, а я его голову, и  ехали 12 км до Алдана, в районную больницу. Как налились  свинцовой тяжестью руки мои , поддерживающие его свинцовую голову, как сводило  судорогой мышцы ног, когда на плавных  волнах  шлаковой  колеи, набитой самосвалами, мы бесконечно долго  везли и везли бездыханное тело мастера. Помню, в начале пути,  в одно из мгновений, на кочке, он очнулся и увидев меня, произнес, - Ты в рубахе родился, Лёва.... - и отрубился.
- И что с ним стало? - мужики придвинулись  плотнее, судьба бедолаги их захватила.
-  Да, мужики, бывает же в жизни такое, но он выжил, назло и вопреки всему. Он  лежал около месяца в районе, а потом его переправили на Большую землю. Я его навестил по выписке, мы выпили , хотя было строго нельзя,  вспоминали все эти минуты, и он напоследок  подарил мне вот эту вырезанную своими руками   трубку.  А там чертик, словно насмехаясь, показывал всем козу, в знак того, что всё в этом мире находится под контролем и миропорядок устанавливаем не мы...
   Мужики вздохнули и накатили еще по 100гр. На завтра мы были в строю, школа опять  была поднята на домкратах,  наши  экзамены и  местных выпускников продолжались...
      Вот за что Лева полюбил северных людей, так это за певучесть и тянучесть их голоса, за такие переборы словесных оборотов, что брала оторопь от богатства  сохраненного русского языка в речи местных бабушек.  Но и другая сторона местной жизни, нас , людей из центральных областей,  привыкших  к образному выражению на стройках, порой удивляла и огорошивала.  А всё дело было в том, что даже 2-3 летние малыши, голожопые, чумазые, бегавшие по деревянным тротуарам и сидевшие в пыли вместе с козами и поросятами, выражались исключительно матом. 
   Лева рассказывал, как он , человек с высшим образованием,  и по душевному складу ума не допускавшему мата  из уст женщины, тут столкнулся с  бытовухой и его матерным выражением так, словно не он,  а они попали на остров счастья, где слова имеют не только грязно-сексуальное значение, но и от простого произношения простых слов люди терялись, а женщины впадали во внутренний и противоречивый экстаз. 
- Мужики,  на пилораму - ни ногой!!
- Почему же , Владимирович?
   - Я сегодня там опять  был, так бабы покидали багры, выключили пилораму и со слезами на глазах усадили  меня в красном уголке. Я  поначалу  мог предположить, что  кто-то  из вас набедукурил, но дело -то, вишь, как вышло, что бабы просто просили с ними поговорить.
- О чем, если остановили пилораму?
- Вот и я подумал сначала о том же.
- И что ты им сказал?
- Я вам  потом скажу, если захотите,  но слушай мой приказ : за самовольное оставление общежития без моего ведома, грозит вам штрафом в 3 рабочих дня. Согласны?
- Да, ты, чё, начальник,  дай хоть давление стравить , копец  уж ломит, невмоготу...!! расскажи про баб, зачем собирались? Сам, поди, с ними на ночь  договорился!!
- Думайте, а перед отбоем сообщите, идет?
     Вечером того же дня мужики  подумали, согласились  и услышали то, что никак не могли поместить в своей коробке, даже предположить,   что так вообще возможно жить.
- Вот мы за что , мужики, всё это терпим? Жилы рвем, жрём черт-  те что, женщин не видим, дети наши нас забывать стали?
   Кто-то загудел про деньги,  что ему позарез   нужно отдавать кредит, кому-то стало плохо  жить со своей бабой, запилила та  бедностью, а кто-то просто хотел улучшить свое состояние. Всем нужны были деньги. Деньги нужны были и Леве. 
- Но я не про деньги говорю, братцы!  Вот мы вдали от своего дома, от любимой женщины, от детей. О чем мечтаем мы?  Вот я почему затеял это разговор, так это  оттого , братцы, что женщины в ярко-оранжевых робах, те, у которых дети бранятся как заправские зыки.  Они ведь настоящего слова, не то что ласки не видели. Не оттого ли у них тоска в глазах, что мир и свет померк в их жизни, когда изначально  сызмальства они жили в этом адовом кругу непрухи, нищеты, грязи, мата, окружения вольных поселенцев , отребья  и опустившегося на дно человека.  Да,  все одеваются хорошо, поют известные песни,  пьют вино, гуляют и пляшут как во всей России. Но здесь все гипертрофировано. Люди потеряли веру. А без веры никак нельзя.
 Ты, что , Лева, в проповедники записался, на х... нам нужно, давай лучше пожрем и спать!
  Некоторые зашикали на оголодавшего. 
   -   Ты давай  жри и храпи себе, не мешай,  говори, Лева!
   -  Человек с Верой  в душе идет своей не торенной дорожкой, не оглядываясь и не боясь ничего. Сила его в сознании, что он не один, и Путь ведет его куда надо, с одной лишь целью - найти ответы в самом себе. Редким людям открывается божественное, да и не все способны увидеть то, что людям с грустными глазами и  вернувшимся "Оттуда" стали доступны неведомые ранее: и звуки, и запахи, и даже предчувствия и ощущения тонких материй, связи времен.
   Мужики переглянулись, но зная наклонность оратора к мудрости после стресса, не прерывали, ждали.
-  Нужно нам оно, стремление жить хорошо и  уединение, и возможность задать  для себя вопросы и получить ответы, на которые не смогли ответить случайные "святые" отцы. И вот свершилось, наконец, - мы увидели очевидное, недоступное и  невидимое ранее, и нашему удивлению  нет предела обнаруженным  великим чудесам и красотам  женской природы. И не помогут потом посредники с крестами и кадилами, ибо разуверовавшиеся в жизни  люди идут на свет и понять не сразу могут, что пришли они туда совсем не случайно.
   - Так  сегодня, когда встретился с местным бабами, я  уступил их в мольбе поговорить.  На то была потребность  их Душ, чтобы приложиться к  необычному для них, чудному  и желанному, а потому таинственному и загадочному. Вроде бы побывал  я один средь древнего леса или  таёжной реки. Ан нет, ты, в момент погружения в себя, погрузился в пласты прошлых жизней чужих людей и не в миг получал  ответы на свои немые вопросы. А произошло единение с природой, с моим народом  и самим собой, чтоб стать одним целым и понять этих простых баб. После этого жить стало еще бесстрашнее. "Я там был, я видел и я -знаю!"
   - Это отступление мужики, а сказать я вот что хотел.
- Бабы эти,  местные, не раз сидевшие и сейчас живя  на вольном поселении. а кто и без права выезда,   не  свой шанс пытаются получить, затащив вас в свою постель или на эстакаду, а просто столкнулись со смутной мечтой выбраться отсюда, пожить хоть раз,  как в кино и  хоть раз в жизни  поговорить с людьми. Они  прерывают  работу на эстакаде со своими крюками!  Для них работа на конвейере - по конкурсу, важнее и дороже здесь нет, но тем не менее  они  идут на это.   Вас всех считают москвичами, хотя до Москвы каждому из нас как до Берлина.
- Да, мужики, не скрою,  и меня просили подарить ребенка и просили не перечить, если кого из вас предпочтут на это же  ложе. Но хочу предупредить. Высосут вас по пьяной лавочке и потом предъявят права.  Они  хоть крестились, что без претензий, но поверьте, это сейчас,  а потом всё будет по закону. И ещё. Амнистия прошла, откинулось много тут, ждите гостей.
   Мужики переглянулись, выпили еще и завались спать. Завтра была работа...
    Эх, неспроста была интуиция у бугра. Через месяц  пришла весть о том, что пропало у Левы  дорогостоящее сварочное оборудование. Уму сложно было предположить, что кому-то в лесу потребовалось скоммуниздить и сварочник, и кабели, и баллоны с горелками. Одному тут не управишься, но замечая среди местных шкетов ухмылки, Лёва точно понял, что скоро будут гости. В связи с пропажей оборудования и очередным отпуском, бригада была отправлена к женам и семьям на побывку. Остались они с другом вдвоем.
   И гости  пожаловали. В его маленькую  комнатуху размером    в 4 квадрата, что на втором этаже общаги,  ввалились трое незнакомых Лёве. Одного беглого взгляда было достаточно, чтоб понять, что перед ним откинувшиеся. Один, выступающий за главного, пахан, и похоже по наколкам и отношению к нему шестерок,  вор в законе, пинком открыл фанерную дверь в резиденцию Левы.
  - Ты, что - ли, начальник?
   -Ну , я! ,- Лева уже напрягся, пытался встать с кровати, но придавленный с двух сторон чужими руками,  остался сидеть.
   - Тебе сварочник нужен?
   Всё встало на свои места, Лева расслабился, ослабли и верхние захваты. Лихорадочно думая, и понимая, что пришедшие пришли не за деньгами, а за гораздо более серьезным, Лева, не понимая, что делает принял неожиданно для себя и воров позу, эксклюзивную лишь в мире не так ему , леве, известном. Эта поза вора в законе, вершащего суд. Ворам это было величайшим оскорблением, но Лева этого не знал, да и не мог он знать. Тема разговора в миг была забыта и по фене ботать стали раздраженные  гости. Тут -то и уловил Лёва, что пришли по его душу, встал, увернулся и нанес сокрушительный удар, другой, получил сам, третий. Когда в теснотище на руках его повисли по 6 пудов с каждой стороны и на горле он ощутил вонючую ладонь, он успел крикнуть - Коля, выручай!
    Через коридор,   в открытую дверь влетела к его другу мольба, и в ней было всё. Николай, схватил со стола тесак, как был в рваных трениках, ворвался в комнату, где была свалка, где двое молотили Леву, отбивая бока и размазывая кровь по лицу. Троица опешила увидев огромный тесак в руках мужика, и тот бешеный взгляд, что было ясно - он покрошит  за друга сейчас  всех. Шестерки ослабили свою хватку, Лева стряхнул их с плеч и отступил в угол. законник же сохранял спокойствие в процессе избиения и сейчас, сплюнув на пол, обнажая золотую фиксу, спокойно сказал:
   -Мужик, ты отсюда не уедешь, тебя здесь зароют! А посмотрев в сторону дернувшегося Левы, остановил его
- Ты , мужик, честно дрался, стой, если хочешь жить, а ты пойдешь со мной, только иди захвати ложку! Будешь копать себе могилу!
 - Х... вам, это мой брат! - Лева дернулся, но  законник даже не посмотрел. Он свистнул и снизу ломанулись по лестнице еще несколько человек.
   Николай успел выскочить в коридор, захлопнуть дверь и забаррикадироваться. Но и Лёвина дверь оказалась подпертой снаружи лопатой. Было слышно, как кричали,  как крушили ножами ветхую дверь, как внизу улюлюкали чужие хриплые  голоса, но Лева,  сообразив, что под кроватью лежал ящик с водкой, выкинул в окно несколько бутылок. Этого хватило, чтоб откинувшиеся  глотнули и мудро  решили идти за ломами и топорами. Куда было деться жертвам - кругом тайга, а в тайге их закон!
    Стихло. Друзья соединились в одной Левиной комнате. Надо было что-то решать.
- Надо идти в администрацию, к участковому, к Чаме.
  Друзья собрались и уже через 5 минут были у местного участкового. Тот спал и сквозь дрему всё никак не мог понять, что случилось, а когда понял, развел руки и посоветовал побыстрее уносить ноги. "Хорошие дела!"-  только и подумали  товарищи и  околицей добрались до особнячка главы местной администрации Петра Алексеевича. Лева был с ним не просто в приятных отношениях-  в бесконечных разговорах о политике, о лидерах, о их продажности, о трудной доле управленца, заинтересованности в инвестициях и взятках проходили разговоры с мэром и "москвичом" .Но цементом всех этих отношений были, конечно, деньги. Только они разрешали все вопросы, в том числе парковку Левиного КАМАЗа вокруг дома мэра прямо на так называемом газоне. Это была когда-то пахотная земля, теперь заросшая одуванчиками. Плюс был в том , что там, во дворе у мэра и в кузове грузовика с прицепом можно было хранить ценные вещи, стройматериалы, колеса. И всё это было под собакой, добродушной, но звонкой.  Алексеич встретил и узнав о проблеме посетовал, что власть у него в принципе  есть, но её сейчас , в данный момент нет, и спасать  вечно Николая он  не сможет.
- Всё равно прирежут!
   Оставалось идти к Чаме, местному буяну, здоровенному детине, ростом с Леву, но блестевшему своими жирными чреслами. Он держал всю местную шпану в ежовых рукавицах.
Пошли по деревянным тротуарам, Лева в странной обуви - в ботинках с подвязанной подошвой , а поверх чуни, химчулки. Развалилась не вовремя обувь у Левы, а 47 размера в местной лавке не нашлось. Так и ходил  он последнее время.
    Пришли. А там застолье. Их усадили в почетный дальний угол, заваленный стол, холодные расковырянные закуски, грязные вилки и после стакана самогона начался совет в Филях. 
- Мужики, не сс...те, ЧАМА в поселке смотрящий!  всё будет ништяк! Здоровяк кичился природной силой, необузданным взрывным характером, имел мутное дело с ментами и казался хозяином приюта защиты свидетелей.
  Опрокинут ещё стакан и в этот момент от страшного удара ногой дверь в квартиру Чамы упала на пол, на кухню ворвались четверо в татуировках. Чама, сидевший спиной к ним,  хотел было встать и разобраться, но его вмиг протрезвевшая жена, заверещала и повисла у него на руках. Чама обмяк.
   Грязным пальцем, не глядя на хозяев и их гостей, самый борзой ткнул в сторону Николая.
- Выходь, пришли за тобой, лопата у дверей! Но сначала резать будем. 
Бежать было некуда, Николай в самом углу, Лева с краю. Чама молчал, Николай тоже. Приплыли.
 - Николай мой брат и решать вопрос будем вместе - Лёва встал, но был посажен сильной рукой.
- Ты, мужик, сиди, ты дрался честно, к тебе претензий нет, хоть ты и спрятался у мэра в огороде, - Зэк сплюнул, -   а он отсюда не уедет и не уйдет! Он перо поднял на законника! Пошли!
- Нет! - Лева стал.
- Пойдем выйдем, поговорим. Как-то вышли. Николая остался охранять один сивый, а  урки втроём пошли устранять возникшую препону.
   Лева, как был в рыбацких чунях, так сразу и понял, что он сейчас не боец, что  ни пнуть, не убежать в них он не  сможет. Это была его роковая ошибка. Его загнали в огромную лужу и уже оттуда дрынами , где он  в центре, а волки по краям, пытался  Лева донести до урок, что это была их ошибка. Он напоминал себе  безрогого лося, которого оцепили со всех сторон волки, а не может ничего сделать. Только хитрость да желание поговорить с законником отсрочили его гибель. Он шел к общаге, пообещав  сидельцам  отдать 2 ящика водки и ящик тушенки, а в спину ему погоняли да тыкали финкой и лишь смеялись. Однако после вручения бухла, троица внезапно скрылась, полагая, что никуда жертвы не денутся.
    С замиранием сердца Лева бросился в проклятых чунях, с налипшей на них пудовой грязью на квартиру, где оставил друга. Но она была пуста! Только в коридоре храпел Чама, в другой - спала  сестра в позе, когда у пьяной женщины всё свое - чужое!  Николая нигде  не было.
     Было ясно, что пришедшая амнистия, не даст шансов его другу, Лева, лихорадочно стал искать Николая, нарезая круги по леспромхозу, собирать, походя,  вещи и сносить в КАМАЗ. Проблема была найти Николая как можно быстрее. В процессе прочесывания поселка ему попадались шныряющие темные и незнакомые личности, при встрече они сплевывали и спрашивали , где покойничек. Но если спрашивали, значит, тоже ищут! 
    Так продолжалось почти всю ночь. Лишь по утру, в очередной раз прочесывая по диагонали поселок, услышал Лева на центральной улице пьяную песню. По грязи , шлепая ботиночками, шел совершенно пьяный  вдрызг, но на ногах, веселый  Коляня! Живой! Подхваченный под руки и дотащенный до грузовика, стоящего груженым брусом  под завязку, Николай , как пьяную пушинку, под смех...чки, брыканья и непонимания, что происходит,  был затолкнут другом вперед головой под тент на свежее сено.
   Дождавшись местного жителя, напросившегося подбросить его до Вельска, разворотив всю пашню у мэра при буксовании и выезде испортив  пол-огорода, побросав немереное богатство, лично им отобранный для своего дома звенящий брус, вагонку, жратву, одежу - всё, что не убралось, в КАМАЗ,  медленно выехал из Тегрозеро. Впереди была тайга, извилистая узкая и ухабистая дорога и надежда, что всё обойдется.
   Не обошлось!  При выезде у заправки увидел Лева ухмылки и пьяные рожи, не предвещавшие ничего хорошего. И на одном из поворотов увидел в зеркале заднего вида белую Ниву, моргающую сзади дальним светом. Догнали, суки, быстро!  Из окна Нивы высунулся ствол  и  появилась вспышка. Цель была одна  - продержаться! Из стороны в сторону , вихляя прицепом, перекрывал Лева дорогу, не давая обойти его. А стрелять по кабине через высокую стопу пиломатериалов было глупо. Это понимали и в Ниве. Так продолжалось довольно долго, пока на одном из широких поворотов , Нива, взвыв, сделала рывок и ушла в отрыв.
   - Сейчас развернутся или будут ждать! - местный мужичок узнал угнанную машину и  малознакомых ему людей. Ничего хорошего лично  ему это не сулило и он уж хотел  было вылезти, как сзади появилась ещё одна машина "Москвич".
  - Ну , паря, ложись на пол! - скомандовал Лева и не зря. Навстречу  показалась белая Нива с высунутым в окно обрезом. Выстрел! Дробь прошла выше кабины, лишь в правом углу пробив триплекс. К этому моменту КАМАЗ набирал под горку скорость и  уже ошибкой нападавших была их позиция. Левин КАМАЗ с прицепом, груженый брусом, общим весом около 30 тонн представлял собой таран, остановить который мог только склон горы. И Лева пошел на таран, как шел всегда , когда чувствовал что надо, что только он может остановить тот беспредел. Но сечас была схватка за жизнь. Мужик  на полу верещал, но, видя снизу профиль бывшего десантника и слыша его мат, чувствуя развязку,  вдруг затих.  Для белой Нивы  не  оставалось  вариантов. Тормозить было бесполезно, а намерения КАМАЗа были слишком явными!  Остановиться Лева уже не мог  и, выжимая всё  из не один  раз перебранного им движка, он шел ва-банк! Это поняли и бандиты. Но они предпочли  смертельный лобовой удар  кювету.  Их машина была отброшена краем бампера с насыпи в топь, перевернулась  и погрузилась сразу наполовину. В заднее зеркало видно было как тормознулись спасать утопающих   их кореша, но КАМАЗ Левы, набрав скорость, уходил от погони.
   - Не оставят нас! ,- мужик всё просил его высадить. И вот, пользуясь ситуацией, когда на крутом  повороте и склоне  дороги он  вдруг увидел не на месте стоящий  лесовоз с  длинным роспуском и  длинными хлыстами, и  острыми вершинками торчащими как пики,  Лева остановил свой грузовик вровень с попутной машиной с пробитым колесом. Водителя не было видно.   
   И в этот момент на бешеной скорости из-за поворота выскочил "Москвич". Отвлечения  на вид  Левы с монтажкой в руках и доли секунды хватило на то, чтобы острые вершины хлыстов вошли старую машину и в татуировки, как шампуры входят в масло...
    Мужик всю дорогу дальше молчал, хотя и была у него бутылка , но когда вылезал в Вельске обещал, что ничего не видел. Но руку  крепко Леве пожал и пожелал ему счастливой дороги.
   Все   мы -  люди и поступок , хоть и растоптавший мразь,  как гусеницу, но живую гусеницу, тревожит Душу и замыкает полюса сомнений и жалости. Ему, не раз близко видевшему смерть, всегда претило наказание смертью всего живого, но видит Бог он публично всем всегда и торжественно говорил, что готов выступить палачом для нелюдей, для насильников малых детей, для садистов, распространителей наркоты  и прочей  прикрывающих их сволочи, что ехал он и не чувствовал он малейшего раскаивания.
   Вот уже мелькнул вывеской супермаркета и   город Кадников . И тут на ходу  в кабину постучали! Николай проснулся!
   Припарковав машину на стоянке у магазина он обнял друга и тот побежал в магазин за опохмелкой. Забравшись  вновь в кабину он торжественно достал пиво и с издевательским наслаждением из горла он  засасывал его. Хотелось прибить его! Потом вспомнив что-то, он вновь спрыгнул и уже вернулся с тортом в руках.
  - Дорогой мой друг! Поздравляю тебя с Днем Рождения! ,- и отхлебнув еще раз пива, обнял своего друга. Действительно, впервые в жизни Лева встречал свой день рождения в дороге, за рулем. Вчерашний день, как оказалось потом из рассказа Николы, все-таки соблазненного, но довольного,  мог оказаться днем зачатия у одной из местных страдалиц, с кем пьяный Никола оказался в одной постели и последним сентябрьским днем. Но какой День рождения был  вчера у его друга,  тот узнает, прочитав этот рассказ...
   Узкая лента дороги да однообразие пейзажей навевали на мысли, что жизнь наша -как большой подарок Судьбы, когда ты, пылинка, летающая в Космосе чистой Душой и уже будучи зачатый в тело,выбираешь себе родителей, место , где будешь жить и Путь, на котором ты будешь сдвигать камни и судьбы, друзей, с кем нестрашно идти в Путь и своих любимых, ради которых и стоит жить ярко ...