Паническая атака

В поезде метро Андрей задремал и едва не проспал конечную остановку. Хорошо, толкнул сосед и Андрей успел выскочить на перрон буквально за пару минут до того, как  состав отправился в депо. Спустя мгновение он вспомнил, что сумка с паспортом и студенческим билетом, деньгами и игрушками для племянника осталась в вагоне. Провожая глазами красные огни уходящего во тьму тоннеля состава, он раздумывал, как поступить. Поезд стоит на конечной в депо минут пять, затем его подают в сторону центра. Надо всего лишь зайти  и забрать вещи. Когда двери открылись, Андрей осмотрел вагон, там было пусто. Решив, что сумка может быть в соседнем, он прошел туда. Там тоже ничего нет. Ясно, в депо, наверное по вагонам проходит смотритель и если обнаружит забытые вещи, передает дежурному по станции. Андрей подошел к пожилой полной тетке, одетой в синий форменный пиджак с красной повязкой на рукаве. Простите, я забыл сумку с документами в вагоне, где ее можно забрать? - Скорее всего у путейцев, - белесыми глазами на него посмотрела дежурная. - У них в бытовке может быть. Она подошла к переговорному устройству на стене, похожему на маленький оловянный граммофон и сняв трубку, рявкнула в нее: - Петрович, подойди, тут клиент вещи забыл, забрать хочет. Вскоре к ним подошел крепко сбитый мужик лет пятидесяти с хитрым лицом и быстро глянув на Андрея, спросил: - А что в сумке было? Документы, тысячи три рублей и игрушки детские. Если найдете, деньги ваши, отвечал Андрей. - Годится,  - улыбнулся мужик и приглашающе махнул рукой: - Иди за мной. Мужик подошел к краю платформы, открыл железную калитку и спустился в темный переход тоннеля. Андрей, немного помедлив, последовал за ним. Было не так темно, как казалось снаружи. Они шли по узкой бетонной дорожке вдоль рельсов, через каждые десять шагов над головами горели матовые белые лампы в забранных решеткой колпаках. Мимо прогрохотал поезд, Андрей прижался к стене, раскинув руки. - Не боись! - прокричал Петрович, обернувшись. Метров через сто мужик нырнул в темный проход в стене, Андрей вошел за ним. Небольшая комната, обшитая досками, со скамьями вдоль стен, двумя топчанами, покрытыми грязными байковыми одеялами, верстаком, заваленным разнообразным инструментом и стеллажом со всяким барахлом была полна сигаретного дыма, сквозь который едва пробивался свет тусклой лампочки накаливания без абажура. На топчанах и скамьях, сидели, лежали в замасленных робах четверо рабочих, уставившись в старый черно-белый телевизор на верстаке. Судя по звукам выстрелов и мельтешению на экране, шел какой-то сериал про ментов. Мужики на секунду оторвались от экрана, глянули на них и отвернулись. - Смотри на стеллаже, - подтолкнул Андрея Петрович. Андрей подошел и принялся перебирать вещи, в беспорядке наваленные на полках. Тут были женские сумочки из кожзама шестидесятых годов прошлого века, сломанные зонтики, пластиковые пакеты с портретом Аллы Пугачевой и группы «Дорз», пустые бутылки из под коньяка «Дагестан» и водки «Столичная», радиоприемник «Океан»  с отломанной ручкой настройки, оркестровые тарелки из меди с затейливой арабской вязью по краю и клетка для птиц, огромный арбуз и черная лаковая галоша  сорок девятого размера с алым бархатом изнанки, но его сумки не было. - Нет моих вещей, - обернулся он к Петровичу. - А как она выглядела, сумка твоя? - спросил мужик. - Белая, спортивная, с ремнем через плечо и синей надписью «Адидас». Один работяга отвлекся от телевизора и сказал: - Так Рафик ее забрал, уже минут десять как ушел. К себе поволок, в баню. - Какую баню? - растерянно проговорил Андрей. - Так, ребята, повысил голос Петрович, - клиент забыл там документы и деньги. Если вернем, деньги наши. - Сколько? -  заинтересовались работяги. - Три тысячи рублей, на опохмел хватит, - отвечал Петрович. Рабочие встали со своих мест, дружно затушили сигареты в ржавой консервной банке из под зеленого горошка на верстаке и вышли в коридор. Петрович с Андреем пошли за ними. Вдогонку неслось из телевизора: - Сукой буду, не брал я этот кошелек!
 Мужики вели темными переходами, они взбирались по железным ступенькам, приставным лестницам, открывали овальные люки и спускались в тоннели, вдоль стен которых тянулись толстые кабели с красными надписями «Спецсвязь», ныряли в узкие проемы, ведшие к выложенным кафелем коридорам, с потолков капала грязная вода и солярка, свисали  белесые корни деревьев, росших где-то высоко над ними на поверхности, местами из стен торчали огромные поганки, едва заметно светившиеся зеленым и голубым, вращались огромные лопасти вентиляторов. Издалека был слышен ритмичный перестук метропоездов. Наконец они подошли к бетонному забору высотой в  метра два. Петрович подергал за ручку обитой жестью двери в нем и сказал: - Закрыто, придется лезть. Подсаживая друг друга, работяги забрались наверх, последним за руки подняли Андрея, совершенно ошалевшего и уже подумывающего, не зря ли он ввязался в эту экспедицию. Спрыгнув, они подошли к кирпичному одноэтажному домику без окон, из крыши которого торчала асбестовая труба, извергавшая клубы черного дыма. Сажа хлопьями кружилась в воздухе, медленно оседая на асфальтовый пол. Деревянная дверь в дом была открыта. Петрович зашел первым, за ним, толкаясь, ввалились работяги. Андрей зашел последним. Перед ним было что-то вроде предбанника, застеленного старыми, вытертыми ковровыми дорожками с причудливым орнаментом. На стуле сидела восточная женщина лет сорока с тяжелыми золотыми серьгами. Одета она была в черную кофточку с блестками и черную же юбку до полу. - Нам бы Рафика, Мадина, - вполголоса произнес Петрович, - дело есть. - Рафик работает, но я позову, - сказала женщина и открыла дверь в соседнее помещение. Оттуда вырвались клубы пара и стало видно, что это вроде душевой, стены, пол и потолок покрыты белой плиткой. Через равные промежутки стоят блестящие смесители с рожками душа. К одному из них прикован наручниками совершенно голый окровавленный мужчинам. Рядом с ним с ножом в руке здоровый мужик в оранжевом резиновом фартуке. - Рафик, к тебе пришли, - прокричала Мадина в дверь.  Мужчина в фартуке вышел к ним, рукава его рубашки были закатаны, обнажая бугры бицепсов. - Петрович, чего тебе?  Клиент сумку забыл в вагоне, мои говорят, ты забрал, - мягко, без нажима, обратился Петрович. - Белая, с надписью «Адидас». - Да, была у меня. Но Сергей из гостиницы «Ярославская» заходил, ему приглянулась и он взял. Ты знаешь, ему я отказать не могу, - вздохнул Рафик, вытер тыльной стороной ладони пот со лба, переложил окровавленный нож из правой руки в левую и зашел в душевую, плотно затворив за собой дверь. Андрей подумал, что ему снится кошмарный сон. Ему было страшно, ведь человека там, за этой дверью пытали, а может быть убивали, а он оказался этому свидетелем. Неужели они не боятся, что он может обратиться в полицию? Хотя что он говорит, сотрудники наверняка в доле и отправят его из отдела прямиком сюда к Рафику. Лучше не подавать виду и делать все, что они говорят.
- Ладно, поедем к Сергею, - проговорил Петрович. Это недалеко, минут десять. Зовут то тебя как? - Андрей, растерянно проговорил он, а сам подумал, что надо было назвать другое имя. - Идем, пригласил Петрович,  открыл дверь в заборе, отодвинув щеколду и они пошли по тоннелю дальше. Работяги топали следом, перебрасываясь на ходу ничего не значащими репликами. Наконец вся группа подошла к вагонетке, стоящей на рельсах. Где-то рядом вновь прогрохотал невидимый поезд. Задрожали стены и с потолка упал целый пласт штукатурки, едва не задев Андрея. Петрович цокнул зубом и сокрушенно произнес: - А каски-то мы забыли. Садись! Андрей забрался на платформу и уселся на деревянный пол, сидений не было. Работяги, разместившись, дружно закурили. Некурящий Андрей закашлялся. Петрович, поплевав на ладони, взялся за рычаг вагонетки и принялся его раскачивать. Поначалу тяжело, а затем все быстрее и быстрее их странное средство передвижения заскользило по наклонным рельсам. Потолок временами опускался так низко, что Андрей боялся, что ему снесет голову. Но лечь возможности не было, тесно, с боков его подпирали широкие плечи путейцев. Мелькали по сторонам фонари, колонны, два раза они проехали станции метро, их провожали удивленными взглядами пассажиры на перронах. Андрей не понимал, как они разминулись с поездами, которые вроде бы должны двигаться по тем же рельсам. Петровича сменил молодой мужик с сигаретой во рту. Он яростно раскачивал рычаг, приводивший в движение вагонетку, с кончика сигареты срывались снопы желтых искр,  исчезавших в темноте тоннеля. Пахло раскаленным металлом и жженой резиной. Рабочие затянули нестройными голосами какую-то ритмичную песню. Звуки уносило ветром, слышен был только припев «Эх, ухнем!» У Андрея заслезились глаза и пока он их тер, почувствовал, что ход замедляется, затем раздалось «Блям» и они остановились. Посмотрев вперед, Андрей увидел, что пути кончились и вагонетка ткнулась передом в ограничительный буфер, представлявший собой полосатую шпалу на двух металлических стойках. Работяги дружно посыпались с вагонетки в проход, за ними сошел Андрей, у него затекли спина и ноги, и он едва мог идти. Петрович уверенно вел их куда-то вверх по лестницам, переходам, тоннелям. Затем они поднялись по железной лестнице колодца. Отодвинули круглый чугунный люк и оказались перед ярко освещенным с огромными стеклянными окнами вестибюлем, над которым горела соломенно-желтая надпись «Гостиница Ярославская».
Путейцы во главе с Петровичем прошли гурьбой в двери, Андрей сунулся за ними, но его остановил строгий седобородый швейцар в зеленой ливрее с золотыми пуговицами. - Проживаете здесь? - пробасил он. - Нет, но мне нужно войти, в растерянности пробормотал Андрей. - Только для проживающих, - сказал швейцар и отодвинул Андрея с прохода. Из дверей вышел вальяжный горбоносый мужчина в дорогом костюме, под руку с очаровательной юной спутницей, почти ребенком. Швейцар сложил руку ладошкой  и мужчина сунул в нее купюру. - Премного благодарен, - поклонился подобострастно швейцар. Из гостиницы выбежала девушка в коротком сарафане, с бумажным кокошником, из под которого спускалась русая коса с белым бантом на конце. - Вы к Сергею? - обратилась она. Андрей кивнул. - Идемте, Федор, пропусти. Они зашли, от входа вверх, на второй этаж поднималась широкая лестница с мраморными ступеньками, устеленная красной дорожкой, вестибюль напоминал помещичий особняк начала девятнадцатого века. - У меня шоу, нужно бежать, Сергей у себя отдыхает, стучите громче. Он там, - махнула она куда-то под лестницу и убежала. Андрей огляделся в поисках работяг, но их не было нигде видно. Мимо сновали одетые в черные фраки официанты с блюдами, пробежала стайка  балеринок в пачках, за ними прошла группа мальчишек лет шести-семи, они волокли между ног палочки с приделанными лошадиными мордами, в руках у них были пластмассовые сабли, на головах буденовки с нашитыми матерчатыми красными звездами. Андрей схватил пробегавшего мимо официанта за рукав и спросил: - Где Сергей? Халдей ткнул пальцем в дверь с табличкой «Администратор». Андрей постучал. Тишина. Андрей постучал еще раз, кулаком. Тишина. Андрей забарабанил по двери. Она отворилась и показалось заспанное лицо толстяка. - Вы от Рафика? Он звонил, сказал что сумка ваша. Проходите, - отступил Сергей от двери. Андрей зашел в тесную комнатушку со скошенным потолком. В ней был старый застеленный не слишком чистым бельем диван, и три стула напротив. На них сидели старухи одна другой безобразней и вязали что-то. Они подняли на него глаза, затем, удовлетворив свое любопытство, вернулись к своему занятию. - Садитесь, - кивнул администратор на диван. Андрей, брезгливо сдвинув простыню, опустился на краешек. Толстяк, кряхтя, опустился на колени и достал из под дивана сумку Андрея: - Вот, держите! Дверь отворилась и через комнату проскользнули балеринки, щебеча на ходу. Они отодвинули у противоположной к входу стены тяжелую портьеру и скрылись за ней. Андрей заглянул в сумку. Документы были на месте, кошелек пропал и игрушки. Замечательная машинка с мотором и книжка-раскраска. Кошелек, черт с ним. Хотя денег жалко. Но было бы странно, если бы он уцелел, пройдя через столько рук. Но игрушки кому понадобились? - А игрушки где, Сергей? - спросил он. - Наверное, Гамлет взял. И администратор махнул рукой на портьеру, за которой скрылись балеринки. Андрей повесил сумку на плечо и отодвинул занавес. За ним была белая дверь. Он толкнул ее, вышел и едва не упал. Андрей находился наверху полукруглого амфитеатра, напоминавшего не то цирк, не то гладиаторское ристалище. Далеко внизу была  арена, заполненная песком. На ней сидели, стояли, ползали десятки детей, двигая игрушечные самосвалы, складывая кубики или копая песок лопатами и отправляя его в разноцветные ведерки. Рядом с ними стояли видимо, няньки, как женщины, так и мужчины. На ступенях амфитеатра сидели только мужчины в отличных костюмах и внимательно наблюдали за детьми, пальцы их были унизаны золотыми перстнями, некоторые курили сигары. Андрею расхотелось искать игрушки и он решил уйти отсюда немедленно. Внезапно один из малышей упал и разревелся. Мужчина, стоящий рядом с ним, в белой рубашке и галстуке побледнел. Один из седевших в амфитеатре в ярости отбросил сигару и закричал: - Ни на что ты не способен, даже за ребенком посмотреть не можешь. Долг ты мне выплатил, Азат, так что чао! Магомед, кончай его! Откуда-то сбоку вышел молодой человек в черных рубашке и брюках. На лице у него были солнечные очки, а в руках пистолет с глушителем. Мужчина, которого назвали Азатом, бросился бежать вверх по лестнице, петляя как заяц. Ошеломленный Андрей застыл на месте. Молодой человек поднял пистолет и стали слышны негромкие хлопки выстрелов. Дети продолжали играть, будто ничего необычного не происходило. Азат добежал до Андрея, раздалось еще несколько хлопков. Азат упал. Магомет  вставил новую обойму в пистолет и посмотрел на Андрея: - А ты что стоишь, беги! И улыбнулся, обнажив полный рот золотых зубов.
Андрей бросился назад, дернул за ручку двери, но та была закрыта. Страх придал ему сил, почти не соображая, что он делает, Андрей нагнул голову, закричал и боднул киллера.  Не ожидавший такой прыти от Андрея Магомет упал и покатился по ступеням, выронив оружие. Андрей добрался до арены и пытался бежать, но ноги вязли в  песке. Он наступал на игрушки и сломал несколько. Дети заревели. Мужчины в амфитеатре вскочили со своих мест и возмущенно закричали. Андрей оглянулся и увидел, что Магомед уже поднялся на ноги и быстро движется вслед за ним, сжимая в руке оружие. Андрей споткнулся и упал, под ним была вентиляционная решетка. Сетчатая дверка не была заперта и Андрей, дернув ее на себя, нырнул в лаз. Железная лестница была мокрая и слизкая, двумя пролетами ниже он проскользнул между лопастями гигантского вентилятора, по счастью, не работавшего. Наконец лестница кончилась и Андрей спрыгнул на бетонный пол, впереди забрезжил слабый свет и оттуда доносился шум проходящего поезда. Андрей пошел на звук. Он увидел рельсы и пошел вдоль них. Грохот нарастал и впереди по ходу движения луч света упал на металл рельсов, очертив дугу поворота. Андрей бросился на пол, пахло дегтем и электричеством от проходившего рядом кабеля, рельсы у головы гудели в напряжении, казалось, чувствуешь сам чудовищный вес поезда. Раздался гудок, звук становился все громче и громче, завибрировал на низкой ноте, Андрея ударило воздушной волной, мимо промелькнул головной вагон и звук резко прервался. Уши заложило, огромные колеса стучали на стыках. Поезд исчез в тоннеле, Андрей вскочил на ноги и побежал, точнее попытался, но ноги были как ватные, его всего трясло. Он оперся рукой о стену справа и обнаружил металлическую дверь. Андрей подергал навесной замок и обнаружил, что тот не закрыт, а просто повешен. Освободив петли, Андрей вошел в проход. Было темно и Андрей решил идти, держась рукой по левой стене. Сзади донесся ритмичный грохот проходящего поезда. Железная дверь хлопнула от воздушной волны, затем опять открылась. Наступила тишина. Надо пересидеть здесь какое-то время, затем выйти и добраться до станции.  Андрей опустился на пол. Очень хотелось пить. Поезда проходили через равные промежутки времен. Андрей ощутил, что на его плече все еще висит сумка. Он вытащил из нее паспорт и студенческий, переложил в задний карман джинсов и застыл, прислонившись спиной к стене. А сумку отбросил от себя. Снял кроссовки и носки, ноги гудели. Холодно не было, поезда проходили и проходили, Андрей забылся на пять минут, где-то в тишине капала вода. Он проснулся, как будто его кто-то толкнул. Был слышен гул удаляющегося метросостава. Андрею стало жарко и он снял свитер. Хлопнула дверь и Андрей, обернувшись, увидел силуэт человека в проеме. Магомед все-таки нашел его. Андрей прислонился спиной к стене и попытался дышать как можно тише, вглядываясь до боли в глазах в темноту. Видно было почему-то какие-то кружащиеся цветные пятна. Он провел правой рукой по бетонному полу и наткнулся на кусок железной арматуры. Крепко сжав ее в руке, он ждал киллера. Умирать очень не хотелось, сердце сильно билось, в висках стучало Андрей опасался, что даже шум проходящих составов не сможет заглушить этот стук. Слышно было, что Магомед двинулся вперед, под его ногами заскрипел камушек. Андрей  размахнулся и с силой отшвырнул прут как можно дальше от себя. Арматура, ударившись о стену, с шумом покатилась по полу. От неожиданности Магомет выстрелил, пуля высекла из стены искры и визгом принялась гулять по залу. Хлопнула дверь и в проеме он увидел  силуэты в странных костюмах. Раздался хлопок и звук падающего тела. Андрей опустил взгляд и увидел, что на его груди пляшет несколько красных точек. Похоже на лазерные прицелы. Силуэты приблизились и в его грудь уткнулись стволы. Люди, если это были люди, были в герметичных шлемах, за стеклом которых клубился фосфоресцирующий газ. Слышно было их тяжелое дыхание. Они переговаривались между собой, странная вибрирующая речь доносилась из прямоугольных динамиков на груди, которые в такт звукам вспыхивали и гасли неоновым синим цветом. Затем они отвернулись от Андрея, отошли на несколько шагов и наклонились к лежащему телу. В синем призрачном свете стало видно, что один из них снял шлем, раздалось шипение выходящего газа. На мгновение Андрею показалось, что существо  погрузило руки в плоть и вырвало сердце. Раздались чавкающие звуки и Андрей потерял сознание. Когда Андрей пришел в себя, рядом никого не было.  Он поднялся и держась левой рукой за стену, пошел вперед. Через десяток шагов он сильно ударился коленом о что-то острое. По ноге потекла кровь. Ощупав, он обнаружил, что это край железной ступени. Он стал осторожно подниматься по лестнице, держась за невидимые перила. Андрей вышел в гулкое помещение, побродил по нему и обнаружил в стене щель, которая освещалась каждые несколько минут проходящим с шумом поездом. Андрей провел руками по ней и понял, что это двустворчатая железная ребристая дверь в половину его роста, запертая на висящий замок. Он сел на пол и с силой ударил по двери ногами. Она со скрежетом распахнулась и Андрей вывалился на рельсы прямо перед идущим на него поездом. Сильно ударившись головой, он на секунду опять потерял сознание. Затем пришел в себя и метнулся к краю. На стене, на уровне поезда была распределительная коробка шириной в метр. Андрей вскочил на нее и поезд пролетел мимо, едва не сбросив его под колеса волной воздуха. Состав  замедлил ход и остановился, из окон на него смотрели пассажиры вытаращенными бессмысленными глазами. Это была станция. Двери напротив открылись, и к нему протянул руку парень в костюме машиниста: - Живой? Забирайся! Андрей вскочил в вагон, дверь закрылась и поезд тронулся. На него глазели. Андрей увидел свое отражение в черном стекле напротив и понял, что выглядит он дико: босой,  в одних джинсах, порванных на колене, в подтеках засохшей крови на голове и ноге. Когда поезд подошел к следующей станции, там его уже встречали полицейские. Его отвели в линейный отдел наверху,   усадили на деревянную скамью и задали несколько вопросов. Фамилия, место рождения, род занятий.  Он достал из заднего кармана документы. Они были влажные, но данные читались. Пытался рассказать, что видел в тоннеле, но пухлый полицейский только недоверчиво крутил головой. Затем он принялся куда-то звонить. Андрею предложили присесть и подождать, но Андрей не мог успокоится и расхаживал взад-вперед, повторяя, что его хотели убить и внизу лежит тело. Спустя минут двадцать в комнату вошел мужик в рабочей робе. Андрей узнал Петровича. В руках у него была белая сумка Андрея и рваные мокрые кроссовки: - Вот, нашел это в объекте ГО. Больше там ничего нет. - Понятно, протянул полицейский и снова принялся куда-то звонить, одев огромную фуражку с задранной тульей, похожую на фашистскую из сериала про Штирлица. Петрович, сделав вид, что не узнал Андрея, вышел. Спустя время в отдел вошли двое в белых халатах. Один осмотрел раненную ногу, а другой попросил повторить то, что он рассказывал полицейским. Андрею не хотелось это делать, но он рассказал о киллере, существах в шлемах. Доктора, если это были доктора, подошли к полицейским и сказали, что его забирают, расписались и вывели его из отдела. На улице шел дождь, зажглись фонари и непонятно было, вечер это или утро. Ему предложили сесть в машину скорой помощи и они поехали по запруженным машинами улицам. По дороге и тротуарам струились потоки воды, прохожие под зонтами спешили по своим делам. Андрей прижался лбом к холодному стеклу, по которому снаружи стекали капли.  В больнице Андрея переодели в байковую полосатую пижаму. Оказалось, что вечер. Ему предложили остатки ужина. Он отказался и скоро уснул. Наутро, пройдясь по отделению, он обнаружил, что на всех окнах решетки, а наружная дверь заперта на ключ. Спросив у сестры на посту, можно ли позвонить от нее и выяснил, что все звонки только с разрешения лечащего доктора. - Это же психо-соматика, - добавила она. Андрей ничего не понял. По коридору и палатам бродили пациенты, некоторые были привязаны к кроватям так, что не могли даже пошевелиться. Он спросил у бойкого молодого парня, крутившегося все время рядом с персоналом, отчего так? - Что, в первый раз в психушку попал? - засмеялся тот и отошел. Днем, после завтрака, пришел доктор, заведовавший отделением и начал прием больных. Андрей очень этого ждал, он знал, что как только врач выслушает его, все разъясниться и его немедленно отпустят домой. Когда очередь дошла до Андрея, он приготовил целую речь. Но врач, предложив ему присесть и представившись Борисом Ильичом, сразу его огорошил: - И с чего это вы решили свести счеты с жизнью, несчастная любовь? Напрасно Андрей уверял, что это не так. Борис Леонидович прочитал ему копию протокола, составленного в отделе полиции, что «означенный выше гражданин с целью прекращения жизнедеятельности прыгнул под проходящее транспортное средство повышенной опасности, именуемое в дальнейшем поездом метро и лишь по причине счастливого случая и героических усилий сотрудников полиции и работников метрополитена остался жив». - Попытка суицида может свидетельствовать о серьезных нарушениях психики, - веско ронял слова доктор, протирая очки  в золотой оправе, - А теперь попрошу вас ответить на несколько вопросов. Травмы головы были? Вконец растерявшийся Андрей ответил, что нет. Доктор склонился над картой и принялся писать, поскрипывая золотым пером. - У него все золотое, несколько невпопад подумал Андрей. Борис Ильич не отрывался от бумаги минут десять и Андрей решил, что если тот простое «нет» так расписал, что же будет, если Андрей подробно обо всем расскажет? Вообще отсюда не выйдет, что ли?  Но все таки решил попробовать. Пока длился рассказ Андрея, врач участливо смотрел на него темными бархатными глазами, кивал и время от времени делал пометки. Закончив, Андрей попросил у доктора разрешения позвонить сестре. Но тот сказал, что пока рано. Целый день Андрей слонялся среди странных обитателей отделения, кормил хлебом, оставшимся от обеда, воробьев и голубей за окном. Дождь прошел и на улице было солнечно, но прохладно. В туалете курили, некоторые из больных не выходили оттуда целый день, смоля одну сигарету за другой. Толстый молодой парень с одутловатым лицом все время облизывал губы и подмигивал Андрею, стоило тому зайти в по нужде. Несколько раз из вежливости подмигнув в ответ, Андрей только к вечеру понял, что у того дергается непроизвольно глаз.  Так прошел еще один день. Появившийся назавтра к обеду заведующий отделением на этот раз принял Андрея первым. Он долго молчал, отвернувшись к окну и о чем-то раздумывая, затем крутанулся на кресле и обратился к Андрею: - Я звонил к вам в институт. Все очень хорошо о вас отзываются. Способный, уравновешенный, дружелюбный. Я поставлю вам в выписке паническую атаку. Это не диагноз, скорее происшествие. Оно может не повториться до конца ваших дней. Но вот, что я вам хочу сказать, Андрей. За тридцать лет я выслушал много историй больных и сделал вывод, что наша жизнь зависит от того, какие выборы мы делаем, шаг за шагом, минута за минутой. Реальность, она не одномерная. В ней много слоев. Лучше проживать в материальном, понятном и привычном, а также кажущемся безопасным. Те, что находятся сейчас в отделении, за этой дверью и многие из которых, возможно пробудут здесь всю жизнь, прошли через цепочку выборов, которые и привели их сюда в результате. Постарайтесь этого в дальнейшем избежать. Забудьте о том, что вы мне рассказали и живете спокойной, счастливой и разумной жизнью. Можете позвонить сестре, пусть привезет вещи, я вас выписываю. Ошеломленный Андрей вышел из кабинета, не понимая, радоваться ему или нет. Через два часа приехала сестра, ему вернули пустую сумку и рваные джинсы, в которых он сюда прибыл. Размокшие кроссовки он опустил в урну перед выходом. Андрей переоделся в привезенные сестрой вещи и они вышли на залитую солнцем улицу, оставив за железной дверью пропахшие лекарствами коридоры и потерявшихся людей. Андрей шел к метро с охающей и беспрерывно болтающей сестрой, которая рассказывала, как прошел день рождения племянника и как она волновалась за брата, когда он пропал. Он ощущал  непрочность асфальта под ногами, под которым далеко внизу создания из кошмарных снов,  зыбкость солнечного света, который в любой момент может обернуться тьмой, хрупкость человеческой жизни и то, как легко она может прерваться. Андрей взглянул вверх, на небо, на торопливые весенние облака и подумал, что мир вокруг и сама жизнь - это  чудо. Увидев мусорный бак, он подошел к нему и бросил в него старые джинсы. Помедлил и отправил туда же сумку. Затем обернулся к сестре и сказал — Поедем поверху, на автобусе, ведь такой замечательный день.