Без фотошопа

 Жизнь человека – подобна фотографии. Мы видим только внешнее, но что внутри, под слоями ретуши?

–  Подождите, сейчас вылетит пуля. Я вас всех расстреляю из объектива.  А дальше, – фотограф рассмеялся –  четыре стены и молчание. И все будут ходить и смотреть как в музей. Нет, ты будешь не в гробу – в рамке для фотографии. Звучит безобидно вполне. Но висеть на стене, да еще и в  квадратике, печально.  Чем больше бежим от рамок, тем больше себя в них загоняем. Сами назначаем цену и сами платим. С фотографий все начинается, ими все заканчивается… Не успел родиться – запечатлели, умер – снимок на памятник.
Вечно он все преувеличивает. На столе разбросаны фотографии, на них красивые женщины: знойная  грудастая брюнетка, горячая блондинка без комплексов и рыжая бестия.  Лиза, Катя и Юлия – лучшие подруги. С ними не так просто познакомиться, если верить их  статусам в социальных сетях и количеству «лайков»  – они очень крутые.
Слава держал в руках бумажные фотокарточки и с удовлетворением разглядывал каждую:
– Они будут прыгать до потолка от счастья!
Он себе казался уродцем по сравнению с этими ангельскими созданиями. Слава никак не мог расстаться со своими длинными светлыми локонами, почти до плеч, никогда не позволял парикмахерам брить виски и делать окантовку вокруг ушей.  Его друг модник шутил, что Слава просто боится остаться без уха и все время рекомендовал ему каких-то матерых мастеров. В итоге, Слава перестал ходить к парикмахерам вообще. В 20 лет легкий хаос и небрежность придают особый шарм.  А вот волосы в других местах – на груди и руках его просто бесили. «Это что-то от обезьяны. Лучше бы у меня был хвост», – говорил он сам себе в зеркало. А волосы у него были густые самой шеи. Приходилось выбирать одежду с высоким воротом. На помощь всегда приходили шарфики. На лето от них приходилось отказываться.
Слава переживал, что его обаятельную улыбку портит клык, выпирающий как у тупорылого ремнезуба. Но если кит с таким клыком привлекает дам, то человек – отталкивает, – думал он.  Хотя было в этом маленьком несовершенстве что-то оригинальное, отличающее его от других. В глубине души он гордился своей «непохожестью».  По-настоящему Слава комплексовал, из-за своей манеры говорить – «экая» и «мэкая».  И вообще его раздражал собственный голос.
– Э-э, я,  эм, могу сказать, что ваши фотокарточки  удались, –  произнес он перед зеркалом, репетируя то, что скажет по телефону. Хотел красиво, с выражением, но получилось слишком манерно и не уверенно. Слава сделал вдох, положил руку на диафрагму и попробовал снова. Когда-то он пел, его родители мечтали, что он станет знаменитым тенором. Но дворовые мальчишки предрекали ему другую карьеру: «Смотри, тенорок пошел!» –  кричали  вслед 14-летнему Славику, идущему на занятия по вокалу.  Дети беспощадны, его друга Сашу – скрипача, обзывали Александрой, а один раз ему на голову натянули юбку. Слава искренне радовался, что всегда был довольно рослый,  и у него мужское имя, которое нельзя преобразить в женское, пока не появилась певица Слава. Но тогда он уже вырос. Поступил он не в консерваторию, а на факультет искусств. В универе к нему относились с придыханием – как к творческой, неординарной личности, вокруг него всегда крутилось много народу,  потому что с ним легко, интересно и весело.
Слава всегда любил красивую качественную одежду и шумные компании, ему приятно ловить восхищенные взгляды. Его девиз: все, что снаружи должно отражать то, что внутри.  Поэтому –  только лучшее.  Да и молодость ведь для того и создана – чтобы наслаждаться  жизнью.
Недавно он  арендовал уютную студию в центре города и качественную технику для фотосессий. Так он познакомился с Лизой, Катей и Юлией, девушками без возраста. 20 или 30? Им всегда 17, и допытываться нет смысла. Они не выходят из дома без косметики, и не выкладывают в интернет фото без фотошопа.
 Любуясь  дамскими фотокарточками, он с наслаждением по глоточку пил зеленый чай мелиссой и медом. Какие модели разные, но их жизнь одинаково бессмысленна... Лиза курноса, стройна и выше многих мужчин. Обожает сливовый ликер, танцевать на зеленой траве под дождем босиком, пикники, собак, кудри. Работать она не любит, и знает,  что начальники и график  –  это зло. По образованию психолог.  Трудовой книжки у нее нет, вместо него свидетельство о браке. Из университета – замуж за преуспевающего гинеколога по большему залету двойней. Последние несколько лет  занимается воспитанием детей и подрабатывает визажистом и парикмахером на дому. Кулинарными и хозяйственными делами заведут свекровь.
 Катя менее яркая и оригинальная. Шатенка с голубыми глазами, научный сотрудник музея,  и раз в месяц приходит к Лизе в гости – красить волосы в ослепительный блонд.  Катя рано вышла замуж и недавно развелась. Она любит спокойную музыку, книги, йогу и безалкогольный мохито, но каждую пятницу отжигает на танцполе на огромных каблуках, пьет как лошадь и курит как паровоз – в надежде встретить принца.  Раз в две недели Катя заходит в частный магазин за контактными линзами.  Огромные витрины, коробочки до потолка, баночки приводят ее в настоящий восторг. Хочется купить все.
В крохотной комнатке, в которой всегда как в холодильнике, работает Юлия, она не переносит жару и яркий свет. Это ее магазинчик, и все живет по ее правилам. Юлия как ядовитая змея – хладнокровна, изящна и завораживает яркой шкурой. Черные локоны, изумрудные глаза,  стройные ножки, 20-сантиметровые шпильки и грудь пятого размера – подарок любовника.  Подруги любят фотографироваться и поститься в Интернете . Простой смертный не узнал бы ничего о их земной жизни и привычках, потому что на снимках – они звезды Голливуда.
Слава подумал, что хорошо быть фотографом –  можно узнавать секреты. Сначала люди отдают тебе тело – ради хороших кадров, в том смысле, что когда девушки начинают позировать на камеру, Камасутра отдыхает, так еще после хорошей фотосессии, как после хорошего секса, они и становятся разговорчивыми и могут выболтать любую тайну. Вот так и узнаешь,  что никакие они не светские львицы, а обычные самки человека. Но соцсети-то об этом молчат… Там обычная домохозяйка Лиза  –  жена депутата (когда-то баллотировался),  незаметная работница Катя  – заядлая  тусовщица, а «женщина из холодильника» Юлия–  безнесвумен. Там только шик, да блеск, который создают обычные фотографы как Слава. Сам он фотографироваться не любит, потому что получается чересчур кокетливо: глянцевое лицо, дарованное молодостью, аккуратные от природы  брови, огромные смеющиеся глаза, четко очерченные губы, капризно сложенные одна над другой, локоны… Он пробовал не бриться, чтобы выглядеть мужественно,  но легкая щетина только подчеркивала нежность его кожи.  Любая его фотография в интернете получала сотни «лайков» от девушек и незнакомых юношей. А иногда ему поступали предложения познакомиться – от последних.
 
 Допив чай, Слава подошел к окну, оттуда доносился шум улицы и детские голоса. Он задернул жалюзи, включил кондиционер, разлегся в кресле,  сдвинул фотографии в сторону, неуклюже закинул ноги на стол,  чувствуя себя плохим парнем из американского фильма, затем набрал номер Юлии.
Слава (ласково). Алло, привет, это Слава!
Юлия (томным голосом).  Здравствуй- здравствуй, наши фотографии готовы, малыш?
Слава (взволновано). «Э-э, да, я как раз звоню, чтобы об этом сказать. Можете приходить!» 
Его олос стал хриплым. С чего бы? Не могло же обращение «малыш» так его смутить, после всего, что было на пленке. В каких только позах Слава не брал их своим большим объективом на прошлой неделе.
– Спасибо, Славик. А ты мог бы переслать пока на е-мейл все?
– Да, конечно. Э-э, вы все так красиво получились, что я даже распечатал несколько бумажные, эм-эм, могу ли, э-э, я, эм, повесить их в студии, как образцы?
–  Если мы там красотки, то да, сладкий! Ты же нас «подфотошопил»?
– Знали бы вы, сколько там фотошопа, – подумал он про себя – Весь ваш целлюлит час убирал. Но вслух сказал, смеясь:
– Ой, спасибо большое, вы прекрасны, приходите еще!
–Спасибо, обязательно, пока, успехов тебе! Ждем фотографий, обещаю рекомендовать тебя на всех своих страничках! Пока-пока!
Ага, будет, она,  ее кроме своей персоны ничего не интересует. Слава окинул взглядом студию.  Она была увешана снимками другого фотографа – который сдал ее в аренду вместе с техникой.
Все то же самое – брюнетки, блондинки, рыжие, в разных позах. Сделано довольно качественно. Парень решил снять несколько – чтобы повесить свои. Он подумал,  что здесь все скоро будут его, крутанулся в кресле вокруг своей оси – тысяча лиц промелькнули в одну секунду. Ему вдруг показалось,  что это не просто фотографии, а трофеи. Подобно тому, как охотники вешают головы оленей, фотограф – фотокарточки моделей в своей мастерской.      
 
Одна фотография выделялась на фоне других. Девушка в цыганской юбке с растрепанными  волосами и гипнотизирующим взглядом, руками закрывает оголенные груди. Черно-белая. И видно, что без фотошопа. Слава испытал странное чувство: что-то между радостью и сожалением. Как будто нашел что-то, что давно искал, но как будто это мираж, тайна, о которой никто не должен знать.
Весь вечер  ретушировал фотографии. Незаметно подкралась ночь, Слава решил заночевать на диване для посетителей, нашел в шкафу два пледа, которыми укутался и забросив руки за голову уснул.
Проснулся  в холодном поту, открыв глаза, увидел как девушка, сошедшая с фотографии сидит на нем верхом как на лошади и погоняет им. Он сбросил ее и понял, что это сон, попытался открыть глаза, но не смог. В следующую секунду чернобровая сорвала с него плед и припала губами к его горячей плоти, он не мог сопротивляться яростному напору, ее движения становились все быстрее. Очнулся Слава от своего стона. Вскочил с дивана, умирая от страха и возбуждения, нащупал включатель. Перекрестился и открыл окно.
Рассвет. Птицы громко щебетали, словно о чем-то спорили. Сердце колотилось, как барабан. Исчезающий призрак не то луны, не то восходящего солнца как будто хотел о чем-то предупредить… Слава укутался в плед и включил чайник. Его трясло.  Когда окончательно стало светло, он зашел в комнатку с фотографиями, одна лежала на полу – та самая.
– Мистика! – воскликнул он – Что за чертовщина?
Он не верил в потусторонний мир и не мог объяснить свое видение ничем иным, как впечатлительностью, а упавшую фото – действием ветра из открытого окна.
 
Днем, когда не было работы, Слава снова посмотрел на загадочную деву и чувствовал что-то похожее на любовь, но понимал, что это не может быть любовь. Решил узнать: случались ли подобные мистические случаи? Просмотрел несколько форумов, нашел много баек, про оживающие картины.
В какой-то момент его озарила безумная идея: найти эту девушку в социальных сетях или через книгу отзывов, а возможно, она оставляла какие-то комментарии на сайте?
Задача оказалась проще, чем он предполагал. Как только Слава узнал, кто перед ним так и остолбенел. Это и была хозяйка студии. С.Н. Лебедева. Знакомая фамилия. Временно живет не в России, поэтому он и не встречался с ней лично, а договор заключал с ее поручителем.
Фотограф  позвонил своему старому другу Александру, тому самому, которого в детстве дворовые мальчишки  называли Александрой, и пригласил его к себе.  По взволнованному голосу тот понял, что случилась беда и незамедлительно примчался, захватив пиццу и маршмеллоу, их так любит Слава. Они доверяли друг другу, потому что давно знали, жили в одном доме, покупали джинсы, трусы и кеды в одном магазине, а теперь еще и учились на одном факультете.
– Ну, не могла же она среди ночи вернуться со своего Бали, или где она там живет, открыть студию своим ключом и отшлепать тебя, – смеялся Александр, поедая зефирки, которые принес другу, и  заученным движением откидывая пряди со лба.  Стрижку он делал в самом элитном салоне красоты, где обслуживали исключительно мужчин.  Там ему очень аккуратно оформляли бороду, виски  выбривали, оставляя длинную челку, которая лезла то в суп, то в глаза. Скрипачом он так  и не стал, электрогитара стала женой, и он сколотил свою группу.
– Трусишка! – Заключил Александр интимным тоном  и собирался уйти, но уже в дверях остановился. Его темные как агаты глаза вдруг засияли.  Открытая дверь захлопнулась, запустив с улицы аромат свежей сдобы и корицы – Я смотрел какой-то фильм про фотографа! Все его модели умирали или с ними что-то плохое случалось…
Это «открытие», сказанное как нечто важное, сначала рассмешило Славу, потом озадачило. Почему она уехала из России? Возможно не только потому, что на родине холодно и нет моря? Сейчас – июль месяц, жара, могла бы на лето и в городе жить, а не по островам прыгать. Парень решил – во что бы  то ни стало узнать: что скрывает хозяйка. От этой мысли ему стало жарко. Он любит тайны и запреты. Это самое приятное в отношении людей.
Секрет может связать двоих на всю жизнь, в то время, как обычная любовь проходит через неделю, год, два…И даже если тайна – это и есть сама любовь, запретная тогда уж, то может случиться и так, что секрет это все, что от нее останется, спустя долгие годы.
– Любовь прошла, главные герои мертвы, но осталась тайна, – задумчиво сказал он  в пустоту.
 Когда Славик был маленьким мальчиком и ходил в детский сад, ему понравилась девочка с воздушными белыми волосами и фиолетовыми бантами, он играл только с ней и был заворожен всем, что она делает. Кажется, ее звали Снежана. Пусть будет так. Он  долго пытался забыть ее имя. Она говорила, что королева, придумывала игры, а он как слуга, следовал за ней.
Они постоянно что-нибудь опрокидывали, ломали, находили опасные места на детской площадке и даже убегали из садика. Иногда ему казалось, что эта девочка для него важнее всех на свете, даже мамы. Когда он ее видел, то испытывал такую нежность, что ему хотелось прыгать до потолка, трогать  до ее белые мягкие волосы, говорить что-то доброе, делиться конфетами и игрушками, отдавать все…
 А однажды 4-летний Славик нечаянно описал игрушечную ящерицу своей  любимой королевы.  Рептилия лежала в беседке, а Славик зашел за нее, чтобы справить нужду… Стены беседки были сделаны из неплотных дощечек. Отвернуться в другую сторону мальчик не додумался, но осознав содеянное, впал в панику:
–  Она у меня неуправляемая. Прости!
Девочка нисколько не расстроилась. Снежанку забавляло поведение друга. К тому же, она впервые увидела, как выглядит мальчик, и с огромным удивлением отметила очевидное различие. Снежане это показалось смешным. Но почему, она не говорила, тогда Славик задрал ее юбку. Белокурая девочка продолжала заливисто хохотать: «Мне щекотно!» Тщательно и аккуратно изучив предмет и убедившись, что там вообще ничего нет, Славик нахмурился и почувствовал себя обманутым, тогда ангельское создание,   взяло его за плечи и притянуло к себе, обхватив плечи руками  и поцеловало в щеку.
 
Резкий удар по голове и крики воспитательницы прервали  первый в жизни поцелуй. Его и раньше целовали: сестра, мама, бабушка, папа, дяди-тети…Но сегодня это сделала та, перед которой он так трепетал!   И  группа из 15 человек таких же маленьких мальчиков и девочек, с осуждением и презрением, по-взрослому серьезно смотрели на них. Его поставили в угол на целый день, а Славик даже не знал за что. Он спрашивал, но его ругали еще больше. Так как будто, он что-то сломал или разбил. На следующий день ему запретили играть со Снежаной, и они только иногда перекидывались взглядами. Позже Славика забрали из садика, чтобы он мог заниматься только музыкой.  Он не сопротивлялся, потому что чувствовал себя виноватым. Через неделю  возненавидел ноты и замкнулся.  Мальчик страдал, скучал по белокурой королеве, и часто  мысленно с ней разговаривал. Через полгода он уже не различал – где реальный мир, а где тот, что он сам создал: там есть Снежана,  и он поет только для нее, а потом они едят конфеты и катаются на единорогах. Через два года Славик увидел Снежану в своем дворе, она гуляла с нарядно одетыми подружками. Праздновала чей-то День Рождения.   Славик подбежал, но она даже его не узнала. Девочка протянула руку и назвала свое имя, все так же мило улыбаясь, как и прежде. Славик подумал, что это розыгрыш, он не мог поверить, что можно быть такой забывчивой, и спросил в какой детский сад она ходит, и она назвала тот самый. Глупая девчонка, ради которой он был на все, из-за которой целый день стоял в углу, униженный всеми, его просто забыла. Он убежал домой, и до вечера просидел в своей комнате.  Мир казался жестоким и несправедливым, хотелось сделать что-то ужасное в знак протеста. Но строгие родители и постоянные занятия музыкой не давали выйти за рамки.
Прошло еще несколько лет. Славика отправили в оздоровительный лагерь, вместе с другими музыкантами. Утром они завтракали, потом репетировали номера, с которыми выступали вечером, а все остальное время можно было заниматься хоть чем. Кто-то читал, кто-то рисовал, некоторые играли в футбол, качались на качелях, собирали шишки, пытались покормить белок. Славик предпочитал категорически ничего не делать – он бродил по всему лагерю, заходил в разные отряды. Больше всего ему понравилось у детдомовцев. С ними было интересно. Они не врали, ничего не боялись  и были очень смелые. А один мальчишка угостил Славика апельсином. Его звали Константин. В ответ Славик принес пачку вафель, которые ему дали с собой родители. На следующий день Константин позвал Славика на пруд, ловить лягушек. Он был старше на два года, но они были одного роста. Константин только чуточку плотнее.  Они убежали за территорию лагеря через дыру в заборе. Через несколько дней это занятие Славику наскучило, и Константин предложил посмотреть: как живут в соседних лагерях – они сбежали сначала в о дин, там было скучно, потом в другой и подглядывали там за купающимися нагишом вожатыми в тихий час, потом в третий и обнаружили такие карусели, которых нет у них. Они кружились целый час и чуть не опоздали на ужин. Как-то раз Константин решительно сказал: «Надо бы нам с тобой девчонок  найти на дискотеке, а то сезон-то подходит к концу, а мы ни разу не поцеловались».  Прозвучало немного странно, особенно это «мы», но в то же время волнительно. Славик решил, что друг оговорился и хотел сказать немного другое. Он уже забыл как когда-то белокурая королева нежно, как котенка притянула его к себе и смачно чмокнула в губы. А потом его ругал весь детский сад. Жизнь рухнула. Осталось лишь смутное воспоминание о чем-то запретном и неприятном, связанном с поцелуем и девочками. Но любопытство взяло верх: «А как это? Я никогда не целовался».
Константин улыбнулся, положил руку другу на плечо и медленно тягучим голосом, мечтательно глядя куда-то вдаль мечтательными светло- зелеными глазами, искрившимися из под пушистых ресниц: «Ну, когда-то надо начинать. Вот эта шоколадка  и яблоко достанутся тому, что первый поцелует девчонку. Только по-настоящему!»
У Славика кончились все запасы, и приз казался весьма заманчивым. Но сделал вид, что для него это пустяки: «Подумаешь, у меня дома столько этих шоколадок…». Константин увеличил ставку, откуда-то он достал сигарету. И сказал: «Видишь? Я украл ее у сторожа. Если ее найдут – выгонят и заставят идти до дома пешком». Славик снова испытал трепет перед запретным. Ему щекотала воображение мысль быть пойманным и наказанным. Он согласился. Ему было не трудно приглашать девочек на танцы, все охотно шли, даже из старших отрядов, потому что Славик был очень высок, смазлив и музыкален, выглядел старше своих лет, но как целоваться, чтобы не опозориться и не разрушить образ всеобщего любимца, который ему окружающие сами придумали,  он не знал. Уже стемнело, и до окончания дискотеки оставался час.  В животе урчало. Яблоко и две шоколадки были бы не лишними, а сигарета прибавила бы авторитета, если бы он показал ее мальчишкам из своего отряда. Ее можно было бы выкурить ночью в форточку.  Константин как будто уступал Славику. Он все время держался неподалеку, танцевал с другими девушками, и было видно, что он знал, что делать, но чего-то ждал.  Диджей сказал, что будет еще три медляка. В отчаяние Славик подошел к другу, отвел его в сторону и попросил ему рассказать как поцеловать девочку по-настоящему. Константин решительно направился прочь с танцплощадки,  он шел долго, Славик побежал следом.  Они вышли за территорию лагеря через ту же дыру в ограде,  что и днем. Было темно, под ногами мешали шишки. Славик споткнулся, Константин постарался его удержать, но они уже катились в какую-то яму с горки. Они  оказались под огромной сосной. Константин чиркнул зажигалкой, чтобы увидеть лицо товарища, и оба засмеялись.
–  Ты не должен никому рассказывать, пообещай!  – хитро сказал Константин
–  Обещаю. Ты расскажешь как целовать девочку? Осталось всего два медляка.
С мольбой в голосе жалобно произнес он, в ответ Константин взял Славика за локоть и очень тихо хриплым голосом сказал: «Это невозможно, надо только показывать. Ты согласен?» Славик колебался. Что-то ему подсказывало, что этого делать нельзя, но в то же время он испытывал сильное желание нарушить этот запрет.
Константин: Это же не по правде, представь, что я это вожатая из второго отряда. Так сначала будет проще…
Славик вдруг понял, что этого делать категорически нельзя и ничего не ответив, притянул к себе Константина и с такой яростью и неумело уткнулся в его губы, что тот растерялся и чуть не закричал: «Ты что голубой?» Но потом удовлетворенно сказал: «Ты не совсем так делаешь, чтобы было по-настоящему, надо добавить язык, открой рот».  Константин обнял Славу за талию, но тот убрал его руку, он не понимал, происходит ли  это на самом деле или  это кошмарный сон. Все лицо пылало как в огне, особенно губы. Дискотека закончилась, надо было идти по отрядам. Константин разделил шоколадки  и яблоко пополам,  и они их набегу проглотили. Когда они были уже в лагере, Константин резко схватил за запястье Славика:
– Никто не должен знать о том, что там было, – Константин строго посмотрел на Славика и показал кулак, и в то же время в его влажных глазах была нежность.
Славик хотел сказать Константину, что в его отряде и так никто не знает про то, где и с кем он пропадает большую часть времени. Странная тоска щемила сердце. Всю ночь Славику снился этот невинно-запретный поцелуй, а на утро он заболел, поднялась температура 40 градусов, его положили в лазарет. Через день его забрали родители, и еще неделю лечили то от отравления, то от простуды – понять: что  с ним не могли.
Спустя еще несколько лет, он с ужасом осознал, что девушки не волнуют его, он их боится и все время ждет от них какого-то подвоха. Слава их дразнил, давал надежды, иногда играл в любовь, позволял себя целовать и брать за руки. На первом курсе его как-то раз подвозил до дома молодой преподаватель из университета, который  всю дорогу делал намеки, и клал руку на колени студенту, а в конце сказал, что поставит зачет только в том случае, если он с ним переспит и поцеловал Славика так страстно, что подкосились коленки. Он объяснил своему педагогу, что тот в нем ошибся и на ватных ногах дошел до квартиры.
Славик не мог всю ночь уснуть, вспоминал свою юность, и пришел к выводу, что он гей. Чтобы все исправить, в панике он решил, что надо срочно жениться. Девушку звали Лариса. Это была влюбленная в него однокурсница. С ней все начиналось также как со Снежаной – трепетные дружеские отношения, совместное выполнение домашних заданий, секретики, секреты…
«Доверие разве  это главное в отношениях? Если оно есть, то оргазм гарантирован. Я твоя на всю жизнь», – уверяла Лариска, поспешно раздеваясь при свете луны. Но как он мог ей объяснить, что несколько свиданий под полной луной на белоснежных, как снег простынях  – лишь попытка сделать приятное чисто по-дружески и убедиться в том,  что он нормальный? Они должны были пожениться через месяц, но Лариска стала ко всем его ревновать и давала понять,  что теперь он только ее, запрещала ходить куда-либо одному, постоянно устраивала допросы, читала смс.  Был в этом лишь один плюс – преподаватель, узнав о помолвке, все-таки поставил зачет и престал обращать на Славу внимание вообще. Но до ЗАГСА не дошло. Они расстались, потому что за Лариской стал ухаживать трогательный очкарик с матфака, сын банкира. Чтобы немного позлить жениха и посмеяться над ботаником, девушка сходила с тем на несколько свиданий. А потом в шутку согласилась выйти за него замуж и пригласила Славу  быть свидетелем. Они договорились, что он ее украдет до регистрации, но в последний момент Слава передумал или испугался.
Больше, так по-крупному, он никого не разыгрывал. Хотя был один раз… Узнав, что Слава любит мужчин, разгоряченная незнакомка переспросила:   
– Только мужчин?
– Да
– А девушек?
 
– Нет
– Но хоть чуть-чуть?
Он отвернулся, чтобы не засмеяться в голос и покачал головой. Раздосадованная подруга подумала, что он рыдает, собрала вещи и, хлопнув дверью, ушла. Он не понимал: почему сказал ей, что гей: хотел проверить ее реакцию и проучить прилипчивую особу или потому что это было правдой, которую он отрицал? У него были  женщины, в основном, замужние, не считая Ларисы. Славе нравилось нарушать правила.  Но с мужчинами он этого не делал и всячески избегал думать даже об этом. И все же ловил себя иногда на том, что разглядывает красивого мачо в толпе. «Я просто человек искусства или люблю мужчин?» – От тягостных размышлений Славу прервала клиентка с огромным животом – на фотосессию.
– Господи, ну, хоть с  этой будет все просто, без пошлых поз, – подумал с облегчением он.
На 10 минут она исчезла в раздевалке, вернулась  на высоченных каблуках в красном платье из легкой сетчатой ткани до пола с голой спиной.
– У нас есть несколько фото-зон, вот можно начать с этой…Присаживаетесь в кресло, – приветливо и робко произнес Слава, пытаясь угодить. В ответ женщина молча, ногой пододвинула к креслу шкуру медведя, легла на нее, а ноги, украшенные чулками, сложила на кресло. Подол платья воздушным облаком –  сверху на свое тело, и ловко спрятала живот. Одной рукой она придерживала грудь, второй волос. Хищный взгляд говорил: «Я готова». Слава сделал несколько снимков.
Не услышав ни одного комплимента, девушка стала говорить, что толстая, некрасивая и зря пришла. Подобные манипуляции на него не действовали. Ему не нравилось, что женщина в ее положении так одета и накрашена, и ведет себя так, будто хочет кого-то соблазнить. Максимально тактично он попытался предложить ей еще раз подходящие ракурсы для будущих мам. Модель немного помялась и согласилась, но с условием, что сначала переоденется. Вернулась в обтягивающем вязаном платье, которое чуть ли не трещало на ней. Казалось, что живот стал еще больше, чем пять минут назад. Он выглядел как надувной шар. На мгновение Слава подумал, что эта женщина притворяется беременной и что-то подложила под платье. Увидев замешательство фотографа, тетя уверено погладила себя по животу и сказала мягко: «Помаду в фотошопе бледнее сделай, хорошо?»
– Вам, наверное, уже скоро рожать?
Вопрос прозвучал нелепо, но хотелось как-то развеять напряженную атмосферу и убедиться, что ему прям сейчас не придется принимать роды.
– Мне всегда скоро…Я вечно беременная!
Слава не понял, что значат эти слова и решил сформулировать вопрос иначе:
– А кто будет: девочка  или мальчик? Двойня?
Женщина уставилась на живот и пожала плечами. Слава сделал сразу несколько кадров. Оставалось еще 10 минут до конца фотосессии, Слава предложил сделать традиционный снимок будущей мамы с открытым животом. «Раздеваться?» – с презрением спросила модель тоном леди, будто  не она пять минут назад забрасывала ноги к верху и смотрела взглядом прожженной вампши? Женщина сказала, что устала, оделась и ушла. Слава создал в компьютере папку с ее фамилией,  чтобы сбросить исходники и приступить к обработке, дожидаясь следующего клиента, но  увидел, что папка уже существует, создана чуть больше года назад. И там эта же женщина с мужем, тоже беременная, правда живот чуть поменьше, более естественной формы. «Но не может же она так часто рожать, – предположил Слава – Еще и сказала, что она вечно беременная». Вдруг неприятная дрожь пробежала по телу: «Живот, как я и думал, ненастоящий. Она сумасшедшая. Возможно, у нее случилось какое-то несчастье, и бедняжка помешалась. И почему она пришла без мужа?»  Слава отретушировал фотографии, там, где она просила бледнее помаду – выполнил. С психами лучше не ругаться – решил он.
Потом пришла другая модель. Девушка лет 16-18. Такое совпадение – тоже Снежана.  Она в воздушном белом платье и золотыми локонами до пояса. «Так бы выглядела моя белокурая королева, если бы мы не расстались,  и я мог бы ее увидеть. А вдруг она перекрасилась в рыжий и стала толстой?» –  Слава улыбнулся своим мыслям, девушка смутилась.
– А тебя на самом деле зовут Снежана или это псевдоним?
– Я Света
 
– А по телефону сказала, что Снежана
– Он кокетливо улыбнулся и щелкнул возмущенное лицо девушки
– Я сказала: «Алло, Снежана!»  А трубку взял ты, и сказал, что ты новый фотограф. Раньше здесь работала она…
Славик вспомнил, что хозяйка студии С.Н.Лебедева и понял, что она еще и фотограф. Потом сосредоточился на модели  час щелкал, ощущая свою власть. Каждое его движение находило отклик у девушки – взмах ресниц, кивок головы, смена позы. Фотосессия – это диалог.
– Сколько тебе лет?
– 15
– Ты прелестна! – сказал он, а про себя подумал,  что в таком возрасте они еще не научились врать, поэтому выглядят на фотографиях  так же, как и в жизни. Потом вспомнил Константина и удивился: «Тогда, когда нам было 13-15 лет, вокруг было столько прекрасных нимф, почему же мы оказались под той злосчастной сосной и узнали то, чего знать не должны? Я был так непорочен».
Перед завершением рабочего дня Славе удалось найти в соцсети одну клиентку с реальными последствиями фотосессии. Он пролистал ее ленту новостей  до конца и обнаружил, что сразу после того, как она выложила новые фотографии, попала под машину. «Совпадение? А вдруг та беременная, которая пришла сегодня в «искусственным» животом, после такой же фотосессии родила мертвого ребенка и из-за этого чокнулась. Теперь ходит с надувным шаром…Оголить то живот она отказалась. Обычно все с этого начинают фотосессию. У меня богатое воображение или все-таки вот она загадка?
Вечером, чтобы забрать с работы Славу, приехал Александр.
– Возьми ту фотку, поедем к гадалке? – Смеясь предложил он
– Тебе заняться нечем больше? – Слава нежно толкнул его в бок и начал щекотать
 
Александр засмеялся как девчонка, но вдруг замер. Слава тоже.
– Смотри, твоя восставшая  идет! Ожившая фотография!
Девушка вышла из такси  и направилась ко входу. Парни переглянулись. Александр поправил челку и шумно вдохнул. Слава, еле касаясь, взял его за руку и жестом показал: тихо, не дышать!
Вдруг Слава опомнился, что он снял эту студию в аренду, и она его, а значит, он несет ответственность за незваных ночных гостей. Мало ли кто эта девица на самом деле.
– Ты куда? – прошептал Александр – Пока мы тут от мистических догадок страдаем, мою студию обчищают, – парень хлопнул дверью машины и побежал вслед за «ведьмой». Александр закрыл все окна и двери, схватил мобильный и был готов в любой момент вызвать полицию, но не решался.
Тем временем, Слава  зашел в студию и увидел стоящую спиной девушку и окликнул:
– Эй!
Она резко оглянулась. Волосы подпрыгнули. «Красивый кадр», – отметил он. Тот же демонический отрешенный взгляд. Холодный пот снова прошиб парня. Ему показалось, что все  снится, и сейчас она подойдет к нему, вонзит свои клыки в шею и больше он никогда не проснется. В эту самую минут ворвался Александр, держа перед собой мобильный телефон, на котором было загружено изображение иконы.
Девушка вопросительно вскинула бровь:
– Кто это?
– А ты кто, и что тут делаешь?
– Я думала, что мы уже познакомились. Я утром заходила
Врет. Он проснулся на рассвете. Словно прочитав его мысли, добавила:
 
– Ранним утром. Ты спал, я попыталась тебя растолкать, но видно, что на ночь ты выпил чего-то крепкого. Он вспомнил, как действительно выпил виски, а перед этим  – таблетки от головной боли, вот и разморило.
Ему хотелось спросить: было ли все, что ему приснилось на самом деле и что она понимает под «растолкать». Но она его опередила.
–  С тебя сползло покрывало, я хотела накрыть, но ты махал руками, как будто защищался, я сказала: «Спокойно я Лебедева». А ты что-то прорычал в ответ. Я решила – будем знакомы. Ты, конечно, прости, что напугала, не думала, что ты здесь ночуешь. Вчера только прилетела, сама хотела здесь переночевать, чтобы никого не будить и утром сюрприз сделать. Днем не могла приехать, хотела застать тебя сейчас, а ты на полчаса раньше  свалил.
Александр убрал телефон, подошел к Славе и положил руку на плечо:
– Звучит убедительно! А она может проникать в студию?
– Да, согласно договору, могу!
Девушка подошла ближе, Слава разглядел, что брови у нее совсем не черные, она их закрашивает и лицо очень бледное.
– Без предупреждения, ночью? – С вызовом произнес Александр, обнимая перепуганного Славу
– Как мне искупить свою вину? Папа говорит, что я блондинка...
– Не похоже что-то
– Ну, это я образно. А в детстве у меня были белые волосы. Мама вплетала фиолетовые банты, и я была как кукла…Может, фотосессию для вас устроим ночную?
Слава поднял руку, останавливая жестом:
– Завтра мы расторгаем договор. Вы мне вернете все до копейки, плюс за моральный ущерб. Вот мой адвокат (Слава указал на Александра) – он, если потребуется, будет защищать мои интересы. Александр кивнул в знак согласия, еле сдерживая смешок. Никакой он не адвокат, минуту назад он как безумный ворвался, держа в руках мобильный, с изображением Иисуса Христа.  Но девушка настолько глупа, что поверила.
– И еще, сегодня приходила…Слава назвал фамилию беременной. Она очень странная. – Слава не мог не задать последний вопрос.
– Почему?
– Она…беременная
– Вечно беременная!
– То есть?
– У нее пятеро детей, это шестой. А у вас есть дети?
– Э-э. Нет. И не будет! А вы хотите предложить свои услуги?
Он не понимал, почему так груб. И чтобы смягчить фразу, он рассмеялся.
Он был поражен тем,  что одна яркая фотография, поразившая своей красотой, заставила испугаться, поверить в потусторонний мир и подвести все под эту теорию: вообразить, что хозяйка – ведьма,  и что всех, кого она снимала, ждала печальная участь. Парень подумал, что слишком много фантазирует…Но почему? Привычка из детства –  убегать от реальности и нарушать правила? Она такая же как он, из плоти и крови, она стоит в двух шагах и куда лучше снимка.
– От женщин кругом голова, одни недоразумения. Когда-нибудь вы меня доведете до смерти.
– Естественно, что все когда-то этим закончится! – Девушка улыбнулась и щелкнула его на мобильный. Было в этой улыбке что-то знакомое. И где-то он ее уже видел.
– Ребята, подбросьте меня до дома? – с невинным видом попросила ведьмочка.
– Нет уж! Как-нибудь сами, – Александр хотел, чтобы она начала упрашивать.
– Почему нет? – Вмешался Слава, хоть машина была и не его. Ему хотелось почему-то помочь красавице.
Александр развернулся и пошел к выходу.
– Слава, я буду ждать тебя в тачке, – слегка манерно произнес он.
Когда дверь за ним захлопнулась, молодые не сговариваясь, засмеялись.
– Давай сбежим, – игривым тоном сказала Лебедева. Как будто предугадывая следующий вопрос, она крикнула: –  В ночь! Не обижайся, но твой друг зануда, спорим, он даже не заметит, как мы сейчас выйдем и пройдем мимо его крутой тачки.
– А если заметит? – Славе стало любопытно
– То ты поедешь с ним, а я...
– Если не заметит?
– Ты провожаешь меня до квартиры.Живу я на Цветочной улице...
– Я там бывал в детстве, – он вдруг испугался и хотел придумать причину отказаться. Да и бросить Александра – уйти, ничего не сказав, это не красиво.
Было в этом споре что-то детское и глупое. Но когда рядом красивая девушка, забываешь кто ты, и что правильно, а что нет. В голове Славы крутилось: жизнь это всего лишь игра, и можно сойти с ума, если относиться к ней серьезно.
Они вышли из студии. Александр их не заметил, даже когда Слава громко чихнул, проходя мимо. Он сделал это специально. Но в машине играла музыка, которую любил только ее владелец, и заставлял слушать реп всех пассажиров, без исключения.
Недавние враги, были похожи на влюбленную парочку. Они прошли несколько метров. Вдруг Слава спросил:
– Лебедева, а ты куришь?
Девушка остановилась
– Нет...Кстати, меня зовут Снежана, а тебя Слава, верно? У нас такие красивые имена. Давай по имени обращаться, а по фамилии, на американский манер это так грубо.
– Снежана? – переспросил Слава, ему стало трудно дышать. Он решил, что это какая-то злая шутка. Он сопоставил все факты, вспомнил, что 15-летняя девушка, которая пришла на фотосессию говорила, что хозяйка студии Снежана. Но его ли это Снежана? Неужели та самая?
Они прошли несколько кварталов пешком, слушая музыку города:  песнь городской дороги, шум ветра, щебетание птиц, серенады влюбленных котов, возмущенные комментарии собак и пьяные перебранки местных бомжей, радостную, хоть и расстроенную гитару бродячих музыкантов...Все это время метрономом в груди у Славы пульсировало сердце. Он держал свою спутницу за запястье и чувствовал эхо.
 
Утром Слава, не открывая глаз, уловил приятный женский аромат и нащупал чью-то голову у себя в ногах, раньше никто не засыпал у него на коленях. Он зажмурился. Это сон. Но чьи-то мягкие женские ладони  пробежались по его телу легко как по роялю,  обняли его лицо, и  как котенка притянули к своим губам... Это она! Правда лишь то, во что мы верим всей душой.