Не выдуманные истории старого следователя

Сергей
АРХИПЕНКО
Хабаровск
2012
Невыдуманные
истории старого
следователя
Повести, рассказы, зарисовки
УДК 82-3(081)
ББК 84(2Рос=Рус)6
 А87
ISBN 978-5-9903946-2-9
Архипенко С. А. Невыдуманные истории старого следователя : по-
вести, рассказы, зарисовки. — Хабаровск: КГБУК «Редакция «Дальний Восток»,
2012. — 352 с.
© Архипенко С.А., 2012
© КГБУК «Редакция «Дальний Восток», 2012
3
ОТ ИЗДАТЕЛЬСТВА
Бытует мнение, что профессия следователя лишена романтики:
ни тебе погони, ни стрельбы, захвата преступников, одни протоко-
лы и бумажки. Даже главный герой книги — следователь Сергей
Алевтинович Лесник — так прямо и заявляет, что его оружие не
столько авторучка, сколько ясный ум, смекалка и логика, а так-
же принципиальное отношение к своим обязанностям. Как любое
расхожее мнение, оно страдает необъективностью. В книге не идет
речь о юридических тонкостях, обычному читателю они неважны,
а профессионал-юрист их обязательно подметит. Вместе с автором
предлагаем вам перевернуть страницы тех дел, которые ему самому
пришлось расследовать.
Сергей Алексеевич Архипенко недавно вышел на пенсию из
органов следствия, отслужив в них десять лет. Писать он начал
только с 2009 года, поэтому не судите строго его авторскую манеру
изложения. И всё же ему удалость в мельчайших деталях отразить
ту прозу жизни, которая нас окружает.
Герои повестей, рассказов и зарисовок — обычные люди со сво-
ими радостями и бедами, многие из них живут в затерянной глу-
бинке. Вы узнаете, как в самых невыигрышных ситуациях опытный
следователь находил единственно верный выход, как ненавязчиво
учил молодых коллег не только премудростям и тонкостям профес-
сии, но и морально-этическим правилам. Подкупает непредвзятый
подход главного героя к людям, когда дело касалось заблудших, и
неподкупность, и принципиальность к тем, кто умышленно престу-
пал закон.
Вызывает симпатию и неподдельное восхищение Владимир По-
ликарпович — начальник следственного отдела, герой повести «Там,
где течет ручей», который, неожиданно для коллег добровольно
ушел на пенсию, кардинально и незаурядно изменил свою судьбу,
не каждому под силу подобный мужской поступок.
Вы познакомитесь с дедушкой Петром Ивановичем, который,
как заведено, по выходным ждет в гости детей и внуков вдалеке от
цивилизации в своей усадьбе. При этом он сумел так её обустроить,
что живет в ладу с окружающей природой и самим собой, относится
к родной земле, как писал Валентин Распутин, «с любовью и обе-
регом».
Надеемся, что книга Сергея Архипенко «Невыдуманные исто-
рии старого следователя» найдет своего читателя.
ПОВЕСТИ
6
Дикий старатель
ГЛАВА 1
Друзья рыбачили. Роман Полонскийтридцати, худощавый, с редкими, мягкими светло-русыми во— молодой человек лет-
лосами и рано образовавшими залысинами, светло-серыми глазами,
выглядывавшими из глубоких впадин, и выделяющимся острым но-
сом — отстал от основной группы и шёл по горной реке. На одном пере-
кате поймал двадцать штук ленков и хариусов. Когда рыба переставала
клевать, он бросал этот перекат и, преодолевая быстрое течение, шёл
вверх искать новый слив, скользя по камням. Иногда соскальзывал,
черпая рукавом воду, но так как на нём был резиновый костюм, он
только опирался одной рукой о камни, лежащие на дне реки, подни-
мался и, не намокнув, шёл дальше. Азарт владел им. Казалось, ничего
уже его не остановит. Он знал и чувствовал, что, достигнув следующего
переката, он поймает ещё больше рыбы. Был ясный день, и солнце
уже перевалило за полдень. Здравый смысл подсказывал ему, что пора
остановиться и спуститься вниз по течению навстречу своим друзьям,
которые наверняка уже давно развели костёр где-нибудь на косе и ки-
пятят чай. Сделали из свежей, только что пойманной рыбы талу, пьют
водку и отдыхают.
Для кого рыбалка — это вид активного отдыха, а для Полонского
это в первую очередь материальный стимул. И если он ловил меньше
рыбы в денежном эквиваленте, чем затратил на поездку, не считая рас-
ходов на экипировку, которую он уже давно приобрёл и окупил, то не
спал ночами, мучился, ходил хмурый, рычал на домашних, придирал-
ся по любому поводу и подсчитывал убытки.
Поэтому и сегодня, только забрезжил рассвет, Роман рванул на
реку, наспех выпив холодного чаю. Его друзья только начинали про-
сыпаться и отходить от буйно проведенной ночи. Приехали они поздно
вечером, пока обустроились, приготовили ужин и легли спать, было
уже далеко за полночь.
7
Полонский решил дойти до последнего переката и потом вернуть-
ся, но ему преградил дорогу крутой обвалившийся берег. Между ним
и рекой была расщелина. Роман решил обойти это место по берегу,
вскарабкавшись на крутой обрыв. Только было собрался схватиться
за растущую на берегу тонкую берёзу, как боковым зрением заметил,
что в расщелине лежит геометрически правильный предмет. Его за-
интересовало это, он сполз с обрыва и медленно и осторожно прошёл
в расщелину. Она была узка, поэтому Роман задевал плечами её края.
Приблизившись, молодой человек увидел: внизу лежал деревянный
лоток, почерневший от времени. Полонский склонился над ним, од-
ной рукой хотел взяться за край, но от лотка отщипнулся кусок де-
рева и оказался в его руке. Роман пальцами стал растирать его, но
прогнившая от времени древесина рассыпалась в труху. Он посмотрел
по сторонам: отваленный берег был дугообразной формы, со стороны
образовавшейся расщелины внизу протекала вода. Полонский понял,
что дикие старатели положили лоток под берег очень давно. Но сейчас
берег обвалился и лоток оказался на виду. Ползая на четвереньках, Ро-
ман стал осматривать расщелину в поисках каких-либо предметов, но
больше ничего там не обнаружил. Следов человеческого присутствия
не было видно.
«Значит, я первый нашёл», — радостно подумал Полонский.
Он хотел задвинуть лоток дальше под берег, но только отломил
очередной кусок деревяшки. Бросив это занятие, вылез из расщелины,
наломал веток, собрал старой сухой травы и завалил корыто сверху, за-
маскировав его и ещё не осознавая, для чего всё это делает.
Вылез из расщелины, сел на берег и закурил. За сегодняшний день
он делал это первый раз. Ему уже не хотелось идти дальше и ловить
рыбу. Ему не давала покоя находка. Он начал вспоминать, что читал
в книгах Арсеньева, Николая Задорнова и других о том, как еще до
революции местные аборигены и русские переселенцы мыли золото. А
потом осенью, когда возвращались из тайги, на них нападали хунхузы
и беглые каторжники и отбирали добытое золото.
Докурив сигарету, Роман бросил её в воду, она медленно поплы-
ла по течению, постепенно ускоряя движение на перекате. Полонский
медленно встал.
«Надо как-то обозначить это место», — подумал он. «Сделать ножом
затёску», — первое, что пришло ему в голову. И тут же отверг эту идею.
«Затёску будет видно, и рыбаки или охотники начнут присматри-
ваться к этому месту и найдут лоток».
Роман стал оглядывать местность. С одной стороны реки был высо-
кий утёс, с другой — расстилалась огромная пойма. На ней были видны
вершины лиственниц.
Полонский стал спускаться вниз по берегу, замечая каждую
деталь рельефа и растительного мира. Он даже вспомнил старые
фильмы про индейцев, когда люди специально сжигали карты,
8
перед этим запомнив их, а потом по памяти находили места, от-
меченные на них.
Роман подумал, что у него нет ни бумаги, ни ручки, чтобы нарисо-
вать карту, поэтому стал напрягать свою память, чтобы зафиксировать
месторасположение расщелины, в которой замаскировал лоток.
Уже смеркалось, когда Полонский вышел к мосту, где его ожидали
друзья. Завидев его ещё издали, они стали кричать и махать руками.
По всей реке и округе слышна была их брань в его адрес. Когда он подо-
шёл к ним, то они рассерженно выговаривали ему, что собирались идти
искать его, переживали, как бы с ним ничего не случилось.
— Да ничего бы со мной не случилось, — ответил Роман, пока-
зывая почти полный канн* рыбы. У остальных было меньше даже на
всех.
— И где же ты столько наловил? — спросили его друзья, уже отой-
дя от возмущения.
— Ходить надо, — буркнул он в ответ.
Все собрались, загрузили скарб в машины и двинулись в обрат-
ный путь. Дорога петляла, стоящие на обочине деревья склонились
над дорогой, образуя туннель. Фары автомобиля светили, высвечи-
вая узкий и длинный коридор. Иногда на дороге сидели ночные
птицы, сова или филин, взлетали, размахивая крыльями, летели
прочь от автомобиля, скрываясь в темноте, где-то далеко впереди
него, а когда он приближался на близкое расстояние, поднимались
вновь. Это продолжалось до тех пор, пока с одной или другой сто-
роны дороги не образовывалось широкое место, где птицы благопо-
лучно могли улететь в тайгу на приличное расстояние от трассы.
Автомобиль продолжал двигаться, пока в следующем туннеле не
спугивал очередную птицу. Кроме водителя, в машине все спали, а
Полонский делал вид, что спит, но всю обратную дорогу из головы
его не выходила мысль: «Как заработать, как намыть золота? Место
удачное. Не зря здесь лоток спрятали, значит, в этом месте мыли зо-
лото. И оно там точно есть. Но первое, что необходимо сделать — это
найти рынок сбыта промышленного золота». И вдруг вспомнил, что не-
сколько лет назад он был в компании с кавказцами и они спрашивали:
где можно купить промышленного рассыпного золота.
Роман стал вспоминать, где он с ними встречался, но как ни на-
прягал свою память, вспомнил только, что это было в пригородном
селе, дом помнил примерно, а подъезд и квартиру забыл.
Когда выехали на асфальтированную трассу, Роман заснул спокой-
ным и сладким сном. Снилось ему, как из реки он горстями доста-
ёт золото, оно просыпается у него между пальцами, он подкидывает
его вверх, обсыпает им жену. Река сверкает лучезарными блёстками на
солнце. Он радуется. И вдруг видит на берегу серьёзного дядечку в по-
* Канн (спец.) — платиковое ведро на веревке, используется на рыбалке.
9
гонах, со сжатыми кулаками, которыми тот крутит, прижав их друг к
другу.
Полонский проснулся в холодном поту. Посмотрел по сторонам, во-
дитель спокойно крутил баранку, посвистывая в тон играющему радио-
приёмнику. Остальные спокойно посапывали. До самого дома больше
так и не смог уснуть.
На следующий день после работы Роман сразу поехал в село, где
когда-то встречался с ребятами с Кавказа. Встал между домами, которые
примерно напоминали те, где он их видел, и стал ждать. Мимо проезжа-
ло много машин, некоторые останавливались, высаживали пассажиров и
ехали дальше. А некоторые припарковывались в кармане у дома. Когда
стало темнеть, к одному из домов действительно подъехал джип, и из
него вышли люди с кавказкой внешностью. Прошли в подъезд. Роман
вспомнил, что квартира располагалась на третьем этаже, вторая слева.
Полонский рискнул пойти за ними, несмотря на поздний час. Он
помнил, что имя одного из парней начиналось на букву «а». Двери ему
открыла молодая девушка славянской внешности. Белокурая, тонкая, с
хорошей фигурой и голубыми глазами.
— Вам кого? — вежливо спросила она.
— Да я не знаю, — замялся он.
— Да вы заходите, — пригласила девушка.
Роман перешагнул через порог, девушка закрыла дверь. И сразу
пригласила пройти в комнату. Полонский зашёл и остолбенел. В ком-
нате на стульях, диване и в креслах сидело несколько кавказцев. По-
лонский растерянно посмотрел, не признавая в них знакомого.
Видя растерянность гостя, один из присутствующих спросил:
— Вы кого-то ищете?
— Да, я здесь был в гостях несколько лет назад, — начал медленно
Полонский, — но не вижу здесь знакомых.
— Да мы здесь недавно живём, — ответил тот же кавказец.
— А вы знаете, кто здесь раньше жил? — спросил Роман.
— Земляк наш, Алдан, — ответил всё тот же парень.
— Алдан, Алдан, — уже радостно воскликнул Полонский, вспом-
нив имя парня, и добавил: — А где он сейчас?
— На родину уехал!
— Насовсем?
— Да нет, иногда приезжает, у него здесь бизнес остался, — ответил
всё тот же кавказец.
«Бизнес — это хорошо», — подумал Полонский, и продолжил:
— А как бы с ним связаться?
— Да можно, — ответил всё тот же молодой человек, другие без-
участно смотрели телевизор. — А в чём проблема-то? Может мы сможем
чем помочь!
Полонский, немного замявшись и не решаясь открываться, всё
медлил. Но потом, осмелев, вымолвил:
10
— Алдан у меня спрашивал насчёт золота!
— Какого золота?
— Песка, — ответил Роман.
— Промышленного? — переспросил тот же кавказец.
— Не знаю, промышленный или кустарный, — ответил Полонский.
Кавказцы засмеялись.
— Да это разницы нету, — пришёл на выручку всё тот же молодой
человек, и добавил: — Да ты проходи, что в дверях стоишь!
Кавказец встал, подошёл к Роману и произнёс, протягивая руку:
— Меня зовут Руслан!
Это был высокий молодой человек, красивый, с ярко-чёрными гла-
зами.
— А меня Роман! — ответил Полонский.
После этого Руслан посмотрел на своих земляков и, подумав, что
Роман стесняется их, пригласил:
— Пошли на кухню, там переговорим!
На кухне девушка, которая открывала двери Полонскому, стояла
у плиты и готовила ужин. Когда Руслан с Романом вошли, она тут же
удалилась, закрыв за собой дверь.
— Ну, рассказывай! — уже дружелюбно обратился Руслан к Роману.
— Да что рассказывать, только собираюсь начинать, а для этого, в
первую очередь, надо найти рынок сбыта.
— Да с этим проблем нет, сколько принесёшь, всё заберём, — от-
ветил Руслан.
— А цена какая? Стоит ли вообще заниматься?
— Но это тебе решать. А у нас цена на сегодняшний день такая:
на промышленное золото пятьсот рублей за один грамм, это хорошая
цена. Перекупщики, которые стоят у ломбардов, принимают по триста
рублей.
Роман сначала задумался и только потом ответил Руслану:
— Хорошо, я подумаю!
— Как надумаешь, звони!
Обменявшись номерами телефонов, Роман встал и собрался ухо-
дить. Руслан остановил его:
— Давай чаю попьём или чего покрепче!
— Нет, поздно уже, в другой раз, — попрощался Роман.
По дороге домой, сидя за рулём автомобиля, Роман размышлял:
«Отпуск взять, что ли? Но я не умею же ничего делать. Корыто такое же
надо сделать, да и как мыть золото?» Роман об этом понятия не имел.
Вдруг ему на ум пришла гениальная мысль. В прошлом году он
был в одном из таёжных посёлков и разговаривал с одним мужиком,
тот недавно приехал с Камчатки, где был геологом. Работы не стало,
и он уехал домой. А дома тоже дела нет, поэтому он потихоньку стал
спиваться. Роман в первый же выходной решил ехать к геологу и до-
говориться с ним.
11
Ранним субботним утром Роман на своей иномарке, изрядно поно-
шенной, отправился в путь в далёкий таёжный посёлок, который распола-
гался совсем в другой стороне от того места, где он нашёл лоток. Пока ехал
по асфальтированной дороге, отдохнул за рулём, а когда началась грунто-
вая дорога, то начался кромешный ад: скорость была не более сорока ки-
лометров в час, так как приходилось постоянно объезжать ямы, рытвины
да ухабы. Но тем не менее Роман благополучно доехал до нужного места.
Владимир, так звали геолога, на счастье Романа, был дома. И, как ни
странно, даже не пьян, а перебирал с братом в доме отопительную печь.
Он был среднего роста, с вьющимися русыми волосами, только
тонкие морщинки у глаз говорили о его возрасте. Его брат Виктор был
чуть выше его ростом, круглолицый, давно не мытые прямые тёмно-
русые волосы висели сосульками.
— Привет честной компании! — поприветствовал братьев Полон-
ский. Они его узнали.
Поздоровавшись за руку, Роман спросил:
— Как дела?
— Да какие там дела, — ответил Владимир, — опять сидим без
работы. Зимой пошабашили на лесоповале у воров. Летом они не рабо-
тают. Поэтому и мы сидим.
А Виктор съязвил:
— Дела у прокурора!
Полонский посмотрел на него внимательным взглядом, но ничего
не сказал. Довольный тем обстоятельством, что братья без работы, сра-
зу перешел к цели своего визита:
— Володя, ты в геологии чем занимался?
— Да всем: шурфы рыл, геофизиком был, по маршрутам ходил, —
ответил тот.
— А золото мыл? — сразу в лоб спросил Роман.
— Да приходилось пробы брать. А что?
— Золото мыть не желаешь?
— Да почему нет, — ответил Владимир, а сам подумал: «Сезон уже
давно в разгаре, куда ещё набирают людей?»
— Я на горной речке лоток нашёл древний, хочу попробовать по-
мыть. Не подсобишь?
— Так это ж незаконно, — вдруг возразил Владимир.
— Ты лес зимой рубил законно? — вопросом на вопрос ответил
Полонский.
— Ну, за лес много не дают, а за золото могут на всю жизнь по-
садить.
— Во-первых, — начал убеждать Полонский, — на золоте безопас-
нее. Кто будет тебя искать на речке? Да и если найдут, пусть докажут.
Рыбу ловил и всё тут.
— Во-вторых, — продолжил Роман, — сколько денег заработать
можно? Платят по пятьсот рублей за один грамм.
12
— Даже не знаю, — ответил Владимир.
— Лес-то здесь все воруют, с этого и живут, поэтому и привыкли.
Менты и те особо внимания не обращают, если сам только на рожон не
полезешь. Заплатил и спи спокойно. А здесь всё как-то неожиданно и
не освоено, — размышлял он.
— Вот и хорошо, что не освоено. Соберём золотишко, и дело с кон-
цом, — всё настойчивее агитировал Полонский.
— А, чё, братан, давай попробуем, — вмешался в разговор до этого
молчавший Виктор.
— Срок один на двоих тянуть будем, — обрезал его Владимир.
— Да какой тут срок, — уже вежливо начал Роман, видя, что си-
туация уходит из-под контроля и геолог может не согласиться, а он на
него возлагал все надежды. Да ещё если и бензин зря потратил на эту
поездку!
— Главное, конспирацию соблюдать, меры предосторожности. И
никакого риска, — убеждал Роман.
— И деньги сразу платят живые, — пошёл в разнос Полонский.
— Минус расходы, остальное пополам, — не успокаивался он.
Видя, что брат геолога согласен, пустил в ход всё своё красноречие.
Поговорив ещё немного времени, братья согласились. Полонский сразу
поехал в магазин, купил водки и закуски, чтобы братья не сорвались
с его крючка.
Сели за стол, не доделав печку. Роман щедро разливал по стака-
нам. Изрядно захмелев, братья уже начали строить планы. Полонский
не пил с ними, сославшись на то, что ему ещё ехать в обратную до-
рогу. Договорился с братьями, что приедет за ними через неделю, а за
это время они закончат ремонт в доме, чтобы матери было комфортно
жить.
На обратной дороге Полонский размышлял, где взять стартовый
капитал на начало мероприятий. Дома есть небольшие сбережения, но
без согласия жены их не возьмешь.
Приехав, Роман решил сразу поговорить с женой, чтобы та выдели-
ла ему деньги, которые копила на шубу.
— Аня, — обратился Полонский к жене, — мне нужны деньги для
небольшого мероприятия. К осени всё вернётся, ещё и с прибылью, сра-
зу купишь себе шубу.
— Какую авантюру ты опять затеял? — спросила жена.
Роман рассказал ей, что он замыслил. Рассказал во всех подроб-
ностях разговоры с кавказцами и братьями из таёжного посёлка, о ме-
рах предосторожности, чтобы не попасть в руки правоохранительных
органов.
Анна Полонская, прожив не один год с Романом, привыкла к его
авантюрным делам, но он всегда выходил сухим из воды и с наваром
при самых непредвиденных обстоятельствах. Поэтому не стала долго
раздумывать и согласилась.
13
Полонский пообещал братьям приехать через неделю, а на работе
взять отпуск. Надо закупить продукты питания, инструменты братья
обещали собрать свои.
Всю неделю шла подготовка. Роман ездил после работы по опто-
вым базам, искал продукты подешевле. На работе он решил не брать от-
пуск, подумал: «Отвезу братьев в тайгу, пусть моют, а я буду приезжать
по выходным, привозить провиант и забирать золото».
Когда всё было приготовлено, Полонский ранним субботним утром
выехал в далёкий таёжный посёлок. Братья уже ждали его. Стали за-
гружать багажник автомобиля. Удочки, сети, ружьё — всё взяли с собой.
«Настоящие таёжники», — подумал Полонский.
По дороге Роман решил купить спиртного братьям.
— Веселее ехать будет, — сказал он, а сам подумал: «Пусть напьют-
ся, будут спать и дорогу не запомнят».
По дороге заезжали в посёлки, покупали спиртное и ехали дальше.
Братья прилично подпили и спали, когда Полонский преодолевал по-
следние пятьдесят — шестьдесят километров пути.
Он решил не вести братьев от моста к месту находки лотка, а решил
провести их через сопку, напрямую. Проанализировав рельеф, он поду-
мал, что дорога идёт параллельно реке, разделяет её только хребет. Он
понимал, что по реке вверх поднялся километров шесть-восемь. Значит,
по дороге от поворота, ведущего к мосту, нужно отступить шесть-восемь
километров и свернуть. Как раз в том месте к основной магистрали до-
роги выходил ус лесовозной дороги.
Уже смеркалось, когда Полонский свернул на ус. Дождей давно не
было, поэтому машина шла легко. Роман пустил колёса в разрез колеи
и ехал осторожно, чтобы не провалиться и не повиснуть на брюхе. В
колее местами стояла вода. Машина Полонского несколько раз пере-
ехала ручейки.
Отъехав от поворота километра три-четыре, Роман оказался на
огромной поляне. На ней валялись куски деревьев и покорёженного
металла.
«Остатки лесозаготовок», — подумал Роман. Добравшись до самого
вверха поляны, Роман вышел из машины и решил: «Здесь и заночуем,
а уже завтра пойдём штурмовать хребет». Сел в автомобиль и, откинув
сиденье, сразу уснул.
Наутро у братьев болела голова, но похмелиться было нечем. Вы-
грузив вещи из багажника, стали навьючивать рюкзаки и мешки на
себя.
— Сейчас с потом всё похмелье выйдет, — смеялся Полонский.
Пока подымались на хребет, семь потов сошло не только с бра-
тьев, но и с самого Полонского. В отличие от Романа братья были
привыкшими к физическому труду, а он, пока подымался на гору,
всё проклял на свете, но шёл за братьями и старался не отставать
от них.
14
Когда взобрались на хребет, сбросили ношу на землю и упали ря-
дом, изнемогая от усталости. Полежав на траве и отдохнув, Роман стал
присматриваться к зарослям между деревьями и обнаружил, что они
находятся гораздо выше по течению реки, где был спрятан лоток. Он
узнал марь и бугор.
Вниз было идти уже веселей, шли по склону наискосок, чтобы
точно попасть на место. И не промахнулись. Скинув рюкзак, Роман, а
за ним и братья спустились в расщелину. Полонский раскидал ветки,
и все увидели лоток.
— Да, мы такие же делали на Камчатке, — заявил спокойно Вла-
димир.
— Вот и хорошо, — ответил ему Полонский. — Сделаешь и здесь. А
теперь давайте оборудуем лагерь!
— Место надо выбрать посуше, — сказал Владимир, глядя по сто-
ронам, и пошёл по берегу, подыскивая подходящую поляну.
Вскоре он вернулся и сообщил, что нашёл приличную ровную пло-
щадку высоко над берегом. Перенесли туда вещи. Место действительно
было удачное. Полонский также обратил внимание, что от реки вверх
идёт старый волок, заросший молодыми деревьями.
«По нему будет хорошо возвращаться к машине», — подумал он.
Полонский помог установить Владимиру палатку, а его брат в это
время соорудил таганок, повесил котелки и готовил обед. С мужиков
похмелье как рукой сняло.
Только сейчас Роман сказал братьям:
— Меня не отпускают в отпуск, поэтому без меня начнёте мыть. Да
пока инвентарь изготовьте.
— А что его готовить? — сказал Владимир и кинул на траву кусок
резинового коврика в мелкую клетку.
— А это ещё для чего? — удивился Роман.
— На нём и будем мыть, положим на дно лотка и будем мыть, —
пояснил геолог.
— А-а, понятно, — с умным видом произнёс Полонский, хотя сам
ничего не понял.
Когда лагерь был уже готов, мужики сели обедать.
— Так ты теперь по выходным только приезжать будешь? — спро-
сил Владимир.
— Да, по-другому не получится, — ответил тот.
— Тогда ты хоть приёмник привези, а то мы здесь одичаем.
— И не будем знать, что атомная война началась, — включился в
разговор Виктор.
— Вы напишите, что надо привезти, и я привезу, — сказал Полон-
ский.
После обеда Владимир, отсортировав продукты, начал составлять
заявку. Забрав её, Полонский стал собираться в обратную дорогу.
Перед уходом Романа Виктор сказал ему:
15
— Ты бы бутылочку прихватил в следующий раз.
— Ты что, здесь пьянствовать собрался? — возразил тот.
— А что нам будет с одной бутылки? — вмешался в разговор Вла-
димир.
— Ладно, посмотрим. — ответил Полонский.
— Две, — уже вслед ему крикнул Виктор.
Назад Полонский поднимался по старому тракторному волоку,
который зарос так, что молодые ели и пихты были по пояс. А по-
падавшиеся берёзы были выше его роста. Роман поднимался мед-
ленно, то и дело оглядываясь на отдаляющуюся от него реку. Когда
поднялся на самый верх, перед ним открылось большое плато. По-
лонский шёл по нему, а старый волок немного сворачивал влево.
Через несколько сотен метров он наткнулся на свежий волок, но уже
заросший травой.
«По нему трелевали лес несколько лет назад», — подумал он. Во-
лок как раз шёл в направлении, куда надо было идти Полонскому. Ро-
ман зашагал еще быстрее. Волок был как дорожка, а стоящие по краям
деревья напоминали аллею в парке. Деревья стояли поцарапанные,
кое-какие сломанные, а многие вообще вывернутые с корнем.
«Вот варвары, что делают, — думал Полонский, ему было жалко
изуродованный лес. — Уже бы весь вырубили, а то повредили деревья,
сейчас всё равно засохнут».
Так за раздумьями он не заметил, как волок стал спускаться вниз
с хребта. Роман бодро шёл по нему. Когда спустился, то вышел на боль-
шую расчищенную от леса поляну. На ней валялись вершины и ком-
ли от деревьев. А дальше уже шла приличная дорога, на поверхности
были видны следы от протекторов машин.
«Значит, отсюда уже лес возили автотранспортом», — подумал По-
лонский и стал спускаться вниз по дороге. С одной стороны бежал
ручей, а с другой начиналось подножье сопки. Полонский оглядывался
назад и, пнув засохшую глину, подумал: «А что, здесь можно проехать
и на машине, но только в сухую погоду».
Он вышел на перекрёсток, где дорога примыкала к трассе, по ко-
торой они проезжали. Тут же он увидел следы от своей машины, пере-
езжающей ручеёк. Дальше он пошёл по следам своего автомобиля и
вскоре вышел к нему. Полонский почему-то обрадовался этому обстоя-
тельству. Подошёл к машине, сел в неё и сразу поехал вниз. Когда он
выбрался на магистральную дорогу, по которой ходили лесовозы, то со-
всем успокоился, обошлось без происшествий. Не пришлось буксовать,
толкать машину.
По дороге домой он уже мечтал: «Купить бы джип, тогда беспре-
пятственно можно будет въехать прямо на сопку, чтобы не тащить про-
дукты». «А то заказали, — соображал Роман, — по две булки хлеба на
день, это четырнадцать штук тащить надо. По две банки тушёнки или
другой консервы. А это четырнадцать банок. Да ещё понаписали — ка-
16
пусты, морковки, томата. А это всё вес». Так за раздумьями он и доехал
до города.
Вся следующая неделя ушла на подготовку. Полонский закупал
продукты, разъезжая по оптовым базам, брал по дешёвке просроченную
тушёнку. На китайском рынке купил приёмник, долго торговался с
китаянкой, пока та не уступила ему в цене. Жена, выдававшая деньги
в очередной раз, постоянно «гундела» что-то себе под нос. Но вслух ни-
чего не высказывала.
В очередной субботний день Полонский выехал рано утром и к
обеду был уже на месте. К его счастью, дождей не было и дорога была
сухая.
«Да если и были дожди, то небольшие, и то в начале недели», —
размышлял он.
Подъехав к волоку, спускающемуся с сопки, откуда Роман послед-
ний раз шёл к своей машине, он навьючил на себя два рюкзака с
продуктами, один сзади, другой спереди, как парашютист, и пошёл
штурмовать сопку.
Когда Полонский подошёл к лагерю, то не узнал его. Над палаткой
возведён навес, накрытый корой из бересты. Рядом — такой же навес, с
одной стороны стенка, тоже из коры, но еловой. Внутри навеса — стол
и лавочки по обе стороны, изготовленные из сплетённых между собой
тонких ветвей ивы. Между навесами протянута веревка, на которой
висела и вялилась рыба с воткнутыми в брюхо распорками из палочек.
Чуть ниже из коры была изготовлена коптилка, из которой шёл дым и
пахло копчёным мясом.
— Да вы тут хорошо устроились, — произнёс Полонский, подходя
к табору.
Братья молча улыбались, было видно, что они довольны.
Полонский, скинув рюкзаки, присел на лавочку, переводя дух. От-
дохнув немного, он спросил:
— Как дела?
— Дела у прокурора, а у нас делишки, — пошутил Виктор.
«Чему это они радуются?» — подумал Полонский.
Владимир молча встал и пошёл в палатку, сразу вернулся отту-
да. Развернул и положил перед Полонским кусок бумаги, в котором
бугорком была насыпана жёлтая смесь. Полонский взял песок двумя
пальцами, высыпал себе на ладонь и стал пристально всматриваться.
Он ещё ни разу не видел золота в виде песочка. Крупинки были разного
размера.
— Сорок грамм, как с куста, — прервал молчание Владимир.
— Ты пузырь привёз? — вмешался Виктор.
— Кому чё, — не отрываясь от просмотра крупинок, ответил По-
лонский.
— Надо почин обмыть, — с гордостью произнёс Виктор.
— А как ты узнал, что сорок граммов? — спросил наконец Роман.
17
Владимир молча сходил в палатку и принёс аптечные весы и пе-
нал с гирьками.
— А это откуда? — удивился Полонский.
— Я же геолог, а не конь в пальто — обиделся Владимир.
Геолог установил весы на столе, высыпал из бумаги песок на одну
сторону, на другую сложил разновесы. Полонский взял разновесы и
пересчитал.
— Сорок три, — вслух произнёс он, а про себя подумал: «Сорок
умножить на пятьсот, будет, будет…»
Он злился на себя, что быстро не смог посчитать.
«Двадцать тысяч рублей», — наконец сообразил он. «Да я сразу все
расходы компенсирую», — обрадовался Полонский и сразу повеселел.
Спрятал бумагу с золотым песком у себя в кармане.
Достал из рюкзака литр водки.
— А пива не догадался купить? — спросил Виктор.
— Нет, не догадался.
— Жаль, такая рыба пропадает.
— А что у вас в коптильне? — спросил Полонский. — Что-то рыбой
не пахнет.
— Там изюбрятина коптится, — ответил Виктор.
— Как? — изумился Полонский.
— Да пришел прямо на плёс, — признался Виктор, — я его и…
того, с одного выстрела.
— Хорошо вы здесь живёте, мясо, рыба, а я тушёнку тащил через
перевал.
— Можешь назад её утащить, — смеялся Виктор.
— Назло тебе оставлю.
Настроение было хорошее. Полонский с братьями сидели за столом,
пили водку. Братья его угощали варёной изюбрятиной, жареной рыбой.
— Здесь место хорошее, — подвыпив, рассказывал Владимир.
— Если так пойдёт, то по сто грамм в неделю будем брать. На этой
неделе три дня только обустраивались. Лотки выдалбливал. Теперь
можно работать. Сегодня только выходной сделаем, — закончил он.
Полонский остался ночевать в лагере. Ночью замёрз, братья спали
в спальных мешках, а Роману отдали свои куртки. Но и это ему не
помогло. Он вылез из палатки, развёл костер, долго сидел возле него,
греясь, подставляя то один бок, то другой. Когда забрезжил рассвет, По-
лонского сморил сон. Он уснул прямо у костра.
— Ну ты и горазд, парень, спать на сырой земле, — проснулся
Полонский от голоса Владимира. Сразу подскочил и стал растирать
сонные глаза. Владимир был с голым торсом, на плече — полотенце,
в одной руке мыло, в другой — зубная щётка и тюбик с зубной па-
стой. Спустившись к реке, набросил на куст полотенце, положил на
камушек зубную щётку и тюбик с зубной пастой, намылил руки. За-
тем положил на камень мыло и начал обливаться холодной водой.
18
Вытершись полотенцем, почистил зубы. Полонский наблюдал за все-
ми движениями геолога и думал: «Здоровый же он мужик, на таких
пахать надо».
Владимир вернулся, стал разводить костёр. Когда тот разгорелся,
поставил разогревать мясо в котелке.
Позавтракав, Полонский решил сразу идти к машине. Объяснил он
это так:
— Дорога дальняя, пока доеду.
Взяв заявку, Полонский начал читать:
— Пряники, печенье, конфеты: карамель и шоколадных.
Он оторвался от бумаги и с удивлением произнёс:
— А бабу вам резиновую не надо!
— И бабу привезёшь, если попросим, — вдруг зло сказал Влади-
мир и продолжил: — Если не нравится, давай поменяемся: ты будешь
золото мыть, а я буду неделю с бабой жить, а по выходным привозить
продукты и забирать золото.
Полонский понял, что мужики правы, они работают и живут в
тайге, имеют право на какую-то привилегию, хотя бы в еде.
— Хорошо, — только и ответил он.
— Но только зачем вам пива шесть бутылок-полторашек? — в кон-
це прочитал он.
— А чтобы рыба не пропала, — съязвил Виктор.
Засунув заявку в карман, сложив пустые рюкзаки один в другой,
Полонский собрался в обратный путь.
— Возьми рыбы и мяса, — предложил Владимир, — мы ещё пой-
маем.
Владимир снял с верёвки рыбу, принёс из реки завязанный цел-
лофановый мешок, оттуда достал куски мяса и всё отдал Полонскому.
Роман сложил всё в рюкзак, попрощался с братьями и направился в
обратный путь.
Вернувшись в город, Полонский сразу позвонил Руслану:
— Есть товар.
— Сколько.
— Сорок граммов.
— А чё так мало? — раздалось в телефонной трубке.
— Ну, это пробный, — ответил Роман.
— Хорошо, подъезжай завтра к десяти часам утра к кафе «Рафаэл-
ла», — сказал Руслан и выключил телефон.
Когда Роман приехал в назначенное место, Руслан его ждал на
крыльце. Поздоровавшись, Руслан пригласил его в подсобное помеще-
ние. Там на таких же весах, что и у геолога, Руслан взвесил золото:
— Что-то грязновато оно у тебя, — только и сказал он, но рассчи-
тался полностью за всё.
— Когда в следующий раз привезёшь? — спросил Руслан.
— Через неделю, — ответил тот и ушёл.
19
Полонский радостный мчался домой, чтобы показать жене первые
заработанные на золоте деньги.
Ровно через неделю Роман ехал на своём подержанном автомобиле
по тайге, выполнив заявку мужиков в полном объёме.
Когда пришёл в лагерь, то там никого не было. Скинув рюкзаки,
Полонский спустился вниз, к реке. На другой стороне реки, ниже по
течению, Роман увидел братьев, которые совсем не на берегу, а метрах в
десяти, набросав в лоток песка, подносили его к реке и мыли.
Полонский стал кричать им, но шум реки заглушал его голос. Тог-
да он стал спускаться по берегу вниз по течению. А когда сравнялся с
братьями, то они первыми увидели его. Бросили работу и стали пере-
ходить реку, раскатав болотные сапоги. Течение было сильное, чуть не
сшибало братьев с ног, но они шли медленно и уверенно.
Придя в лагерь, Владимир достал из кармана кожаный кисет и
высыпал из него на блюдце золотой песок.
— Сегодня ещё не взвешивал, вчера было девяносто пять, — сказал
Владимир и пошёл в палатку за весами.
Взвесив всё золото, мужики обрадовались: было сто тринадцать
граммов.
— Хороший взяток, — только и сказал Полонский, а сам подумал,
переводя граммы на рубли: «Пятьдесят тысяч, прибыль уже пошла».
В этот день работать никто не пошёл, пили пиво, закусывали вяле-
ной и копчёной рыбой и копчёной изюбрятиной.
Настроение было прекрасное. Полонский купил себе новый спаль-
ный мешок, поэтому в эту ночь ему спалось хорошо и спокойно. Наутро
он встал и после завтрака стал собираться домой.
— Давай ещё намоем,— предложил Владимир.
Но Полонский отказался:
— В следующий раз заберу, неделей раньше, неделей позже, какая
разница.
Руслан назначил то же время и в том же месте. Полонский принёс
золото. Руслан, как и в первый раз, взвесил его. Опять был недоволен,
что золото очень грязное.
— Отходов много, — говорил он.
Но расплатился полностью за сданное золото.
Через неделю Полонский опять привёз золото, чуть больше ста
граммов. Руслан на этот раз сказал:
— Десять процентов будем скидывать на грязь, отходов много.
Полонский начал возмущаться, даже кричать, тогда Руслан спо-
койно сказал:
— Тогда продавай другому, кто примет у тебя с грязью.
Роману ничего не оставалось, как согласиться с Русланом.
Приехав в следующий раз к мужикам на стан, Полонский сообщил
неприятную новость, что приёмщик теперь скидывает на грязь десять
процентов.
20
— Ничего страшного, давай будем слитками продавать, — спокой-
но сказал геолог.
— А как топить будем? — спросил Роман.
— На костре, — вмешался Виктор.
— На костре не получится, — ответил Владимир и продолжил: —
Надо паяльную лампу, на ней расплавится песок, грязь всплывёт, её
вычерпать, а остывший метал будет чистейшим золотом.
При следующей встрече Полонский сказал Руслану:
— В следующий раз привезу слитком. Примешь без грязи.
— Приму, — удивлённо произнёс Руслан. Он понимал, что слитком
любая ювелирная мастерская примет.
На неделе Полонский купил паяльную лампу, канистру бензина
и поехал в тайгу. Там Владимир растопил песок, перед этим взвесив.
Готовый слиток опять взвесили, разница была в четыре грамма.
— Вот сволочи, и тут надуть хотят, — возмутился Виктор.
— Да-а, на шесть граммов, — уже подсчитав, сказал Полонский.
На этот раз Полонский вёз уже в город не промышленный песок,
а слиток золота.
ГЛАВА 2
В кабинете начальника уголовного розыска шло совещание. Докла-
дывал начальник отдела по борьбе с экономическими преступлениями:
— Получена оперативная информация, что в город стал поступать
промышленный золотой песок. Каждую неделю по сто грамм. С какого
времени поступает — неизвестно. Но в течение последних недель регу-
лярно.
— Что собираетесь предпринять? — спросил начальник уголовного
розыска.
— Выставим «наружку», а по её результатам будем планировать
дальнейшую работу.
— Хорошо, только не тяните и сразу мне докладывайте о получен-
ных результатах, — сказал начальник, заканчивая совещание.
В кабинете оперативников уголовного розыска было накурено и
тесно. Кабинет был небольшой. Стояло много столов и разномастных
стульев. На одном столе находился компьютер, общий на всех, с правой
стороны от входной двери — принтер, а на противоположной стороне —
стол с телевизором. Рядом располагался рабочий стол, за ним вдоль
стены — книжный шкаф, за шкафом — кушетка, где опера в дежурные
сутки коротали ночи, если удавалось поспать. За кушеткой у окна сто-
21
ял стул для задержанных, чтобы было удобно пристёгивать наручники
к батарее, а у противоположной стены — два рабочих стола. Вот и весь
интерьер рабочего кабинета уголовного розыска конца девяностых и
начала двухтысячных. Обшарпанные стены и рваный линолеум посере-
дине пола заканчивали общую картину. Когда в кабинет зашёл началь-
ник отдела по борьбе с экономическими преступлениями, опера сидели
на стульях, ничего не делая: кто-то что-то писал, а кто просто смотрел
телевизор, двое играли на компьютере. Непосредственный начальник
у оперов был молод, а выглядел ещё моложе: светло-русыми волосами,
круглым светлым лицом и юным румянцем напоминал больше добро-
го молодца, чем грозного начальника, хотя был уже майором милиции
и носил звучную фамилию Дубровский. Никто из оперов не отреаги-
ровал на его появление, продолжая заниматься каждый своим делом.
— Слава, — обратился начальник к одному из оперов (это был
светловолосый, невысокого роста, крепкого телосложения, любитель
футбола старший оперуполномоченный майор милиции Слава Чуд-
нов), — ты наружку выставил за кавказцами, которые золото скупают?
— Задание дал, там сказали, что через неделю — не раньше, у них
работы много, по убийствам работают, — ответил Слава, не отрываясь
от телевизора и не поворачивая головы.
— А ты не пробовал с ними договориться? На меня же начальство
давит, — продолжал настаивать начальник отдела.
— А кто я такой? Пусть начальство на них и давит, — спокойно
ответил Слава.
Ничего не добившись от опера, Дубровский пошёл к начальнику
уголовного розыска ходатайствовать, чтобы опера; «наружки» ускорили
выполнение задания его отдела.
Через полчаса начальник отдела вернулся в кабинет к операм, там
царила такая же обстановка. Он сказал:
— Начальник уголовного розыска позвонил в отделение «наружки»
и приказал срочно выполнить задание отдела по экономике.
— В прошлом квартале завалили все показатели, в этом ещё ничего
не раскрыли, с чего палки рубить будете? — уже злясь, закончил на-
чальник отдела.
После его слов опера зашевелились, стали делать вид, что что-то
делают, перебирая на столах бумажки.
Разъярённый Дубровский ушёл.
***
Через несколько дней из отделения «наружки» пришла секрет-
ная депеша, по результатам которой было установлено, что некий
Роман Полонский каждый понедельник в здание кафе «Рафаэлла»
22
в десять часов утра приносил некому Руслану Капанадзе золотой
песок промышленного производства. Капанадзе, в свою очередь,
передавал полученный песок для изготовления золотых изделий
высшей пробы в ювелирную мастерскую, расположенную в этом же
здании.
Оперуполномоченный уголовного розыска отдела по борьбе с
экономическими преступлениями Слава Чуднов дал задание отде-
лению по наружному наблюдению: проследить за гражданином По-
лонским.
Через неделю пришёл ответ: гражданин Полонский работает на
железной дороге, каждый день ходит на работу и возвращается с
неё, с лицами, компрометирующими его, не встречается. Каждую
субботу уезжает на своём автомобиле предположительно на рыбалку
за город. Отделение не имеет возможности выезжать за пределы
города, поэтому сопроводили только до окраины. В воскресенье ве-
чером Полонский возвращается с рыбалки с уловом. В понедельник
встречается с Капанадзе и передаёт ему очередную партию золотого
песка.
— Надо брать его при передаче золота, — заявили опера в пере-
полненном кабинете.
— Да он только посредник, надо дальше за ним следить, чтобы
вывел на главного фигуранта, — говорили другие.
— А как следить? На своей машине поедешь за ним? — спорили
третьи.
Во время спора в кабинет вошёл начальник отдела.
— Что за шум, а драки нет? — произнёс он.
Слава протянул ему документ, полученный из отделения наруж-
ного наблюдения.
— Только что получил, — добавил он.
Начальник отдела внимательно прочитал документ.
— Ну и какие соображения будут? — спросил он.
— Я думаю, надо дальше следить за Полонским, — ответил Слава,
у которого был в разработке данный материал.
— Правильно думаешь, — ответил Дубровский.
— А кто вот только следить будет за ним? «Наружка» уже не берёт-
ся, — задумчиво произнёс Слава.
— Сами будем, — спокойно ответил начальник.
— В субботу надо ехать за ним в тайгу и проследить, кто там у него
моет золото, — продолжал Дубровский.
— А кто поедет? — спросил Слава, и сам тут же ответил за себя: —
Я дежурю в субботу.
— А я в пятницу, — тут же вмешался в разговор опер по имени
Эдуард, грузин среднего роста с пивным животом.
— Да брать его надо и колоть до самой задницы, — произнёс Эду-
ард, боясь, чтобы его не сняли с дежурства и не отправили в тайгу.
23
Из оперов, имеющих машины, остался один Александр, недавно
пришедший из школы милиции, молодой, высокий и худощавый.
— Остаётся только тебе, Александр, — уже начальственным голо-
сом произнёс Дубровский.
— Ничего, возьмёшь с собой подругу, веселее будет, — напутствовал
коллегу Эдуард.
— Никаких подруг, на задание едешь, — возразил начальник.
— У меня машина старенькая, развалится по дороге, — начал от-
мазываться молодой опер.
— Ничего, у Полонского тоже старенькая, а ездит ещё как, — воз-
разил ему Дубровский.
— Да у меня денег нет на бензин, — замялся было Александр.
— А кто тебя за свой счёт посылает? Пиши рапорт, с шестёрки и
получишь, — ответил начальник. — Поедешь не один, а с Косоротовым.
Опера, сидящие в кабинете, прыснули со смеха, и каждый, зажав
рот, отвернулся.
— А почему сразу я? — оторвавшись от компьютера, произнёс Ко-
соротов.
— А кто наставник у молодого? — строго спросил начальник.
— Ну я, — неохотно произнёс Косоротов.
— Всё, разговор окончен, — и, уже обращаясь к Александру, ска-
зал: — Пиши рапорт!
Молодой опер быстренько накидал рапорт на бумаге и отдал на-
чальнику.
Уходя с рапортом, начальник уже в дверях обратился к Косоротову:
— Ты только попробуй не поехать, я проверю.
— Во попал, — произнёс Косоротов, когда дверь за начальником
закрылась, и продолжил: — А у меня на выходные такие планы были.
— А чё ты переживаешь, ты же не за рулём, возьмёшь пива и от-
дыхай себе, вам же никого брать не надо, только проследить, — напут-
ствовал коллегу всё тот же Эдуард.
Опера, немного посовещавшись, решили подстраховать молодого
коллегу. Слава утром до дежурства станет возле дома Полонского, а
потом сопроводит его до поста ГИБДД, где будет ожидать на своём ав-
томобиле Александр.
ГЛАВА 3
Утром Александр на своей машине стоял за постом ГИБДД, Ко-
соротов с удовольствием потягивал пиво. Вдруг на сотовый телефон
позвонили:
24
— Принимай, подъезжает, — раздался в трубке голос Славы.
Опера оглянулись: к посту ГИБДД подъезжал автомобиль Полон-
ского «Ниссан Санни», 1989 года выпуска, цвета серого металлика. Бес-
препятственно проследовав через пост, «золотопромышленник» приба-
вил газу и стал набирать скорость, удаляясь от поста ГИБДД.
Александр резко нажал на газ, и машина с визгом тронулась с ме-
ста и в считанные минуты настигла Полонского.
— Ты за ним не пристраивайся, — начал учить молодого опера
Косоротов.
— Ты обгони и, не отрываясь далеко, держи его в поле зрения, —
продолжил он, — маршрут-то нам известен.
Так они проехали не один десяток километров, притормаживая,
когда трасса шла через населённые пункты. В одном из них увидели
вывеску «Чебуреки», Косоротов предложил:
— Давай перекусим!
Александр остановил автомобиль, купили по паре чебуреков, и в
этот момент машина Полонского пронеслась мимо них.
Опера быстро прыгнули в машину и поехали дальше. Теперь уже
не обгоняли, а двигались сзади, так как Полонский свернул с основной
магистрали на неширокую, но асфальтированную дорогу, которая изги-
балась через каждые сто метров. Проехав километров двадцать пять —
тридцать, Полонский выбрался на другую магистраль, прямую, как
линейка. Опера держались сзади в двух-трёх километрах, не выпуская
Полонского из поля зрения. Но тот стал отрываться, Александр тоже
прибавил скорость. Теперь пошли перевалы. Когда опера появлялись на
одном, Полонский скрывался уже на другом.
— Что-то почувствовал, наверное, — запереживал Александр.
— Да нет, — успокоил его Косоротов.
Скоро опера вообще потеряли из вида Полонского и ехали уже
наугад, благо дорога шла прямо и не пересекалась дорожками и от-
вилками.
Тем временем Полонский, двигаясь по трассе, то и дело погля-
дывал в зеркало заднего вида. Его внимание привлек неприметный с
виду автомобиль, который как привязанный следовал за ним. Он за-
метил его, когда проезжал ещё пост ГИБДД. Затем возле «Чебуречной»,
и вот сейчас на трассе.
«Это не случайное совпадение, — подумал он. — Надо проверить».
Роман прибавил скорость, автомобиль, следовавший за ним, также
прибавил скорость.
— Тогда вот так попробуем, — сказал сам себе Полонский.
Проехав через мост небольшого ручья, Роман свернул с трассы по
еле заметной лесной дороге и спустился по ней под мост. Автомобиль,
преследовавший его, на большой скорости промчался по мосту и, не
останавливаясь, пошёл в гору. Роман, подождав несколько минут, не
спеша выехал из укрытия и поехал в своём направлении.
25
Преодолев какое-то расстояние, опера подъехали к перекрёстку, где
стоял знак. Вправо было два километра до одной деревни, влево —
пятьдесят шесть километров до другого населённого пункта. Они оста-
новились, не зная, что делать дальше. Простояв какое-то время, Алек-
сандр, показывая в зеркало заднего вида, вдруг произнёс:
— Вот он.
И в это время мимо них промчался автомобиль Полонского.
«Вот они, рябчики, стоят, потеряли», — подумал Полонский и свер-
нул на дорогу, ведущую вправо.
Автомобиль оперов тронулся следом, но, доехав до перекрёстка,
остановился.
— А правильно ли мы делаем? — вдруг сказал молодой опер.
В это время со стороны, куда свернул Полонский, показался авто-
мобиль импортного производства, изрядно потрёпанный, без номерных
знаков.
— Подожди, — сказал Косоротов Александру и вышел на дорогу.
Косоротов махнул проезжавшему мимо водителю, тот сразу оста-
новился.
— Слушай, братан, — обратился он к нему. — Куда я могу попасть
по этой дороге?
Он указал, на ту, откуда ехал мужчина.
— А никуда, там только посёлок, — ответил ему водитель.
— Через посёлок проехать можно и опять вернуться на эту доро-
гу? — Косоротов указал впереди и сзади перекрёстка.
— Да нет же, я говорю, там тупик, выхода нет, там только две
реки огибают посёлок, а через них дороги нет, — убеждал Косоротова
водитель.
— А-а, понял, — притворяясь совсем пьяным, сказал Косоротов и
отпустил водителя.
— Учись, студент, — произнес, садясь в автомобиль, Косоротов. —
Вот так нужно проявлять милицейскую смекалку! — Там тупик!
— Да я слышал уже, — ответил Александр.
— Значит, будем ждать, никуда он не денется. Если в посёлке бе-
рёт золото — это ещё лучше, — закончил свою речь Косоротов.
Полонский заехал в посёлок, покрутился по нему, постоял возле
одного магазина, потом возле другого, преследования нет.
«Странно, — подумал он, — если это люди Руслана, то что он хо-
чет? Думает, наверное, что я посредник и хочет перебить меня. А если
это менты? Да нет». Роман прогнал вообще эту мысль.
Через некоторое время на перекрёстке вновь появился Полонский.
Косоротов достал бутылку пива и демонстративно стал пить из неё.
Автомобиль Полонского проехал перекрёсток и направился прямо по
грунтовой лесовозной дороге.
«Это, наверное, лесоворы», — подумал про них Полонский и спо-
койно поехал дальше.
26
Опера поехали следом. Дорога петляла то между сопок, то с одной
стороны появлялся ручей, то с другой — отвесная скала. Иногда попа-
дались небольшие ответвления, примыкавшие к лесовозной дороге. На
них были видны следы протектора от легковых автомобилей.
— Он уже десять раз свернул бы куда-нибудь, — сказал Косоротов.
Ему не хотелось ехать дальше. Пиво у него закончилось, и он хотел вер-
нуться, заехать в деревню и купить пива. Проехав километров десять и
не увидев автомобиля Полонского, опера вернулись назад.
В понедельник Косоротов на планёрке красноречиво докладывал,
как они проводили слежку за Полонским.
— Теперь от перекрёстка могут повести другие, — закончил он,
радуясь, что его теперь не пошлют, он уже засветился.
В следующую субботу было решено отправить с Эдуардом Владис-
лава на его джипе, который он не так давно купил.
Косоротов внес предложение.
— Товарищ майор, — обратился он к начальнику отдела, хотя сам
давно был майором и перехаживал два срока, но его не переводили на
вышестоящую должность, поэтому подполковника он никак не мог по-
лучить. Вышестоящие должности занимали лица особо приближенные,
но умом, как правило, не блиставшие.
— Необходимо отправить их раньше, и чтобы они ждали его за
перекрёстком в кустах. Кроме того, я предлагаю в населённых пунктах
выставить оперов под видом людей, которые добираются до своих по-
сёлков автостопом, так как автобусы в дальние посёлки не ходят.
— А если он не подберёт попутчика? — возражали ему опера.
— Идея хорошая, — поддержал Косоротова Дубровский.
— Если не остановится, то вернётесь назад с грузином.
— И что, их ждать целый день? — возмущались опера, у которых
не было автомобилей, они были первые претенденты.
— А кому сейчас легко? — ответил начальник.
В следующую субботу Эдуард с операми выехал рано утром. Двух
оперов оставили на трассе, а с Владиславом добрались до перекрёстка,
свернули на лесовозную дорогу, по ней проехали до карьера и там спря-
тали машину. Сами подошли к трассе и стали ждать, наблюдая через
кусты.
Почти в указанное Косоротовым время автомобиль Полонского
промчался мимо них. В салоне «золотопромышленник» был один.
— Значит, не взял попутчиков, — решили опера и побежали к
машине. Через несколько секунд они уже мчались по лесовозной до-
роге, оставляя после себя клубы пыли. Впереди стояла только пыль от
автомобиля Полонского.
— Это нам на руку, — сказал Эдуард. — Он не видит, кто за ним
едет.
Так они ехали не один десяток километров. Проехали указатели в
два населённых пункта. Но посёлки им не попадались. Вдруг они уви-
27
дели осевшую дорожную пыль и на дороге стоящий лесовоз. Они объ-
ехали его, но впереди лесовоза никто не ехал, дорога просматривалась
на несколько сот метров. Эдуард развернул автомобиль и подъехал к
лесовозу.
— Братан, обратился он к водителю, — ты не видел серую ино-
марку?
— Да он меня ещё до перевала обогнал, — ответил тот.
— Опять нас обманул, — хлопнул себя по лбу раздосадованный
Эдуард.
Ничего не оставалось делать, как ни с чем возвращаться назад.
— Ну мы уже дальше продвинулись, — успокаивал себя Владис-
лав.
— Он мог, где угодно свернуть, видал, сколько отворотов было, —
отвечал ему раздосадованный Эдуард. — Правильно Косоротов говорил:
надо брать и колоть до задницы.
Вернувшись в город, они доложили начальству о результатах своей
неудачной работы.
На очередном совещании в кабинете начальника отдела разгорелся
спор.
— Надо брать, — хрипел Косоротов.
— Мы знаем место и время передачи золота, — говорил Слава.
— Остальное — дело техники, — поддерживал Эдуард, — поколем,
как пить дать.
Наконец начальник отдела решился:
— Ну, смотрите, если провалите операцию, мне головы не сносить,
тогда и вам тем более.
Обрадованные опера бросились собираться на мероприятие, оста-
валось тридцать минут до встречи Романа с Русланом. Получив ору-
жие, опера на служебной автомашине уже мчались к указанному
месту.
Не доезжая до кафе, двое вышли из машины и пошли пешком,
остальные проехали дальше и подъехали прямо к крыльцу. Руслан сто-
ял на крыльце и курил.
С другой стороны крыльца подъехала серая иномарка. Из неё вы-
шел Полонский. Слава, сидевший с Эдуардом в машине и руководив-
ший этой операцией, дал команду, позвонив по сотовому телефону Ко-
соротову, который шёл пешком с молодым Александром:
— Вы берёте Полонского и на его машине доставляете в отдел. А
я с Эдуардом беру Капанадзе и возвращаемся на служебной. Но только
чтобы они не встретились.
После этих слов Владислав и Эдуард выскочили из машины, под-
бежали к Капанадзе, Эдуард показал ему удостоверение со словами:
— Уголовный розыск!
Схватил его за руки, соединив вместе, и не успел кавказец опом-
ниться, как на его руках Владислав защёлкнул наручники. Затем взяли
28
его под руки и втолкнули в машину на заднее сиденье, сами сели по
бокам. Косоротов тем временем со своим стажёром подошли к Полон-
скому. Косоротов показал ему своё удостоверение.
— А в чём, собственно, дело? — только и успел произнести Роман.
Косоротов ловким движением завернул ему сначала одну руку, за-
тем соединил вторую, да так, что висевшая на плече сумка даже не
свалилась с плеча.
— Надевай, — сказал Косоротов Александру.
Тот защёлкнул наручники на руках Полонского, как учили в шко-
ле милиции.
— Где ключи от автомобиля? — спросил Косоротов у Полонского.
Тот ничего не ответил. Косоротов похлопал парня по карманам
брюк, нащупал ключи, достал и отдал стажёру.
— Открывай машину, — скомандовал он.
Александр с брелока открыл машину. Косоротов впихнул Полон-
ского на заднее сиденье, сам сел рядом. А стажёру сказал:
— Заводи, поехали в отдел!
— Что за беспредел? — только и сказал Полонский.
— Приедем, я тебе покажу беспредел, — ответил Косоротов.
Когда приехали в отдел, задержанных поместили в разных каби-
нетах. В тот, где находился Полонский, пригласили заранее подготов-
ленных понятых, в присутствии которых произвели личный досмотр.
В сумке Полонского был обнаружен слиток золота. Других ценностей
не было, это оперов несколько удивило, но они не подали вида и всё
добросовестно запротоколировали.
В кабинете, где находился Капанадзе, также в присутствии по-
нятых произвели личный досмотр, но кроме денег в сумме около ста
тысяч рублей, у него ничего не было.
— Откуда деньги? — спросили опера.
— На карманные расходы, — нагло ответил тот и потребовал: —
Дайте мне позвонить моему адвокату.
Операм ничего не оставалось делать, как разрешить позвонить. Ка-
панадзе вызвал адвоката, сообщив тому, что не понимает, в чём его
подозревают.
Тем временем Владислав пошёл докладывать начальнику отдела
об успешном задержании подозреваемых.
— Товарищ майор, голубчики сидят.
— Золото изъяли? — только спросил начальник.
— Только один слиток. Ну ничего, колоть будем, — ответил опер.
— Вы там смотрите — поаккуратнее, а то прокуратура свирепству-
ет, — предостерег начальник опера.
— Да ладно, не в первый раз, вы следователя вызывайте, — уходя,
сказал Слава.
Дежурный следователь появился быстро, видимо, не был занят на
других происшествиях. Это была девушка лет двадцати пяти, худень-
29
кая, с короткой стрижкой, остроносая, пистолет, висевший в кобуре,
внушительно оттягивал бок.
Опера ей предъявили рапорта об обнаружении признаков престу-
пления, акты изъятия и вещественные доказательства.
— Я что, на этом основании должна возбуждать уголовное дело? —
возмутилась девушка.
— Этого тебе мало? — наседали довольные опера.
— Да, мало, — резко ответила та и потребовала: — Для начала
возьмите с них объяснения.
— Возбуди уголовное дело и допрашивай, — скомандовал Косоротов.
— Всё, разговор кончен, — резко сказала следователь и встала из-
за стола.
— Да ладно, ладно, — подскочил Слава, удерживая девушку за
плечи и усаживая её на место.
— Сейчас возьмём объяснения, ради тебя, солнышко, мы на всё
готовы, хоть звёздочку с неба — успокаивал её Слава.
— Вот как возьмёте, так и вызывайте, — ответила невозмутимая
Марина Шарапова.
— Да ты не уходи, посиди, чай попей, мы сейчас быстро с них объ-
яснения возьмём, — крутился возле неё Владислав.
Но девушка была непреклонна, встала и вышла из кабинета.
Слава взял лист бумаги и пошёл в кабинет, где находился Полон-
ский. Сел перед ним за стол и начал писать. Записав биографические
данные, Слава задал основной вопрос:
— Где взял золото?
— Нашел, — спокойно ответил Полонский.
— Как нашёл? — встрепенулся от неожиданности Слава.
— Как находят? — вопросом на вопрос ответил Роман и добавил: —
На улице.
Оперативник начал приходить в ярость, у него на глазах рушилась
возможность заработать очередную палку, улучшить показатели в ра-
боте.
— Ты слышал, что он сказал? — обратился Владислав к Эдуарду,
сидящему за столом напротив него за спиной Полонского.
— Слышу, слышу, — ответил тот, также негодуя.
— И вообще, без адвоката я даже разговаривать с вами не собира-
юсь, — вдруг нагло заявил Полонский.
— Чего, чего? — произнес Владислав, вставая со своего места.
— Ну-ка, встать! — заорал Чуднов.
— Ещё чего, — дерзко ответил тот.
— Встань, когда тебе майор приказывает! — орал опер.
— Мы не в армии, и я не рядовой, — все так же спокойно заявил
Полонский.
Чуднов с яростными, как у тигра, глазами приблизился вплотную
к Роману. Эдуард, сидящий сзади, тоже встал из-за стола и подошёл
30
к Полонскому сзади. Взял его под мышки и приподнял. В это время
Владислав со всей силы ударил задержанного кулаком в грудь, сопро-
вождая свои действия словами:
— Я тебе всю фанеру сейчас пробью!
Полонский взревел от боли, пошатнулся, но устоял на ногах.
Слава сделал шаг назад и, глядя прямо в глаза Полонскому, на-
блюдал за его реакцией. Когда опер оказался от него на расстоянии не
более метра, Роман без размаха резким движением ноги нанёс сильный
удар оперу в пах.
— У-у! — взревел Чуднов и схватился руками ниже пояса. Эдуард,
видя выходку задержанного, схватил его одной рукой за горло и стал
локтем душить. Полонский же локтем руки ударил в живот опера, да
так, что рука по локоть увязла в прессе.
— У-у! — заорал грузин.
На шум в кабинет вбежали Дубровский, начальник следственного
отдела и дежурный следователь.
— Прекратить, — звонким женским голосом скомандовала началь-
ник следственного отдела.
— Ну-ка, вышли вон оба, — приказала она операм.
Когда те вышли, начальник следственного отдела (женщина стар-
ше сорока лет, средней полноты, с чёрными вьющимся волосами, слег-
ка раскосыми, но большими чёрными глазами, в белой блузке поверх
чёрной юбки) взяла листок на столе, который начинал писать опер,
прочла его и спросила у Полонского:
— Вы что, отказываетесь давать показания?
— Я вообще ни с кем без адвоката разговаривать не буду, — поти-
рая грудь и покрасневшую шею, заявил Полонский.
— Оставьте нас наедине, — приказала женщина.
Дубровский и Шарапова вышли из кабинета.
Начальник следственного отдела взяла стул и села прямо напро-
тив Романа, так что их коленки соприкасались. Глядя прямо в глаза
«золотопромышленнику», женщина ласковым голосом произнесла:
— Рома! Я начальник следственного отдела, фамилия моя Никуль-
шина, зовут Елена Борисовна, можно просто Лена. От меня здесь зави-
сит всё или в основном всё. Поэтому у тебя выбор невелик. Скажешь,
где взял золото, — пойдёшь на подписку о невыезде. Если не скажешь,
пойдёшь париться на нары. Третьего не дано. Если уж попал, то будь
мужчиной.
«Играют в доброго и злого следователя, — думал Полонский, —
дурака нашли».
А вслух сказал:
— Нашёл я его, нашёл, вы это можете понять!
— Ты что, боишься сдать кого? — напирала на него женщина.
— Да мне некого сдавать, себя только! Вот, сдаю себя! — ответил
ей спокойно Полонский.
31
Начальник следственного отдела поняла, что ничего от него не
добьётся, вышла из кабинета. Возле двери дежурил один оперативник
Александр. Она бросила ему на ходу:
— Зайди и покарауль его!
Когда она вошла в кабинет начальника отдела по раскрытию эко-
номических преступлений, за одним столом сидел Дубровский, а вдоль
другого — опера. Она обошла стол и села с противоположной стороны.
— Ну что, орлы с курятника, обос...сь? И что собираетесь теперь
делать? — спросила она всех.
Опера молчали, потупив взгляды: кто смотрел в окно, кто прямо
перед собой в никуда, кто на лакированном столе рисовал потными
пальцами узоры.
— Ну что, так и будем сидеть? — нарушила молчание Никульшина.
— Допустим, я возбужу уголовное дело по факту изъятия золо-
та, — начала она, — назначим экспертизу, которая покажет, что золото
промышленное или кустарного производства, а не переплавленные зо-
лотые изделия. А дальше что? Как доказывать его вину будем?
— Рассекретим материалы разработки, — с вдохновением произнёс
Слава.
— В задницу себе засунь свои разработки, — резко ответила ему
Никульшина. — Мне нужны реальные доказательства: орудия престу-
пления, наконец, свидетели.
Наступила пауза, все молчали.
— Опять на рожон полезли, не согласовали со мной, не посоветова-
лись, — возмущалась она.
— Всё с вами ясно, — сказала она, вставая.
Все смущенно смотрели на нее.
— Короче, так, — уже стоя, сказала она. — Я возбуждаю уголовное
дело по факту изъятия слитка золота. Полонского закрываю по «сотке»,
у вас есть ровно двое суток, чтобы разработать его в камере.
После этих слов она направилась к выходу из кабинета. Косоротов
спросил её:
— А что делать с Капанадзе?
— Отпустить!
И уже в дверях, не оглядываясь, добавила:
— А что вы ему предъявить сможете? — и закрыла за собой дверь.
Капанадзе просидел в кабинете уже несколько часов, ожидая свое-
го адвоката. Когда тот появился, то сразу спросил у задержанного:
— Тебя когда задержали?
— В десять часов утра! — ответил тот.
Адвокат посмотрел на часы, была уже половина второго дня.
— Так, просидел ты уже три с половиной часа! Что предъявля-
ем? — уже обращаясь к оперативникам, произнёс адвокат.
— А ничего, — ответил за них Руслан, — спрашивают, почему у
меня столько денег в кармане.
32
— Ну, в этом ничего криминального нет, а почему держим тогда?
— Без вас не хотел давать объяснение, — ответил Эдуард.
— Правильно, что не хотел. Так давайте быстрее берите, а то мы
сейчас уйдём, — произнёс адвокат, присаживаясь на стул рядом с Капа-
надзе, и весело ему подмигнул.
Оперативник взял лист бумаги, заполнил анкетные данные Русла-
на и спросил, знает ли он Полонского Романа и в каких отношениях
находится. Капанадзе пожал плечами и произнёс:
— Первый раз слышу такую фамилию.
У оперативника вопросов больше не было, он вернул под распис-
ку все изъятые документы и ценности, попрощался с Капанадзе и его
адвокатом.
Когда они оказались в коридоре, Руслан объяснил адвокату ситуа-
цию и сказал:
— Надо выручать парня, если возьмёшься, то я оплачу.
Адвокат согласился и сразу направился в кабинет начальника
следственного отдела.
В кабинет, где сидел Полонский и молодой оперативник, зашла
следователь. Она сказала, обращаясь к задержанному:
— Я буду вести ваше дело!
И начала что-то печатать на компьютере, иногда спрашивая у По-
лонского его анкетные данные. Тот неохотно отвечал, но потом возраз-
ил:
— Без адвоката я ничего подписывать не буду.
— А сейчас будет адвокат, он немного задержится и попросил на-
чинать без него.
— Какой адвокат? — спросил Полонский.
— Как какой? — вопросом на вопрос ответила следователь.
— Государственный, а у вас что, есть свой адвокат? — добавила
она.
— У меня своего адвоката пока нет, — задумчиво произнёс Роман.
Он ещё никогда не попадал в такую ситуацию, хотя морально был го-
тов.
«Надо было заранее позаботиться об адвокате», — досадовал он.
В кабинет зашёл пожилой мужчина лет шестидесяти. Поздоровал-
ся за руку с Полонским и представился:
— Иван Петрович Кожемяко, адвокат, буду защищать ваши инте-
ресы.
— Очень приятно, — смущенно произнёс Роман.
— Можно мне переговорить наедине с задержанным, — обратился
адвокат к следователю.
— Конечно, можно, — ответила та и вышла с оперативником из
кабинета.
— Чтобы выйти на подписку о невыезде, надо рассказать всю прав-
ду, — начал адвокат, — я уже договорился со следователем.
33
— Мне нечего рассказывать, — недоверчиво ответил Полонский.
— Нашёл я золото и всё тут, и ничего я не совершал, — добавил он.
— Тогда я вам не смогу помочь, — настаивал адвокат.
— Да мне нечего рассказывать, — с ещё большим недоверием от-
ветил Роман, у него закралось подозрение, что этот адвокат заодно с
ментами.
Когда адвокат, нанятый Капанадзе, вошёл в кабинет начальника
следственного отдела, то с порога произнёс:
— Где находится задержанный Полонский? Я адвокат Подопригора
и буду защищать его интересы.
И показал своё служебное удостоверение.
— У него уже есть адвокат, — ответила та.
— Хорошо, значит, будет два, — не растерявшись, произнёс Подо-
пригора.
— Оставляйте свои координаты, и вас пригласят на следствен-
ные действия, когда такие состоятся, — ответила раздражённо Ни-
кульшина.
— Как мне известно, задержанный сейчас находится здесь, поэто-
му разрешите мне с ним встретиться.
— Я не знаю, где он находится, — соврала она, — я дам телефон
следователя, но сегодня не звоните, так как она дежурит, и не отвле-
кайте её.
— Хорошо, — ответил адвокат, — только дайте её фамилию и теле-
фон.
Начальник следственного отдела написала на листочке номер те-
лефона.
— А кого спросить? — увидев на листке одни цифры, спросил
адвокат.
Начальник следственного отдела молча написала имя и отчество
следователя и отдала листочек адвокату. Тот вежливо поблагодарил её
и вышел из кабинета.
«Теперь дело техники — найти следователя», — подумал адвокат.
Проходя по коридору и читая вывески на кабинетах, где записа-
ны фамилии, имена и отчества следователей, остановился на той, где
были имя и отчество, совпадающие с записью на листочке. Подопри-
гора обрадовался и постучал в дверь. Когда ему ответили, он быстро
вошёл в кабинет, где за столом сидела в форме старшего лейтенанта
девушка, рядом — молодой человек, а в углу находился адвокат Коже-
мяко и, зевая, читал газету.
— Я адвокат Подопригора, — произнёс он, — буду защищать инте-
ресы подозреваемого Полонского.
— А у него уже есть адвокат, — ответила следователь, отрывая
взгляд от компьютера.
— Вот и хорошо, — ответил Подопригора, — один по назначению,
другой по соглашению.
34
— Здравствуйте, коллега, — повернувшись к Кожемяко и поздоро-
вавшись за руку, произнёс Подопригора.
Затем, присев на стул, выписал ордер и передал его следователю.
Она в растерянности сидела на своём месте.
— А сейчас дайте мне документы с участием моего подзащитно-
го, — резко произнёс Подопригора.
— А-а ещё нет никаких документов, — растерянно произнесла сле-
дователь, — только начали работать, ведём допрос.
— А в качестве кого вы допрашиваете моего подзащитного? —
вдруг спросил Подопригора.
— В качестве подозреваемого, — ещё больше растерялась следова-
тель.
— А меру пресечения какую вы избрали? — настойчиво расспра-
шивал адвокат.
Следователь вспыхнула, её лицо покрылась красными пятнами,
она понимала, что нарушила закон, ей необходимо было в первую оче-
редь вынести постановление о задержании подозреваемого, а потом
только допрашивать в качестве подозреваемого. Но она этого не сделала
и теперь думала, как выкрутиться из этой ситуации.
— Очень хорошо, — обрадованно произнёс Подопригора, — а поста-
новление о возбуждении уголовного дела есть?
— Да, пожалуйста, — ответила следователь и подала документ.
Адвокат прочитал документ и вернул его следователю.
Допрос продолжался, Полонский настаивал на своих показаниях,
и следователь записала, что он нашёл золотой слиток и что граждани-
на Капанадзе не знает. Она не рискнула применять психологическое
давление при платном адвокате. Опера, заходившие попеременно в ка-
бинет, при виде двух адвокатов уходили ни с чем.
В своём кабинете они возмущались:
— Двух адвокатов нанял, козёл.
Закончив допрос, следователь распечатала на принтере протокол
допроса в качестве подозреваемого и отдала читать Полонскому, кото-
рый прочитав, передал Подопригоре, так как тот находился ближе к
нему, а тот, в свою очередь, прочитав, передал Кожемяко.
Следователь в это время интенсивно печатала постановление о
задержании в качестве подозреваемого. Закончив, распечатала его на
принтере. Все как раз дочитали протокол допроса подозреваемого. Ад-
вокат Подопригора поставил реальное время начала и окончания до-
проса, и все участники следственного действия расписались. Девушка
забрала протокол и передала постановление о задержании.
— А это что? — тупо глядя на бланк, произнёс Полонский.
— Постановление о задержании в качестве подозреваемого на сорок
восемь часов, — ответила следователь.
— А что с ним делать? — вяло спросил Роман.
— Прочитать и расписаться, — ответила та.
35
Полонский прочитал, после него Подопригора, разъясняя статьи,
указанные в бланке. После прочтения адвокат произнёс:
— У меня вопрос.
— Спрашивайте, — ответила девушка.
— Почему в бланке стоит время тринадцать часов, а сейчас уже
почти пятнадцать?
— Потому, что ко мне его доставили в тринадцать часов, — ответи-
ла следователь.
— Надо было тогда и вынести постановление о задержании, а не
после того как произвели допрос в качестве подозреваемого.
— Свои умозаключения оставьте при себе, — резко ответила следо-
ватель и добавила: — Расписывайтесь.
Все участники расписались в постановлении, в графе «заявления и
замечания» адвокат Подопригора записал: «Постановление о задержании
подозреваемого Полонского вынесено в четырнадцать часов сорок минут».
После этого следователь позвонила оперативникам и сказала:
— Уведите задержанного!
Оперативники увели Полонского, следом за ними из кабинета
вышли адвокаты.
— Опять накосячила, — орала начальник следственного отдела
на подчинённую, проверяя на следующий день материалы уголовного
дела.
— Освободить Полонского завтра до десяти часов утра, — закончи-
ла она.
В тот же день к Полонскому в камеру подсадили человека, с виду
похожего на бомжа. До обеда сокамерник пытался завести с ним раз-
говор, но тот ограничивался отдельными фразами. После обеда По-
лонскому надоели словесные домогательства сокамерника и он резко
ответил ему:
— Отстань, а!
Вечером сокамерника вывели, и он больше не возвращался.
Наутро Полонского освободили под подписку о невыезде, с адвока-
том Подопригора он вышел из здания милиции.
— Поехали, я тебя подвезу, — сказал адвокат.
— Куда? — спросил Роман.
— К твоим друзьям, которые меня наняли.
Адвокат остановил свой автомобиль на бульваре и сказал:
— Там, в летнем кафе тебя ждут.
Полонский зашёл в кафе, там сидел Руслан и несколько его дру-
зей-кавказцев. Полонский сразу узнал их, они были в квартире на селе,
когда он познакомился с Русланом.
Полонский поздоровался со всеми и сел на скамейку. Вид у него
был помятый. Лицо небритое.
36
— Что, освободили? — спросил Руслан.
— Да, на подписку о невыезде, — ответил тот.
— Не переживай, — хлопнул его по плечу Руслан, — адвокат ска-
зал, что там ничего страшного, доказательств у них на тебя нет.
— Да мне он то же сказал, — ответил угрюмо Роман. Он не хо-
тел прикрывать бизнес и думал, как безопасно продолжить заниматься
этой криминальной деятельностью.
Его затянула жажда наживы: такие лёгкие деньги шли ему в руки,
что он не хотел от них отказываться, несмотря ни на что. Он только
сказал Руслану:
— Они про тебя спрашивали!
— Что ты им ответил?
— Сказал, что не знаю тебя.
— Правильно сказал, — и хлопнул его по плечу.
— Что дальше делать будем? — спросил Роман.
— А ничего, как работали, так и будем работать, — ответил тот. —
Единственное, они пасти тебя будут, поэтому тебе пока на дно упасть
надо.
— Я понимаю, а кто золото возить будет?
— У тебя есть надёжные ребята? — спросил Руслан.
— Откуда?
— Давай мои ребята повозят, — указал Руслан на своих друзей.
«Хотят перехватить бизнес», — подумал Роман, но вслух сказал:
— Хорошо, я подумаю!
— Как надумаешь, звони, — сказал Руслан.
После этих слов Роман, попрощавшись, поехал домой.
ГЛАВА 4
Оказавшись дома, Роман Полонский стал размышлять: «Как сде-
лать так, чтобы продолжить бизнес и не попасться милиции?»
Хорошо, что он сейчас находился в отпуске. Поэтому лежал не-
сколько дней на диване и отходил от депрессии. У него в голове про-
носились разные мысли, вплоть до авантюрных, но такие он сразу
отметал — это же не детектив, а реальная жизнь.
Наконец он решил: первое, что сделать — купить новую машину,
не новую, у него не было на неё денег, а другую. И желательно везде
проходимую, для этого подходил русский УАЗик. Также он вспомнил,
как в один из воскресных дней возвращался с очередной поездки и
подвозил местного рыбака. Они познакомились. Полонский подвёз его
37
до самого дома. Николай Фёдорович, так звали рыбака, пригласил его
в дом, напоил домашним чаем. Приглашал Романа на рыбалку, расска-
зывал, какие у них хорошие рыбные места. И кстати, у рыбака была
дочь, очень красивая для этих мест, у Полонского даже глаз загорелся.
А что если УАЗик отогнать к нему в деревню? Там его оставлять,
на легковой доезжать до таёжного посёлка, иномарку ставить у рыбака.
Съездить к старателям на внедорожнике, вернуться, пересесть в японку
и спокойно поехать в город. Эта идея Полонскому очень понравилась.
Радостный, он соскочил с дивана, забежал в ванну, увидел себя в
зеркале и ужаснулся: недельная щетина, осунувшееся лицо, сосулька-
ми свисающие волосы.
— Нет, так больше не пойдёт, — сказал он и стал приводить себя
в порядок.
Через несколько минут он, уже вымытый, побритый и причёсан-
ный, шагал по тротуару к киоску «Союзпечати». Купив газету «Презент»,
сразу вернулся к себе в квартиру. Раскрыл, нашёл раздел «продажи ав-
томобилей» и стал внимательно вчитываться. Предлагали три УАЗика.
Роман стал звонить по порядку, записал все адреса и решил поехать
посмотреть. «Начну с самого дешёвого, а там посмотрим», — решил он.
Первая машина ему не понравилась: была изрядно поношена, еле-
еле завелась. Вторая была чуть лучше, но Полонский решил всё же
ехать и смотреть третью. Если первые две были марки УАЗ-469, или как
называли в советские времена, «Бобик», то третья была марки УАЗ-452,
как скорая медицинская помощь, её ещё в народе называли «Санитар-
ка». Она ему сразу понравилась, и внешне и внутри прилично выгля-
дела. А самое главное — завелась сразу и работала чисто. Роман потор-
говался с продавцом, сбил ещё пару тысяч и только после этого купил.
Полонский решил не регистрировать машину, а сразу угнать её в
тайгу, чтобы никто не заметил его нового приобретения. Он точно знал:
за ним будут следить.
Договорился с товарищем, который работал в ГИБДД, отогнать УА-
Зик в таёжный посёлок. Роман торопился, хотел успеть к выходным,
чтобы братья ничего не почувствовали. На следующий день, в пятницу,
Полонский с товарищем уже ехали в тайгу. Антон, так звали его при-
ятеля, похожий на располневшего поросёнка, толстый, розовощёкий,
был любитель выпивки. Поэтому «золотопромышленник» прихватил с
собой готового мяса для шашлыков и водки.
Когда подъехали к обнесённому забором деревянному дому рыба-
ка, на лай собак вышел хозяин.
— Дядь Коль, — обратился к нему Полонский, — можно я у тебя
оставлю вот этот «агрегат»?
Он указал на УАЗик.
— А почему нельзя? Загоняй прямо во двор, — отворяя ворота,
сказал рыбак.
— Не помешает? — засомневался Роман.
38
В ответ таёжник только махнул рукой. Антон въехал во двор и
остановился, скрипя тормозами.
Роман достал из машины две баночки с маринованным мясом и
две бутылки водки.
— Надо отметить это дело, — сказал он.
— Тоня, у нас гости, — повернувшись в сторону веранды, произнёс
хозяин.
На крыльце появилась женщина полного телосложения, в длин-
ной тёмной юбке и зелёной в цветочек кофте, тёмные с проседью гу-
стые волосы были собраны в хвост. Она вежливо улыбалась.
— Проходите на кухню, — обратилась она к гостям, указывая в про-
тивоположную от дома сторону, где стоял рубленый домик с небольшой
верандой. Жители таёжных посёлков тем и отличаются от городских,
что они всегда рады гостям, пусть и незнакомым. Всегда накормят и
обогреют. Вот и сейчас Антонина стала суетиться возле стола, а когда
гости сели, через открытое окно крикнула:
— Настенька! Слазай в подпол!
Во дворе со стороны огорода появилась девушка лет двадцати. На
ней были только голубые короткие шорты и топик бело-голубого цвета,
на голове белая бейсболка. Роман с Антоном выглянули в окно и стали
рассматривать девушку. Лицо Антона, сидевшего с уставшим выраже-
нием, вдруг стало довольным и наглым.
Девушка подошла к умывальнику, стоящему во дворе, и стала смы-
вать землю с рук, по всей видимости, она на огороде полола грядки.
— А что, мама, достать? — спросила она.
— Да посмотри, доченька, сама, — не отрываясь от стола, ответила
хозяйка.
— Дядь Коль, а у тебя мангал есть? — спросил Полонский у хозя-
ина.
— У меня всё есть, атомной бомбы только не хватает, — смеясь,
ответил тот и вышел с зимней кухни, за ним последовали Роман с
Антоном.
За кухней был дровяник — огромный навес, забитый дровами из
берёзы, осины, дуба, ясеня.
— Ого, сколько, — воскликнул Антон при виде такого количества
дров, — я первый раз столько вижу.
— Да что сколько, за зиму всё сгорит — у нас ведь дом, баня.
— А у вас и баня есть? — изумился гаишник.
— А как же в деревне без бани? — удивился хозяин, беря в охапку
железный мангал и вытаскивая его из дровяника.
— Давайте поможем, — подскочили к нему парни.
— Да я сам, он же лёгкий.
Хозяин был крепкого телосложения, высокого роста, про таких
раньше говорили — косая сажень в плечах. Русоволосый и без седины,
хотя ему было уже около шестидесяти лет.
39
Рыбак установил мангал, принёс газету, смял её и бросил внутрь,
затем нарубил щепок и аккуратно уложил их сверху бумаги, достал из
кармана спички и поджёг. Когда щепки стали разгораться, принёс из
дровяника дрова и стал укладывать их. Наложил так, что они стали
спадать. Мангал был полон дров, в щели между поленьями валил гу-
стой дым.
— Пусть теперь разгорается, — спокойно сказал хозяин.
— А что за дрова? — поинтересовался Полонский.
— Да тут всякие: и ясень, и дуб, и липа попадается, не беспокой-
тесь, хвойных нет.
— А почему это? — спросил Роман.
— Видишь ли, — начал медленно Николай, — хвойные породы
древесины смолистые, поэтому смола, когда горит, выделяет ядовитый
газ, и это всё оседает на мясе. А у лиственных пород смолы нет, поэто-
му, когда они горят, угли получаются без вредных химических элемен-
тов. Вот, брат, какая штука.
— Да, век живи — век учись, — уже обращаясь к Антону, отметил
Полонский.
Пока горели дрова, хозяин повёл гостей по огороду, показывая, что
где растёт.
— За этим Настенька ухаживает, — показывая на чисто прополотые
грядки, отметил рыбак.
Когда вернулись с огорода и подошли к зимней кухне, из откры-
тых дверей и окна шёл приятный запах жареной рыбы.
— Может, пока мангал горит, по маленькой тяпнем, — предложил
Антон, обращаясь не то к Николаю, не то к Роману.
— Да пожалуйста, вы с дядей Колей можете, а я всё равно за ру-
лём, — ответил Полонский.
— Ну, конечно, пошли на кухню, — тут же предложил Николай.
Когда гости с хозяином зашли в зимнюю кухню, на столе по центру
стояла большая чашка с салатом, рядом с нарезанными малосольными
огурчиками — тарелка с уже пожаренной рыбой. У газовой плиты хо-
зяйка продолжала жарить рыбу, а дочь сидела на маленькой скамеечке
и чистила молодую картошку: где царапала ножом, а где снимала мо-
лоденькую кожуру пальцами.
Антон посмотрел на её руки, на них никогда не было маникюра,
а под ногтями были видны тёмные полоски. Антон перевёл взгляд
выше: руки были тонкие, покрытые коричневым загаром, под кофточ-
кой выделялась упругая грудь, из-под шорт выступали стройные за-
горелые ноги. Гаишник невольно залюбовался красивой фигурой этой
простой деревенской девушки.
— Доставай, мать, рюмки, — скомандовал хозяин.
— Так ещё не готово, — ответила ему жена.
— Да нам уже хватит, — ответил за всех Антон, ему не терпелось
скорее остограммиться.
40
— Сам достань, а то у меня рыба подгорит, — сказала хозяйка
мужу.
Николай полез в шкаф, достал рюмки, поставил на стол, мужики
уселись возле стола с одной стороны. Полонский открыл бутылку, при-
вёзенную с собой, налил в три рюмки.
— А что, милые дамы не пьют? — громко произнёс Роман, да так,
чтобы все слышали.
— Мы такое не пьём, — за всех ответила Антонина.
«Эх, надо было бутылочку вина хорошего прихватить», — раздоса-
дованно подумал «золотопромышленник».
Его выручила всё та же Антонина:
— У нас своя есть, домашняя!
— Самогонка, что ли? — вмешался в разговор Антон.
— Да что ты! Самогонка крепкая, а у нас вино, домашнее. Настень-
ка, а ты какое достала? — обращаясь уже к дочери, закончила хозяйка.
— Облепиху, мам! — ответила дочь.
— Ну, соловья баснями не кормят, — вмешался в разговор Нико-
лай, поднимая рюмку. Антон только и ждал этого, поднял рюмку. По-
лонский взял вилку и потянулся к салату.
— Так, может, заночевали бы, — видя, что Роман не собирается
пить, произнёс хозяин.
Полонский в очередной раз пожалел, что ему нужно обратно воз-
вращаться в город, так как завтра ехать к братьям, везти продукты.
— А что, я бы остался, — выпив рюмку и ещё не закусив, прогово-
рил Антон, глядя на хозяйскую дочь.
«А хрен тебе, — перехватив его взгляд, подумал Роман, — она будет
моя».
Выпив по одной и наскоро закусив, Николай налил вторую, чок-
нувшись с Антоном, они выпили, съели по одной рыбке. Николай на-
лил третью.
— Ты не части, — попросила его жена.
— Да мы это, ничего.
— А кто мясо жарить будет? — спросила дочь.
— Да я пожарю, — вмешался в разговор Полонский.
Настя тем временем дочистила картошку и высыпала в кастрюлю,
поставила на газ.
— Да я и сама могу пожарить, — отвернувшись от плиты, произ-
несла девушка.
— Вот и вместе пожарим, а то я как-то давно этим занимался,
может, подзабыл что. Пойдём, посмотрим огонь, пока они тут пьют, —
предложил Роман Насте.
Та посмотрела на него весёлым, озорным взглядом и пошла на вы-
ход. Полонский тут же последовал за девушкой. Антон проводил его
злым взглядом, но ничего не сказал, только взял рюмку, стукнул ею об
рюмку Николая и залпом выпил.
41
Когда Роман и Настя подошли к мангалу, дрова уже догорали. Де-
вушка взяла палку и подшевелила угли.
— Ещё рано, — заключила она.
Полонский стоял рядом и оценивающе смотрел на девушку. Она
повернулась к нему и вопросительно посмотрела на него.
— Да, да, рановато ещё, — спохватившись, виновато ответил он.
Так они постояли ещё минут десять, разговаривая о пустяках. Ро-
ман теперь украдкой поглядывал на Настю, рассматривая её лицо, шею,
грудь, ноги и талию.
Когда угли были готовы, девушка сказала:
— Ну, неси своё мясо!
Полонский рысью побежал в кухню, схватил бидончик в одну
руку, в другую шампура и побежал назад. Поставил бидончик на чурку,
стоящую рядом со входом в дровяник, открыл крышку и стал нанизы-
вать мясо на шампур, девушка подошла и стала помогать, вдвоём они
быстро справились с этой работой, и шампура с аппетитным розовым
мясом уже лежали на мангале. Настенька крутила шампура, не давая
мясу пригореть. Роман невольно залюбовался девушкой, так ловко она
это делала.
Когда шашлыки были готовы, Роман и Настя понесли их в кух-
ню. Пока они жарили мясо, из зимней кухни никто не выходил.
А когда вошли в неё, то на столе увидели пустую бутылку из-под
водки. За столом вместе с мужиками сидела хозяйка и из кружки
пила вино.
— А вот уже и мясо готово, — произнёс Роман.
— Не прошло и полгода. А у нас уже водка кончилась. Ты что,
одну только брал? — произнёс заплетающимся языком Антон.
— Одну, — оторопевшим голосом ответил Полонский.
— Ну так езжай в магазин, мы чё, мясо жрать без водки будем?
Полонскому первый раз в жизни было стыдно, не за Антона даже,
за свою жадность: когда покупал, думал, что хватит, а ведь совсем не-
знакомые люди так принимали их. И, может, даже не поэтому: ему хо-
телось понравиться Насте, и он из-за всех сил старался добиться этого.
— Да я сейчас, мигом, даже мясо не успеет остыть. Покажешь до-
рогу, Настенька? — уже по-семейному назвал Роман девушку.
— Запросто, — ответила та.
До магазина ехать было недалеко, в нем было пусто. Когда вошли
туда, Полонский спросил у девушки:
— Отец какую водку предпочитает?
— Да, в принципе, любую, в последнее время брал «Берёзовую на
бруньках», — ответила та.
И, обращаясь уже к продавцу, произнёс:
— Дайте, пожалуйста, «Берёзовую на бруньках».
Пока продавец ходила за бутылкой, Роман повернулся к Насте,
спросил:
42
— А шоколадку ты какую любишь?
У девушки от неожиданного вопроса лицо раскраснелось, пожав
плечами, она сказала:
— Всякую!
Когда продавец подала бутылку, Полонский громко сказал:
— И шоколадку сладкую, с орешками.
Настя, чтобы не увидели её смущения, первая вышла из магазина
и села в машину. Когда Роман сел на водительское сиденье, то подал
шоколадку девушке. Та, находясь в некотором замешательстве, не ре-
шалась протянуть руку.
— Да бери, это от чистого сердца, — настаивал Полонский.
— Да незачем это, — взяв наконец шоколад, произнесла де-
вушка.
Когда вернулись домой, мясо действительно ещё не остыло. После
двух рюмок Антон совсем окосел. Полонский сгреб его в охапку и ута-
щил в машину, уложив на заднее сиденье, вернулся к хозяевам и стал
вежливо прощаться и благодарить за гостеприимство.
— Да ты приезжай ещё, на рыбалку съездим, — приглашал подвы-
пивший Николай.
— Я завтра приеду, легковую оставлю, а на УАЗике съезжу в тайгу
по делам, а как вернусь, так и съездим.
— Да, конечно, заночуешь у нас.
Эти слова очень понравились Полонскому. Попрощавшись, он по-
шёл к машине. Когда стал отъезжать, повернул голову и увидел: возле
калитки стоит Настя и смотрит на него. Роман помахал ей рукой, де-
вушка как будто ждала этого, рука её взвилась, и она тоже стала ма-
хать. Полонский посигналил и прибавил газу. В зеркало Роман видел,
как девушка стояла возле калитки и смотрела ему вслед, пока он не
скрылся из вида.
На следующий день «золотопромышленник», закупив продукты на
базе, мчался в сторону таёжного посёлка. Выбрался из города в этот раз
по другой дороге, хвоста за собой не заметил, поэтому ехал спокойно.
Настя ему понравилась. Он решил отвезти продукты братьям, забрать
очередной слиток золота и вернуться в этот же день, чтобы на следу-
ющий съездить на рыбалку. Тогда у него будет повод переночевать у
Николая.
Когда приехал в таёжный посёлок, у рыбака дома были все: Настя,
как всегда, возилась на огороде, её мать развешивала свежевыстиран-
ное бельё, отец что-то строгал на верстаке под навесом. Увидев машину
Романа, все вышли встречать. Николай открыл ворота, и Полонский
въехал во двор, поставил иномарку рядом с УАЗиком. Перегрузив про-
дукты, Роман с шумом захлопнул багажник.
— Отвезу продукты ребятам и сегодня же вернусь, а завтра с утра
можно и на рыбалку. Только вот у меня снастей нет, — произнёс По-
лонский.
43
— Да я тебе всё дам, у меня этого добра хватает, даже у Настеньки
удочка есть.
— А ты с нами поедешь? — обратился Полонский к девушке.
— Ну, если возьмете, — застенчиво произнесла она.
— Да, конечно, — обрадовался молодой человек.
— Ну, я поехал!
— И что, даже чаю не попьёшь?
— Чаю можно.
Попив чаю с домашними деревенскими булочками, Полонский
нёсся по просёлочной дороге, только пыль клубилась за колёсами. Он
сейчас уже не тормозил перед каждой ямкой, а, не сбавляя скорости,
перескакивал через них. На внедорожнике российского или даже совет-
ского производства никакие преграды не были страшны. Роман добрал-
ся гораздо быстрее, чем в предыдущие поездки. Подъехал к самому
подножью горы, навьючил на себя провиант и пошёл на табор. Когда
пришёл, братья, как всегда, работали. Он спустился к реке и позвал
их. Тяжело перебирая ногами по быстрому течению, Владимир и Вик-
тор перешли реку. Как только пришли к лагерю, геолог быстро развёл
костёр и разогрел обед. Когда сели есть, всегда спокойный и разумный
Владимир начал разговор:
— Золота здесь непочатый край, можно мыть до белых мух, пока
земля не замёрзнет. Но в палатках ночевать холодно будет.
— А что, мне вам котельную привезти? — встрепенулся Полон-
ский. Вторая половина фразы ему не понравилась.
— Ты послушай и не кипятись, — возразил всё тем же спокойным
голосом геолог. — В этих краях уже в конце августа заморозки будут, а
земля замёрзнет только к концу октября, а то и в начале ноября. Поэто-
му в палатке в спальнике холодно будет, можем простыть и заболеть,
и тогда мы не работники будем.
— А что я-то могу сделать? — не терпелось Роману.
— А тебе ничего делать не надо, нужно только привезти бензопи-
лу и бензина побольше, навалим леса, видишь, вокруг сколько стоит
хорошего строевого листвяка, — Владимир провёл рукой, показывая на
стоящие деревья.
— Выроем землянку, поставим сруб, сложим из камня печь, при-
везёшь только трубу металлическую. И тогда нам и дом и рай, — и
продолжил:
И тогда нам экипаж — семья,
И тогда любой из нас не против
Хоть всю жизнь служить в военном флоте!!!
— И тогда мы хоть всю жизнь можем мыть здесь золото, — закон-
чил геолог.
— Да ты оптимист, однако, — задумчиво сказал Полонский.
44
Он ел уху и обдумывал слова старшего брата. Сама идея ему, ко-
нечно, понравилась — мыть золото ещё четыре месяца, сколько можно
ещё намыть.
— Пока строить будете свою землянку, так и золото мыть бросите.
— Да нет, что ты, мы между мытьём построим. Мы же как бы
норму взяли: намывать не менее ста грамм за неделю, вот и будем
план выполнять, а как построим, так, может, и увеличим произво-
дительность.
— Я согласен, — наконец сказал Полонский, — только какую вам
пилу везти?
— «Хускварну», конечно, — ответил геолог.
— В следующий выходной привезу.
— Теперь второй вопрос, — продолжил геолог. — Мы вот моем зо-
лото, моем, а денег-то не получаем. В конце сезона ты возьмёшь да и
кинешь нас.
— Да что вы, ребята, как вы могли так подумать? Зачем рубить
сук, на котором сидишь?
— Все вы так говорите, — вмешался в разговор до этого молчавший
Виктор.
— Ну давайте, я буду привозить сюда вашу долю.
— Ага, чтобы нас тут прибили и выгребли все деньги, — не уни-
мался Виктор.
— У нас другая идея, — спокойно сказал Владимир. — На обратной
дороге заедешь к нашей матушке, возьмёшь наши паспорта, в городе
заведёшь сберкнижки и положишь на них нашу причитающуюся долю,
а потом каждую неделю будешь класть, привозить к нам и показывать,
сколько положил.
«Умные, заразы», — чуть не скрипя зубами, подумал Роман. Но
ему ничего не оставалось делать, как согласиться с братьями.
Забрав слиток с заявкой, Полонский направился в обратный путь.
Обратно идти всегда было лучше, в кармане лежал золотой слиток.
На обратной дороге Роман всегда мечтал, строил планы на будущее. Но
на этот раз он думал о другом: как соблазнить Настю. Ничего не наду-
мав, он сел в УАЗик и покатил в сторону таёжного посёлка.
Полонский и не заметил, как добрался до перекрёстка с автостра-
дой, спокойно переехал её и направился в сторону посёлка. Солнце
стояло высоко.
«Надо бы водочки купить, — вдруг подумал «золотопромышлен-
ник», — рыбака напоить, чтобы крепче спал».
По дороге Роман заехал в магазин, купил литр водки и подъехал к
дому. Хозяева его встретили радушно, машину поставили во двор.
— Баня уже готова, — отрапортовал хозяин.
Насти нигде не было видно.
«Может, дома сидит, телевизор смотрит, — подумал Роман. — А по-
чему тогда его встречать не вышла?»
45
Полонский не стал заострять на этом внимание, взял из машины
полотенце и за Николаем пошёл в баню.
«Да куда она денется с подводной лодки», — решил Роман.
Баня была небольшого размера, но сложена из огромных круглых
брёвен. С левой стороны от двери, в предбаннике, находилась печь, но
только её передняя часть с дверцей и поддувалом, основная часть уходила
вглубь бани. С правой стороны почти под потолок прямо в брёвна были
вбиты большие гвозди, они служили вешалками. Полонский разделся,
вещи развесил по гвоздям и зашёл в баню. С левой стороны виднелась
груда камней. Как понял Роман, это металлическая печь была завалена
камнями, так как прямо из груды выходила железная труба и через по-
толок — на улицу. С правой стороны у стены находилась лавка, на которой
стояли алюминиевые тазики. Полонский сразу вспомнил службу в армии,
именно в таких они мылись. У противоположной стены от входа во всю
ширину бани располагался полок*, а перед ним; — лавочка. На полке в та; -
зике уже лежал и запаривался берёзовый веник. По бане шёл ароматный
запах. Стены, пол, лавочки и полок были то ли тёмными, то ли закопчен-
ными, Роман так и не понял, но сразу залез на полок. Он был горячим,
поэтому Полонский подпрыгнул и под ягодицы подложил ладони, пока
тело привыкло. Следом зашёл хозяин и произнёс:
— Ну что, готов к экзекуции!?
— Какой ещё экзекуции? — испугался Роман.
— Ложись и узнаешь, — успокоил его Николай.
Полонский медленно лёг на полок, обжигаясь телом о горячие до-
ски. Хозяин взял веник из таза, махнул им в сторону печки, капли воды
попали на камни и зашкварчали, отскакивая и превращаясь в пар. Затем
Николай зачерпнул ковшиком воды из тазика, где запаривался веник,
и плесканул на камни. Столб пара, образовавшийся от воды, взметнулся
вверх, ударился о потолок и разошёлся в разные стороны. Когда пар до-
стиг тела «золотопромышленника», он схватился за уши и взвыл:
— Ууууууу!!!
— Терпи, казак, атаманом будешь, — приговаривал рыбак, помахи-
вая веником поверх спины Полонского, а потом по касательной взад и
вперёд стал парить гостя.
— Ууууууу!!! — вопил Роман.
— Сейчас всё из тебя выпарю, — приговаривал Николай.
Полонский не выдержал такой экзекуции и с воплем: — Я больше
не могу! — соскочил с полка и выбежал из бани.
Хозяин долго парился в парной, подливая воды на камни, а когда
вышел из бани, то увидел, что гость сидит на крылечке, прикрыв по-
лотенцем свою наготу, и тяжело дышит.
— Слабак, — сказал хозяин, проходя мимо в махровом синем хала-
те, — пошли кваску попьём домашнего.
* Полок — высокий помост в бане, на котором парятся.
46
Полонский поднялся и пошёл следом. На столе уже стояла заку-
ска, салат, жареная рыба, молодая картошка и солененькие огурчики.
Роман выпил квасу, перевёл дух.
— Может, по маленькой уже!
— Во время бани нельзя, — возразил Николай.
— А я больше не пойду.
— Так хоть сходи помойся.
— Потом, пусть баня остынет.
— Ну что ж, тогда я тоже не пойду, а то я раза три-четыре захожу
в парную, а потом только моюсь.
— Так вы же привычные.
— Это, брат, не привычка, это, знаешь ли, здоровье.
После этих слов хозяин наполнил рюмки из принесённой Романом
бутылки, мужики выпили и стали молча закусывать. Выпили по вто-
рой, разговор что-то не клеился. На зимнюю кухню зашла хозяйка и,
обращаясь к гостю, спросила:
— Вам где постелить?
— Да мне здесь можно, — указал Полонский на диван, стоящий
здесь же на зимней кухне.
— А вдруг Настенька придёт с дискотеки да ещё ужинать соберёт-
ся?
— Мне она не помешает, я крепко сплю, — соврал Полонский, огор-
чившись тем, что девушка ушла на дискотеку, и обрадовавшись, что
она ночью, возможно, зайдёт, хотя бы на ужин.
— Ну, как хотите, — произнесла Антонина и вышла.
Мужики продолжали пить и закусывать, Николай рассказывал о
рыбалке, гость внимательно слушал. Зашла хозяйка, принесла бельё,
постелила и, пожелав спокойной ночи, ушла.
Осушив бутылку, хозяин и гость сходили в баню, которая к этому
времени остыла. Наскоро помылись и, пожелав спокойной ночи друг
другу, разошлись по местам.
Полонский лежал, но сон его не брал, он оделся и вышел во двор,
сел на скамейку и стал ожидать Настю.
Ждать пришлось долго. Комары изрядно погрызли его, когда он
услышал приближающееся цоканье каблуков. Вскоре во двор кто-то во-
шёл, в свете луны Роман узнал девушку.
— Настя, — окликнул он её.
— Ой, кто здесь?
— Не бойся, это я, Роман, — успокоил её Полонский.
Дочь хозяина дома подошла к нему, он пододвинулся:
— Присаживайся!
— А что вы здесь сидите, комаров кормите?
— Да я так, вышел проветриться, — соврал Роман.
— Пойдёмте на кухню, чай попьём, — предложила Настя (девушка
ещё не знала, что гость расположился там на ночлег).
47
Когда зашли на кухню, девушка, увидев расстеленный диван, вос-
кликнула:
— А кто здесь спит?
— Я, — спокойно ответил Полонский.
— Так я, наверно, вам помешала, — заволновалась она.
— Да нет, что ты, мне и не спится что-то.
На кухне света уже не было: в таёжном посёлке его дают по часам,
так как электричество вырабатывает дизель-генератор. Настя зажгла
свечку, налила в чайник воды и поставила на газовую печь.
«Золотопромышленник» грузно сел на стул и начал разговор:
— Мы здесь с твоим отцом хорошо посидели, литр выпили и ещё
бы можно, но магазины у вас закрылись.
— Да, я вижу, спать уже пора, какой магазин, — возразила ему
девушка.
Когда вскипел чай, Настя налила две кружки, поставила вазочки с
мёдом и вареньем. Нарезала деревенского хлеба.
— Садитесь чай пить, — предложила она.
— Чай не водка, много не выпьешь, — ответил ей Полонский.
— Да ладно, хватит вам.
Полонский подсел к столу и начал понемножку отхлёбывать из
кружки.
— Может, молоком вам разбавить? — спросила Настя.
— Нет, ничего, — отмахнулся он. Ему не нравилось, что разговор
не получается.
«Может, спать уже лечь, а то пьяный, что-нибудь не то ска-
жу», — подумал Полонский, но всё равно подсел поближе к хозяй-
ской дочке.
Настя посмотрела на него вопросительным взглядом, но ничего
не сказала, продолжала пить чай. Полонский стал расспрашивать про
дискотеку, о деревне. Наконец спросил: есть ли у неё молодой человек.
Настя опять посмотрела на него вопросительным взглядом:
— А вам на что это?
— Да такая красивая девушка не может быть без парня.
— Да здесь нет никого, одни пьяницы да наркоманы, нормальные
уже разобраны.
Эти слова отрезвили Полонского, он приблизился к девушке ещё
ближе.
— Что вы, что вы, — отклонилась от него Настя.
— Я ничего, как приятно посидеть рядом с милой и приятной
девушкой.
— Да что вы, — смущённо воскликнула она.
— Да, да, такая приятная и красивая, в городе такой не встречал,
поэтому до сих пор холостяк, — соврал Роман.
Настя повернулась к Полонскому лицом, как будто рассматривая
его, и произнесла:
48
— Да вы пьяны, наверно?
— Немножко да, трезвый, может быть, и не сказал никогда такого,
но всегда думал об этом, не зря же говорят: что у трезвого на уме, то у
пьяного на языке.
У Насти еще больше расширились глаза, ей никто раньше не гово-
рил такие слова: так приятно было слышать и слушать этого невзрач-
ного на вид мужика. Но в ней что-то колыхнулось внутри. Она ничего
не сказала, только внимательно смотрела на него. А Полонский про-
должал осыпать девушку комплиментами.
— Чай остыл, — прервала она его дифирамбы.
Роман повернулся к столу и стал жадно пить.
— Во рту пересохло, — пожаловался он.
— Спать пора, — настаивала Настя.
«Сегодня ничего не получится, — решил «золотопромышлен-
ник», — она трезва, но, по-моему, я зарядил её. А как она на меня смо-
трела, даже глаза заблестели».
Настя встала из-за стола, сгребла посуду в одно место, накрыла
полотенцем.
— Ладно, завтра помою, а то сегодня не хочется при лучине мыть.
Спокойной ночи, — повернувшись к Роману, произнесла Настя и вышла
из кухни.
Полонский задул свечу, перелез на диван и с шумом повалился
на него.
«Утро вечера мудренее», — решил он, засыпая.
Роман проснулся оттого, что его за плечо кто-то теребил.
— Вставай, рыбак, так всю рыбу проспишь, — произнёс Николай.
Полонский приподнялся с дивана, посмотрел в окно: там еле брез-
жил рассвет.
— Так, наверно, рано ещё, — произнёс он.
— Когда рассветёт, поздно уже будет, — возразил ему хозяин, ставя
чайник на газовую печь.
— Ты же по утрам завтракаешь, вот и рыба после ночи есть хочет,
так на рассвете всё хватает, пока голодная, а когда наестся всяких ко-
зявок, то клевать перестаёт.
Полонский встал с дивана, наскоро умылся, чай к тому времени
вскипел. Николай налил в кружки чаю.. Наспех выпив, мужики сели
в УАЗик и помчались на рыбалку. На улице ещё не рассвело, поэто-
му Роману пришлось включить фары. Когда приехали на реку, от неё
поднимался туман, от воды веяло прохладой и свежестью. Раскатав
болотные сапоги, Николай первым вошёл в воду и не успел закинуть
удочку, как поплавок тут же утонул, он дернул удилищем, и из воды
показался трепыхающийся хариус. Полонский обомлел от скоротечно-
сти происшедшего, вытряхнул из рюкзака химзащиту, быстро надел
её, вступил в воду и стал рядом с Николаем, у которого в канне уже
билось несколько рыб.
49
Так они в паре рыбачили, пока солнце не взошло высоко. Рыба кле-
вала всё реже и реже, но к этому времени у обоих был хороший улов,
но у Николая, конечно, на порядок больше. Хотя Роман и повторял все
движения рыбака (Николай даже мушку свою отдал Полонскому, а сам
нацепил другую), но это ему не помогло.
Вернувшись в таёжный посёлок, рыбаки начали чистить рыбу,
жена стала помогать Николаю, а Настя подсела к Роману и помогала
ему, заглядывая в глаза. У неё это ловко получалось, она быстрее него
управлялась. Антонина тоже улыбалась и загадочно смотрела на По-
лонского. Он догадался: «Наверное, всё рассказала матери».
Когда с рыбой было покончено, Николай спросил:
— Всю заберёшь с собой?
— Да я не довезу, наверное, мне ещё в одно место заехать надо, в
город только к ночи приеду.
— Тогда я закопчу и в следующий раз заберёшь, — предложил
хозяин.
— Я согласен.
Во время обеда, когда вся семья сидела на кухне, Полонский по-
чувствовал к себе ещё более доброжелательное отношение. Настя всё
время подавала, сидела рядом, хозяйка тоже предлагала съесть Роману
что-нибудь и всё время улыбалась.
Когда Полонский собрался уезжать, провожать его вышла вся се-
мья, и все махали ему вслед. В хорошем, приподнятом настроении «зо-
лотопромышленник» уезжал из таёжного посёлка. По дороге побывал у
матери братьев, взял их паспорта и поехал в город.
На следующий день, как обычно, он подъехал к кафе «Рафаэлла»,
но без предварительного звонка Руслану. Побоялся прослушки. Зашёл в
ювелирную мастерскую — там был Руслан. Как всегда, взвесили слиток,
кавказец рассчитался, и без лишних разговоров партнёры разошлись.
ГЛАВА 5
В кабинет к начальнику уголовного розыска, где уже сидел Ду-
бровский — руководитель отдела по борьбе с экономическими престу-
плениями, зашла начальник следственного отдела Никульшина.
— Ну что сидите, балдеете, — начала она с порога. — Собираетесь
ловить «золотопромышленника»?
— Так вот как раз обсуждаем, — ответил Дубровский.
— И что вы тут обсуждаете, если не секрет? — настаивала Никуль-
шина.
50
Начальники оперов молчали.
— Да я знаю, что вы ничего не можете придумать, а я в перспекти-
ву на закрытие месяца это уголовное дело поставила. Так вот, господа
хорошие, если не раскроете, то тебе, Паша, — обратилась она к началь-
нику уголовного розыска, — генерал ж... порвёт.
Мужчины молчали. «А ведь она права», — думали оба.
— Так что, если придумать ничего не можете, тогда слушайте сюда.
Она достала сотовый телефон и набрала номер. Когда ей ответили,
сказала:
— Сергей, возьми дело Полонского и зайди к начальнику уголов-
ного розыска, я тебя здесь жду.
— А кому ты дело это поручила? — спросил Дубровский.
— Леснику, конечно, — ответила начальник следственного отдела.
Лесник Сергей Алевтинович — следователь со стажем, среднего
роста и крепкого телосложения, несмотря на возраст, уже лысый.
Когда он зашёл в кабинет, Никульшина по-хозяйски махнула головой:
— Садись и говори, что ты предлагаешь.
— Я предлагаю связаться с отделом «к», пусть «жучок» к машине
Полонского прицепят, других вариантов нет.
— Это тебе что, в кино? — возразил Дубровский.
— Помолчи, — осадила его Никульшина.
— Ты с отделом «к» связывался? — обратилась она к начальнику угро.
— Нет ещё.
— А почему нет? — вскипела она.
Паша нахмурился, взял трубку телефона. Ему сразу ответили.
Представившись, он стал объяснять, что от хозяина противоположной
трубки хотят. Присутствующие внимательно слушали. Наконец хозяин
кабинета положил трубку.
— Ну что? — спросил нетерпеливо Дубровский.
— Короче, в наличии у них сейчас нет, но есть разработки в Мо-
скве, нужно сделать заявку от имени генерала. Когда они пришлют, то
можно попробовать.
— Не пробовать надо, а делать, сегодня чтобы заявка была, — вста-
вая, сказала Никульшина, — пошли, Сергей, работать.
Когда начальник следственного отдела и следователь вышли из
кабинета начальника уголовного розыска, она бросила на ходу:
— Пока не пнёшь, ничего же делать не будут. И все опера такие.
— Да не все, — возразил ей Лесник, — есть процентов пять, и неплохие.
***
В кабинете начальника уголовного розыска шла планёрка, на ней
присутствовал начальник отдела «к», среднего роста молодой человек
51
до тридцати лет, с тёмно-русыми волосами, в светлой футболке и синих
джинсах, на ногах — шлёпки, по виду и не скажешь, что он милицио-
нер, да ещё начальник отдела.
Обсуждался вопрос, как прицепить «жучок» к машине подозревае-
мого Полонского и что потом делать. Звучали разные варианты и вер-
сии, но подытожил начальник уголовного розыска.
— Караульте возле дома, работы, где хотите. Цепляете «жучок» и
следом.
— «Жучок» от пульта берёт не более двух километров,— добавил
начальник отдела «к».
— Поэтому на рожон не лезть, — продолжал начальник угро, — не
брать никого, только проследить, хотя бы район определить, чтобы по-
том ОМОН или СОБР поднять и прихватить голубчиков на месте.
На следующий день Слава Чуднов, Косоротов, молодой опер Саша
и опер из отдела «к» сидели в машине в районе управления железной
дороги и размышляли:
— Машина Полонского вон стоит, — заметил Косоротов.
— Так кругом всё просматривается, — возразил ему Слава.
— Охранник ещё ходит туда-сюда, — сказал Саша.
— А если и видеонаблюдение ведётся, так только шума надела-
ем, — добавил опер из отдела «к».
Решили сопровождать до дома, а там стать рядом и по возмож-
ности подцепить «жучок». Целый день опера куражились, отдыхали
по всей форме, а молодой сидел за рулём и следил за машиной По-
лонского.
— Дедовщину в армии ещё никто не отменял, — шутил подвы-
пивший Косоротов.
Когда рабочий день закончился, Полонский поехал домой, поста-
вил машину на парковку возле дома, а сам ушёл. Опера подъехали,
поставили свою машину рядом, опер из отдела «к» открыл дверцу и,
не выходя из машины, сунул руку с «жучком» под дно автомашины
Полонского. «Жучок» был на магните и легко пришлёпнулся к днищу.
Довольные опера отъехали. Несколько дней им потребовалось пока-
таться от дома Полонского до его работы, пока он не направился в
очередные выходные за пределы города. Опера спокойно ехали сзади,
за рулём сидел всё тот же молодой опер Саша, рядом с ним опер из
отдела «к», на коленках у него стоял ноутбук, и он следил за дви-
жением «золотопромышленника». Если тот притормаживал, то опер
давал команду притормозить. А если прибавлял, то говорил, чтобы
Саня давил на газ. Косоротов с Чудновым сидели сзади и потягивали
пиво из горла.
Когда доехали до злополучного перекрёстка, Полонский свернул в
посёлок.
— Подождём его здесь, там он никуда не денется, — сказал само-
довольный Косоротов.
52
Опера простояли уже около часа. За это время из посёлка выехало
несколько машин, в том числе и УАЗ-452, котоый направился в сторону
тайги. Они простояли ещё час, объект на экране монитора стоял непод-
вижно.
Опер из отдела «к» стал беспокоиться:
— Что-то не нравится мне это, может, в посёлок сгоняем.
Опера решили заехать в посёлок и приблизились к объекту, но его
не было видно.
— Да он там обедает где-нибудь, а мы тут с голоду пухнем, — на-
чал ныть Слава.
— Поехали в магазин, — предложил Саша.
Подъехав к нему, опера поскребли по всем карманам, собрали
денег, сколько у кого есть, и Чуднов с Косоротовым пошли в магазин,
купили булку хлеба, пачку сосисок и полтора литра пива, на большее
у них денег не хватило. Выехали на перекрёсток, развели костёр, на-
ломали палок вместо шампуров, нанизали сосиски и стали жарить
Слава с Косоротовым потягивали пиво из горла, к ним присоединился
ещё и опер из отдела «к». Наконец еда была съедена, пиво выпито, а
Полонский не появлялся, объект на мониторе также оставался непод-
вижным.
— Что-то неладно, — решил опер из отдела «к», — поехали в по-
сёлок, будем искать машину.
Вернувшись в посёлок, опера стали кататься по улицам, загляды-
вая в каждый двор (хорошо, что посёлок был небольшой: около ста
дворов и пять улиц), и наконец в одном дворе увидели машину «золо-
топромышленника». Проехав дальше, остановились у соседнего дома и
стали ждать, не выпуская из виду машину Полонского и наблюдая за
двором. Но там, кроме мужчины, женщины и молодой девушки, нико-
го не было видно.
«Куда мог деться Полонский», — неудомевали опера. Но ждали.
Когда уже стало темнеть, а Косоротов и Чуднов спали на заднем сиде-
нье, ко двору, где стоял автомобиль Полонского, подъехал УАЗик, и из
машины вышел «золотопромышленник».
— Вот он, — воскликнул молодой опер Саша.
Все обернулись и увидели, как Полонский выходит из машины,
открывает ворота, въезжает во двор и закрывает за собой ворота.
— Вот козёл, — вырвалось у Косоротова.
— Всех объ… — добавил Слава.
— Что будем делать? — спросил Саша.
— Что делать, что делать? Едем назад, всё равно он уже съездил,
сейчас назад в город поедет. Теперь через неделю только можно будет
продолжить. «Жучок» переставить на УАЗик, — высказался Чуднов, он
был за старшего в этой компании.
— Только сначала надо «жучок» снять с иномарки, — добавил опер
из отдела «к».
53
ГЛАВА 6
Собираясь в очередной раз в тайгу, Роман думал, что купить Насте:
золотые украшения? Рано, ещё ничего между ними не было. Цветы? Да
у них их полный двор.
Так и не решив, купил бутылку хорошего вина в красивой упа-
ковке, фруктов, литр водки и поехал в таёжный посёлок. Там, быстро
попив чаю, который ему предложили хлебосольные хозяева, он пере-
грузил бензопилу, рубероид, продукты из иномарки в УАЗик и сразу
поехал к братьям, чтобы засветло вернуться в посёлок. Перед отъездом
шепнул Насте:
— Жди меня сегодня! И не ходи на дискотеку.
Та в ответ только улыбалась.
Быстро добравшись до места, Полонский не стал тащить всё на
себе, да это ему было не по силам, взял только продукты, но предусмо-
трительно спрятал бензопилу в кусты.
«Мало ли, шляются здесь, ещё сопрут», — решил он.
Когда пришёл на стоянку к братьям, те сидели у костра и готовили
обед.
— Как раз вовремя, — восторженно воскликнул Виктор.
— Я знаю, когда приезжать, — отшутился Роман.
— Где остальное? — спросил Владимир.
— А за остальным пойдём вместе, я же не утащу пилу, рубероид,
гвозди.
— Да пока борщ настаивается, сходим, — предложил Владимир.
— Вы идите, а я за костром присмотрю, — предложил Виктор.
— Ты не сачкуй, — грозно возразил ему старший брат.
Тот молча стал собираться.
— Да мы и втроём за один раз всё не отнесём, — сказал Полон-
ский, — придётся вам ещё идти перед моим отъездом.
Перед тем как идти за стройматериалами, Роман достал из карма-
на две сберегательные книжки и протянул их Владимиру, он открыл
их и стал рассматривать. К нему тут же подскочил Виктор, Владимир
протянул ему его книжку, тот открыл, посмотрел. Заглянул в книжку к
Владимиру и спросил:
— У нас одинаково?
— Да, одинаково, — ответил тот. Видимо, удовлетворённые лежа-
щими на книжках деньгами, братья весело зашагали в гору.
Только когда вернулись и стали обедать, Полонский заметил, что
площадка под сруб уже готова Он восхищённо вымолвил:
— И когда вы успеваете!?
— А то, — ответил ему Виктор, попивая пиво и закусывая копчё-
ными хариусами.
54
С каждым приходом к реке Полонскому открывались всё новые
пейзажи. Тайга уже казалась не такой серой, она становилась все краше,
а кое-где появились жёлтые листья.
— Скоро осень, — потягиваясь и выходя из-за стола, произнёс По-
лонский.
Ему уже нравилось здесь, под ногами шумела река, пели птицы,
было тихо, светло и тепло. Взвесив слиток, Роман стал собираться в до-
рогу. Забрав у братьев их сберегательные книжки, пошёл к УАЗику.
Когда въезжал в посёлок, стало уже смеркаться. Он загнал УАЗик
во двор. Коля вышел из кухни.
— Баня уже готова! — сказал он. — Ты как сегодня?
— Да помоюсь с дороги.
— А попариться? — настаивал хозяин.
— Ну если только немножко.
Николай с Романом пошли в баню, слегка попарились, помылись
и прошли на кухню. Там уже был полный стол, фрукты, которые при-
вёз Полонский, стояли на столе вместе с вином и водкой.
Настя расставляла тарелки, на ней был бордовый топик, оголяв-
ший загорелый животик, и короткая джинсовая юбка, которая позво-
ляла рассмотреть красивые стройные ноги. «Золотопромышленник»
засмотрелся на Настю. И, не глядя на заставленный стол, сел на под-
ставленный стул, а сам немигающим взглядом продолжал рассматри-
вать девушку. Длинные волосы, которые она сплетала в хвост, были
распущены, на голове был обод, красиво державший волосы. На лице
был легкий макияж, делавший её ещё лучше. Полонский опустил гла-
за, и взгляд его остановился на её пальцах: красивый маникюр сверкал
цветными блёстками.
«Ничего себе, однако, она влюбилась», — подумал он.
За столом было весело, Роман с хозяином пили водку, женщины —
привезённое Полонским вино. Изрядно выпив, мужики вышли во двор,
Николай курил, гость сидел рядом. Хозяин, размахивая руками, рас-
сказывал:
— Мы с женой живём очень хорошо уже тридцать восемь лет, и ни
разу ни я не назвал её Тонькой, ни она меня Колькой, только Коля,
Тоня, Коленька, Тонечка.
Полонский не слушал его, а думал о своём. Вышла из кухни хо-
зяйка и сказала:
— Пошли в дом, телевизор посмотрим.
И, взяв рыбака под руку, увела его.
Полонский вернулся в кухню, там за столом сидела Настя, на сто-
ле горела свеча. При мерцающем свете лицо девушки казалось ещё
красивее. Он подошел к ней, обнял за плечи. Настя встала с табурета
и подняла взгляд на мужчину. Их глаза встретились. Роман медленно
правой рукой убрал со щеки упавшие волосы, плавно протянул руку за
55
шею и приблизил лицо девушки к себе. Она не сопротивлялась, через
мгновение их губы слились в страстном поцелуе.
Полонский целовал это нежное создание в губы, щёки, шею. Она
отвечала ему. Им казалось, что мир остановился вокруг, остались во
всей вселенной только он и она, и больше никого. Они и не поняли,
как оказались в постели, расстеленной на диване доброжелательной
хозяйкой. Тут же на пол полетели топик и юбчонка.
— На рыбалку едем? — проснулся от возгласа хозяина Полонский.
— Едем, едем, — очухавшись ото сна, произнёс Роман. Он лежал
под одеялом в чём мать родила, Насти рядом не было.
«Значит, ушла», — подумал он, и в голове пронеслись события
бурной ночи.
Полонский был доволен. Нехотя одевшись и наскоро попив чай,
мужчины поехали на рыбалку. Наловив рыбы, к обеду вернулись в по-
сёлок. Во время обеда и после Насти не было. Роман запереживал.
— А где Настя? — спросил он у хозяев.
— Да где-то к подружкам пошла, — ответила Антонина.
Не дождавшись Насти и попрощавшись, «золотопромышленник»
уехал в город.
ГЛАВА 7
В понедельник на планёрке Косоротов красноречиво докладывал о
результатах командировки. Начальник уголовного розыска сидел, опу-
стив голову, и ладонями тёр виски.
«До конца месяца осталось совсем ничего, а дело по «золотопро-
мышленнику» не раскрыто», — думал он.
Когда Косоротов закончил доклад, все повернули головы в сторону
начальника угро.
— Так, — начал он, — времени осталось мало, поэтому в течение
недели снимаете «жучок» и выезжаете в таёжный посёлок, а там к УА-
Зику крепите его. В субботу рано утром выдвигаетесь все, подчёркиваю,
весь состав отдела, и чтобы координаты этой организованной преступ-
ной группы мне были. Все поняли меня?
Опера в знак согласия кивали головами.
— А теперь по рабочим местам, — закончил начальник угро.
В этот же день Слава с молодым опером прямо у управления же-
лезной дороги сняли с иномарки Полонского «жучок», а на следующий
день выехали в тайгу. Подъехав днём к дому, где стоял УАЗик «золото-
56
промышленника», они стали ждать темноты, чтобы под покровом ночи
установить «жучок» на машину.
Когда стемнело, Слава и Саша двинулись ко двору.
— Вы — спортсмены, поэтому идите, а я машину покараулю, — на-
путствовал коллег Косоротов.
Когда опера подошли вплотную к забору, то от машины на них
бросился лохматый пёс, кавказская овчарка. Опера со страху отбежали.
Пёс повис на заборе, но перепрыгивать не стал, только лаял на незна-
комцев.
— Ни фига себе, — только воскликнул Александр.
— О, попали, — добавил Слава.
— Пошли, нам тут делать нечего, — скомандовал Чуднов.
Когда Слава с Сашей сели в машину, Косоротов, видевший всё,
спросил:
— Что будем делать?
— А ничего, пусть Паша едет и сам на собаку лезет, а я ещё жить
хочу.
Не солоно хлебавши опера тронулись в обратный путь. Как и подо-
бает после командировки, они до обеда поспали, а потом только появи-
лись на работе. Рассказали коллегам, как они пытались обмануть злую
собаку, но на глаза начальству в этот день не показались.
На следующий день на планёрке начальник уголовного розыска
орал на подчинённых:
— Я на субботу заказал уже отряд ОМОН, чтобы ехать за УАЗиком.
Генерал уже знает об операции, а вы мне всё срываете.
Немного переведя дух, он уже спокойно продолжил:
— Значит, так, выезжаете в пятницу вечером, за ночь, как хотите,
травите собаку, стреляйте, усыпляйте, но чтобы к утру «жучок» стоял на
УАЗике. Утром следственно-оперативная группа в полном составе подъ-
езжает к вам вместе с бригадой ОМОН и двигаетесь вслед за Полонским.
Операцией будет командовать мой заместитель Алексей Черкасов. По
установлению места расположения преступников ОМОН выдвигается
вперёд, вяжет всех и после этого работают эксперты во главе со следо-
вателем, план одобрен и утверждён генералом. Чтобы в понедельник
был результат.
Опера сидели в своём кабинете, курили и думали, как поставить
«жучок», минуя собаку. В это время к ним в кабинет зашёл следователь
Лесник.
— Что носы повесили? На пикник собрались?
— Ага, это тебе пикник, а нам вот собаку надо как-то отвлечь, что-
бы «жучок» прицепить к УАЗику.
— А что тут думать, — с ходу предложил следователь, — берёте ку-
сок мяса, пропитываете его снотворным и кидаете собаке. Как уснёт —
делайте своё гнусное дело.
— Тебе легко сказать, — возразил ему Косоротов.
57
— А что, он прав, — вдруг сказал Эдуард, до этого безучастно си-
девший на стуле, — я беру на себя мясо, молодой пусть дует в аптеку,
покупает снотворное, и завтра в пятницу днём выдвигаемся.
План Эдуарда всем понравился, на этом и решили.
— Ладно, опять не накосячьте что-нибудь, — выходя, сказал сле-
дователь, — в субботу встречаемся.
В пятницу Эдуард купил на рынке у знакомых грузин мяса, кусок
отложил для собаки, остальное замариновал для шашлыка. Купили
ещё продуктов, водки, пива и выехали на машине молодого опера на
операцию. Впереди сидели: за рулём Саша, рядом с ним опер из отдела
«к», сзади разместились Косоротов, Чуднов и Эдуард. После обеда они
были уже на месте, проехали немного дальше злополучного перекрёст-
ка, свернули под мост и там затаборились. Развели костёр, вскипятили
чай в котелке, на углях Эдуард пожарил шашлык, под водочку с пивом
шашлык с помидорами хорошо пошёл, к вечеру все были уже подпи-
тыми.
— А ты мясо потравил? — заплетающимся языком спрашивал Ко-
соротов у молодого опера.
— Сейчас потравлю. Саша достал бутылёк со снотворным и мясо и
стал обильно поливать его из бутылька, потом уже пустой выбросил в
реку, а мясо завернул в целлофановый пакет.
Когда стемнело, опера вповалку спали у костра, а молодой опер,
положив «жучок» в карман, выехал в посёлок. Когда въезжал, то свет
шёл только от его автомобиля, на улицах же не было ни единого огонь-
ка. Саша, проехав немного дальше двора, где находился автомобиль
Полонского, потушил свет, заглушил мотор и вышел из машины. В
поселке стояла мёртвая тишина, только изредка в разных уголках пере-
брехивались собаки. Опер достал из багажника пакет, вынул из него
мясо, пакет отбросил в сторону и стал приближаться к забору, за кото-
рым находилась злая собака. Не успел дойти одного-двух метров до за-
бора, как из глубины двора на него бросился пёс. Саша, не дождавшись,
пока он приблизится к забору, перебросил кусок мяса через забор на-
встречу собаке. Пёс остановился, обнюхал незнакомый предмет, не при-
тронувшись к нему, бросился с лаем на забор. Молодой опер отбежал
к машине и спрятался за неё. Пёс какое-то время повисел на заборе, а
затем вернулся на своё место. Саша сел в свою машину и стал дожи-
даться, когда пёс съест мясо и уснёт. Так он делал несколько попыток
подойти к забору, но каждый раз собака с лаем кидалась на него. Когда
начался рассвет, опер приехал под мост, где у сгоревшего костра сидели
замёрзшие опера и пытались развести огонь.
— Всё, облом, — с горечью доложил Александр, когда подъехал к
ним и вышел из своей машины.
— Как облом? — изумился Эдуард, ломавший ветки и складывав-
ший их на костёр.
— Собака даже к мясу не притронулась.
58
— Мясо, наверное, тухлое было, — вскипел Косоротов.
— Ты мясо вчера ел? Оно тухлое было? — стал эмоционально воз-
ражать Эдуард.
— Снотворное просроченное, наверно, — вмешался Слава.
— Так он вообще не притронулся к нему, понюхал и всё, — оправ-
дывался молодой опер.
— Во, попали, — усевшись на камень, лежавший у костра, произнёс
Слава, хватаясь руками за голову.
— Пить вчера меньше надо было, — вмешался опер из отдела «к».
— Не язви, а, — упрекнул его Эдуард.
Опера развели костёр, вскипятили воду, попили чай и выехали из
укрытия на дорогу и стали дожидаться приезда основной группы.
Ждать пришлось недолго, на трассе показались два УАЗ-452, в пер-
вой машине на переднем пассажирском сиденье восседал заместитель
начальника уголовного розыска подполковник милиции Черкасов —
высокий черноволосый мужчина тридцати пяти лет, потягивающий из
бутылки пиво. На заднем сиденье, оперевшись на стол, сидел следова-
тель Лесник. Рядом с ним дремал эксперт-криминалист Андрей Вол-
ченко — накачанный мужчина крепкого телосложения около сорока
пяти лет. Они со следователем были одногодки, поэтому находили об-
щий язык в работе. На следующей машине ехал отряд ОМОН.
Когда машины приблизились, опера вышли из своего автомобиля.
Скрипя тормозами, УАЗики остановились возле них. Черкасов с важ-
ным видом вышел из машины и, поздоровавшись с операми за руку,
спросил:
— Как обстановка?
— Хреновая обстановка, — ответил за всех Эдуард.
— Что такое? — не понял подполковник.
— «Жучок» не поставили, — опустив голову, произнёс Слава.
— Как, вы же там мясо готовили со снотворным? — удивился на-
чальник.
— Пёс даже не притронулся, — объяснил огорчённый молодой
опер.
— Во, дела, — растерянным взглядом стал водить по сторонам
Черкасов.
Остановив взгляд на следователе, спросил у него:
— Алевтиныч! Что будем делать?
— Снимать штаны да бегать, — съязвил тот.
— Это не смешно, — недовольно сказал подполковник.
— Там есть дорога, она изгибается, есть утёс, засесть там и, когда
Полонский будет проезжать мимо, кинуть ему на крышу, он же на маг-
ните, вот и прицепится, — стал, оправдываясь, предлагать Косоротов.
— Умнее ничего не мог придумать, — возразил ему Лесник.
— Так, Санёк, поедем, я посмотрю обстановку, и потом решим, что
делать, — обратился следователь к молодому оперу.
59
На машине они поехали к дому, где стоял УАЗик, а остальные оста-
лись стоять на дороге.
Проехали один раз, Лесник внимательно осмотрел двор, проехали
второй раз.
— Нет, ничего не получится, пока машина не выйдет со двора, —
пояснил следователь.
Проезжая в третий раз мимо двора, следователь схватил за руку
опера и произнёс:
— Медленнее едь, видишь: щель в мосту.
— Да!
— Так вот, залезешь под мост и жди, когда УАЗик будет выезжать.
Он здесь по-любому будет ехать медленно, вот и прилепишь к днищу
этот злополучный «жучок».
Так и решили. Остановившись на мосту, автомобиль перекрыл об-
зор со стороны дома, а опер, выпрыгнув из машины, спрятался в нуж-
ном месте. Лесник медленно развернулся и поехал в сторону, где его
ожидала основная группа.
Когда подъехал, то Черкасов спросил его:
— Куда опера дел?
— Сидит под мостом.
— Под каким ещё мостом? — удивился начальник.
— Там, где УАЗик Полонского будет проезжать. А теперь все разъ-
езжаемся, а то внимание только привлекать будем, а тебе хорош пиво
пить, — в заключение сказал следователь, обращаясь к подполковни-
ку.
— Угощайся, — протянул Леснику бутылку Черкасов.
— Я до работы не пью, только после, — ответил он.
— Рации у всех включены? — вдруг спросил подполковник, изо-
бражая из себя начальника.
— У всех, — ответил Чуднов.
После этого все разъехались по разным сторонам и стали ждать,
когда «золотопромышленник» проедет из города.
ГЛАВА 8
Полонский, в очередной раз готовясь к поездке в таёжный посёлок,
думал, что привезти Насте в подарок:
«Коробку конфет — растает, дорога дальняя».
Накупив фруктов и уложив их в отдельную коробку, помчался в
таёжный посёлок.
60
Добравшись до дома, уже по-свойски сам открыл ворота и заехал
во двор. Пока Роман перегружал продукты из одного автомобиля в дру-
гой, в зимней кухне накрывался стол. Полонский зашёл, занёс коробку
с фруктами, попил чаю, поговорил с хозяевами и на УАЗике поехал в
тайгу.
Он привык к УАЗику, знал на дороге каждую ямку, каждый пово-
рот, поэтому мчался на большой скорости, обгоняя пустые лесовозы,
следовавшие на деляну за очередной пайкой леса.
Свернув с магистрали на ус лесовозной дороги, Полонский вни-
мательно вгляделся в проезжую часть и, убедившись, что, кроме него,
здесь никто не ездит, сразу успокоился. Навьючив на себя рюкзаки,
один спереди, другой сзади, Роман начал штурмовать гору и заметил,
что в последнее время ему всё легче и легче это делать.
«Привыкать начал или ноги накачал», — с радостью подумал он.
Спускаясь в этот раз с горы к табору, он сразу увидел, что из
трубы, торчащей прямо из земли, идёт дым. Когда Полонский подо-
шёл к костру, братья сидели за столом и чистили свежепойманную
рыбу.
— Что, уже и землянка готова? — сбрасывая с себя рюкзаки, спро-
сил «золотопромышленник».
— А то, — самодовольно ответил Виктор.
Полонский, не отдыхая, направился к землянке и стал осматри-
вать её. Срублена она была так, что двухскатная крыша и боковые сте-
ны на полтора метра выступали от передней стены. Наружные стороны
боковых стен засыпаны землёй, а сверху уложены дёрном. Двухскатная
крыша была изготовлена из жердей, сверху покрытых рубероидом, а
поверх рубероида дёрном, поэтому и казалось, что прямо из земли
торчит труба. Дверь в землянку была открыта и он ступил внутрь: с
левой стороны от входной двери находился прикреплённый к стене
стол, а рядом с ним деревянная лавочка. С правой стороны от входной
двери на земляном полу стояла отопительная печь, изготовленная из
круглых речных камней и на стыках обмазанная глиной. От печи шло
приятное тепло.
— И днём и ночью топим, чтобы просыхала, — пояснил стоящий
за спиной Владимир.
— Да извёстки бы не мешало, чтобы глина не трескалась, — до-
бавил тут же стоящий Виктор.
Полонский молчал, осматривая помещение.
Вдоль задней стены были расположены нары из досок, а поверх
лежал сплетённый между собой тонкий тальник.
— Это что, вместо матрацев? — улёгшись спиной на нары и рас-
кинув руки, произнёс Роман.
В землянке было тепло, пахло смолой и свежей древесиной.
— Кошку бы ещё надо, а то мыши замучают, — присаживаясь ря-
дом на нары, произнёс Виктор.
61
— Так вы двери закрывайте, и мыши не залезут, — возразил По-
лонский.
В ответ братья рассмеялись.
— Так они в стенах и полу нор понаделают, через дыры сифонить
будет,— ответил геолог.
— Как хорошо тут, — сказал Роман, лёжа на нарах и ладошками
хлопая по ним.
— Так оставайся, — предложил ему Владимир.
— Может, мыши нос и уши отгрызут, — шутя добавил Виктор.
Не обращая внимания на последние слова младшего брата, Полон-
ский, потягиваясь и садясь, произнёс:
— Я бы с удовольствием, но не могу, ехать надо, дела.
Пообедав, Полонский собрал рюкзаки и, взяв очередной слиток
золота, выплавленный братьями, стал собираться в обратную дорогу. А
братья, захмелев от принёсённого Романом спиртного, пошли спать в
землянку: у них сегодня выходной. На сберкнижке каждого уже лежала
приличная сумма, они были довольны, что дела идут хорошо, золото-
носная жила не кончалась.
Налегке Полонский быстро перемахнул гору и на УАЗике уже мчал-
ся по таёжной дороге к своей возлюбленной, или, точнее, возлюбившей
его. Он понимал, что у него с Настей всё хорошо складывается. Когда
он приезжает в таёжный посёлок, то забывает, что женат и что у него
есть ребёнок.
Подъехав к дому рыбака, заметил, что хозяин уже в махровом бан-
ном халате, открыл ему ворота, и Полонский въехал во двор.
— А что ты, Николай Фёдорович, так рано попарился, меня не до-
ждался? — произнёс, фальшивя, «золотопромышленник». Конечно, ему
хотелось пойти в баню с Настей, но он это тщательно маскировал.
Хозяин закрыл ворота и, ничего не ответив, пошёл на кухню.
Полонский последовал за ним, хозяева ужинали, гость присоеди-
нился к ним. Выпив и закусив, хозяйка сказала:
— Пошли, Николай Фёдорович, не будем мешать молодым.
Девушка покраснела от смущения, а Роман расцвёл в самодоволь-
ной улыбке. Это совпадало с его планами.
Родители вышли из-за стола и ушли в дом. Полонский подсел бли-
же к Насте, обнял её за плечи, девушка не отстранялась. Склонившись,
он прошептал ей в самое ухо:
— Пошли в баню, ты меня попаришь, а я тебе массаж сделаю.
Девушка молчала: она или обдумывала предложение, или выдер-
живала паузу, чтобы не показаться слишком доступной.
Потом повернула лицо к Роману и, обнимая его за шею, крепко по-
целовала в губы, а оторвавшись, произнесла:
— Конечно, милый, сейчас только за полотенцем схожу.
У Полонского аж застучало в груди от поднявшегося волнения. Он
еле сдержался, чтобы не ляпнуть чего-нибудь лишнего.
62
Хозяйская дочь встала из-за стола и пошла в дом. Полонский
тоже встал и сразу пошёл в баню. Раздевшись, забежал в парную и
лёг на полок вниз животом. Он слышал через тонкую стенку, как в
предбанник вошла Настя. Ему было слышен шелест одежды, когда
она снимала её с себя, это Романа возбуждало ещё больше. Он не-
мигающим взглядом смотрел на входную дверь из парной в пред-
банник.
Дверь со скрипом открылась, и в парную вошла обнажённая де-
вушка, в руках она держала баночку с мёдом. Полонский невольно
засмотрелся на неё, любуясь её девичьей фигурой. В тусклом свете лам-
почки она была ещё красивей, распущенные тёмные волосы спадали
на обнаженную грудь, на загорелом теле были видны только полоски
от купальника, и это придавало ещё большую неотразимость фигуре.
Без тени смущения Настя подошла к полку и поставила баночку с
мёдом. Увидев на лавке веник, она возмущённо спросила:
— А что, даже веник не запарил?
— А я не знаю как, — ответил молодой человек.
— А что тут уметь?
Настя бросила веник в тазик и взяла ковш, зачерпнула из бака го-
рячей воды и стала наполнять тазик. Когда он был полон, она поверте-
ла в нём веник. Полонский наблюдал за всеми движениями девушки,
ему не терпелось схватить её и подмять под себя. Она подошла к нему
вплотную, коленками встала на скамью, прибитую вдоль полка, взяла
баночку с мёдом и стала маленькой струйкой лить мёд на спину Рома-
ну, другой рукой растирать мёд по всей спине. Полонский не выдержал,
схватил девушку за талию и стал втаскивать её на полок.
— А как же париться? — только и успела она произнести.
Оказавшись в объятиях «золотопромышленника», она затылком
прислонилась к горячему полку, приникшие губы парня слились с её
губами в крепком поцелуе.
В этот вечер молодым париться веником не пришлось, было жарко
и без него. Помывшись, они пришли на кухню, долго разговаривали
о пустяках, выпивали. Настя пила своё вино, а Полонский водку. Свет
давно погас.
Когда девушка засобиралась идти в дом, Роман предложил ей:
— Может, со мной останешься?
— Нет, в свою кровать пойду, а то у меня всё там болит.
Полонский самодовольно улыбался.
На следующий день гость с хозяином съездили на рыбалку, на-
ловили много рыбы. Роман научился правильно ловить рыбу в горной
реке. Почистив, свежую хозяева оставляли себе, а Полонскому отдава-
ли копчёных хариусов, солёных ленков, замороженных щук и тех же
ленков, хариусов и даже таймешат. С таким уловом «золотопромыш-
ленник» возвращался в город, а через неделю опять приезжал и начи-
налось всё снова.
63
ГЛАВА 9
Роман Полонский, как всегда, закупил продукты на базах и, ни-
чего не подозревая, поехал в сторону таёжного посёлка. Не обращая
внимания на стоящие на обочине автомобили, свернул к дому рыбака.
Там пересел на УАЗик, попил чаю и пообщался с Настей.
Когда УАЗик переезжал через мостик возле двора Николая, моло-
дой опер Александр без особого труда прицепил «жучок». После того
как машина «золотопромышленника» скрылась из вида, Саша выгля-
нул из-под мостика. Убедившись, что его никто не видит, вылез из
канавы и пошёл по дороге в сторону перекрёстка, насвистывая весёлую
песенку.
— Есть сигнал, — раздался весёлый голос опера из отдела «к», —
движется в нашу сторону.
Через некоторое время через перекрёсток в сторону тайги промчал-
ся УАЗ с Полонским за рулём.
— По машинам, — скомандовал Черкасов.
— Так надо молодого опера забрать! — напомнил следователь.
— Вот езжай и забери, — ответил начальник оперов, — а ты (ука-
зал на опера из отдела «к») садись в мою машину и будем следователь
за автомобилем Полонского. За нами едет ОМОН, а опера со следовате-
лем замыкают колонну.
— Так мы не поместимся у молодого в машине, — недовольно ска-
зал Косоротов.
— Алексей, — обратился Лесник к подполковнику, — забирай с
собой Косоротова с Чудновым, а я с Эдуардом поеду, заберу Санька и
будем следовать за вами.
— Хорошо, на связи только будьте, — ответил Черкасов. Все сели
по машинам и тронулись в путь.
Следователь сел за руль иномарки и с Эдуардом поехал к посёлку.
Не доезжая, увидели, как им навстречу идёт довольный молодой опер.
— Ну всё, как учили, Сергей Алевтинович, — произнёс он, когда
машина поравнялась с ним.
— Молодец, садись, конфетку дам, — ответил ему следователь.
Опер сел на заднее сиденье своего автомобиля. Лесник лихо развер-
нул иномарку и стал догонять основную группу. Дорога была дальняя.
То обгоняя пустые, то встречая гружёные лесовозы, ехали сотрудники
милиции по перевалам.
В пути Черкасов по рации то и дело запрашивал, не отстал ли кто.
Дорога извивалась по таёжной глухомани, и машины не было видно.
Опер из отдела «к» внимательно следил по ноутбуку за движением ав-
томобиля Полонского. Вдруг он крикнул:
— Стой, сигнал вправо ушёл.
64
— Там была маленькая дорожка, туда, наверно, свернул, — пояс-
нил водитель служебной машины.
— Разворачивайся, — скомандовал Черкасов.
Когда подъехали к примыкающей к магистрали лесовозной дороге,
то увидели, как с неё вглубь леса шли свежие следы от автомобиля
Полонского.
— Косоротов, остаёшься здесь и направляешь машины за нами, —
скомандовал начальник.
— Есть, — ответил тот и выпрыгнул из автомобиля, ему уже надо-
ело трястись в нём.
Когда головная машина скрылась в таёжной чаще, из-за поворота
показался УАЗ с ОМОНом. Косоротов вышел на середину магистральной
дороги и, как регулировщик, указал, куда надо сворачивать. УАЗ с раз-
гону повернул и скрылся из вида. Через некоторое время Косоротов
забеспокоился: не останется ли он один среди тайги?
Достал рацию и позвал:
— Вы там едете?
— Едем, едем, — раздалось в ответ.
— Что-то я вас не наблюдаю.
— Не доехали ещё, а что случилось?
— Ничего, просто вроде приехали.
Через некоторое время Косоротов увидел приближающуюся ино-
марку.
— Это вы там пылите? — спросил он.
— А это ты там стоишь? — ответил ему Эдуард.
Машина остановилась возле Косоротова.
— А где остальные? — спросил следователь.
— Вот сюда свернули, — указал он на дорогу, ведущую вглубь леса.
— А я проеду на своей? — заволновался молодой опер, уже сидев-
ший за рулём своего автомобиля.
— Попробуем, сколько проедем, а дальше пешком, — сказал Лес-
ник.
— И сколько пешком идти? — возмутился Косоротов, усаживаясь
на заднее сиденье.
— Да сколько придётся, — не поворачивая головы, ответил ему
следователь.
Иномарка шла медленно по засохшей глиняной дороге, по центру
которой местами была глубокая колея.
— Ты в разрез бери, а то в колею провалимся и тогда на пузе по-
виснем, — учил молодого опера старый следователь.
Головной УАЗ шёл по таёжной дороге напролом, только иногда по
бокам хлестали ветки. Пересекли несколько ручейков. По еще не высо-
хшим следам колес, вдруг свернувших влево на еле приметную дорогу,
было видно, что впереди прошла машина. И в это время опер из отдела
«к» произнёс:
65
— Что-то долго объект стоит.
— Тогда стоять, — скомандовал Черкасов.
Головная машина остановилась, за ней — следующая с ОМОНом.
Черкасов вышел из машины, командир ОМОНа тоже. Подполковник
подошёл к нему.
— Пошли своих ребят, пусть посмотрят, а то объект стоит, на маши-
нах не будем приближаться к нему.
Трое бойцов ОМОНа тут же по команде командира выпрыгнули из
машины и мелкими перебежками, с автоматами наперевес стали уда-
ляться вглубь леса. Через некоторое время они сообщили по рации, что
видят УАЗ «золотопромышленника», внутри и рядом никого нет.
— Поехали, — дал команду подполковник и все тронулись дальше.
Проехав по таёжной дороге, иномарка оказалась на большой поля-
не, где стояли два милицейских УАЗика и УАЗ Полонского.
Лесник вышел из иномарки и подошёл к собравшимся операм и
бойцам ОМОНа.
— Что будем дальше делать? — обратился начальник оперов к
следователю.
— Снимать штаны да бегать, — в ответ пошутил тот.
— А если серьёзно, то бойцы идут вперёд, — указывал он на тро-
пинку, ведущую в гору, — в полной боевой и аккуратно. Остальные
следуют сзади.
— Ты думаешь, он по этой тропе ушёл? — переспросил Черкасов.
— А ты другую видишь? — сыронизировал следователь.
— Ладно, не ссорьтесь, — вмешался командир ОМОНа.
— Я задачу понял: со своими ребятами иду вперёд, если что, по
рации сообщу.
Когда бойцы ОМОНа скрылись за горизонтам, Черкасов скомандо-
вал своим подчинённым:
— Теперь и нам можно.
— Вам хорошо, вы налегке, — возмутился криминалист-эксперт,
доставая из машины тяжёлый чемодан.
— А кому сейчас легко, — съязвил Косоротов.
Возле машин осталось два бойца, остальные в цепочку по одному
стали подниматься в гору, последним шёл эксперт с тяжёлым чемода-
ном.
— Давай помогу, — уже на вершине горы обратился Лесник к экс-
перту, видя, как с того льёт ручьями пот. Андрей передал чемодан
следователю и зашагал уже лёгкой походкой.
Через час, когда тропа уже спускалась вниз с горы, опера увидели
стоящего на пути командира ОМОНа. Когда все подошли к нему, он
сказал:
— Там лагерь, костёр дымит, землянка, но всего три человека и
больше никого не видно.
— Может, подождать немного, — предложил Черкасов.
66
— Так можем до вечера просидеть, — вмешался в разговор сле-
дователь и продолжил: — Пусть бойцы аккуратно, без лишнего шума
сработают, уложат всех, мы подойдём и выясним: есть ли кто ещё, если
да, то где.
И, обращаясь уже к командиру ОМОНа, сказал:
— Одних пошли на задержание, других — по сторонам, чтобы на
подходе никого не спугнуть.
— Обижаешь, Алевтиныч.
— Я знаю, вы профессионалы, но я так, на всякий случай.
Командир скрылся за стволами деревьев, опера, сгруппировав-
шись, стали медленно спускаться по тропе, стараясь не шуметь и не
разговаривать. Если кто-то наступал на сухую ветку и она трещала,
громким эхом раздаваясь по тайге, Черкасов останавливался и грозил
виновнику огромным кулаком.
Стало видно, как вверх поднимается дым от костра, внизу че-
рез кусты блестела река, а вдали просматривалась огромная пойма.
Слышен был шелестящий шум листьев да пение птиц. Среди этого
приятного лесного шума раздался металлический голос по рации:
— Можете подходить, все лежат.
Опера во главе с Черкасовым прибавили шагу и через несколько
минут были уже на опушке леса. На земле лежали три человека, на
которых верхом сидели по два ОМОНовца.
— Поднимите их, — скомандовал Черкасов.
— И разведите в разные стороны, — добавил следователь.
— Полонского оставьте здесь, остальных — в разные места.
— Ну что, встретились, — сказал Косоротов, подходя вплотную к
«золотопромышленнику». Бойцы держали его руки за спиной, поэтому
Косоротов со всего маху ударил кулаком в живот Полонскому. Тот от
боли взвыл и согнулся.
— Не трогать! — в ярости и гневе заорал следователь.
— Да что с ним чикаться, шлёпнуть его при попытке к бегству, да
и всё тут, — предложил Эдуард.
— Так, всё! Теперь я здесь командую, — произнёс следователь и
обратился уже к бойцам: — Посадите его на скамейку.
Сам сел напротив, достал из папки протокол допроса подозревае-
мого. Полонский, увидев его, сказал:
— Без адвоката я не собираюсь ничего говорить.
— Очень хорошо, тебе же хуже будет, — ответил спокойно следо-
ватель, убирая в папку протокол допроса подозреваемого и доставая
чистый бланк протокола осмотра места происшествия. И, обращаясь к
операм, сказал:
— Возьмите объяснения с подельников, пока я буду осмотром за-
ниматься.
— Андрей Палыч, — обратился он к эксперту, — помажь кругом,
короче, везде, где возможно, сними пальцы для начала.
67
— Хорошо, — ответил эксперт, ставя свой чемодан на край стола,
открыл его и стал доставать принадлежности для дактилоскопии.
Следователь встал со скамейки, спустился к реке, прошёлся вдоль
берега. Черкасов также спустился к реке, но пошёл в противоположную
сторону от следователя и думал: «Как хорошо, что всё получилось,
теперь моя миссия окончена, пусть следователь пашет, его работа на-
чалась. Жаль, что пива не взял сюда и… бабу».
Лесник прошёлся по берегу и вернулся в лагерь, зашёл в зем-
лянку, там молодой опер брал объяснение у старшего из братьев.
Следователь взял лист бумаги, прочитал и вслух начал комменти-
ровать:
— Так, образование среднетехническое, что заканчивал?
— Геологический техникум, — ответил Владимир.
— Очень хорошо, значит, профессиональный геолог, тогда пойдёшь
за паровоза.
— Как за паровоза? — переспросил геолог.
— Главным обвиняемым будешь.
— Так нас нанял он.
— Кто нанял?
— Роман.
— Роман Полонский?
— Я фамилию его не знаю.
— И договор заключили?
— Нет, устно договорились.
— Кого он ещё нанял?
— Да мы с братом только работаем, Роман продукты привозил и
золото увозил.
— Так вы втроём только работаете?
— Да, — ответил Владимир.
— А где у вас шурфы или как там называются у вас?
— На той стороне реки.
— А переходите как?
— В болотниках, — отвечал геолог.
— Так, картина ясная, — сказал следователь и, повернувшись к
оперу, произнёс:
— Продолжайте!
Сергей Алевтинович вышел из землянки, подошёл к костру, вокруг
которого колдовал эксперт-криминалист, снимая отпечатки пальцев.
На берегу на солнышке растянулся на камешках, обнажив торс, могу-
чий Черкасов.
— Вот, кому — война, а кому — отдых на природе, — возмущён-
но произнёс следователь и, обращаясь к командиру ОМОНа, спро-
сил: — Как на тот берег перебираться будем? Болотных сапог только
две пары, а перебраться надо, как минимум, восьмерым: мне, эксперту,
двоим понятым, геологу, ну и паре твоих бойцов.
68
— В машине осталось два-три комплекта химзащиты, — ответил
командир.
— Пошли бойца, пусть принесёт, пока я здесь осмотр писать
буду.
Командир отправил к машине одного из ОМОНовцев, следователь
сел за стол и начал писать протокол осмотра места происшествия.
— Что изъял и где? — отвлекаясь от описания, спрашивал он у экс-
перта. Тот диктовал, следователь скрупулёзно всё записывал, поясняя
при этом понятым.
Пришёл ОМОНовец, принёс три комплекта химзащиты. Подошёл
молодой опер, подал следователю протокол объяснения геолога. Следо-
ватель внимательно прочитал его.
— Веди его ко мне, — попросил Лесник.
Привели Владимира со сцепленными наручниками руками, поса-
дили на лавочку за стол перед следователем.
В это время опера стали приносить и складывать на стол найден-
ные вещественные доказательства. Лесник взял слиток золота, обмерил
его линейкой, данные внёс в протокол, затем взял сберкнижки, по-
листал и стал записывать данные в протокол осмотра места происше-
ствия. Довольный Косоротов принёс ружьё.
— О, а это ещё чьё? — подняв голову от протокола, произнёс сле-
дователь.
— Зарегистрировано?
— Откуда, номера сбиты, — пояснил Косоротов.
Следователь внимательно посмотрел на геолога.
— Моё, — грустно сказал тот.
Следователь перестал писать, отложил в сторону ручку, сложил
руки на столе перед собой одну на другую, как в школе учили, и, об-
ращаясь к Владимиру, спросил:
— Ты хороший мужик, геолог, зачем всё на себя тащишь? Ещё одну
статью заработать хочешь? Одна у тебя уже есть, вторая — незаконное
хранение огнестрельного оружия.
— Ну если оно моё. Что я скажу, что не моё?
— Пальцы с ружья снял? — спросил у эксперта следователь.
— Да, — махнул тот, не отрываясь от работы.
Сергей Алевтинович ещё некоторое время писал, затем встал, раз-
миная руки и ноги, потом скомандовал:
— Теперь обуваемся, обуваете геолога, два бойца для сопрово-
ждения, понятых, о… — вдруг остановился он, — и всё, обуви больше
нет. Тогда всё снимаете на том берегу, и один боец переносит нам
амуницию.
Спустились на берег, первая партия облачилась в снаряжение и
стала переходить реку, геолог шёл, подняв вверх руки в наручниках,
омоновцы шли рядом, держа его за руки. Следом перебирались поня-
тые. Течение было сильное, сбивало с ног, но все благополучно форси-
69
ровали реку. Вернулся ОМОНовец, принёс сапоги и химзащиту. Следо-
ватель, эксперт и вызвавшийся молодой опер переобулись и вошли в
реку. Благополучно перейдя, следователь подошёл к старшему брату:
— Ну, где ваша штольня?
До этого сидевший на камнях возле самой воды геолог поднялся
и пошёл в сторону от реки. Отойдя метров пятнадцать-двадцать, подо-
зреваемый и следственно-оперативная группа увидели котлован диа-
метром двадцать пять — тридцать и глубиной до двух метров, на дне
которого лежали два лотка, два лома и две лопаты.
— И это всё? — удивился следователь.
— Всё, — спокойно ответил ему геолог.
— Не густо, — промолвил Лесник. — Так любой пацан намыть
может.
— Может, если жилу найдёт, — отвечал следователю геолог.
— А ты как нашёл?
— Я не искал.
— А кто искал?
— Я не знаю, я же вам сказал: меня наняли.
— Ладно, разберёмся, — сказал следователь и обратился уже к экс-
перту: — Андрей Палыч, обработай инструменты.
— Так что там найдёшь? Они же в перчатках, наверное, работали.
— Конечно, в перчатках, вот следы перчаток и изыми. Перчатки
мы тоже все изымем и на «биологичку» отправим, мне ли тебя учить,
Андрей Палыч.
Эксперт спустился на дно котлована, за ним спустились понятые
и следователь. Стали осматривать и изымать следы перчаток, следова-
тель всё тщательно записывал в протокол осмотра места совершения
преступления.
После осмотра этой части места происшествия все участники по
очереди вернулись на свой берег и поднялись к костру. Там уже вовсю
готовился обед, опера распотрошили все запасы старателей.
— Им они больше не понадобятся, — сказал больше всех старав-
шийся Косоротов.
Окончив осмотр места происшествия, следователь с экспертом по-
следними подошли к столу, где на дне котелка был какой-то суп, они
налили его в тарелки и с аппетитом съели.
— Можно выдвигаться, — сказал следователь, обращаясь к Черка-
сову.
— Задержанных по одному ведёте к машинам, и чтобы не было
контактов у них между собой, вещдоки тоже донесите до машин.
Все, кто по одному, кто парами, потянулись вверх на гору. Следова-
тель в последний раз осмотрел местность, прошёл в землянку, заглянул
под нары, не оставили ли чего-нибудь, и последним пошёл на гору.
70
Когда подошёл к машинам, задержанные находились уже в них. По-
лонского посадили в клетку в служебный УАЗик, младшего брата — в
ОМОНовскую машину, а геолога — к молодому оперу.
— Опера пусть садятся в свою машину, а я, эксперт и геолог поедем
с Саньком, — распорядился следователь.
— А с чего это ради? — возмутился Косоротов.
— Так надо, — резко ответил Лесник, садясь на заднее сиденье
вместе с задержанным. Эксперт сел на переднее место рядом с водите-
лем, и они первыми уехали с места стоянки.
Обратная дорога была уже веселее, они быстро добрались до злопо-
лучного перекрёстка, там следователь сказал:
— Санёк, давай заскочим в магазин, пивка возьмём, чтобы веселее
ехать было. Мы с Палычем уже отработали, нам можно, да и геолог не
против.
Глаза у Владимира засветились первый раз за этот день.
Купив пива, сушёной корюшки, они отъехали от посёлка и оста-
новились, вышли из машины, расположились на капоте и стали пить
пиво, угощая и геолога. Он с нерасстегнутыми наручниками пил пиво
из одноразового стаканчика.
— Я не могу тебя свидетелем сделать, сам понимаешь. Ты мыл
золото. А если весь расклад дашь, пойдёшь на подписку о невыезде, а
суд, глядишь, тебе условно даст, вот что я тебе могу пообещать.
— Да я-то не против, а с братом что, — подвыпив, поддакивал гео-
лог.
— Ты дай признательные показания сначала, потом поговоришь с
братом, и поедете домой до суда.
— Хорошо, я подумаю, — ответил геолог.
— Мало думать осталось. До города доедем, там вызову адвоката и
уже допрашивать буду.
— А за адвоката платить надо?
— Не надо, бесплатного предоставлю. Видишь, я всё для тебя де-
лаю.
Допив пиво, милиционеры и задержанный сели в машину и по-
ехали дальше.
— Санёк, ты двери заблокируй, посплю до города немножко, —
сказал следователь, засыпая.
В город следственно-оперативная группа вместе с задержанными
приехала уже под утро. После выполнения некоторых формальностей
братья дали признательные показания, но следователь всё равно задер-
жал их на сорок восемь часов.
— Чтобы вас потом не искать, выполним все формальности, а по-
том только останется ждать повестки из суда.
На следующий день следователь приехал в изолятор временно-
го содержания вместе с адвокатами, предъявил обвинение по статье
уголовного кодекса. А ещё через день приехал с операми и забрал их
с ИВСа*, предварительно вручив конвою постановление об освобожде-
нии задержанных на подписку о невыезде. Братьев привезли в каби-
нет к следователю, там он в присутствии адвокатов дал ознакомиться
с материалами уголовного дела и составил соответствующий протокол
об этом.
Полонский при повторном задержании отказался давать показа-
ния, воспользовался статьёй 51 Конституции Российской Федерации.
— Нам лучше, — сказал на это следователь и сразу предъявил ему
обвинение, потом при конвоировании оперов и в сопровождении адво-
ката отвёз в суд, где судья вынес Постановление об аресте обвиняемого
Полонского Романа.
Опера с удовольствием сопроводили его в СИЗО.
— Допрыгался, голубчик, теперь выйдешь лет так через надцать, —
издевались над ним опера.
* ИВС (проф.) — изолятор временного содержания.
72
Командировка в захолустье
Старший следователь Сергей Алевтинович Лесник неспешно шёлпо коридору следственного управления. Проходя мимо полу-
открытой двери Елены Борисовны Никульшиной — начальника след-
ственного отдела, он заглянул в кабинет.
— А, Алевтиныч, зайди, я тут тебе материальчик отписала, — со-
общила хозяйка кабинета.
— Что за материальчик? — мрачно уточнил следователь, усажива-
ясь напротив начальника.
— Да муть какая-то, депутат законодательного собрания выявил
преступление и провёл собственное расследование.
— О-о, у нас уже депутаты расследованиями занимаются, — про-
тянул Лесник.
— Если сделаешь «отказной», я даже благодарна тебе буду.
— Ты же знаешь, что я «отказные» не делаю.
— Так надо когда-то начинать.
— Я быстрее на пенсию уйду, чем «отказные» писать начну, — от-
ветил следователь и углубился в материал.
Депутат законодательного собрания отдыхал в тайге и обнаружил,
что работники лесозаготовительного предприятия при строительстве
моста через горную реку изуродовали береговую охранную зону и трак-
тором таскали на мост брёвна для его строительства. Он также указал
фамилии тех, кто давал команду на производство работ и список тех,
кто подтвердит всё это.
— Так это не наша тема, — прочитав материал, возмутился Лес-
ник. — Такие преступления расследуют в районе, их территория.
— Генерал нам отписал.
— Так туда ехать надо.
— Вот и поедешь, ты же рыбак и охотник.
— То рыбачить или охотиться, а тут работать надо.
— А кого я пошлю, этих куриц мокрых (имелись в виду жен-
щины-следователи) или пацанов, которые только пришли из школы
милиции, они здесь разобраться не могут. Как дежурят, так с места
происшествия через каждые пять минут звонят. А там связи нет. Сам
принимай решение уже по обстановке.
73
— Со мной вся следственно-оперативная группа?
— Зачем? Возьми пару оперов и хватит.
— А эксперта?
— Да, господи, успокойся, ещё скажи — судебного медика и собаку!
— Да не утрируй, пожалуйста! Если работать, так работать. А если
только время провести, так можно никуда и не ехать. Не выходя из
кабинета «отказной» написать, как некоторые и делают.
— Меньше разговаривай, пиши рапорт на командировку. Кого ещё
возьмёшь?
— Антошку да Тимошку, они хоть и молоды, да пользы от них
больше.
— Правильно, они у тебя большему научатся, чем от своих настав-
ников.
— От наставников их ограждать надо, а то учат не тому, чему
нужно. Один Косоротов чего стоит, — выходя из кабинета, закончил
следователь.
На следующий день следователь, а с ним Антон Чигирёв и Ти-
мофей Евгеньев ехали на новеньком УАЗике по таёжной дороге. Она
вилась по тайге из распадка в распадок. От города расстояние было
приличное, поэтому до места доехали только к вечеру. С присталь-
ным вниманием следователь всматривался в первые избы и курящиеся
дымки. Между домами росли огромные деревья, и дымок не достигал
их верхушек, расползался под кронами. В лесничестве дверь была на
замке. Проехали по деревне, на улице пустынно.
— Поехали к магазину, — рассудил следователь, указывая на све-
тящиеся окна.
В магазине покупателей не было, но находились две общитель-
ные продавщицы. На вопрос Сергея Алевтиновича «Как найти лесниче-
го?» — они наперебой затараторили:
— Лесничий в отпуске, за него помощник лесничего, но найти его
в посёлке очень сложно, где-то по гостям ходит, опохмеляется.
— А власть здесь вообще есть? — поинтересовался он.
— Есть участковый и специалист местной администрации, — за-
дорно, наперебой отвечали продавщицы.
— О, как много! Гостиница есть?
— А зачем такому интеллигентному мужчине гостиница, любая
местная вдовушка возьмёт такого красавца на постой.
— А если серьёзно? — без капли смущения настаивал Лесник.
— Ключи есть и у женщины, которая убирает в гостинице, но без
разрешения руководства лесничества она не откроет.
— Короче, надо искать помощника лесничего, который где-то буха-
ет по деревне, — заключил следователь.
— Правильно вы поняли, — ответили разочарованно продавщицы.
«Точно — соломенные вдовушки, раз напрашиваются к каждому
приезжему», — подумал про них Лесник. А вслух спросил:
74
— Так как нам найти власть-то местную?
— А вы на машине?
— Пешком до вас далековато будет, — отшутился он.
— Он, наверное, у Подкорытовых, они на последней улице живут.
— Да откуда я знаю, где у вас тут первая улица, а где последняя.
Я первый раз в этой деревне, да ещё ночь на дворе, ни фонарей у вас,
ни зги не видно, — возмутился следователь.
— Клав, — обратилась одна продавщица к другой. — Давай я съез-
жу с ними, найду им местную власть.
— Да езжай, — видимо, обидевшись на находчивость напарницы,
ответила коллега.
Следователь посадил продавщицу на переднее сиденье, а сам сел
сзади к операм. Когда подъехали ко двору, из ограды выскочила свора
собак.
— Здесь он, раз собака его тут. Видите белую лаечку, она скрещён-
ная с волком. Это его, — пояснила продавщица. — Но я заходить не
буду, собаки съедят.
— Посигналь, — скомандовал Лесник водителю.
На звуковой сигнал собаки злобно залаяли и окружили машину.
Из дома вышел хозяин. Крикнул на собак, те отбежали на безопасное
расстояние и перестали лаять. Лесник вышел из машины навстречу
хозяину.
— Помощник лесничего у вас?
— А ты кто такой? — вопросом на вопрос ответил мужик.
— Следователь из города.
— А-а, следователь, — смягчился тот.
При свете фар Лесник рассмотрел его лицо: обрюзгшее, покрытое
седой щетиной. Он был в собачьей светлой шапке и в таких же унтах,
на плечи накинута дублёнка, с шеи свисал вытянутый ворот свитера
грязно-серого цвета, из-под которого выглядывала моряцкая тельняшка.
— Заходи, тут он, — ответил мужик.
— Позовите его, нам в гостиницу надо устроиться.
— Да заходи, познакомимся.
— Не могу, да нас и много.
— Все заходите, — приглашал хозяин.
— Позови, — уже злясь, добавил Лесник.
— Сейчас, — обиженно произнёс мужик и вернулся в дом.
Через некоторое время вышел другой мужик, у которого на голове
была собачья шапка рыжего цвета, на ногах такого же цвета унты, в
камуфляжных брюках и зелёной куртке.
— Здесь что, мода такая — ходить в одинакового фасона шапках и
унтах? — произнёс Антон.
— Мастер один, вот и заказывают у него все. Собак специально
держат одинаковых, чтобы унты по цвету подходили, — объяснила
продавщица.
75
Следователь представился помощнику лесничего, даже для солид-
ности вытащил служебное удостоверение, но тот даже не взглянул на
него.
— Поехали, — коротко сказал он и пошёл садиться на переднее
сиденье автомобиля. Продавщица вылезла из машины, уступая место
местному начальству.
Следователь сел сзади рядом с операми, продавщица тут же устро-
илась у него на коленях. Лесник поразился такому нахальству.
— Сначала продавца отвезём на рабочее место, — решил следова-
тель.
— Да я бы с вами покаталась, — тут же предложила она.
Но водитель подвёз даму к магазину. Высадив её, поехали по
маршруту, указанному помощником. Подъехали к небольшому домику
за зданием лесничества. Помощник лесничего вышел из машины, от-
крыл навесной замок, вошёл в дом и включил свет, командированные
вошли следом за ним. Гостиница состояла из двух комнат, в первой
в центре находилась отопительная печь, с правой стороны вдоль окна
большой стол, вдоль него лавочка, а по торцам два стула. С левой сто-
роны был дверной проём в соседнюю комнату. По кругу в ней стояли
четыре кровати.
— Во, как раз четырёхместная, — воскликнул водитель, он боялся,
что придётся в машине ночевать.
— Сергеев Марк, — протягивая руку следователю, представился по-
мощник лесничего.
— Располагайтесь, — предложил Марк. — А меня отвезите обратно.
— Да заодно и в магазин заедь, что-нибудь на ужин купишь, —
распорядился Лесник.
— А сам что, не поедешь?
— Нет, а то тётки приставать начнут.
— Тогда я поеду, — предложил Антон.
— Только никого не тащи за собой, — предупредил следователь.
Вскипятив чай на газовой плите, следственно-оперативная группа
села ужинать. В домике было тепло, светло и уютно. После ужина все
легли и быстро уснули, слышались только посапывание и похрапывание.
Утром их разбудила женщина, которая в гостинице убиралась, она
затопила печь и пошла за водой. Мужики встали.
— Хорошо спится в деревянной избе, — потягиваясь, изрёк Лесник.
Пришла женщина, принесла воды в ведре, сверху плавали
льдинки.
— Вода откуда? — поинтересовался водитель.
— Из речки, — ответила она.
— Прямо из проруби? — изумился Антон.
— А что здесь такого, — пожала плечами женщина.
После завтрака следователь пошёл в лесничество и узнал, что в
районе строительства моста о самовольной рубке никто не заявлял.
76
— А на самом деле «самоволка» была? — допытывался следователь
у помощника лесничего.
— Не знаю, я там не был, — ответил спокойно Марк.
Видимо, сейчас у него совсем о другом голова болела: «Где бы по-
хмелиться?»
— Провожатого до моста дадите? — спросил Лесник.
— Да у меня никого нет, лесники все на отводах.
— Сами езжайте, — уже злясь, предложил следователь.
— Да у меня своей работы здесь хватает, шеф в отпуске, за двоих
приходится работать.
«Я вижу, как вы здесь работаете», — подумал Лесник, но вслух
сказал:
— Раз некому — придётся вам с нами ехать!
Без всякого желания Марк Сергеев напялил на себя куртку, нахло-
бучил на голову шапку и вышел из лесничества. Усевшись на перед-
нее сиденье милицейского автомобиля, помощник лесничего скоман-
довал:
— Сначала к магазину!
А когда подъехали, повернулся к следователю и предложил:
— Может, бутылочку возьмём, чтобы веселее ехать было.
— Мы туда работать едем, а не отдыхать, — отрезал Сергей Алев-
тинович.
— Ну тогда я себе хоть чекушку возьму, — сказал Сергеев и вылез
из машины.
Пока ехали по заснеженной дороге, помощник лесничего то и дело
доставал плоскую бутылку коньяка и посасывал из горла. А вокруг
громоздились крутобокие сопки, словно встревоженные ежи, ощети-
нившиеся могучими изумрудно-зелёными кедрами и более тёмными
островерхими елями и пихтами. Когда подъезжали к реке, то увидели
волоки, но уже запорошенные снегом. Сергеев открыл форточку и вы-
бросил пустую бутылку.
Река замёрзла в бугристых торосах. Там, где они вздыбливались до
метра, солнечные лучи отражались от верхних граней льдин так изуми-
тельно, что казалось — это сверкают, переливаются россыпи бриллиан-
тов и изумрудов. Командированные высыпали из машины и невольно
залюбовались закованной во льды рекой.
А перед мостом стояло несколько домиков-теплушек, возле них
(на мосту и под ним) работали люди.
УАЗик остановился рядом с группой людей, стоящих около до-
мика. Помощник лесничего стал здороваться со всеми за руку и было
заметно, что его здесь знают.
— Кто это с тобой? — интересовались мужики у Сергеева.
— Следователь из города, по вашу душу, — отвечал негромко Марк.
— Кто здесь старший? — беря инициативу в свои руки, произнёс
следователь.
77
— Я, — вперёд вышел худощавый мужчина средних лет, высокого
роста.
— Ваша должность?
— Мастер лесозаготовок, Лесовский.
— А у мастера лесозаготовок имя и отчество есть?
— Михаил Иванович.
— Да какой он Иванович, Мишка Рыжий, — засмеялись мужики,
стоящие позади него.
Лесник, не обращая внимания на возгласы работяг, вежливо об-
ратился к мастеру:
— Михаил Иванович, у вас есть место, где можно побеседовать на-
едине с каждым рабочим.
— Да вот в тепляке можно, там сейчас никого нет, — указывая на
домик, ответил мастер.
— Тогда с вас и начнём, пойдём, побеседуем, — обратился Лесник
к мастеру.
— Во попал, — засмеялись мужики.
— Ты следующий будешь, — огрызнулся тот.
В тепляке с одной стороны были нары, где в беспорядке лежали
одеяла и подушки, из-под которых виднелись просаленные матрацы.
«Без простыней, что ли, спят?» — подумал Лесник.
С другой стороны тепляка находилась отопительная печь, вокруг
неё были натянуты верёвки, на которых сушились рукавицы, ватные
штаны и соединённые проволокой между собой и перекинутые через
верёвку валенки. У окна стоял стол, на котором лежали инструменты,
какие-то бумажки. Мастер отодвинул их, сгребая локтем со стола, ос-
вободил место. Следователь сначала положил на стол папку, а потом
поднял её, стряхнув с неё крошки, опилки и металлические стружки.
Сел на табурет, достал из папки документы, положил папку на колени
и стал опрашивать мастера, записывая в протокол:
— На строительство моста древесину откуда возили?
— С деляны, — сразу отреагировал мастер.
— А деляна где?
— Километра два отсюда.
— А волоки, которые мы видели перед мостом, прямо сюда идут.
— Так это старые, они ещё до нас были, — махнул рукой мастер.
Лесник добросовестно записывал показания мастера лесозаготовок.
«Да, полная отрицаловка, — думал он — и доказывать нечем».
Записав показания Михаила Ивановича, следователь сказал:
— Позовите вальщика.
— Здесь нет вальщиков, они все на деляне, здесь только разнора-
бочие.
— Тогда позовите тракториста. Или тоже на деляне?
— Да, тоже.
— А трактор стоит.
78
— Так он на ремонте, а тракторист в деревню за запчастями поехал.
— Тогда будем по фамилии.
Следователь достал бумажку, где депутат указывал фамилии, кто
мог подтвердить факт самоволки и начал читать:
— Мотрук.
— У нас такой не работает и никогда не работал.
— Пивторак.
— И этот никогда не работал, — уже улыбаясь, ответил мастер.
— Кругликов, — назвал Лесник следующую фамилию.
— Знаете, гражданин следователь, эти фамилии: первая — дирек-
тора лесхоза, вторая — начальника милиции, а третья — главы местной
администрации. Вам назвали фамилии местных знаменитостей, кото-
рые у всех на слуху.
«Вот это да, уважаемому депутату назвали фамилии местной вла-
сти, которые все знают. Депутат, естественно, не проверял документы,
да и что — лесорубы с собой паспорта на работу в тайгу берут?» — ду-
мал следователь. Злость закипала у него: «Внаглую творят беззаконие,
и никакого спроса». Но, взяв себя в руки, спросил:
— Сколько времени нужно, чтобы доставить сюда всех вальщиков
и трактористов?
— Так они в тайге работают, только вечером на стоянку приедут.
— Хорошо, я подожду до вечера.
Вместе они вышли из тепляка. Мастер сразу сел в машину «Мицу-
биси Делика» и укатил в тайгу.
Молодые опера грелись у костра, а следователь отправился осмо-
треть мост. Он проходил под ним, разглядывая кряжи. Срублен мост
был добротно: торцы некоторых брёвен были ровные, а другие ступень-
кой. Осмотрев мост, Лесник пошёл по волокам, тянувшимся из глубины
леса.
Тайга бывает гладкой только издали. А попробуй-ка ступни; в её
дебри! В её снега… Синий воздух курится над распадками. Тайга окута-
на зимней дремой. Всё вокруг белым-бело… На зелёных лапках елей и
пихт лежат пухлые подушки снега. Снегом укрыло и валежины. Снег —
на пробковых пальцах ильма, на сухих зонтиках дудника. Даже тонкие
прутья бересклета усыпаны белыми горошинами. Тихо в лесу так, что
кажется, всё замерло, только слышится скрип шагов следователя. Пни
стоят в белых шляпах, как гигантские грибы. Он подошёл к одному
пню, спихнул локтем снег. Пень был срезан такой же ступенькой, что
и брёвна на мосту. Он пошёл дальше, стал их очищать от снега, пни все
были подпилены ступенькой. Он сел на последний пень, снял вязаную
шапку и вытер пот с лица. От его бритой головы шёл пар.
«Так вон оно что, — осенила его гениальная мысль. — Перед тем
как спилить дерево, они же выпиливают ступеньку клином, поэтому
и получается ступенька как на пне, так и на бревне. А если спилить
все торцы с брёвен на мосту и с пней в тайге хотя бы на этом волоке,
79
провести экспертизу? Если хотя бы один пень совпадёт с бревном на
мосту, то это и будет доказательством. Как тут ещё трактор привязать?»
Следователь начал рукавицей сметать снег с колеи, до твёрдого на-
ста, на утоптанном снегу чётко обозначился след тракторной гусянки.
«А если слепок сделать с протектора и гусянки, тогда можно и
трактор привязать, вот тогда стопроцентная «доказуха» будет, и никто
не спрыгнет, даже гнусная улыбка у мастера лесозаготовок исчезнет».
Возвращаясь назад и рассматривая просторы тайги, следователь
думал: «Чего только не увидишь в хорской тайге! Вот ясень вперемешку
с липой и клёном. А вот маньчжурский орех! Его ветви покачиваются
на ветру, как перья сказочной птицы. А чтобы рассмотреть вершину
старого кедра, надо сильно запрокинуть голову».
Но он вернулся к прозе жизни: «Говорил же Никульшиной: нужен
эксперт, теперь как я образцы брать буду?»
Когда Лесник подходил к стоянке лесозаготовителей, опера уже
познакомились с работягами, которые дали им короткие удочки, и те,
уже наделав лунки, рыбачили недалеко от моста. И ведь удачно, даже
поймали по несколько штук ленков.
— Да, опера нигде не пропадут, — шутливо произнёс следователь,
подходя к ним.
— А что зря время терять? — отозвался Антон.
— А я тоже время зря не терял.
— Что, что-нибудь накопытил? — спросил Тимофей.
— Я думаю, что докажу, но следственным путём, а вы рыбачьте,
рыбачьте.
— И что даже с нами «палкой» не поделишься? — спросил Тимо-
фей.
— Посмотрим на ваше поведение.
Вечером, когда на стоянку съехались все работяги и поужинали,
следователь начал опрашивать трактористов и вальщиков.
А молодым коллегам перед этим скомандовал:
— Я буду опрашивать вальщиков и трактористов, а вы запишите
данные со всех остальных: где родился, где крестился и так далее.
Опрашиваемые, конечно, всё отрицали: лес на мост привозили с
деляны, а волока, что видны в тайге, от прежних лесозаготовителей. Но
теперь для следователя это было не главное, и он тщательно записал
все данные вальщиков и трактористов, год и место рождения, место
проживания и прописки, состав семьи, где работает жена и где учатся
дети. А если молодые, то место работы родителей.
«Да, депутата, как лоха, обвели вокруг пальца, а теперь вытаски-
вай этот пока доследственный материал, но не я буду, если не возбужу
уголовного дела и не доведу его до суда», — думал Лесник.
После опросов мастер лесозаготовок, рыжий Михаил Иванович,
предложил поужинать, но Лесник не отказался только от таёжного чаю,
а опера умяли и первое, и второе, и чай с ландориками.
80
— А это, между прочим, коррупционная составляющая, — садясь в
машину, сказал операм Сергей Алевтинович.
— А что мы такого сделали? — возмутился Антон.
— Жрать не надо было, — спокойно ответил Лесник.
Обратный путь был вялым, следователь сидел впереди и при свете
фар рассматривал дорогу. Она то серпантином устремлялась вверх, то
змеёй петляла вниз. И не было более пятидесяти – шестидесяти метров
прямой дороги, она опять уходила то вправо, то влево, то вниз, то
вверх, а то одновременно и вниз и вверх, а потом опять соединялась.
По обеим сторонам стояли большие и маленькие деревья, от тяжести
снега ветви опустились, маленькие деревца стояли, как грибы, только
белые шляпы торчали над снежным горизонтом.
Когда стали подъезжать к таёжному посёлку, удивились:
— А что так темно?
— Ни в одном окне не горит свет!
— Только в некоторых окнах мерцает тусклый свет горящей свечи!
— Опять, наверное, станция «крякнула», — высказал своё мнение
помощник лесничего, до этого дремавший и иногда похрапывавший на
заднем сиденье.
— Какая станция? — переспросил Тимофей.
— Дизельная, — ответил Марк Сергеев.
— Дизельная станция свет даёт?! — удивился Антон.
— Ты что, с луны свалился? — вмешался в разговор следователь. —
Здесь же тайга, откуда электричество возьмется, только от дизельной
электростанции.
— О, как интересно, давайте заедем, посмотрим, — предложил Ти-
мофей.
— Давайте и заодно узнаем, надолго ли у них там, а то, может,
придётся в магазин заехать свечки купить. А то я не помню, есть ли
они в гостинице, — сказал Сергеев.
— Тогда показывай дорогу, — буркнул водитель.
Когда подъехали, то там уже стояли несколько автомобилей япон-
ского производства, некоторые были с включёнными фарами, а к зда-
нию, где стояла дизельная электростанция, от машин тянулись прово-
да. Следственно-оперативная бригада дружно ввалилась в помещение
электростанции. Там было достаточно тепло, вокруг огромного двига-
теля стояли люди: кто светил переносками, протянутыми от своих ма-
шин, кто держал гаечные ключи, кто фонарики. Мужчина высокого
роста возвышался над двигателем и что-то крутил в механизме, рядом
стоящие мужики подавали ему инструмент, что-то советуя по ходу. Все
присутствующие были в засаленных мазутных одеждах, у кого в боль-
шей, у кого в меньшей степени, лица покрыты тёмной гарью, руки
перепачканы в мазуте. Все были увлечены ремонтом дизель-генерато-
ра — единственного источника света в населённом пункте, поэтому и
не заметили, как в помещение зашли посторонние.
81
Милиционеры обошли дизель и растворились в массе присутствую-
щих людей. Только сейчас Сергей Алевтинович обратил внимание, что
бетонный пол замазучен, стены чёрные от копоти, непонятно, белился
ли вообще когда-то потолок. От старенького механизма тянутся прово-
да, трубопроводы. Рядом с дизелем на высоте чуть ниже человеческого
роста на палке прикручен какой-то прибор.
— Такое впечатление, что мы попали в пятидесятые годы прошло-
го века, — сказал следователь оказавшемуся рядом Антону.
— А вот так мы и живём, — услышав слова Лесника, ответила ему
женщина.
Тут же подошёл мужчина, в приличной на вид куртке, но уже све-
жевымазанной мазутом, под носом тоже мазут, видимо, нос вытирал
грязной рукой, так и оставил пятно.
— Городские удивляются, — сказала женщина подошедшему муж-
чине.
— Вот так и мучаемся, — сказал мужчина и пошёл дальше.
— А когда свет будет? — спросил помощник лесничего у проходя-
щего мужчины с грязным носом.
— Да скоро дадим, — ответил тот.
— А кто это? — спросил нетерпеливый Антон у Марка.
— Глава местной администрации.
— Кругликов, — вставил следователь.
— Да, а вы откуда его знаете? — изумился Сергеев.
— Теперь я и не только его знаю, — ответил он и направился к
выходу.
У выхода Сергей Алевтинович остановился и сказал своим:
— Поехали, а то магазин ещё закроется.
В магазине купили свечей, продуктов на ужин и поехали в гости-
ницу.
— Продавщицы не приставали? — спросил у молодых оперов Лес-
ник, который поэтому и не пошёл в магазин.
— Да нет, спросили только, где старший, — ответил Антон.
— А ты что ответил?
— Работает.
В гостинице было тепло, а когда зажгли свечи, стало светло и уютно.
— Если электростанция находится на уровне пятидесятых годов
прошлого века, то сейчас мы находимся на начале прошлого столе-
тия, — высказал своё мнение Антон.
— Да, если эту кухонную утварь поменять на старорусскую, то как
раз попадём в средние века, — добавил грустно Сергей Алевтинович.
Поужинав при свечах, так и не дождавшись света, следственно-опе-
ративная группа легла спать. А утром все проснулись лишь тогда, когда
пришла уборщица и стала растапливать печь.
Позавтракав, следователь поспешил в лесничество, там толпились
люди: лесопользователи оформляли документы на лесозаготовки и до-
82
кументы на сдачу отработанных делян, пенсионеры – местные жите-
ли — выписывали лес на дрова.
— Как мне участкового повидать? — спросил Сергей Алевтинович
у помощника лесничего.
— А он сейчас сам придёт, в десять часов у него сеанс связи от-
сюда.
— Это как? — удивился следователь.
— Рация в посёлке одна только у нас, он приходит, перенастраива-
ет её на милицейскую волну и связывается со своим отделением.
«Да-а, прошлый век, примерно довоенная эпоха», — подумал Лес-
ник и вышел в холл ждать участкового.
Через некоторое время в помещение лесничества вошёл высокий
мужчина средних лет, с тёмными, с легкой проседью волосами, выби-
вавшимися из-под шапки. Из милицейской формы на нём была только
шапка с кокардой, остальное — сборная камуфляжная. Знаков отличия
тоже не было. Со всеми присутствующими он стал здороваться за руку,
видимо, очень хорошо их знал. Когда очередь дошла до Сергея Алевти-
новича, участковый протянул ему руку:
— Что-то не помню вас?
Сергей Алевтинович вместо ответа достал своё служебное удостове-
рение и показал участковому.
Пока тот читал удостоверение, к горлу, видимо, подкатился ком,
потому что он сглотнул слюну и, слегка запинаясь, произнёс:
— А-а что случилось?
— Пока ничего, — спокойно ответил Лесник.
Стоящие вокруг лесопользователи внимательно посмотрели на сле-
дователя.
— Пройдём поговорим, у лесничего в кабинете, — предложил Сер-
гей Алевтинович.
Там во главе стола сидел помощник лесничего Марк Сергеев.
— Иди погуляй, — грубо распорядился участковый.
— Он не помешает, — остановил его Лесник.
Приподнявшийся испуганно Марк хотел встать и выйти из своего
кабинета, но оклик следователя остановил его.
— От тебя мне нужно только двух понятых, да таких, чтобы потом
не отказались от показаний, желательно работающих на государствен-
ной службе или муниципальной, — начал следователь.
— Жена у меня работает в местной администрации, — ответил
участковый. Её можно взять, да есть у нас пенсионер, местный депутат,
принципиальный мужик, никогда не откажется от своих слов, старой
коммунистической закалки.
— Пойдёт, — одобрил Сергей Алевтинович. — Сообщите своей жене
и депутату, чтобы подходили к гостинице и сразу поедем.
— Так мы не поместимся все на одной машине, — вставил помощ-
ник лесничего.
83
— А вы сегодня мне и не нужны, — повернув к нему голову, сказал
следователь. — Поеду я, возьму одного опера и двух понятых.
— Так я на своей могу и ещё четверых взять, — вставил участко-
вый.
— А для какой цели четверых? — посмотрев на него вопроситель-
но, произнёс следователь.
— Ну я как лучше хотел, чтобы все съездили.
— А кто все? А кстати! Вы справку об ущербе приготовили? — об-
ращаясь уже к Сергееву, спросил Лесник.
— Нет, никто команду не давал, да и зачем: самоволка-то ста-
рая, — возмутился Сергеев.
— А вот с этого места поподробнее, — подходя ближе и просвер-
ливая взглядом, произнёс Сергей Алевтинович. — Кто должен дать
команду?
— Руководство лесхоза!
— А самоволку когда обнаружили? Почему сразу освидетельствова-
ние не сделали? — напирал на него следователь.
— Так никто не говорил, так, дык, без команды мы не можем, —
запинаясь, отбивался, как от назойливой мухи, помощник лесничего.
— Если к вечеру справки об ущербе не будет, пеняйте на себя, при-
влеку как сообщника, — отрезал Лесник.
И уже выходя, от двери произнёс:
— Я в гостинице!
Когда Лесник ушёл, Сергеев бросился к рации и судорожно стал
докладывать директору лесхоза о требовании следователя. Через не-
которое время из лесхоза сообщили: выполнить указание следователя,
провести освидетельствование самоволки, но документы не давать, к
ним выезжает главный лесничий — жена директора лесхоза.
Сергей Алевтинович тем временем поехал в магазин, а когда за-
шёл, то спросил:
— У вас пустые мешки купить можно?
— Какие мешки? — удивилась продавец.
— Да любые: для строительного мусора, из-под сахара или соли.
— Клава, принеси молодому и симпатичному мешки, какие есть в
подсобке, — сказала продавец напарнице.
Та принесла несколько мешков из-под соли и сахара.
— Сколько я вам должен? — спросил Лесник.
— Для вас они ничего не стоят, — сказала продавец.
— Я не люблю быть должен.
— Но они действительно ничего не стоят, — обиделась женщина.
— Ну хорошо, — согласился Сергей Алевтинович.
— Такой мужчина, а не наш, — посетовала она подруге, так, чтобы
он услышал.
Не прошло и часа, как к гостинице подкатил новенький джип
«Ниссан Патрол», из него вышел в новеньком бушлате и форменных
84
брюках участковый, на погонах светилась одна большая звезда, между
двух просветов.
— Так он ещё и майор, — возмутился Тимофей, увидев его через
окно.
— Да ты на полусогнутых перед ним должен ходить и стоять по
стойке смирно, а обращаться только: «Товарищ майор!» — подшутил
над коллегой Антон.
— И сколько же стоит этот автомобиль? Если сложить зарплаты его
и его жены за десять последних лет, то вряд ли хватит, чтобы купить,
даже если не есть и не пить все эти десять лет, — произнёс следователь,
глядя в окно.
Зашёл участковый, протянул руку операм и представился:
— Алексей!
Они вяло:
— Антон!
— Тимофей!
— Сергей Алевтинович, — обратился участковый, — возьмёте в
свою машину депутата, а я в свою — жену, Сергеева, и он берёт ещё двух
лесников, чтобы провести освидетельствование деляны.
— Хорошо, — спокойно ответил следователь, одеваясь.
Когда выехали из таёжного посёлка, тихое ясное утро занима-
лось. В отрогах Сихотэ-Алиня лес дышал свежестью охлаждённого
за ночь воздуха. Далеко впереди маячили сопки, почти сливаясь с
небом.
По дороге ехали молча, джип с участковым и лесниками ехал впе-
реди, но далеко не отрывался. По уже знакомой дороге и УАЗик ехал
веселее.
Когда приехали к мосту, следователь попросил мастера лесозаго-
товок:
— Выделите мне вальщика с бензопилой на час-другой.
— Да пожалуйста. А что он делать должен?
— Я всё скажу, и ваше присутствие также необходимо.
Помощник лесничего с двумя лесниками пошли по волоку, шед-
шему из глубины тайги, прямо к мосту. Антон напросился к ним, об-
ратившись к следователю:
— Сергей Алевтинович, можно я с ними пойду?
Лесник только махнул рукой. А сам вместе с понятыми, вальщи-
ком с пилой и опером пошли в сторону моста. Мастер лесозаготовок с
участковым последовали за ними.
Когда зашли под мост, следователь достал протокол изъятия веще-
ственных доказательств и объявил:
— Для того чтобы изъять образцы, для сравнительного исследова-
ния необходимо поработать бензопилой. Как называется пила? — тут
же он спросил у вальщика. Тот от неожиданности оторопел, но отрапор-
товал без запинки:
85
— «Хускварна»!
— Бензопилой «Хускварна», — продолжил следователь, — отпили-
ваем торцы брёвен со ступенькой.
— А это ещё для чего? — возмутился мастер лесозаготовок.
— Здесь я задаю вопросы, — резко ответил следователь.
Вальщик безропотно отпиливал торцы, Сергей Алевтинович ак-
куратно складывал их в приготовленные мешки. Древесные блины
были толщиной не более спичечного коробка. Тимофей всё снимал на
видеокамеру.
— Что, в кино меня снимаете? — спросил вальщик.
— Да, только кому-то его смотреть будет интересно, а кому и нет, —
ответил Лесник.
Заполнив два мешка и отпилив все ступенчатые торцы, следова-
тель завязал мешки и, привязав бумажку с печатью, написал «изъято
с моста», число и подпись. Затем записал всё проделанное в протоколе
и дал всем расписаться.
— Давай, давай, тоже расписывайся, — когда очередь дошла до
участкового, предложил ему Лесник, — я тоже включил тебя в про-
токол.
— А теперь тащи! — обратился Лесник к оперу.
Тимофей приподнял мешок и произнёс в шоке:
— Так он же тяжёлый!
Все вокруг засмеялись.
— Дай мне пилу и помоги молодому оперу, — обратился следова-
тель к вальщику.
Участковый с мастером по лесозаготовкам взяли второй мешок и
потащили к машине. Понятые пошли следом.
— Теперь всё? — спросил участковый.
— Нет, теперь самое главное осталось, пойдём по самоволке у пней
козырьки спиливать, — ответил следователь.
— Ничего себе, это ж сколько козырьков спилить надо? — с воз-
мущением сказал вальщик.
— Сколько надо, столько и спилишь, — оборвал его следователь.
— Спилить ладно, их ещё к машине тащить надо, она же не прой-
дёт по волоку, — добавил Тимофей.
Вальщик бросил пилу на снег и ушёл за тепляк. Через минуту он
вернулся, таща за собой на верёвке деревянные самодельные сани, на
которые погрузил пилу.
— Я готов! — отрапортовал он.
— Вот что значит русская мужицкая смекалка, — восхищённо про-
изнёс Лесник.
— Да, голь на выдумки хитра, — съехидничал участковый, он уже
понял задумку следователя.
Мешки с образцами закинули в багажник УАЗика, и вслед за следо-
вателем участники следственного действия направились вглубь тайги.
86
По дороге Сергей Алевтинович указывал на пеньки, с которых необхо-
димо спилить козырёк, отмечал фломастером как пенёк, так и изъятый
образец, а также чертил схему расположения пеньков на незаконной
деляне, оформляя по ходу протокол изъятия образцов для сравнитель-
ного исследования. Так они набрали аж пять мешков, погрузили их
на сани. Опер с вальщиком запряглись и тянули сани спереди, а все
остальные, включая понятых, подталкивали сани сзади, обступив по
кругу. Когда пришли на стоянку, лесники уже были там.
— Вы что, там дрова собирали? — спросил удивлённый Сергеев.
— Да, чтобы кому-то на Колыме не замёрзнуть, — съязвил участ-
ковый.
Когда все мешки были загружены, следователь, садясь в машину,
произнёс:
— Встречаемся в лесничестве.
Загруженный УАЗик с надрывом шёл в перевалы.
— Да на хрена мне эти дрова, машина еле тянет, — возмущался
водитель.
— Разговорчики в строю, — отрезал Лесник.
Больше водитель вопросов не задавал.
До этого всё время молчавший понятой, шустрый дедок лет шести-
десяти, невысокого роста, но крепкого телосложения, вдруг разговорился:
— Товарищ следователь, а для чего эти дрова?
Сергей Алевтинович повернулся к сидящему сзади вполоборота и
стал объяснять:
— Это для того, чтобы козырьки, которые мы изъяли с моста, срав-
нить с козырьками, которые изъяли на незаконных рубках, если такие
совпадения будут. Значит, мы докажем, что брёвнами, спиленными
возле моста, построен этот мост.
— Во как! — только и произнёс дед. — А я-то думал, как всегда для
проформы меня вытащили, а тут, оказывается, всё серьёзно.
— У нас всегда всё серьёзно, — ответил Лесник.
— Не скажи, мил человек, я навидался всяких тут комиссий, даль-
ше гостиницы не ходют, прям туда приносят документы на подписи,
вместе с закуской и выпивкой, а потом грузят штабелями и увозят назад.
— Во как, — теперь настала очередь изумиться следователю. —
Не-е, мы не такие.
— Я вижу, что не такие, вы сурьёзные.
Так доехали до таёжного посёлка, деда завезли сразу домой, он
приглашал всех к себе на чай.
— Как-нибудь в другой раз обязательно заедем, — пообещал Сергей
Алевтинович.
Когда подъехали к гостинице, следователь сразу пошёл в лесниче-
ство, там хоть и было уже нерабочее время, но все сидели на рабочих
местах. В кабинете лесничего во главе стола сидела женщина крупного
телосложения со смешной химической завивкой на голове.
87
— Справка об ущербе готова? — обратился он к помощнику лесни-
чего, сидящему на стуле у стены.
Вместо ответа тот перевёл взгляд на женщину, сидящую за столом.
Та повышенным голосом уверенно произнесла:
— На обработку материалов потребуется не меньше двух дней, как
будет готова — отправим вам по почте.
— И придут они через месяц из такой глухомани, — возмутился
следователь.
— Как уж получится, — развела руками женщина.
— А вы собственно кто? — резко спросил Лесник.
— Я главный лесничий! — ответила женщина.
«И по совместительству жена директора лесхоза», — подумал Сер-
гей Алевтинович.
— Послушайте, главный лесничий, — наступая на женщину, про-
изнёс он. — Когда была обнаружена самовольная рубка? Месяц назад,
когда тут депутат отдыхал. Почему вы до сих пор не выполнили своих
должностных обязанностей? Если вы должным образом не можете не
только охранять лес, но и обнаружить самовольную рубку, так хоть за-
документируйте то, что за вас сделали другие. Короче, чтобы к утру
справка была, со всеми печатями и подписями.
После этих слов он вышел из кабинета и направился в гостиницу.
После его ухода в кабинете повисла гробовая тишина. Затем жен-
щина пришла в себя, с ней так давно никто не разговаривал, подняла
глаза на Сергеева.
— Что стоишь, как истукан? Иди скажи своим «клушкам», чтобы
с работы не уходили, пока не обсчитают все материалы, а когда будут
готовы — мне на подпись.
— Так печать лесхоза ещё нужна.
— Я с собою привезла.
Утром, когда женщина, убиравшая гостиницу, растопила печь, при-
шёл Сергеев и принёс справку об ущербе. Лесник внимательно прочи-
тал её.
— Ладно, пойдёт, — только сказал следователь и всем своим ви-
дом показал, что тот здесь больше не нужен. Попрощавшись со всеми,
помощник лесничего ушёл.
Обратная дорога была уже веселее, перемахнули пару перевалов и
оказались на асфальтированной трассе, ведущей в город.
На следующий день на планёрке начальник следственного управ-
ления Патрубкова Ирина Степановна поинтересовалась:
— Лесник, что выездил в захолустье?
Следователь сидел, прислонившись головой к стене, и внима-
тельно смотрел на противоположную. Не отрывая взгляда от стены,
он произнёс:
— Уголовное дело.
88
— О, что — возбудил? — не то обрадовалась, не то удивилась она.
— А то зачем я за триста вёрст ездил, — спокойно ответил тот.
— Семь мешков одних вещдоков привёз, — вставила непосред-
ственный начальник Лесника, начальник следственного отдела Ни-
кульшина Елена Борисовна.
— И что, в этом месяце в суд пойдёт? — спросила Патрубкова.
Лесник молчал, только вопросительным взглядом одарил её, за-
тем перевёл взгляд на Никульшину.
— Молчи, молчи, — зная его характер, предупредила Никульшина.
А начальнику следственного управления ответила:
— Объём работы большой, экспертизу пока сделают, людей надо
допросить, которые по всему Хабаровскому краю проживают.
— Вы уж постарайтесь, а то дело у генерала на контроле.
— Какое дело? У него ещё номера нет, только сейчас в статистику
карточку понесу, — возмутился Лесник.
Никульшина сделала ему знак рукой, чтобы тот молчал.
— Всё, по рабочим местам, — скомандовала Патрубкова, и все выш-
ли из кабинета.
По дороге в свой кабинет Лесник зашёл к экспертам, там стояли
его семь мешков с образцами.
— Ни фига ты нам работёнки подкинул, — увидев Лесника и здо-
роваясь с ним за руку, произнёс главный эксперт-криминалист Волчен-
ко Андрей Павлович.
— Палыч, смотри: чтобы быстро разобраться, я козырьки рассорти-
ровал по породам. Берёза в одном мешке, осина — в другом, ель, пихта,
кедр, всё по разным, поэтому достаёшь козырёк из мешка, что изъяли
с моста и примеряешь к мешку с определенной породой, изъятой с не-
законной рубки. Всё понял? У тебя на всё про всё — неделя.
— Да, как будто у меня других дел нету.
— Палыч, здесь дело принципа. К тому же, ты рыбак, так я свожу
тебя на рыбалку, там так-и-и-е места!
— Я рыбак только со сковородки, — ответил тот.
— Вот и будет, что пожарить, — выходя, заметил следователь.
Лесник вызвал в кабинет на допрос в качестве свидетеля депутата
Законодательного собрания субъекта Федерации.
— Рассказывайте всё по существу, — обратился он к депутату, за-
полняя протокол допроса.
— А что рассказывать? Были мы там на рыбалке, сначала клёв был
хороший, а после обеда хуже стало клевать, ну я и пошёл погулять по
округе. Смотрю: мост новый через реку строят, и лес пилят прямо на
берегу и к мосту трелюют. Я пошёл наперерез трактору, на котором тащи-
ли брёвна, говорю: ребята, что вы делаете, такую красоту губите. А они
смеются. Я говорю: прекратите, я депутат. А нам всё равно, говорят, хоть
депутат, хоть конокрад. Я им говорю: я найду на вас управу, фамилии
89
ваши, спрашиваю. А они смеются и называют, я всё записал и сразу по
приезде в город передал в милицию и заявление написал по всей форме.
— Фамилии, говорите, назвали, а как вы их проверили, паспорта
смотрели?
— Не-е-т, паспорт не смотрел, — оторопел депутат.
— Так вот, фамилии, которые вы указали, принадлежат директору
лесхоза, начальнику милиции и главе местной администрации. Вас это
не смутило?
— Не-е, не смутило, вот гады.
— Ладно, гады не гады, опознать сможете?
— Кого?
— Рабочих, что лес тащили. Сколько их было? Трое?
— Опознать смогу, — ответил депутат, потея, капли пота выступи-
ли на лице и залысинах.
— Тракториста, что за рычагами сидел, да, сто процентов, осталь-
ных... (пауза) тоже смогу.
— Хорошо, как мне их сюда доставят, я вызову вас и проведём
следственное действие, опознание личности.
Следователь закончил допрос, вежливо попрощался и удалился.
Через три дня в кабинет к Леснику зашёл Волченко.
— Серёга, примерил я твои дрова, половину разложил по парам,
где есть совпадения, но писанины ещё на неделю.
— Половину, говоришь? Это хорошо, но этого мало. Видишь, мы
докажем, что лес на мост незаконно вырублен в береговой зоне. А кого
привлечем? Депутату, который это всё видел, назвали ложные фами-
лии. А при опознании вдруг он никого не опознает, и всё: «висяк».
— А я-то чем могу помочь? — спросил Андрей Павлович.
— Ты как раз и можешь помочь. Ты рыбу любишь? Надо съездить
опять на место происшествия, изъять следы от тракторов и сделать
слепки с их гусениц.
— Идея хорошая, но как её осуществить?
— Надо ехать, да и всё тут.
Друзья расстались, а Лесник пошёл к Никульшиной просить ма-
шину. Выслушав следователя, она ответила:
— Пойду к Степановне просить транспорт для тебя.
Лесник стал ждать в её кабинете, а когда та вернулась, то сказала:
— Не даёт, говорит, по другим срочным делам работать надо, а то
весь лимит месячный на бензин израсходуешь, машина стоять будет,
а работы полно. Говорит, пусть так дело в суд отправляет. Да и что-то
интерес у неё к этому делу пропал.
— Не пропал, а изменился. Дело в том, что фамилии директора
лесозаготовительного предприятия, что мост строит, и нашего генерала
одинаковые. Я удивляюсь, что до сих пор никто не подходил. К тебе
подходили?
90
— Нет, ко мне никто не подходил, — ответила Никульшина.
— Ко мне тоже никто не подходил. Странно, да? Они, наверное,
думают, что дело само загибнет, но не на того нарвались.
Лесник встал и вышел из кабинета начальника отдела. И сразу
направился к экспертам.
— Палыч! Дело дрянь, машину не дают, — обратился он к другу.
— И что делать будем? — ответил тот.
— У тебя же есть друзья, рыбаки с джипом. Давай попросим их,
я места покажу рыбацкие, мы работу свою сделаем и понятых искать
не надо, твоих мужиков запишем, а они удовольствие получат, нары-
бачатся.
— Я попробую поговорить, — ответил эксперт.
В первые же выходные дни новенький джип мчался на юго-вос-
ток от Хабаровска по великолепному, словно отполированному шоссе.
Путь всегда заманчив, особенно сейчас. По этому поводу следователь
рассуждал:
— Всё же до чего хорошо, что есть у нас зима, ложится снег, трещат
морозы. Жителям жарких стран я нисколько не завидую. Никакого
разнообразия: круглый год одно и то же — бесконечное лето, пекло без
всякой передышки. А ведь, не познав холода, трудно по достоинству
оценить тепло.
Подъехали к новенькому мосту. Вокруг тишина. Навстречу из те-
пляка вышел один мужик.
— А где народ? — спросил следователь, выйдя из машины.
— Так все на выходные уехали.
— А ты что, один?
— Да один, охраняю вот, — повёл рукой сторож.
— Я следователь, нам нужно взять образцы с гусянок на тракторах.
Вы не против? — обратился Лесник к мужику.
— Я не против, да хоть бы и был против, кто ж меня спросит, —
ответил сторож.
Рыбаки пошли рыбачить, эксперт накладывал формочку на гусян-
ку, заливал раствором, а когда она застывала — снимал и переходил от
одной гусянки к другой, от трактора к другому трактору. Их было там
аж четыре.
— А нумерация есть какая у тракторов? — спросил следователь у
сторожа.
— Да какая тут нумерация, трактора зовут по фамилии трактори-
стов. Этот шиловский, этот шваловский, этот слеповский, а этот тобо-
ловский, — показывал руками сторож.
— Значит, трактористы Шилов, Швалов, Слепов и Тоболов.
— Так точно, гражданин следователь, — отрапортовал сторож.
— Палыч, давай ещё номера двигателей запишем, на всякий случай.
— Так где ты их найдёшь, в мазуте же они, — взмолился сторож.
91
— Ничего, ототрём, — бодро ответил эксперт.
Лесник всё внёс в протокол изъятия, а когда эксперт закончил,
пошли с ним вглубь тайги, где были видны волока от трелёвочных
тракторов. Там тщательно размели присыпанный снег с отпечатанных
следов тракторов, эксперт поколдовал над ними и изъял несколько
слепков, наиболее пригодных для исследования.
Весёлые и довольные Алевтинович и Павлович пришли к рыба-
кам. Те на берегу уже развели костёр и варили уху.
— Вы как раз вовремя, — сказал один из рыбаков и стал разливать
по одноразовым стаканам водку.
— Сделал дело и гуляй смело, — произнёс Лесник, беря стаканчик.
Рыбаки наловили много рыбы и поэтому радовались, что не зря
съездили. А милиционеры радовались, что сделали работу.
— Ещё бы совпали оттиски с гусянок и у пней. Тогда я спрошу у
них, какая у них фамилия, — рассуждал на обратной дороге следователь.
По дороге заехали в магазин в таёжный посёлок.
— Палыч, какую водочку возьмём? — спросил Лесник.
— Да любую, лишь бы не «палёнка», — ответил тот.
— Да у нас нет «палёнки», — возмутилась продавец.
— Да какая разница, бери, на обратную дорогу любая пойдёт.
— А что, вы уезжаете уже? — обиженно произнесла продавец.
— Да, сегодня уезжаем, но я обещаю вам, что скоро вернусь и не
раз ещё вернусь, обещаю вам как следователь.
— Нам как следователя не надо, нам как мужчину нужно.
— О-о! Как мужчина я жене нужен, а здесь как следователь больше
нужен, ох, как нужен.
В первый же рабочий день после выходных Волченко взялся за
сравнение следов трактора с оттисками, изъятыми в тайге, и через два
часа совпадение было найдено.
— Серёга, есть, — входя в кабинет к следователю и делая характер-
ный жест рукой, произнёс эксперт.
Тот только поднял голову от бумаг.
— Трактор Швалова оставил следы в лесу, — отрапортовал эксперт.
Лесник отодвинул текущие бумаги в сторону, достал из сейфа уго-
ловное дело по мосту и открыл его.
— Так говоришь, трактор Швалова, очень хорошо, есть такой трак-
торист Швалов Иван Васильевич, в бригаде у него вальщик Тюкавкин
и чекеровщик Белоголов. Очень хорошо, товарищи директор лесхоза,
начальник милиции и глава администрации, попались голубчики, —
произнёс восторженно следователь.
— Спасибо, Палыч, ты настоящий друг, — хлопнув по плечу, про-
изнёс Лесник.
— Да ладно, обращайся, — спокойно ответил тот.
Вместе они пошли по коридору, эксперт в свой кабинет, а следова-
тель в кабинет к операм.
92
— Пацаны, дело есть, — зайдя к ним, обратился он к Тимофею
Евгеньеву и Антону Чигирёву. — Надо субчиков притащить, пока они
не в тайге, а дома парятся.
— Это кого? — спросил Антон.
— Тракториста, вальщика и чекеровщика, экспертиза показала, что
они на своём тракторе таскали лес к мосту. Это раз. Второе, если ещё
депутат их опознает, тогда они вообще не спрыгнут.
— А когда надо?— спросил Тимофей.
— Завтра. Двое в пригороде живут, а один в городе, поэтому везите
по одному, чтобы не сговорились по дороге, а потом третьего дёрнете.
— А на чём везти? — поинтересовался Антон.
— Придётся, пацаны, на своих машинах, надеяться не на кого, —
ответил следователь.
— А с какого перепуга я должен свой бензин палить? — возмутил-
ся Антон.
— А с такого: на выходные вы дома на диване валялись да в
телевизор пялились, а я с Палычем по снегу лазил, следы тракторов
изымал. Это раз. Второе: вы оперативное сопровождение ведёте по дан-
ному уголовному делу и, наконец, третье: с девятки возьмёте деньги на
бензин за раскрытое уголовное дело. И вам что — «палка» раскрытая не
нужна, в конце-то концов?
Следователь закончил речь и вышел из кабинета, вслед за ним
пошли опера.
— Давай данные на этих типов, — потребовал Тимофей у Антона.
Пока Антон записывал данные, Тимофей спросил у Сергея Алев-
тиновича:
— Когда в теннис пойдём играть?
— Можно завтра, привезёте людей, проведём опознание и тогда
можно поиграть, я ж вас порву, как щенят.
— Это мы тебя порвём, как тузик грелку! — ответил Тимофей.
На этой весёлой нотке опера пошли готовиться к завтрашней до-
роге.
Первым доставили в кабинет к следователю тракториста Швалова.
Мужчина пятидесяти лет, тёмноволосый, со слегка раскосыми глазами,
осторожно вошёл в кабинет, сразу снял шапку.
— Проходите, садитесь, — обратился к нему Лесник.
Тракторист, осторожно ступая, боясь громко стучать каблуками,
чтобы хоть этим не навредить всем, прошёл к стулу.
— Я и не знаю, как к вам обращаться, как к главе администрации,
начальнику милиции или директору лесхоза?
Швалов поднял на следователя глаза и улыбнулся только краеш-
ками губ, но следователь смотрел на него сурово.
— Швалов я, Иван Васильевич, тракторист, а не директор лесхоза.
Видя растерянность подопечного, следователь сменил тон на более
мягкий.
93
— Я более вам скажу: ваш трактор таскал брёвна на мост, из кото-
рых он, в общем-то, и построен. Что вы на это скажете?
Тракторист молчал.
— Да ладно, молчи, сейчас подъедет депутат, проведём опознание,
и тогда я буду говорить, когда меру пресечения избирать буду.
Когда к следственному действию всё было готово, депутат зашёл в
кабинет и опознал и тракториста, и вальщика, и чекеровщика.
После опознания всех троих привели в кабинет к следователю, и
он обратился к ним:
— Мужики, я понимаю вас, вы люди подневольные, вам сказа-
ли — вы и сделали, вам заплатили, а если бы не сделали, то вам и
не только не заплатили, а выгнали бы с работы, и на вашем месте
оказались другие, и те бы всё равно выполнили эту работу. Ваш непо-
средственный начальник — мастер по лесозаготовкам. Он дал команду
пилить и трелевать лес на мост в береговой зоне реки?
Мужики молчали, смотрели то друг на друга, то на следователя,
то, потупив взор, глядели в пол.
Видя их растерянность и нерешительность, следователь продол-
жил:
— Короче, для меня дело ясное, и я решил: делаю вас свидетеля-
ми по данному уголовному делу, но вы мне весь расклад даёте, кто
дал команду, когда и зачем. Какие документы подписывали и так
далее.
После этих слов следователя мужики оживились и начали, пере-
бивая друг друга, рассказывать:
— Мишка Рыжий дал команду, кто же ещё-то, — первым высказал-
ся вальщик.
— А бумаг мы не подписывали никаких, — добавил чекеровщик.
— Да мы вообще здесь нигде ни расписываемся, ни за зарплату,
ни по технике безопасности, как в леспромхозе, — заключил тракто-
рист.
— Техника безопасности — это вообще не моя компетенция да и
зарплата ваша меня в данном случае не интересует.
Следователь снял трубку телефона и распорядился:
— Везите мастера лесозаготовок Мишку Рыжего.
Составив протокол допроса свидетелей, следователь отпустил лесо-
заготовителей, на прощанье сказал:
— Придёт повестка в суд, чтобы обязательно явились и рассказали
всё так, как я записал в протоколе.
— Да, конечно, товарищ следователь, — за всех ответил вальщик,
выходя последним из кабинета.
Когда доставили мастера лесозаготовок, он зашёл в кабинет с высо-
ко поднятой головой, без разрешения сразу сел на стул.
— Чем могу? — нагло спросил он.
— Здесь я могу, — ответил мрачным тоном Лесник и продолжил:
94
— Короче, я знаю всё, поэтому будешь главным подозреваемым, и
оттого, как ты сейчас поведёшь себя, и будет зависеть мера пресечения
в отношении тебя.
— Это как? — не совсем понял Лесовский.
— А уйдёшь ты отсюда своим ходом на подписку о невыезде или
повезут тебя в СИЗО.
С мастера тут же рукой сняло всю наглость.
— Я не совсем понял, — испуганно произнёс он.
— Короче, я тебе предоставляю возможность позвонить, посовето-
ваться, нанять адвоката, иди в коридор, и как будешь готов — заходи,
надеюсь, не сбежишь, паспорт у меня, да и куда тебе бежать.
Лесовский тяжело поднялся со стула, лицо его стало бледным и
за секунду стало старым и обрюзгшим. Он медленно вышел в коридор.
Следователь продолжал работать в своём кабинете, неоднократно
выходя из него. Миша Рыжий сидел на подоконнике и ждал.
— Ну что? — проходя мимо него, спросил Лесник.
— Сейчас адвокат подъедет!
— Как подъедет, так заходите.
Прошло часа два-три, в кабинет вошли Лесовский и мужчина с
кавказскими чертами лица.
— Я адвокат, — протягивая удостоверение, произнёс он.
— Верю, верю, присаживайтесь, — весело ответил следователь.
— В чём подозревают моего подзащитного? — спросил адвокат.
— А подозревают его в незаконных рубках леса, — так же весело
произнёс следователь.
— А какие у вас доказательства?
— А о доказательствах узнаете в ходе следствия, — резко ответил
Лесник. — Теперь у меня вопрос: будете давать показания или?
— Или, — так же резко ответил адвокат.
— Тогда я его закрываю, пока на сорок восемь часов.
— За что? — взмолился Лесовский.
— За незаконные рубки леса, — спокойно ответил следователь.
Было видно, как у Лесовского трясутся коленки.
— Можно нам посоветоваться? — поинтересовался адвокат.
— Да, конечно, а то в штаны, не дай бог, наделает, в пору на двери
объявление вешать «Без памперсов к следователю не входить»! Только
недолго, а то у меня рабочий день скоро закончится!
Адвокат с Лесовским вышли в коридор, что-то обсуждали, потом
звонили, потом опять обсуждали и, наконец, зашли в кабинет к следо-
вателю.
— А собственно, что нам рассказывать? — начал адвокат.
— А всё как есть и по порядку, — спокойно ответил следователь.
— Вы спрашивайте, мы ответим, — настаивал адвокат.
— Меня в первую очередь интересует: вы какие показания давать
будете? Потому что мне надо меру пресечения избрать, если призна-
95
тельные, то подписка о невыезде, а если нет, то соответственно — со-
держание под стражей.
— Признательные, — вымолвил Лесовский, ему не хотелось идти
на нары.
— Хорошо, — сказал следователь и распечатал на принтере прото-
кол подписки о невыезде и дал заполнить подозреваемому.
Тот заполнил и вернул следователю, после этого Лесник начал
вести допрос, печатая на компьютере показания. Иногда он отрывался
от монитора и спрашивал:
— Вы понимаете, если вы всё берёте на себя, то ущерб в размере
двух миллионов рублей придётся платить вам?
Эти слова следователя опять ввели в ступор Лесовского.
— Можно мы ещё посоветуемся выйдем, — предложил адвокат.
— Да пожалуйста! — ответил следователь.
Лесовский с адвокатом вышли, опять позвонили, переговорив по
телефону, вернулись.
— Всё так и оставляем, — сказал Лесовский.
— Итак, подытожим. Значит, директор сказал построить мост, и вы
построили. Где брать лес — не обговаривали. Чтобы с деляны далеко не
таскать, вы решили береговую срубить и из этого леса построить мост.
Хотели для предприятия сэкономить, а получилось, что обули на два
миллиона. Так?
— Да, так, — ответил Лесовский.
— Я ещё не заостряю внимания на том, что, согласно докумен-
там освидетельствования, на незаконно вырубленной деляне есть
пеньки от спиленных ценных пород древесины, таких как ясень,
дуб, но их-то на построенном мосту нет. Значит, вы их спилили,
вывезли и продали на экспорт, поэтому пусть твои хозяева раскоше-
ливаются и возмещают ущерб государству, а то неизвестно, как на
это суд посмотрит, возьмёт да и вместо условного вменит реальный
срок наказания.
Подписав протоколы, адвокат с подзащитным вышли из кабинета
следователя, напоследок он им сказал, что суд может изменить меру
пресечения, если ущерб не будет возмещён до судебного заседания.
На следующий день на утренней планёрке в кабинете начальника
следственного управления, как только Лесник вошёл, Патрубкова сразу
набросилась на него:
— Ты что там подозреваемым руки выкручиваешь?
Лесник и Никульшина переглянулись.
— Да он неспособен на это, — вступилась за своего подчинённого
начальник отдела.
— А что он два миллиона требовал!
— Там два миллиона ущерба, — отвечала Никульшина.
— Не знаю, будет жалоба — получишь взыскание, — сказала Па-
трубкова Леснику.
— Ирина Степановна, а вам-то кто это сказал? — поинтересовалась
Никульшина.
— Лена, всё очень просто, — начал Лесник, — это родственник
генерала потерял в своём бизнесе два миллиона, вот и всё. Из-за моей
принципиальности, а теперь не знают, на кого собак спустить. Вот и
ищут причину, чтобы ко мне придраться.
— К тебе никто не придирается, — вставила Патрубкова.
— Так вот и не мешайте добросовестно выполнять свою работу, —
резко ответил Лесник.
— А кто тебе мешает, добросовестный ты наш, — смягчилась Па-
трубкова и перешла к другим вопросам.
В течение нескольких дней Лесник провёл оставшиеся следствен-
ные действия, сшил уголовное дело, ознакомил обвиняемого с его ма-
териалами и принёс на проверку к начальнику отдела.
Никульшина листала дело, рассматривая фотографии, приобщён-
ные к материалам.
— Какая красивая природа, — восхищалась она.
— Да, красота, а вот что останется нашим потомкам? Идёт расхище-
ние природных ресурсов, уничтожается целая отрасль. Противостоять
этому беспределу можем только мы, честные работники правоохрани-
тельных органов, но нас так мало. К сожалению. И представляешь, как
там мужики живут: на нарах, без простыней, спят одетые на засален-
ных матрацах и укрываются такими же одеялами. А руководители эти,
я их видел в лесничестве, ходят холеные друг перед другом. На шее
и руках у кого толще цепь, «на дубе том», и у кого круче печатка на
пальце.
Никульшина только в знак согласия кивала головой.
Начальник следственного отдела закончила листать дело, подпи-
сала обвинительное заключение и положила в стопку дел, которые по-
везёт в прокуратуру на утверждение обвинительных заключений.
На следующий день в кабинете начальника следственного управ-
ления шло подведение итогов месяца. Патрубкова, листая распечатку
(информацию о направленных делах в суд), подняла голову и, найдя
глазами Лесника, спросила:
— Всё-таки добил это дело?
— Не только добил, но и сказал, чтобы засадили саженцами все
места, где изъелозили трактором, а летом я проверю, — ответил он.
— Но это уже не твоя компетенция! — возразила ему Патрубкова.
— Компетенция не моя, но есть ещё порядочность, совесть и граж-
данский долг.
97
Конопляная держава
«Конопля — это дерево,
 только ему не дают вырасти».
Слова из песни
Старший следователь Сергей Алевтинович Лесник сидел на стуле в углу кабинета начальника следственного отдела и скучал.-
Шло совещание. Хозяйка кабинета Елена Борисовна Никульшина (не-
крашеная брюнетка, лет сорока, со слегка полнеющей фигурой) раз-
бирала с каждым следователем уголовные дела текущего месяца с на-
правлением их в суд.
Сергей Алевтинович только вышел из отпуска, поэтому таких дел
у него не было.
— Может, я пойду, — зевая, произнёс он, когда встретился глазами
с Еленой Борисовной.
— Подожди, у меня для тебя заманчивое предложение, — сказала
та.
— Что ещё за предложение, опять гнилое дело какое-нибудь? —
разочарованно произнёс он.
— Не-ет! Я же сказала, заманчивое, сейчас всех распущу и расска-
жу, — закончила она.
Сергею Алевтиновичу пришлось сидеть и ждать окончания совеща-
ния. Когда все следователи разошлись, Елена Борисовна предложила:
— Садись ближе!
— Я и тут слышу.
— Да ты не ерепенься, в командировку поедешь.
— Это ещё куда.
— В Нанайский район!
— А что я там не видел да и какой там интерес? И вообще это не
наша территория.
— Да подожди ты, выслушай сначала. Поедешь с операми из от-
дела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков.
— Да господи, там что своих оперов и следователей не хватает,
чтобы нам в такую глушь тащиться?
98
— Не знаю, хватает или не хватает. Дело в том, что в последнее
время там не раскрываются такие преступления.
— Понятное дело: «всё схвачено, за всё оплачено», — усмехнулся
следователь.
— Вот поэтому руководство и решило отправить тебя, ты же самый
неподкупный и самый принципиальный следователь.
— Ага, ещё скажи: самый умный, самый опытный и надёжный и
вообще супер, — иронично произнёс Сергей Алевтинович.
— Серёжа-а! Гордиться должен, что у тебя такой авторитет и тебе
доверяют самые запутанные дела.
— Лучше скажи: самые гнилые.
— Да не утрируй уже.
— Я всё понял, вопрос решён, не отмажешься.
— Серёж! Если ничего не выявишь, не парься, отдохнёшь и приедешь.
— Я так и сделаю, — сердито произнёс следователь, поднимаясь
со стула.
«Не сделаешь. Если найдёшь зацепку — не слезешь ни с живого,
ни с мёртвого и доведёшь дело до логического конца, всех переса-
дишь», — подумала начальник следственного отдела.
— Когда ехать?
— Наверно, завтра, иди оформляй командировку.
Вечером всю следственно-оперативную группу собрал генерал.
— Задача перед вами ставится необычная, — протяжно растяги-
вая каждое слово, начал генерал, — дело в том, что, по оперативной
информации, из Нанайского района поступает масло канабиса, то есть
обыкновенная конопля. А из Нанайского райотдела нет данных, что
возбуждаются дела по незаконному обороту наркотиков. Поэтому вам
предоставляется возможность установить, откуда идёт наркотик: из На-
найского района или транзитом через него.
Выдержав паузу, генерал произнёс:
— Всем всё понятно?
Собравшиеся в знак согласия только кивнули головами.
— Старшим назначается майор Гелошвили, начальник отдела по
борьбе с незаконным оборотом наркотиков (ОБНОН).
Когда все вышли из кабинета генерала, Гелошвили объявил, что
завтра сбор в девять ноль-ноль возле управления внутренних дел.
Утром Сергей Алевтинович, с походным рюкзаком, в рыбацкой
экипировке, подошёл к зданию УВД. На скамейке сидели опера из
ОБНОНа.
Кто был в полевой милицейской форме, кто в камуфляжной, но со
знаками различия.
— Алевтиныч, ты куда собрался на операцию или на рыбалку? —
встретили его опера.
— Это маскировка, — ответил он им, и тут же накинулся: — А вы
куда собрались? Вырядились, как на парад, генерал же сказал: устано-
99
вить. Никто не знает, что мы туда направляемся, поэтому едем инког-
нито и работаем незаметно. Чему вас только в школе милиции учили?
А где Гелошвили?
— Там… машину свою паркует, — ответил один из оперов.
Из-за угла здания УВД появился Гелошвили в камуфляжной зелё-
ной форме, с майорскими звёздами на погонах.
— И этот выфрантился, — возмутился следователь.
— А ты чем с утра недоволен? — ответил старший.
— А то, мы туда едем работать, а не демонстрировать, что мы —
власть. Мы только появимся в первом селе: от нас не только «коноплис-
ты», но и все собаки попрячутся да и ещё в другие сёла передадут, что об-
лава из города приехала. Надо появиться там под видом рыбаков или ту-
ристов, типа: мы ничего не знаем и ничего не понимаем. И расспрашивать
у местных, где свежей картошки купить, с лучком и помидорами, а пока
бабка пойдет в огород рвать помидоры, мы посмотрим, что рядом растёт,
да в соседний огород ещё заглянем. Коноплю же они тоже культуривают.
— Он дело говорит, — почти без акцента произнёс Гелошвили.
— Пойдём переодеваться, — вставая с лавочки, предложил моло-
дой опер.
— Хорошо, ты рядом живёшь, сейчас сбегаешь, а мне в другой
конец города ехать, да у меня и нет экипировки под рыбака, — возму-
тился опер лет тридцати.
— Грузимся в служебный УАЗик и по дороге ко всем заедем, —
скомандовал майор.
— Так мне переодеваться не во что, — возмущался тридцатилетний
опер по имени Слава.
— Надевай простую гражданскую одежду, джинсы да рубашку, вот
проблему из ничего сделал, — садясь в служебный автомобиль, произ-
нёс следователь.
И, уже сидя в нём, ворчал:
— Не научи, так по миру пустят!
Сергей Алевтинович сидел на заднем сиденье легкового автомоби-
ля, дорога была хоть и асфальтированная, но сильно петляла, то под-
нимаясь в гору, то спускаясь. Поэтому машина не разгонялась, а ехала не
спеша километров семьдесят — восемьдесят, и можно было подремать.
Когда свернули на грунтовую дорогу, стало трясти, спать уже было
невозможно, и следователь стал рассматривать мелькавшие за окном
окрестности.
К вечеру добрались до населённого пункта, прямо на берегу раз-
били табор, поставили палатку, развели костёр, на таган повесили коте-
лок и стали готовить ужин.
— Езжайте и купите у местных свежей картошки, заодно и раз-
ведку произведёте, — не то шутя, не то серьёзно предложил майор
следователю.
100
— Не поедем, пешком сходим, — ответил Сергей Алевтинович.
И вместе с молодым опером Александром пошли в село. Деревня
состояла из одной центральной улицы, и к ней с левой стороны при-
мыкали проулки, в которых находилось по два или три двухквартир-
ных деревянных дома. Многих домов уже не было, поэтому на этих ме-
стах зияли пустыри, заросшие травой. А там, где стояли дома, заборы
были: где ветхие, провисшие, висевшие на гнилых прожилинах, где за-
менённые, забитые разномастными средствами: старым штакетником,
свежим горбылём или просто колами из осины или ольхи.
Следователь с опером шли по центральной улице, заглядывая че-
рез заборы, почти в каждом дворе, где на цепи, где в вольере, сидели
собаки. Когда проходили мимо, те лаяли на незнакомцев, поэтому они
шли в сопровождении собачьего лая. Одна начинала — её лай тут же
подхватывали другие. Людей на улице не было.
По пути они увидели магазин и решили зайти в него. Это было
обыкновенное сельпо, где продавалось всё: от продуктов до гвоздей.
Милиционеры, войдя в магазин, стали внимательно рассматривать
витрины. Продавец — пожилая женщина — так же внимательно смо-
трела на незнакомцев.
— Простите, а можно узнать: молодую картошку у кого купить?
— У меня можно, — ответила продавец.
— Так мы что-то не наблюдаем её здесь, — ответил следователь.
— Так она же у меня в огороде, — рассмеялась женщина.
— А-а, — с виноватым видом протянул Сергей Алевтинович.
— А когда и куда к вам зайти? — поинтересовался следователь.
— Да пойдём сейчас, — ответила продавец.
— А как же магазин? — спросил милиционер.
— Да закрою и всё.
Женщина скинула фартук, достала из-под прилавка навесной,
огромного размера замок и вышла из-за него. Мужчины вышли первы-
ми, продавец закрыла дверь на замок и повела их по улице.
— Как тут хорошо у вас, — попытался завязать разговор следова-
тель.
— Если хорошо, так переезжайте в деревню, — сразу предложила
женщина.
— А что я тут буду делать? — ответил Сергей Алевтинович.
— Как что? Жить!
— А работать где?
— Была бы шея, а хомут всегда найдётся, — пошутила женщина.
В конце улицы свернули в последний проулок и подошли к двух-
квартирному дому, построенному из огромных размеров кругляка. Во
дворе росли берёзы и ели, они закрывали солнечный свет, поэтому там
было прохладно.
Во дворе на незнакомцев залаяла собака, сидящая на цепи воз-
ле зимней кухни. Она не доставала до тротуара, поэтому милицио-
101
неры беспрепятственно прошли к крыльцу и остановились. Женщина
вошла на веранду, сняла туфли, обула резиновые сапоги и появилась
на крыльце, легко сбежала по ступенькам и свернула за угол. Через
мгновение появилась вновь, в одной руке неся штыковую лопату, в
другой — ведро. Через калитку прошла в огород, сотрудники милиции
проследовали за ней.
Пройдя по борозде, женщина стала копать картошку, выдёргивая
ботву.
— Вам полное ведро копать? — спросила женщина.
— Да, конечно, — растерявшись, ответил следователь.
В это время они рассматривали грядки и глядели по сторонам.
Когда ведро было уже полным, женщина подняла его, Сергей Алев-
тинович тут же подскочил к ней:
— Давайте я вам помогу!
— Да, пожалуйста, — поставила она ведро на землю.
Следователь взял ведро и понёс во двор, Александр, всё это время
разглядывавший огород, поинтересовался у хозяйки:
— А это что там под окном растёт?
— Малина.
— Можно попробовать?
— Да, пожалуйста.
Сергей Алевтинович вышел во двор и остановился, повернулся к
следом шедшей женщине.
— Ты неси к колонке, помоем сразу, — предложила хозяйка.
— Да мы бы и в речке помыли, — возразил было следователь.
— Так зачем же землю до речки нести, она же вес имеет, на ведро
картошки килограмма два земли только будет, — рассмеялась женщи-
на.
Она подошла к колонке и, двумя руками взявшись за рычаг, стала
поднимать его то верх, то вниз. После нескольких движений из дугоо-
бразной трубы потекла вода. Сергей Алевтинович подставил ведро под
струю воды и предложил:
— Давайте я покачаю!
Женщина уступила место, Лесник взялся за рычаг и начал с уси-
лием качать воду из колонки.
— А тяжело, однако, — признался мужчина.
— А ты как думал: в деревне жить — нажал кнопку и вода побежа-
ла, а спина в мыле? — шутила женщина, доставая из ведра картошины,
обмывая их под струёй воды и раскладывая на тротуаре.
Когда картошка была вымыта, Сергей Алевтинович перестал ка-
чать воду и вытер со лба пот. В это время с огорода во двор вошёл моло-
дой опер, на лице его сияла улыбка, в руке он нёс горсть спелой ягоды.
— Угощайся, — сказал он, пересыпая в подставленную ладонь сле-
дователя только что сорванную малину.
— Помыть бы, — поглядывая на колонку, произнёс следователь.
102
— А зачем её мыть, она же с огорода, — удивилась женщина.
— Так она грязная, — не унимался следователь.
— А кто её вымазал? Дожди почти каждый день идут, моют, — и
добавила: — Чудные вы, городские.
Уложив в пакет картошку, женщина предложила:
— Может, ещё что желаете? У меня малосольные огурчики есть!
— Огурчиков можно, — воодушевился Сергей Алевтинович.
Расплатившись за огурцы и картошку, милиционеры вышли на
улицу и пошли в сторону своего лагеря. Молодой опер не переставал
улыбаться.
— Ты что цветёшь, как букет сирени, — спросил у него следователь.
— А ты что, ничего не заметил? — спросил Александр.
— Да вроде ничего.
— В соседнем огороде ровными рядами растет окультуренная ко-
нопля.
— И много?
— На уголовное дело хватит, — ответил опер.
— А у бабки вроде нет, — с сомнением в голосе произнёс следова-
тель
— Мне кажется, здесь те, у кого дети травокурного возраста есть,
все выращивают.
— Но это для себя, а на продажу? — возразил следователь.
— Где для себя, там и на продажу, — ответил опер.
Так они дошли до остальной группы, где вовсю шла гулянка, опера
пили водку в компании с молодыми девушками из местных.
Сергей Алевтинович, прижав палец к губам, сказал Александру:
— До утра молчим.
А сам подошёл к майору и сказал:
— Вы что тут бордель развели?
— Всё нормально, Алевтиныч, мы информацию выуживаем, — от-
ветил Гелошвили.
— Вы «доинформируетесь», что всю малину спалите. Пистолеты
где у вас? — резко переспросил следователь.
— В надёжном месте,— ответил тот.
— Надёжное, это где, в кармане?
— Да нет, — пригнувшись к уху следователя, произнёс старший, —
в машине спрятали.
— Давай лучше с нами, — предложил грузин.
— Не буду, а то завтра голова болеть будет, а она мне завтра светлая
нужна, — отмахнулся следователь.
И подошёл к молодому оперу:
— Слушай, Санёк, тебе будет отдельное задание. Ты самый моло-
дой из нас и, я вижу, девчонкам понравился. А попробуй-ка у них раз-
узнать, скажи, мол, водку не пью, а травку предпочитаю, и можно ли
купить на самокрутку.
103
— Я понял, — ответил тот.
Опера сварили свежей картошки, и малосольные огурчики под во-
дочку хорошо пошли.
Молодые люди в обнимку с девчонками пели песни. Мимо на мо-
тоциклах через мост, у которого они разбили табор, то и дело проскаки-
вали местные парни, кидая косые взгляды на приезжих.
Водка кончилась, опера засуетились пойти в деревню за самогон-
кой.
— Смотрите, чтобы вам местные морду не набили, — остерёг их
следователь, уходя спать в палатку.
— Ничего, всё нормально будет, — пообещал Александр.
На свежем воздухе в палатке спалось Сергею Алевтиновичу хо-
рошо, проснулся он только утром, рядом, храпя взахлёб и распластав
руки, лежал грузин.
Лесник вылез из палатки, в костре дымилась сырая головёшка. У
костра никого не было. Он подошёл к машине и заглянул через окно,
там на заднем сиденье спал только водитель.
Сотовая связь здесь отсутствовала, поэтому связаться с операми
было невозможно, следователь собрался было идти искать их, но сна-
чала решил вскипятить чаю. Разжёг костёр, набрал котелок воды, но
перед этим пришлось потрудиться, чтобы отчистить его от копоти и
жира. Взяв в горсть песка и ила, он начал оттирать котелок. Пришлось
изрядно потрудиться, пока тот не засиял. Повесил на таганок и, раз-
девшись по пояс, стал умываться холодной чистой водой из горной
реки.
Когда вода в котелке закипела, Сергей Алевтинович кинул горсть
заварки и, подождав, пока заварка не опустится на дно, снял котелок с
костра. И в это время услышал звук шагов и приглушённый разговор,
который нарастал по мере приближения.
По голосам он сразу узнал оперов. Когда они появились из-за бугра
и стали спускаться к реке, следователь воскликнул:
— Ну, слава богу, хоть живы!
— Не только живы, но и здоровы, — ответил довольный опер Слава.
— А что такой радостный? — поинтересовался следователь.
— Наверно, хорошо было в бане с деревенской девкой, — подколол
коллегу Александр.
— Можно подумать, что тебе было плохо в зимней кухне, — огрыз-
нулся Слава.
— Да, я вижу, вы хорошо провели время. Смотрите, чтобы дети
теперь здесь не остались, — пошутил Сергей Алевтинович, наливая из
котелка в кружку чай.
На голоса из палатки на четвереньках выполз грузин.
— Что за шум, а драки нет? — произнёс он сонным голосом.
— Эдуард, ты всё проспал! — крикнул ему следователь.
Тот, зевая и потягиваясь, подошёл к костру.
104
— Что я проспал? — спросил он.
— Молодежь-то в бане порезвилась, — произнёс следователь.
— А меня что не позвали, я бы тоже попарился, — ответил грузин.
Опера и следователь засмеялись.
Когда все сидели на камешках вокруг костра и пили чай, следова-
тель начал разговор:
— Ну что, начнём сразу или подождём ещё немного?
— Алевтиныч, подожди, я самого главного не рассказал, — возраз-
ил Александр.
— Так рассказывай, — предложил ему следователь.
— Короче, ты мне вчера поручил у девчонок узнать, у кого можно
купить на самокрутку. Так вот Настя, что со мной была, сказала, что
это не проблема, но ночью не захотела идти. А когда мы с ней были в
бане, она мне тако-о-е рассказала.
Оглянувшись по сторонам, чтобы их не мог никто услышать, при
этом все придвинулись к нему, продолжил:
— В деревне почти в каждом огороде грядка есть, но их свои из
райотдела оформляют. Но это капля в море, здесь почти у каждого
местного жителя в тайге плантация своя есть. Когда конопля поспевает,
приезжают из города наркодельцы и скупают. Мало того, они местных
девчонок заставляют голыми бегать сначала по плантации, потом со-
скребают с них масло канабиса и уезжают. Местные собирают солому,
сушат, а наркодельцы приезжают второй раз, забирают уже сушёную
коноплю.
— Как интересно, — произнёс Слава.
— Это ещё не всё, — перебил его Саша и продолжил: — Конопля
уже поспевает, поэтому на днях наркодельцы должны приехать, а На-
стя пообещала мне, что сегодня пробежится по плантации и мне предо-
ставит возможность поскрести с неё наркотик.
— А можно я поскребу, — предложил водитель, только что подо-
шедший к операм и слышавший окончание их разговора.
— Здесь не до шуток, — оборвал его следователь.
— А плантация далеко? — спросил Гелошвили.
— Не знаю, я пообещал свозить её на машине, — ответил молодой
опер.
— Классно, — произнёс Слава, — узнаешь, где плантация, и, когда
приедут наркодельцы, устроим засаду и… и… — Слава потер об ладош-
ку кулак.
— Боюсь, что сами не справимся, ОМОН вызывать придётся, — про-
изнёс грузин.
— Подожди с ОМОНом, не спугнуть бы, у них наверняка тут свои
люди есть, надо действовать с предельной осторожностью, — остудил
всех следователь. — Надо всё правильно рассчитать.
И, обращаясь уже к Александру, спросил:
— Ты с девушкой договорился на когда?
105
— О-о, у них тут целый ритуал: перед тем как ехать на плантацию,
они моются в бане, чтобы тело чистое было, и только потом их везут в
лес. Когда роса спадёт, они раздеваются уже догола и бегают по план-
тации.
— Во, как интересно, хоть бы одним глазком взглянуть, — произ-
нёс пожилой водитель.
— Сегодня увидишь, — ответил Лесник и спросил у Александра —
Ты на сколько договорился с девушкой?
— Сказала, сама придёт, воды нагреет, помоется и придёт.
Опера начали готовить обед на костре, обсуждая полученную ин-
формацию.
Когда солнце стояло уже высоко, на косогоре появилась Настя, в
коротеньком ситцевом платье, на белом фоне — синенькие цветочки с
красной сердцевиной. Волосы были собраны в хвост. Она не стала под-
ходить к мужикам, а стояла на бугре и ждала.
Александр, посмотрев на следователя, не решался подойти к ней.
— Иди, не томи девушку, — сказал Лесник.
Молодой опер поднялся на высокий берег. Девушка подошла к
нему и положила голову на его грудь. Мужики стояли у реки и смотре-
ли на влюблённую пару.
— Я не знаю, как поедем, нас могут увидеть и заподозрить, тогда
мне несдобровать, — произнесла девушка.
— Кто может увидеть? — спросил Александр.
— Рома.
— Кто такой Рома?
— Чернецкий Рома, шестёрка от них. Когда они приезжают, так он
собирает нас, топит баню, следит, чтобы после бани всё чистое надели,
и везёт в тайгу на посадки.
— А что ты его сейчас боишься?
— Так он видел, как я сюда шла.
— Ну и что, на заднее сиденье ляжешь, никто не увидит.
— Так он может за нами поехать.
— А мы проверим это, не бойся, всё будет нормально, — произнёс
опер, прижимая голову девушки к своей груди и гладя её по нежной шее.
— Степаныч, заводи, — обратился Александр к водителю.
Пожилой мужчина недовольным взглядом посмотрел на Алексан-
дра, потом на Гелошвили и произнёс:
— Так не обедали ж ещё!
— Обед ещё не готов, — размешивая деревянной палкой в котелке,
произнёс Сергей Алевтинович.
— Через сколько будет готов? — спросил майор.
— Не знаю, на костре первый раз готовлю, — ответил следователь.
— А на сколько ты его забираешь? — поинтересовался грузин,
чтобы девушка не догадалась, что все уже знают, куда и зачем они
едут.
106
— Мы через сколько вернемся? — спросил Александр у Насти.
— Здесь недалеко, за полчаса управимся, — ответила та.
— А мы потом погуляем? — подняв голову и глядя прямо в глаза,
спросила девушка.
— Да, — тихо ответил опер.
— Степаныч, поехали, через полчаса вернёмся, как раз обед будет
готов, — крикнул Александр.
— Езжайте, езжайте, — утвердительно кивнул головой Эдуард.
Старый водитель тяжело поднялся с камня, на котором сидел, и
нехотя пошёл к машине.
Александр с Настей сели на заднее сиденье, машина урча подня-
лась на бугор, девушка, то и дело выглядывая из-за плеча Степаныча,
указывала ему дорогу.
Ехали, петляя, по еле заметной заросшей дороге, ветки то и дело
скребли по бокам автомобиля, Степаныч высказался по этому поводу.
Наконец девушка произнесла:
— Здесь остановите.
Степаныч нажал на тормоза, машина со скрипом остановилась. Вы-
ходя из машины, Настя сказала водителю:
— Проедете дальше, там будет старый лесозаготовительный склад,
развернётесь и минут через пятнадцать возвращайтесь, мы вас здесь
будем ждать.
— Конспираторы, — возмутился Степаныч, ему хотелось посмо-
треть на голую девушку, которая будет бегать по кустам, но, включив
скорость, поехал дальше.
Александр с Настей пробирались через кусты, обходя огромные
в два обхвата деревья. Наконец они вышли на небольшую поляну,
сплошь усаженную коноплёй. Александр определил это по торчащим
макушкам, там только кое-где торчали пни.
Настя скинула платье, и положила его на пенёк, на ней не было
бюстгальтера, поэтому осталась в одних тоненьких плавочках. Взяв-
шись за руку Александра, другой рукой стала снимать и их. А сняв,
кинула сверху на платье.
— Ну, я пошла! — сказала она.
Девушка лёгкими движениями ног, подпрыгивая и перепрыгивая
через ветки и валежины, которые встречались у неё на пути, бежала
по плантации. Александр невольно залюбовался красивой и юной фи-
гурой.
Настя сделала несколько кругов, постепенно сужая их, и под-
бежала к оперу. На плечах, на локтях и бёдрах была видна чёр-
ная масса. Девушка подала парню деревянный скребок. Он взял его
и аккуратно стал соскребать с тела девушки наркотическую массу,
сбрасывая в чистую стеклянную банку. Этот процесс так возбудил
милиционера, что он еле дождался окончания процедуры соскабли-
вания. Поставил банку на пенёк, положил рядом скребок. Девушка
107
потянулась к своей одежде, но он, взяв её руки своими руками, по-
ставил её ладони на пень и, расстегнув брюки, подошёл к ней сзади.
Она не сопротивлялась, только вскрикивала от поступательных дви-
жений Александра.
Чуть позже довольные молодые люди вышли на дорогу, машины
не было видно, и они, взявшись за руки, пошли ей навстречу.
Сначала раздался гул мотора, а уж затем из-за поворота показался
УАЗ, управляемый Степанычем. Они сели в автомобиль и поехали в
сторону таёжного посёлка.
— Я не поеду до конца, здесь меня высадите, — предложила де-
вушка.
Машина остановилась, только пыль, обгоняя её, летела дальше по
дороге.
— Ты придёшь? — спросила девушка, выходя из машины.
— Может, ты придёшь? — ему не хотелось тащиться по жаре в де-
ревню.
— А, кстати, у тебя удочки есть? — спросил опер.
— Конечно, есть, — ответила она.
— Вот и приходи с удочками, — радостно воскликнул опер.
Когда автомобиль дёрнулся, трогаясь с места, дверка захлопнулась.
Водитель торопился на обед.
За обедом уже шло бурное обсуждение. Картина постепенно стано-
вилась ясной.
— Надо девчонку докручивать до конца, чтобы нарисовала схему
расположения всех конопляных плантаций, — горячился грузин.
— Это уже необязательно сейчас, — спокойно возражал следова-
тель.
— Это почему же? — не успокаивался старший.
— Во-первых, это можно узнать, когда уже нахлобучим наркодель-
цов. Во-вторых, можем спугнуть девчонку, и она все расскажет своему
местному бугру по имени Рома. Как там его фамилия?
— Чернецкий, — помог вспомнить Александр.
— Главное-то в другом: когда приедут? И если мы здесь сидеть
будем под мостом, ничего не дождёмся, только спугнуть их можем, —
рассуждал следователь.
— Так может, Санька; подженим на Насте. Пусть сидит и ждёт, а
как появятся, сразу нам сообщит, и мы с ОМОНом приедем и возьмём
их, — высказал свой план майор.
— А почему сразу Санька;, я бы то же не отказался, — возразил
Слава.
— Здесь не до шуток, — осёк его Лесник.
— Серьёзно, идея-то неплохая,— настаивал Гелошвили.
— Она может не согласиться, — грустно произнёс молодой опер.
Ему хотелось остаться и хоть несколько дней пожить с девушкой
в деревне.
108
— Это опасно, не можем мы ею рисковать, они сразу догадаются,
кто информацию слил, и голову ей оторвут, — на полном серьёзе сказал
следователь.
— Так может, сразу ОМОН вызвать и пусть засаду делают на план-
тации, — с умным видом высказался Слава.
— Ещё рано, местные сразу вычислят, это же не один час сидеть,
я так думаю, и не одни сутки, — возразил следователь.
— Так что делаем? — хлопнув себя по коленкам, спросил Гелошвили.
— Я так думаю, без информатора нам не обойтись, поэтому вся
надежда на Санька;, чтобы уговорил Настю, — подвёл итог Сергей Алев-
тинович.
Александр молчал, пока все обсуждали, но когда следователь пере-
вёл на него взгляд, сказал с грустью в голосе:
— Девушка хорошая, но ей не повезло в жизни: мать воспитывает
трёх дочерей одна. Настя девять классов на одни пятёрки закончила,
в десятый не пошла, это надо ехать учиться в интернат, а у матери нет
таких средств. Поэтому и живут здесь с натурального хозяйства. Вот и
зарабатывает, чем придётся.
— А почему в город не едет, там работу бы нашла, — возразил
Слава.
— Ага, её там только и ждут, ей только в проститутки идти, других
вариантов нет, — пояснил Гелошвили.
— Да, грузин знает дело, — вставил следователь.
— Да там в основном девчонки из деревень и работают, — добавил
Эдуард.
— Ну что-то мы с темы съехали, — повысил голос Лесник.
— Так я и не понял, что делать-то будем, — подал голос Слава,
шурудя палочкой в угасающем костре.
— Чапаев думает, — облокотившись на кулак, произнёс следова-
тель.
Тишина стояла недолго. На бугре появилась Настя, в одной руке
она держала две длинные удочки, вырезанные из ивы и ошкуренные,
но, видимо, давно, так как древесина потемнела.
— На ловца и зверь бежит, — воскликнул грузин.
Настя спустилась с бугра и подошла к мужикам.
— Санёк, возьми у девушки удочки, — распорядился Лесник.
Когда молодой опер взял из рук девушки удочки, их взгляды
встретились, но следователь обратился к ней:
— А ты, Настенька, присаживайся, — он указал на камень.
Девушка села перед следователем, выставив заострённые коленки.
— Понимаешь, Настя, дело государственной важности мы хотим
поручить тебе.
Девушка наклонилась к Леснику, лицо её было серьёзное, только
уголки губ выдавали ухмылку.
А следователь продолжал:
109
— От наркотиков в городе да и у вас в деревне погибает много
людей, особенно молодёжи, от этого рушатся семьи, страдают матери и
отцы. Это зелье поступает отсюда.
Сделав паузу, он продолжил:
— Понимаешь, мы не простые рыбаки, мы из милиции и хотим
поймать тех, кто приезжает сюда за наркотиками.
Девушка укоризненно посмотрела на Александра, тот опустил
взгляд в землю.
— Да я догадалась, — спокойно ответила та.
— Вот и хорошо, лишних вопросов задавать не будешь, — оживил-
ся Сергей Алевтинович. — Ты расскажи для начала, кто приезжает?
— Не знаю, я их не вижу.
— Так вы бегаете по плантациям?
Девушка опять посмотрела на молодого опера, тот отвёл глаза.
— Бегаем с девчонками и друг с друга соскребаем наркотики и от-
даём Роме.
— Роме Чернецкому? — уточнил следователь.
— Да, Роме Чернецкому, — подтвердила девушка.
— А когда приезжают из города? — задал следующий вопрос сле-
дователь.
— Точно не знаю, но вот-вот должны приехать.
— А как они приезжают?
— Да не знаю я. Рома подъезжает к дому и кричит «собирайся». Я
собираюсь и иду к нему в баню, там уже наши девчонки деревенские,
я дальше всех живу. Потом моемся и на его машине едем в лес, там
бегаем, друг у дружки соскабливаем и отдаём Роме. Первый раз был
один молодой такой, красивый, показывал, как скоблить, и больше я
его не видела.
— Описать сможешь?
— Это как?
— Словесный портрет дать, — объяснил следователь.
— Да смогу, наверное.
— С этим всё понятно. Короче, заранее не знаешь, когда они при-
едут, да и когда приедут, — сообщить не сможешь, да если и успеешь,
то у нас тогда приехать вовремя не получится, — махнул рукой следо-
ватель.
— Ладно, идите рыбачьте и составьте план-схему всех конопляных
плантаций, — сказал следователь.
И молодые влюблённые пошли вдоль реки.
— Так ей ещё, наверное, восемнадцати нет, — высказал предполо-
жение Степаныч.
— А в деревне все скороспелые, — ответил ему Лесник.
Сергей Алевтинович сидел на берегу реки и смотрел, как вода то
быстро (на перекатах), то медленно (на плёсах) течёт дальше. Четкого
плана действий не складывалось.
110
Грузин со Славой сходили в магазин, купили водки с закуской, си-
дели у костра и что-то громко обсуждали. О чём шла речь, следователь
не слышал, он был погружён в свои мысли.
«В принципе, рации хватит, чтобы рассадить всех оперов, одного
на выезде из деревни. А может, выездов несколько? Нас-то всего четве-
ро и три рации. В какую сторону поедет Чернецкий? Так, надо у Насти
расспросить, по какому маршруту они едут. Девчонки показания дадут,
как по плантациям бегают, как друг с друга соскребают, как передают
Роме, это не вопрос. А дальше? А дальше? Надо их брать во время пере-
дачи банок с зельем, Чернецкого с наркодельцами. Где это происходит?
Вот вопрос? Здесь на хвост не сядешь — деревня, всё просматривает-
ся», — думал следователь.
Сергей Алевтинович пошёл вдоль берега, кидая в воду камни
«блинчиками» и подсчитывая количество касаний. Незаметно дошёл
до места, где рыбачили Александр и Настя. Он обрадовался этому об-
стоятельству и крикнул:
— Настя, подойди ко мне!
Когда она подошла, он спросил:
— Скажи, дорогая, а когда вы всё соберёте с плантаций, Чернецкий
куда вас везёт?
— Никуда, мы пешком оттуда идём.
— Это откуда? — переспросил Лесник.
— С покосного.
— Покосный, это что? — поинтересовался следователь.
— Ручей так называется, — ответила девушка.
— Понятно, что совсем ничего непонятно, — протянул следова-
тель.
— А вы план-схему нарисовали? — обращаясь уже к оперу, произ-
нёс Лесник.
— На чём? — вопросом на вопрос ответил Александр.
— Так, идите к машине, — раздражённо произнёс следователь.
— То идите рыбачьте, то к машине, — в ответ пробурчал опер.
Сергей Алевтинович злился, он никак не мог сложить в логиче-
скую цепочку операцию по захвату. Ему хотелось прихватить нарко-
дельцов, а не местных жителей.
«Как уследить за Чернецким? Конспирация у них на высшем уров-
не, раз девок ещё в тайге бросает. Куда потом он едет? Куда везёт зелье?
Как и кому передаёт? Вот ребус», — почёсывая затылок и идя к стоянке,
думал следователь.
Пришли молодые, Лесник достал чистый лист бумаги, карандаш
и передал Насте.
— Нарисуй!
Девушка начала рисовать, Сергей Алевтинович и Александр помо-
гали ей, переспрашивая, где что размещено. Когда рисунок был готов,
следователь стал анализировать:
111
— Значит, так, въезд в деревню один, а выезда два, но выбраться
из тайги, минуя деревню, невозможно, только через этот мост!
— Да, — кивнула головой девушка.
— А вот скажи, Настя, с другой стороны реки дороги подходят,
чтобы, например, по речке перейти?
— Нет, только зимники, но сейчас по ним не подъедешь, — отве-
тила она.
— Так если он вас здесь оставляет, то всё равно через деревню по-
том едет? — указав пальцем на схеме, уточнил следователь.
— Да, — согласилась девушка.
— Картина ясная, можете отдыхать, — уже повеселев, предложил
Сергей Алевтинович.
Сел на камень у реки, положил на землю план-схему, нарисован-
ную Настей. Подложил под щёки ладони, уперев локти в колени, и,
уставившись прямо в бумажку, задумался.
Молодые сидели у костра, пили чай и ворковали, нагнувшись друг
к другу.
Следователь повернул голову в их сторону и спросил:
— Настя, а Чернецкий как по характеру? Трусоват?
— Да не знаю, — пожала плечами та.
— Если прижать, поколется?
— Даже не знаю, — неуверенно ответила девушка.
Когда стало темнеть, Александр с Настей пошли в сторону де-
ревни, опера давно храпели в палатке, Степаныч тихо посапывал в
машине.
«Не дадут же спать», — глядя на палатку, подумал Лесник.
Подкинув в костёр побольше дров, накидал рядом веток, натянул
на лицо накомарник и лёг спать у костра.
Только забрезжил рассвет, Сергей Алевтинович был уже на ногах.
Развёл костёр, прогоревший за ночь, поставил на него котелок.
Из палатки вылез грузин.
— Ну и спать же вы, батенька, с шести-то вечера! — пошутил сле-
дователь.
— Вот это мы дали вчера, — с восторгом произнёс Гелошвили.
— Так голова-то сегодня будет варить? — спросил Лесник.
— Сейчас, — махнул тот рукой и пошёл к ручью умываться.
Увидев выползающего следом Славу, Сергей Алевтинович, ломая
об колено ветки и складывая их в костёр, возмущённо сказал:
— «Работники ножа и топора! Романтики с большой дороги!»
Когда пили чай, Алевтиныч спросил у майора:
— Соображать можешь?
Тот в ответ только махнул головой.
— Так вот, я всю ночь думал, лёжа у костра, вариантов придумать
так и не смог.
Потом достал план-схему, нарисованную Настей, и продолжил:
112
— Въезд в деревню только один, по этой дороге. В тайгу они ездят
по двум дорогам, но самое главное, когда девчонки соберут урожай,
Чернецкий бросает их в тайге, и они выбираются оттуда пешком. Куда
он везёт наркоту дальше — непонятно, и где передаёт — тоже непонят-
но. Полная конспирация. Я думаю, что нам здесь больше стоять и све-
титься незачем. Одну рацию оставляем в деревне, у Насти, и уезжаем.
— Куда? — поинтересовался Гелошвили.
— Меняем дислокацию, — спокойно ответил следователь.
— Ты ей доверяешь, что ли? — засомневался Слава.
— Может Санька; оставим в деревне, пусть у Насти поживёт? —
предложил грузин.
— А почему сразу Санёк, я бы тоже не отказался, — обиделся
Слава.
— В данной ситуации светить опера мы не имеем права, и девчонку
тоже не стоит подвергать опасности. Это же деревня, все всё видят и все всё;
знают. Это не в городе засел в квартире, и никто не видит, а здесь вышел
в туалет — и соседка засекла сразу, передала другой, а та третьей, через
полчаса вся деревня знать будет, — рассудительно произнёс следователь.
— Проблема в том, что Чернецкий — посредник, он передаёт зелье
наркодельцам, где, когда и в каком месте — непонятно, у девчонок за-
бирает и везёт, — снова стал рассуждать вслух следователь.
— Так, может, возьмём его с банками, а наркодельцы не дождутся
и сами нарисуются, — предложил свой вариант Слава.
— Я уже думал про это, доказательств против них тогда не будет,
девчонки покажут на Чернецкого, а он упрется и всё, круг замкнётся.
Посажу я его, они другого тут же найдут, и всё продолжится в том же
духе, — возразил следователь.
— Я думал на посту ГАИ взять, но вдруг у них там свой информа-
тор, предупредит, и тогда вообще всё провалится. Надо брать в момент
передачи Чернецким — наркодельцам. Вот тогда и будет доказуха, —
заключил Сергей Алевтинович.
Пока шло обсуждение, появился Александр. И сразу налил себе
чаю, жадно кусая печенюшку.
— Что, тёща и чаем не напоила? — пошутил Слава.
— Какой там чай. Они там последний хрен без хлеба доедают, та-
кая нищета, — жуя печенье, произнёс молодой опер.
— Надо к Насте сходить, отнести рацию и показать, как пользо-
ваться, чтобы, как Чернецкий позовёт, сразу передала нам, и без подо-
зрений, — распорядился Гелошвили.
— Да, что-то назревает, Чернецкий в райцентр уехал, звонить, на-
верное, — сообщил Александр.
— Вот, вот, — самодовольно произнёс грузин.
— А может, наоборот, сообщить, чтобы не ехали, подозрительные
у моста сидят, — высказал своё предположение следователь и доба-
вил: — Надо сматываться.
113
Александр взял две рации и пошёл в деревню, а все остальные на-
чали собирать вещи. Когда он вернулся, то всё было уложено, мужики
ждали его, сидя на камешках.
— Наверное, сегодня начнётся, — произнёс запыхавшийся Санёк.
— Это почему ты так решил? — спросил грузин.
— Местные с тяпками в тайгу пошли, у каждого там своя деляна,
они садят, ухаживают за коноплёй, а Чернецкий собирает зелье с их
плантаций и потом привозит им деньги.
— Ты откуда это знаешь? — спросил Слава.
— Настя рассказала.
— Поехали, — скомандовал следователь, и все запрыгнули в машину.
Степаныч медленно переехал мост и, выехав на грунтовую дорогу,
поехал в сторону автомобильной трассы.
— Куда поедем? — обернувшись с переднего сиденья назад, спро-
сил Гелошвили.
— Рация сколько берёт? — поинтересовался у него следователь.
— До пяти километров, — вместо Эдуарда ответил Александр.
— Вот в этих пределах надо подыскать незаметное место и остано-
виться.
Проехав километра четыре, увидели волок, примыкающий к до-
роге с левой стороны.
— Сворачивай! — крикнул Лесник водителю.
Степаныч с разворота на скорости въехал в тайгу, только ветки и
листья хлестали по боковым стёклам.
— Ты осторожней, — возмутился старший, — так можно все стёкла
разбить.
Проехав несколько сот метров, оказались у полуразрушенного мо-
стика, под которым тёк небольшой ручей.
— Вот самое подходящее место, — выходя из машины, произнёс
следователь.
— И вода есть, и людей нет, — добавил Степаныч.
— Соображаешь,— пошутил Алевтиныч.
Начали обустраивать новый табор. Когда всё было готово, вскипя-
тили в котелке воду и сели пить чай.
— Что грустный такой? — обратился Гелашвили к молодому оперу.
— Настю жалко, люди в деревне порвут её, это единственный ис-
точник дохода у них.
— Это как? — вдруг спросил всегда молчавший при обсуждении
Степаныч.
— А так, без работы народ здесь сидит, вот и зарабатывает кто чем
может, — ответил за него следователь.
— Так пусть в город едут, если работы здесь нет, — вдруг встрял в
разговор Слава.
— А кто их там ждёт, жить же сначала где-то надо, а потом работу
искать, без прописки городской не сильно-то на работу устроишься.
114
Сколько таких смельчаков, которые из деревень в город подались, те-
перь по подвалам мыкаются да по помойкам лазят, — возразил Сергей
Алевтинович.
Все грустно молчали. Нарушил тишину Александр:
— Ну можно же что-то сделать, перевезти её в город, походатай-
ствовать, чтобы на работу взяли, можно же сделать это.
— Так забери её к себе, пусть в квартире у тебя живёт, если такой
жалостливый, — предложил Слава.
— Я не могу, потому что с родителями живу.
— Так женись, она же влюбилась в тебя, и из-за любви к тебе сдала
весь наркоманский клан, — наседал на молодого опера Слава.
— Дурак ты, Слава, — только и вымолвил Александр.
— Слушай, Алевтиныч, я слышал про защиту свидетелей, — про-
изнёс Гелошвили.
— Да, есть такая программа, но она же ни хрена не работает, —
переходя на крик, сказал следователь.
— Это в Америке свидетелю, если сдаст наркоклан, всё сделают: и
паспорт, и место жительства поменяют, и денег дадут на всю оставшу-
юся жизнь, а у нас это не принято, — уже грустно подытожил Лесник.
— Поэтому у нас и стукачество не развито, — вставил Слава.
— А потому что все знают, чем это кончилось в тридцать вось-
мом, — резко воскликнул Сергей Алевтинович.
По рации донеслось:
— Первый, первый, я второй!
— Это Настя, — произнёс Александр и бросился к машине, где
лежала рация.
— Слушает второй!
— В деревне появилось два джипа с затемнёнными окнами, это
они.
— Настенька, номера запиши, пожалуйста, и передай мне по ра-
ции.
— Хорошо, — раздалось в ответ.
— «Позвони мне позвони», — шутливо пропел Слава.
— Цыц, здесь не до шуток, — гаркнул на него следователь.
— Началось, — добавил Эдуард.
— На двух джипах могло приехать человек десять, а нас всего
ничего, да и вооружены они не ножами с вилками, а, как минимум,
автоматом Калашникова, — предостерёг следователь.
— Надо подмогу вызывать, — предложил Слава.
— Да, надо, сейчас дождёмся сообщения от Насти и пошлем Сте-
паныча, пусть звонит начальству, и отправляют ОМОН, — решил Лес-
ник.
— А я что, один поеду? — спросил водитель.
— Да, один. Нас подбросишь до деревни и поедешь, — в приказ-
ном тоне сказал следователь.
115
— А ты мне не начальник, вот у меня начальник, — указал води-
тель на Гелошвили.
— Р-разговорчики в строю, — резко оборвал его Лесник. — А то раз-
болтались тут, на курорт, что ли, приехали, — добавил он, чуть сбавив
тон.
— А ты что молчишь? Ответственности ноль, — накинулся следо-
ватель на старшего.
— Да успокойся ты, — только и промолвил Гелошвили.
В это время по рации опять раздалось:
— Первый, первый, я второй.
— Слушаю, второй, — ответил по рации Александр.
— Елена семь ноль семь, Миша, Рома, двадцать седьмой регион.
— Записал, — ответил Саша.
— Первая Степан пять ноль пять, Роман, Катерина, двадцать пя-
тый регион.
— Записал, — ответил опер.
— Чернецкий уже сказал идти к нему, я собираю вещи и иду в
баню, — раздался голос Насти.
— Спроси, сколько времени займёт сбор? — шепотом, подходя к
Александру, попросил следователь.
— Настя, через сколько всё закончится? — спросил опер.
— Часа через четыре, не раньше, — ответил голос в рации.
— Настя, как вернёшься, сразу выйди на связь, — от себя добавил
Александр.
— Хорошо, — раздалось в ответ.
Следователь посмотрел на ручные часы, был час дня.
— К пяти часам должно всё быть готово, не успеет ОМОН приехать,
придётся самим брать, — сказал следователь.
Посмотрел на обрадованного водителя:
— А ты, Степаныч, всё равно поедешь, я напишу всё, что ты дол-
жен сказать по телефону, и смотри: ничего не перепутай.
— Да, цветы — женщине, а мороженое — детям, — съязвил Слава.
— Этот бы только шутил, — сурово посмотрев на него, сказал сле-
дователь.
— Что сидишь, собирай вещи! — закричал Гелошвили Славе, ему
не нравилось, что следователь командует больше него.
Лесник написал записку и передал её водителю, инструктируя при
этом:
— Не доезжая поста ГИБДД, по телефону позвонишь начальни-
ку следственного отдела Никульшиной Елене Борисовне, вот её номер
телефона.
— А почему Никульшиной, а не моему начальнику? — удивился
майор.
— А потому, что с неё больше толку, чем с твоего Черкасова.
— Это ещё почему? — возмутился грузин.
116
— Всё, не мешай, — отрезал следователь и продолжил давать указания
водителю: — Как дозвонишься, по записке всё зачитаешь дословно. Понял?
В ответ Степаныч только кивал головой.
Следователь посмотрел на часы и произнёс:
— Я думаю, что за пару часов ты обернёшься, мы ещё под мостом
сидеть будем, и вернёшься туда же, где нас высадишь.
— И зачем мне такое нужно? — вдруг заругался водитель.
— Ничего, Степаныч, приедем, премию получишь, — подбодрил
его Сергей Алевтинович.
— Ага, дождёшься от вас, — складывая записку в карман, произнёс
Степаныч.
— Я лично походатайствую, — ответил ему следователь.
Степаныч доставил следственно-оперативную группу к мосту, за-
тем развернулся и поехал выполнять задание следователя.
Не доехав до перекрёстка, где расположен стационарный пост
ГИБДД, набрал номер телефона и, когда в трубке раздалось: «Да,
алё!» — начал читать:
— Елена Борисовна, это водитель Соколов, по поручению следова-
теля Лесника. В районе населённого пункта Верхняя Мафанга обнару-
жены посадки конопли. Сегодня в районе семнадцати часов будут вы-
возить, на двух джипах государственный номер… Бандиты, возможно,
вооружены, поэтому высылай ОМОН. Если мы не сможем их задержать,
пусть по дороге осмотрят эти джипы. До связи.
Когда Степаныч закончил читать записку, в трубке раздалось:
— Так что, всё так серьёзно?
— Видимо, да, — ответил ей Степаныч.
Когда служебная машина скрылась из вида, опера спрыгнули под
мост и расселись поудобнее.
— Санёк, ты бы во-о-он на то дерево залез, хороший наблюдатель-
ный пункт. Оттуда информировать нас будешь, а то прокараулим джи-
пы, — предложил Лесник.
— А что, хорошая идея, — поддержал грузин.
Молодой опер залез на дерево и по рации сразу сообщил:
— Вижу, стоят два джипа у дома Чернецкого. Передвижений пока
никаких.
— Вот и наблюдай, до связи, — ответил Гелошвили.
Шло время, сидящие под мостом ели хлеб да печенье, запивали
сырой водой, черпая из ручья. Александру и того не доставалось.
Часа через два он опять вышел на связь:
— Может, подменит меня кто, а то я есть хочу.
— Сиди, ответственный момент настаёт, мы тоже здесь не жиру-
ем, — ответил ему майор.
Все присмотрелись к дереву, где сидел Александр, его не было
видно.
117
— Он что, так замаскировался или под деревом лежит? — выска-
зал своё предположение Слава.
— Шурик, — позвал по рации грузин.
— Чего тебе? — раздалось в трубке.
— Помаши маме ручкой, — писклявым голосом произнёс Эдуард.
На дереве зашевелились ветки, и через них просунулась сначала
голова, а потом и туловище, завешенное мелкими ветками, в кепку
также были воткнуты маленькие веточки.
— Ни фига, он там, как снайпер сидит. Эй, кукушка! — смеялся
Слава.
— Тише вы, здесь речь идёт о жизни и смерти, а вам всё шуточ-
ки, — приструнил их следователь.
Приехал Степаныч.
— Может, УАЗик на мосту поставим и дорогу перегородим, — пред-
ложил Слава.
— Да рано ещё, другие машины ехать могут, — возразил ему Ге-
лошвили.
— Да что вы дурью маетесь, какой перегораживать, всё испортить
хотите? — возмутился Лесник и добавил: — По колёсам стреляйте, по
колёсам, и никуда они не денутся.
Время шло, минуты тянулись как часы, а часы как сутки.
— По уму-то надо было разработку сначала сделать, установить
связь Чернецкого с людьми, которым он передаёт наркотик, прослушку
за их телефонами, а потом уже организовывать операцию, а то у нас
всё, как в милиции, — вслух рассуждал следователь.
Время подходило к пяти часам вечера, вдруг по рации наблюда-
тель передал:
— Чернецкий подъехал к своему дому.
— Всё предельно просто, — изумился Лесник, — они здесь никого
не боятся, чувствуют себя, как дома, парятся себе в бане. Чернецкий
привёз наркоту, сейчас положит им в машину, и те преспокойненько
поедут в город.
— Хоть сколько там человек? — поинтересовался Слава.
— А бес его знает, — злился следователь.
— Передай Саньку, когда будут садиться в машины, чтобы посчи-
тал, сколько их там, — предложил Гелошвили.
Тот по рации передал просьбу следователя. Время тянулось напря-
жённо, по рации раздался голос опера, все ждали его, но тем не менее
вздрогнули, потому что были в нервном ожидании.
— В джип сели двое и двигаются в нашем направлении!
— Так, я думаю, это разведка, первого трогать не будем, а то можем
всё испортить, да и сил на две машины у нас не хватит, если что —
ОМОН их возьмёт, — рассудил следователь.
Все молча согласились с ним, но все же взяли наизготовку пи-
столеты. Вооружены были только опера, следователь пренебрегал
118
этим, он считал, что для него главное оружие — авторучка и ясный
ум.
Джип на малой скорости переехал через мост — только в щели
между брёвнами просыпался песок — и удалился в сторону автотрассы.
Прошло не менее пятнадцати минут, как по рации передали:
— В машину сели трое и двигаются в нашу сторону.
— Вот сейчас УАЗ не помешает, — воскликнул следователь.
— Алевтиныч, беги к Степанычу, подъезжайте к мосту, как только
джип въедет на мост, перекрывайте ему дорогу, и мы тут из-под моста
выскочим, главное — внезапность, — распорядился Гелошвили.
Сергей Алевтинович бросился к машине. Степаныч спал на заднем
сиденье, поставив автомобиль в тени дерева. Следователь с разбегу
вскочил в автомобиль и сел на водительское сиденье, завёл двигатель
и на первой скорости стал выруливать на проезжую часть.
— Ты куда? — раздался сонный голос водителя.
— Держись, Степаныч! — крикнул ему Лесник.
Сергей Алевтинович видел, как по дороге к мосту на большой
скорости движется джип, столб пыли клубился за ним. Следователь
тоже прибавил скорость, чтобы не опоздать, поэтому к мосту они
подъехали одновременно. Джип, не сбавляя скорости, въехал на мост.
Алевтинович сделал манёвр: немного свернул вправо, показав, что
собирается уступить дорогу джипу и, как только тот въехал на мост,
резко дёрнул руль влево и направил автомобиль на мост, поставив
машину поперёк моста. Джип резко затормозил, и чуть не врезался в
УАЗ.
Лесник видел, как из-под моста выскочили опера и, подбежав к
джипу с двух сторон, дёргали дверные ручки. Но двери были заблоки-
рованы. Следователь нащупал между сиденьями монтировку, сжал её в
руке и бросился на помощь операм.
Оказавшись возле джипа, он с размаху ударил монтировкой в ло-
бовое стекло. Стекло рассыпалось вдребезги. Опера рукоятками писто-
летов разбили боковые дверные стёкла. В это время в джипе включили
заднюю скорость, и он резко дёрнулся назад. Эдуард со Славой отско-
чили от машины, а Александр (он уже успел спуститься с дерева и
прибежать к мосту) вцепился в ручку, и автомобиль волоком потащил
его за собой.
— По колёсам стреляйте, по колёсам! — заорал диким голосом
следователь.
Грузин встал и, быстро вскинув пистолет, почти не целясь, начал
стрелять. Пули, попадая в диск, бампер, колеса отскакивали звеня, на-
конец переднее колесо зашипело и сдулось. Машина наклонилась на
одну сторону и развернулась. Слава тоже выстрелил в заднее колесо,
оно тут же зашипело. Когда джип остановился, открылись с противопо-
ложной стороны от оперов водительская и задняя со стороны водителя
двери, возле которой на земле лежал Александр.
119
Водитель и мужчина, сидевший сзади за ним на пассажирском
сиденье, выскочили из машины и, перепрыгнув через лежащего опера,
бросились бежать. Пока пассажир перелезал со своего сиденья через
водительское, опера и следователь обежали джип и грузин схватил за
футболку и с силой бросил вылезавшего на землю.
Следователь, не останавливаясь, бросился за убегавшими, в ру-
ках у него была всё та же монтировка. Через несколько секунд его
догнал Александр и они продолжили преследование вместе. В это
время Слава с грузином скручивали за спиной руки и надевали на-
ручники на выволоченного из машины. Пока убегающие неслись по
дороге, опер со следователем были вместе, но добежав до пересече-
ния дорог, разбежались в разные стороны.
— Я за толстым! — крикнул Лесник оперу.
Тот в ответ только махнул головой и помчался за резво удаляв-
шимся бандитом.
Отбежав от перекрёстка метров двести, толстый заметно стал
сбавлять скорость. А догонявший его следователь только крепче
сжимал в руках монтировку. Когда расстояние между ними стало
не менее пяти метров, следователь запустил в него металлический
предмет, попав острым концом в спину. Убегавший вскрикнул от
боли, сбился с темпа бега и, потеряв равновесие, рухнул массивным
телом на землю.
В два прыжка Лесник был уже на его спине и, заломив одну руку
за спину, стал делать болевой приём.
— Больно же, — завопил толстый.
Следователь, держа одной рукой руку задержанного и придавив
ещё коленом, стал снимать с себя ремень. Быстро выдернув ремень со
шлёвок, затянул его на одной руке бандиту и, придерживая коленом,
стал заворачивать вторую руку. Толстый оказался сильным и, отды-
шавшись от бега, стал оказывать сопротивление, тогда Лесник начал
давить ему коленом в спину, от боли тот опять завопил.
— Руку, руку сюда давай, — зло шипя ему прямо в ухо, произнёс
Сергей Алевтинович.
Тот ослабил руку, и следователь, воспользовавшись этим, завер-
нул её назад и, перемотав ремнём кисть, крепко стянул обе руки
вместе.
— Ты кто? — оторвав голову от земли, произнёс задержанный.
— Следователь, — ответил ему Лесник.
— Может, договоримся? — предложил тот.
— Подымайся и пошли к машине, там и договоримся, — потянув
за ремень, предложил Сергей Алевтинович.
Тот, с трудом встав на колени, поднялся с земли, половина лица
была у него в грязи.
Подняв брошенную по дороге монтировку, Лесник шёл позади за-
держанного, постукивая ею по своей ладони.
120
Когда они появились в поле зрения Эдуарда и Славы, последний
бросился им навстречу, взял за руку задержанного и, повернувшись к
следователю, спросил:
— Ты как?
— Я нормально, а Санёк привёл?
— Нет, там выстрелы были слышны, — ответил Слава.
Следователь резко остановился и сказал оперу:
— Отведи, пристегни к машине и догоняй, а то Санёк там один
может не справиться.
И он побежал, придерживая обеими руками брюки, спадавшие без
ремня, в сторону, куда скрылся опер, преследовавший преступника.
После того как на перекрёстке преступники разбежались в разные
стороны, опер начал преследовать убегавшего. Тот, пробежав несколько
сот метров, стал часто оглядываться и, видя, что опер не отстаёт, а рас-
стояние между ними постепенно сокращается, свернул в тайгу, где стал
петлять между деревьями, как заяц.
Опер, боясь, что может потерять его в лесу, достал пистолет и стал
стрелять вверх крича:
— Стой, стрелять буду, первый предупреждающий, второй по цели!
Бандит, побоявшись, что пуля достигнет его, спрятался за дерево.
Хорошо, что Санёк заметил, за какое, и стал обходить его. Обойдя дере-
во, он увидел появившийся силуэт, бандит тоже увидел милиционера
и в открытую пошёл на него.
Опер остановился и больше от испуга, чем хотел напугать преступ-
ника, заорал:
— Быстро пошёл на дорогу!
— Ага, щас! — развёл руками бандит.
Он был высокого роста, с накачанным телом, большие бицепсы вы-
глядывали из-под рукавов футболки. Силы были явно неравные.
Санёк сделал шаг назад, запнулся о корягу, лежащую на земле, и
чуть не упал, но устоял на ногах. Испугался ещё больше, поэтому под-
нял пистолет и выстрелил вверх.
Выстрел бандита остановил. Преодолевая страх, опер заорал изо
всей силы:
— Быстро на дорогу!
Это несильно испугало качка, он медленно и, глядя прямо в глаза
оперу, стал приближаться к нему. Александр, посмотрев, чтобы под
ногами сзади ничего не было, сменил позицию, отойдя на несколько
шагов.
Бандит, рыская по сторонам глазами, искал, видимо, предмет для
обороны. Увидел выкорчеванное небольшое деревце, схватил его, под-
няв над собой. Опер, не целясь, выстрелил в дерево, поднятое прямо
над головой бандита, и то ли от испуга, то ли случайно попал в него.
Содранные щепки посыпались на голову качка, он, стряхнув их взма-
121
хом головы, бросил дерево в сторону опера и заорал, разрывая на груди
футболку, диким голосом:
— На, стреляй!
Александр не ожидал такого поворота событий и попятился назад,
выстрелив перед ногами бандита. Тот продолжал наступать на опера.
Санёк, посмотрев по сторонам и сориентировавшись, где дорога, стал
пятиться к ней.
Бандит развёл огромные накачанные руки и наступал на опера, а
тот пятился назад, выставив перед собой пистолет.
Это и увидел следователь, бежавший по дороге.
— Как обстановка, Санёк? — крикнул он, чтобы подбодрить опера.
— Нормально, Алевтиныч, — уже обрадованно отозвался тот.
Следователь не стал сразу помогать молодому оперу, а остался на
дороге. Оглянувшись, он увидел, как к ним приближается Слава.
Когда тот подбежал, следователь громко спросил:
— Наручники есть?
Тот в ответ отрицательно помахал головой.
— У меня есть, — подал голос Александр из глубины леса.
Тогда следователь пошёл прямо на преступника, молодой опер
справа, а Слава слева.
Бандит, видя, что силы теперь неравные, попытался рвануть в глу-
бину леса, но сначала Слава, а потом и Александр выстрелили в воздух
из своих пистолетов. Александр сопровождал выстрелы словами:
— Стой, стрелять будем!
Слава:
— Стоять! Стрелять будем, по ногам ему, Санёк!
Качок остановился. Слава, как опытный опер, закричал ему:
— Руки на дерево!
Тот шагнул к первому дереву и, вытянув руки вверх, облокотился
о него. Держа пистолеты на изготовке, Слава подошёл к нему с одной
стороны, Александр — с другой. Внутренней стороной ступни Слава
распинал ноги бандита, осмотрел его, ощупав ноги, туловище. Затем
сказал уже спокойно:
— Руки!
Тот, опустив их, подал сначала одну. Когда подошедший молодой
опер защёлкнул наручники на её запястье, бандит подал ему вторую
руку, тот защёлкнул их и на второй.
Опера взяли его за локти и стали выводить из леса. Оба они были
не выше его плеча, и вполовину тоньше бандита. Алевтиныч аж ух-
мыльнулся этому обстоятельству, но, ничего не сказав, пошёл следом,
похлопывая по ладони монтировкой. Сегодня она была у него един-
ственным оружием.
Подошли к мосту, где уже пристёгнутые к деревьям сидели задер-
жанные. Друг от друга они были на приличном расстоянии, чтобы не
имели возможности переговариваться.
122
На том же месте, где у них стоял табор, Степаныч готовил на ко-
стре ужин. Гелошвили прохаживался от одного бандита к другому, за-
писывая что-то в блокнот.
— Вот и третий, — обрадовался старшой.
— Санёк, прицепи его на другой стороне дороги, — скомандовал
он.
— Ну и что, я посмотрел: банки в багажнике стоят и подписаны
«молотая смородина», типа варенье везут из деревни, — обрадованно
глядя на следователя, произнёс Гелошвили.
Тот, не обращая внимания на восторг майора, серьёзно произнёс:
— Надо бы съездить задержать Чернецкого, а то в бега может по-
даться.
— Да успеем, мимо моста всё равно не проскочит, — произнёс Слава.
— Он местный, по тайге может уйти, — сурово пояснил следова-
тель.
— Санёк, ты у нас почти местный, сгоняй со Степанычем, привези
его сюда, этого, как его... — спокойно приказал Гелошвили.
— Я понял кого, — ответил молодой опер и пошёл к реке, где у
костра возился водитель.
Когда они вернулись без задержанного, Гелошвили спросил:
— А где Чернецкий?
— Нет его нигде, ни его, ни машины, всю деревню объехали, — от-
ветил молодой опер.
Следователь аж в лице переменился, лицо побледнело, он с дро-
жью в голосе произнёс:
— Так, мужики, надо превентивные меры принимать. Санёк, едем
к Насте, пусть всех девчонок собирает и прячутся где-нибудь, а я к
местной власти зайду, возьму понятых, надо осмотр места происше-
ствия сделать и с банок снять отпечатки пальцев, а то на жаре через
три-четыре часа они испарятся. А вы смотрите, а то те, на первом джи-
пе, могут вернуться, не дождавшись этих (он махнул головой в сторону
задержанных, сидящих спинами друг к другу), и начнут их освобож-
дать.
— Да мы начеку, — ответил за всех Слава.
Следователь с молодым опером прыгнули в УАЗик и поехали в
деревню. Крутя баранку, водитель ворчал:
— И на хрена мне это шило, под старость лет под пули лезть!
— Это тебе, Степаныч, не по городу по заявкам ездить, здесь на-
стоящая работа, — хлопнув его по плечу произнёс следователь.
Когда подъехали к дому Насти, она и четыре её сверстницы сидели
во дворе. Увидев подъехавшую машину, она вышла из калитки и подо-
шла к автомобилю.
— Что сидим, кого ждём? — шутливо произнёс Александр.
— Рому ждём, деньги должен привезти, а его нет и нет, мы выстре-
лы слышали. Не вы там стреляли? — ответила встревоженная девушка.
123
— Санёк, иди посиди с девушками, если что, знаешь, что делать, —
предложил следователь.
Когда опер вылез, Лесник сказал водителю:
— Поехали в сельсовет!
— Это куда?
— Я там здание видел старенькое на въезде, с флагом. Если флаг,
значит, там и власть, — пояснил следователь.
Когда Лесник зашёл в здание, его ошеломила внутренняя обста-
новка: в коридоре полы были из широких досок, они вздулись, стены
и потолок вышарканны до вмятин, местами отваленная, но свежепо-
беленная штукатурка, виднелась даже дранка. Следователь прошёл по
коридору и заглянул в открытую дверь. Он удивился ещё больше: стол,
стоящий в центре, был такой, как в кинофильмах пятидесятых-шести-
десятых годов. Вдоль стен располагались шкафы, на которых в беспо-
рядке лежали папки, книги и бумаги.
«Хоть пол в кабинете ровный», — подумал он.
За столом сидела полная женщина лет пятидесяти со смешной
причёской — старомодной «химкой».
— Вы глава администрации? — спросил следователь.
— Да, — подняв надменный взгляд, ответила женщина.
— Очень хорошо, тогда я к вам.
Лесник достал служебное удостоверение и, показывая его долж-
ностному лицу, представился:
— Старший следователь следственного управления.
— А-а, это вы там стреляли? — произнесла она.
«Стреляли, но я с монтировкой по лесу бегал», — подумал Сергей
Алевтинович. Только вслух сказал:
— Да, пришлось немного пострелять, — и продолжил: — Мне по-
нятые нужны, есть здесь кто ещё, кроме вас?
— Да специалист и главный бухгалтер, — ответила она следовате-
лю и уже громко: — Тамара Михайловна, зайдите!
На крик в кабинет вошли две женщины, они были старше главы
администрации, одна — худая и маленькая, вторая — огромная и туч-
ная.
— Понятыми пойдёте? — предложила глава администрации.
— Ещё чего, — ответила тучная женщина и повернулась, чтобы
выйти из кабинета.
— Подождите, — остановил её следователь.
Та остановилась в дверях вполоборота.
— Я полагаю, что здесь работает самая сознательная часть этой
деревни, — начал он и продолжил, пытаясь сагитировать женщину: —
Поэтому надо выполнить свой гражданский долг и поприсутствовать
при осмотре места происшествия.
— Не-ет, ни за какие коврижки, — ответила женщина и вышла из
кабинета.
124
Вторая смиренно стояла, ожидая указаний.
— Тогда придётся мне, вам же двое нужны, — ответила глава ад-
министрации.
— Спасибо, — ответил Сергей Алевтинович.
Следователь открыл перед женщинами двери автомобиля, сам за-
прыгнул на переднее сиденье.
Приехав на место, Лесник стал снимать с банок отпечатки пальцев
и сразу всё записывал в протокол.
— А где у вас эксперт-криминалист? — поинтересовалась глава
администрации.
— Следователь должен уметь всё! — на последнем слове Сергей
Алевтинович сделал ударение.
— А откуда такая осведомлённость? — поинтересовался он.
— Так ведь часто приходится участвовать в таких мероприятиях;
как вы сказали, мы же самая сознательная часть общества в этой дерев-
не, — ответила глава администрации.
Когда следователь окончил составлять протокол осмотра места
происшествия, на улице стало смеркаться. Женщины, глядя на задер-
жанных, сидящих, обхватив деревья, с защёлкнутыми на запястьях на-
ручниками, жалостливо взмолились:
— Их сейчас комары да мошки съедят.
— Ничего, им здесь раем покажется по сравнению с зоной, — воз-
разил им грузин.
— Да, я думаю, мне же допрашивать их надо, а здесь условий ни-
каких, — произнёс Лесник.
И, обращаясь уже к главе администрации, спросил:
— Я там видел здание у вас большое, там комнаты есть для нас —
поработать?
— Да, есть, конечно, и не одна, — ответила та.
— Пусть Степаныч развезёт женщин по домам, потом грузим за-
держанных в УАЗик и везём в сельсовет, а джип Санёк пусть тоже пере-
гонит туда, — распорядился следователь.
— Так там же колёса спущенные, — возмутился молодой опер.
— Пожалел волк кобылу, на дисках доедешь, — добавил Гелошвили.
— А ты, — направив указательный палец на грузина, произнес сле-
дователь, — остаёшься здесь, и чтобы ни одна мышь не выскользнула,
особенно Чернецкий.
— А почему я? — воспротивился майор.
— Больше некому, — развёл руками Лесник.
В здании действительно было много пустых комнат, администра-
ция занимала одну его половину, а во второй раньше была контора
леспромхоза, а после его развала кабинеты опустели.
Задержанных рассадили по разным комнатам, а следователь обо-
сновался в кабинете главы администрации: это был единственный от-
крытый кабинет со столом.
125
Славе поручалось караулить задержанных, а те и не собирались
убегать, лежали на полу пристёгнутые к батарее.
Первым на допрос Сергей Алевтинович вызвал того мужика, кото-
рый сидел на пассажирском сиденье, рядом с водителем, он полагал,
что тот должен быть старшим.
***
Тем временем по автотрассе шёл эскорт автомобилей с сотрудни-
ками милиции, которых на подмогу вызвал следователь. Возглавляли
движение «Жигули» синего цвета, впереди, на пассажирском сиденье,
находился начальник уголовного розыска Алексей Черкасов, крупный
мужчина лет тридцати пяти, в форме со всеми регалиями, которые он
получал при неоднократных командировках в Чечню. Он любил похва-
стать своими значками.
На заднем сиденье расположились два опера. За головной маши-
ной ехал автомобиль ГИБДД, а за ним два УАЗа четыреста пятьдесят
вторых, с омоновцами на борту.
Черкасов и опера тщательно всматривались в номера проезжавших
мимо джипов. Не доезжая до поста ГИБДД нескольких километров,
Черкасов вскрикнул, показывая на проходящий мимо джип:
— Вот он!
Тут же схватил трубку рации и подал команду:
— Останавливайте джип с приморскими номерами.
Автомобиль ГИБДД свернул с проезжей части, оттуда вышел ин-
спектор с жезлом в руке и, как в ни в чём не бывало, махнул им, оста-
навливая ничего не подозревающий джип.
Машина, чуть проехав от машины ГИБДД, свернула на обочину и
остановилась. Инспектор, помахивая жезлом, направился к ней. Слу-
жебная машина с ОМОНом остановилась перед джипом и из неё выско-
чили несколько омоновцев. Подбежав к джипу, стали дёргать за ручки
дверей, те были заблокированы.
— Открывайте или будем бить стёкла! — орали омоновцы.
Обескураженные молодые люди разблокировали двери и тут же
были выволочены из машины и поставлены с двух сторон, прислонив
поднятые руки к кузову.
Обыскав задержанных и автомашину, старший омоновец подошёл
к Черкасову, сидевшему с открытой дверью в «Жигулях», припаркован-
ных перед машиной ГИБДД.
— Товарищ подполковник, ничего нет!
— Там вторая должна идти, ждём, — ответил тот.
Автомобиль ГИБДД выдвинулся чуть вперёд по трассе, остальные
остались на месте и стали ждать.
126
***
Только следователь начал допрос, как в кабинет зашла глава ад-
министрации. Подошла к сейфу, открыла его и достала оттуда спутни-
ковый телефон.
— О-о, да у вас и связь здесь есть, — изумился Лесник.
— Да, если срочно позвонить нужно, — ответила та.
— А сейчас что? — спросил следователь.
— Позвонить срочно надо.
— Куда? — настаивал Сергей Алевтинович.
— Да меня попросили.
— Кто попросил?
— Зинаида Чернецкая.
В голове следователя тут же пронеслось: «Это Рома пытается кого-
то уведомить».
Следователь вышел из-за стола и подошёл к женщине:
— Дайте мне телефон, — потребовал он.
Глава администрации прижала телефон к груди.
— Мне срочно позвонить тоже надо, — схитрил он.
Протянул руку к телефону и с усилием вырвал его у женщины, так
как она не хотела отдавать.
— Я верну только завтра, после окончания всех следственных дей-
ствий, — пояснил он.
— А если скорую помощь вызывать придётся? — настаивала глава
администрации.
— Придёте сюда, я сам вызову.
— Там денег на телефоне мало, а вы потратите, — взмолилась
женщина.
— Ничего, я бесплатно поговорю, — успокоил её следователь.
Сам вышел в коридор, и хотя у задержанного руки и были в на-
ручниках, перекинутых через спинку стула, он всё же позвал опера:
— Слава, присмотри за этим субчиком, пока я звонить буду.
— О-о, здесь и телефон, оказывается, есть, — обрадованно произнёс
Слава, остановившись в коридоре напротив открытой двери кабинета
главы администрации.
Сергей Алевтинович, прохаживаясь по коридору, набрал «02». Ког-
да в трубке раздался приятный женский голос, он произнёс:
— Это следователь следственного управления, фамилия моя Лес-
ник, соедините меня, пожалуйста, с начальником следственного отдела
Никульшиной.
Наконец в трубке раздалось:
— Да, алё!
— Ты там не спишь? — спросил Лесник у своей начальницы.
— Наконец-то объявился, — сказала та.
127
— Где подмога? — с укоризной произнёс он.
— Да в обед ещё выехали.
— Никого нет, — ответил грустно Сергей Алевтинович.
— Ну как дела? — спросила начальник следственного отдела.
— Как дела? Как дела? Пока хорошо, верхушку взяли, связали,
уложили штабелем, даже мне пришлось с монтировкой по лесу бегать,
остальные разбежались по тайге, изъяли килограмм десять масла кана-
биса, — хвастался он.
— А где вы сейчас? — спросила Никульшина.
— В сельском совете оборону держим, хорошо, что они без ору-
жия были, а так бы не знаю, чем бы всё закончилось, второго джипа
нет, поэтому не знаю, может, придут ещё отбивать своих, — закончил
он.
— Ладно, держись, я сейчас с Черкасовым свяжусь, где они там
едут. А откуда звонишь?
— У главы местной администрации спутниковый телефон экспро-
приировал, — ответил Лесник.
Никульшина набрала номер телефона Черкасова.
— Да, — ответил тот.
— Ты где? — свирепым голосом закричала она в трубку.
— Что орёшь-то, один джип задержали, ничего у них нет, ждём
второй, — ответил он.
— Вы что там е…нулись? Они уже взяли первый джип с наркотой,
до перестрелки дошло, подмогу ждут, а вы на трассе паритесь.
— Всё, едем! А что с этими делать?
— Забирайте с собой, там Алевтиныч разберётся, — ответила она и
выключила телефон.
— Косоротов, садись за руль джипа, одного задержанного сюда, два
омоновца пусть сядут к тебе и вперёд на «Манзовку», — скомандовал
Черкасов.
Колонна двинулась вперёд, теперь впереди ехал автомобиль
ГИБДД с включенными мигалками, за ними автомобиль Черкасова,
джип и два УАЗика. При виде такого эскорта все встречные и попутные
автомашины уступали дорогу. Такого здесь ещё никто не видел. Бедные
инспектора выскочили из своей будки на посту ГИБДД, когда колон-
на проезжала мимо. Ничего не понимая, они пытались всмотреться в
стёкла проезжавших автомобилей, но ничего не увидели, только один
другому сказал:
— Это же тот джип, что на Верхнюю Мафангу ездит.
— Теперь жди неприятностей, — ответил второй, и они побрели
назад в будку.
Когда свернули на просёлочную дорогу, Черкасов передал по ра-
ции:
— Здесь-то уже можно и выключить мигалки.
128
***
Дозвонившись до Никульшиной, Лесник зашёл в кабинет и про-
должил допрос:
— Фамилия, имя, отчество?
— Пятьдесят первая, — ответил задержанный.
— Пятьдесят первая статья Конституции Российской Федерации
гласит: не буду показывать против себя и своих родственников, — про-
комментировал слова преступника следователь. — А между прочим, я
люблю пятьдесят первую: мороки меньше. Да ещё когда доказательств
выше крыши! А когда в суде начинают говорить, тогда уже слишком
поздно.
Лесник взял чистый бланк допроса и пошёл в следующий кабинет,
подошёл к качку. Тот открыл глаза.
— Говорить будем?
Тот отрицательно помотал головой.
— Пятьдесят первая?
В ответ тот положительно кивнул головой.
— Очень хорошо, так и запишем, — ответил следователь и вышел
в коридор.
— Ты бы с Саньком связался, как там у него дела? — обратился
Лесник к Славе.
— Молодой, что делаешь? — спросил Слава по рации.
— Ем, — ответил тот.
— Ни хрена себе, хорошо живёшь! — возмутился опер.
— Ты спроси у него, как обстановка, — потребовал следователь.
— Тут Алевтиныч интересуется, как обстановка?
— Пока никак, без изменений.
— Скажи, чтобы девчонок не отпускал, — распорядился Лесник.
— А девчонки при тебе? — спросил Слава.
— Да здесь.
— Сказано: не отпускать, — командным голосом произнёс старший
опер.
— Понял, — ответил молодой.
— Ничего себе он там устроился, а тут кишка кишке протокол пи-
шет, — не переставал возмущаться Слава.
— Подожди, сейчас наши приедут, полегче будет, — успокоил его
следователь.
— Да когда они приедут?
— Никульшина им уже позвонила, втык дала, а то зависли где-
нибудь в придорожном кафе, — ответил следователь, — сейчас позво-
ню, узнаю, всё равно она не спит, наверное.
Следователь опять через «02» позвонил своему непосредственному
начальнику.
129
— Да, алё! — раздалось в трубке.
— Не спишь?
— С тобой поспишь.
— Сама меня сюда отправила, теперь огребай, — пошутил он. —
Дозвонилась?
— Да, дозвонилась, они задержали один джип, ничего в нём не
нашли и сидят ждут второго, пока я их матом не послала.
— Правильно, потому что во втором всё оказалось, и я верно всё
рассчитал, пропустил первый и нахлобучил второй.
— Ты же у меня самый умный.
— Короче, — Лесник не любил лести, — сколько прошло, как ты
им звонила?
— Около часа, — ответила та.
— Значит, через час будут, ладно спи, утром созвонимся, — в за-
ключение сказал Сергей Алевтинович.
Он вышел на улицу. В деревне стояла гробовая тишина, ни фонаря
на улице, ни света в окошке не было видно, только звёзды мерцали на
небе и ярко светила луна. Не пробыв на улице и пяти минут, забежал
назад в помещение: его стали заедать комары и мокрец.
— И вправду бабы сказали, что съедят комары да мошки, — по-
чёсываясь, произнёс Лесник.
Следователь походил по коридорам и комнатам, освещая до-
рогу фонариком. В ночное время электричество отключают, в та-
ёжном посёлке работает дизельная электростанция, и свет дают
по часам. Не найдя места где прилечь, вернулся в кабинет главы
администрации и стал рассматривать документы, лежащие на сто-
ле и полках.
Чтобы не было холодно и не кусал гнус, грузин на обочине дороги
развёл костёр и отошёл, чтобы собрать для него веток.
Просидел он так не один час, когда увидел приближающиеся ав-
томобили. Первой на мост выехал автомобиль ГИБДД. Гелошвили ото-
шёл от костра и стал махать рукой, чтобы остановились. Небритый
силуэт человека с кавказской внешностью, вынырнувший из темноты,
вызвал бы у любого подозрение, поэтому инспектора, проехав дальше,
остановились. Один вышел на изготовку с пистолетом. Следом ехавший
Черкасов открыл двери и крикнул инспектору:
— Это свой! — затем вышел из машины и спросил у Эдуарда: — А
ты что тут один делаешь?
— Мост караулю, — ответил тот.
— А это ещё зачем? — переспросил Черкасов.
— Один важный в бега подался, а это единственное место, откуда
из посёлка можно выехать, вот и жду, но пока не выехал. Хорошо, что
приехали, подмените меня.
— А остальные где? — спросил подполковник.
— В сельсовете!
130
— Инспектора ГИБДД и одна машина с ОМОНом остаются здесь, —
распорядился Черкасов.
— Так кого ловить-то? — переспросил командир ОМОНа.
— У него белый «универсал» без номеров, но может на любой
ехать, поэтому задерживайте всех на транспорте и пеших, — ответил
грузин.
Оставив дозор у моста, остальные поехали к сельсовету.
В окно Лесник увидел, как замелькали фонари подъезжающих
автомобилей. Он вышел на крыльцо. Черкасов вышел из машины, из
других, хлопая дверцами, стали выходить сотрудники милиции.
— Докладывайте обстановку, — важно поднимаясь на крыльцо,
произнёс подполковник.
— А вы что, через Биробиджан ехали? — резко произнёс следова-
тель.
— Кто командир ОМОНа? — крикнул Сергей Алевтинович в толпу
собравшихся милиционеров.
— Я, — отделился один из них.
— Заходи, — махнул головой ему Лесник и пошёл в здание.
Черкасов знал, что сейчас от следователя зависит всё. Поэтому не
стал перечить, только пошёл следом, дружески положив руку на плечо.
— Не возмущайся, — сказал подполковник.
— До;жил, за преступниками с монтировкой по тайге бегаю, — в
сердцах ответил тот.
Зашли в кабинет главы администрации, Лесник сел в кресло, Чер-
касов, Гелошвили и командир ОМОНа — на стулья. На столе горел фо-
нарь (следователь зажёг его, когда допрашивал задержанного).
— Ситуация такая, — начал Сергей Алевтинович, — вокруг деревни
куча плантаций с коноплёй, девчонки бегают голыми по ним и таким
образом собирают пыльцу, потом соскребают с себя в банки готовое мас-
ло канабиса. Эти банки мы изъяли из второго джипа, пришлось даже
пострелять. Теперь самое главное: девчонки сидят с молодым опером
и дадут показания. Наркодельцы задержаны и лежат в разных каби-
нетах, хоть и не дают показаний. Есть тут местный, Чернецкий Рома,
так вот он — связующее звено между этими лежащими и девчонками,
которые собирают нектар. Он подался в бега. Но вечером приходила
глава администрации и пыталась забрать телефон, потому что попро-
сила какая-то Чернецкая срочно позвонить. Я думаю, это Рома хотел с
кем-то связаться, чтобы предупредить или вызвать помощь. Полагаю,
Рома пока в деревне и перед рассветом бойцам нужно оцепить её и не
выпускать никого, потому что он всё равно попытается скрыться, даже
через тайгу. Из деревни на большую землю только одна дорога — через
мост, а в тайгу — две дороги. Но он может и по лесу уйти, до трассы. А
там на попутках доехать до города.
— Здесь и вторая сторона медали, — продолжал следователь, — в
тайге каждая плантация обрабатывается кем-то из местных, мы вчера
131
наделали много шума, поэтому сегодня местные попытаются пойти
и уничтожить посевы как вещественные доказательства. И, наконец,
третье. Здесь почти в каждом огороде посажена конопля, местные по-
пытаются тоже уничтожить её. Но если уничтожить, то и шут с ним, а
если сорвут да по чердакам развесят сушить... Поэтому здесь непочатый
край работы, чтобы облазить все чердаки.
— Так уже почти светает, — выслушав доклад следователя, произ-
нёс командир ОМОНа.
— Вот и начинайте уже сейчас, — перебил его Черкасов.
— Так у меня половина бойцов у моста осталась, — посетовал тот.
— Собирайте всех, там достаточно одной машины ГИБДД, — спо-
койно сказал следователь.
— Но вначале съездим в дом Чернецких, может, Рома спокойно
спит дома, — красноречиво произнёс Лесник.
— Это как? — не понял Черкасов.
— С бойцами едем, окружаем дом и смотрим всё, вплоть до под-
пола и чердака, я оформлю всё протоколом обыска, но сначала надо
оцепить весь посёлок, — сказал следователь.
— Так у меня бойцов мало, на всё не хватит, — возмутился коман-
дир.
— На обыск с операми поедем, я же ещё двоих привёз, — сказал
Черкасов.
— А охранять этих кто будет? — Гелошвили махнул головой в сто-
рону комнаты, где находились задержанные.
— Ты со Славой. Кстати, а где молодой? — спросил подполковник.
— Молодой девчонок охраняет, — сказал следователь.
— А что их охранять? — возмутился Черкасов.
— А потому, что они ценные свидетели, — возразил Лесник.
— Тогда пойдём втроём, Алевтиныч четвёртым будет, — сказал
подполковник.
— Единственно, одна проблемка будет: понятых найти, — сказал
следователь.
— И что делать будем? — спросил Черкасов.
— Начнём без них, если не найдём его, поднимем главу админи-
страции и официально начнём, — рассудительно сказал Лесник.
Командир ОМОНа ушёл организовывать своих людей на оцепление.
Черкасов и следователь с операми на «Жигулях» поехали к дому Чер-
нецкого. Когда подъезжали ко двору, то на улице светало. Автомобиля
Ромы ни возле дома, ни на улице, ни во дворе не было.
Опера Косоротов и Славинский, что приехали с Черкасовым, пере-
прыгнув через забор, забежали с другой стороны дома, Черкасов остал-
ся стоять на улице, а Лесник вошёл во двор через калитку, стал стучать
в двери.
— Кто там? — послышался женский голос.
— Рома дома? — спросил следователь.
132
— Нет его, он же у Катюшки ночует. А кто его спрашивает? — раз-
давался из-за дверей сонный женский голос.
Затем дверь отворилась и на крыльцо вышла заспанная женщина
с растрёпанными волосами и накинутой на ночную рубашку шалью.
— А вы кто? — испуганно спросила она.
— Милиция, — спокойно ответил Лесник.
Женщина с пониманием покачала головой.
— Вы нас не обманываете? — переспросил Лесник.
— А где живёт Катюшка? — спросил Черкасов из-за калитки, слы-
шавший разговор женщины и следователя.
— На соседней улице, так же дом стоит, только на другой стороне,
увидите, там его машина стоять должна, — пояснила женщина.
И уходя в дом, ворчала сама себе:
— Говорила ему, не связывайся.
— Ну что, поехали, — предложил воодушевлённый Черкасов.
— Подожди, — подняв указательный палец, произнёс Сергей Алев-
тинович.
Зайдя за дом, куда забежали опера, следователь крикнул:
— Славинский, остаёшься на месте, а Косоротов иди сюда.
Когда опер подошёл, следователь распорядился:
— Стой здесь и смотри, а то после нашего ухода он может выско-
чить.
Тот понимающе покивал головой.
Лесник и Черкасов сели в автомобиль и поехали к дому, который
указала женщина. Повернув на следующую улицу, они действительно
увидели стоящий белый «универсал» без номеров.
— Не обманула, — обрадовался Черкасов.
— Да подожди ты, лучше иди за дом, чтобы в огород не выпрыг-
нул через окно, — осадил следователь подполковника.
А нагнувшись к водителю, сказал:
— А ты смотри, если в улицу побежит — свистни.
— Я не умею, — ответил водитель.
— Тогда кричи или посигналь, на худой конец, — рассерженно по-
яснил Лесник.
Следователь поднялся на крыльцо и постучал в двери. Делать это
ему пришлось долго, так и не дождавшись, он пошёл и стал стучать
в окно сначала со стороны улицы, потом со стороны огорода. Когда
вернулся к крыльцу, там стояла девушка, накинув на голое тело деми-
сезонное пальто коричневого цвета.
— Рому позови, — произнёс следователь.
— А его нету, — ответила девушка.
— Не обманываешь? — допытывался Лесник.
— Не-ет, — зевая, произнесла она.
— Ну-ка, клянись, — переведя в шутливый тон сказал Сергей Алев-
тинович.
133
Девушка заулыбалась и сказала:
— Да можете посмотреть.
— Ты разрешаешь? — переспросил следователь.
— Разрешаю, — ответила та.
— Ну смотри, чтобы разговоров потом не было, — произнёс мужчи-
на, переступая через порог вслед за девушкой.
Когда вошли в дом, девушка сказала:
— Смотрите!
Лесник обошёл все комнаты, проверил окна, они были заперты и
не открывались вообще, заглянул под кровать, зашёл в спальню, там на
кровати спала женщина, он заглянул под кровать, открыл шифоньер.
Вернулся в кухню, заглянул за печь.
«Где мог спрятаться, осмотрел кругом», — подумал следователь.
Посмотрев на пол, увидел самотканый половик, ногой отодвинул
его, там оказалась крышка подпола.
— Открывай, — приказал он.
Девушка нагнулась, чтобы поднять крышку, и её коротенькое паль-
то приподнялось, оголив зад. Лесник скривился и отвернулся. Когда
она открыла подпол, следователь встал на колени и заглянул вниз, там
было пусто.
В это время раздался автомобильный сигнал, Лесник выбежал на
крыльцо. В это время Черкасов промчался мимо него в калитку.
— Вон он побежал! — кричал водитель.
Сергей Алевтинович выскочил через калитку на улицу и увидел,
как в сторону леса удаляется худощавая фигура.
— Разворачивайся! — крикнул следователь водителю, видя, как
Черкасов бежит за Чернецким.
Сергей Алевтинович прыгнул в развернувшуюся машину, и они на
автомобиле стали преследовать парня, тот, добежав до околицы, бро-
сился вглубь леса. Дороги дальше не было. Следователь выскочил из
машины и крикнул на ходу Черкасову:
— Стреляй вверх, может, омоновцы подоспеют!
Подполковник на ходу достал из кобуры пистолет и сделал вверх
два выстрела, потом ещё три. На выстрелы залаяли собаки по всей
деревне.
Бежать по мари Чернецкому было трудно, и он заметно сбавил
скорость.
— Стой, а то хуже будет! — кричал ему вслед Лесник.
Догнавший следователя Черкасов услышал, как Сергей Алевтино-
вич сказал:
— И зачем мне эта лажа — бегать по утрам!
— Сейчас я его догоню, — сказал подполковник.
И большими прыжками, перепрыгивая через кочки и валежины,
стал преследовать преступника. Он был высокого роста, поэтому рассто-
яние резко сокращалось. Когда оставалось метров пять, Черкасов заорал:
134
— У меня в Чечне ни один бандит не уходил, а тут какой-то нар-
коша хочет от целого подполковника сбежать!
Чернецкий, видимо, выдохся и остановился, Черкасов со всего маху
ударил подошвой ботинка ему в спину, тот полетел вперёд и плашмя
упал между кочек в болотную воду.
— Только не бить, он мне живой нужен! — кричал следом бежав-
ший следователь.
Держась за живот, Сергей Алевтинович подбежал и присел на коч-
ку, чтобы отдышаться.
— У тебя наручники есть? — спросил Алексей.
— Откуда? — еле дыша, ответил следователь.
— Снимай ремень! — приказал Черкасов лежащему.
Тот попытался приподняться, подполковник поставил ему на спи-
ну ногу.
— Я лёжа не могу! — завопил Чернецкий.
— А ты смоги, — ответил ему Черкасов.
— Да не мучь ты его, — сказал Лесник.
Черкасов, взяв беглеца за шиворот, поднял, как щенка, и поса-
дил на кочку, не выпуская из рук. Тот начал снимать с себя ремень.
В это время с двух сторон появились бойцы ОМОНа с автоматами
наперевес.
— Вы как раз вовремя, — съехидничал Черкасов.
— Да ладно тебе, спроси лучше, есть ли у них наручники, — за-
ступился за них следователь.
Подошедшим омоновцам Черкасов толкнул задержанного и сказал:
— Берите его и тащите в сельсовет.
А сам вместе со следователем пошёл к машине, на которой они
приехали.
Вернувшись к сельсовету, увидели подъехавший УАЗик командира
ОМОНа, который с ходу спросил:
— Что, оцепление снимаем?
— С чего ради? — ответил следователь.
— Так поймали же главное связующее звено, — ответил командир.
— Подожди, местное население пойдёт уничтожать вещдоки, — на-
помнил следователь.
И хотел было пойти дальше, но остановился:
— Подожди, у меня идея! Надо пройтись цепью через весь посёлок,
проверить огороды и чердаки. Собирай всех бойцов сюда.
Когда все бойцы были в сборе и построились, следователь пояснил
им цель задания:
— Обнаруживаете грядку конопли, вызываете опера, обнаруживае-
те на чердаке вязанки с травой, также вызываете опера, пусть охраняет
место преступления, а сами идёте дальше. Доходите до конца и опять
в оцепление. Как с деревней разделаемся, так поедем собирать урожай
по тайге.
135
— Что с этим делать? — указав на Чернецкого, спросил Гелошвили.
— Здесь ничего, увезём в город, там и допросим, по всей строгости
закона, — ответил следователь.
— Сначала надо всех девчонок допросить, а потом неизвестно,
сколько надо будет осмотров мест происшествия сделать, смотря, сколь-
ко омоновцы найдут, — рассуждал вслух Лесник.
— Вызывай сюда Санька, пусть всех строем ведёт, хватит ему в
малиннике сидеть, — сказал следователь Гелошвили.
— Где, где? — переспросил командир ОМОНа.
— Ты правильно расслышал, в малиннике, а не в малине, — шутя
ответил следователь.
Девчонки без всякой охоты давали показания следователю, каж-
дое слово приходилось вытягивать из них, даже бойкая Настя приго-
рюнилась.
— Что ты с ними сделал? — закончив допросы, спросил Лесник у
молодого опера.
— Я ничего, просто у них это единственный источник дохода, по-
этому вывод делай сам, — ответил Александр.
Тем временем омоновцы шли по деревне, входили в каждый двор,
заглядывали на каждый чердак. Люди не пускали их.
Когда боец в одном дворе обнаружил грядку конопли и по рации
передал оперу, дед схватил тяпку и стал ломать и сгребать растения,
уничтожая их. В другом дворе омоновец взял хозяйскую лестницу и
полез на чердак, мужик отталкивал парня и шатал лестницу, но на-
тренированный боец забрался на веранду, а потом, открыв дверцу, за-
глянул на чердак.
— Всё ясно, полный ассортимент, — громко произнёс милицио-
нер.
Мужик схватил лестницу, затащил её в дровяник и, схватив топор,
разрубил её на мелкие части. Потом вышел и сказал омоновцу:
— Вот и сиди там до скончания века.
— А мне и здесь хорошо, — спокойно ответил тот.
В других дворах, где обнаруживалась конопля, происходило то же
самое.
Следователь сидел за столом и оформлял результаты следствен-
ных действий, когда зашёл Гелошвили и подал ему рацию.
— Слушаю, следователь.
— Алевтиныч, надо что-то делать. Народ кидается с топорами и
вилами, как на амбразуру, уничтожают посевы конопли. Один, пока мы
шли к его дому, скинул с чердака во двор вязанки с сушёной коноплёй,
сложил в кучу и поджёг. Другой кричит, что подожжет чердак вместе с
соседями. Что делать? Быстрей осмотры делай, а то вещдоки все унич-
тожат, — кричал в трубку опер Косоротов.
— Пускай уничтожают, только проконтролируйте, чтобы всё унич-
тожили, — спокойно ответил Сергей Алевтинович.
136
— А это ещё зачем? — сурово произнес Черкасов.
— А затем. Ты хочешь, чтобы бунт произошёл или потери среди
личного состава? Ты будешь за это отвечать, раз приехал, я-то не буду,
но меня совесть потом замучает, — отреагировал Лесник и пошёл за-
ниматься следственными действиями.
Когда омоновцы прочесали всю деревню, уничтожив все посадки
на грядках в огородах и сжёгши сухие вязанки, то вернулись к сельсо-
вету.
— Алевтиныч, что дальше делать? — спросил командир ОМОНа.
— Вот смотри: у меня план-схема плантаций конопли, расположен-
ных в тайге. Надо их уничтожить, — распорядился следователь.
— Это как уничтожить? — не понял командир.
— Вырывать, стаскивать в кучу и сжигать, — пояснил Лесник.
— Так их тут много, — недовольно сказал командир.
— Все уничтожить надо, сколько потребуется времени — решай
сам, можешь оставаться ещё, а мы к вечеру будем выдвигаться.
Омоновцы отправились выполнять указания следователя. А он за-
канчивал оформлять последние документы, когда к сельсовету подъ-
ехал ОМОНовский УАЗик. Из него бойцы вывели мужика, закованного
в наручники, и вытащили мешок с коноплёй.
— Идём по маршруту, смотрим, кто-то срывает макушки и склады-
вает в мешок, догоняем, а это тот, который разрубил свою же лестницу,
когда я на чердак его дома залез. Мало показалось, наверное, пошёл в
тайгу, думал, мы туда не доберёмся, — доложил боец.
— Раз ему мало, тогда заберём его с собою, пусть посидит лет
так с пяток, — и, обращаясь уже к омоновцам, сказал: — Пишите
рапорта!
И повернулся, чтобы войти опять в сельсовет. В этот момент, чуть
не сшибая его на ходу, пробежала тучная работница местной админи-
страции и помчалась в сторону посёлка.
Не прошло и получаса, как через окно Лесник услышал нарастаю-
щий шум и голоса людей. Он выглянул в окно. Приближалась огром-
ная масса людей.
— Вся деревня собралась, — прокомментировал он, продолжая со-
бирать в папку материалы, наработанные за всё это время.
В сельский совет вбежали две женщины, крича на ходу:
— Кто здесь старший?
Лесник посмотрел на Черкасова, тот отвернулся к окну и делал
вид, что его это не касается.
— Что, как покомандовать, так старший, а как с народом разгова-
ривать, так в кусты, — упрекнул следователь.
Тот рассеянным взглядом посмотрел на Лесника.
— Ладно, не надо, я сам отвечу перед людьми.
И направился к выходу. Женщина тут же подскочила к нему и с
пеной у рта и стала кричать:
137
— За что ты моего мужа на пять лет посадил?
— Сейчас всё объясню, не волнуйся, гражданочка, — спокойно ска-
зал он.
Перед зданием сельского совета стояло много народа. Лесник —
выше на крыльце.
— Ничего себе народу, а мы понятых не могли найти, — восклик-
нул он.
Люди были в основном пожилого возраста. Из толпы раздавались
возгласы:
— Гестаповцы так не делали!
— За что свой народ так не любите!
— Фашисты!
Следователь поднял руки, призывая людей успокоиться, потом
произнёс:
— Граждане, мы не фашисты и не гестаповцы, мы сотрудники ми-
лиции и приехали сюда, чтобы победить зло, наркотики. Если бы вы
видели слёзы тех матерей, у которых зелье, которое вы выращиваете,
унесло сыновей и дочерей. Я видел погибающих от наркотиков моло-
дых людей. Зачем вы здесь их губите? Да и у вас самих дети, наверное,
через одного траву курят. Разве я не прав?
Толпа притихла, а некоторые опустили глаза в землю. Задние ряды
попытались повернуться и уйти.
— Меня на жалость давить не надо. Я представляю карательный
орган, следователь может только посадить, помиловать — и то пре-
рогатива президента. Меня тут целый день убеждают, что это у вас
единственный источник дохода. Но поймите, это незаконный источ-
ник, даже больше скажу: наркотик губит цвет нашей нации, наших
с вами детей. Почему вы этим занялись? Вас просто используют
криминальные структуры. Я понимаю, что государство бросило вас
на выживание в этих суровых условиях. Но есть же альтернативные
источники дохода, тайга ваша богата дикоросами, их можно соби-
рать, перерабатывать, из древесины можно изготавливать различные
изделия.
— Да кто бы ещё организовал, — раздалось из толпы.
— Как кто? Местная власть, которую вы избираете, пусть она и от-
вечает перед вами, что довела до такого состояния.
Лесник повернул голову назад, где за его спиной стояла глава
местной администрации, но её там уже не было, только спина мель-
кнула в коридоре.
— Я ничем вам помочь не могу. Но я даю вам возможность с се-
годняшнего дня начать новую жизнь, найти новый источник дохода,
не криминальный. Сегодня я доволен тем, что мы задержали главных
наркодельцов и их подельников из местных, они заслуженно понесут
наказание.
И повернулся к скандальной женщине, чьего мужа задержали.
— Я никому не даю срок, его даёт суд по совокупности преступле-
ний. Ваш муж совершил преступление и понесёт наказание. Какое? Это
решит суд, а я назвал лишь максимальную санкцию, предусмотренную
уголовным законодательством за данное преступление.
— Всё, митинг окончен, — следователь поднял руки, прощаясь, и
скрылся в коридоре сельского совета.
На обратной дороге молодой опер разоткровенничался и сказал
следователю:
— Ты бы видел глаза сестёр Насти, которые ждали, когда им Чер-
нецкий привезёт деньги. В это время Настя покупает в дом сладости,
игрушки, продукты и одежду. Это в их семье единственный источник
дохода. Мать Насти получает по безработице копейки, а работать негде.
— И я о том же, — вздохнул Сергей Алевтинович.
139
Там, где течет ручей
ГЛАВА 1
После трудовой недели в кабинете начальника следственногоотдела собрался мужской состав следователей и опера. При-
шёл потерпевший по уголовному делу, которому в этот день вернули
похищенное имущество на очень приличную сумму. Он принёс полу-
торалитровую бутылку медицинского спирта и целую сумку закуски.
Милиционеры обрадовались этому, развели водой спирт, получилось
три литра хорошего горячительного напитка, усадили потерпевшего
за стол.
Во время ужина разговор зашёл о работе, о женщинах и только по-
том о рыбалке. Дима, так звали потерпевшего, был заядлым рыбаком,
поэтому рассказывал такие страсти, что у оперов и следователей горели
глаза.
— Завтра поеду опять на горную речку рыбачить, каждый выход-
ной езжу, не могу в городе долго находиться, — восторженно расска-
зывал Дима.
— Возьми меня, — вдруг попросил Владимир Поликарпович, на-
чальник следственного отдела. — Я никогда не был на рыбалке, тем
более на горной речке.
— Поехали, — одобрительно сказал подвыпивший Дима.
На следующий день «Мицубиси Паджеро» с рыбаками мчался по
асфальтированной трассе. По сторонам пробегали, мелькая, деревья.
Свернули с лесовозной дороги и, обогнув утёс, заехали на кордон.
Он представлял собой дом, рубленный из листвяка и покрытый шифе-
ром. С одной стороны была комната для посетителей, с другой — поме-
щение для егерей, там же находилась отопительная печь, обогреватель
которой выходил и в комнату для посетителей, поэтому, когда егеря
топили её, то тепло было всем.
Приехавшие вылезли из машины. Рыбаки были здесь уже не в
первый раз, поэтому сразу вытащили свой скарб и потащили в дом.
140
Владимир Поликарпович пошёл по кругу: сначала назад вдоль сопки
к дороге, откуда приехали, достиг мостика, под которым протекал
ручей, затем, не переходя его, спустился по берегу и вернулся к дому.
То оглядываясь по сторонам, то задирая голову, внимательно разгля-
дывал деревья, особенно кедры, могуче возвышавшиеся над лесом, то
нагибаясь, трогал руками траву.
— Вот это красота, — произнёс он, подходя к попутчикам.
— А как дышится! — шумно втянул воздух.
Тем временем мужики расставляли на столе под навесом, распо-
ложенным между ручьём и домом, закуску и наливали водку в одно-
разовые стаканы.
— Поликарпыч, подходи, — обратились мужики к нему.
Начальник следственного отдела подошёл к столу, взял стакан,
чокнулся со всеми и пошёл, но уже по малому кругу, также рассма-
тривая всё вокруг. Подошёл к ручью, выпил водку, из ручья набрал в
опустевший стакан воды и запил. Крякнул от удовольствия.
— Я поражён, — сказал он, вернувшись к мужикам.
В ответ те только засмеялись.
— Прожить столько лет в городе, гулять только в парке да на
берегу Амура и не видеть такой красоты, — продолжал Владимир По-
ликарпович.
Он уже не видел наполненных стаканов водки, не слышал об-
суждения мужиков предстоящей рыбалки, он сидел молча и смо-
трел перед собой на ветки черёмухи, склонившиеся над ручьём,
разглядывал склон горы, заросший лесом, всматривался в каждый
ствол, в каждую ветку, хвоинку или листочек, погрузившись в свои
мысли.
— Поликарпыч! Пошли ловить рыбу! — позвали его мужики.
Он вздрогнул от неожиданности.
— Да, да, идём, — спохватившись, сказал он.
Начальник следственного отдела натянул на ноги сапоги с длин-
ными голяшками, в руки ему дали удочку.
— Ловить-то хоть умеешь? — спросил его Дмитрий.
— Да в детстве приходилось, — ответил Владимир, думая о чём-то
другом.
— Да очнись ты, — толкнул его Дмитрий.
— Да, да, идём, — ответил тот.
Рыбаки разошлись в разные стороны: Дмитрий с Владимиром По-
ликарповичем пошли вниз по ручью, а двое других пошли вверх.
Дмитрий зашёл в воду на перекате и стал мутить воду, шоркая о
дно сапогами, закинул удочку, пустив поплавок по течению. Владимир
Поликарпович повторял все движения за Дмитрием. И у него первого
клюнуло, он дёрнул удочку и на конце лески заболтался, сверкая и
переливаясь на солнце, великолепный хариус.
— Новичкам всегда везёт, — подбодрил напарника Дмитрий.
141
Так они с переменным успехом рыбачили до вечера, а когда приш-
ли на стоянку, Владимир Поликарпович высыпал на траву свой улов.
Мужики восхитились:
— Неплохо для начала.
После ужина все пошли в дом укладываться на ночлег. Владимир
Поликарпович вместе со всеми пошёл спать. Все уже кругом сопели, а
ему не спалось. В голове проносились разные мысли: «Сколько лет про-
жил и всё зря, семьи не создал, ничего не нажил, квартиры даже нет
собственной. Живу в общаге. Только одна работа. По выходным да по-
сле зарплаты — пьянки, пока все деньги не пропьёшь. Потом на обеды
занимаешь по управлению. Пенсия уже давно пришла, можно к чёрту
бросить эту работу. А чем заняться?»
Он давно над этим думал, а сейчас ему казалось, что он находится
на пороге какого-то грандиозного события в жизни, но сам не понимал
какого.
Уснул только под утро и поспал совсем немного: на рассвете мужи-
ки начали подниматься, и от шума Владимир Поликарпович соскочил
с нар и вышел на улицу.
Над ручьём расстилался туман, на улице было прохладно и свежо,
воздух был настолько чист и свеж, что он, расхаживая по поляне перед
домом, вдыхал его полной грудью.
После завтрака мужики отправились на рыбалку.
— Утром хорошо клюёт, — сказал Дмитрий, и Владимир Поликар-
пович пошёл за ним. Ему хотелось во что бы то ни стало научиться
ловить рыбу. Не отставая от Дмитрия, он повторял все его движения,
расспрашивал, какие бывают удочки, на что ловится лучше. Дмитрий с
удовольствием делился своим опытом. Он думал, что нашёл партнёра
по рыбалке и нужного человека, но Владимир Поликарпович преследо-
вал совсем иную цель.
Наловив рыбы, рыбаки вернулись в обед на стан. Почистив и раз-
делив между собой улов, они направились в обратный путь. Владимир
Поликарпович тщательно всматривался в боковые окна, старался за-
помнить дорогу. По пути обращал внимание на вывески с названиями
населённых пунктов, периодически расспрашивая попутчиков, по тер-
ритории какого административного района они едут.
В первый же рабочий день Владимир Поликарпович написал ра-
порт: прошу уволить в связи с уходом на пенсию — и принёс началь-
нику следственного управления.
— Ты что, очумел? — оторопела та. — Чем заниматься будешь?
Тебя же на работу никуда не возьмут, сопьёшься и забичуешь, — увеще-
вала начальник, пытаясь отговорить.
Но он был непреклонен.
— Подписывайте или так отнесу в канцелярию и по входящему
отправлю, — пригрозил он.
Она подписала рапорт.
142
— Кому дела сдавать? Больше двух недель я не задержусь!
— Я подумаю, — ответила та.
Не прошло и двух недель, как Владимир Поликарпович сдал дела,
получил выходное пособие и купил японский микрогрузовик. Прое-
хав по рынкам, закупил продукты, посуду, строительный и шанцевый
инструменты, кое-какие стройматериалы, палатку, бензопилу. Ранним
утром он тронулся в путь.
Дорогу он запомнил хорошо, к обеду был уже в районе домика, где
останавливался с рыбаками, но заезжать туда не стал, поехал дальше,
выбирая место для своего нового места обитания.
Свернув с мостика, состоящего из бетонных колец, и проехав не-
которое расстояние, он увидел с левой стороны крутую сопку, с обеих
сторон которой текли ключи и у подножья сливались в один.
— Вот какое красивое место, — вымолвил он.
Остановив машину, он вышел из неё, надел сапоги и по еле при-
метному волоку стал спускаться с насыпи дороги к ручью. Ручей тёк на
расстоянии ста метров от дороги. Владимир Поликарпович, дойдя до
него, перешёл вброд и стал подниматься по противоположному берегу
вверх, прощупывая ногами почву и рассматривая мелкий кустарник.
Подумал: «Вот здесь можно и огород разбить».
Дошёл до слияния двух маленьких ручейков, которые сходили
из двух узких каньонов, заваленных валежинами. Выше устья на соп-
ке был выступ в виде ровной площадки. Он поднялся на неё и огля-
делся.
«Вот подходящее место для обустройства становища», — подумал
он. Вспомнил, что в книгах читал, как первооткрыватели и первопро-
ходцы на новых землях выбирали места для поселений.
Вернувшись к машине, достал из кузова топор и стал расширять
волок, чтобы убрать машину с проезжей части. Нащупывая ногами по-
чву и растирая сапогом, заметил, что наружу из-под глины и земли
появились камни.
«Да здесь твёрдо», — обрадовался Владимир Поликарпович и стал
расчищать дорогу до самого ручья.
Закончив работу и вытерев с лица пот, он посмотрел на руки:
«Надо было перчатки надеть». На руках были кровавые мозоли.
Он вернулся к автомобилю, сел за руль и потихоньку спустился к
ручью. Развернувшись, поставил машину на берегу, навстречу течению
ручья.
— Вот здесь и гараж будет, — решил он, стаскивая с кабины рюк-
зак, куда уложил всё самое необходимое. Закинув его на одно плечо, а
в другую руку взяв топор, пошёл вверх по ручью.
Дойдя до облюбованного места, скинул рюкзак. Нарубив сучьев,
разжёг костёр, а когда тот разгорелся, соорудил таган, вбив две рогати-
ны и положив поперёк жердь. Сходил к ручью и набрал в ещё новень-
кий, блестящий на солнце котелок воды и повесил на таган. Когда вода
143
вскипела, сыпанул горсть заварки. Как только вода стала красно-корич-
невого цвета, налил чай в кружку.
«А как же раньше в этих краях чай пили, заварки-то не было», —
размышлял он, потягивая ароматный напиток. «Наверно, всё с тайги
брали», — повёл он взглядом по склонам гор.
«Арсеньев же описывал. Эх, я книг-то не взял с собой, по рецеп-
там легче жизнь начинать, теперь придётся путём тыка здесь осваи-
ваться».
После чая он решил установить палатку, растянул её на площадке
и почесал затылок. Он не ставил их со времён пионерского детства. Но
тем не менее примерил высоту палатки, срубил две жердины нужной
длины. Ладони от мозолей болели, но он, превозмогая боль, работал.
Когда палатка стояла, нарвал травы и напихал под её дно.
«Чтобы мягче было», — решил он.
Принёс спальный мешок, расстелив, лёг на него, внимательно раз-
глядывая верх палатки. Заметив морщинки, встал и стал растягивать
их.
«Вдруг дождь пойдёт и протечет».
Когда стан был обустроен, он приготовил ужин. Стало уже смер-
каться, в свете костра были видны тёмные стволы деревьев, стоящих
вокруг.
Сидя у костра, он раздумывал: «Надо до зимы зимовье срубить,
деревья вокруг стоят, но без разрешения нельзя вроде как рубить, да
тут у кого разрешение спрашивать, у медведя если только. Подожди,
так лесники должны быть везде, они, наверно, и дают разрешение на
вырубку леса». «Завтра поеду искать лесников», — решил он и пошёл
спать.
Наработавшийся Владимир Поликарпович крепко спал на свежем
воздухе, а когда забрезжил рассвет, он уже был на ногах. Быстро раз-
вёл костёр и повесил котелок с недопитым с вечера чаем, а когда тот
согрелся, наспех попил и стал собираться в близнаходящийся населён-
ный пункт.
«А вдруг кто придёт и палатку, рюкзак украдёт? — забеспокоился
он. — Но надо ехать, пока никто не знает о месте нахождения».
Завёл машину, выехал со своей стоянки и помчался по лесной до-
роге, только клубы пыли вылетали из-под колёс. Приехав в таёжный
посёлок, расспросил у местных, где находится лесничество, а когда
туда добрался, то оказалось, что до начала рабочего дня ему надо ещё
ждать. Он прохаживался по территории лесничества, рассматривал, как
вдоль аллеи росли зелёные ели и пихты, вдоль забора тянулись мо-
лодые кедры, торчащие выше забора, между ними росли боярышник,
рябина, калина и ещё какие-то деревья.
За этим занятием его и застал лесничий — мужчина среднего воз-
раста, небольшого роста, с рыжеватыми усами, в камуфляжном костю-
ме и такой же фуражке.
144
— С чем пожаловали? — обратился он к Владимиру Поликарпо-
вичу.
— Да вот, хочу выписать лес у вас, — ответил тот.
— Какой лес интересует?
Этот вопрос озадачил его.
— А что, у вас лес разный?
— Лес-то один, древесина, которую мы выписываем, разная, по
породам разумеется, — разъяснял лесничий.
До Владимира Поликарповича начало доходить. Лесничий тем
временем открыл двери, и они зашли внутрь. Лесничество внутри со-
стояло из двух комнат, перегораживала их печь. В первой комнате был
небольшой стол, на котором в беспорядке стояли кружки, а вокруг
него — несколько стульев. Во второй комнате — три стола, заваленные
бумагами, картами.
Лесничий сел за один стол, видимо на своё рабочее место, показал
на стул посетителю и сказал:
— Присаживайтесь и рассказывайте, для чего вам лес.
— А что, просто выписать у вас нельзя? — прищурив глаз, спросил
Владимир Поликарпович.
— Просто нельзя, нужно цель указывать в заявлении.
— Так ещё и заявление писать надо?
— А как же.
Теперь лесничий стал пристально рассматривать странного посе-
тителя.
— А сколько в кубометрах вам древесины нужно?
— Дак не знаю. Чтобы небольшой домик построить, сколько надо?
— Кубометров десять — пятнадцать. А вы как собрались строить:
из кругляка или через пилораму пропустите.
— Из кругляка сам строить буду.
— Так вы зимовьё в тайге построить хотите, так бы сразу и сказали,
а то лес выписать надо, — рассмеялся лесничий.
— Так я не знаю, какие у вас тут порядки.
— Дело в том, что на строительство и ремонты местным мы бес-
платно выписываем до пятнадцати кубометров, а городским выписы-
ваем за деньги.
— Да я заплачу, — обрадованно воскликнул Владимир Поликар-
пович.
— А где строить-то собрались? — поинтересовался лесничий.
— В лесу.
— Понятно, что не на Луне. На каком ключе, в каком квартале?
Если «на каком ключе», было понятно бывшему следователю, то
вот «в каком квартале» ввело его в ступор.
— Не знаю, — только и ответил он.
— Что, ещё не определились?
— Определился, там и палатка моя уже стоит.
145
— Так хоть ключ-то как называется?
— Не знаю, я только второй раз в ваших краях.
— И раньше на охоту не приезжали?
— Да я не охотник и не рыбак.
— Так зачем тогда вам зимовье в тайге?
— Жить там хочу, постоянно, вот на пенсию пошёл.
— А кем до пенсии были?
— На пенсию ушёл с должности начальника следственного отдела.
Это, видимо, понравилось лесничему, он встал и подошёл к карте,
висевшей на стене.
— На карте показать можете?
— Попробую, — ответил Владимир Поликарпович, подходя к ней.
— Вот посёлок, где мы находимся, дальше по какой дороге ехали?
— До вашего посёлка из города ехал по этой, потом свернул на-
лево, потом ехал прямо, проехал шестнадцать километров и свернул
опять налево. Дальше через два километра опять налево, там через
пять-шесть километров свернул опять налево. Переехал через мостик
из бетонных труб и примерно в ста метрах опять свернул с дороги на
волок и подъехал к ручью, а там поднялся до устья, где два ручья сли-
ваются в один, там и разбил стан, и поставил палатку.
— Всё понял, этот ключ называется Раскидистый, а он впадает в
ручей Изюбриный, — разъяснил лесничий.
— Так чем там собираетесь заниматься? Просто жить? — продол-
жал интересоваться лесничий. — Или огород, пасеку разводить будете?
— Огород разрабатывать буду, а вот насчёт пасеки не подумал. Воз-
можно, в перспективе и разведу, — ответил Владимир Поликарпович.
— Пишите заявление на древесину, а вот если огород и пасеку раз-
водить будете, то это надо в аренду участок брать, — сказал лесничий.
— Давайте, я возьму.
— Но для этого надо второе заявление писать и на имя директора
лесхоза, — продолжал разъяснять лесничий.
Написав два заявления и получив лесорубочный билет на пятнад-
цать кубометров, Владимир Поликарпович, заехал в местный магазин,
купил хлеба и помчался уже к себе, по дороге планируя, как начнёт
строительство своего первого в жизни жилья.
Приехав на стан, первым делом стал готовить обед, наварил пол-
ный большой котелок борща, пообедал, а котелок отнёс в ключ и по-
ставил в воду, обложив камнями, чтобы не унесло течением.
Лесничий предупредил его, что лес нужно свалить не менее чем
в пятидесяти метрах от ручья, поэтому Владимир Поликарпович взял
бензопилу, отступил пятьдесят метров и огляделся. Вокруг росли раз-
ные деревья, как хвойных, так и лиственных пород. Приглядевшись к
ним, Владимир Поликарпович вспоминал слова лесничего: ствол ли-
ственницы — красноватого цвета, ствол пихты — серого, а ствол ели —
коричневого, а пилить можно только лиственницу. Поэтому он выбрал
146
одну из лиственниц, высокую, стройную и почти без сучков, только на
вершине были видны раскидистые ветви. Завёл бензопилу и свалил
дерево, оно с грохотом упало на землю, эхо разнеслось по всей округе и
затихло где-то внизу ручья.
Владимир Поликарпович заглушил пилу и сел на ствол спиленно-
го дерева.
«А на какую длину распилить его?» — задумался он.
Размер домика он ещё не определил, поэтому туго соображал. Оста-
вив пилу у ствола, вернулся на стан. Поднялся на площадку, где соби-
рался строить дом. Площадка была большая, больше десяти метров от
одного края до другого.
«Большой дом я позже построю. А что если у подножья построить
маленький домик, полуземлянку, а потом, когда построю большой дом,
этот можно переделать под баньку и прямо из неё прыгать в воду».
Эта идея ему очень понравилась, и потом он часто возвращался
к ней и благодарил себя за то, что тогда принял правильное решение.
Он взял лопату и начал расчищать площадку под будущее строе-
ние. Попадались большие камни, он выкатывал их руками в сторону
ключа, обкладывая берег то с одной стороны, то с другой.
«Если поднимется вода, то чтобы не размыло», — подбадривал он
себя.
Работая, он и не заметил, как наступил вечер, под ложечкой в жи-
воте урчало, а площадка была не готова. Ладони от натёртых мозолей
болели. Не помогали даже перчатки, они протёрлись, и он надел сверху
ещё одну пару.
Когда разгорелся костёр, он повесил на таган котелок с борщом,
чтобы разогреть. С трудом начал снимать перчатки. На ладонях не
было живого места, они были стёрты в кровь.
«За тридцать лет трудовой деятельности тяжелее ручки и ложки
ничего не поднимал, а тут…»
Несмотря на изнывающую боль в ладонях, мышцах рук и ног, по-
звоночнике, у него даже не закрались мысли сомнения, что он пошёл
по неверному пути.
В палатке спалось хорошо, после трудового дня он уснул сразу и
проспал до самого утра, а когда проснулся, солнце уже взошло и на-
грело полотно.
Владимир Поликарпович вышел наружу с обнажённым торсом, по-
ёжился от холода, начал размахивать руками, делая зарядку. Попри-
седал несколько десятков раз, разогревшись, накинул на плечо поло-
тенце, взял мыльницу с мылом, зубную пасту со щёткой и спустился
к ручью. Там, накинув на ветку полотенце и разложив на камешки
принадлежности, стал умываться холодной ключевой водой, растирая
плечи, шею, спину, напевая и посвистывая что-то себе под нос.
После водных процедур он развёл костёр, поставил на огонь коте-
лок и пошёл осматривать строительную площадку. Ширина была око-
147
ло двух с половиной метров, длина более четырёх, поэтому он решил
строить дом два на четыре метра, но для этого нужно было выровнять
площадку ещё на полметра, чтобы сравняться с береговой частью. Он
посмотрел на свои изуродованные ладони и сказал себе:
— Всё равно будем работать!
Он надел две пары перчаток, взял лопату и пошёл выравнивать
площадку. Но это ему давалось всё труднее и труднее. Камни лежали
плотно друг к другу, между ними как цемент лежал и скреплял их
между собой мелкий песочек. Владимир Поликарпович сходил в ма-
шину, взял там монтировку, вернулся, встал на колени и стал монти-
ровкой долбить между камнями, выворачивая валуны, выкатывая их
за пределы, расчищая таким образом площадку сантиметр за сантиме-
тром.
Только к концу второго дня площадка была готова, но силы были
уже на исходе, и отшельник решил не идти за древесиной, а отложил
это мероприятие на следующий день.
Лишь голова коснулась верха спальника, он уснул, как убитый.
Проснулся Владимир Поликарпович, когда высоко светило солнце.
Принял водные процедуры, вскипятил чай и, попивая его, раздумывал
о том, что раньше, когда работал следователем, не мог уснуть, долго
ворочался в постели, даже после дежурных суток не уходил отды-
хать домой, а продолжал работать, и спать особо не хотелось. А когда
приходил домой, то сразу засыпал, но просыпался ещё до рассвета
часов в пять и не мог уже больше уснуть. Здесь же, только стоило
занять горизонтальное положение, сразу погружался в сон. Что это?
Изнурительный физический труд или свежий воздух? Очевидно, то
и другое.
После завтрака Владимир Поликарпович пошёл в лес, где оставил
сваленное дерево и пилу. Рулеткой от комля отмерил два с половиной
метра и положил маленькую палочку, затем ещё два с половиной метра
и снова два раза по четыре с половиной метра. Разложив в месте буду-
щего распила палочки, посмотрел на макушку. Она была длинной, и он
решил: «Ладно, на перегородки пойдёт».
Взялся за пилу, распилил дерево на брёвна, самое тонкое припод-
нял. Ему захотелось закинуть его на плечо и донести до строительной
площадки. Он поднял бревно за один конец, приподнялся и почув-
ствовал, что это ему не удаётся. Тогда он подошёл к другому, двухме-
тровому. Оно было почти в два раза короче, но толще. Он поднял его с
тонкого конца и, неожиданно ощутив боль в пояснице, бросил бревно.
Сел на него, обхватив руками голову.
— Вот и всё, приехали, — сказал он вслух.
«Нанимать надо трактор и строителей», — стал он размышлять,
когда прошло немного времени и боль стала уходить.
Но Владимир Поликарпович никогда не останавливался ни перед
чем. Воспитанный в детском доме, он окончил высшую школу мили-
148
ции с отличием и, работая следователем, не знал непреодолимых пре-
град.
«А тут? Трактор, человек — тоже маленький трактор», — рассуж-
дал он. «Трактор тянет, а чем он тянет? Тросом он тянет, — осенило его
вдруг. — У меня в кузове лежит верёвка для буксировки».
Обрадованный, он бросился к автомобилю, забыв о боли в поясни-
це, взял верёвку и вернулся к брёвнам.
Сделав на верёвке петлю, накинул её на тонкую часть самого тол-
стого бревна, затянул, накинул на плечо и потянул верёвку. Бревно с
трудом, но тронулось с места. Пригибая и заминая траву, бревно дви-
галось вслед за человеком, оставляя за собой след на примятой траве.
С перекурами вытащил бревно на каменистый берег, оно втыкалось в
камни, нагребая перед собой груду щебня, и оставляло за собой борозду.
Тихо, но уверенно отшельник преодолел одну сторону берега и дере-
вяшка плюхнулась в воду. Течение понесло бревно, но Владимир По-
ликарпович уже вышел на другой берег и видел, что бревно снесло по
течению и развернуло. Пробуксовывая по щебню, он вытащил бревно
из воды и поволок вверх по берегу к строительной площадке. Метр за
метром преодолевая путь, он дотащил первый строительный материал
до намеченной цели. Сел на бревно и, сняв с головы кепку, вытер пот
со лба.
Передохнув, отшельник пошёл за вторым бревном, оно было тонь-
ше, поэтому трелевать его по проложенной дороге было уже легче. До
обеда Владимир Поликарпович перетащил четыре бревна и сложил их
по периметру у основания будущего дома. Замерил рулеткой высоту
бревна, оно составляло чуть больше двадцати сантиметров.
«Если одно бревно — двадцать сантиметров, то на весь сруб потре-
буется не менее десяти венцов. Значит срубить надо ещё девять дере-
вьев и перетащить тридцать два бревна», — рассуждал он.
После обеда отшельник взял топор и начал вырубать выемки на
брёвнах, подгоняя одно к другому. К вечеру первый венец был готов.
Раздевшись по пояс, он пошёл к ручью помыться, стал омывать холод-
ной водой руки, потрогал бицепсы — они отвердели.
«О-о, да тут и накачаться можно», — обрадованно подумал он.
На следующий день Владимир Поликарпович решил пойти и за-
готовить мох. Как он читал: это лучший строительный материал. Когда
он шёл от дороги к ручью, то под ногами заметил жёлто-зелёную траву,
похожую на мох. Он срубил две жерди, сбил между ними несколько
тонких перекладин, получилось вроде односторонних носилок, потом
запрягся в них и потащил к месту, где видел мох. Нарвал его целую
гору, уложил на волокушу и потащил назад.
Последующие дни проходили равмеренно: до обеда Владимир По-
ликарпович шёл вглубь леса, спиливал дерево, распиливал его на брёв-
на и стаскивал к срубу. После обеда вырубал выемки, подгоняя брёвна,
между венцами укладывал мох — и так сруб рос от венца к венцу. По
149
мере роста дома наверх брёвна затаскивать становилось всё труднее и
труднее. При помощи той же верёвки он затаскивал сначала один ко-
нец бревна на небольшое расстояние, подставлял чурку, потом затаски-
вал на другую чурку другой конец, затем опять повторял так, пока не
забрасывал бревно на самый верх.
День ото дня он чувствовал, что у него прибывает сила, мышцы
рук и ног перестали болеть и окрепли. Он стал готовить разнообразную
пищу, используя для приправ местные растения. Чай пил только из
трав, порою, не зная их названия, но чувствуя их ароматный запах;
был уверен, что это полезные растения.
ГЛАВА 2
В один из дней, которым Владимир Поликарпович, потерял счёт,
он услышал звук приближающего автомобиля. По звуку он определил:
едет УАЗик.
Через просветы между деревьями отшельник видел, как маши-
на, поравнявшись с его автомобилем, остановилась. Из неё выпрыгнул
мужчина и, перепрыгивая с камня на камень, стал подниматься вверх
по ключу в направлении стройки. Владимир Поликарпович по телосло-
жению и усам сразу узнал в незнакомце лесничего.
Когда тот подошёл, то поздоровался за руку и, поведя взглядом по
сторонам и посмотрев на сруб, заинтересованно спросил:
— А где брёвна берёшь и как сюда доставляешь, по воздуху, что ли?
— Да нет, по земле таскаю, — спокойно ответил отшельник.
Следов не было видно, прошедший накануне дождь сровнял бороз-
ду, по которой он тягал брёвна.
— Я тут привёз вам договор аренды земельного участка, находя-
щегося в лесном фонде, его нужно заполнить и подписать, а я передам
в лесхоз. Вам потом нужно будет туда съездить, оплатить аренду — я
не знаю сколько — и забрать свой экземпляр договора, подписанный
директором лесхоза.
— Да, конечно, — согласился Владимир Поликарпович, придя в
себя от некоторой неловкости. Он уже почти месяц жил один в тайге,
разговаривать ему было не с кем, поэтому всё больше молчал, общался
только с птичками да бурундуками, которые то и дело забегали к нему
на становище.
— Я ещё нарисую план-схему расположения вашего арендуемого
участка и привяжу его к местности. От устья этих ключей вы в какую
сторону собираетесь расширяться?
150
— Во все, — ответил отшельник.
— Это как? — не понял лесничий.
— Вверху, на той площадке, построю дом, внизу, с правой стороны,
где площадка, заросшая мелким кустарником, разобью огород. А там,
где стоит моя машина, построю гараж.
— А омшаник где будет? — спросил лесничий.
— А это что? — спросил удивлённо Владимир Поликарпович.
— А это строение, где зимой находятся пчёлы, — пояснил лесни-
чий.
— А-а, — протянул отшельник.
Он действительно не знал, ни что такое омшаник, ни многое дру-
гое, что ему придётся узнать у этого мужчины.
Лесничий достал из планшета лист чистой бумаги и нарисовал
карандашом план-схему.
— Так где омшаник будете ставить? — прервав рисование, спро-
сил он.
Отшельник повёл взглядом вокруг.
— Где вы домики с пчёлами собираетесь расставлять? — помог со-
браться с мыслями лесничий.
— Вон там, где лес пилю, между деревьями можно и разместить.
— Тогда в том месте и омшаник поставьте, чтобы далеко лес не
таскать, — предложил лесничий.
Владимир Поликарпович согласился, и когда план-схема был
готов, он расписался в нем, и лесничий спрятал документ в план-
шет.
— Может, чаю попьёте? — предложил бывший следователь лесни-
чему, когда тот хотел уже уходить.
— Да, можно.
Владимир Поликарпович налил в кружки горячего чаю, только
что вскипячённого на костре. Лесничий присел на чурочку и стал мед-
ленно потягивать ароматный напиток.
— Красивое место выбрали, — сделал он комплимент отшельнику.
— Да-а, — протянул тот, оглядывая свои владения.
— Летом ладно — огород, пасека, а зимой чем заниматься будете,
если вы не охотник? — поинтересовался лесничий и добавил: — Здесь
соболей много водится.
— Пока ещё не думал, да и ружья у меня нет.
— А на пушнину и ружья не надо, ставь себе капканы да лови.
— Да и капканов у меня нет, более того, я даже ставить их не умею
и никогда не видел, как их ставят.
— Да это вообще не проблема, капканы во всех магазинах продают-
ся, а ставить их совершенно несложно, у меня пацаны (он имел в виду
своих сыновей) с дошкольного возраста капканы ставят и пушнину
ловят. Это заинтересовало отшельника и он сказал:
— Доживём до зимы, посмотрим.
151
— Так это заранее надо, осенью охотничьи участки распределяются,
поэтому надо с начальником охотничьего хозяйства поговорить, чтобы
именно этот участок выделил.
— Да, я думаю согласиться с вами, хоть какое-то занятие будет
зимой.
— Это не только занятие, а материальное вознаграждение, в этом
году принимали соболей по восемьсот рублей за шкурку, так я аж сем-
надцать штук поймал, — похвастался лесничий.
— Ух ты, — подивился Владимир Поликарпович, а сам подсчитал
в уме, сколько это лесничий заработал, получилось тринадцать тысяч
шестьсот рублей.
«Это ж моих две месячных пенсии», — удивленно подумал он.
— Да и ружьё не помешает вам здесь, на одной тушёнке долго не
протянете, — махнул головой лесничий в сторону, где кучкой лежали
пустые консервные банки.
— Мясо вокруг вас тут ходит, на той стороне дороги по ручью Изю-
бриному солонцы есть, можно и зверя добыть и всё лето с мясом жить.
— Так лицензию же надо, — взмолился отшельник.
Лесничий посмотрел на него внимательным взглядом и сказал:
— А кто здесь лицензию берёт? Только если городские, местным не
дают, они сами зверя берут, где хотят и сколько хотят.
— Так я же не браконьер, всю жизнь только по закону всё делал.
— И они по закону, нас называют браконьеры в законе, я же тоже
к этой категории отношусь. Я родился и вырос здесь, поэтому и при-
надлежит мне всё по праву.
Владимир Поликарпович мысленно не согласился с ним, но ради
приличия не стал возражать.
— А рыбу-то хоть ловите? — продолжал наседать лесничий.
— Да ещё не пробовал, да и снастей у меня нет, — ответил оторо-
певший отшельник.
Лесничий допил чай, поставил кружку на чурку-стол, достал из
нагрудного кармана синюю коробочку и открыл её. Бывший следова-
тель увидел, что она разделена на несколько отделов, в которых по
отдельности лежали крючки, поплавки, грузила и моток лески. Лес-
ничий выбрал крючок, обмотанный синеватой ниткою, зацепил за ко-
нец лески, прицепил грузило, сдавив его зубами, надел поплавок и,
отмотав метра три лески, откусил конец зубами. Закрыл коробочку и
спрятал её в карман. Положил снасть на камни, достал из ножен нож.
Отошёл к растущему неподалёку ивняку. Срезал удилище с рогатиной
на конце и стал к ним привязывать конец лески. Отшельник наблюдал
за всеми движениями лесничего. Когда удочка была готова, он сказал:
— Я прямо здесь поймаю!
Лесничий зашёл в воду, где два ручья сливались в один, насколь-
ко позволяли голяшки сапог, и, шоркая о дно, стал мутить, забрасывая
поплавок в образовавшуюся муть и пуская его по течению. Когда леска
152
уходила на максимальную длину, он поднимал удилище и опять за-
брасывал поплавок к своим ногам. С третьего-четвёртого раза на сере-
дине пути поплавок утонул, и лесничий дёрнул удилищем. На крючке
трепыхался хариус, он резко дёрнул удилищем в сторону отшельника
и, то ли рыба плохо зацепилась, то ли он рано дёрнул удилищем, ха-
риус сорвался с крючка, и упал прямо к ногам Поликарповича, и стал,
подпрыгивая, смещаться в сторону воды. Владимир Поликарпович ки-
нулся к рыбе, стал хватать её руками, но она была скользкая и выска-
кивала из рук, но он всё же ухитрился и схватил её.
— А ты говоришь, рыбы нет. Здесь, пока до Изюбриного спустишь-
ся, на жарёху поймаешь, — сказал радостный лесничий.
И, подойдя к отшельнику, протянул ему удочку:
— Дарю!
— Большое спасибо, — поклонившись, ответил тот.
Лесничий стал прощаться, протянув руку.
— А как вас зовут? Мы что-то и не познакомились, — смущённо
произнёс Владимир Поликарпович.
— Александр!
— А по отчеству?
— Николаевич!
— Владимир Поликарпович!
— Я знаю, — ответил лесничий.
— Вот и познакомились, — уже смеясь, произнёс отшельник.
Бывший следователь проводил гостя до его машины, тот развер-
нулся и лихо поехал по бездорожью, пообещав скоро навестить, как
будет в этих краях. А отшельник сказал, что как выберется на большую
землю получать пенсию, так обязательно заедет в лесничество.
Сложив сруб в свой рост, Владимир Поликарпович походил по зем-
ляному полу, примеряя высоту: «Ещё один венец положу и можно пере-
крытия ставить».
Посчитав, что уложил последний венец, он притащил несколько
лаг, положил их поперёк, чтобы потом на них прибить пол. Выбрал
в лесу потолще лиственницу, свалил её и, распустив бензопилой на
доски, притащил их всё той же верёвкой в дом, сложил, решив не при-
бивать и не подгонять, пока не просохнут.
«А то потом щели будут», — решил он.
Когда встал на уже готовый пол, сруб оказался в его рост.
«Если я так потолок прибью, то головой цепляться буду», — со-
крушённо подумал он.
А ему так хотелось думать, что основная тяжёлая работа уже кон-
чилась.
На следующий день он свалил последнее дерево, распилил его и
перетащил к срубу, в пиле бензина уже не было, и запасы все кончи-
лись. Уложив последний венец, взял топор и пошёл на свою лесосеку.
Там обрубил ветки с вершин деревьев и перетаскал к стройке. Затем
153
сложил их как перекладины, на метр длиннее с каждой стороны, что-
бы сток с крыши не затекал под сруб, а дождевая вода и талый снег
сходили прямо в ручей. Эта идея ему очень понравилась, и он стал из-
готавливать стропила, ножовкой отпиливая торцы.
Когда стропила уже стояли, он решил: «Теперь надо ехать в город,
купить рубероид, металлическую печь для отопления зимовья, да и
продукты уже на исходе». Теперь после отъезда лесничего, он свежую
рыбу ловил каждый день, жарил и ел. Осматривая сруб, он думал:
«Окошки нужны. Но как их делать?»
И тут его осенила гениальная мысль: он вспомнил, что в городе
возле подъездов, у мусорных контейнеров, выставляют деревянные за-
стеклённые рамы и двери, после того как сменят на пластиковые. Он
решил этим воспользоваться. Привезти рамы и вставить окна.
На следующий день он тронулся в путь. В городе снял деньги с
карточки, взял плату за аренду комнаты в общежитии, которую он
сдал, проехал по рынкам и магазинам, закупил необходимый товар и
материалы. Присмотрелся к мусорным контейнерным площадкам. Об-
наружив окна, двери, загружал их в кузов своего автомобиля. Увидев
приличную тумбочку, загрузил и её.
«Пригодится в хозяйстве», — решил он.
Возвращаясь назад, заехал в лесхоз, получил документ на право
аренды земельного участка, расположенного в лесном фонде. Заехал в
лесничество, но лесничего там не оказалось (был где-то в тайге по ра-
боте), и только после этого вернулся назад.
Когда подошёл к месту своего стана, увидел разбросанные пустые
банки из-под консервов.
«Кто же здесь хозяйничал без меня?» — подумал он.
Палатка была застёгнута на замок, поэтому в неё никто не проник.
«Зверюшки, наверно, какие-нибудь», — решил он и стал наводить
порядок. «Видимо, надо мусорную яму выкопать и туда весь хлам ски-
дывать, тогда в моё отсутствие никто не будет беспорядок устраивать».
Он отошёл за бугор, нашёл помягче место в почве и стал копать.
Вначале земля копалась легко, пока шли дёрн, чернозём да глина, а
когда пошли камни, стало тяжелее, но тем не менее он выкопал яму
почти в свой рост, так что еле выкарабкался из неё.
«Ещё бы и туалет построить, — подумал он, — а то так все кусты
скоро загажу в округе». «Ладно, завтра и займусь туалетом», — решил
он, укладываясь спать.
Утром, проделав все необходимые процедуры и приготовив пищу
на целый день, он опять спилил толстое дерево, распилил его на до-
ски и перетаскал к месту будущего туалета. Но когда собрался строить,
представил, как будет выглядеть туалет, и ему это не понравилось. В
метрах тридцати от слияния двух ручьёв стояла огромная липа. Её рас-
кидистые корни, как лапы, расходились в стороны, и между землёй
и стволом находилась расщелина, в которую Владимир Поликарпович
154
не раз заглядывал. Там была огромная пустота, только тонкая болонь*
держала дерево по кругу. Недолго думая, отшельник взял бензопилу и
выпилил дверной проём. Когда выпиленный контур упал, он поставил
пилу и через проём вошёл внутрь ствола.
— Вот и готовый туалет, — произнёс он вслух.
Из досок он быстро соорудил пол, выше пространства между кор-
нями, по центру выпилил дыру. На толстые резинки вместо шарниров
приспособил двери, а в верхней части выпилил окно.
«И светло будет и вентиляция», — подумал он.
Когда всё было готово, он отошёл к становищу и оглянулся на своё
изобретение. Щели между дверьми и стволом дерева сливались с серо-
зелёной массой леса, и туалет был практически неприметен.
«Да ещё и неплохо получилось», — подумал он.
Накрыв крышу, забив фронтоны и потолок, Владимир Поликарпо-
вич приступил к установлению печи в доме.
«Надо бы камнями обложить пол под печкой и вдоль стены», —
решил он.
Выйдя из дома, он собрал камни, которые выбрасывал, когда ко-
пал площадку для дома, и подумал: «Вот и сгодились».
Когда всё было готово, Владимир Поликарпович растопил печь,
от неё повеяло теплом, в тишине раздавался только треск горевших
дров.
«Вот и просохнет быстрее», — размышлял он, расхаживая по
дому. — Завтра пропилю стены, вставлю окна, по две рамы мож-
но, чтобы теплее зимой было. Потом вставлю двери и можно будет
мебелью заняться». Ему не терпелось начать делать мебель своими
руками.
Когда вышел из дома, посмотрел по сторонам, на дом.
«А что, если я веранду пристрою, окон и дверей много, светло
будет, и в дождь чем-нибудь здесь заниматься можно, а то, когда он
идёт — сидишь в палатке, и выходить не хочется».
В течение нескольких дней всё было достроено: на стенах по бокам
и с двух сторон от дверей сияли окна, на которых даже белая краска
была не облуплена, по всему трёхстороннему периметру веранды были
окна и даже двухстворчатые двери на ней были стеклянные. Низ вдоль
стен он обил горбылём, предварительно ошкурив их, поэтому на солнце
они блестели золотистой желтизной.
«Эх, лаком бы покрыть, а то выгорят на солнце», — с сожалением
подумал он.
На следующий день он начал изготавливать мебель, но вскоре по-
нял, что доски сырые и отложил это мероприятие на более поздний
срок.
* Болонь (спец.) — толстая древесная оболочка в пустотелом дереве.
155
Приближалась осень, спать в палатке становилось всё холоднее и
холоднее. Поэтому в доме он соорудил нары, прибив к стенкам бру-
ски и выстелив на них доски. Накидав на них травы, бросил сверху
спальник. На стенах приспособил полки, перенёс всё своё имущество и
свернул палатку.
«Теперь в доме буду спать».
Первую ночь проспал нормально, во вторую — услышал шуршание
непрошеных гостей, даже один раз, вытащив руку из спальника, задел
сидящую мышь.
«Так они ночью могут и нос отгрызть», — ужаснулся он, и так не
уснул до самого утра.
Утром сразу решил: «Поеду в деревню, буду искать кота, или кош-
ку, или на худой конец котёнка, но так дальше жить нельзя».
Приехав в таёжный посёлок, Владимир Поликарпович сразу напра-
вился в лесничество, ведь у него, кроме лесничего, в этом населённом
пункте знакомых не было.
Они встретились как старые приятели. Александр сразу усадил го-
стя пить чай, высыпав перед ним большую горсть шоколадных конфет.
Отшельник забыл не только их вкус, но и запах, поэтому ел, запивая
чаем, с большим удовольствием.
— Как там у вас на Раскидистом?
— Первый домик построил и уже живу в нём.
— Как, так быстро? — изумился лесничий.
— А что нам стоит дом построить, нарисуем, будем жить, — засме-
ялся отшельник и предложил: — Приезжайте в гости. Есть только одна
проблема: мыши замучили. Котёнка мы здесь не найдём?
— Да это не проблема, сейчас по деревне проедем, поспрашива-
ем, у кого есть котята, обязательно найдём. Не переживайте, и заодно
съездим к начальнику охотничьего хозяйства, познакомлю вас с ним,
чтобы охотничий участок на Раскидистом закрепил за вами. Да что Рас-
кидистый? Пусть весь Изюбриный отдаёт, а то там городские охотятся,
а вы уже почти местный.
— Да я не против, дело только за малым — купить ружьё да кап-
каны.
— Не-ет, это не главное, главное — получить лицензию на приобре-
тение гладкоствольного оружия. А кстати, у вас охотничий билет есть?
— Нет.
— А хоть фотография есть, маленькая?
— Да есть, где-то лежит в паспорте.
— Вот сразу и отдадим, чтобы егеря оформили охотничий билет, а
то они тоже в город ездят за ними.
Выпив чаю и немного поговорив, лесничий с бывшим начальни-
ком следственного отдела поехали на микрогрузовике в сторону базы
охотничьего хозяйства. Останавливаясь по дороге, лесничий спрашивал
у прохожих сельчан, нет ли у них маленьких котят.
156
Когда заехали в ворота охотничьего хозяйства, им навстречу вышел
среднего роста, крепкого телосложения, с легкой проседью темноволо-
сый дедок лет семидесяти. Лесничий поздоровался с ним и представил
его:
— Пётр Иванович, познакомься, это постоянный житель на Раски-
дистом, я тебе о нём уже рассказывал.
— Наслышан, наслышан, — ответил тот.
— Владимир Поликарпович, — представился отшельник.
— Уже и дом там построил в рекордно короткий срок, — не уни-
мался лесничий. — Надо его принять в наше охотничье общество.
— Так пусть вливается, — ответил Пётр Иванович.
— Надо было в магазин заехать, — посмотрев на лесничего, сказал
Владимир.
— Ничего не надо, у меня всё есть, пошли в дом, — пригласил,
приложив ладонь к груди, начальник охотничьего хозяйства.
Вслед за Петром Ивановичем отшельник и лесничий зашли в
дом. Прямо по коридору с правой стороны была открыта дверь: у окна
стоял большой стол, вокруг него стулья, с левой стороны от двери рас-
полагалась печь, а на ней находилась сковорода, доверху наполнен-
ная жареным мясом.
— Присаживайтесь, — предложил Пётр Иванович.
Гости сели на табуреты, дедок поставил на стол сковороду с жаре-
ным мясом, достал из шкафа бутылку водки и три рюмки.
— Я за рулём, — посетовал отшельник.
Хозяин с лесничим засмеялись.
— Мы все здесь за рулём, — ответил спокойно начальник охотни-
чьего хозяйства.
— Так вы дома, а мне ещё ехать, — продолжал сопротивляться
бывший начальник следственного отдела.
— Здесь тайга, а медведь — хозяин, тигр — прокурор. А ты в какой
службе служил в милиции? — спросил Пётр Иванович у отшельника.
— В следствии, — ответил тот.
— Ну вот, даже следователь.
— Даже начальник следствия, — добавил лесничий.
— А гаишников боишься, которых здесь почти не бывает, а если и
бывают, то мимо не проезжают, — не унимался дед.
— Да я и не боюсь, просто эти края ещё плохо знаю, заеду не туда,
заблужусь.
— Так оставайся здесь, комнаты все пустые, спать есть где, а утром
поедешь.
Пока шла дискуссия, Пётр Иванович разлил по рюмкам водку, а
лесничий нарезал хлеб.
Дед поднял свою рюмку и произнёс:
— Ну, за знакомство!
Все чокнулись, выпили и стали молча закусывать.
157
Выпита была одна бутылка, затем вторая. Старые таёжные зубры
учили отшельника охоте, рыбалке, выживанию в тайге. Он вниматель-
но слушал их, старался всё запомнить. Когда была выпита вторая бу-
тылка, лесничий сказал:
— Мне пора, а то машина ещё возле лесничества стоит.
Отшельник повёз лесничего в посёлок, дед напросился с ними,
высадили Александра у лесничества, а сами поехали назад. По дороге
заехали в магазин, где отшельник купил бутылку водки.
«Не хочу быть должником», — подумал он.
Вернувшись на охотничье хозяйство, отшельник с дедом выпили и
эту бутылку и легли спать.
Наутро, только проснувшись и лёжа ещё в постели, Владимир По-
ликарпович подумал: «Надо заканчивать с этим, а то от чего ушёл, к
тому и пришёл».
Наскоро позавтракав с дедом (который предложил опохмелиться,
но отшельник наотрез отказался), уехал домой, пригласив, конечно, на-
чальника охотничьего хозяйства в гости и прихватив котёнка.
Вернувшись к себе, Владимир Поликарпович подумал: «Пока со-
хнут доски, надо сделать гараж, приближается осень, дожди идут всё
чаще и чаще, машина мокнет и ржавеет».
Свалив пару деревьев небольшой длины, отшельник при помощи
верёвки, как бурлак на Волге, притащил брёвна к намеченному месту.
Тут же вкопал шесть столбов, напилил из комлевых частей дерева до-
сок и к уже прибитым жердям приколотил их. Стены гаража были
готовы в один день.
«Ах, жаль, что не купил шарниры и рубероида больше, когда был
в городе, теперь до следующего раза ждать надо», — размышлял он.
Но тем не менее на следующий день настелил крышу из досок, а
на щели набил горбыля и вошёл внутрь.
— Вроде и ничего получилось, даже щелей нет, — разглядывая
крышу изнутри, разговаривал он вслух.
Загнал микрогрузовик в гараж.
— Теперь и у тебя крыша над головой есть, — сказал он автомоби-
лю. — Пока только без ворот.
У Владимира Поликарповича уже сложился свой режим дня. По-
сле обеда он загружал себя менее тяжёлым трудом. В последнее время,
когда листья на деревьях стали желтеть, он после обеда ходил на за-
готовку дикоросов. Собирал грибы: какие сразу жарил, а остальные раз-
резал, надевал на нитку и вывешивал на веранде на просушку, теперь
у него висели целые грибные гирлянды. Дикий виноград очищал от
веточек и ссыпал во флягу. Часть маньчжурского лимонника засыпал
сахаром, остальное раскладывал на газету и сушил.
В прошлый раз в книжном магазине он купил книжку с цветными
иллюстрациями о травах, растущих на Дальнем Востоке, поэтому соби-
рал травы, связывал их в небольшие пучки и вывешивал на чердаке.
158
При этом тщательно сверял собранные травы с записями в книге и за-
поминал, в каких пропорциях заваривать и какая от каких болезней
лечит.
Периодически ловил рыбу, но так, чтобы за один раз съесть. Места
для хранения не было.
— На зиму бы заготовить рыбы, но солить-то негде, — досадо-
вал он.
В один из солнечных дней, когда солнце клонилось к обеду, Вла-
димир Поликарпович, как всегда, сидел возле дома на пеньке и масте-
рил табуретку. Раздался гул приближающего автомобиля, и он отчётли-
во различил звук УАЗика.
«Опять лесничий, наверное, едет», — подумал он.
Но в это время к ручью подъехал автомобиль УАЗ с кузовом, в
народе его называют «головастик». Из-за руля вышел уже знакомый
дед — начальник охотничьего хозяйства, а с пассажирского места вы-
шел высокий молодой человек в милицейской форме.
В одной руке Пётр Иванович нёс бутылку водки, в другой — булку
хлеба.
— Мы с выпивкой и закуской, — подходя, произнёс дед и пред-
ставил своего спутника: — Местный урядник, Бугай Евгений Ана-
тольевич.
— Очень приятно, пенсионер МВД Владимир Поликарпович.
Пётр Иванович поставил на большую чурку, служившую отшельни-
ку столом, бутылку и булку хлеба и сел рядом на только что изготов-
ленную новенькую табуретку.
— Её лаком покрыть и на рынок, — произнёс участковый.
— Не-ет, я для себя делаю.
— А у тебя здесь хорошо, — повёл по сторонам взглядом дед.
— Сроду не знал, что здесь так красиво, — поддержал деда Бу-
гай.
Отшельник принёс несколько жареных хариусов, что остались от
утреннего улова и завтрака.
— Много не ловлю, а то хранить негде, — посетовал отшельник.
— Да ты коптилку сделай, — предложил участковый.
— Так если бы умел.
— А что тут уметь? Вон туалет построил же, точно так же делаешь,
внутри только проволоку натянешь с рыбой. Через глаза протыкаешь и
вешаешь, как гирлянду, только предварительно подвяль рыбу на рас-
порках.
— Да это-то всё понятно как построить. А вот как коптить?
— А это ещё проще, гнилушек насобирал, желательно из ольхи,
и подкидывай понемногу, сутки, максимум полтора, и рыба готова и
храниться долго будет.
— Спасибо за совет, обязательно сделаю. А теперь расскажи, как
солить.
159
— Солью пересыпай, приправы можешь добавить, перец круглый,
лаврушки. Что, никогда не солил?
— Нет, никогда, сам не делал — всю жизнь по столовкам, — от-
ветил отшельник, разливая по кружкам принесённую гостями водку.
После первой Женя поинтересовался:
— А что тебя сюда принесло, от цивилизации?
— Вот она-то мне и надоела, цивилизация ваша, — с горечью про-
изнёс отшельник.
— Да у нас тут цивилизации немного, телефонной связи нет,
свет по часам дают, только телевизор, — смеясь, ответил участко-
вый.
— Да, я с тобой согласен, у вас немного проще, а в городе суета эта.
Люди кишат. Машины туда-сюда снуют, от выхлопных газов дышать
нечем.
— Так переехал бы в деревню, там всё же потише, чем в городе, а
то из крайности в крайность получается, — посоветовал дед.
— Привезли меня сюда друзья на рыбалку, на которой я ни разу не
был за всю свою жизнь. И меня здесь захлестнуло. Не мог надышаться
воздухом, не мог наглядеться на природу, а самое главное — тишина.
Вы не представляете, какая здесь тишина. Просыпаться не от шума
города, а от тишины. Это вам, наверное, не понять.
Собеседники внимательно смотрели на рассказчика.
Наконец Бугай не выдержал:
— Это как нужно ошалеть, чтобы бросить дом, семью, работу.
— Да бросать особо нечего, а кого — тем более, — спокойно ответил
отшельник. — Вырос в детском доме, всю жизнь прожил в общаге, се-
мьи не нажил. Так «всё прошло, как с белых яблонь дым».
— Грустно, давайте лучше выпьем, — произнёс Пётр Иванович,
беря бутылку и разливая по кружкам водку.
Начальник охотничьего хозяйства вручил охотничий билет отшель-
нику со словами:
— Теперь вы равноправный член нашего общества, дело за малым:
купить ружьё.
— Непременно, в ближайшее время поеду в город и куплю, — от-
ветил Владимир Поликарпович.
— Так это не так просто, надо лицензию получить на приобретение
оружия, — вставил участковый.
— Да это не проблема, зайду в отдел разрешительной деятельности
и выпишут.
— Как купишь, заезжай, научим стрелять, — шутливо произнёс
дед.
— Стрелять-то я умею, вот охотиться ещё бы кто научил.
— Вот с Женей пару раз сходишь на охоту и научишься, — вставил
Пётр Иванович.
— А в следствии до кого дослужился? — допытывался участковый.
160
— Ушёл на пенсию с должности начальника следственного отдела
ГОМа в звании майора юстиции. Больше двадцати лет проработал про-
стым следователем.
— А что так? — переспросил дед.
— Да видишь ли, Пётр Иванович, в милиции не всё так просто,
как и в нашем обществе в целом. Если вам интересно, я вижу две
проблемы: одна — специфика следствия подразумевает добросовест-
ное, скрупулёзное заполнение всех бланков и документов следствен-
ных действий. А на это способны только женщины, но они плохие
следопыты. Они всё делают правильно по процессу, иначе самый ма-
ло-мальский адвокат развалит дело. Мужики, как правило, хорошие
следопыты, но среди них бывает мало усидчивых, из-за загруженно-
сти они быстро, порою на тяп-ляп, расследуют уголовные дела. По-
этому начальники следственных отделов тщательно проверяют уго-
ловные дела перед направлением в суд, чтобы обнаружить ошибки
и вовремя устранить их. К тому времени, когда я стал начальником,
мог уголовные дела расследовать с закрытыми глазами. Когда про-
верял уголовные дела, которые производили молодые следователи,
то мне достаточно было просто взглянуть на процессуальный доку-
мент или по диагонали прочесть протокол допроса, и картина была
уже ясна, и я мог быстро дать указания по устранению выявленных
недостатков.
— А вторая сторона проблемы? — спросил Евгений, ему не терпе-
лось узнать, в чём секрет работы следствия.
— Вторая проблема банальна, как и везде. Когда женщины собира-
ются вместе, то они что в первую очередь обсуждают?
— Сплетни! — за всех ответил дед.
— Правильно, сплетни. Они сначала обсуждают, кто во что одет,
кто с кем спит, а потом уже решают производственные вопросы. Мне
крайне не нравится в людях такая черта характера, как подхалимство.
Если она в человеке есть, то он скорее станет начальником. Сложилась
практика: если он подхалим, то и любит подхалимов, поэтому и по-
строилась такая пирамида. Я был в ней изгоем, но меня поставили на-
чальником, а снять потом не могли. Просто придраться было не к чему,
по показателям у меня всегда был лучший отдел.
— Тяжело работать в следствии, — протяжно произнёс участковый.
— Тяжело, но можно всё облегчить, если бы не было забюро-
краченности, как и во всём нашем государстве. Слишком много не-
нужных и объёмных бумажек заполнять приходится, и, как правило,
если допустил незначительную опечатку, в результате — оправда-
тельный приговор и преступник на свободе, опять совершает престу-
пления, пользуясь своей безнаказанностью. Всё законодательство у
нас построено в пользу преступников, а не законопослушных граж-
дан. У нас потерпевший — без вины виноватый только потому, что
он потерпевший: в суде его допрашивают хуже, чем преступника,
161
как адвокаты, так и судьи, а порой и государственный обвинитель.
Они бывают и не рады, что связались с нашим правосудием. Несо-
вершенство закона — вот главная проблема нашего общества. Поэто-
му я здесь, вдали от цивилизации, буду жить по своим законам и
законам природы. Надоело бороться с преступниками и несовершен-
ством законодательства.
Уже вечерело, солнце клонилось к закату. Пётр Иванович и Евге-
ний собрались в обратный путь, Владимир Поликарпович проводил их,
а на следующий день стал собираться в город.
Там он приобрёл ружьё, прикупил продуктов и зимнюю одежду.
Приближалась зима. К вечеру он вернулся на свою заимку.
ГЛАВА 3
Вернувшись, Владимир Поликарпович, первым делом стал стро-
ить коптильню, как советовал участковый. Он видел в тайге давно
сваленное дерево, в котором было огромное дупло. Деловую часть
лесорубы отпилили, а комель с дуплом оставили лежать у пня. От-
шельник часто проходил мимо него и не знал, для чего это дупло
приспособить. И тут у него созрел план. Он пошёл вглубь тайги, на-
шёл откомлёвок и покатил его к своему двору, так он порою называл
заимку. Бревно было длиной больше двух метров, поэтому там, где
катить мешали кусты, Владимир Поликарпович вырубал их под са-
мый корень, маневрируя между деревьями, наконец он докатил его
до нужного места. Заранее облюбовав его, выкопал на высоком берегу
ровную площадку, взгромоздил откомлёвок на него для устойчивости
и, чтобы ветром не уронило, обложил камнями. Бензопилой выпилил
окно, чтобы можно было залезать вовнутрь, выпиленный кусок не
стал выбрасывать, а на толстые резинки, вместо шарниров, прибил
к стволу, получились дверцы, сделал даже деревянный засов. Из об-
резков досок соорудил крышу, получилось красивое сооружение не-
понятного назначения. Внутри натянул проволоку. А когда вернулся
к костру, то из алюминиевой проволоки соорудил крючки, чтобы це-
плять за глаза рыбу и развешивать в коптильне.
На следующий день он с самого утра отправился на рыбалку.
Прошёл вниз от ручья Раскидистого до ручья Изюбриного, дальше —
километра два-три вверх. И к обеду у него был полный канн рыбы,
складывать уже было некуда, он вышел на лесовозную дорогу и на-
правился к себе на двор. Почистил рыбу, настрогал палочек, вставил
в брюшки как распорки, прицепил крючки и развесил на бельевой
верёвке для просушивания. Вечером, когда рыба подвялилась, пере-
162
нёс её в коптильню и разжег огонь, дым медленно поднимался по
коптильне, окутывая тушки рыб, и выходил из щели между стволом
и крышей.
«А что я всё на костре да на костре готовлю пищу? — сидя пе-
ред большим пнём-столом на пеньке-табурете, рассуждал Владимир
Поликарпович. — А что, если я печь изготовлю?» Камней в округе
много, железа тоже: расхаживая по тайге, он собирал разбросанное
лесорубами. Насобирав камней, накопав глины, он принялся изготав-
ливать печь. Камни были неровные, поэтому кладка шла медленно,
но уверенно, и постепенно бывший следователь выложил стены печи.
Сверху на камни выложил толстый слой глины и придавил, положив
лист железа. На оставшееся место — с одной стороны на железо, а
с трёх сторон на камни — стал выкладывать трубу. Выложив око-
ло метра, посчитал достаточным, прекратил кладку и затопил печь,
прислонив вместо дверцы кусок тонкого железа. Из трубы повалил
едкий чёрный дым. Через некоторое время лист железа, служивший
плитой, стал нагреваться и Владимир Поликарпович поставил на него
закопченный от костра чайник. Наложил полную печь дров, и, пока
занимался другими делами, чайник закипел. Потом пил с наслажде-
нием ароматный таёжный чай, за это время дрова в печи прогорели,
остались только большие красные угли. Отшельник на трубу положил
тонкий лист железа.
«Теперь чайник дольше горячим будет», — обрадовался он своему
очередному таёжному изобретению.
«А оказывается, всё так просто», — размышлял он.
Заканчивалась осень, по утрам стало примораживать. Владимир
Поликарпович выходил на водные процедуры к ручью, но берег был
уже в инее. Вода становилась холоднее, но он продолжал выходить к
ручью с голым торсом, умывался холодной водой. Каждое утро он хо-
дил на рыбалку, налавливал полный канн рыбы и возвращался назад.
Хариусов коптил, а ленков солил, как селёдку: ему хариусы лучше по-
нравились копчёные, а ленки солёные.
Он много раз слышал, как по ночам кричали звери, он и рань-
ше слышал рассказы друзей, когда они осенью ездили на охоту на
рёв.
Соорудив рядом с домом навес, отшельник стал собирать по при-
брежным местам валежины, ломать сухостоины и стаскивать туда. Там
распиливал их большой ножовкой (в целях экономии бензина для бен-
зопилы).
За этим занятием его и застали приехавшие: уже знакомые началь-
ник охотничьего хозяйства, участковый и лесничий. Все, вооружённые
карабинами наперевес, на ремнях висели охотничьи ножи: один друго-
го лучше.
— Ну как дела, Отшельник? — подойдя первым, спросил участко-
вый.
163
Так теперь местное население называло бывшего начальника след-
ственного отдела, поселившегося на постоянное место жительства в уро-
чище ключа Раскидистого.
— Дела у прокурора, а у меня делишки, — шутя ответил Владимир
Поликарпович незваным гостям, но искренне обрадовался им.
Подошедший Пётр Иванович с ходу поставил на стол-чурку литро-
вую бутылку водки. Отшельник на берестяных тарелочках, изготовле-
ние которых он уже освоил, стал ставить жареную, копчёную и солёную
рыбу, а также выпеченный в своей печи каравай хлеба.
— О, так ты уже хорошо живёшь? Рыба жареная, рыба пареная, —
произнёс Пётр Иванович.
— И так кусками! — добавил Евгений.
— Чему научили, — ответил, смеясь, отшельник.
— Так мы тебя охотиться научим, тогда у тебя и кабанятина, и по-
росятина, и козлятина будут, — шутили приехавшие мужики.
— Не знаю, как получится, лишь бы с голоду не помереть, — от-
ветил хозяин.
— Кстати, здесь изюбры ревут? — спросил участковый.
— Кто-то ревёт, по ночам спать не даёт, но не знаю, кто, — ответил
Владимир Поликарпович.
— Вот и выясним сегодня, кто спать тебе не даёт, — разливая по
кружкам водку, произнёс Евгений.
— И самое главное — на закуску предложил одну рыбу, знает, что
перед охотой и на охоте мясо не едят, — разглядывая рыбу, пояснил
Александр.
— Да я без задней мысли, — пожал плечами бывший следователь.
— А туалет у тебя замечательный, посидеть в нём одно удоволь-
ствие, примерно, как в гостинице «Интурист» переночевать, — смеялся
подошедший Пётр Иванович и продолжил: — Сколько по тайге езжу,
бываю в зимовьях всяких, и у крутых и блатных, но такого изобрете-
ния не встречал. Да самое главное — человек ни разу не жил в тайге, а
тут приехал и обустроился в короткое время лучше, чем люди, которые
годами ездят охотиться и условий себе подобных создать не могут.
— Да-а, если человек талантлив, то он талантлив во всём, — за-
ключил лесничий.
Мужики сидели на табуретках-чурках вокруг стола-чурки, пили
водку, закусывали рыбой и разговаривали. И не заметили, как за раз-
говорами на улице стало уже темнеть (в тайге всегда темнеет рано).
На сопке в километре — двух от табора раздался оглушительный,
разнёсшийся по распадку и затихший внизу ключа рёв. Мужики вспо-
лошились.
— И не заметили, как вечер настал, — произнёс Пётр Иванович.
— А где твоя труба? — спросил лесничий у участкового.
— В машине оставил, — произнёс тот и бросился вниз по ключу,
под ногами только с шумом отскакивали от подошвы камешки.
164
Пока участковый бежал к машине, с того же места раздался ещё
один такой рёв, но уже более долгий. Внизу, где гости оставили свою
машину, раздался приглушённый рёв.
— О, что это? — изумился отшельник.
— Это Женя ревёт, — ответил дед.
— Это как? — не скрывая своего удивления, спросил Владимир
Поликарпович.
— А это труба есть такая, из бересты, сейчас увидишь, — пояснил
лесничий.
И, обращаясь уже к начальнику охотничьего хозяйства, который
забрасывал на плечо карабин, спросил:
— Ну что, идём?
— Да, пора, — ответил тот.
И уже к Отшельнику:
— А ты что стоишь? Быстро собирайся!
Отшельник бросился в своё жилище, надел куртку, сапоги и вы-
скочил на улицу, тут же хотел вернуться, но остановился:
— А ствол брать?
— А у тебя какой? — поинтересовался лесничий.
— ТОЗ!
— Гладкоствольный, что ли? — переспросил с иронией лесничий.
— Да!
— Да брось ты свою дрыгалку, — отходя, произнёс Пётр Иванович.
— Видишь, у нас какие машинки, хватит тебе на первый раз по-
смотреть и без ствола, — добавил лесничий, и Отшельник пошёл вслед
за ними.
Пока шли до машины, от неё несколько раз проревел Женя, а на
сопке ему ответил изюбр. Когда пришли, участковый сказал:
— Стоит и не подходит, надо на чистое место выезжать!
Все согласились с ним. Пётр Иванович сел за руль, надел прибор
ночного видения и, не включая фар, тронулся с места, участковый с
лесничим, а за ними Отшельник запрыгнули в кузов бортового УАЗика.
Автомобиль медленно выполз на дорогу и поехал вниз к развилке.
Разогнав машину, начальник охотничьего хозяйства выключил скорость
и заглушил мотор. Автомобиль пошёл накатом и бесшумно выкатился
на перекрёсток, только песок шуршал под колёсами.
Не слезая с кузова, участковый прислонил к губам трубу и стал
пронзительно реветь, под конец опустил её на пол. Отшельник рассмо-
трел приспособление для приманивания зверя, оно состояло из бере-
сты, свёрнутой в трубу, как пионерский горн.
Неожиданно в кустах раздался страшный треск, от испуга Отшель-
ник схватился за борт автомобиля, а прямо на дорогу с шумом выско-
чило огромное дикое животное. В темноте, в свете луны, был виден
только силуэт зверя. Тем временем лесничий включил фонарь и осве-
тил изюбра, участковый, бросив трубу на пол грузовика, схватил кара-
165
бин и несколько раз выстрелил в зверя. Тот, распластавшись, свалился
у кромки дороги, подняв клубы пыли, которые были видны в свете
фонаря.
Начальник охотничьего хозяйства запустил двигатель, включил
фары и направил автомобиль к месту, где лежал убитый зверь. Не
доезжая одного — полутора метров, остановился. Участковый, пере-
гнувшись через кабину, произвёл контрольный выстрел в голову, и все
спрыгнули с кузова и подошли к зверю, который бездыханно лежал на
дороге, высунув язык набок.
Участковый с лесничим схватили зверя за задние ноги и стащили
с дороги в кювет. Дед подъехал к обочине, передние колёса поставил
так, чтобы фары освещали зверя, и заглушил двигатель. Евгений с
Александром, уложив зверя на спину и подложив под бока валежины,
стали разделывать его, ловко орудуя ножами. Пётр Иванович достал из
ножен свой нож, присоединился к обдирающим, тщательно стал осво-
бождать от шкуры правую переднюю ногу.
Отшельник внимательно, не мигающим взглядом наблюдал за
всем происходящим.
— Ты хоть нож с собою взял? — спросил его Евгений.
— Нет, — ответил тот.
— Тогда хоть ногу держи, — предложил участковый.
Отшельник неловким движением взялся за ногу зверя, Женя по-
мог ему оттянуть её, а сам, запустив руку между шкурой и телом, стал
одним кулаком обдирать тушу.
Обрезав сухожилья и отрезав ногу, лесничий спросил:
— Ноги кому нужны?
— Поликарповичу дадим, пусть лыжи подобьёт кантом, — ответил
за всех дед.
— Кантом, это как? — поинтересовался Отшельник.
— Это когда охотничьи широкие лыжи снизу обивают шкурой с ног
изюбра, для того чтобы, когда поднимаешься в гору, назад не скользи-
ли, вперёд хорошо, а назад не моги, — не отрываясь от работы, пояснял
Пётр Иванович.
— На одну лыжу уже есть, — поддакивал участковый.
— Так сколько ног надо тогда? — расспрашивал отшельник.
— Для пары лыж надо двух «зюбрей» завалить, — добавил лесни-
чий.
В считанные минуты тело было отделено от шкуры, начальник
охотничьего хозяйства сходил к машине, принёс топор, разрубил тушу
на части и раскидал по приготовленным мужиками мешкам.
— Держи, это тебе, — подал отшельнику один из мешков участко-
вый.
— А мне за что? — удивился тот.
— За участие, — добавил, улыбаясь, лесничий.
— А в чём моё участие? — продолжал удивляться отшельник.
166
— Да бери же, — сунул в руки мешок участковый.
Отшельник приподнял мешок.
— Так он же тяжёлый?
— Подвезём тебя до ручья, а там наверх поможем донести, — под-
бодрил его дед.
Мешки с мясом покидали в кузов, и УАЗик, круто развернувшись,
поднялся по лесовозной дороге, свернул на волок и остановился у ру-
чья. Отшельник и лесничий спрыгнули с кузова, а участковый подал
мешок с мясом Владимиру Поликарповичу. Тот взвалил его на плечо и
потащил в гору.
— Давай помогу, — предложил лесничий.
— Да он вроде уже и нетяжёлый, — возразил отшельник.
— А ты ему хоть тот мешок дал? — смеялся дед.
— Да они тут все одинаковые, — развёл руками участковый.
Все подымались в гору, Пётр Иванович нёс ещё одну литровую
бутылку водки. Поднявшись на площадку перед домом, Евгений сразу
стал разводить костёр, а когда пламя поднялось над дровами и стало
освещать площадку, Отшельник стал носить закуску. А начальник охот-
ничьего хозяйства произнёс:
— Надо обмыть почин!
— Так я не застрелил никого, — возразил отшельник.
— Присутствовал на охоте, а значит, участвовал, — добавил дед.
Выпив по первой, Женя произнёс:
— По-хорошему, надо шкуру с кишками перетащить в сопку. Устро-
ить подкормку для соболей, так можно по чернотропу уже наловить.
Охотники заспорили, можно ли поймать.
— Не выходная она ещё будет, — доказывал лесничий.
— Да пойдёт на сдачу, — утверждал участковый.
Отшельник внимательно слушал, стараясь запомнить каждое сло-
во, но многое ему было непонятно.
Гости уехали, когда уже забрезжил рассвет, а хозяин пошёл спать.
Проснулся, когда солнце стояло уже высоко. Мешок с мясом стоял
на веранде, Отшельник сразу схватил нож и стал разделывать его, как
советовали ночью охотники.
Складывал рядами в кастрюле и засыпал солью. Когда самая боль-
шая кастрюля стала полной, отнёс в ручей и поставил в воду, обложив
камнями, чтобы не снесло течением. Освободившееся кости сложил в
другую кастрюлю и поставил варить. Мясо ещё осталось.
«Эх, мясорубку бы сейчас, котлет можно наделать было», — по-
сетовал он.
Тогда он нарезал мясо тонкими пластами, присолил их, как сове-
товал Пётр Иванович, развесил на бельевой верёвке и, когда оно слегка
подвялилось, закоптил его.
Осень уже отступала, по ночам стояли стабильные морозы, но Вла-
димир Поликарпович успел заготовить дров на всю зиму. Молочная
167
фляга стояла с солёными ленками, несчитанным числом копчёных ха-
риусов. Висели гирлянды сушёных грибов. Засыпанные сахаром, пере-
варенные в варенье лесные ягоды и ещё сушёные на кисточках стояли
в банках. И даже дикий виноград стоял в стеклянной бутыли, на горло-
вину которой была надета медицинская перчатка, и молодое играющее
вино то раздувало её, то спадало.
Хлеб он давно научился печь в своей печи на улице, поэтому в
последний раз он съездил в город, снял пенсию, закупил самые необ-
ходимые продукты и вернулся к себе на заимку.
Мороз сковал уже землю. Проснувшись однажды утром, Владимир
Поликарпович вышел на улицу и увидел всюду первый снег. Лес от
снега как будто побелел, и от этого стало ещё светлее, снежинки на
кустах и ветках деревьев сверкали и переливались на солнце. Идя до
туалета, видел на свежевыпавшем снегу следы от перебежек мышей и
птиц.
— О, так теперь все видно на снегу, — произнёс он вслух.
Вернувшись в дом и наскоро позавтракав, схватил ружьё и пошёл
в тайгу. Птички чирикали, белки прыгали с ветки на ветку, осыпая на
землю свежевыпавший снег. Попадались следы, но он не мог разли-
чить, где чей.
Уже поднявшись на самую вершину, спугнул табушок рябчиков,
они, разлетевшись веером, расселись по веткам деревьев. Отшельник
вставил в стволы дробовые патроны, прицелился в близсидящего ряб-
чика и выстрелил в него. С дерева посыпался снег, а потом, обгоняя
снежинки, камнем вниз устремилось тело рябчика.
— Есть один, — обрадовался отшельник. — С почином вас, Влади-
мир Поликарпович, — произнёс он вслух.
Остальные рябчики не разлетались, сидели на ветках и крутили
головами.
«Непуганые ещё», — решил он и стал целиться в следующую жертву.
Вторым выстрелом он также снял рябчика, но этот, правда, не
камнем полетел вниз, а под углом, а когда достиг земли, то стал под-
прыгивать.
«Ранен», — пронеслось в голове отшельника, он бросился к нему.
Когда подбежал, то рябчик бездыханно лежал на земле, Владимир
Поликарпович засунул его за пазуху, подобрал второго и также засунул
его ко второму. Прошёл немного дальше, но больше рябчиков не уви-
дел, после второго выстрела они сорвались со своих мест, снег с веток
плотною стеною полетел вниз, поэтому он и не видел, в какую сторону
они полетели.
Достигнув вершины, повернул в обратную сторону.
«Сегодня свежина; будет из чисто экологического мяса», — рассуж-
дал отшельник, спускаясь по косогору к своему жилищу.
Когда стал подходить к своему двору, то увидел дымок, поднима-
ющийся над распадком.
168
«О, да у меня гости! И кто же это мог быть?» — подумал он.
Когда он вплотную подошёл, то увидел, что за столом сидят, вы-
пивают и закусывают участковый с дедом.
— Мы тут уже расположились, — увидев его, произнёс Евгений.
— Да ничего, — здороваясь за руку, ответил хозяин.
— Я тебе договор на пушнину привёз, — как бы оправдываясь,
произнёс начальник охотничьего хозяйства.
— Какой ещё договор? — растерялся отшельник.
— А такой, что за тобою закрепляются охотничьи угодья, — весь
ключ Изюбриный вместе с Раскидистым, а ты за это должен сдать два
соболя, два колонка и десять рябчиков, всего десять, — добавил он.
Отшельник ещё не совсем понял, что от него хотят, доставая из за-
пазухи двух рябчиков.
— А это вот так, — Пётр Иванович взял из рук отшельника рябчи-
ка, свернул голову под крыло, подогнул лапки, — вот товарный вид
его, в таком виде заморозишь и сдашь, не бесплатно, конечно.
— Так я только двух убил.
— Да за зиму набьёшь их, а этих мы сейчас зажарим на углях, —
видя растерянность хозяина, подбодрил его участковый. И стал ощипы-
вать рябчика насухую. Что выдернул, а что нет, вырезал внутренности,
показал отшельнику полную горловину берёзовых почек:
— Вот видишь, чем питается, не мясо, а одно сплошное лекарство.
Вытряхнув в ручей внутренности, он ошмалил на костре от перьев
тушку. Посолил её, поперчил, намазал майонезом, завернул в фольгу и
зарыл в золу костра.
— Через полчаса будет готово, — произнёс он восторженно, разли-
вая водку по кружкам.
Владимир Поликарпович долго разглядывал и перечитывал до-
говор и толком так ничего и не понял.
Когда был готов рябчик и им уже закусили, доканчивая бутылку
водки, Евгений спросил у отшельника:
— Ты хоть следы видел какие-нибудь?
— Да видел какие-то, — ответил тот.
Старые охотники рассмеялись.
— Поедем, покажем ему границы его угодий и заодно, если попа-
дутся следы, научим различать их.
После этих слов все трое пошли к машине, оставленной на воло-
ке. Пётр Иванович сел за руль, Поликарпыча посадили на двигатель,
так что он головой доставал потолок, а чтобы что-нибудь увидеть в
окне, ему приходилось сгибаться, участковый сел на пассажирское
сиденье.
Вначале, выехав на дорогу, повернули направо и поднялись на
перевал. Пётр Иванович развернул автомобиль и произнёс:
— Вот слева и справа всё твоё, до вершины той сопки. Видишь,
по горизонту далеко слева кончается хребет, там и начинается твой
169
участок, а влево хребет поворачивает, там дорога через перевал, так там
только твой участок заканчивается, мы сейчас проедем туда.
По дороге, рассказывая охотничьи байки, они останавливались
у обнаруженных следов: там ходил изюбр, чуть дальше дорогу пере-
бежала коза — и разъясняли отшельнику, как отличить один след
от другого. Так они объехали весь участок, и отшельник понемногу
стал ориентироваться в тайге. Наконец довезли его до поворота на
волок.
— Здесь я сам добегу, — отшельник выскочил из кабины автомо-
биля.
Придя в дом, стал готовить капканы к охотничьему сезону, как
учил его Пётр Иванович.
ГЛАВА 4
Зима наконец вступила в свои права. Днем на дворе стоял устой-
чивый минус. Снегу выпало уже больше двадцати сантиметров. Влади-
мир Поликарпович каждый день ходил на охоту, убивал то рябчиков,
то однажды даже козу подстрелил.
Спускаясь как-то с косогора, поскользнулся и до самого низа ехал
на пятой точке. Это его воодушевило.
«А вот так, пока снега мало, можно брёвна спускать и не тащить
их на себе, ведь надо дом строить добротный, как хотел: с мансардой и
резными ставнями, как снилось раньше».
На следующий день он взял пилу, взобрался на гору и спилил
несколько елей, распилил их на шестиметровые брёвна — он дом уже
хотел построить размером шесть на шесть метров. Так же, как летом, на
удавку зацепил бревно и потащил его вниз. Бревно ехало легко, и он не
прикладывал никаких усилий. На одном участке оно даже разогналось
и, обгоняя Отшельника, поехало вниз. Он бросил верёвку во избежание
травмы, бревно само влетело на будущую строительную площадку.
— О как! — только и произнес он.
Спустился за бревном, отвязал верёвку и стал подниматься за
следующим. Второе бревно ещё ловчее полетело по уже накатанной
снежной борозде. За этот день Владимир Поликарпович скинул больше
десяти брёвен. На следующий день ещё больше. В течение нескольких
дней на площадке лежал весь необходимый для строительства лес.
«Так, можно начинать рубить сруб», — решил он.
Разложив по квадрату четыре первых бревна, взял топор и попро-
бовал сделать первую выемку, но топор отскакивал от мёрзлой древеси-
ны и не поддавался ему.
170
«Э-э, такую работу зимой не сделаешь», — расстроенно подумал он
и отложил эту затею до весны.
Зимой дни были короткие, а ночи длинные. Он рано засыпал (как
только начинало темнеть), и просыпался рано, и долго ждал, когда на-
ступит рассвет. Он потерял счёт не только часам и дням, но и месяцам.
Он специально не взял с собою ни радиоприёмника, ни книг, ни
газет, чтобы полностью отдалиться от цивилизации. Снегу выпало уже
много, по лесовозной дороге в сторону вершины ключа Раскидистого
никто не ездил. Отшельник неоднократно выходил на дорогу в разных
местах, но она как была занесена снегом, так и оставалась. По нижней
дороге вдоль ключа Изюбриного лесовозы ходили, и он слышал, как
они, урча, поднимались на перевал.
«Хоть бы узнать, какой теперь день. Новый год прошёл или нет?» —
задумался отшельник и пошёл на нижнюю дорогу. Вид у него, конеч-
но, был неприглядный: обросшее бородой лицо, выцветшая, непонятно
какого цвета вязаная шапка на голове, милицейский старый бушлат и
такие же ватные брюки, местами порванные и обтрёпанные, на ногах
ичиги. На плече двуствольное ружьё, на животе патронташ, на спине —
камуфляжного цвета рюкзак.
Не каждый остановится рядом с таким путником.
Но тем не менее первый же лесовоз остановился на взмах руки
отшельника.
— Не подскажешь, какой день сегодня, — обратился он к водите-
лю, когда тот опустил боковое стекло.
— Среда.
— А число?
— Двадцать первое.
— Месяца какого?
— Декабря, — с нескрываемой уже не то ухмылкой, не то удивле-
нием произнёс водитель лесовоза.
— Значит Новый год ещё не наступил, — вслух сказал Владимир
Поликарпович.
— Заблудился, что ли? — теперь уже спросил водитель.
— Да нет, живу я здесь, — только и ответил отшельник, повернул-
ся и побрёл прочь от лесовоза.
Когда пришёл на своё стойбище, то первым делом на берестяной
коре, в верхней её части, написал названное число.
«Надо хоть отметки ставить, а то с ума можно сойти», — решил
отшельник, укладываясь спать. В домике было тепло от натопленной
печи, кот всегда ложился у его ног, и так вместе засыпали.
Так шли дни, наконец наступило тридцать первое декабря. От-
шельник пошёл и срубил красивую пихту с шишками.
«Украшать-то нечем», — подумал он, выбирая новогоднюю ёлку.
Но когда поставил её в доме, игрушки тут же нашлись: он развесил
на ней гирлянды из сушёных грибов, кисточки из сушёного лимонни-
171
ка, калины, рябины, боярышника, на макушку взгромоздил вырезан-
ную из бересты звезду.
Когда стемнело, налил из бутыли кружку своего вина.
«Надо старый год проводить», — и залпом выпил вино, опустошив
кружку.
«Да оно хорошее, торкнуло сразу».
Пропустив ещё пару кружек, Отшельник растянулся на нарах и,
глядя на потолок, где мерцали красные полоски отсветов от печи,
раздумывал: «А в чём, собственно, смысл жизни? Родиться, а потом
всё равно умирать, кто раньше, а кто позже? Ладно, хоть кто-то, зная
свою родословную, произвёл на свет себе подобных. А что я? Без
роду и племени, где родился, где крестился — не знаю. А кстати, я
крещёный или нет? А какая разница?» — уже злясь на самого себя,
думал он.
«Всегда был убеждённым атеистом, как учила нас коммунисти-
ческая партия. А теперь что? Все кругом верующие, крестятся, а как
же заповеди: не убий, не воруй, не прелюбодействуй? Как же с этим?
Олигархи вон стоят в церкви и крестятся, а обворовали целый народ.
Доходы государства кладет без зазрения совести к себе в карман гор-
стка отпетых мошенников. А я столько людей пересадил, за маленькую
кражонку, ведро картошки или кусок никому не нужного металла, ко-
торый выбросить на помойку не жалко. А где же бог, справедливость?
Нет ни у кого ни чести, ни совести. Вот такая горстка людей, как я, и
живет по таким местам, где сейчас нахожусь, которые не согласны с
построением общества и ничего сделать не могут. И одинаково: веришь
ты в бога или нет. Религий много, а Бог один. Да неправда всё. Религию
создал человек, основываясь на законах природы».
Владимир Поликарпович налил себе ещё одну кружку вина, вы-
пил, в голове зашумело. «Так я и Новый год не встречу».
И раздетый вышел на улицу. Ночь была звёздная, он запрокинул
голову к небу, поднял руки вверх и закричал:
— Где ты, Бог? Покажись мне, если ты есть, откликнись, давай по-
говорим по душам.
В ответ только эхо разнеслось по распадкам.
— Давай я совершу для тебя что-нибудь, чтобы ты обратил на меня
внимание. Что? Что для тебя сделать? Давай церковь построю, вот на
этом месте, где я дом хочу построить. Давай, Бог! Или кто ты там —
Святой дух?
Отшельник выдохнул из груди воздух, изо рта пошёл столб пара,
он стал хватать руками пар.
— Где ты дух? Дух, я вот он, ты меня видишь, Святой дух!
Бывший начальник следственного отдела остановился, схватил
себя за голову.
«Это что со мной? — со страхом пронеслось в голове. — Я схожу с
ума?»
172
Качаясь, он вошёл в дом, налил ещё кружку вина, залпом выпил,
рухнул на постель и уснул крепким сном.
Проснулся, когда в окне было уже светло, через боль в голове он
стал вспоминать произошедшее накануне. Но толком вспомнить ничего
не мог. Только одна мысль застряла у него в голове: «Построй церковь,
построй церковь!»
«Что это? Было видение или вселился в меня кто? Я всю жизнь
был атеистом, а тут церковь строить».
Он вышел на улицу, и ноги сами понесли его на строительную
площадку. Когда он поднялся и посмотрел вверх, то сразу прикинул:
даже если небольшой по высоте купол церкви, то он будет возвышать-
ся над хребтом и будет виден на многие десятки километров вокруг
тайги.
«Это что, потусторонняя сила привела меня сюда, чтобы я совер-
шил это действие?» — подумал он.
Отшельник сразу начал прикидывать: какой конфигурации будет
здание церкви, где разместится вход, даже какие ступеньки будут.
Он повернулся спиной к горе, а лицом к уходящему вниз распадку.
«Что это со мной? Крышу рвёт? Да нет, — посмотрел он по сторо-
нам. — Вроде всё нормально, мужик сказал, мужик сделал».
Спустился вниз, вошёл в дом, начал готовить себе завтрак, а мыс-
ли то и дело останавливаясь на строительстве церкви.
«Надо хоть проект какой-то или чертёж сделать, а то как с бухты-
барахты строить, рухнет ещё».
Целый день его голову не покидала мысль о строительстве церкви,
к вечеру он вышел на улицу, надрал коры с берёзы, настрогал тонких
перьев из сухой липы и вернулся в дом. При лучине, на берестяной
коре начал рисовать чертёж будущего строительства. У него не было
ни бумаги, ни ручки, ни даже карандаша. Он умышленно не брал их
с собой, потому что так они надоели за эти тридцать трудовых лет,
да ещё если прибавить учёбу… он содрогнулся от этих мыслей. А сам
аккуратно выводил полоску за полоской остроконечной палочкой на
свежесодранной бересте.
На следующий день, проснувшись, как только забрезжил рассвет,
выбежал на улицу, нарубил веток ивы и внёс в дом. Когда ветки от-
таяли, снял с них кору, нарезал кусочки и начал изготавливать макет
церкви или часовни, что получится, думал он.
Выбирая ножом пазы, аккуратно стал складывать один венец за
другим. Размер центральной части получался сорок сантиметров на
сорок, а четыре выступа, двадцать на двадцать сантиметров. Он не слу-
чайно выбрал этот размер, это как раз одна десятая часть от реальных
размеров сооружения, поэтому спокойно, сантиметр за сантиметром,
поднимал своё маленькое здание. Подняв на сорок сантиметров, посчи-
тал достаточным эту высоту и стал закруглять центральную часть, от-
делив её от четырёх угловых, поэтому у него получился высокий купол
173
в центральной части и чуть ниже на четырёх угловых. На центральный
водрузил крест побольше, на четыре — поменьше.
— Вот примерно так, — отойдя в противоположный угол, произнёс
он вслух.
Зима продолжалась, начались рождественские морозы, Владимир
Поликарпович регулярно ходил на охоту.
ГЛАВА 5
Наступил март, но в тайге не ощущалось никаких изменений. Если
днём и пригревало солнце до минус десяти, то по утрам ещё стоял мо-
роз более тридцати градусов.
Владимир Поликарпович взял снегоуборочную лопату, поднялся
на площадку, где он собрался строить часовню, и стал расчищать снег,
скидывая его с обрыва. К вечеру площадка была убрана. На следующий
день он распилил шестиметровые брёвна, что были приготовлены под
дом, и разложил первый венец. Начал ошкуривать брёвна, примёрзшая
кора плохо отставала от древесины, но отшельник медленно и настой-
чиво стучал топором, отдирая кору сантиметр за сантиметром. Ошку-
рив, стал выпиливать бензопилой пазы, подгоняя бревно к бревну.
Увлечённый строительством, он и не замечал, как проходил день
за днём, а здание росло от венца к венцу. Чтобы поднять бревно на
высоту, он придумывал разные приспособления: с одного конца бревна
привязывал верёвку, подтягивал, забивал гвоздь и привязывал верёв-
ку к гвоздю, потом аналогично поступал со вторым концом бревна,
потом подставлял чурки и перехватывал верёвку. Так шли дни. Снег
начал сходить. У отшельника заканчивались продукты, муки осталось
на пару замесов. Рыбу, наловленную осенью, он давно уже съел. Ходил
на речку ловить свежую. Малые ручьи перемёрзли и еле текли, можно
было только в полковшика воды зачерпнуть, чтобы не задеть дно.
Наступил апрель, Владимир Поликарпович решил пойти посмо-
треть дорогу, чтобы выбраться на большую землю. Проваливался в рых-
лом снегу и черпал сапогом снег через голяшку. Выбрался на дорогу,
но и там идти было невозможно, спустился к лесовозной дороге, там
зимой ходил грейдер, дорога была чистой, на обочине лежали большие
отвалы снега.
Отшельник остановился на дороге. «Нет! Я сюда не доеду, — раз-
мышлял он, возвращаясь назад. — Столько снега я не откидаю, чтобы
выехать на своей машине, километр расчищать придётся».
Настроение было отвратительное, без хлеба никакой кусок не шёл
в горло. Мясо уже опротивело. Ходил на речку, ловил рыбу и жарил
174
свежую, но растительное масло тоже было на исходе. С кусков мяса со-
скабливал жир и на нём жарил рыбу.
Так он продержался ровно две недели. Каждый день ходил про-
верять дорогу, с собой брал лопату и там, где с теневой стороны снег
плохо растаивал, раскидывал его, чтобы быстрее таял и освобождал
путь.
Когда можно было уже выехать, Владимир Поликарпович, как
смог, подстриг бороду и волосы, надел приличную одежду и выехал на
своём грузовике на большую землю.
Съезжая с Хехцирского хребта, он подумал, что спускается с небес
на землю. Прожив всю зиму вдали от людей, городской суеты, очи-
стившись от городской грязи, он возвращается опять туда. Пусть и на
время.
Получив деньги за комнату и сняв с карточки пенсию, он поехал
на оптовую базу и стал закупать продукты мешками: соль, сахар, муку,
крупы. Затем заехал в строительный магазин и загрузил полный кузов
гвоздями, шанцевым, строительным инструментом и разными приспо-
соблениями, что могли пригодиться при строительстве. И сразу поехал
назад.
Возвращаясь, он обратил внимание, что недалеко от дороги распо-
ложилась чья-то пасека, стоял микроавтобус, кунг и несколько уликов.
Он остановил свой автомобиль, резко развернулся, даже взвизгнула ре-
зина на колёсах. Заехал на стоянку, где двое мужчин устанавливали
навес над металлической печкой.
«А я почему до сих пор этого не сделал?» — подумал отшельник,
подходя к пасечникам.
— Здорово, мужики! — обратился он к ним.
— Здорово, коль не шутишь, — ответил с опаской тот, что постарше.
— Да вот, хочу пасеку развести, но не знаю, с чего начать.
Мужики переглянулись и, уже улыбаясь, смотрели на непрошеного
гостя, наконец тот, что был постарше, ответил:
— Это не так просто.
— Я знаю, что не так просто, но я смышленый, — переводя разго-
вор в шутливый тон, ответил отшельник.
— Это надо сезон отработать помощником пасечника, чтобы хоть
что-то уяснить для себя, — сказал тот, что помоложе.
— А сезон — это сколько? — растерялся Владимир Поликарпович.
— От весны до осени, — рассмеялся молодой.
— А за короткое время нельзя? — настаивал отшельник.
— Короткое — это сколько? — спросил старший.
— За день! — ответил гость.
Мужики рассмеялись и стали продолжать заниматься своей рабо-
той, уже не обращая внимания на гостя.
— Ну тогда хоть продайте пару ульев, я сам научусь, — напирал с
профессиональной настойчивостью бывший начальник следствия.
175
Мужики опять рассмеялись, посмотрели друг на друга, и старший
сказал молодому, спускаясь с крыши навеса:
— Наливай чай.
Старшой, спустившись на землю, сел на лавочку, пригласил гостя.
Отшельник сел напротив, молодой налил три кружки чаю и поставил
на стол, старшой пододвинул гостю банку с мёдом.
— Как тебя хоть зовут, мил человек? — поинтересовался старшой.
— Владимиром Поликарповичем, — ответил отшельник, зачерпнув
ложкой из банки густого мёда и перекладывая к себе в кружку. Капнув
на стол, пальцем стёр мед со стола и тут же облизал палец.
— Что, мёд любишь? — спросил старшой.
— А кто его не любит?
— А где живёшь?
— В тайге!
— Понятно, что не в городе, в каком посёлке? — интересовался
пасечник.
— Ни в каком, просто в тайге.
— В зимовье, что ли? — вмешался в разговор молодой.
— Нет, в доме, даже с верандой, и гараж тоже есть.
Пасечник внимательно смотрел на приезжего и наконец спросил:
— И давно там живёшь?
— С прошлого года.
— И чем там занимаешься?
— Летом дом строил, обустраивался, зимой охотился.
— А что занесло тебя туда? — поинтересовался молодой.
— Ничего, просто на пенсию пошёл, — повернув голову к молодо-
му, ответил отшельник.
Это оживило пасечника:
— Так вон оно что. А я-то думаю, что за странный человек, а оказы-
вается, всё просто. Меня, кстати, тоже Владимиром зовут. Поликарпыч,
чтобы развести пасеку — это действительно не только титанический
труд, но и большие знания нужны.
— Так я познаю, — с живостью ответил он, обрадовавшись, что
пасечники готовы поделиться секретами.
— Слишком много информации, за один день я даже рассказать
всё не смогу, а ещё и показать. Даже если я продам пару пчелосемей,
ты их только загубишь. Кстати, тебе же пчёлы нужны, а не домики для
них.
— Да, конечно.
— Так вот для начала: улики — это просто домики, а в них живут
пчелосемьи.
Отшельник внимательно слушал всё, что рассказывал пасечник.
— А где хоть твой дом стоит? — прервав свой рассказ, поинтересо-
вался пасечник.
— На Раскидистом.
176
— Знаю те места, один год я стоял там с пасекой, на той дороге,
что вдоль Изюбриного. Вот как липа начнёт цвести, приедем к тебе с
пасекой, посмотришь весь процесс. И тогда, если понравится, я подарю
тебе пару семей.
Отшельник обрадовался этому.
— А банька-то хоть у тебя есть? — поинтересовался молодой.
— Да, наверно, есть и банька и солонцы, — ответил за него стар-
шой.
А про баню-то он совсем забыл, всю зиму мылся в доме у печи, а
летом в душе, что сам соорудил.
— Зачем тебе баня, в душе помоешься, — ответил пасечник.
Отшельник молчал, только спросил:
— А когда липа цветёт?
— Первая — с первого июля, вторая — с десятого, а третья, если
бывает, то с двадцатого июля, — медленно произнёс пасечник.
«Надо до июля баню построить», — мелькнуло в голове у отшель-
ника.
Попрощавшись, Владимир Поликарпович поехал к себе, по доро-
ге раздумывая, в каком месте построить баню: «Хотелось бы ближе к
ручью, чтобы, попарившись, броситься в воду». Так он видел по теле-
визору и мечтал об этом, когда жил ещё в городе.
Когда приехал, решил в первую очередь вырубить кусты и спилить
маленькие деревья на том месте, где он собрался разбить огород.
«Чтобы земля быстрее таяла», — решил он.
Место было облюбовано заранее, с правой стороны по течению ру-
чья, на пригорке, там, где раньше был склад леса.
Наутро, вооружившись бензопилой, Владимир Поликарпович по-
шёл расчищать плантацию. Завёл пилу и под самый корень стал спи-
ливать кустарник и мелкие деревца. Работа шла споро, ему нравилось,
что он делает. Устав, он садился на землю или сваленную кучу древес-
ной массы, вытирал со лба пот. Отдохнув, спускался к ручью, ладонями
зачерпывал студёную воду и с удовольствием пил, аж зубы сводило.
Так за три дня он очистил плантацию — больше тридцати соток.
Спиленный кустарник стаскал в одну кучу, и огромный костёр полы-
хал до самого вечера, освещая в наступившей темноте стоящие вокруг
деревья.
Утром следующего дня, прохаживаясь по очищенной территории,
Владимир Поликарпович планировал, где что посадит: «Здесь грядку с
морковкой, здесь со свеклой, а здесь лук и чеснок, а половину засажу
картошкой».
«Фруктовые деревья ещё посадить бы, — вдруг осенила его мысль. —
Если ягоду: малину, смородину — красную и чёрную, жимолость мож-
но собирать в тайге, то вот плодовые деревья — слива, вишня, яблоня
и груша в природе не растут. Поеду в следующий раз в деревню, у
лесничего поинтересуюсь, что здесь растёт, он-то должен точно знать».
177
Осмотрев плантацию, он пошёл дальше, туда, где пилил лес на
строительство. Снег растаял, и вид ее был неприглядный: торчали пни,
один выше, другой ниже, кругом валялись ветки.
«Как Мамай прошёл», — ужаснулся он.
И стал наводить порядок, ветки стаскивал в кучу на расчищенной
территории под огород.
«Слышал, что зола удобряет землю», — рассуждал он.
Пни спиливал под самую землю и относил к дому на дрова. По-
падавшиеся кустарники так же низко спиливал. Таким образом, после
очистки ещё тридцати или сорока соток, а может и полгектара, полу-
чилась красивая лесопарковая зона.
На этом отшельник не успокоился, стал очищать весь берег вверх
по течению ручья, а спиленные деревья, которые пригодны для строи-
тельства бани, перетаскивал через ручей и складировал на противопо-
ложном берегу ручья.
«На одной стороне ручья будут постройки, а на другой — огород и
сад, — решил он. — Пока земля под огород будет оттаивать, буду стро-
ить баню». Выложил самые толстые брёвна на низ и стал рубить венец
за венцом, сруб строил небольшой, размером два на четыре метра.
«Посередине поставлю печь и перегородку, у дальней стены, — по-
лок со скамейкой, два метра длиной, хватит растянуться, а в предбан-
нике — лавочку и столик», — рассуждал он в перерывах между работой.
Умелые руки быстро поднимали венец за венцом, и к майским
праздникам сруб был готов.
Первого мая Владимир Поликарпович взял лопату и пошёл на
плантацию, воткнул её в землю, и она полностью вошла в неё.
«О-о, да она уже оттаяла на целый штык», — обрадовался он и
начал копать. То и дело попадались корни, он измельчал их остриём
лопаты и сбрасывал в кучу. Те, что были потолще, разрубал топором и
так, метр за метром, осваивал и отвоёвывал у тайги куски плодородной
земли.
Только к обеду он вскопал одну грядку, длиной в пять метров и
шириной в один метр, и страшно устал. Пришёл на стан, сел на чурку-
табурет, снял с головы кепку, вытер пот со лба, кинул её на соседнюю
чурку-стул и облокотился на чурку-стол.
— Тяжелова-то, однако, землю копать, — со вздохом произнёс он.
После обеда он уже не пошёл осваивать огород, занимался мел-
кими работами по дому, а вечером, лёжа уже на нарах, задумал-
ся: «Если я так буду копать, то до конца лета огород не освою, а его
же ещё посадить надо, ухаживать, собирать урожай. А хранить где
я буду его?» Эта мысль опять стала его напрягать: «Это же солить,
мариновать, а я же ничего не умею. Ладно, прорвёмся», — уже за-
сыпая, решил он.
На следующий день работа пошла споро, те пни, что побольше, он
не выкорчёвывал, а только окапывал, остальные выдёргивал и свали-
178
вал в кучу. И к девятому мая половина плантации была уже вскопана.
Утром он поехал в деревню, чтобы купить все необходимое для посад-
ки.
Первым делом побывал в магазине, купил разных семян, а потом
уже двинулся к лесничему, встретились они как старые друзья. Лесни-
чий ещё со двора, увидев отшельника, стал кричать ему:
— О, какие люди и без охраны!
— Что-то забыли про меня и не заезжаете, — с укоризной ответил
Владимир Поликарпович.
Александр вышел на улицу, чтобы встретить гостя и крепко пожал
руку.
— Да мы зимой несколько раз пытались прорваться, но снегу было
много, подъезжали к развилке. Видим: следы твои, значит, живой, а
пешком далеко идти было, некогда зимой, дни короткие. И обычно под
вечер, когда ехали с работы, то и вспоминали про тебя, — оправдывал-
ся лесничий.
Постояв некоторое время на улице, лесничий предложил:
— Пошли в дом, чайку попьём или чего покрепче, праздник же.
— Чайку можно, а крепче не могу, ехать назад надо.
— Да ладно, кто тебя здесь тронет.
— Никто, дело принципа.
— Ну, если принципа.
Так, разговаривая, они вошли в дом. На кухне хлопотала хозяйка,
невысокого роста женщина с крашеными волосами.
Лесничий представил:
— Моя жена, Алла Борисовна!
— Почти Пугачёва, — пошутил отшельник.
Лесничий усадил гостя за стол, Алла Борисовна налила чаю, поста-
вила на стол целую чашку стряпни. При виде неё у отшельника потек-
ли слюни, он давно не ел подобного. Не дожидаясь, пока жидкость в
кружке остынет, он начал есть домашние пирожки, запивая и обжигая
губы и язык горячим чаем.
Насытившись немного, он начал разговор:
— Слушай, Александр, знаешь, что я хочу у тебя спросить?
— Не знаю, — то ли шутя, то ли серьёзно ответил тот.
— Я хотел узнать, растут ли здесь фруктовые деревья, если да, то
у кого саженцев купить можно?
Лесничий почесал затылок:
— Да вроде всё растёт, не западное конечно: слива растёт, у кого и
яблоня с грушей есть. Абрикосы и персики — нет, да вот вишня кустар-
никовая растёт, только ее надо пригнуть на зиму под снег.
— Значит, совсем не всё растёт, — с сожалением произнёс отшель-
ник.
— А этого, что, недостаточно? — изумился лесничий.
— Для начала хватит. А саженцев у кого можно купить?
179
— Сливы-дички я тебе могу накопать, облепихи, вишни, а
остальное надо в городе покупать, у нас нет. Да, могу нарезать ви-
нограда культурного, но смотри, у тебя там дикого должно много
быть.
— Да винограда я и в тайге насобираю, а вот слива с вишней не
помешает, да и облепиха тоже.
Допив чай, хозяин с гостем вышли на улицу, лесничий накопал
саженцев и сложил в мешок.
— Сколько я тебе должен? — спросил отшельник.
— Да ничего, пусть растёт, я бы всё равно выкопал да выбросил —
зарастает сад.
— И ещё вопрос: а семенной картошки где можно купить?
— О-о, это проблема. Видишь ли, здесь огороды у людей малень-
кие, тайга кругом, поэтому садят только для себя и на семена оставля-
ют ровно столько, чтобы огород засадить, да и у меня тоже лишней нет.
— Ладно, всё равно в город за саженцами ехать, — махнул рукой
отшельник.
Обратно отшельник ехал радостный, он всю зиму мечтал, лёжа на
нарах в длинные зимние вечера, как наступит весна — сразу разобьёт
сад.
Его он решил разместить со стороны ручья по кромке уже переко-
панной земли. Деревья садил в шахматном порядке, рядами, сначала
посадил ряд облепихи, аж семь деревьев, затем — ряд слив, а ближе
к южной стороне — ряд вишен. В последующие дни утром и вечером
поливал их, ему нравилось ухаживать за деревцами.
Вскопав вторую половину огорода, Владимир Поликарпович ре-
шил: «Надо ехать в город за семенной картошкой да и купить саженцев
не только яблонь и груш, но и абрикосов с персиком. Хоть лесничий и
говорит, что здесь не растут, а у меня вырастут».
На следующий день отшельник мчался в город.
«Надо ещё рубероида купить, чтобы баню накрыть, железную печь
в баню», — загибал он пальцы на руке, не отпуская руля.
В городе на рынке особо не торговался, купил по паре саженцев
каждого наименования, стройматериалов, в хозяйственном магазине —
несколько небольших деревянных бочек для засолки и отправился в
обратный путь. Утром, когда ехал в город, видел пасеку своих знако-
мых, поэтому на обратном пути сразу завернул к ним.
Пасечники обрадовались гостю.
— А мы уж думали, что ты забыл про нас, — здороваясь, восклик-
нул старшой.
— Да что вы, я же редко выезжаю на большую землю, работы мно-
го, — ответил отшельник.
Пасечники напоили гостя чаем с мёдом и ещё целую банку дали
гостинца. Договорились, что в конце июня отшельник приедет к ним и
поможет перевезти пасеку.
180
Вернувшись, Владимир Поликарпович посадил саженцы по сто-
ронам уже посаженных, сад получился буквой «П», посадил картошку,
досадил чеснок, репу, её вкус он помнил с детства, тыкву.
«Говорят из неё каша хорошая получается», — рассуждал он.
Ещё ему лесничий рассказал, что можно собирать папоротник-ор-
ляк, солить его, и из него очень хороший продукт получается.
Только папоротник начал всходить и поднялся от земли на де-
сять — пятнадцать сантиметров, отшельник сразу пошёл за ним. Его
было видимо-невидимо, особенно приятно было собирать на очищен-
ной парковой зоне между деревьями. Нарвав несколько килограммов,
пожарил его на сковороде. Вкус был отменный, напоминал жареные
грибы, время для которых ещё не подошло.
На следующий день отшельник опять пошёл собирать папоротник.
За сутки тот хорошо подрос и ещё много свежего вылезло из земли. Он
очень удивился этому обстоятельству, рвал его без остановки, связывая
резинками, как учил лесничий. К вечеру заготовил два мешка и, сев на
чурку-табурет, стал отрезать концы растений и аккуратно складывать
в бочку. После каждого уложенного слоя пересыпал солью, два мешка
уместилось в одну бочку. Затем её с трудом (очень она была тяжёлая)
закатил под навес, где хранил дрова. Выпилил кусок доски по вну-
треннему размеру бочки, положил сверху и водрузил на неё огромный
камень как гнёт. Всё сделал, как ему советовал лесничий, а ещё тот
настоятельно рекомендовал:
— Когда мы готовили папоротник на экспорт, то два раза сливали
сок, выдавленный из растений и заливали тузлуком, правда, доста-
точно одного раза. Первый раз просто пересыпаем солью и под гнёт,
постоит сорок дней и сливаем воду, чтобы вся горечь вышла. Потом за-
ливаем тузлуком, так может храниться и год и два, а если на экспорт,
то через сорок дней опять сливали и заливали новым тузлуком, — от-
шельник вспомнил каждое слово лесничего.
После заготовки папоротника отшельник решил закончить с ба-
ней, подоспел уже июнь. Между делом бегал на грядки и дёргал тра-
ву. Если не было дождя, то день начинался и заканчивался поливкой
саженцев.
Строительство бани заканчивалось споро. Он уже быстро научился
делать доски, в лесу находил сушину из кедра или липы, сваливал её,
гнилые места выпиливал и стаскивал на дрова, а здоровую древесину
распиливал на доски, а потом при помощи рубанка доводил до гладко-
го состояния, поэтому баня получилась, как игрушка, даже фигурные
обналичники научился делать.
За несколько дней до конца июня, когда баня была полностью
готова, решил истопить её и опробовать. Затопил печь, нарвал берё-
зовых и пихтовых веток для веников. А пока баня топилась, в ручье
сделал запруду, чтобы вода собралась и образовался небольшой во-
доём.
181
Баня летом нагрелась быстро, отшельник вошёл в неё, разложил по
полку; пихтовые ветки и осторожно лёг на них, они не кололись.
«Странно», — подумал он.
Немного нагревшись, он плесканул на камни воду, вода зашкварча-
ла и сбежала внутрь в щели между камнями, камни в одно мгновение
стали сухими, и над ними поднялся еле заметный сухой пар. Жаром
обдало тело. Отшельник достал из тазика запаренный берёзовый веник
и стал нахлёстывать им себя. Когда терпеть горячий пар стало невоз-
можно, он выскочил из бани и с разбегу плюхнулся в только что при-
готовленный водоём.
— Ой, мама, мама родная, до чего вода в реке холодная, — не про-
пел, а проорал на всю тайгу отшельник.
Воды было мало, поэтому побарахтавшись и остынув, он ринулся
обратно в баню.
Напарившись и намывшись, он сидел у костра на чурке-табурете и
смотрел на огонь, потягивая ароматный, настоянный на таёжных тра-
вах чай. Ему нравилось жить здесь, обустраивать своё хозяйство.
На следующий день он решил пойти и заготовить берёзовых и ду-
бовых веников: обрубая ветки с молодых деревьев, отрывая от большой
ветки маленькие, увязывал их, а кроны не трогал.
«Пусть дальше растут», — решил он.
Увлечённый своей работой, он и не заметил, что сковырнул ногой
дом земляных пчёл, они с воем вылетели на волю. Он было стал от-
махиваться от них руками, но быстро остановился. Пчёлы полетали
вокруг, ни одна не села на него. Одни разлетелись по сторонам, другие
вернулись в свой дом. Стоя на одном месте и не шевелясь, он размыш-
лял: «Люди как-то же приручили диких пчёл».
В голове крутились мысли: «Как воспользоваться этим обстоятель-
ством и приручить вот этих пчёл».
Стоя над ними, он видел, как пчёлы выползают между корнями
дерева и снуют туда и обратно.
«А если поставить коробку, они же туда заползут, а потом перене-
сти их, вот и готовая пчелосемья», — рассуждал он.
Он сходил к себе в дом, взял пустую картонную коробку, надел на-
комарник, чтобы пчёлы нечаянно не покусали лицо. Пришёл назад и
поставил на отверстие, выходящее из земли, коробку и стал наблюдать.
Те пчелы, что были в земле, не выходили наружу, а те, что прилетали,
пометались над коробкой и улетали обратно, так и не сумев попасть
внутрь.
«Не-е, так дело не пойдёт, надо что-то придумать посущественнее.
Но что»? — злился он сам на себя.
Взяв коробку и собрав заготовленные веники, он ушёл назад и раз-
весил их на чердаке бани.
Пока развешивал веники, как ему показалось, на ум пришла гени-
альная мысль. Он вспомнил, что в лесу спилил липу, в которой вну-
182
три было огромное, до середины дерева, дупло. В тот раз Поликарпыч
долго думал, куда приспособить эту деревянную трубу.
Наутро он взял пилу и направился к этому дереву, распилил его
на чурки, прикатил одну во двор, снизу забил дыру наглухо, а сверху
сделал крышку. Стамеской сбоку вырубил отверстие для входа и вы-
хода насекомых. Затем из реечек сделал две рамки, натянул вощину*
и вставил её вовнутрь. Получился готовый пчелиный дом.
«Но они могут опять не полезть», — подумал он.
Взял банку мёда, что ему дали пасечники, и облил рамки мёдом.
«Теперь они никуда не денутся», — решил он.
И покатил улик к месту земляных пчёл. Поставил рядом с вы-
ходом земляного домика и стал ждать. Пчёлы быстро разнюхали, что
рядом готовый мёд и полезли в улик. Отшельник обрадовался: «Я же
говорил, что никуда не денутся».
Но потом стал замечать: пчёлы снуют туда и обратно, внутрь вле-
тают пустые, а обратно несут на лапках мёд и влетают в свой земляной
домик.
Через некоторое время он открыл крышку улика, на рамках уже не
было мёда, пчёлы утаскивали остатки. Он закрыл крышку и расстроен-
ный пошёл в дом.
Больше он не подходил к этому месту, а когда наступило тридцатое
июня, с самого утра поехал к своим друзьям-пасечникам.
— О-о, да ты совсем рано приехал, — встретили они его.
— Мы только к вечеру поедем, когда пчёлы соберутся, — сказал
старший.
— Так я откуда знал.
— Ничего, поможешь собраться, — обрадованно произнёс молодой.
Отшельник присел на лавку, с хозяевами попили чай, а потом це-
лый день увязывали и укладывали вещи. На заходе солнца, когда пчё-
лы угомонились, часть уликов погрузили в грузовик, а часть на микро-
грузовик отшельника. И тронулись в путь. Отшельник ехал первым, за
ним старый пасечник на своём грузовике, замыкал колонну молодой
на микроавтобусе. Ехать было километров семьдесят, из них — двад-
цать километров по ухабистой лесовозной дороге, поэтому сильно не
разгонялись, везли ответственный и живой груз. Доехали до места за
полночь. Разгружаться не стали. Освещая фонариками дорогу, по ручью
поднялись к дому.
— А где место для пасеки ты определил? — поинтересовался ста-
рый пасечник.
— Вон там, между деревьями, — отшельник посветил фонариком
в сторону парковой зоны.
— Таскать далеко, — возмутился молодой.
* Вощина (спец.) — тонкие восковые листы с отпрессованными на них шестиу-
гольниками — донышками ячеек, на которых пчёлы строят соты.
183
— Да вроде не очень, утром посмотрим, — спокойно ответил ста-
рый.
Мужики, не поужинав и не раздеваясь, легли спать на нары. А
утром только забрезжил рассвет, старый разбудил всех:
— Вставайте, уже пора!
Все пошли осматривать место, определённое отшельником.
Лёгкий туман, поднимавшийся от ручья, расстилался по всей пой-
ме, закрывая стволы деревьев.
— Ничего, подходящее, — оценил старый.
Подошли к грузовику, старый взял колышки и топор и пошёл
подготавливать места для ульев. Молодой с отшельником специаль-
ным приспособлением из двух палок, соединённых ремнями, таскали
ульи.
Когда солнце показалось из-за горизонта, более тридцати пчелосе-
мей уже стояли на новом месте. Уставшие, но довольные мужики по-
брели к табору, отшельник быстро растопил уличную печь и поставил
чайник.
— Чем потчевать нас будешь? — обратился молодой к Владимиру
Поликарповичу.
— Ты не оборзел случайно? — оборвал его старший.
За чаем отшельник, подавив смущение, поделился:
— Я тут земляных пчёл нашёл, хотел одомашнить, сделал улик,
рамки, всё, как положено, принёс к этому месту, даже рамки мёдом
намазал, а они, гады, мёд весь перенесли к себе, а в домике моём не
захотели обживаться.
Молодой со старым пасечником смеялись от души, а когда немно-
го успокоились, старый сказал:
— Понимаешь ли, Володя, первым в домик садят матку, и тогда,
рабочие пчёлы сами пересядут с одного места в другое. Вот если бы ты
расковырял землю да достал оттуда матку и посадил в улик, тогда бы
у тебя и образовалась пчелосемья, а так, как ты сделал, они не полезут
даже на мёд.
Отшельник с интересом слушал старого пасечника.
— Ничего, не переживай, у меня там в одной семье вторая матка
образовалась, так мы старую матку в твой улик и пересадим, вот и бу-
дет у тебя первый задел.
— Я что-то тут туалета не наблюдаю, — крутя головой, сказал мо-
лодой.
— А ты получше посмотри, — шутя произнёс отшельник.
Молодой встал, стал ходить вдоль ручья с одной стороны, с дру-
гой, зашёл за дом, поднялся на строительную площадку. Вернулся.
— Сдаюсь, — произнёс он.
— Наверное, под каждым кустом, — высказал своё предположение
старый пасечник.
Отшельник встал и махнул рукой:
184
— Пошли!
Подвёл их к дереву, где размещался туалет, и открыл двери.
— Матерь божья, — изумился старый пасечник.
Молодой стоял и чесал затылок, он несколько раз проходил мимо
этого дерева.
Старый пасечник приказал молодому готовить обед, а сам с от-
шельником пошёл на пасеку. Там он рассказывал и показывал все пре-
мудрости пасечного дела.
— А где твой-то улей? — поинтересовался старый пасечник.
— Там стоит, — махнул рукой отшельник.
— Так пошли и принесём его сюда.
Когда подошли к месту, где стоял улик отшельника, пасечник дол-
го рассматривал его, наконец произнёс:
— Наверное, в древней Руси и были такие ульи, я ничего не имею
против, только его нужно привести в нужный вид. Во-первых, дно
должно быть такого же диаметра, что и корпус домика, чтобы вода не
затекала вовнутрь, а верхний, наоборот, должен быть шире корпуса,
чтобы служил в виде козырька. Можно, знаешь, что сделать, чтобы про-
должить дизайн под старину? Свали дерево толще, чем то, из которого
ты сделал этот корпус, но чтобы целое было. Дно прикрепишь намерт-
во, а крышка должна быть съёмной.
Отшельник тут же бросился в дом, схватил пилу и убежал в тайгу,
откуда через некоторое время раздался гул пилы и шум падающего
дерева. А ещё через мгновение отшельник уже приспосабливал дно из
вершинной части ствола, а крышку — из комлевой.
Старый пасечник при помощи стамески продолбил выемки вну-
три экзотического пчелиного домика, разместил там несколько пу-
стых рамок, а затем перенёс несколько рамок из своего улика, где
была старая пчеломатка и где с рамки огромной бородой свисали
рабочие пчёлы.
Так шли дни. Каждый день отшельник помогал качать мёд, посте-
пенно вникая в премудрости пчелиной науки. Вечерами сидели у ко-
стра, где старый пасечник делился опытом. Как только образовывалась
новая пчеломатка, отшельник тут же изготавливал улик и пересаживал
туда старую матку.
Так к концу цветения липы у отшельника стояли пять ульев.
Был разгар лета, на огороде у отшельника поспевали овощи. Он
уже наелся и помидоров, спеющих прямо на корню, и огурцов, которые
и солил, и мариновал. Ему очень понравился сладкий перец. А морков-
ку так постоянно грыз, приговаривая:
— Как в детстве, слаще морковки ничего не ел.
Увлечённый заготовками на зиму, он не хотел больше жить, как
прошедшую зиму: лепёшка, мясо, рыба да чай из лесных ягод и трав.
«Сейчас всё будет по-другому», — рассуждал он.
185
В доме выкопал погреб и складывал туда банки с маринадами,
вареньем да бочки с солёностями. Иногда ездил в деревню, у жён лес-
ничего и участкового брал рецепты, как мариновать и солить овощи,
варить варенье.
Изредка заходил на строительную площадку, но продолжить
строительство так и не мог. Да ещё пасечник сказал, что надо стро-
ить омшаник для пчёл. Место подобрали у подножья горы, чтобы и
сухое было и обваловать со всех сторон, чтобы стены не промёрзли.
В свободное от заготовок время он ходил и копал сопку, подготав-
ливал место для нового сруба. Когда площадка была готова, за один
день напилил и натаскал брёвен и начал сооружать сруб. Руками,
уже привыкшими к работе и ловко владеющими инструментами,
за неделю поднял сруб, ещё через два дня поставил перекрытия.
Принёс из бани печь и стал топить её, чтобы просушить помещение
изнутри.
К осени омшаник был готов. Он каждое утро ходил на рыбалку.
Рыба спускалась с горных рек и поэтому хорошо ловилась. С раннего
утра и до обеда он успевал наловить полный канн хариусов и ленков.
Коптил, солил, вялил, этот процесс нравился ему.
На зиму всё было приготовлено.
ГЛАВА 6
После первого снега Владимир Поликарпович вновь поднялся на
строительную площадку. Огляделся вокруг. Тайга давно скинула зелё-
ное покрывало, только были видны оазисы вечнозелёных пихт, елей
и могущественно возвышавшихся кедров. Стало заметно, как преобра-
зилась усадьба отшельника. Засыпанные первым снегом крыши дома
бани и омшаника, прямоугольные очертания огорода, парковая зона,
пасека — всё угодье, чистое и убранное от всякого хлама, выглядело
прекрасно.
Бывший начальник следственного отдела раскатал брёвна на оче-
редной венец и, запустив пилу, начал выпиливать пазы и выбирать
четверть. Работа спорилась. За полтора года, что прожил здесь отшель-
ник, он научился быстро и качественно выполнять любую работу, хоть
готовя пищу, хоть на пасеке, хоть на строительстве.
Церквушка росла не по дням, а по часам. Приезжавшие гости —
пасечники, лесничий с лесниками, начальник охотничьего хозяйства
с егерями, местный участковый с коллегами — восхищались им.
Спрашивали, что собирается строить на сопке, но он всегда отшучи-
вался.
186
— Поживём — увидим, — отвечал он им.
Тем временем сруб поднял высоко. Снегу в этом году выпало много.
и подсыпал он каждый день, поэтому отшельнику перед работой при-
ходилось каждый день очищать дорожку на строительную площадку
и сметать с брёвен снег. Прошёл Новый год. Владимир Поликарпович,
только два раза в неделю ходил проверять капканы, которые ставил
на соболя. Вечером обдирал и выделывал шкурки соболей. Остальное
время проводил на строительстве церкви.
К Рождеству стены были готовы. Отпраздновав его, он приступил к
самому сложному этапу строительства — закруглению куполов. Начал
с малых башен, дальней, что ближе к сопке. Выложил прежде на зем-
ле, получилось. Потом при помощи верёвки поднял по одному бревну
наверх и уложил в сруб, перекладывая между брёвен мхом, который
заготовил ещё осенью. Ему очень понравился этот способ: сначала со-
бирать на земле, а потом поднимать наверх и укладывать готовые,
окомлёванные брёвна.
Так он быстро собрал оставшиеся три маленьких купола. Централь-
ный рос долго. Во-первых, он был широкий, и отшельник его закруглял
постепенно, поэтому он получился выше середины основного сруба. Это
его не огорчало: «Ничего, выше будет», — размышлял он.
Сруб на земле собрал быстро, а вот поднимать каждое бревно было
уже тяжело. Медленно, но уверенно складывал он закругление купола.
Когда всё было готово, с крыш уже закапало, наступил март.
Владимир Поликарпович вышел на дорогу и оглянулся на свою
усадьбу. Над деревьями, на самой вершине горы, на фоне зелёной мас-
сы елей и пихт отчётливо виднелся свежесрубленный остов церкви.
«Крест поставлю, он как раз будет выше сопки», — решил отшель-
ник.
Но его волновала другая проблема: брёвна на куполе при его суже-
нии образовывали выемки, в которых будет собираться влага от дож-
дей и снега, и древесина быстро сгниёт. В последующие вечера он раз-
мышлял над этой проблемой, экспериментируя на макете, придумывал
разные варианты. И решил после таяния снега съездить в город, купить
оцинкованного железа и обшить сверху купол, покрасить золотистой
краской, а только потом водрузить кресты.
«Совсем по-настоящему получится», — радостно думал он.
Весна постепенно вступала в свои права, на южных склонах по-
казалась земля. Отшельник, сидя на чурке-табурете, изготавливал кре-
сты. Основной, самый большой, он сделал в четыре метра высотой и
два в размахе. Концы закруглил и вырезал узоры, зачистил наждачной
бумагой и спрятал в дровяник, чтобы не выгорал и не выцветал на
солнце, пока не привезёт лак по дереву. Четыре малых креста изготовил
по такой же форме, но размером в два раза меньше.
Увлечённый изготовлением крестов, он не заметил, что снег почти
сошёл и наступил апрель. Надо было выставлять пчелосемьи. Кинулся
187
в омшаник, открыл его. За всю зиму он ни разу не подходил к нему,
как наказывал пасечник: «Нечего лишний раз беспокоить пчёл».
Когда носил ульи, слышал: зашумели.
«Значит, живые», — мелькнула радостная мысль.
Открыл отверстия, оттуда вяло начали выползать насекомые, сле-
тать на землю и расползаться по земле и сухой траве. Те, что пошустрее,
стали взлетать и разлетаться в разные стороны. Отшельник обошёл все
пять ульев, из всех выползали живые пчёлы, это радовало: «Перезимо-
вали!»
Открыл крышку одного улика, на дне лежали дохлые пчёлы. Сняв
практически пустые рамки, он вымел со дна падших пчёл.
«Это естественный процесс», — вспомнил слова пасечника Влади-
мир Поликарпович.
На следующий день отшельник взял бензопилу и пошёл чистить
лес. Спиливая кустарники и мелкие деревья, он решил довести пахот-
ную землю до одного гектара. Ещё у него в планах было купить козу,
построить для неё сарай. Но первым делом начал строить мостики
через ручьи, а то приходилось идти вброд, и он не снимал всё лето
резиновых сапог, по этому поводу пасечники сделали ему замечание.
Свалив осину, он приступил к строительству мостика, да опять
не простого, а горбатого, с перилами, опять получился шедевр. К чему
теперь ни притронется рука отшельника, так обязательно получалось
произведение искусства.
Пока земля оттаивала, в парковой зоне соорудил беседку, чтобы,
когда будут качать мёд, центрифуга и бидоны стояли не на открытом
месте, а в ней. И опять трудился отшельник, чтобы выглядело не толь-
ко красиво, но и экзотически.
Посередине парковой зоны стоял Остолоп — так он назвал дерево,
вершину которого обломало бурей. Он давно ходил вокруг него, спи-
лить его не хотелось и приспособить было не к чему. А тут его осени-
ло: использовать под беседку. Он сделал остроконечную крышу в виде
грибка, по периметру вкопал столбики, на метр друг от друга, обшил
их дубовой корой, а с четырёх сторон сделал калитки, но они не запи-
рались, а открывались в одну и в другую стороны.
Перед тем как приступить к посадкам, он решил поехать в город и
купить землепахотный агрегат.
«Иначе я лопатой целый месяц копать буду, да и железа и краски
купить надо», — решил он и помчался в город. Проезжая мимо храма,
заинтересовался им: «А что там внутри находится, как всё располо-
жено?»
Он остановил машину и зашёл в храм, там шла утренняя служба.
Все, кто заходил, перед крыльцом крестились. Заходят в храм — кре-
стятся. Поп молитву читает и периодически крестится, все тут же по-
вторяют за ним и кланяются. Отшельник смотрел на всё происходящее
с открытым ртом. «Во как, а я и не знал, что так надо».
188
Он ходил между людьми, стоящими хаотично в храме, разгляды-
вал людей, иконы, поднял глаза на потолок.
«Боже мой, как это на потолке икону приспособили? Я так не смо-
гу. Это надо из дерева вырезать, человечков».
Он подошёл к церковной лавке, купил несколько икон. «Буду про-
бовать из дерева вырезать». И поехал дальше по своим делам.
Вернулся и сразу кинулся обшивать железом купола, затем во-
друзил кресты и тут же покрасил купола золотистой краской, по мере
высыхания, аж на три раза. Лаком покрыл снаружи все брёвна, чтобы
не выгорали и не выцветали от солнца и дождя.
И только потом на своём грузовике выехал на перекрёсток, вышел
из машины.
— Какая красота! — вслух произнёс он.
На фоне зелёного леса сверкал позоло;той купол, а над ним и всей
тайгой возвышался крест, свежевыструганные доски и лак делали своё
дело. Крест сверкал на солнце, и казалось, что от него разлетаются
лучи в разные стороны.
«Обман зрения или действительно волшебство происходит», — раз-
думывал он, садясь в машину.
Когда на машине стал подниматься по дороге, то внимательно
всмотрелся в свой таёжный храм. Лес расступился и показались три
креста, что были на малых куполах. Четвёртого из-за большого купола
видно не было. Отшельник свернул на свой волок, спустился к ручью
и, когда стал подниматься пешком вдоль него, поднял голову на храм
и обмер. Он раньше не видел его снизу от ручья. Казалось, тот стоял
на самой вершине горы, основания стен сливались с её краями, а по
сторонам текли два ручья. Ниже храма, как будто из самой горы, вы-
ступает веранда дома отшельника, по бокам — веранды. Вверх идут
ступеньки к самому храму. Ниже веранды, у самого устья, где два ручья
сливаются в один, стоит навес, где сложена из камней печь, под ним
чурка-стол, вокруг которой чурки-табуреты.
Он стоял и любовался тем, что сам соорудил.
— Что стоять, надо за огород браться, — сказал он сам себе и пошёл
заводить землепахотный агрегат «Крот».
На следующий день с самого утра начал пахать огород, отбрасывая
и потом складывая в кучи корни.
Уже к обеду, ничего не слыша из-за шума мотора, не заметил, как
к нему в гости пожаловала целая делегация.
Развернув агрегат, он увидел, как на краю пашни стоят его ста-
рые друзья: лесничий, начальник охотничьего хозяйства и местный
участковый. Не останавливаясь, он подъехал к ним и заглушил
мотор.
— А что без рясы? — шутливо спросил участковый.
В ответ отшельник молча улыбался, здороваясь со всеми за
руку.
189
— А мне лесовозчики говорят: церковь в тайге стоит, откуда она
там может взяться, не по божьему же велению. Спрашиваю: где? Гово-
рят, на Раскидистом. Ну, думаю, это Владимир Поликарпович точно со-
орудил. Говорю мужикам: поехали, — восторженным голосом произнёс
лесничий.
— Пошли чай пить, время обеда, — пригласил отшельник.
Перешли по мосточку.
— А я сдуру сапоги надел, а здесь в тапочках ходить можно, —
разочарованно произнёс начальник охотничьего хозяйства, хлопая по
перилам моста.
Отшельник закинул дров в печку, зажёг огонь и поставил на плиту
чайник.
— Может, покрепче, чего-нибудь? — спросил он.
— Да можно, — ответил за всех Бугай.
— Что желаете, есть малиновка, калиновка, голубиковка, рябинов-
ка, облепиховка, смородиновка, клубниковка, земляниковка, вино на
диком винограде, — услужливо произносил отшельник.
— Вот-вот, давай на винограде, — прервал перечисления участко-
вый.
Отшельник сходил в дом и принёс трёхлитровую банку, заплетён-
ную берестой, и четыре берестяных стакана.
— Так ты вообще всё под старину делаешь, — рассматривая стакан,
произнёс лесничий.
— Это зимой от нечего делать тренируюсь, берестяные туески не
научился ещё.
— Да какие твои годы, ещё научишься, — шутил Пётр Иванович.
Отшельник принёс закуски: копчёную и солёную рыбу, солёные
огурцы и помидоры, отваренное мясо козы, поставил на печь подогре-
вать вареную картошку.
— Ты посмотри, как он живёт, а ещё полтора года назад ты, Женя,
учил его здесь ловить рыбу, — изумлённо произнёс начальник охотни-
чьего хозяйства.
— Да-а, — его с восхищением поддержали участковый и лесни-
чий.
Отшельник налил полные стаканы вина и поднял свой:
— Ну, за встречу!
Все дружно чокнулись и выпили.
— А хороша чертовка, — произнёс Пётр Иванович.
— Что ты такое говоришь, здесь теперь святое место, — произнёс
участковый, показывая пальцем на храм.
— А можно посмотреть? — махнул головой в сторону храма лесни-
чий.
— Там ещё смотреть нечего, пусто в нём.
— Мы хоть так, строение посмотрим, — поддержал земляка участ-
ковый.
190
— Ну, если только посмотреть строение, — нехотя произнёс отшель-
ник.
И все встали и пошли по лестнице вверх, к храму.
По центру здания был дверной проём, через него все проследовали
вовнутрь. Ни окон, ни дверей еще не было, свет попадал только через
входной дверной проём.
Мужики, щурясь после яркого света, вошли в темному храма и рас-
сматривали строение. Участковый поднял голову и спросил:
— А высота какая?
— Сруб — четыре метра и закруглённый купол ещё четыре метра
итого от земли до вершины купола — восемь метров высота, — ответил
отшельник.
— Я всё понимаю. Но как ты один поднял брёвна на такую высо-
ту? — расспрашивал участковый.
— Как в древности, при помощи различных приспособлений, — от-
шучивался отшельник.
Мужики разошлись по храму, ощупывая брёвна, разглядывая сте-
ны и потолок.
— Закруглил так интересно, я бы и не догадался, — восхищался
лесничий.
— А освящать когда будешь? — спросил Пётр Иванович.
— Это как? — удивился отшельник.
— Поп освящает церкви и не только, он теперь любое здание новое
освящает.
— Что-то я не подумал.
— А иконы где возьмешь? — поинтересовался участковый.
— Попробую сам сделать.
— Так это язычеством попахивает, — пошутил начальник охотни-
чьего хозяйства.
— Так я купил в православной церкви несколько иконок малень-
ких, по ним и буду делать, — ответил отшельник.
— Ну, это другое дело, — согласился Пётр Иванович.
Вышли наружу, обошли храм вокруг.
— А что, окна не собираешься делать? — спросил участковый.
— Собираюсь, сруб за лето осядет, потом буду рамы вставлять.
— А рамы где собираешься заказывать? — поинтересовался началь-
ник охотничьего хозяйства.
— Нигде, сам сделаю.
— Ты же ничего не умел, когда сюда приехал? — не то спросил, не
то ответил лесничий.
— Да, не умел.
— А доски где будешь брать? — поинтересовался лесничий.
— Я сам их делаю, бензопилой.
— Я поражён, — только сказал участковый, спускаясь по ступень-
кам.
191
— Жизнь такая штука, что всему научишься, — уже за столом, вы-
пивая вино, произнёс отшельник.
— Да, жизнь всему научит, но было бы желание, — высказался
Пётр Иванович.
— Да откуда силы-то берутся?! — всё изумлялся лесничий.
— Как откуда, от природы. Матушка-природа силы даёт. Если рань-
ше, в течение тридцати лет, тяжелее ложки и шариковой ручки ничего
не поднимал, теперь всё возвращается: что я не дал природе, она даёт
мне, — ответил ему отшельник.
Ошеломлённые мужики стали собираться назад, Владимир Поли-
карпович проводил их до их машины, на прощанье сказал:
— Заезжайте, не забывайте!
— Обязательно приедем, — пообещали те.
Отшельник всю весну и лето трудился на огороде, насадил много
овощей, ухаживал за грядками, пчёлы развелись так, что ему при-
шлось изготовить ещё десять уликов. Хорошо, что зимой он напилил
дуплянок и наделал рамок впрок, сейчас только прибивал дно и при-
спосабливал крышки. Улики стояли тремя ровными рядами по пять
штук.
Когда приехали его друзья-пасечники, они не узнали усадьбы.
Поднявшийся по ключу старый пасечник, увидев отшельника, по-
ливавшего вечером грядки, не доходя до него, крикнул в изумле-
нии:
— У тебя что, бригада гастарбайтеров трудится или рабов из Аф-
рики привёз?
— Да нет же, один я здесь, — пожал плечами отшельник.
Разгрузили пчёл, их было около пятидесяти семей.
— У тебя добавилось, — сказал отшельник.
— Ты я вижу, тоже хорошо развился: с пяти до пятнадцати, так и
меня обгонишь.
— Да нет, что ты, я такой цели не преследую, куда мне столько.
— Продавать будешь, — вставил молодой пасечник.
— Да что ты, зачем мне такая морока.
— Это не морока, а бизнес, — рассмеялся молодой.
— Да какой я бизнесмен? Так, для себя.
— А зачем тогда развиваешь пасеку?
— Для себя.
— А церковь зачем строишь, тоже для себя? — не унимался моло-
дой.
— Для себя, — только и ответил отшельник и начал заниматься
своими делами, больше к этому разговору не возвращались. Липа в
этом году дала хороший урожай, отшельник так же, как и пасечни-
ки, накачал по две фляги с улика. Себе оставил одну флягу на еду, а
остальные вместе с пасечником продал оптовику, который приехал к
ним. Чтобы не таскать фляги к машине, пришлось сделать дорогу к
192
грибковой беседке. На подъёме от ручья лопатами сделали пологий
косогор и вымостили камнями, таская их из ручья.
Это понравилось отшельнику. После их отъезда он от гаража до
дома вымостил тропинку вдоль ручья, а возле гаража выровнял пло-
щадку и выложил её камнями. Сделал парковку для машин, хотя заезд
с лесовозной дороги остался незаметным.
Между делом отшельник пилил доски для окон, двери, пола и
складывал их в церкви в штабель на прокладки, чтобы просыхали.
Никак только не мог придумать, как изготовить потолок под купо-
лом.
Пришла третья зима. Отшельник продолжал работу: установил коз-
лы под самый потолок, выпиливал уже просохшие доски треугольни-
ком и, подгоняя одну доску к другой, забивал всплошную потолок.
Когда всё было готово, он решил до весны ничего не рисовать, а то
краска замёрзнет и потечёт. Он уже всё рассчитал. Измерив потолок
и определив размеры изображений на нём, он карандашом набросал
рисунок будущей иконы.
Затем приступил к пропиливанию стены для окон. Он решил окна
сделать только в трёх стенах, под малыми куполами, потолки над
ними соорудил ровные, не стал заморачиваться.
Вырезая стёкла, верх рам сделал полукруглыми, испортил много
их, но всё равно добился намеченной цели. Наличники изготовил рез-
ные, как с внутренней стороны, так и с наружной.
Смастерил пол, резной иконостас, сделал полукруглыми входы в
три комнаты под малыми куполами.
Двери изготовил двухстворчатые, массивные. На ровный слой до-
сок прибил вырезанные из дерева силуэты святых, что были изображе-
ны на иконе. Решил фон покрыть бесцветным лаком, а изображения
тёмным.
Когда потеплело и наступил март, внутри церкви всё было готово.
Брёвна в срубе, подогнанные ровно одно к одному, он не стал трогать,
только решил их покрыть лаком.
Последний раз Поликарпыч рисовал, когда ходил в детский
сад. В школе не помнит, чтобы было рисование, наверное, не было
учителя. Поэтому, как получится изображение, он не знал, но тем не
менее с воодушевлением приступил к работе. Всё время икону дер-
жал перед собой, чтобы не пропустить ни одной детали. И каждый
раз, перед тем как залезть на козлы, он рассматривал своё художе-
ство с пола и, если замечал какую-то неточность, сразу устранял её.
В течение марта он корпел над потолком. И к концу месяца, разо-
брав козлы, в свете солнца, попавшего через окна, рассмотрел то,
что у него получилось.
— И не хуже, чем в любой другой церкви, — любуясь, произнёс он.
— Теперь бы икон побольше, на потолке нарисовать — одно. А вот
внизу установить — это совсем другое, будем стараться, — решил он.
193
Когда снег стаял, отшельник выехал на большую землю.
Первым делом решил заехать к церковникам. Остановившись у
ведущего храма города, зашёл внутрь. Спросил у первого мимо прохо-
дящего священника:
— Простите, можно поинтересоваться?
— Да, — ответил тот.
— Как можно освятить часовню?
— В каком смысле? — растерялся священник.
— Понимаете, я в тайге построил церковь.
— Как построил? — не переставая удивляться, спросил священник.
— Взял да и построил, — уже злясь, ответил Владимир Поликар-
пович.
— Пройдёмте со мной, — сказал священник и направился к боко-
вой двери зала.
Отшельник последовал за ним. Пройдя по коридорам, оказались
в огромном кабинете. За столом сидел священник помоложе и рабо-
тал на компьютере. Священник, который привёл Владимира Поли-
карповича, сказал что-то священнослужителю, сидящему за столом,
тот кивнул в ответ головой и, обращаясь уже к отшельнику, вежливо
предложил:
— Присядьте, я сейчас! — И скрылся за дверью.
Через несколько минут он появился вновь и пригласил отшель-
ника в кабинет. Тот вошёл вслед за ним. Его взору предстало огромное
помещение, где у дальней стены стоял полированный стол из красного
дерева тёмных оттенков, от входной двери к нему тянулась красная
дорожка, по бокам которой были видны серебристые узоры. С правой
стороны у окна располагался такого же цвета огромный стол со сту-
льями по обеим сторонам. С левой стороны находился журнальный
столик, по его краям — два дивана из тёмного бархата, подлокотники
также были в тон столам. За столом восседал старец с большой седой
бородой, на голове была шапочка. Указывая на диван, он пригласил
отшельника сесть.
— Присаживайтесь, сын божий, — произнёс он.
Священник, который привёл его, встал чуть сзади старца.
Владимир Поликарпович сел на мягкий диван поближе к столу,
где сидел старец, но всё равно расстояние между ними было боль-
шое.
«Что-то далековато принимает», — подумал он.
— Рассказывайте, как вас зовут, с чем пожаловали, — начал веж-
ливо старец.
— Владимир Поликарпович! — произнёс он.
А сам подумал: «Мне неприятно разговаривать на таком расстоя-
нии», но внешне это не показал.
— Вот в тайге построил церковь, хочу освятить да спросить, что
нужно.
194
Владимир Поликарпович рассказал, как на духу, как попал в тайгу,
как обжился, как строил церковь.
Священники внимательно слушали его, иногда переспрашивая.
— Освятить можем и в наш кадастр занесём, все вопросы с дьяко-
ном Дмитрием решите, — указал старец на стоящего священника.
После этого дьякон вышел из-за стола, отшельник тоже встал
и вежливо попрощался, священник открыл перед ним двери, и они
вышли.
— Пройдёмте ко мне в кабинет, — предложил дьякон.
Они опять шли по коридорам и вошли в кабинет немного меньше
первого, но обставленный дорогой мебелью.
Священник сел за стол и стал набирать текст на компьютере, от-
шельник разместился рядом на стуле.
Дьякон спросил:
— Сколько километров до вашего места?
— Около двухсот.
— Транспорт вы предоставите?
— У меня только японский грузовик.
— Понятно, тогда на нашем приедем.
Выяснив ещё кое-какие детали, дьякон спросил:
— Оплачивать, как будете?
— Как оплачивать? — удивился отшельник.
— Наличными или за безналичный расчёт?
Этот вопрос ошеломил Владимира Поликарповича и он ответил:
— А вы что, коммерческая структура?
— Церковь не коммерческая структура, а находится на хозрас-
чёте.
— Значит, за всё надо платить, а сколько это будет стоить? — про-
тянул отшельник.
Сумма исчислялась несколькими десятками тысяч рублей, и, хотя
такая сумма и была у него, но он не собирался тратить их на освящение
своей церкви.
— У меня таких денег нет, — ответил он и вышел из кабинета.
Закупив необходимые продукты, товары, строительные материа-
лы, отшельник вернулся к себе.
Когда отшельник ушёл, дьякон пошёл докладывать вышестояще-
му начальству, что сделка не состоялась.
Старец, выслушав, произнёс:
— Надо ехать всё равно, а то другие воспользуются и освятят, ка-
толики или ещё кто похуже. А он сам, похоже, не совсем верующий.
Поэтому отправляй архиерея Сергия, пусть обращает его в православие
и сколько потребуется времени живёт там.
На следующий день архиерей Сергий отправился на своем джипе в
тайгу. Добравшись до последнего населённого пункта, зашёл в местную
администрацию. Там ему объяснили, как доехать до отшельника. Он
195
нашёл его без особого труда. Тем более, что уже за несколько киломе-
тров был виден блеск сияющих на солнце куполов.
Архиерей подъехал к гаражу отшельника, оставил джип и с порт-
фелем, где у него лежала Библия и несколько религиозных книг, стал
подниматься по вымощенной дорожке вдоль ручья.
Отшельник в это время трудился на пасеке и слышал, как подъ-
ехала машина, потом увидел браво шагающего священника,
«Освящать, что ли, приехал?» — подумал он и пошёл наперерез
ему.
Когда Поликарпыч появился на бугре, священник увидел его и
остановился. Отшельник перешёл ручей по мосточку и подошёл к го-
стю.
— Отец Сергий, — протянул руку священник.
— Владимир Поликарпович, — пожал руку отшельник.
— Сын мой, как хорошо здесь у тебя, — воскликнул священник,
вздыхая всей грудью воздух.
Хозяин пригласил священника, стал угощать:
— Что бог послал (а стол был заставлен всевозможными продукта-
ми), всё с огорода, — приговаривал отшельник.
После сытной трапезы и выпитого спиртного отец Сергий захмелел
и попросил хозяина показать храм.
Владимир Поликарпович, выпив с гостем, стал разговорчивым и
показывал, и рассказывал обо всех прелестях своего хозяйства.
— По образу жизни ты больше напоминаешь язычника, а по убеж-
дениям ты атеист.
— К религии я отношусь как к части культуры. Религия — это
наши традиции, наша история.
— Но что тебя сподвигло построить православный божий храм? —
интересовался архиерей.
— Не знаю, что-то осенило вдруг. Если Бог есть, так что он сделал
для тебя, для меня? Ничего. Значит, его нет. А ты ему профессионально
служишь, а я вот церковь построил, это от души, а не от сознания.
— Так ты душой веришь, а разумом нет?
— Я же сказал, что отношусь к религии как к культуре, как искус-
ству и не более того.
— Так, значит, ты совершенно не веришь в Бога?
— Нет.
— Но как, не веря, возвести вручную такое сооружение, соответ-
ствующее всем канонам церквестроения? Построил бы тогда лучше го-
стиницу для туристов.
— Я не коммерсант, я бесплатно принимаю и угощаю гостей.
— Ты добрый человек, отзывчивый, таких сейчас очень мало,
поэтому тебя по праву называют святым отшельником. Ты воисти-
ну святой. Этот лик тебе при жизни присвоил народ. Потому что,
когда я спросил у местной власти, как проехать туда, где построили
церковь, люди ответили: это к святому отшельнику, — и показали
мне путь.
Вовлечь его в православную веру отцу Сергию так и не удалось, но
церковь освятили, подарили иконы и христианскую литературу. Люди
стали приезжать в церковь, молиться, стали просить отшельника кре-
стить детей, венчать и отпевать усопших. Он выучил молитвы, сшил
рясу и проводил обряды бесплатно для всех приезжающих к нему лю-
дей.
Впоследствии он построил гостиницу для паломников, с которых
также не брал ни гроша, всех кормил и поил за свой счёт.
РАССКАЗЫ
198
Вольер для пантов
Климов Сергей Аристархович, следователь по особо важным делам, выйдя на пенсию, размышлял, чем будет заниматься на-
заслуженном отдыхе. Сидел за компьютером и просматривал в Интер-
нете коммерческие предложения. Вдруг наткнулся на сообщение из
Южной Кореи о том, что предприниматель Кан Юн Син закупит в не-
ограниченном количестве рога оленя, изюбра, марала и даже сделает
предварительную оплату.
Климова заинтересовало это предложение, хотя ему всегда было
жалко убивать животных ради пантов. И он размечтался: «Если дают
предоплату, то можно построить вольер в тайге, при помощи усыпляю-
щих пуль обездвижить зверя, доставить его в вольер, через некоторое
время опять усыпить его и спилить рога. И звери будут целы, и доход
будет к пенсии».
Недолго думая, Сергей Аристархович написал сообщение предпри-
нимателю из Кореи.
Ответ не заставил себя долго ждать. В сообщении говорилось: «Со-
гласны на предложение с русской стороны и предлагаем для этой цели
создать совместное предприятие».
Старому следователю понравилось это предложение, и он пригла-
сил будущих компаньонов в Россию для обсуждения. А сам занялся
составлением бизнес-плана и сметы расходов.
Не прошло и нескольких дней, как к нему на электронную почту
пришло сообщение: «Едем, встречайте».
Климов, как и подобает встречающей стороне, ждал их в аэропорту
с переводчиком.
— Кан, — протягивая руку, представился предприниматель из Ко-
реи.
Он был крупного телосложения, совсем не походил на корейцев,
которые встречаются в городе, где жил Климов. У гостя в нагрудном
кармане рубашки был диктофон, пристёгнутый снаружи к маленькому
микрофону. Всё, что он говорил и что отвечали ему другие, записыва-
лось на диктофон.
— Климов, — протягивая руку, представился Сергей Аристархович.
199
Переводчик, приведённый Климовым, долго переводил приезже-
му, наконец тот понял и в знак согласия начал качать головой.
«Наверное, плохо переводит, надо поменять переводчика», — ре-
шил отставник.
Хозяева отвезли гостя в гостиницу «Центральная» и устроили его,
договорившись встретиться вечером в ресторане гостиницы и обсудить
дела.
За полчаса до встречи Сергею позвонил незнакомый мужчина и
сообщил:
— Меня нанял господин Кан в качестве переводчика для совмест-
ной работы и просил на встречу прийти одному, а то он плохо понимает
того, который был в аэропорту.
«Я так и знал, а в объявлении написал, что может делать перево-
ды любой сложности. Шарлатан, только бы деньги схавать», — злился
Климов.
Когда Сергей пришёл в ресторан, там уже сидели Кан и незнако-
мый пожилой кореец.
— Квон, — представился переводчик.
Сергей Аристархович сел за стол, где стояли закуски из корейской
кухни и графинчик с прозрачной жидкостью.
«Они тоже нашу водку пьют», — подумал Климов, но ничего не
сказал.
Переводчик представил расставленные на столе закуски и перевёл:
— Господин Кан спрашивает, не желаете что из русской кухни.
Пожилой кореец плохо говорил по-русски.
«Наверно, по-корейски говорит хорошо, раз Кан его выбрал», — ре-
шил Сергей Аристархович.
А вслух произнёс:
— Нет, я всё ем.
— Тогда первый тост — за знакомство, — предложил переводчик.
Выпили, закусили, начали обсуждать проект, разговор шёл долго,
Климов ёрзал на стуле, он не привык к такому общению.
Договорились, что учредителей будет двое — Кан и Климов, день-
ги пополам — предложил кореец.
Сергей Аристархович задумался, потом сказал:
— Если деньги пополам, тогда директора нанимать надо, чтобы
организовывал работу. Я бы сам сделал бизнес-план, потом по инстан-
циям надо побегать, чтобы предприятие зарегистрировать. Потом ли-
цензию оформить на право заниматься этой деятельностью, на земель-
ный участок. Так или иначе мне придётся заниматься этим делом. Кан
будет на родине отдыхать, а я буду здесь работать. А прибыль потом
пополам?
Переводчик тщательно переводил слова Сергея. Теперь Кан заду-
мался. Потом что-то сказал переводчику. А тот перевёл его слова:
— А что вы предлагаете?
200
— Я предлагаю Кану внести сразу пятьдесят процентов от смет-
ной стоимости предприятия, а я вношу двадцать пять процентов ма-
териальных средств и двадцать пять процентов интеллектуальной
собственности. То есть получаются равные доли — пятьдесят на пять-
десят. Я организовываю работу, руковожу строительством. Когда всё
будет готово, нанимаем директора или я останусь за отдельную зар-
плату.
Переводчик долго переводил и когда закончил, Кан почесал за-
тылок и также долго что-то объяснял переводчику, наконец тот начал
переводить:
— Господин Кан просит его понять, что он беспокоится о вложен-
ных средствах. Он не против процентного соотношения, а предлагает
внесение средств поэтапно, он — десять процентов и вы — пять. Ос-
воили их, посмотрели работу вместе. Если нет возможности приехать
ему сюда, вы отчитались о проделанной работе, если всё нормально, то
вложили следующую долю: господин Кан — десять процентов, вы —
пять и так до окончания проекта.
— Я согласен, — не раздумывая, согласился Климов.
— За это и выпьем, — предложил Кан, подняв рюмку.
Далее решали, как будут реализовывать рога зверя, по какой цене,
как будет распределяться прибыль.
Переводчик, путая русские слова, объяснял мысль господина
Кана.
Допив графинчик, обсудив детали, компаньоны разошлись, что-
бы встретиться вновь за составлением учредительных документов. Для
этого Климов пригласил их к себе уже в квартиру.
На следующий день рано утром Кан с Квоном были уже у него. К
тому времени в Интернете Сергей Аристархович нашёл типовой устав и
распечатал. Начали его обсуждать. Пока утвердили Устав предприятия,
подошло время обеда. За обедом, как хороший хозяин, Климов достал
бутылку водки, но Кан отрицательно замотал головой.
— Только после работы, — объяснил переводчик.
После обеда обсуждали учредительный договор и только к вечеру
закончили его составление.
На следующий день компаньоны пошли регистрировать совместное
российско-корейское предприятие «Рога и копыта». Старого следователя
не смущало название предприятия (всем известен роман «Двенадцать
стульев»), оно соответствовало профилю предприятия.
«И реклама сразу — название всем известное, поэтому и интерес
появится», — решил Климов.
Регистрация предприятия, открытие счёта в банке, получение ли-
цензии, всё это именуется в России хождением по мукам. Когда уже все
документы были на руках, потребовалось ехать в лесхоз, чтобы с пред-
ставителем собственника от государства заключить договор об аренде
земельного участка, расположенного в лесном фонде.
201
— Так это надо выводить лесной фонд из не лесного, — начал
жевать директор лесхоза, седоволосый мужчина лет пятидесяти в оч-
ках. — А это кучу документов составлять надо.
— Так давайте составлять, — настаивал Сергей Аристархович.
— А зачем мне это надо? — вяло ответил директор.
«Он что, взятку хочет? Я тридцать лет честно отслужил родине, са-
жал безжалостно вот таких, а теперь оказываюсь в роли взяткодателя,
нет не будет, не дождётся», — подумал Климов.
— Образование и опыт у вас есть, может, ко мне на должность лес-
ника пойдёте? — предложил директор.
— Нет, я уже являюсь директором совместного российско-корейско-
го предприятия, — ответил Климов.
— Ага, «Рога и копыта», — ухмыльнулся директор и продолжил:
— Вы зверя здесь изведёте на рога и копыта. Нам, местным жителям,
потом охотиться не на кого будет.
«А вон оно что, он не хочет вообще меня сюда пускать. Не на того
нарвался», — подумал отставник, сдерживая гнев.
Но спокойно стал объяснять:
— Мы место выбрали тупиковое, чтобы не мешать никому, в охот-
управлении согласовали, они лицензию выделили, вам только оста-
лось произвести отводы земельного участка и исключить эти земли из
лесного фонда.
«Умный уж слишком», — подумал про Климова директор лесхоза.
И опять стал искать отговорки да зацепки в законе.
— Я понял, что вы не желаете со мной заключать договор, тогда
пишите официальный отказ, — резко ответил Сергей Аристархович.
— Напишем, у нас на рассмотрение вашего заявления есть по за-
кону тридцать дней, ответ вышлем по почте.
Климов вышел из кабинета директора лесхоза, еле сдерживая гнев.
«Он что здесь — пуп земли, удельный князёк? И на него управу
найду», — решил директор совместного предприятия.
Вернувшись в город, стал раздумывать: «Может, в другой лесхоз
обратиться, но уж больно место хорошее».
Стал по карте искать новое место, но где бы ни останавливался,
везде были дороги да населённые пункты со всех сторон.
«Тупиковых мест практически не осталось в таёжном крае, всё уже
давно освоено», — сетовал в раздумьях Сергей Аристархович. И стал
ждать ответа из лесхоза. Ровно через тридцать дней он был отправлен,
потом неделю шёл по почте. Климов тщательно изучил ответ, сопоставил
с действующим законодательством и составил исковое заявление в суд.
Прошло ещё два месяца, пока суд вынес решение в его пользу и
обязал директора лесхоза выделить земельный участок для предпри-
нимательской деятельности совместного предприятия.
— Ты у нас долго не наработаешь, — процедил сквозь зубы дирек-
тор лесхоза, выходя из зала суда.
202
В ответ на реплику директора лесхоза старый следователь ничего
не сказал.
Наконец отводы были сделаны, участок по периметру был длиною
десять километров, по два с половиной километра с каждой стороны.
Так же по периметру на ширину десяти метров нужно было прорубить
просеку. Деревья, которые шли под сруб, лесники проклеймили. На
просеку выдали лесорубочный билет, в котором значилось несколько
сот кубометров древесины, в том числе ценных пород.
На первый транш от Кана Климов купил трактор ТДТ-75, кунг и
завёз в тайгу. Нанял две бригады: первую — лесорубов, которые рубили
лес, вторую — на строительство сначала дома, потом конюшни и сарая,
где он собирался держать коров и свиней. Кроме того, он хотел завести
пасеку и многое другое.
Древесину ценных пород он отвозил в город и сдавал на экспорт,
там сразу платили наличные деньги, которые уходили на текущие рас-
ходы — первого взноса явно не хватало.
Когда просека была вырублена, а первый дом построен, Климов
послал сообщение компаньону: «Приезжай, первый этап закончен».
Через несколько дней кореец уже сходил с трапа самолёта, ему
хотелось увидеть, что сделали русские, не обманули ли его.
На своём стареньком автомобиле Климов повёз компаньона на
строительство вольера. Переводчик сидел сзади и, рассматривая ланд-
шафт и проплывающие населённые пункты, комментировал.
Когда приехали на место, у реки под навесом рабочие накрыли
стол, угощали жареной рыбой. Место гостю очень понравилось. Сергей
Аристархович повёл компаньона по просеке, где необходимо было по-
ставить забор с металлической сеткой, для того чтобы зверь не разбе-
жался и чтобы хищники (медведь и тигр) не повадились ходить сюда
на обед.
По дороге Климов пояснял:
— По краю просеки, ближе к вольеру, поставим забор, для этого че-
рез каждые четыре метра вкопаем столбы и прикрепим двухметровую
металлическую сетку. На лошадях по просеке будут ездить охранники,
чтобы определять целостность изгороди. Для них и построен дом. По
мере развития срубим ещё один дом для нас, чтобы можно было при-
езжать и отдыхать. Разведём хозяйство, чтобы было чем кормить работ-
ников, летом, чтобы сено косили, а зимой завозили его в вольер для
подкормки.
Вернулись на стоянку, Кан был очень доволен проделанной рабо-
той. Начинался второй этап освоения проекта, а это — установка столбов.
На обратной дороге Кан разоткровенничался и попросил перевод-
чика, чтобы перевёл:
— Господин Кан сказал: господину Климову надо купить новую
машину, несолидно на такой ездить директору совместного предпри-
ятия.
203
— Ещё рано, вот как начнём отлов зверя, тогда и купим, — ответил
Сергей Аристархович.
— Тогда я куплю новую машину в Южной Корее и подарю господи-
ну Сергею, — ответил Кан.
Климов только заулыбался в ответ.
Провожая гостя в аэропорту, Сергей Аристархович сказал компа-
ньону:
— Пора русский язык учить.
— А тебе корейский, — рассмеявшись, заметил Кан.
На этой весёлой ноте и расстались.
На следующий день Климов поехал закупать металлическую сетку
на деньги, оставленные корейцем из очередной доли.
Работа шла споро, столбики вкапывали вручную, а где спиливали
дерево на высоте два метра, то ошкуривали его и получался готовый
столбик.
Сетку изготовили быстро: трактором развезли рулоны и раскидали
по волоку, а потом уже натянули между столбов.
— Ворота дольше делали, чем всю изгородь, — смеялись мужики.
Ворота для загона действительно получились добротные, краси-
вые, двойные: для того чтобы проехать через одни и закрыть за собою,
открыть вторые и только потом выпускать пойманного зверя. Да и
потом, когда будут завозить корм, то техника будет проезжать через
двойные ворота, чтобы зверь не выскочил.
Возводилась конюшня.
— А зачем кони-то? — спрашивали рабочие, когда Климов в оче-
редной раз приезжал на стройку.
— А чтобы объезды делать, по периметру смотреть целостность из-
городи, — отвечал он им.
— Так сейчас много техники, снегоходы например, — не унимались
рабочие.
— Снегоходы — это шум, а нам зверя пугать не надо. Вот объездчик
на лошади верхом тихонько объедет, и зверь даже не услышит. Надо не
нарушать естественных условий обитания.
Мужики с пониманием кивали головами.
Начинался осенний рёв зверя, это когда самцы созывают маток и
за них в этот период могут даже биться.
Компаньон прислал джип (пикап), и Сергей Аристархович, как
всегда, со всей ответственностью начал проводить последний этап про-
екта — отлов зверя. Для этой цели нанял дипломированного охотоведа,
а тот, в свою очередь, нанял охотников из местных.
На отлов выезжали в ночное время, охотовед — высокий мужчина
лет сорока — брал в руки трубу, сделанную из бересты, вставлял в неё
мундштук от пионерского горна и ревел, копируя изюбра. На рёв бежал
самец, охотники тут же выстреливали пулей, начинённой снотворным.
Зверь падал, охотники увязывали его и грузили в кузов. Привозили
204
уже под утро, на машине въезжали в вольер, выгружали, развязывали
и оставляли зверя.
Охотовед днём проверял и возвращался довольный:
— Уже пасётся.
Вечером опять собирались. Так за неделю они отловили пять
изюбров. По ночам они начинали реветь в разных частях вольера,
перекрикивая друг друга. Им отвечали сородичи на прилегающих
сопках.
Охотовед пошёл по периметру проверить изгородь, вернулся воз-
буждённый:
— Там всё истоптано. Ночью самцы орут, а самки вдоль изгороди
бегают. Так мы всё поголовье здесь изведём, самки необгулянные оста-
нутся и не принесут приплод в следующем году.
— Что будем делать? — спросил его Климов.
Его тоже озадачило это известие. Ему не хотелось вновь вступать в
конфликт с местными природоохранными органами.
— Запустить в вольер самок, — предложил кто-то из охотников.
— Так они тебе и зашли, — возразил ему другой.
— Может, усыпим да затащим в вольер, — глядя на директора,
предложил охотовед, — потом выпустим, конечно.
— А сколько патронов со снотворным изведём? Их и так мало, да
они ещё и дорогие, — возразил Климов.
Видя, что погрустнели у охотоведа глаза, он предложил:
— Можно несколько штук и отловить, но не выпускать, пусть там
сидят, приплод нам приносят.
— А с остальными что делать? — не унимался охотовед.
— А остальных разогнать. Что, мало самцов по тайге? — ответил
ему директор.
На рассвете охотовед с одним охотником пошли по периметру, усы-
пили и связали десять самок.
— Можно было и больше, но патроны со снотворным кончились, —
сокрушался охотовед.
Завели трактор, прицепили сани и поехали собирать маток, завозя
их в вольер. Когда последних уже подвозили, они зашевелились, от-
ходя от снотворного.
В последующие дни продолжили отлов самцов в других районах,
как и было предписано в лицензии, чтобы не сокращать популяцию
данного вида в одном районе.
К зиме в вольере размещалось двадцать самцов и десять са-
мок. Территории хватало, чтобы звери свободно жили, не мешая
друг другу. Объездчик по несколько раз в день объезжает вольер по
периметру на лошади, осматривая изгородь и прилегающую терри-
торию. Охотовед приезжал на работу из близлежащего населённого
пункта и в течение дня был на территории вольера, изучая пове-
дение зверя.
205
Всё, казалось, шло своим чередом.
Но перед первым снегом на предприятие «Рога и копыта» нагряну-
ла проверка во главе с директором лесхоза.
Директор со своими лесниками, распотрошив у костра свои рюкза-
ки, попили чай и вместе с Климовым, его охотоведом и объездчиком
пошли по периметру.
На месте, где трактор свернул с волока и на несколько метров углу-
бился в тайгу, директор лесхоза остановился:
— Это что за хаотичное движение тракторов, Семён? — обратился
он к одному из лесников, — «заточкуй» все деревья и кустарники, ко-
торые повреждены, до степени прекращения роста.
Лесник достал из планшета специально разлинованный лист и,
отделившись от основной группы, останавливался у каждого кустика и
отмечал на листке.
Проверяющие с хозяевами пошли дальше, директор лесхоза вы-
явил ещё несколько несанкционированных заездов трактора вглубь
тайги и опять заставлял «точковать» повреждение.
— Так здесь он только разворачивался, — возмутился Климов.
Но директор лесхоза не обращал на него никакого внимания.
Вернувшись на стоянку, директор лесхоза объявил:
— Через неделю, когда все материалы будут готовы, приезжайте в
лесхоз для подписания акта проверки.
Когда Климов явился в лесхоз подписывать акты проверки, то
директор лесхоза с большим удовольствием подал протокол о привле-
чении предприятия к административной ответственности. А это сотни
тысяч рублей, не считая ущерба, причинённого природной среде. А это
ещё около ста тысяч рублей.
А в тот день вечером директор лесхоза сидел дома и ужинал в
кругу своей семьи.
— Сегодня ездили проверять «вольерщиков».
— Что ещё за «вольерщики»? — поинтересовалась жена, светлово-
лосая полная женщина.
— Да городские приехали, построили забор на двух с половиной
тысячах гектар, согнали туда зюбряков, чтобы каждый год панты спи-
ливать, — пояснил матери уже взрослый сын лет двадцати.
— Ещё и назвались «Рога и копыта», — с усмешкой добавил отец.
— Может, до снега наведаться к ним? — спросил сын отца.
— Опасно, сын, у них металлическая решётка по периметру и вы-
таскивать далеко потом.
— Возьму ножницы по металлу, перекусим сетку и все дела. То, что
далеко тащить, — нам не впервые. Помнишь: с ручья Хищного тащили
сорок километров, — настаивал сын.
— У них база рядом с забором, выстрел услышат, а там у них ло-
шадь, быстро прискачут, — ответил директор лесхоза.
206
— Я про это думал, надо глушитель на карабин купить, — ответил
сын.
— А где ж ты его купишь? — усмехнулся отец.
— Или самому сделать, — ответил сын
— А ты сумеешь?
— В Интернете надо посмотреть.
— Посмотри, — согласился отец и, взяв газету, пошёл читать.
Сын директора лесхоза, так и не изготовив глушитель, не решался
без него идти к вольеру, чтобы завалить зверя на мясо.
Тем временем директор лесхоза, находясь в городе, зашёл в охот-
ничий магазин и увидел карабины нового образца с глушителями. Это
ему очень понравилось, он оформил лицензию на приобретение кара-
бина и купил его.
Когда привёз карабин домой, сын долго его рассматривал, потом
поехал в карьер пристреляться. Вернувшись, доложил отцу:
— В ста метрах не слышно выстрела!
Но уже выпал снег, по нему отец и сын не рискнули идти, так как
по следу, оставленному на снегу, их быстро могли настичь.
— Пусть живут до весны, а там и мясо у нас будет, и панты, —
успокоил сына отец.
К вольеру раз в неделю для проверки приезжал Климов. Вместе с
охотоведом и объездчиком обходили вольер на лыжах по периметру. За-
бор наполовину был завален снегом, и никаких следов — ни звериных,
ни человеческих — обнаружено не было.
Работники завозили сено и комбикорм, раскладывали в специаль-
но приготовленные кормушки. Звери уже не боялись их и подходили
кормиться.
Пришла весна, холодная и ветреная. Несколько раз сухие ветки
падали на забор, прорывая сетку, но её тут же ремонтировали. Наведав-
шийся тигр пытался сделать подкоп под сеткой, но его тут же отпугну-
ли, а дыру заделали.
После этого случая объездчик выезжал на маршрут только с ка-
рабином, чтобы при необходимости отпугивать непрошеного хозяина
тайги.
Подходило время сбора первого урожая. На это мероприятие съе-
хались все: кореец Кан с переводчиком Квоном и специалистами из
Южной Кореи, Климов и все работники предприятия. На следующий
день собирались заняться промыслом, ради которого было создано это
предприятие и затрачено много средств.
Утром объездчик, как всегда, двинулся по своему маршруту. Про-
езжая мимо самого отдалённого угла, увидел, что сетка аккуратно пере-
кусана на высоте полуметра от земли и имеется большая дыра. Он
быстро, беря лошадь в галоп, помчался к стоянке.
Все стояли возле дома.
— Что с ним? — спросил Климов.
207
— Не знаю, никогда он так не мчался, — ответил охотовед.
Объездчик, подскакав и не слезая с лошади, громко проговорил:
— Там перекусанная сетка и дыра.
— Надо дыру заделать и караулить: может, злоумышленники ещё
внутри, — сказал Климов.
— Вряд ли, — возразил охотовед, — но надо ехать к мосту, там
единственная дорога, только по ней можно выехать отсюда, вот там
точно можно перехватить.
— Тогда поехали, — ринулся вперёд Климов.
— Подождите, — остановил его хладнокровный охотовед и пояс-
нил: — Я с объездчиком на лошади поеду к дыре, всё равно её заделать
надо, а там по следу пойдём за ними. А вы на машине наперерез к
мосту.
Охотовед, взяв карабин, запрыгнул на лошадь за объездчиком.
Климов, Кан, переводчик и специалист из Южной Кореи сели в маши-
ну и подъехали к мосту.
Возле моста стоял джип директора лесхоза, а сам он стоял в реке
и ловил рыбу.
— Что, клюёт? — спросил Климов, остановив свой автомобиль на
мосту и вылезая из него.
— Относительно, — спокойно ответил директор лесхоза.
Пассажиры Климова вышли из машины и рассыпались по берегу.
Один только Сергей Аристархович понял, что здесь без участия дирек-
тора лесхоза не обошлось.
Вспомнив давний эпизод, старый следователь подумал: «Ты меня
привлёк к административной ответственности, а здесь уже попахивает
уголовной».
Климов с корейцами находился на берегу с полчаса. Директор лес-
хоза стал беспокоиться: «Что-то обнаружили, раз тут толкаются».
Прошло ещё не более часа, и на дорогу перед мостом со стороны во-
льера на лошади выехали охотовед с объездчиком, а на верёвке тянули
со связанными руками двух незнакомых Климову молодых людей, за
спинами у них были полные рюкзаки, лица окровавленные.
В связанных и побитых директор лесхоза сразу узнал своего сына
с дружком. Он-то и привёз их сюда и ожидал здесь, делая вид, что
рыбачит.
— Что, в милицию повезём? — подходя, спросил Климов.
— За что, мы ничего такого не сделали, вы нас в лесу задержали,
а не в вашем огороде, — возмутились молодые люди.
— Там и разберёмся, — спокойно ответил Сергей Аристархович и
сказал охотоведу: — Грузи их в кузов!
Связанных усадили на пол кузова, охотовед с карабином сел на
борт, охраняя задержанных, и поехали в сторону райцентра. Объездчик
на лошади поехал назад, а директор лесхоза, как стоял, так и стоял, и
ловил рыбу, как будто это его не касалось.
Как только джип Климова скрылся за поворотом, он бросил ры-
балку и побежал к своей машине, связываясь по телефону с начальни-
ком районного отдела милиции.
Климов привёз задержанных в милицию, написал заявление, про-
контролировал, чтобы дежурный следователь у подозреваемых изъял
обувь со следами почвы. У них, кроме мяса и рогов изюбра, также были
обнаружены ножницы по металлу, карабин с глушителем, зарегистри-
рованный на имя директора лесхоза.
Затем следственно-оперативная группа на служебном автомоби-
ле прибыла на место совершения преступления. Зафиксировали факт
проникновения в вольер через перекусывание сетки, изъяли отпечатки
следов обуви и образцы грунта, а также останки убитого зверя, на ухе
которого стояло клеймо.
— Теперь не отвертятся, бывших следователей не бывает, — сказал
Климов своему компаньону.
А на следующий день у восемнадцати изюбров были спилены рога.
209
Охота на барсеточников
Шло расширенное совещание. В президиуме в центре восседалгенерал в милицейском мундире. По обе стороны от него си-
дели прокурор района и глава администрации. Зал был заполнен до
отказа, сверкали большие звёзды на погонах, разница была только в их
количестве: у кого на погонах одна, но таких было мало, у кого две —
их было большинство, а у кого по три — тех было совсем немного, и
они сидели в первом ряду.
Отчитывался начальник райотдела — полковник маленького ро-
ста, с короткой стрижкой. Когда речь пошла о раскрытых и нераскры-
тых кражах барсеток, генерал остановил его:
— Это что у вас получается, раскрытых — ноль?
Полковник у трибуны стоял и молчал, только часто мигал ресни-
цами и смотрел на генерала. Видел ли он его в тот момент?
На заднем ряду, на камчатке, сидел и скучал, подрёмывая, стар-
ший следователь Лесник Сергей Алевтинович. Когда речь зашла о бар-
сетках, он встрепенулся.
«Да, барсеточники не попадаются, сколько раз выезжал в дежур-
ные сутки на кражи барсеток, и никаких зацепок, даже следов не остав-
ляют, в результате одни "висяки"», — подумал он.
Следователь уже не слушал, что происходило на трибуне и в пре-
зидиуме. Генерал поднимал то одного начальника уголовного розыска,
то другого, то начальника следственного управления. У следователя
уже зрел план.
«Надо их брать на живца», — рассуждал он.
С этими мыслями он и ушёл с совещания к себе в кабинет.
Туда с шумом вошли молодые опера Антон Чигирёв и Тимофей
Евгеньев. В руках они держали ракетки для настольного тенниса, Ти-
мофей играл шариком, подкидывая его вверх.
— Сергей Алевтинович, бросай ты эту работу, пошли играть в тен-
нис, — предложил Антон.
— Пацаны, есть идея, — остановил он их.
— Какая ещё идея? — рассаживаясь на стульях, заинтересовались
они.
210
— Барсеточников надо взять.
— О, хорошая тема, — протянул Антон.
— А что делать надо? — подхватил Тимофей.
— Будем брать на живца.
— Это как? — в один голос спросили опера.
— Берём машину с периферии, заезжаем на рынок, водитель идёт
типа что-то покупать, барсетка с куклой лежит на видном месте. Ма-
рина (девушка опер, единственная в отделе) сидит на пассажирском
сиденье. Тимоха, прикрытый курткой, лежит на заднем. Барсеточники
обычно вдвоём подходят: один отвлекает пассажира, а второй с другой
стороны хватает барсетку и исчезает. Тимоха, видя это, выскакивает из
машины и догоняет его.
— А почему сразу мне догонять? — возмутился Евгеньев.
— А потому что ты спортсмен, бегаешь хорошо, вот мы и поручим
тебе ответственное задание, — осадил его следователь.
— А я что буду делать? — спросил Антон.
— А ты с остальными операми будешь сидеть в засаде и по звонку
Марины влетаешь на рынок, и тогда задерживаем остальных.
— А если он успеет в машину прыгнуть? — высказал сомнение
Тимофей.
— Вот на машине и будут дежурить опера, чтобы сразу заблокиро-
вать их у ворот, — разъяснял план операции следователь.
— Всё это хорошо, а машину где с периферии возьмём? — с серьёз-
ным видом сказал Антон.
— Я и это продумал. У меня в деревне есть знакомый, который
часто приезжает в город. Так вот, как приедет, я попрошу его подсобить,
номера у него неместные, думаю, что барсеточники на это сразу клюнут.
— Ну всё ясно, а теперь пошли играть в теннис, — предложил Ти-
мофей.
Милиционеры прошли в спортзал, там следователь обыграл каждо-
го опера в пяти партиях, те менялись после каждой проигранной, а он,
отыграв десять партий кряду, ушёл.
— Тренируйтесь, пацаны, — сказал он им и направился к экс-
пертам, предварительно зайдя к себе в кабинет и выбрав в вещдоках
никому уже не нужную барсетку.
— Палыч! Заряди её, пожалуйста, — обратился он к главному экс-
перту-криминалисту Андрею Павловичу Волченко.
— Да запросто, — ответил тот. — А что собираешься делать?
— Собираюсь устроить охоту на барсеточников, — ответил следователь.
После эксперта Лесник пошёл к начальнику уголовного розыска и
без церемоний обратился к нему:
— Паша, надо на рынке автомобильных запчастей наружку выста-
вить, чтобы проанализировать обстановку и вычислить барсеточников,
а потом провести операцию на «живца».
— Я не против, сделаю заявку, — ответил начальник угро.
211
На последнем совещании генерал так орал за нераскрытые данной
категории дела, что многие получили выговоры, поэтому предложение
следователя Лесника пришлось ему по душе.
Прошла неделя. В кабинет к следователю зашёл Тимофей.
— Пошли, тебя Паша зовёт! — обратился он к Леснику.
— Зачем я понадобился твоему начальнику? — ответил тот.
— Там отчёт пришёл с «наружки» по рынку автомобильных запча-
стей.
— Это уже интересно, — сказал следователь и зашагал вперёди
опера в кабинет начальника уголовного розыска.
В кабинете собрались почти все работники уголовного розыска и
смотрели видео. Следователь внимательно стал вглядываться, но ему
было трудно сосредоточиться, потому что видео крутили давно.
— А можно сначала, — обратился Лесник к начальнику угро.
— Да мы уже там смотрели, — возмутился старый опер Косоротов.
— Разговорчики в строю, — резко оборвал его следователь.
Начальник уголовного розыска молча отмотал кассету назад, и все
так же молча начали смотреть, иногда переговариваясь.
— А откуда это снимают? — спросил следователь у присутствую-
щих.
— С окна техникума, — почти хором ответили опера.
За несколько дней «наружка» отсняла хороший материал, где было
видно, как на парковку заезжает автомобиль без номерных знаков с за-
темненными окнами, из него выходят бритоголовые братки, шныряют
между машинами, высматривая добычу. Заснять момент кражи не уда-
лось, но технология у них отработана. Кроме того, было видно, как по
тротуару вдоль рынка прохаживается мужчина лет сорока с большими
залысинами на голове, к нему то и дело подходили братки, которые
вылезали из затемнённого автомобиля.
— Этого мужика я знаю, — сказал Косоротов,— мы его брали на
барсетках, только на другом рынке, сейчас он сам не светится, только
руководит молодёжью.
— В момент операции не пасите их возле ворот, а то он ваши рожи
сразу вычислит,— сказал следователь.
— Поэтому мы и молодых на рынок отправляем, старых оперов
они в лицо уже знают,— ответил за всех начальник угро.
***
Когда в очередной раз знакомый Лесника приехал в город, опе-
рация началась. По заранее оговоренному плану машина заехала на
рынок автомобильных запчастей. Деревенский мужик в унтах, ду-
блёнке и барсучьей шапке пошёл по рядам, Марина, оставшись на
212
пассажирском сиденье, открыла двери и, кокетливо выставив ноги,
курила. На заднем сиденье, под курткой, притаившись, лежал Тимо-
фей Евгеньев. Барсетка с куклой лежала на передней панели. Вдоль
торговых рядов прохаживались два опера, поглядывая на припарко-
ванную машину, это на тот случай, если преступник бросится между
рядами. Антон Чигирёв стоял у калитки на верхнем входе на рынок
и курил. У техникума, напротив рынка, два опера сидели в машине и
в случае необходимости должны были заблокировать своей машиной
ворота на выезде из него.
Было видно, как продавец с первого места позвонил по телефо-
ну и через мгновение на парковку въехал затемнённый автомобиль
без номерных знаков, из него вышли два добрых молодца и сразу
направились к периферийному автомобилю. Один остановился воз-
ле Марины и стал с ней затевать разговор, она охотно кокетничала
с ним. Второй обошёл с другой стороны и стал аккуратно открывать
двери.
Тимоха видел всё.
Как только преступник схватил барсетку и стал удаляться от их
машины, Евгеньев выскочил из неё. Преступник оглянулся и увидел,
как опер достаёт из кобуры расположенной под мышкой пистолет. Бар-
сеточник обо всем догадался и бросился к своему автомобилю. Пока Ти-
мофей добежал до машины, преступник уже скрылся в ней. Евгеньев,
как в лучшем голливудском боевике, перекрыл ей ход, положив локти
на капот с зажатым обеими руками пистолетом и целясь в водителя. В
этот момент из машины выскочили трое пассажиров и разбежались в
разные стороны. Но Тимофей чётко оценил обстановку, он заметил, что
из одной двери выскочил молодой человек, у которого лицо, руки и
одежда были в бордовом порошке.
«Кукла сработала», — подумал он и в три прыжка догнал преступ-
ника, уложил на асфальт и, завернув руки за спину, сомкнул наручни-
ки. Тот только простонал:
— Больно!
Антон Чигирёв, ничего не подозревая, покуривал у калитки. И
тут увидел, как прямо на него несётся молодой человек с характерной
внешностью. Он сделал шаг ему навстречу, достал из кармана удостове-
рение и сунул бежавшему под нос со словами:
— Уголовный розыск!
Тот попытался обогнуть опера и шмыгнуть в калитку, но не тут-то
было. Чигирёв схватил его за куртку, тот стал вырываться, как птица,
попавшая в сеть. Антон взял его руку и заломил за спину, достал из за-
днего кармана наручники и, защёлкнув на запястье одной руки, грозно
сказал:
— Вторую!
Тот медленно повиновался и добровольно протянул руку. Опер за-
щёлкнул наручники на второй руке, с силой дёрнул его за локоть так,
213
что преступника развернуло на сто восемьдесят градусов и их лица при-
близились. Антон, не отпуская его локтя, потянул за собой со словами:
— Пошли, урод!
Тот молча подчинился.
Когда Евгеньев метнулся за преступником, тот, что стоял рядом с
Мариной, как будто потерял к ней интерес, повернулся и пошёл прочь.
Она, недолго думая, выскочила из машины, достала из кармана наруч-
ники, догнала его и, схватив за руку, защёлкнула на запястье. Тот от
неожиданности упал животом вниз, а Марина на него. При падении он
выставил одну руку вперёд, а когда оказался на земле, то придавил её
собственным телом. Поэтому, когда Марина потянула руку на себя, что-
бы надеть наручники, у неё ничего не получилось. Она, недолго думая,
защёлкнула их на запястье своей руки и скомандовала:
— Вставай!
Она поднялась первая и потянула его за собой.
Двое оперов, что прохаживались между рядами, увидели, что на
них стремглав мчится молодой человек. Один опер резко шагнул ему
навстречу, беглец попытался его обогнуть, но на него вышел второй
опер. Бежавший хотел с силой оттолкнуть его, но не тут-то было: опер
выставил вперёд свой кулак, и молодой человек с разгону воткнулся в
него. Из носа брызнула кровь, опера схватили его за руки и потащили
на выход.
Милиционеры, сидевшие в машине, увидели, что на рынке на-
чалась какая-то суета и, не дожидаясь команды, стали приближать-
ся. Только они подъехали к воротам, как оттуда начал выезжать ав-
томобиль с затемнёнными стеклами и без государственных номеров.
Опер, находившийся за рулём, остановился между опорами, на кото-
рых висели ворота. Водитель затемнённого автомобиля стал махать
рукой, чтобы опер уступил ему дорогу, но в это время из машины
выскочили два опера с пистолетами в руках. Водитель затемнённого
автомобиля включил заднюю скорость и попытался тронуться, но
посмотрев в зеркало заднего вида, увидел, что за машиной ходят
люди. Тогда он остановился, но двери в машине заблокировал. Опер
Косоротов стволом пистолета спокойно постучал по стеклу водитель-
ской двери и сказал:
— Сейчас вышибу!
Тот разблокировал двери, Косоротов рванул их на себя, схватил во-
дителя и вытащил из машины со словами:
— Руки на капот!
Тимофей, первым задержавший преступника, подвёл его к метал-
лической ограде рынка и пристегнул к ней, затем привели задержан-
ного с окровавленным носом и так же пристегнули к забору. Антон
Чигирёв не стал перестёгивать наручники своего задержанного к огра-
де, а надел через верх на её металлический стержень, при этом сильно
завернув тому руки.
214
— Ой, больно, — завопил задержанный.
— Молчи, урод, — спокойно ответил ему Антон.
Последней привела своего задержанного Марина. Видя, что осталь-
ные стоят пристёгнутыми к ограде, она сняла с себя наручники и при-
стегнула их к забору. С высоко поднятой головой она обратилась к
операм:
— Учитесь, пацаны!
— Мариночка, ты его как: сзади или спереди? — тут же подшутил
над коллегой Антон.
— Везде, — отшутилась та.
Антон набрал номер следователя Лесника.
— Герр майор, ваше приказание выполнено, все задержаны и уло-
жены штабелями.
— А если серьёзно? — раздалось в ответ.
— Задержали усех, — копируя артиста Папанова из знаменитого
фильма, повторил Антон.
— А барсетка у кого?
— Она в машине сработала. Видимо, хотели открыть, достать со-
держимое и выбросить, когда обнаружили погоню.
— Ладно, понятно, отправляю к вам дежурного следователя, что-
бы составлял протокол осмотра места совершения преступления и сам
подъеду, — ответил Лесник.
Когда Сергей Алевтинович приехал на место преступления и вы-
слушал доклад оперов, то распорядился:
— Ладно, везите всех в отдел, а вымазавшегося — отдельно, чтобы
не успели сговориться.
По возвращении в отдел Лесник зашёл в кабинет начальника уго-
ловного розыска.
— Ну, что там? — встретил его хозяин кабинета.
— Короче, слушай, — садясь за стол, начал следователь, — одного
я закрываю, который схватил барсетку, в отношении остальных ничего
мы не докажем. Скажут, мимо шли, испугались мужиков с пистолета-
ми вот и побежали. Сам знаешь. Поэтому опера пусть снимут отпечатки
пальцев, сфотографируют, короче, занесут их в картотеку, а я допрошу
в качестве свидетелей и отпущу, больше трёх часов мы их всё равно
держать не имеем права.
Выполнив с задержанными все следственные действия, следова-
тель Лесник зашёл в кабинет начальника следственного отдела.
— Ну что, охотник за привидениями, — встретила его Елена Бори-
совна Никульшина.
— Не за привидениями, а за конкретными барсеточниками, и се-
годня весьма успешно, — ответил он. — Одного только закрыл, осталь-
ных не привяжешь.
— Ну и ладно, не переживай.
— Так самое главное: среди задержанных оказался сын заместите-
ля начальника экспертно-криминалистического центра УВД.
— Да ты что?— удивилась Никульшина.
— А что ты хочешь, вот так бывает: папа большой милицейский
начальник, а сын бандит. Я бы его с удовольствием закрыл. Но, ладно,
всё равно попадётся, как верёвочка ни вьётся — конец будет, — сказал
Сергей Алевтинович.
216
Дело было на Чумке
Рано утром старший следователь следственного управления Сергей Алевтинович Лесник пришёл на своё рабочее место. Это был-
мужчина лет сорока, среднего роста, крепкого телосложения, с круглым
лицом, голубыми глазами и небольшой лысиной. Про обладателей та-
ковой обычно шутят, что гуляет с умом, но он коротко стригся, поэтому
лысина была не слишком заметна. Не спеша снял куртку чёрного цве-
та, норковую шапку-ушанку с завязанными ушами положил на полку.
Закрыл шкаф. Перед зеркалом поправил галстук. Сергей Алевтинович
всегда был безупречно одет: серый пиджак, чёрные брюки, чёрная ру-
башка и галстук в тон — чёрный с зелёными ромбиками, окаймлённы-
ми белой полоской. Неторопливо включил компьютер, чайник, переоб-
улся в сменную обувь.
Когда чайник вскипел, Сергей Алевтинович запарил себе чай из
сухих таёжных трав — он предпочитал только натуральный продукт.
После того как чай остыл, он положил три ложечки липового мёда и
стал медленно размешивать, разглядывая десятиэтажный панельный
дом, стоявший напротив здания УВД. Много лет Сергей Алевтинович
вот так, по утрам, а иногда и в течение рабочего дня смотрит на этот
дом, ему уже знакомы каждое окно, каждая занавеска. Он вновь по-
смотрел на этот дом, пытаясь разглядеть, не появилось ли чего нового
в нем. Новый окрас обоев, или новая занавеска, или кто-то новенький
мелькнёт в створе окна.
За этим занятием его застала дежурный следователь Светлана Ана-
тольевна Броева.
— Привет! — произнесла Светлана, без стука войдя в кабинет (да и
стучать при входе между следователями в рабочее время не принято).
— Привет! — ответил Сергей и спросил: — А что, уже рапорт за-
кончился?
Он понял, что она сегодня дежурит, так как над ней была формен-
ная одежда капитана юстиции (форму следователи надевают только
на дежурство и на занятия, в остальное время ходят в гражданской
одежде).
— Да, только что.
217
И Светлана всей тяжестью тела опустилась в раскладное кресло.
(которым Лесник пользовался, когда сам дежурил), как будто уже от-
дежурила целые сутки.
— Сергей, — медленно начала она, — Чумка* — твоя территория?
Сергей развёл уголки губ в обаятельной улыбке, догадываясь, о
чём пойдёт сейчас речь. Ничего не сказав, только подумал: «Хорошо,
что я на сегодня никого не вызывал и можно проехать на Чумку».
— Там какое-то происшествие, — продолжала Светлана, глядя, как
он улыбается ей.
— Тебе повезло, — наконец-то произнёс Лесник, — я как раз на
сегодня не планировал никаких следственных действий, поэтому могу
смотаться.
— Вот спасибо, — уже обрадованно произнесла Броева и уже с
лёгкостью встала с кресла и с такой же лёгкостью вышла из кабинета.
Сергей Алевтинович допил свой чай и набрал номер телефона ка-
бинета оперуполномоченных. Трубку взял Антон Чигирёв — оперупол-
номоченный как раз по той же территории, за которой был закреплён
и следователь Лесник.
— Ты уже на месте? — властно произнёс следователь.
— Да, Сергей Алевтинович, — ответил Чигирёв.
— На Чумке опять что-то случилось, следственно-оперативную
группу вызывают.
— А Толик там? (участковый инспектор Диканов, узбек по нацио-
нальности), — переспросил опер.
— Не знаю, сейчас в дежурку спущусь, заодно и выясню, что за
происшествие и когда произошло, может, и эксперта-криминалиста с
собой прихватим, — ответил следователь и положил трубку.
Сергей Алевтинович быстро вышел из кабинета.
В дежурной части в это время, как всегда, много народу: тут и
смена наряда, заступающие на дежурство и сдающие его, следователи,
оперуполномоченные, участковые инспектора, инспектора по делам не-
совершеннолетних и разные начальники, проверяющие сводки о про-
исшествиях за сутки.
Лесник пробился через толпу, с кем здороваясь за руку, а с кем
только кивком головы, подошёл к пульту и, обращаясь к дежурному,
сказал:
— Юрок (оперативный дежурный по УВД Озеров Юрий Николае-
вич, но Лесник со всеми обращался по имени, пользуясь своим автори-
тетом), дай с Чумкой связаться.
Оперативный дежурный молча подал микрофон от рации следо-
вателю (конечно, он знал, что на Чумке происшествие, и был доволен,
что этим заинтересовался сам Лесник — один из опытнейших и авто-
ритетных следователей УВД).
* Чумка — небольшой населённый пункт на острове вблизи города Хабаровска.
218
— Шестой, шестой, ответь «Хасану» («Хасан» — это позывной
дежурной части УВД), — стал кричать в микрофон Сергей Алевти-
нович.
После нескольких повторений в динамике раздался голос участ-
кового:
— Шестой слушает.
— Это Лесник, — звучно произнёс следователь (по рации запре-
щалось произносить фамилии, но Леснику всё было дозволено) и про-
должил: — Ты где?
— На Чумке, — ответил участковый.
— Что там у тебя случилось?
— Кража.
— Взлом был?
— Да.
— Всё понял, — заключил следователь и добавил:
— Жди, выезжаем с экспертом!
Выключив микрофон и обращаясь уже к дежурному, Сергей Алев-
тинович произнёс:
— Так, еду я и беру с собой Чигирёва, сегодня мы не дежурим, но
надо взять с собой дежурного эксперта-криминалиста. Поэтому с тебя
машина, как эксперт отработает, так я его с машиной отпущу, а сам с
опером остаюсь дорабатывать материал, может быть, что-нибудь к ве-
черу и накопаем.
— Хорошо! — радостно произнёс оперативный дежурный, зная что
если отправит на Чумку следственно-оперативную группу в полном
объёме, то она может зависнуть на целый день, и тогда другие престу-
пления отрабатывать будет некому.
Из дежурной части Лесник направился в кабинет начальника уго-
ловного розыска, помня, что сейчас у оперов планёрка. Без стука вошёл
в кабинет, присутствующие все разом обернулись на него.
— Антошка, — так он ласково называл оперуполномоченного Чи-
гирёва, — после планёрки едем на Чумку.
— А я что, здесь для мебели сижу? — возмутился начальник уго-
ловного розыска, сидевший во главе стола.
— Ты это тоже слышал, — остановившись в дверях и указывая на
начальника указательным пальцем, произнёс следователь и вышел из
кабинета.
Он не любил чинопочитание, а подхалимство вообще терпеть не
мог. Он был профессионалом своего дела, поэтому ему перечить никто
не мог, а многие из невысокого начальства даже побаивались, так как
он был открытый, мог прямо сказать любому, невзирая на чин и долж-
ность, то, что думает, и всегда говорил о недостатках, которые обнару-
живал как у руководства, так и личного состава.
Затем Лесник прошёл в кабинет к своему непосредственному на-
чальнику — майору юстиции Елене Борисовне Никульшиной.
219
— Привет! — произнёс он, усаживаясь на диванчик, стоящий в её
кабинете. — На Чумку надо ехать!
— Надо, мне Бройка уже сказала (так следователи между собой на-
зывали следователя Броеву), — ответила начальник следствия и спро-
сила: — Кого ещё с собой берешь?
— Антошку возьму и эксперта. Дежурную машину дают.
— Так ты быстро тогда отработаешь, — обрадовалась начальник.
— Ага, щас, машину с экспертом отпущу, а сам с опером останусь
дорабатывать материал.
— Я знаю, как ты материалы на Чумке отрабатываешь, может на
три дня растянуться.
— Если три преступления будет, то и на три дня растянется, а если
одно, так и к ночи вернёмся, в крайнем случае утром.
— Ага, я знаю твои утром: без бани, наверное, не обойдётся.
— Тебе что важно: раскрыть преступление или чем я там буду за-
ниматься в свободное от служебного долга время?
— И то и другое!
— Много будешь знать, быстро состаришься, — смеясь, произнёс
Лесник и, выходя из кабинета, добавил: — Завтра буду как огурчик и
с раскрытым преступлением.
«То, что будет раскрыто, я и не сомневаюсь», — глядя вслед уходя-
щему следователю, подумала Никульшина.
Вернувшись к себе в кабинет, Сергей Алевтинович стал собирать
папку, вкладывая в неё бланки протоколов, чистую бумагу, копирки,
ручки. Когда всё было готово, он сел на стул и посмотрел в окно. Там
стоял всё тот же десятиэтажный дом. Он беглым взглядом привычно
осмотрел его, не заметил ничего нового и стал переобуваться.
В это время вбежал опер Антор Чигирёв (он был высокого роста,
больше ста восьмидесяти сантиметров, крепкого телосложения, с гру-
дью колесом) и стал кулаками стучать себя по груди, как делал Кин
Конг в одноимённом кинофильме. Чигирёв всегда так делал, когда у
него было хорошее настроение.
— Ну что, когда едем? — спросил Антон, перестав стучать по
груди.
— Да вот уже собираюсь, — неспешно произнёс следователь.
— Ну, я тогда пулей, — сказал он и выбежал из кабинета.
Переобувшись, Лесник поднял трубку телефона и набрал номер
дежурной части.
— Машина готова?
— Ещё с заправки не пришла.
— У вас как всегда, — с иронией произнёс следователь.
— А у вас? — раздалось в трубке.
— А у нас усё готово.
— У нас тоже, машина придёт и езжайте, эксперт в дежурке сидит,
томится.
220
— Я тоже уже спускаюсь, а водителю дежурной машины позвони,
чтобы ехал быстрее и не завернул куда-нибудь на бутерброд.
— Хорошо, позвоню, — ответил оперативный дежурный.
Сергей Алевтинович оделся, взял папку и спустился в дежурную
часть, там его уже ждала вся следственно-оперативная группа. Не про-
шло и пяти минут, как приехала дежурная машина УАЗ-469. Все друж-
но загрузились в неё. Лесник сел на переднее сиденье, как и подобает
следователю и старшему следственно-оперативной группы.
Дорога была хоть и близкая, но сложная. Берега реки и острова
разделяла протока, зимой через протоку ездят по льду, летом ходит
теплоход. А периоды весенней и зимней распутицы, когда лед ещё не
встал или не растаял, местные жители называют «периодом отстоя».
Сложность заключалась в том, что ледовая переправа была несанкци-
онированной, поэтому многие водители из города опасались ездить на
остров. Зато местные жители рысачили на своих утилизированных ав-
томобилях (местные жители покупают иномарки без документов) взад
и вперёд по льду, со стороны города подвозя к берегу реки пассажиров.
Пересекая ледяную гладь, Сергей Алевтинович вспомнил случай,
как осенью прошлого года он дежурил в праздничный день 7 Ноября:
время было как раз перед отстоем. С острова на вертолёте МЧС вывезли в
больницу человека с ножевым ранением. По сообщению участкового, но-
жевое ранение причинила жена пострадавшего. Следственно-оперативной
группе надлежало выехать на место происшествия. Рейсовые теплоходы
уже не ходили, поэтому ответственный по руководству УВД договорился
с речниками, и те выделили речной буксир. Следственно-оперативную
группу, в которую входили старший следователь Лесник, оперуполномо-
ченный Антон Чигирёв и участковый инспектор Олег Аухов, подвезли
к берегу, где их ждал буксир. По дороге заехали в магазин, купили две
бутылки водки и двинулись дальше. Войдя на буксир, милиционеры
сразу поднялись в рубку к капитану. Буксир отшвартовался.
— Ну что, по маленькой, на дорожку? — предложил следователь.
— А что, можно, — ответил капитан буксира.
Лесник махнул головой, и Чигирёв достал из папки бутылку водки.
— Только закуски у нас нет, — с огорчением произнёс Чигирёв.
— Это не вопрос, — ответил капитан.
И по местному переговорному устройству подал команду. Через не-
сколько минут на рубку поднялся матрос, в руках у него был поднос,
на котором стояло несколько пустых рюмок, тарелочка с нарезанной
солёной красной рыбой и хлебом.
— Ну у вас и сервис, — восхитились милиционеры.
— Насыпай, — дал команду следователь.
Олег Аухов разлил по рюмкам, и все выпили дружно, капитан, не
выпуская из рук штурвала, тоже махнул рюмку, взял кусочек рыбки
и долго занюхивал. Так выпили одну бутылку. Когда достали вторую,
то капитан отказался. Милиционеры выпили вторую. Так и время про-
221
шло. Буксир пришвартовался у берега острова, и следственно-оператив-
ная группа вышла на берег.
В опорном пункте их ждал участковый Диканов. Он объяснил, что
преступление совершила жена, во время застолья порезала мужа. И все
прошли в дом, где все произошло. Следователь произвёл осмотр места
совершения преступления, в присутствии понятых изъял вещественные
доказательства: порезанную и окровавленную рубашку пострадавшего
и нож со следами крови. Когда материалы были готовы, на улице уже
стемнело, поэтому решили заночевать, да и буксир ушёл сразу, надо
было по новой вызывать.
Вернувшись в опорный пункт, местный участковый, который на
время отстоя жил на острове постоянно, приготовил ужин. Купили
спиртного и, славно посидев, легли спать.
Наутро всех разбудил Диканов.
— На реке шуга!
Все дружно подхватились и выглянули в окно, из которого было
видно, как по реке сплошной стеной шла шуга.
— Не зависать же здесь до конца отстоя, — произнёс огорчённо
следователь.
— А что, я бы согласился пожить здесь месячишко, — восторженно
произнёс Чигирёв и, обращаясь уже к Диканову, спросил: — А девки
здесь есть?
— Сейчас не до девок, надо думать, как выбраться отсюда, — гроз-
но сказал Лесник.
— В укрепрайон во время отстоя прилетает вертолёт, — начал Ди-
канов, — можно на нём улететь. Но это на другом конце острова.
— Как будто у нас выбор есть, — произнёс следователь.
Все решили собираться и ехать на другой конец острова, до которого
сорок километров. У Диканова был свой микрогрузовик японского про-
изводства. Следователь с участковым Ауховым сели в кабину, а в кузов
Чигирёв и помощник участкового из гражданских, узбек без докумен-
тов, прижившийся на острове и добровольно исполнявший обязанности
помощника участкового. В отсутствие участкового люди обращались к
нему, и он решал многие житейские вопросы, так как имел богатый
жизненный опыт (в том числе боевых действий в Афганистане).
По просёлочной дороге ехали долго, Чигирёв неоднократно стучал
по кабине и кричал, что он замёрз. Машину останавливали. Милицио-
неры менялись местами и ехали дальше.
Добравшись до укрепрайона, милиционеры прошли через КПП к
командованию воинской частью. Но там выяснилось, что вертолёт при-
летит через три дня, в праздники он не летает, и не факт, что их забе-
рут, так как вертолёт маленький, а груза бывает предостаточно.
Когда вышли из машины, то решили ехать к берегу, где на лето
сооружается понтонный мост.
— Может, ещё не убрали, — высказали все надежду.
222
Подъехав к берегу, увидели, что понтонного моста нет. Шуги стало
идти меньше, но по течению несло большие льдины. У другого берега
стоял небольшой катерок, из трубы шёл дым, было видно, что он на-
ходится под парами. Милиционеры стали кричать, стрелять вверх из
табельного оружия. Но теплоход стоял неподвижно. Тогда участковый
инспектор Диканов связался по рации с дежурной частью и объяснил
ситуацию. Стали ждать.
На берегу развели костёр, чтобы окончательно не замёрзнуть. Мо-
роз утром был сильный, и к обеду не потеплело. Солнце стояло высоко,
но было очень холодно.
Примерно через час по противоположному берегу увидели двигаю-
щуюся милицейскую машину. Народ обрадовался.
— Наши наших не бросают, — в восторге произнёс Чигирёв.
Милицейская машина подъехала к катеру, некоторое время постоя-
ла. И катер отчалил от берега в направлении сгрудившихся возле костра
сотрудников милиции. Катер, лавируя между проплывавшими мимо
льдинами, добрался до берега, где были уже большие забереги, но не
смог пришвартоваться. Милиционеры вскарабкались на высокий борт
катера и разместились прямо на палубе. Катер, так же лавируя между
льдинами, благополучно достиг противоположного берега, где их ждал
начальник 5 ГОМ УВД города майор милиции Алексей Львович Алёшин.
— Ну что, путешественники, как вас туда занесло? — спросил Алё-
шин.
— Вчера выехали осмотр делать, а сегодня шуга попёрла, — за всех
ответил следователь Лесник.
***
Поэтому, пересекая протоку по льду на машине зимой или на те-
плоходе в летнее время, следователь Лесник всегда вспоминал этот
случай, который чуть не заставил просидеть месяц на острове.
Уазик затормозил возле опорного пункта, расположенного на пер-
вом этаже двухэтажного кирпичного дома. Таких домов в посёлке не-
сколько, есть и деревянные двухэтажные бараки. А в большинстве —
деревянные частные дома. Производство на острове одно, здесь распо-
ложен ДОК, где ремонтируют речные суда.
Следственно-оперативная группа вылезла из автомобиля и медлен-
но побрела в опорный пункт. Там находились участковый инспектор
Диканов и его внештатный помощник Рустам, а также два привлечен-
ных дежурных понятых.
— Что, Чумка жить спокойно не может? — поздоровавшись и рас-
положившись на стуле, произнёс следователь.
— Да, видно не хочет, — в такт ответил Диканов.
223
Местные жители, Рустам и понятые молчали, опустив головы.
— Что хоть украли? — допытывался следователь.
— Да всего-то ручную швейную машинку, — докладывал участко-
вый.
— И кому она сейчас нужна? — не то сказал, не то подумал сле-
дователь.
— Видно, кому-то понадобилась, — вступил в разговор эксперт-
криминалист.
— Так, большая работа начинается с большого перекура: Диканыч,
наливай чайковского, я знаю, у тебя хороший, — потирая руки, произ-
нёс следователь.
Участковый расставил кружки, налил из заварника чай, добавил
кипятку. Поставил на стол сахарницу и положил чайные ложки. Опор-
ный пункт представлял собою три небольшие комнаты. Одна находи-
лась сразу после входа, в ней в центре был большой стол, со всех сторон
расставлены стулья. Вторая — небольшая комната за занавесочкой —
использовалась как кухня, там стоял старый буфет, холодильник, га-
зовая печь.
За кухней, также зашторенной, располагалась комната отдыха, там
стояли две железные кровати, на столе — телевизор с видеомагнито-
фоном. В этой комнате постоянно жили участковый со своим помощ-
ником Рустамом. Следственно-оперативная группа медленно попивала
чай. Наконец все поставили кружки на стол. Курящие было потянулись
за сигаретами, но, взглянув на Лесника, отказались от своей затеи: все
знали, что он этого не любит. В лучшем случае, не разрешит, а в худ-
шем — опять начнёт читать лекцию о вреде курения.
— Ну что, по коням, — скомандовал следователь и первый под-
нялся со стула.
Сотрудники милиции вышли на улицу, и участковый повёл всех в
квартиру, где произошло преступление, расположенную в том же доме,
что и опорный пункт.
Зайдя в подъезд, следователь стал осматривать дверной проём
квартиры, где было вырвано гнездо для ригеля замка. Эксперт-крими-
налист стал фотографировать двери, подъезд.
Когда осмотр и изъятие вещественных доказательств в подъезде
были закончены, на пороге квартиры показался хозяин и пригласил
всех вовнутрь. Квартира была мало похожа на жилую. Стены были та-
кого тёмного цвета, что было непонятно, то ли обои там приклеены, то
ли просто побелены.
В двухкомнатной квартире стояла старая советских времён мебель,
вся пошарканная, на полу лежали дорожки. Квартира была полублаго-
устроенная, из благоустройства имелось только отопление, все осталь-
ные удобства — на улице. А так как жили в ней только старые люди,
то ходили они на ведро и по нескольку дней не выносили парашу. От
этого воздух, мебель, стены были пропитаны нехорошим запахом.
224
Когда следственно-оперативная группа вошла внутрь, то все сразу
схватились за носы, зажимая их.
Следователь обошёл квартиру, осмотрел место расположения пред-
метов, находящихся в комнате, и сказал:
— Протокол осмотра места происшествия я составлю в опорном
пункте.
— А мне что делать? — спросил эксперт-криминалист.
— Изымать следы, — ответил ему Лесник и добавил, глядя на
пол: — Если что найдёшь.
И вышел из квартиры, за ним и опер Чигирёв. Эксперт-кримина-
лист, участковый и понятые остались на месте.
— Хоть свежим воздухом подышать, — произнёс следователь.
— И то, — добавил Чигирёв, доставая сигарету.
— А тебе-то какая разница, чем травиться? — возмущённо восклик-
нул Лесник.
— Ты не скажи, этим вкуснее, — показывая сигарету, сказал
опер.
Когда остальные участники следственного действия вошли в опор-
ный пункт, следователь уже составлял протокол. Эксперт-криминалист
диктовал, что изъял, понятые внимательно слушали.
— Негусто, — произнёс следователь, когда эксперт назвал послед-
ний вещдок.
Отпустив машину с экспертом и понятых, следователь сложил
руки одна на другую на столе перед собой и, обращаясь к участковому,
спросил:
— Ну, что будем делать?
— По моей информации, швейную машинку украл Казак, так в на-
роде зовут Сергея Веснина.
— Информация достоверная? — переспросил Лесник.
— Вроде стопроцентная.
— Вроде или стопроцентная? — допытывался следователь, глядя
на участкового.
— Будем работать, — ответил тот.
— Так работайте, — повышая голос, произнёс следователь.
— Рустам-ака*, пошли, — позвал помощника участковый.
Отсутствовали они недолго, привели немолодого мужчину лет пя-
тидесяти, худощавого телосложения и невысокого. Усадили на стул
перед следователем.
— В качестве кого будем допрашиваться? — спросил следователь.
— Я не понимаю, — ответил задержанный.
— Сейчас всё поймёшь, — произнёс участковый.
И, подойдя к подозреваемому, со всего маху ударил его кулаком в
грудь. От боли тот вскрикнул и, морщась, схватился за грудь.
* Ака — уважительное обращение у узбеков.
225
— Толян, подожди, он сам всё расскажет, — остановил его следо-
ватель.
— Мне нечего рассказывать, — ответил задержанный, держась за
грудь.
Лесник достал чистый лист бумаги и в самом верху написал: «Объ-
яснение» и чуть ниже: «Мной, старшим следователем взято объяснение
у гражданина» и, поставив двоеточие, спросил у подозреваемого:
— Ваша фамилия, имя отчество?
— Это ещё зачем? — возмутился задержанный.
— А затем, гражданин хороший, чтобы записать твои анкетные
данные, — ответил тот.
— Веснин Сергей Петрович, — ответил подозреваемый.
— Погоняло «Казак», — добавил участковый.
— Ну, такие данные мы не записываем, — ухмыльнулся следова-
тель.
Записав анкетные данные, следователь постепенно начал подби-
раться к теме разговора:
— Где был, что делал?
Веснин давал уклончивые ответы, следователь сразу же сопоставлял
с предыдущими, находил разногласия и тут же на них заострял внимание:
— С кем пил?
— С Жоговым, — отвечал задержанный.
— За что пили?
— Жогов угощал.
— Жогова мне притащите, — повернувшись к Диканову, скомандо-
вал следователь.
Участковый с помощником тут же сорвались с места.
— Антошка, отведи его в дальнюю комнату и посиди с ним, пока
я здесь с Жоговым разговаривать буду.
Привели Жогова, тот тоже вразумительного ответа дать не мог, был
пьяный, с кем пил и за чей счёт — не помнит.
Следователь выгнал его и позвал Веснина.
— Ну что, мил человек, делать будем? Говорят, люди видели, что
ты тащил швейную машинку.
— Да кто видел? Пусть при мне скажут, — нагло и дерзко произнёс
подозреваемый.
— На суде встретитесь, — спокойно ответил Лесник.
— Рустам, посиди с ним, а вы, — он показал на участкового и опе-
ра, — пойдём, выйдем.
Когда вышли на крыльцо опорного пункта, следователь сказал
коллегам:
— Что будем делать? Доказухи ноль, с места происшествия ничего
не изъято, никто не видел, как он тащил, на пушку не берётся, стреля-
ный воробей. Поэтому если «прикуп» не сдаст, то придётся отпускать,
нечем доказывать его вину, видите, как он нагло себя ведёт.
226
— Сейчас сдаст «прикуп», — засучивая рукава, произнёс Диканов.
Зашли в опорный пункт, за ним последовал и опер Чигирёв. Следо-
ватель направился в сторону холодного туалета, расположенного в ста
метрах от здания, где находился опорный пункт.
Участковый с опером не вошли, а ворвались в опорный пункт.
— Ну что, Казак, ты здесь в авторитете, так я сейчас твой авторитет
в задницу засуну, снимай штаны, — с порога заорал участковый.
— Рустам, неси швабру, — обратился он к помощнику.
Тот соскочил и убежал в соседнюю комнату.
Веснин, испугавшись такого напора, соскочил со стула и прижался
спиной к стене. Участковый был ниже его ростом, но, подойдя к нему
со свирепым видом, спросил:
— Говори, куда спрятал «прикуп»?
— Не брал я ничего, — ответил тот.
Диканов со всего маху ударил кулаком в грудь Веснина. Тот толь-
ко взвизгнул.
— Говори, сука, — орал участковый.
— Не брал, — отвечал Веснин.
Участковый схватил подозреваемого за грудки и стал трясти.
— Не брал, не брал, не брал, — отвечал, мотая головой, Веснин.
— Сейчас всё скажешь, — сказал тогда Диканов и, обращаясь к
оперу, попросил: — Антон, бери его за горло!
Опер ловким движением руки обхватил за горло локтем, тот аж
засипел в ответ.
— Пока не души, — спокойно сказал участковый.
— Рустам, снимай штаны с него, — закричал участковый, забирая
у него швабру.
— Не надо! — только орал Веснин.
Помощник участкового стал расстегивать ширинку, но в это время
задержанный стал дёргаться. Поэтому Рустам быстро стащил штаны
и всё что было под ними, оголив зад. Опер пригнул голову Веснина
к столу, изогнув его туловище. Участковый со шваброй накинулся на
него.
— Сейчас я из тебя весь авторитет выдавлю!
— Рустам, бери фотоаппарат, сейчас фотографировать начнёшь, как
местного авторитета девственности лишать будут.
Следователь тем временем прохаживался у дома, дыша свежим
воздухом. Постояв немного на крыльце, вошёл в опорный пункт, уви-
дев такую картину, закричал:
— Прекратить! Это что вы удумали! Ну-ка, все вышли отсюда.
Он не любил таких методов ведения следствия.
Сотрудники милиции и их добровольный помощник вышли из
опорного пункта, Веснин натягивал брюки, но так как пуговицы все
были оторваны, то держал их в руках.
Лесник сел за стол.
227
— Садись, — предложил следователь, указывая на стул перед со-
бой, и начал допрос.
— Понимаешь, у меня железное правило: если кто выдаёт добро-
вольно похищенное — идёт на подписку о невыезде, а кто нет — тот
едет в СИЗО. У судей тоже своё правило: если человек до суда на под-
писке о невыезде находится, то ему дают условно, а если сидит на
СИЗО, то ему дают соответственно реальный срок, — спокойно сказал
Лесник.
— Что делать будем, говорить или? — спросил следователь.
— Говорить, — смиренно ответил Веснин.
— Так говори, кому продал швейную машинку?
— Ещё не продал, отнёс только домой.
— Так когда за тобой ходили, сразу не мог отдать, что ли?
— Да нет, она в городе, дома у бывшей жены.
— А зачем ты её туда уволок?
— Да жена всегда мечтала о такой, а тут увидел и решил ей по-
дарить.
— Так жена-то бывшая?
— Ну и что, у меня другой не было.
— Любишь, небось?
— Чувства ещё остались.
«Вот такая мразь и ещё способна любить», — подумал следователь.
А вслух произнёс:
— Надо ехать. Но теперь на чём?
Выглянул за входные двери опорного пункта, где на крыльце сто-
яли сотрудники милиции и их добровольный помощник.
— Заходите, — сказал он им.
Когда те зашли, он обратился к Диканову:
— Рацию дай!
Взяв рацию, начал кричать:
— «Хасан», «Хасан», ответь шестому!
По рации раздался голос:
— Слушаю, «Хасан».
— Это следователь Лесник, мне нужна машина, чтобы поехать и
изъять похищенное с сегодняшней кражи.
Опер с участковым переглянулись.
— Машины нет, по убийству с прокуратурой работает, — ответил
дежурный.
— Понял, тогда сегодня меня не ждите, — сказал следователь и
выключил рацию.
И, обращаясь уже к Веснину, спросил:
— А где живёт твоя бывшая жена?
— На Кубячке, — ответил тот.
— Хорошо, что недалеко. Антошка, собирайся, пойдём за «прику-
пом», — распорядился следователь.
228
— Так мы сюда вернёмся? — поинтересовался опер.
— Придётся, похищенное опознать надо да и сразу потерпевшим
вернуть.
— Так баню заказывать? — спросил участковый.
— Конечно, по морозу находимся, потом кости попарить надо, —
ответил Лесник.
— А массажисток заказывать? — спросил Рустам.
— А вот это по твоей части, — улыбаясь, ответил следователь.
Когда следователь, оперуполномоченный и подозреваемый вышли
на улицу, время перевалило далеко за полдень.
— Пошли быстрее, а то засветло не обернёмся, — предложил Лесник.
И все трое пошли по утоптанной тропинке. Когда вышли на реку,
ветер дул с такой силой, что обжигало лицо. Лесник натянул капюшон
куртки, а Чигирёв вязаную шапочку, чтобы спрятать уши. Только Вес-
нин шагал бодрою походкой, опустив уши шапки-ушанки. Ему одному
из троих чаще приходилось преодолевать путь пешком от Большого
Уссурийского острова до города.
Когда пришли в квартиру, Веснин открыл своим ключом. Машинка
стояла в спальне, под столом.
— Она? — спросил следователь.
— Она, — только ответил задержанный.
И пошли в обратный путь. У подозреваемого не было ни перчаток,
ни рукавиц, швейная машинка была тяжёлая, поэтому он то и дело
перекладывал из одной руки в другую и поочередно отогревал их в
кармане. Пока шли по городу к берегу, следователь не обращал особого
внимания на подозреваемого и его ношу. Несёт себе да несёт. А когда
спустились к Амуру и пошли по льду, Веснин поскользнулся и упал,
ручка на корпусе швейной машинки оторвалась. Нести её стало невоз-
можно, подозреваемый обхватил её руками, натянув рукава, чтобы не
мёрзли пальцы рук, так и нес.
— Обнял, как ребёнка, — смеялся Чигирёв.
— Пусть мучается, будет знать, как воровать, — ответил ему следо-
ватель, поглядывая на Веснина, а Веснину сказал: — Неси аккуратно,
если разобьёшь, тогда ещё и платить придётся.
Когда подходили к посёлку, уже стемнело, только фонари на стол-
бах да свет в окнах напоминали, что здесь расположен населённый
пункт.
Вошли в опорный пункт, Веснин с грохотом опустил на стол швей-
ную машинку.
— Во-от сколько ж... целая стоит, — съязвил участковый.
— Да хватит тебе, — раздеваясь, произнёс следователь, — лучше
иди зови потерпевшего, пусть машинку опознаёт и забирает.
И, обращаясь уже к Веснину, сказал:
— И прощенья при мне будешь просить!
— На коленях, — уже в дверях добавил участковый.
229
— Но это лишнее, — спокойно возразил следователь, усаживаясь за
стол и раскладывая бумаги.
Через несколько минут в опорный пункт пришёл Диканов и при-
вёл потерпевшего. Он был в той же замызганной одежде, и от него и
сейчас несло отвратительным запахом.
«Хоть машинку на воздухе проветрили», — подумал Лесник и на-
чал следственное действие. Оформив все документы, взял расписку с
потерпевшего, что ему вернул похищенное, и спросил:
— Так вы, оказывается, вместе пили, а дальше, что — на бутылку
не дал?
— Не-ет, я спать лёг, а он остался. Просыпаюсь — дверь открыта,
Казака нет и швейной машинки нет, — ответил потерпевший.
— Проси прощенья, — сказал следователь, обращаясь к Веснину.
Тот молчал.
— Не слышу, — повысив голос, произнёс Лесник.
— Прости, — еле слышно выдавил Веснин.
— Громче, — потребовал следователь.
— Прости, — уже громче вымолвил тот.
— Я больше так не буду делать, — громко сказал Лесник. — По-
вторяй!
— Я больше не буду, — повторил слова следователя Веснин.
— Что не будешь? — спросил следователь.
— Воровать, — ответил Веснин.
— А теперь всё вместе, — потребовал Лесник.
— Я больше не буду у тебя воровать, — уже громко и чётко про-
говорил Веснин.
— А почему только у него? — возмутился следователь.
Веснин, опасаясь, чтобы ничего не вышло, ещё громче произнёс:
— Я больше не буду воровать!
— Все слышали? — обратился Лесник ко всем присутствующим.
Те, улыбаясь, кивали головами.
— Можете идти, — обратился следователь к потерпевшему.
Тот, забирая швейную машинку, затолкал её под мышку.
— Ручка только оторвалась, но это, извините, издержки производ-
ства, — сказал следователь.
— Да ладно, бабка и так довольна будет, — ответил потерпевший,
выходя из опорного пункта.
— Я своих слов на ветер не бросаю, — обратился уже к подозрева-
емому следователь, — беру с тебя подписку о невыезде, будешь ко мне
приходить по первому требованию.
Веснин в знак согласия только кивал головой, он до последнего
не верил, что выйдет сегодня на свободу, однако следователь сдержал
слово.
— Но предупреждаю, если ещё раз попадёшься, даже разговаривать
не буду, посажу сразу. И раз ты тут в уголовных авторитетах ходишь,
230
передай всем: если будут воровать на зоне моей ответственности, са-
дить буду беспощадно. Понял?
— Да, понял, — ответил Веснин, расписываясь в постановлении об
избрании меры пресечения — подписке о невыезде.
— А то все в Бога веруете, крестики нательные носите, в церковь
ходите, а воруете. Что, Библию не читали? Там же чётко написано: не
воруй, это большой грех, — продолжал читать лекцию следователь.
— На сегодня свободен, — уже улыбаясь, сказал он, собирая бумаги
в папку.
Веснин, радостный, выскочил за дверь.
— На сегодня вроде бы всё, — с уставшим видом сел он в кресло.
— Баня готова, — сказал участковый.
— И массажистки тоже, — услужливо добавил Рустам.
Следователь посмотрел на опера и спросил:
— В магазин надо сходить?
— Да мы сами сходим, а вы идите с Антоном, а то там места на
всех мало, — предложил Диканов.
— Давай хоть пива возьмём с собой, — предложил Чигирёв.
— Нет, в баню не надо, туда возьмём чай на травах, мы в баню
идём здоровье приобретать, а алкоголь в бане вредит в любой форме, —
ответил Лесник.
— А после бани? — спросил опер.
— А после бани... даже великий Суворов говорил: продай портки,
но выпей после бани, — смеясь, сказал Алевтиныч.
Следователь с опером пошли к выходу из опорного пункта, им
вслед крикнул Рустам:
— Они сейчас тоже подойдут!
Баня находилась в огороде частного дома, они быстро через двор
прошли туда, им уже не раз доводилось здесь мыться.
Раздевшись в предбаннике, сотрудники милиции начали париться
от души. А напарившись, вышли и сели в предбаннике, отдыхая и по-
пивая чай.
В баню зашла одна массажистка, девушка лет двадцати.
— А ты что одна? — спросил Лесник.
— Вторая не может, — ответила девушка.
— Тогда я пойду попарюсь, — сказал опер и пошёл в парную.
Следователь подпёр двери парной, поставив поперёк лавку, раз-
лёгся на ней и стал получать удовольствие от массажа, от которого
хрустели распаренные кости.
Чигирёв, чтобы не терять время даром, поддал ещё пару и стал
париться. Когда стало невозможно терпеть в раскаленной парной, он
хотел выйти, но не тут-то было: лавочка подпирала двери.
— Сергей Алевтинович, выпустите меня!
— Подожди, я ещё не дошёл до кондиции, — ответил тот.
— Я уже не могу, — молил Чигирёв.
231
Но следователь был непоколебим. Пришлось оперу лечь на пол,
там было попрохладнее, и ждать, пока следователь не дойдёт до кон-
диции.
После бани, чистые, довольные и удовлетворённые, шли они в
опорный пункт. Там было всё готово, на столе стояли водка и закуска.
— Люблю повеселиться, особенно поесть, — воскликнул опер, гля-
дя на стол.
— Вы тут сильно не веселитесь, пока мы моемся,— предупредил
участковый.
— Вы сильно не торопитесь, — пошутил Чигирёв, усаживаясь за
стол.
Опер со следователем выпили по одной, начали закусывать и, как
всегда, когда мужчины начинают выпивать, о чём они первым делом
говорят? О работе.
— А если бы он не покололся? — рассуждал Антон.
— Да куда бы он делся с подводной лодки, — возражал Сергей
Алевтинович. — Это семечки, меня другое удручает. Ты вообще заду-
мывался над тем, чем мы занимаемся? Ловим каких-то бичей, ищем
пьяниц и наркоманов, которые совершают эти преступления. И я не
могу отказаться от этого, потому что, когда я приезжаю на место про-
исшествия и вижу слёзы потерпевших: бабушки, у которой украли
единственный телевизор, а у неё нет средств, чтобы купить новый;
женщины, у которой на руках двое, а то и трое детей, и она их вос-
питывает одна, а у неё украли последнюю шубу и нет больше ничего,
чтобы выйти на улицу зимой, то нахожусь в таком состоянии, что
готов порвать первого, кого буду подозревать в этом преступлении. Но
когда ловим, безрассудный гнев переходит в хладнокровный разум
и только чёткие планомерные действия приводят к положительно-
му результату. Поэтому сегодня подозреваемый не испугался вашей
швабры, а испугался потерять свободу в пятьдесят лет, он уже не раз
отсидел, поэтому знает, что это такое.
— Но это иногда действует, — ответил Чигирёв.
— До поры до времени, он помнил, что его многие видели, как
он на санках эту машинку пёр в город, вот и побоялся свидетелей, ко-
торые подтвердят, что видели, несмотря на его авторитет, — спокойно
возразил следователь.
— А умный попадётся — напишет в прокуратуру, и тогда сядешь
ты, а не он. Не занимайся этим, Антошка, можно любого бандита за-
давить интеллектом, — добавил он.
— То, что мы расследуем — это шняга, крупные преступления во-
обще не раскрываются. Дела лежат в архивах и всё. А милицейское на-
чальство только замазывает глаза вышестоящим, в частности, и обще-
ству, в целом. Вот на таких шняговских делах, которые идут в суд, и
строится вся статистика. Пока палочная система не будет отменена, в
борьбе с преступностью порядка не будет. Ты думаешь, что милиция
борется с преступностью? Нет, вся милиция делает вид, что борется, по
статистическим отчётам. Меня убивает, как преподносятся экономиче-
ские дела. Продавец киоска каждый день берёт из кассы сто — двести
рублей. Её хозяин в этом уличает. Пишет на неё заявление в милицию.
Бедная женщина на всё согласна, только чтобы её не посадили, потому
что ей кормить детей, и подписывает всё, что ей подсунут. А наши до-
блестные следователи по раскрытию преступлений в сфере экономики
подсчитали, сколько рабочих дней отработал этот продавец, на них
раскидывают сумму похищенных денег, и получается девяносто — сто
эпизодов. Раскрытие прёт. Начальник следственного управления ходит
с высоко поднятой грудью. Они герои. На самом деле, это очковтира-
тельство. Таким образом по статистике повышают раскрываемость, вы-
давая шестьдесят — семьдесят процентов, а фактически пять — десять
процентов всего-то раскрывается.
Я поразился, когда был немного начальником следствия в другом
районе. Там вообще статистические карточки подделывают. Я в суд от-
правил дело по статье «Грабёж, часть первая». Мне начальница говорит:
ты часть первую ставь не единичкой, а палочкой. Зачем, думаю я. По-
том узнаю, мою палочку исправили на двоечку, получился «Грабёж,
часть вторая», а это тяжкое преступление. Вот тебе и показатель. Таким
образом фальсифицируют статистические данные о реальном состоя-
нии дел. Поэтому ни президент, ни общество не знают, что творится
внутри милиции и кто их и как защищает. Получается — никто, горстка
отчаянных таких, как мы с тобой. Остальные только под статистику
подстраиваются. Дошло до того, что у начальника милиции на столе
лежит калькулятор, как у бухгалтера, и он считает, сколько дел нужно
сдать, а сколько не сдавать, чтобы статистику не попортить. Всем дале-
ко наплевать на тех потерпевших, которые стоят за каждым уголовным
делом. Кроме того, даже по раскрытым делам, если дело направляется
в суд, бандит признался, есть доказательства его вины, потерпевшему
не возвращают похищенное. И никто не пошевелит пальцем, чтобы
хотя бы предпринять меры по поиску украденного. Так беспонтовыми
бумажками дело набьют, что типа искали, искали и не нашли, и на
этом всё, — разоткровенничался следователь.
— Не бери в голову, Сергей Алевтинович, давай лучше выпьем, —
хватаясь за бутылку, предложил опер.
— Нет, Антошка, многого в этой жизни ты ещё не понял и много-
го, может, и вообще не поймёшь. Есть люди, кому на всё наплевать,
живут так, как им хочется, а на работе делают так, как от них требуют,
не вкладывая своих мозгов, правда, если они есть. Лишь бы день до
вечера.
ПРАВДИВЫЕ ИСТОРИИ
О БЫВАЛОМ ЧЕЛОВЕКЕ
Повествование
в рассказах
234
Как саудовский шейх
охотился в тайге
Водин из прекрасных зимних дней старый, но очень ещё крепкий дед, которого в деревне кликали Петром Ивановичем, сидя-
дома, подшивал валенки. В печи трещали дрова. В доме было тепло,
светло и тихо, а от этого и уютно. Ночью прошёл обильный в эту зиму
снегопад, поэтому тайга за окном дедовского дома стала густой, как ле-
том, только не зелёной, а белой. Ветви, придавленные тяжёлой шапкой
снега, безвольно согнулись до низу. За окном стояла белая пелена, по-
этому дед и не увидел, как проехала машина, только услышал, как раз-
дался звуковой сигнал. Пётр Иванович подскочил с табурета. Сигнал
означал, что приехал кто-то из своих. Дед накинул на плечи дублёнку,
нахлобучил на голову шапку и выскочил на крыльцо. Ворота были уже
открыты. Во двор въезжала иномарка белого цвета. Дед сразу узнал её.
Это была машина внука Кирилла, который уже выходил из машины, а
увидев деда на крыльце, обрадованно крикнул ему:
— Привет, дед!
— Здорово, коль не шутишь, — ответил ему тот.
Внук закрыл ворота и подошёл к деду. Они обнялись. Внуки редко
навещали Петра Ивановича. Он скучал по ним, а уж когда те приезжа-
ли, то был очень рад.
В этот раз внук был один, обычно приезжали всей семьёй или
даже несколькими семьями, а то и с друзьями, и в основном в выход-
ные дни. Но в этот раз Кирилл приехал среди недели и один. Это деда
насторожило.
Когда вошли в дом, дед первым делом принялся кормить
внука, поставил на стол зажаренную на сковородке крольчатину,
бочковые солёные огурцы и помидоры. Стал разогревать на печке
картошку.
— Дед! Я к тебе по делу, — начал разговор Кирилл.
— Я слушаю, — отозвался тот от печки.
— Как бы нам найти берлогу!
235
— На что она тебе, — удивился дед, — на охоту тебя вдруг потяну-
ло, раньше не загонишь, бывало, а тут вдруг на медведя собрался.
— Да здесь коммерческий интерес, дед.
— Это что ещё за интерес такой.
— Да Кристина (внучка Петра Ивановича, родная сестра Кирилла)
в Интернете нашла предложение: саудовский шейх хочет на медведя
поохотиться. Тому, кто организует ему охоту, заплатит сто тысяч евро.
— Ого, — произнёс дед, сто тысяч евро, это сколько нашими.
— Четыре миллиона, — ответил Кирилл.
— Че-ты-ре миллиона, — повторил дед и от неожиданности сел на
табурет. — Да, за такие деньжищи можно организовать охоту.
— Ну так берёмся?
— Конечно, берёмся, — сказал дед. Он всегда помогал внукам,
любя их всей душою, радуясь их жизненным победам и огорчаясь, ког-
да случались неудачи. Помолчав некоторое время, дед продолжил: — А
предварительную оплату он даст на организацию мероприятия? Во-
первых, нужно местных охотников и егерей озадачить, чтобы искали
берлогу. А за это платить надо. Во-вторых, нужно лицензию купить.
Это сложнова-а-то будет сделать. Сезон в разгаре. Лицензии, наверное,
давно уже раскупили. Да и дорогие они сейчас. Я не брал лицензию на
медведя лет пятнадцать, а то и двадцать.
— Так берлогу найти реально? — вдруг опять спросил внук деда.
— Конечно, реально, ходить только надо, как назло — в этом году
снега много выпало.
Внук немного успокоился и дальше уже рассуждал вслух:
— А если не даст предоплату?
— Тогда за свой счёт надо всё делать, — сказал дед, — но здесь есть
риск, если он не приедет вообще, то и расходы твои плакали.
— Это верно, — задумчиво произнёс Кирилл и продолжил: — А
сколько просить предоплату-то?
— Ну обычно берут пятьдесят процентов от сделки. Но нам бы хва-
тило и десяти процентов. Поэтому для солидности проси двадцать пять
процентов. И, наверное, для начала шейх договор захочет заключить.
Поэтому надо сделать всё, как положено, чтобы не попасть впросак.
Отец твой юрист, пусть договор сделает в соответствии с международ-
ными нормами.
— У тебя дед не голова, а Дом Советов, — радостно и с восхищени-
ем воскликнул Кирилл.
Теперь он был уверен, что сделка состоится и дед не подведёт.
Пообщавшись с дедом ещё немного, внук поехал в город. Они до-
говорились, что дед решает вопрос с лицензией и начинает поиск бер-
логи. А внук составляет договор и связывается с шейхом по предоплате.
На следующий день Пётр Иванович собрался к охотоведу, но перед
тем, как идти на базу охотничьего хозяйства, решил пройти мимо его
дома. И не ошибся: автомобиль стоял во дворе запорошенный снегом.
236
«Значит, дома, — подумал он, — раз автомобиль во дворе стоит».
Дед подошёл к калитке, во дворе бегали собаки и сразу залаяли
на незнакомца. Пётр Иванович не стал заходить во двор, а решил до-
жидаться, когда хозяева выйдут из дома на крыльцо. Ждать пришлось
недолго. На лай собак вышел охотовед и, увидев за калиткой Петра
Ивановича, вышел к нему.
Поздоровавшись за руку, охотовед подумал: «Не зря он при-
шёл».
— Что-нибудь случилось? — спросил он.
— Да ничего не случилось, есть только одна проблема.
— Что за проблема? Я могу её решить? — спросил охотовед.
— Только ты и можешь её решить. Мне нужна лицензия на мед-
ведя.
— О, как, — только и произнёс тот в изумлении, подумав: «Семь-
десят пять лет и собрался на медведя», но сдержанно продолжил: —
Сезон-то уже давно начался, у меня все лицензии уже розданы. А,
собственно, для чего именно на медведя, давай я тебе дам на изюбра,
у меня есть котловая, могу путёвку выписать. Или на козу в крайнем
случае, ещё остались.
— Да нет, мне именно на медведя надо.
— Так для чего тебе? — переспросил вновь охотовед.
Пётр Иванович, немного замявшись, начал рассказывать:
— Да внук хочет друга привезти на охоту (в этом месте дед соврал
и от этого покраснел). Охотовед заметил это и переспросил:
— Так и берлогу-то уже нашёл?
— Да нет ещё, надо с лицензией сначала решить, а потом берлогу
искать.
Последние слова понравились охотоведу, и он решил помочь деду,
помня о том, что Пётр Иванович всегда бережно относится к природе и
никогда не попадался на браконьерстве. Охотовед решил ехать в город
и просить для Петра Ивановича лицензию в охотуправлении. А деду
он только сказал:
— Я попробую в городе договориться, но не факт, что там есть ли-
цензии. А если и есть, то не в нашем охотхозяйстве.
— Да мне без разницы, — ответил дед, немного пригорюнившись.
На этом дед и охотовед расстались.
Пётр Иванович не стал дожидаться, когда охотовед привезёт ли-
цензию, а начал расспрашивать охотников и егерей, расхаживая по та-
ёжному посёлку. Встретив одного — Сорокина, высокого, светловолосо-
го, с голубыми глазами егеря, спросил:
— Не видел ли берлог в этом году, где бы залегли медведи?
— Знаю старые берлоги, но в этом году ещё не проверял их, залёг
там медведь или нет. А что, надо посмотреть?
— Надо, Виктор, надо. А я в свою очередь отблагодарю тебя за
это.
237
***
Прошло несколько дней. Дед, как обычно, управлялся по хозяйству.
Приехал внук, на лице у него была нескрываемая радость.
— Ты что цветёшь, как будто миллион выиграл? — встретил его дед.
— Ещё не выиграл, но на счету уже миллион лежит.
— Что, предоплату скинули?
— Да, всё, как ты сказал, — восторженно произнёс Кирилл.
— А у меня пока новостей нет, охотовед должен был в город съездить,
походатайствовать насчёт лицензии. Да и охотники молчат, видать, ещё не
нашли медведя в берлоге.
— Да, теперь главное найти его, — в голосе Кирилла послышалось со-
мнение. — Теперь деньги есть, главное — найти зверя, да за такие деньги
можно перекупить лицензию у охотников, которые уже получили на этот
сезон.
— Да не вопрос, — ответил дед и добавил: — А ты деньги не трать.
— Да я и не собирался, вдруг назад отдавать ещё придётся.
«Отдавать не придётся, — подумал Пётр Иванович, — чтобы помочь
внукам заработать деньги, я всё сделаю».
Внук уехал в город, а дед остался заниматься своим домашним хо-
зяйством.
***
Прошло ещё несколько дней, Пётр Иванович находился дома, и к
нему пришли егеря Сорокин и Медведев.
— С чем пожаловали, — поздоровавшись, спросил дед.
— Нашли, что спрашивал, — ответил Сорокин.
— Да вот только далековато от посёлка, — добавил Медведев.
— Да это ничего страшного, — обрадованно произнёс дед, — и где?
— В вершине ключа Голубичного, — сказал Сорокин.
— Ого, — воскликнул дед, — далекова-а-то будет.
А у самого радости не было предела.
«Чему это он радуется, — переглянувшись, подумали егеря. — Или он
не осознаёт, куда это тащиться надо».
— А его никто не поднимет, пока мы собираться будем? — вдруг за-
переживал дед.
— Да не должны, — морща лоб и задирая рукой на затылок шапку,
произнёс Медведев, — там мои угодья, чужие там не лазят.
— Тогда так, ребята, — собравшись с мыслями, произнёс дед. — Вы
тогда присмотрите, чтобы нас никто не опередил, плачу вам по тысяче
евро в качестве предоплаты.
Егеря, растерявшись, переглянулись между собой, и Сорокин произнёс:
238
— Так вы иностранца хотите на охоту притащить, что ли? Так сразу
бы и сказали, только они хорошие деньги платят за охоту и трофеи не
берут, им главное — процесс.
— А как вы догадались? — удивился дед.
— Мы же не первый день на свете живём, — обиженно произнёс
Медведев.
Егеря вышли из дома деда и по дороге обсуждали:
— Иностранцы платят за такую охоту по пять-шесть штук бак-
сов, — рассуждал Медведев.
— Если он по штуке нам сразу предложил, то тогда ещё можно вы-
торговать, — добавил Сорокин.
— Время покажет, — решил Медведев.
Наутро Пётр Иванович завёл свой грузовик. Уложил гостинец для вну-
ков: соленья, варенье, дары природы и поехал в город.
По приезде сразу заглянул домой к внуку Кириллу, сам внук, скорее
всего, на работе. Жена его, Олеся, в декретном отпуске по уходу за ребён-
ком, правнуком Петра Ивановича, Глебом. Так и оказалось, Олеся с Глебом
были дома. Невестка обрадовалась приезду деда, когда тот в собачьих ун-
тах, в дублёной безрукавке и огромной барсучьей шапке ввалился в квар-
тиру. В руке он держал сумку, а за спиной находился огромный рюкзак.
Распаковав сумку и рюкзак, дед поинтересовался:
— А когда Кирюха будет!
— Да должен к обеду подъехать, — ответила та.
Дед стал ожидать внука, играя с правнуком, который ползал по
паласу в комнате. Обоих это забавляло.
За этим занятием и застал их приехавший на обед Кирилл. Олеся
быстро собрала на стол, и дед с внуком сели обедать.
— Берлогу нашли, — начал медленно Пётр Иванович, — но очень
далеко. Технически сложно будет выполнять. Как бы араба не заморозить.
— Да нам-то что, — воодушевился Кирилл, — отстреляется и пусть
катится домой. Там и болеет.
— Нельзя так, он человек всё же, хоть и араб.
— Ну что, можно Кристине звонить, пусть сбрасывает по Интерне-
ту, что у нас всё готово и пусть шейх выезжает.
Кирилл, не выходя из-за стола и не прерывая обед, позвонил се-
стре и сообщил приятную новость, сказал, как сообщить.
После этого дед сказал Кириллу:
— Нужно узнать, сколько приедет человек, заказать гостиницу, по-
том купить экипировку. Но это уже когда приедут, чтобы знать нужный
размер. Съездишь в «Коробок», магазин спецодежды, там дешевле, и
купишь костюмы для охоты и всё, что потребуется, вплоть до нижнего
белья, если у них ничего не будет.
— Да что, он голый сюда приедет? — возразил Кирилл.
— А кто его знает, — ответил дед.
239
— А что с лицензией? — поинтересовался Кирилл.
— Если охотовед не решит, то тогда придется перекупать у местных
охотников. Двойную цену дадим, никто не устоит.
После обеда дед стал собираться в обратную дорогу.
— А что так быстро? — забеспокоилась Олеся.
— Дорога дальняя, в доме печку топить нужно, да и кролей, курей
кормить надо.
— А я думал, останешься, у нас переночуешь, вечером собрали бы
родственников, посидели бы, — вмешался в разговор Кирилл.
— Не могу, — медленно одеваясь, ответил дед.
— Сколько продуктов навезли, — посетовала Олеся.
— Поделитесь с остальными внуками, — ответил дед.
— Да само собой, — немного обидевшись, произнёс Кирилл. Он и
не собирался всё съесть своей семьёй. Они обычно всегда делятся, когда
привозят гостинцы из деревни.
Дед, попрощавшись, уехал домой.
Когда Пётр Иванович вернулся в родную деревню, то сразу зашел к
охотоведу в надежде застать его дома и узнать про лицензию.
Тот был дома, рубил дрова и складывал в поленницу возле забора
со стороны улицы.
Когда дед подъехал, охотовед встретил его с улыбкой и произнёс:
— А я тебя уже сегодня искал, привёз лицензию для тебя, подъе-
хал к твоему дому, а там замки. Соседи сказали, что ты в город укатил.
— Да я уже вернулся, — ответил дед.
— Главный охотовед помнит тебя, поэтому и распорядился выписать
тебе лицензию, сняв с лимита другого охотхозяйства и добавив нам.
Пётр Иванович, довольный, улыбался. А охотовед продолжал, зная о
затее деда и втайне надеясь, что ему что-нибудь, может быть, перепадёт:
— Там Сорока с Медведем уже нашли тебе берлогу. Медведев на
участке сидит и караулит, чтобы никто не поднял зверя без тебя.
— Да, спасибо им, — только и ответил дед.
Охотовед пригласил деда в дом, чтобы выдать лицензию.
В доме, отдав лицензию и получив деньги за неё, охотовед пред-
ложил:
— Может, чаю, попьёшь?
— У меня изба не топлена, — ответил дед и, попрощавшись, вышел.
***
Прошло ещё три дня. Морозы с каждым днём становились крепче,
снег все глубже, а дни короче. Пётр Иванович чистил во дворе снег, нагре-
бая на середину большой сугроб. В него он каждый год ставил ёлку, сам
делал игрушки, замораживая подкрашенную воду. Вешал гирлянду. По-
240
этому новогодняя ёлка, сверкая разноцветными лампочками, отражалась
в ледяных игрушках, озаряла своими мигающими блёстками снег вокруг
себя, крышу дома и бани, козырьки на воротах и калитке, на ветках де-
ревьев, во дворе и за его пределами на несколько десятков метров. И на
огромной площади по сторонам мерцали в огромном количестве малень-
кие и большие огоньки, сливаясь со снежинками и морозным воздухом,
образуя единое лучезарное свечение. А сразу после Нового года приезжали
внуки с друзьями, гуляли, веселились, водили хороводы вокруг ёлки.
Пётр Иванович остановился, чтобы передохнуть, глядя на расту-
щий сугроб, и представил, как будет стоять здесь ёлка.
Его раздумья прервал звук подъезжающего автомобиля. К воротам
подкатила машина Кирилла, прокладывая себе колею, наезжая взад и
вперёд, так как Пётр Иванович ещё не успел очистить снег перед во-
ротами. Дед подбежал и открыл их, машина, юзя по свежему снегу, с
разгону впрыгнула в очищенный двор.
Кирилл вышел из машины, на его лице сияла довольная улыбка.
Он с радостью отрапортовал:
— Через неделю жди гостей.
— Как, уже через неделю? — изумился дед. — До Нового года оста-
ётся две недели. За неделю управимся?
— А что тут управляться? — произнёс Кирилл.
— Не всё так просто, — ответил дед и спросил внука: — А сколько
их будет, человек-то?
— Двое, шейх и переводчик, — ответил Кирилл.
Когда вошли в дом, дед начал серьёзный разговор с внуком:
— Во-первых, на чём ты их сюда привезёшь?
— На своём «Марке», — сразу ответил Кирилл.
— Довезёшь до посёлка, а в тайгу на чём повезём? Опять проходи-
мую машину искать надо. Джипы у нас здесь есть только у охотоведа
да у лесничего. У лесоводов ещё есть, но я их вообще не хочу посвящать
в дела.
— Давай зафрахтуем джип в городе, — предложил Кирилл.
— Да я уже думал об этом, — сказал дед. — Да здесь проблема дру-
гая начнётся: из города приедете одним рейсом, а в тайгу надо будет
два рейса делать. Затем, если охота не один день продлится, водителя
с джипом куда девать будем? Я думаю, может, «ВЭД»овый микроавто-
бус купишь, за предоплату, потом он тебе и останется. И сразу сколько
проблем снимется.
— А что, я согласен, — радостно произнёс Кирилл.
— Вот на этом и порешим, — сказал дед внуку, — за неделю ку-
пишь машину, встретишь гостей, может, сутки подержишь их в городе,
в гостинице. Покажешь им достопримечательности, своди обязательно
в краеведческий музей. Перед тем, как на живого идти, сначала пусть
с чучелом медведя ознакомятся.
Внук уехал в город.
241
***
Самолёт из Японии приземлился. Кирилл с Кристиной стояли в
зале ожидания. Кирилл специально взял сестру, которая знала англий-
ский язык, чтобы хоть как-то изъясняться с шейхом. Они ещё не знали,
что переводчик свободно владел русским языком. А сам шейх разго-
варивал на семи иностранных языках, в том числе на английском. И
неплохо понимал и русский язык, так как неоднократно уже приезжал
в Россию.
Но не это изумило встречающих. Кирилл с Кристиной увидели выхо-
дящих в зал ожидания двух иностранцев, которых можно было отличить
от других без особого труда. Одеты они были в национальные балахоны,
сшитые из тонкого материала, такие же тонкие светлого цвета брюки, лёг-
кую, тонкую, с дырочками обувь. На голове — платок, собранный сверху
ободом. И только на плечах были демисезонные куртки.
Кирилл с Кристиной переглянулись. Сказать они друг другу ничего не
успели, так как арабы оказались уже рядом. Крутили головами, в надежде
угадать, кто их встречает.
Кирилл с Кристиной подошли к ним, и Кристина на поставленном
английском языке заговорила.
— Здравствуйте! Я Кристина, а это мой брат Кирилл, — указала она на
стоящего рядом молодого человека.
— Ес, ес, — согнувшись в поклоне и сложив впереди себя ладони, про-
изнесли арабы.
— Ес-ес, ОБХСС, — язвительно передразнил их Кирилл.
— Они, чё, так на охоту приехали? — с досадой спросил он.
Ему никто не ответил, а переводчик на чистом русском языке и прак-
тически без акцента произнёс как будто заученный текст:
— Здравствуйте, Кирилл! Здравствуйте Кристина! Я и мой господин
рады приветствовать вас на вашей земле!
Кирилл спохватился, что его реплика могла быть услышана перевод-
чиком и неправильно им истолкована и переведена шейху. Он испугался,
что из-за его необдуманных слов может сорваться проект. И сразу решил,
что их вещи лежат в багаже.
Дождавшись, когда его привезли и пустили по ленте, арабы взяли
два небольших чемодана на колёсиках и поволокли за собой. Кирилл взял
чемодан шейха и покатил. Затем зашли в специальный отдел, где шейху
выдали его оружие в зачехлённом виде. Чехол был такого размера, что Ки-
рилл сразу подумал: «Гранатомёт, что ли, с собой приволок?» Но на словах
стал объяснять переводчику:
— У нас холодно, вы тёплые вещи с собой привезли?
— Да, у вас очень холодно, — ответил переводчик, — мы не знали,
что так будет холодно, тёплой одежды с собой не взяли, да и у нас её нет.
В Японии, через которую мы летели, тоже тепло было.
242
— Лучше бы через Москву летели, — сказал в сердцах Кирилл, —
прочувствовали бы хоть.
А дальше думал уже про себя, загружая чемоданы в микроавтобус:
«Их теперь одевать надо, а деньги уже потрачены на микроавтобус». Да
и последние дни Кирилл тратил деньги налево и направо. Даже колле-
ги по работе заметили это и интересовались:
— Ты не банк случайно ограбил?
— Нет, — отшучивался Кирилл, — только наследство получил от
саудовского шейха.
Проезжая по улицам города, Кирилл думал, что делать. «Морков-
ник» свой ещё не продал, поэтому денег негде взять.
Но неожиданно к нему пришла мысль: «А что, пускай они сами
себе одежду покупают, чё бы я на них тратился».
Он повернулся к переводчику и прямо сказал ему:
— Может, сначала заедем в магазин, купите теплую одежду, а уже
потом поедем в гостиницу?
Переводчик перевёл слова Кирилла шейху. Тот, долго не думая,
ответил на арабском языке, кивая утвердительно головой. В микроав-
тобусе было холодно, так как он не успел ещё нагреться, пока стоял на
стоянке, остыл — поэтому шейх дрожал от холода.
Переводчик, обращаясь к Кириллу, произнёс:
— Да, мы согласны!
— Ес, ес! — повторил за ним шейх.
«Ес-ес, ОБХСС», — передразнил про себя Кирилл и направил авто-
мобиль к центральному универмагу.
— Только у нас одни доллары наличными! — сказал переводчик,
обращаясь к Кириллу.
— Ничего, там обменный пункт есть, — ответил, успокоившись,
Кирилл. И подумал:  «Хорошо, что доллары у них есть, а то ещё одежду
пришлось бы за свои покупать».
Припарковав автобус возле магазина, Кирилл с Кристиной, а за
ними арабы пошли в магазин. Арабы держались достойно, но было за-
метно, что они замёрзли.
Когда вошли в магазин, посетители сразу обратили внимание на
необычных покупателей. Охранник, отчуждённо дремавший и тупо
смотревший на входящих посетителей, увидев арабов, вскочил со свое-
го стула и стал что-то быстро докладывать по рации. Доносились лишь
отдельные его фразы.
— Первый, первый, я второй, здесь у меня какие-то иностранцы в
балахонах. Летних. В тапочках.
Не успел он договорить, как к нему подошёл Кирилл и спросил:
— Где у вас здесь продаётся спортивная одежда?
— На… на т-т-третьем этаже, — заикаясь, ответил охранник и до-
бавил: — От лестницы слева.
— Спасибо, — произнёс Кирилл.
243
— Спасибо, — повторил за ним переводчик, проходя мимо охранника.
— Они пошли в отдел спортивной одежды, встречай! — отрапорто-
вал тот, когда они проходили мимо него.
В отделе спортивной одежды Кирилл сразу подошёл к двум
скучающим девушкам-продавцам, стоящим возле прилавка. Но они
не глядели на него, а, вытаращив глаза, уставились на необычных
посетителей.
— У вас есть спортивные костюмы, тёплые лыжные костюмы, зим-
ние кроссовки? — спросил Кирилл и, посмотрев на Кристину, доба-
вил: — И вязаные шапочки?
— Носки, — добавила Кристина.
— Есть, есть, всё есть, — в один голос проговорили продавцы, об-
радовавшись потенциальным покупателям.
Продавцы наперегонки стали подносить вешалки с товаром и рас-
кладывать перед арабами. В арочном проходе в спортивный отдел вста-
ли два охранника, расставив широко ноги, скрестив перед собой руки
с рациями. Между ними то и дело в отдел заглядывали любопытные
посетители.
Кирилл взял вешалку со спортивным костюмом в одну руку, в
другую лыжный костюм и пошёл в примерочную. Там повесил их на
крючки. Выйдя, сказал переводчику:
— Пускай шейх одевается, а свою одежду снимает. Из магазина в
покупной пойдёте.
— Хорошо! — сказал араб Кириллу и стал переводить шейху. Он всё
понял и направился в примерочную, по дороге, кинув беглый взгляд
на Кирилла, с улыбкой произнёс:
— Ес-ес!
— ОБХСС, — с иронией произнёс в ответ ему Кирилл, понимая, что
это непереводимо.
Тем временем Кристина выбирала носки. Затем, обратившись к Ки-
риллу, сказала:
— Им, наверное, несколько пар нужно взять, а то кто им стирать
их будет, сами же они не будут. Сроду, наверно, не носили носков-то,
одни сланцы носят на босу ногу, — это она уже говорила улыбающейся
продавщице.
— Пускай в вонючих ходят, почувствуют, как носки пахнут, — ска-
зал, смеясь, Кирилл под общий смех Кристины и продавцов. Потом
опасливо оглянулся на переводчика, не подслушал ли он случайно их
разговор. Но тот стоял в приоткрытых шторах примерочной и что-то
говорил шефу на родном языке.
Одевшись, шейх с переводчиком вышли из примерочной. Они уже
не были похожи на белых ворон и свободно могли затеряться в толпе.
Продавцы посчитали стоимость приобретённого товара, сумма по-
лучилась приличная. Переводчик сообщил шефу сумму, тот из кожано-
го портфеля достал пачку стодолларовых купюр. Переводчик с шейхом
244
стали что-то обсуждать. Все и без этого поняли, что они переводят руб-
ли в доллары. Кристина перевела и объявила:
— Тысяча триста!
— Да, да, — повернувшись к ней, сказал переводчик.
— Мы в долларах не принимаем, — сказала одна из продавцов.
— Давай я пойду в обменный пункт и обменяю, — сказал Кирилл.
Переводчик согласился и передал Кириллу деньги.
— А вы, пожалуйста, заверните их вещи, — обратилась Кристина к
продавцам, когда Кирилл вышел из отдела.
Одетые в теплую одежду, арабы сразу повеселели. Бодрой походкой
шли по улице к автомобилю.
По дороге от магазина к гостинице гости были в хорошем настро-
ении, и у Кирилла отлегло от сердца. В салоне автомобиля царила ра-
дужная обстановка. Кирилл расспрашивал переводчика:
— Господин хороший, как получилось, что вы не знали, какая по-
года у нас и в каких условиях придётся охотиться?
— Да когда мы запрос посылали, в сентябре погода в Хабаровске была
плюс двадцать пять, я сам смотрел, — начал оправдываться переводчик.
— Но сейчас-то, слава богу, декабрь месяц, — продолжал наседать
Кирилл.
— Да вот что-то мы не учли этого, — мямлил переводчик.
— Здесь не просто не учли, здесь элементарные знания географии
просто нужны. Земля-то крутится, — и Кирилл показал вращательное
движение рукой, — да ещё и в это время года удаляется от солнца. А,
кстати, шейх хоть образованный?
— Конечно, конечно, — ответил переводчик и начал перечислять,
что окончил его хозяин, какие университеты у себя на родине и в Со-
единённых Штатах Америки. Кирилл, не дослушав его, сказал:
— А-а, всё равно двоечник, хоть и шейх, раз географию не знает.
Кирилл довёз иностранцев к гостинице, сопроводил их до номера.
И сказал на прощанье:
— Располагайтесь, ресторан на первом этаже. Но лучше заказать в
номер, чтобы у вас оружие «не скомуниздили», пока будете ходить на
ужин. Завтра утром я заеду за вами, сходим на экскурсию в музей и
поедем в деревню.
— Да, ещё, — добавил он, — здесь рядом площадь, на ней ледовые
фигуры, можете посмотреть.
— Холосо, холосо — сказал переводчик.
Кирилл оставил номер сотового телефона, на всякий случай, и,
распрощавшись, ушёл из номера. Когда он приехал домой и рассказал
всё жене, та забеспокоилась:
— Не заболели бы.
— Да не должны, — ответил ей Кирилл. Но какая-то тревога про-
кралась в его голову. Он позвонил переводчику и сказал:
— Это Кирилл…
245
Подумал, что когда знакомились, арабы назвали длинные имена,
да такие, что язык сломаешь. Поэтому Кирилл не знал, как обратиться
к переводчику. И сразу начал разговор:
— Вы ещё не ходили в ресторан?
— Нет, не ходили, — раздалось в телефоне.
— Когда пойдёте, то закажите грамм по сто пятьдесят водки. Это
для профилактики. Чтобы не заболеть.
— А это обязательно?
— Конечно, обязательно, — уже сурово сказал Кирилл и добавил: —
Если заболеете, то охоты не получится.
— Холосо, холосо! — раздалось в телефоне. И Кирилл положил трубку.
Утром Кирилл с Кристиной заехали в гостиницу. Кристина вы-
звалась провести экскурсию по краеведческому музею. Когда пришли
в музей, то первое, что попалось им на пути, были экспонаты с не-
большими животными, птицами и рыбами. Гости с удовольствием раз-
глядывали экспонаты. А когда перешли в другой зал, то перед ними
открылась огромная панорама с медведями. Шейх с переводчиком сра-
зу подошли к экспонатам с гималайскими медведями и стали с ещё
большим интересом рассматривать их. Но Кирилл сказал переводчику:
— Ноу, ноу, на этого нельзя охотиться, он живёт в дупле дерева. И
показал на дерево с дуплом, где зимует белогрудый медведь.
— Пойдём охотиться на бурого медведя, вон на того, — и Кирилл
указал на стоящего во весь рост бурого медведя. Высота его достигала
порядка двух с половиной метров, и подошедший поближе шейх едва
ли доставал ему до подмышки. Шейх остановился, внимательно осмо-
трел экспонат медведя. И начал на арабском:
— Я не представлял, что он такой огромный, такая пасть и когти,
даже страшно стало. В Африке на крокодилов и бизонов да и в Индии на
тигров я не боялся охотиться. А здесь даже на спящего медведя боязно.
Переводчик перевёл речь шейха, тщательно подбирая слова. Отчего
Кирилл воскликнул, не совсем поняв слова переводчика:
— А что его бояться, он же чучело?
— Да нет, этого мой господин не боится, он уже опасается идти на
охоту вообще.
— А-а, — протянул Кирилл, — а что опасаться, иди да стреляй, у
нас в России на полпути не останавливаются.
Дальше в музее шли молча — видимо, гости находились под впе-
чатлением от увиденного. Шейх снимал на фотоаппарат. Переводчик
же в свою очередь снимал шейха на камеру.
После музея заехали в магазин «Коробок», купили костюмы для
охотников, кальсоны, валенки. Шейх недоверчивым взглядом рассма-
тривал вещи. Кирилл только говорил:
— Надо, надо, там ещё холоднее будет. Снегу там по пояс.
И провёл себя рукой по животу. Это загрузило шейха ещё больше,
он сказал переводчику на арабском:
246
— Как можно охотиться на такого зверя, который в два раза выше
тебя да ещё по пояс в снегу?
Кристина осталась в городе, а Кирилл с гостями отправились в
далёкий таёжный посёлок.
По дороге, вдоль трассы, часто попадались населённые пункты. А чем
дальше отъезжали от города, они встречались всё меньше и меньше. Про-
ехав по большому мосту через реку Хор, миновали ещё несколько домов, а
дальше селения вообще прекратились. Микроавтобус ехал по заснеженной
дороге, то и дело преодолевая перевалы. За окнами автомобиля откры-
валась величественная панорама безлюдной, дикой местности: хребты,
межгорные впадины. В низине их виднелись заледеневшие речки, через
которые были брошены небольшие мосточки. Переводчик попросил ехать
медленнее, чтобы заснять на камеру красоту дальневосточной тайги. По
обочинам дороги стояли деревья с заснеженными шапками, повисшими
на вечнозелёных молоденьких кедрах, елях и пихтах. Дальше, в глубине
тайги, возвышаясь на бело-зелёном фоне близлежащих деревьев, росли,
сплетясь между собой берёзы, осины, дубы и липы. Изредка над черно-
лесьем возвышались могучие многовершинные кедры. Деревья были всех
возрастов, форм и изгибов ветвей. Они сплетались между собой, а снег,
лежащий сверху на ветвях, переходил с одной ветви на другую и был по-
хож на причудливые линии. Лес представлял собой картину из хаотично
расположенных белых и тёмных линий и векторов.
Автомобиль всё дальше и дальше забирался вглубь тайги. Всё реже
и реже навстречу попадались автомобили. Изредка лесовоз промчит-
ся, окутав белой снежной пеленой, которая долго и медленно оседает,
опускаясь на заснеженный асфальт. Поэтому автомобиль ещё некоторое
время несётся в заснеженном плену, постепенно освобождаясь и выры-
ваясь на свободу. Гости наслаждались увиденным.
Микроавтобус свернул с трассы Кирилл направил автомобиль по
короткой зимней дороге, соединяющей посёлок с трассой, и через ко-
роткое время остановился перед воротами дедовского дома и по при-
вычке посигналил.
Заехал во двор. Пассажиры вышли из машины. На крыльце по-
явился дед, он уже заждался гостей.
— Баня давно готова, а вас всё нет и нет! — таким возгласом встре-
тил гостей Пётр Иванович, немного волнуясь.
Кирилл из микроавтобуса стал выгружать вещи и относить в дом.
Когда все зашли в дом, дед с непритворным гостеприимством стал
рассаживать гостей.
— Кирилл! Своди переводчика, покажи ему сортир, чтобы знали куда
ходить, а то будут по дому искать туалет, — сказал, смеясь, дед внуку.
Кирилл сводил переводчика во двор, показал ему туалет и расска-
зал, как им пользоваться.
Когда они вернулись в дом, переводчик долго что-то объяснял
шейху на родном языке. А сказал он ему следующее:
247
— На улице стоит маленький домик, там в полу дырка, и нужно
садиться над ней.
Было видно, что это очень озадачило арабов.
Пётр Иванович заметил это, развёл руками и произнёс:
— У нас только так!
И, чтобы разрядить обстановку, сказал:
— Вначале немного нужно перекусить, а потом в баню пойдём, по-
паримся.
Потом продолжил:
— А то в баню идти на голодный желудок негоже.
— А в баню — это обязательно? — спросил переводчик.
— Обязательно, — ответил Пётр Иванович и продолжил: — Про-
мерзли, наверное, пока доехали, поэтому надо прогреться, акклимати-
зироваться, укрепить здоровье, а то в тайге на охоте холодно будет, и
продлится она не один день.
Переводчик начал переводить шейху. И было видно, что он испы-
тывает затруднения с переводом, то и дело почёсывая затылок.
— Ты им, дед, попроще говори, по-русски, а то твои деревенские,
таёжные умозаключения им не понять, таких слов в их языке нет, —
пришёл на помощь Кирилл.
— А что тут непонятно? Ради их здоровья стараемся, — ответил дед.
На столе по наружному кругу стояли тарелки, возле каждой с од-
ной стороны лежали ложка и нож, с другой — по две вилки, одна
больше другой.
— Дед, ты где этому научился? — спросил внук, увидев сервиро-
ванный стол.
— А ты чё думал, в тайге дикари живут? — ответил в сердцах дед.
Усадив за стол, дед начал угощать гостей. Наготовил он всего мно-
го. Показывая на стол, комментировал:
— Это папоротник тушённый с изюбрятиной. Крольчатина, обжа-
ренная с луком. Поджарка из дикой козы. Соленая кета с луком в
подсолнечном масле. Солёные ленки. Жареные хариусы. Салат из ква-
шеной капусты, солёные из бочки помидоры и огурцы.
— Всё с огорода, всё с огорода, — восторженно заявлял дед.
Переводчик переводил слова деда, тщательно подбирая каждое
слово.
— А изюбрятина и рыба тоже с огорода? — переспросил переводчик.
— Тоже с огорода, — смеясь, ответил дед, — речка протекает за
огородом, там я ловлю и хариусов, и ленков, и даже кету, которая при-
ходит осенью на икромёт. А изюбра убил на своих охотничьих угодьях,
так, стало быть, тоже в огороде, потому что на своих охотничьих уго-
дьях я не только охочусь, но и собираю папоротник, грибы и ягоды, а
также кошу сено для тех же изюбров и коз, даже слегка подсаливаю
его, поэтому и называю, что всё с моего огорода.
Вот так всё по порядку объяснил Пётр Иванович.
248
После небольшого ужина дед спросил у переводчика:
— В русской бане когда-нибудь парились?
Переводчик перевёл слова деда. Шейх замотал отрицательно голо-
вой. Все поняли, что русскую баню они ещё не испытывали.
— Тогда слушай инструкцию, — обратился дед, к переводчику,
выдавая ему два больших банных полотенца, — захо;дите в баню, раз-
деваетесь догола, залазите на верхнюю полку и садитесь, постепенно
привыкаете к пару. И ждёте меня. Больше ничего не делаете.
— Холосо, — ответил переводчик и вслед за Кириллом пошёл в
баню. За ними засеменил шейх.
Когда гости за Кириллом зашли в баню, то в нос им сразу ударил
специфический пихтовый запах. Иностранцы выполнили все указания
Петра Ивановича и уселись чинно на лавке. Кирилл примостился чуть
ниже. Гости разглядывали помещение бани, о чем-то переговаривались
между собой.
Они сидели на пихтовых лапках, шейх с переводчиком трогали их
пальцами, затем подносили пальцы к носу, обнюхивали их.
— Что это? — наконец спросил переводчик.
— Это пихтовые лапки, пихта — дерево такое есть, вечнозелёное.
Очень полезное, — причмокивая, ответил Кирилл.
К этому времени в парной появился дед. В фетровой шляпе на
голове и в таких же рукавицах.
— Ну что, привыкли немного? Теперь можно и парку добавить.
Пётр Иванович достал из деревянного таза веник, который состо-
ял из двух берёзовых веток, а между ними были ветки смородины,
малины, крапивы, стряхнул воду на камни. Капли воды от раска-
лённых камней отскакивали, шипели, подымая пар наверх. В бане
становилось жарче. Пётр Иванович взял деревянный ковш, висевший
на гвозде в парной, зачерпнул воды, где запаривался веник, и с силой
плеснул на камни. Столб пара взвился вверх и исчез, только невиди-
мый сухой пар, поднявшись к потолку, разлетелся в разные стороны,
стелясь по нему в сторону полка и, достигнув сидящих на нем людей,
окутал их.
— У-у-у! — закричал шейх, закрыв уши руками, зажмурив глаза и
склонив голову к своим коленям.
— У-у-у! — завопил переводчик и начал сползать по ступенькам
вниз, закрывая уши руками.
— Что, в пустыне холодней? — засмеялся Кирилл, увидев, как
отреагировали гости, когда дед поддал пару. Взял из другого таза за-
паренные берёзовый и дубовый веники, махнул ими в сторону печи
так, что капли упали на раскалённые камни и слегка зашкварчали,
отскакивая от них. Затем стал размахивать веником и парить себя по
всем частям тела.
Арабы смотрели на него, повернув головы и чуть подняв их над
коленями, руками зажав уши.
249
Попарившись, Кирилл попросил Петра Ивановича:
— А ну-ка, дед, поддай ещё парку, что-то вышел уже.
Пётр Иванович набрал полный ковш воды и разбрызгал его веером
по всем камням. Пар с шумом поднялся над камнями.
С возгласом «У-у-у» шейх спустился на нижнюю полку парной, а
переводчик, как рябчик, молниеносно выпорхнул из парной.
Внук с дедом рассмеялись. Кирилл продолжил махать веником,
шейх устроился на нижней полке. Пётр Иванович вышел из парной,
переводчик сидел на лавочке и окатывал себя холодной водой.
— Что, жарко? — спросил его дед.
— Очень жарко, — ответил тот.
— Пошли в предбанник, передохнём немного, зови шефа, будем
чай пить.
В предбаннике стоял термос, Пётр Иванович налил настоянный на
травах чай, по предбаннику пошёл душистый аромат.
Арабы стали пробовать чай, а Пётр Иванович сидел и нахваливал его:
— Чистое здоровье!
В это время из парной выскочил Кирилл, промчался мимо сидя-
щих и выбежал из бани на улицу.
— Куда он? — испуганно произнёс переводчик.
— В снегу купаться, — спокойно произнёс дед.
Переводчик перевёл слова Петра Ивановича шейху, тот что-то ска-
зал на арабском, снял висящее на гвозде полотенце, накинул на себя и
вышел из бани. Переводчик с дедом последовали за ним.
Когда они вышли на улицу, то увидели, как Кирилл катается на
снегу, переворачиваясь то на спину, то на живот. Гости уставились на
него, а он, лёжа на животе, стал с размахом сгребать снег себе под грудь,
изображая, что плывёт по воде. При этом яростно визжал и улюлюкал.
Арабы громко аплодировали.
Кирилл поднялся, набрал руками горсть снега, подбежал к бли-
же стоящему переводчику, бросил на него снег и стал растирать обна-
женное тело араба. Тот визжал, как поросёнок, приседая на ногах, но
Кирилл не дал ему вывернуться, пока весь снег не растаял на теле.
Шейх смеялся от души и хлопал в ладоши. Пётр Иванович собрал
двумя руками снег и, когда шейх повернулся к нему спиной, сыпа-
нул ему за полотенце. Шейх дико взвизгнул. Стряхивая со спины и
полотенца снег, бросился назад в баню, за ним вернулись остальные.
Когда все уже сидели на верхнем полке; в парной, дед зашёл по-
следним и, ни слова не говоря, брызнул водой на камни. Пар взрывной
волной разошёлся по парной. Кирилл подал один веник переводчику,
второй шейху, показывая, как надо париться.
Арабы взяли веники и начали махать ими, похлёстывая себя по
спине, рукам и груди. Шейх так разошёлся, что начал похлёстывать
переводчика и сидящего рядом Кирилла, громко смеясь при этом, его
это очень забавляло.
250
Напарившись, гости и хозяева пошли в дом. Отдохнув, Петр Ива-
нович предложил:
— Теперь можно и поужинать по-настоящему!
Когда сели за стол, Пётр Иванович налил всем медовухи.
Переводчик спросил:
— Что это?
— Медовуха, — потом добавил, увидев вопросительный взгляд пе-
реводчика: — Вино, настоянное на мёде и берёзовом соке.
— А, понял, понял! — ответил переводчик и стал переводить шей-
ху слова деда.
— Ещё великий русский полководец Суворов сказал своим солда-
там: «Продай портки, но выпей после бани!»
— Что, что продай? — переспросил переводчик.
— Портки, кальсоны, нижние штаны, брюки, — уточнял Кирилл,
оттянув на себе двумя пальцами брюки.
— А, понял, понял! — ответил переводчик, кивая утвердительно
головой. Перевёл шейху, и все вместе дружно засмеялись.
Захмелев, шейх разговорился, начал расспрашивать, когда пойдут
на охоту, и как она будет происходить. Дед сказал:
— Завтра едем в тайгу.
Кирилл показывал, как будет происходить охота: ручку швабры за-
совывал в приоткрытую дверцу умывальника. А потом показывал, как
медведь выскочит. Будут его стрелять, прикладывал при этом к плечу
ту же швабру, изображая ружьё. Все весело смеялись, уже понимая друг
друга. Затем все улеглись спать.
Наутро, когда все поднялись, Пётр Иванович приготовил на за-
втрак творог со сметаной и сахаром. Арабам, может быть, и не нрави-
лась эта пища, но они молчали и ели.
Когда стали грузиться в микроавтобус, к ним подошёл егерь Со-
рокин. За спиной у него был большой рюкзак, на одном плече висел
карабин, а на другом — охотничьи лыжи. Одет он был в обрезанную
шинель, брюки были также из шинельного сукна. На ногах ичиги, на
голове белая вязаная шапочка.
— Хорошо, что ты лыжи с собой принёс, а то я вчера по всей деревне
собирал лыжи для арабов. Всем было жалко, кричали, что ходить не уме-
ют, переломают ещё.
Лыжи все были самодельные, подбитые кантом.
Тронулись в путь. Ехали по заснеженной таёжной дороге. Она петля-
ла между сопок, с одной стороны была отвесная скала, а с другой — бе-
жал внизу ручей. По мере удаления от посёлка дорога поднималась всё
выше и выше. А когда достигли вершины, то стали спускаться. С одной
стороны располагалась лесистая сопка, а с другой — обрыв, из которого
вершины деревьев были еле видны из-за края дороги. Арабы прильнули
к стёклам и с ужасом в глазах смотрели вниз.
251
Микроавтобус медленно спускался с перевала, Кирилл слегка при-
тормаживал, и поэтому по заледеневшей дороге, покрытой сверху ма-
ленькой порошкой, машину кидало то в одну сторону, то в другую.
Автомобиль сполз с перевала и остановился на мостике, под которым
парился и журчал ручей.
— Перекур, — сказал Кирилл и вышел из машины. Все последова-
ли за ним.
Посмотрев на дорогу, ведущую на очередной перевал, Кирилл вы-
молвил:
— На него, однако, не подымемся.
— Надевай цепи! — приказал ему дед.
— А я думал, обойдётся, — ответил Кирилл, нехотя достал из ба-
гажника цепи и надел их на все четыре колеса.
Арабы внимательно смотрели то за движениями Кирилла, то на
дорогу, ведущую на новый перевал. Переговаривались между собой:
— Это ужас какой-то, куда мы попали?
Когда колёса были обуты в цепи, все сели в автомобиль и трону-
лись дальше в путь. Машина медленно, но уверенно поднималась по
дороге на перевал. Мотор надрывно гудел, и порой казалось, что он
вот-вот сорвётся со своего места.
— Видели бы японцы, в каких условиях эксплуатируется их авто-
мобиль даже после десяти лет работы в Японии, — сказал дед, обраща-
ясь к переводчику.
— Хорошая машина, надёжная, — ответил тот.
Через несколько часов, отъехав километров сорок от посёлка и со-
вершив несколько остановок, все наконец заметили впереди на дороге
силуэт красного цвета. Подъехав ближе, увидели, что на снегоходе «Бу-
ран» сидит егерь Медведев и ожидает их.
Когда микроавтобус сравнялся с ним, все вышли из машины. Мед-
ведев недовольно буркнул:
— Что так долго, я замёрз, стоя тут.
— Да если бы не цепи, то вообще не доехали, — ответил за всех
Кирилл.
— А ты чё, к тёще на блины ехал? — съязвил Медведев.
— Ладно, не ругайтесь, — сказал Сорокин и стал с дедом выгру-
жать вещи.
— Так я всех за раз не возьму, — сказал Медведев.
— Да мы и не собирались, — ответил ему дед и продолжил: —
Возьмёшь арабов, и я, наверное, поеду. Там, в зимовье, печь растопить
надо будет. Пока ты вторым рейсом будешь ездить. А Кирилл с Сороки-
ным останутся, машину уберут с проезжей части, да так, чтобы завтра
выехать можно было, — закончил он.
— Пусть так стоит, — начал было возражать ему внук, но, увидев
гневный взгляд деда, осёкся.
252
На пену,* прицепленную к «Бурану», погрузили рюкзаки, шейха по-
садили сзади, за егерем, а дед улёгся рядом с переводчиком на пену. Буран
тронулся с места и понёсся по дороге, проходившей по старому волоку.
Снег завихрялся по бокам пены и осыпал тонким слоем пассажиров,
так что, когда приехали к охотничьему зимовью, на них был прилич-
ный белый налёт.
«Буран» остановился возле охотничьего зимовья, рубленного из
круглого леса. Высота домика была небольшая, поэтому скаты крыши
упиралась в сугроб, и были видны только брёвна с лицевой стороны.
Рядом на сваях стоял небольшой амбарчик.
За время отсутствия егеря зимовье действительно выстыло. Дед
стал сразу растапливать печь, гости стали осматривать постройки и
прилегающую территорию. А егерь Медведев поехал вторым рейсом.
***
Когда «Буран» с гостями и дедом ушёл в сторону зимовья, Кирилл до-
стал лопату и стал копать траншею, что загнать туда микроавтобус. Соро-
кин наломал веточек и стал разводить костер, чтобы не замёрзнуть. Когда
траншея была готова, Кирилл загнал в неё автомобиль, разгрёб насыпан-
ный перед машиной снег, воткнул в сугроб лопату и подошёл к костру, где
на корточках сидел Сорокин и на палочке жарил сало.
Пётр Иванович растопил металлическую печь, дрова громко затре-
щали. Из-под печи вылез замёрзший кот и смотрел на гостей, никого
не узнавая.
Переводчик, переминаясь с ноги на ногу, пряча глаза, спросил у деда:
— Скажите, а где здесь туалет?
— А-а-а, — рассмеялся дед, — да-а тут везде туалет. Под любым
кустиком, только на тропинке не садитесь. Долго не сидите, — и до-
бавил: — А то яйца отморозите и без наследства останетесь.
В зимовье потеплело, гости сидели на нарах, расположенных по обе
стороны стола, а Пётр Иванович распаковывал рюкзаки. Когда «Буран»
подъехал к зимовью, мужики зашли, расселись, растирая замёрзшие
руки и лицо. К вечеру мороз стал крепчать. Через небольшое окошко
было видно, как золотистый свет от скрывающегося за горизонтом солн-
ца плавно скользил по снегу, по стволам деревьев. Ряд за рядом темнели
деревья, вершины сопок. Неторопливо отгорела макушка самой высокой.
Нарождающаяся ночь осмелела, бесшумно выползла из ущелья, укрывая
всё окрест незаметно густеющим покрывалом. Лёгкие облака некоторое
время ещё отражали прощальное сияние скрывающегося светила, но и
они вскоре потускнели, погасли. Тайга и небо слились в сплошной непро-
* Пена (простонар.) — прицепное устройство, которое крепится к снегоходу.
253
ницаемой тьме. Неясные силуэты деревьев проступали только вблизи
зимовья, принимая самые фантастические очертания.
На правах хозяина Медведев начал собирать на стол. А Пётр Ива-
нович достал жбан.
— А-а, я знал, что ты медовухи прихватишь, — сказал Медведев.
— Конечно, ты же знаешь, что я магазинную не употребляю, — от-
ветил ему дед.
За ужином егеря рассказывали охотничьи байки, переводчик пере-
водил их шейху, и все дружно смеялись.
После ужина стали укладываться на ночлег. Медведев достал две
жердины, уложил их между нарами, опустил стол на них и по бокам
добавил две доски. Получились сплошные нары.
— Гостям у нас лучшее место, — сказал Медведев, — а я с Сорокой
здесь, у печки, постелю.
Арабы легли в середину нар, дед с Кириллом по бокам. Егеря
примостились в проходе. Погасили керосиновую лампу, горевшую весь
вечер. Было слышно, как в печи потрескивают дрова. Из щелей в печи
пробивался оранжевый свет и отражался тонкими полосками на потол-
ке и стенах, весело играя и перемигиваясь между собой.
Через некоторое время, сваленные усталостью и алкоголем, все ус-
нули, раздавались только посапывание и похрапывание мужиков.
Утром егеря растопили печь и, пока разгорались дрова, успели
одеться, выйти на улицу и умыться снегом.
— Вставайте, охоту проспите! — громко сказал Сорокин.
— Холодно, — поёжившись, промолвил переводчик, вылезая из-
под одеяла.
Арабы с недовольным видом, что им не дали поспать, начали
сползать с нар, засовывая в валенки ноги.
— Идите на улицу, умойтесь снегом, — предложил Кирилл.
— Холодно, — ответил переводчик.
— Холодно, холодно, — передразнил его дед. — Как со вчерашним
лицом на охоту пойдёшь? Тайгу напугаешь. Медведь убежит от тебя.
Поневоле арабам пришлось натягивать куртки и выйти на мороз. За-
черпнув в пригоршню снега, они стали натирать им лицо, то прикасаясь, то
отнимая руки от лица. Они сжались как пружина. Но через некоторое вре-
мя, видно почувствовав прилив бодрости, стали выпрямляться, настроение
у них поднялось, и они уже стали что-то обсуждать, а в голосах стали зву-
чать весёлые нотки. И уже радостные и бодрые арабы вернулись в зимовье.
Наскоро позавтракав, мужики оделись и вышли на улицу. Нацепи-
ли на ноги лыжи и двинулись в путь. Егерь Медведев пошёл первым
по старой, присыпанной уже снегом лыжне. За ним пошёл переводчик,
Кирилл последовал за ним, чтобы при необходимости подстраховать его.
Сорокин показал рукой шейху, чтобы тот шёл следом за Кириллом и тро-
нулся за ним. Замыкал шествие Пётр Иванович, не отставая от группы.
Медведев, только оторвавшись, останавливался и дожидался остальных.
254
Лыжня шла вверх на сопку, то круто поднималась, то была пологая. На
первой крутизне переводчик с шейхом не смогли подняться, и Сорокин,
сняв с пояса топорик, висевший на ремне в чехле, вырубил обоим палки,
чтобы опирались на них. С палками дело у арабов пошло лучше.
Впереди идущий Медведев, мягко ступая, легко лавировал в гу-
стых зарослях, только вязаная шапочка мелькала в просветах деревьев.
Иногда он задевал ветки дерева, и на шедших сзади обрушивался вал
снега. Они отряхивались и шли дальше, ускоряя шаг. А иногда порыв
ветра срывал снежные шапки с деревьев и осыпал снегом путников. На
всём протяжении пути сойки перелетали с ветки на ветку и преследо-
вали охотников гулким стрекотанием, тем самым оповещая обитателей
леса о надвигающейся опасности.
По пути несколько раз останавливались. Отдыхали. Арабы с не-
привычки вытирали со лба пот. Русские посмеивались над ними. На
остановках егерь Медведев учил арабов читать следы, определять их
свежесть. Рассказывал, как отличить след соболя от зайца, белки от
норки, кабарги от козы, изюбра самца от самки. Арабы с любопытством
рассматривали следы, переводчик всё происходящее снимал на видео-
камеру.
Поднявшись на гребень, Медведев остановился и указал на лежащий
в ложбинке огромный кедр, вырванный ветром вместе с корнем. Произнёс:
— Видите валежину, там, в корнях, берлога.
Один за другим охотники скатились в ложбину. Кирилл, скинув
лыжи, подошёл к стволу дерева, снег доставал до нижнего края дерева.
Кирилл поднял руку и не достал верхнего края ствола. Ужаснулся:
— Вот это дерево! Дед, сколько обхватов будет?
— Много, — ответил тот, осматривая берлогу. На тонких ветках над
корнями была огромная шапка из снега и инея от пара, шедшего из
берлоги.
— Здесь, хрен его поймёшь, что за конструкция, выворотень такой
большой, что не знаешь, где он залёг, — произнёс Пётр Иванович.
— Судя по размерам, берлога может быть большой, а отсюда вывод:
медведь может быть не один, — сказал стоящий рядом егерь Сорокин.
В это время Медведев уже вырубил длинный шест и заострял его
с одной стороны.
— Ну что, начнём, — взяв на изготовку шест, произнёс Медведев.
— Подожди, — сказал Петр Иванович, — надо определить, куда
выскакивать будет, чтобы не убежал. Да и надо арабов расставить, что-
бы снимали и стреляли.
— Самое подходящее место для съёмок, — сказал Кирилл, — встать
на стволе валежины, будет видно и стрелков. В эту же сторону подъём
начинается, если медведь побежит в другую сторону, то и там его будет
хорошо видно.
Так и порешили. Переводчика с камерой поставили на ствол лежа-
щего дерева, в корнях которого находилась берлога. Медведев с шестом
255
стал возле неё, Сорокин на изготовке с карабином стоял рядом. Пётр
Иванович — на бугорке выше устроившихся егерей. Шейх — левее его
метрах в десяти и также выше на метров десять. Кирилл разместился
правее Петра Ивановича в метрах двадцати и чуть выше.
— Кирилл, ты до вершины всё просматриваешь? — спросил внука дед.
— Да мне хорошо всё видно, — ответил тот.
— Мы готовы, — сказал дед.
После его слов Медведев стал просовывать шест между корнями,
но, углубившись на полтора-два метра, тот упирался во что-то твёрдое.
Егерь опять вытаскивал шест назад и вновь вставлял между корнями,
но уже чуть-чуть ниже и ниже. Шест опять упирался во что-то твёрдое,
и всё начиналось сначала.
Пётр Иванович уже забеспокоился:
— Есть ли кто там внутри? А вдруг пусто?
В голове сразу пронеслось: «Что подумают тогда о нас арабы: по
тайге помотали, и всё впустую».
Вдруг шест наткнулся на что-то мягкое.
— Есть медведь! — заорал егерь Медведев.
И стал с силой втыкать шест. Сорокин помогал ему. Они толкали ше-
стом туда-сюда, как артиллеристы шомпол по стволу, когда чистят орудия.
Шапка из снега и инея, возвышавшаяся над корнями дерева посте-
пенно уменьшалась, проваливаясь вовнутрь корней. А вскоре и вообще
исчезла.
— Медведь, медведь! — заорал переводчик, снимавший сверху берлогу.
— В дыру вылезает! — не успокаивался переводчик.
Егеря перестали шуровать шестом и остановились. Сорокин взял на
изготовку карабин.
— Не стрелять, пока не вылезет совсем, — скомандовал Медве-
дев, — а то замучаемся его оттуда выковыривать.
Наступило самое ответственное время, все напряглись в ожидании.
Медведь не появлялся.
— Так ты видишь его? — спросил егерь Медведев у переводчика.
— Да, — ответил тот, — головой крутит, а не вылезает.
— Пошуруйте еще, — предложил Кирилл.
Егерь Медведев засунул шест между корней, который уперся во
что-то мягкое и с силой стал толкать его. Раздался дикий вопль мед-
ведя. Испуганные сойки, расположившиеся вокруг людей на деревьях,
вспорхнули с насиженных мест. Ветки после их взлёта самортизирова-
ли, и на землю полетел пушистый снег, обдуваемый ветром, он белой
стеной медленно стал спускаться вниз по склону.
Медведев с шестом отпрыгнул от берлоги. Егерь Сорокин остался
на месте, только склонил голову к стволу, смещая мушку с прицелом.
Но медведь вновь не вылезал из берлоги.
— Там, наверное, второй его за ноги держит, — шутил Кирилл, на-
ходясь на самом безопасном расстоянии от берлоги.
256
— Давай ещё, — сказал Сорокин, не поворачивая головы и не от-
рывая глаза от мушки.
Медведев вновь засунул шест между корней и с силой толкнул
его. После этого раздалось слабое рычание медведя. Над корнями
показалась голова. Егерь Медведев, не переставая, тыкал шестом в
него. Только над корнями появились плечи, как тут произошло то,
что все ожидали, но, как всегда, неожиданно. Медведь, как гим-
наст, приподнявшись на передних лапах, выпрыгнул вверх. Повер-
нувшись мордой в сторону стоящего и снимающего на камеру пере-
водчика, кинулся в его сторону. В это мгновение раздались одновре-
менно несколько выстрелов из четырёх стволов. Медведь завалился
грудью на концы верхних корней так, что передние лапы и голова
оказались на одной стороне, остальная часть — на противоположной.
Он ещё несколько раз дёрнулся в судорогах и, так как большая его
часть осталась на корневой части, стал сползать с наружной стороны
берлоги, книзу всё сильнее ускоряясь. И рухнул на снег, раскинув
лапы по сторонам.
— Не расхлаждаться! Там может быть второй, — крикнул егерь
Медведев. И, схватив шест, начал снова шуровать им между корнями.
Достигнув шестом дна и убедившись, что там больше никого нет,
он бросил его. Подошёл к медведю, достал из ножен нож и перерезал
горло зверю. Кровь хлынула на снег, окрасив его бордовым цветом.
Переводчик маленькими шажками подошёл по бревну к корням и
снимал всё на камеру. Шейх стоял неподвижно. Когда Пётр Иванович и
Кирилл начали спускаться к лежащему медведю, шейх, как бы спохва-
тившись и отойдя от шока, последовал за ними.
Переводчик продолжал снимать на видеокамеру.
— Ты спроси шейха: он хоть успел стрельнуть, — предложил Ки-
рилл переводчику.
Переводчик перевёл слова Кирилла. Тот утвердительно замахал
головой.
— Ес, ес, ту!
— Ес, ес, ОБХСС, — передразнил его Кирилл, — ту.
— Это два раза, что ли, — насмешливо закончил он.
— Два раза успел выстрелить, — доложил важно переводчик.
— Ещё бы пули его найти в медведе, — сказал Сорокин, собирая
хворост и разжигая костёр.
— Ты бы слез уже, — обратился Кирилл к переводчику, а то не-
удобно голову задирать.
— Отсюда очень хорошо снимать, — ответил переводчик.
— Тогда переводи. Будет он обдирать медведя, или этим грязным
делом мы должны заниматься?
— Не будет, — сразу ответил переводчик.
Дед произнёс:
— Ну что, тряхнем стариной.
И егерь Медведев с Пётром Ивановичем, скинув с себя верхние
куртки и засучив рукава, стали обдирать медведя.
Сорокин развёл тем временем большой костер. Кирилл, шейх и Со-
рокин стояли вокруг него и грелись.
— Кирилл, доставай из рюкзака провиант, — подал команду внуку
Пётр Иванович.
— Да, что-то я проголодался, — ответил тот, доставая из рюкзака
сало, колбасу, хлеб, который замёрз на морозе и со стуком упал на рас-
чищенный снег.
Кирилл нарезал на пласты сало, колбасу и хлеб. Сорокин нарезал
веточек, заострил их с одной стороны. Кирилл надел поочерёдно пла-
стики сала, колбасы и хлеба. Один шампур протянул шейху, другой сам
стал греть на костре.
— Грей, — показал Кирилл шейху, как надо греть еду.
— Скажи ему, — опять обратился Кирилл к переводчику, — что Ра-
уль Кастро, родной брат президента Фиделя Кастро, тридцать лет назад
на охоте попробовал жареного сала. И когда приехал вновь в Россию, то
первым делом попросил нашего президента, кстати, тоже Медведева,
свозить его на охоту, но не ради охоты, а чтобы вновь попробовать на
костре жареного сала.
Закончив разделывать медведя, мужики разрубили мясо на куски.
Разложили их по мешкам и уложили в рюкзаки. Когда всё было готово,
охотники направились в обратный путь.
Когда вернулись к зимовью, то уже начинало темнеть. В этот день
выбираться в посёлок было уже поздно. После ужина охотники уста-
лые, но довольные, повалились на нары и уснули.
Наутро егерь Медведев на «Буране» повёз мясо убитого медведя,
посадив позади себя только шейха. Остальные на лыжах пошли сле-
дом. Вторым рейсом егерь посадил на «Буран» переводчика, остальные
улеглись в пену.
Микроавтобус, как ни странно, завёлся быстро. Медведев отогнал в
кусты «Буран», и все тронулись по перевалам назад в таёжный посёлок.
Вечером, напарившись в бане и подвыпив за ужином, арабы подели-
лись, что остались очень довольны охотой, гостеприимством русских,
их самобытностью. Им не жалко потраченных денег за полученное удо-
вольствие. На следующий день в городе шейх снял со счёта деньги и
рассчитался с Кириллом, пообещав рассказать и показать видеомате-
риал об охоте своим друзьям-шейхам. Он был убеждён: их это тоже
заинтересует.
258
Тревожная ночь
Был летний субботний вечер. К Петру Ивановичу из города никто не приехал: ни дети, ни внуки с правнуками, обычно на-
вещавшие его чаще детей. У него были две уже взрослые дочери почти
пенсионного возраста. Сразу после школы они уехали из посёлка и
приезжали только на выходные и праздники, да и то нерегулярно,
а порой не бывали и месяцами. В последние годы, когда внуки под-
росли и завели свои семьи, дочери стали наведываться с правнуками,
которых Пётр Иванович приучал к охоте и рыбалке, работе в саду и
огороде.
Сам Пётр Иванович служил когда-то срочную службу рядом с по-
сёлком на военной точке, затем остался на сверхсрочную. Потом вышел
на пенсию в звании прапорщика да так и остался жить в таёжном по-
сёлке. Первая жена умерла, когда внуки были ещё маленькие. Вторая
жена была младше его на семнадцать лет и умерла несколько лет на-
зад. Поэтому Пётр Иванович жил один, сам вёл домашнее хозяйство,
которое было немаленьким. Сам управлялся с пасекой, регулярно хо-
дил на охоту и рыбалку, собирал дикоросы, в общем, вёл активный
образ жизни.
Пётр Иванович, не дождавшись гостей из города, посидел некото-
рое время на крыльце, вглядываясь в дорогу, ведущую с автомобиль-
ной трассы к посёлку, растопил печку в бане, накачал воды и пошёл
в тайгу, чтобы наломать пихтовых лапок, благо, что его дом стоял на
краю таёжного посёлка. На протяжении не одного десятка лет он па-
рился только пихтовым веником. Зимой Пётр Иванович ломал ветки
недалеко от посёлка, потому что снег лежал высотой до груди, и отхо-
дить далеко ему было тяжело, а летом уходил далеко в лес, чтобы не
ломать ветки с рядом стоящих с посёлком деревьев. Так было и в этот
субботний вечер: Пётр Иванович пошел за веником по уже натоптанной
тропинке. Одет он был в энцефалитный костюм зелёного цвета с ри-
сунком из серых дубовых листьев. Подпоясался широким офицерским
ремнём с пряжкой, в центре которой была звезда. Такой ремень носили
высшие офицерские чины во время Великой Отечественной войны. На
ремне висел охотничий нож с ручкой из красного дерева.
259
Тропа петляла между деревьев и кустарников. Пересекала так на-
зываемую минполосу (противопожарную минерализованную полосу),
которую обычно прокладывают вокруг таёжных посёлков и даже не
одну. Пётр Иванович пересёк одну минполосу, прошёл по тропинке
через рёлочку, где росли молодые берёзки, осины, лиственницы, ке-
друшки, светлоствольные молодые ясеньки. Молодая ольха так плотно
росла, что ему приходилось в ней прорубать тропу. Но она с такой же
регулярностью зарастала вновь. Выбрался на вторую минполосу и по
ней прошёл некоторое расстояние, свернув на волок, который уходил в
глубину тайги. Зимой по нему местные жители вывозили заготовлен-
ные в тайге дрова. Под ногами чавкала вода, так как он не старался
ступать с кочки на кочку, а шёл по мари уверенным шагом и подсозна-
тельно любовался окружающей природой, подмечая что-то новое, неиз-
веданное, вдыхая запахи пихты, ели, кедра и лиственницы, которые
перемешивались с запахом болотного багульника и ещё множеством
таёжных цветов, растений и лиан. Воздух был насыщен ароматом, кото-
рый нельзя сравнить ни с одним запахом продукта, создаваемого самой
лучшей на земле парфюмерной компанией.
Летом Петр Иванович уходил далеко от посёлка, смотрел, как цве-
тёт и поспевает голубица, красная смородина, шиповник. Как созревает
на лианах дикий виноград и китайский лимонник, как растут грибы.
Бывали дни, когда он, кроме веника, приносил грибы и ягоды в подоле
энцефалитки, в фуражке или карманах.
Так Пётр Иванович шёл по волоку, иногда посматривая под ноги,
чтобы не споткнуться о сушину или кочку, и смотрел, как вполне сухой
на вид мох сжимался под сапогом, и потом, когда переносил вторую
ногу, наблюдал, как вода обтекала сапог по самую щиколотку. Так он
прошёл некоторое расстояние, какое — он и сам не заметил, но по
таёжной охотничьей привычке смотрел под ноги. Старый охотник обя-
зательно посмотрит и вдаль, и впереди себя, да ещё с прищуром. Так
было и в этот раз: Пётр Иванович только поднял голову и увидел, как
впереди, посередине волока, на расстоянии тридцати метров, из травы
на него смотрел хозяин тайги, смотрел и не моргал. Пётр Иванович от
неожиданности резко остановился, да так, что его слегка покачнуло на-
зад. В этом положении он и застыл: одна нога впереди, а другая замер-
ла далеко сзади, впору можно было садиться на шпагат. Пётр Иванович
инстинктивно схватился за рукоятку охотничьего ножа.
Некоторое время он и тигр смотрели друг на друга, и каждый не
делал движений ни телом, ни мимикой. Тигр не производил каких-
либо движений, ни чтобы спастись, ни чтобы избежать столкновения с
человеком. Присмотревшись к тигриной морде, где чётко были видны
радиальные узоры трёх цветов: белого, чёрного и оранжевого, череду-
ющиеся друг с другом, дед заметил грусть или даже боль во взгляде.
Это его немного успокоило. Пётр Иванович вспомнил случай, который
произошёл с односельчанином Борей Гнутым. Охотник встретил тигра
260
в тайге, бросил ружьё и влез на дерево. Когда он туда лез, тигр стянул
с него валенок. Так охотник и просидел на дереве до утра. Ночью тигр
ушёл, а охотник утром спустился вниз, нашёл валенок и ружьё и при-
шёл домой. В тот раз всё обошлось. Пётр Иванович повёл взглядом по
сторонам в надежде найти дерево, на которое можно взобраться в слу-
чае опасности, но рядом стояли небольшие деревца высотой не более
трёх метров. «Да, — подумал Пётр Иванович, — тому охотнику повезло
больше». Большие деревья росли далеко.
Сколько простоял в таком положении Пётр Иванович, он не пом-
нил. Ему показалось, что на какое-то время он даже потерял сознание,
но дар речи потерял точно. Даже если бы кто-нибудь находился рядом,
Пётр Иванович не смог бы позвать никого на помощь. Чувствуя, что
сердце вот-вот выпрыгнет, задыхаясь от подступившего к горлу комка
и видя, что зверь не предпринимает действий, он начал понемногу
успокаиваться. Соединил ноги вместе, но голова ещё отказывалась вос-
принимать происходящее. Пётр Иванович был не из пугливых, и ему
уже не раз приходилось сталкиваться в тайге с тиграми, но этот случай
был неординарный. Как рядом с посёлком мог оказаться хозяин тайги,
ведущий себя непонятно? Это Петра Ивановича пугало и насторажи-
вало. Дед помнил, что тигр не любит агрессию по отношению к себе,
поэтому первое, что он решил сделать, это двинуться в обратном на-
правлении.
Пётр Иванович двигался медленно, переступая ногами и не по-
казывая спины зверю. Если нога упиралась в валежину, то он плавно,
сначала пяткой, затем, чувствуя дерево подошвой, переступал препят-
ствие, а если нога попадала в ямку между корнями или кочками, то он
медленно опускал ногу до того места, где нога твёрдо упиралась в дно.
Только после этого поднимал вторую ногу и переступал.
Как Пётр Иванович оказался на минполосе, он и не заметил. Дед
медленно и тщательно переступал каждый раз, думая, что ему идти
ещё долго, ведь времени от места, где он увидел тигра, до минполосы
прошло очень мало. Посмотрев по сторонам, как только оказался на
волоке, и взглянув на тигриную голову, которую было еле видно из
травы, Пётр Иванович быстрым шагом направился по минполосе, а ког-
да свернул на тропу, пересекающую рёлку, то шаг перешёл в бег. Ветки
деревьев и кустарников хлестали его по лицу, ноги проваливались в
межкочечные ямы. Несколько раз Пётр Иванович запинался о валежи-
ны, падал, затем поднимался и бежал дальше. Остановился он уже на
опушке, перед своим домом, оглянулся назад, опасаясь преследования
хозяина тайги, но понял, что никакого преследования и не могло быть,
так как зверь наверняка ранен или болен.
«Ему надо бы помочь», — подумал Пётр Иванович. С этими мыс-
лями он зашёл в свой двор, присел на крыльцо, отдышался. После
решил идти к местному охотоведу, чтобы сообщить о случившемся. Он
261
направился к дому, где жил охотовед. Когда шёл по улице, думал, что
в случае если охотоведа не окажется дома, то кто сможет помочь не по
компетентности, не по должности, а по зову сердца?
Петру Ивановичу, как истинному любителю и ценителю природы,
не могла прийти в голову мысль о том, чтобы совершить противозакон-
ное деяние, на которое ему позже намекали встречавшиеся на улице
односельчане, типа что он мог пристрелить тигра. Спрашивали, знал
ли он, сколько стоит тигровая шкура, кости, а какое вкусное мясо? На-
мекали, что он мог бы озолотиться на всю оставшуюся жизнь. Но всё
это будет позже, а сейчас он шёл к дому местного охотоведа.
Когда подошёл, то во дворе увидел его джип. От сердца сразу
отлегло. «Значит, дома», — подумал он и смело стал открывать ка-
литку. На скрип залаяли в вольере лайки, но это Петра Ивановича
не испугало. Он знал, что летом в посёлке охотничьих собак держат
в вольерах, а дворовых — на цепи, потому что скот, куры и свиньи
свободно ходят по посёлку. Для настоящих охотничьих собак это
первая приманка.
Пётр Иванович вошёл во двор и крикнул:
— Виктор Филиппович!
Заглянул через ограждение в огород, предполагая, что он может
находиться там, но голос хозяина раздался с веранды дома:
— Кто там?
— Это я, — ответил Пётр Иванович, надеясь на то, что главный
охотовед узнает его по голосу и поэтому ему не придется заходить на
веранду. Он всегда чувствовал себя неуютно в чужом доме, приходя без
приглашенья. Охотовед вышел на крыльцо в махровом халате зелёного
цвета, лицо его было красное. Было понятно, что он только что вышел
из бани.
— Что случилось? — вопросительно посмотрел охотовед на Петра
Ивановича, зная, что тот просто так бы не пришёл.
— Тигр, тигр!
— Какой тигр? — переспросил охотовед.
— Да вот, — начал медленно старик, — пошёл пихтовый веник на-
ломать для бани, а там тигр лежит. Одна голова торчит из травы.
Охотовед оживился. Посмотрел деду прямо в глаза, пытаясь уга-
дать, в своём ли он уме. Хотя ранее за ним этого не наблюдалось.
— Где? — только и спросил охотовед.
— Да метров сто-двести от моего дома. Прямо на волоке лежит. То
ли раненый, то ли больной, — заключил Пётр Иванович.
— Так, понятно, — стоя на крыльце и глядя себе под ноги, произ-
нёс охотовед.
Он знал: здоровые тигры к деревне не приползают.
— Хорошо, — глядя уже прямо в глаза Петру Ивановичу, сказал
охотовед. — Жди меня здесь. Я мигом соберусь.
Он скрылся за шторками, висевшими на двери.
262
Пётр Иванович присел на крыльцо и стал ждать, но ждать ему
пришлось недолго. Буквально через две-три минуты шторки на двери
зашевелились и в проёме появился охотовед в камуфляжном костюме,
подпоясанном широким офицерским ремнём. Сбоку, на ремне, в нож-
нах коричневого цвета, висел охотничий нож. На кончике ножен ви-
села кисточка из кожи такого же цвета. В одной руке охотовед держал
карабин, а в другой — резиновые сапоги, из которых торчали концы
войлочных портянок. Он сел на крыльцо, отставил в сторону карабин
и как заправский солдат быстрым движением рук вытащил портянку
из сапога. Так же быстро обмотал ногу и сунул в сапог. То же самое, так
же быстро и ловко, он проделал со второй ногой. Пётр Иванович стоял
рядом и наблюдал за ним.
— Открывай ворота, — уже вставая, сказал охотовед, обращаясь к
нему. Дальше, понимая уже друг друга без слов, старик подбежал к
воротам и стал открывать их, а охотовед сел в автомобиль. Сразу завёл
его и без прогрева стал выезжать со двора. Когда машина выехала из во-
рот, Пётр Иванович закрыл ворота, подбежал и так же быстро вскочил
в салон автомобиля. Джип резко рванул с места. Из-под колёс машины
полетели мелкие камни, веером рассыпался песок, поднялась пыль.
В машине охотовед сказал, обращаясь к Петру Ивановичу:
— Сейчас по дороге соберем егерей.
— Да, конечно. Вдвоём же не сунемся, — как бы подтверждая сло-
ва охотоведа, произнёс старик.
Сперва подъехали к егерю Лохадырю. Охотовед остановил машину
напротив калитки, не заглушая двигатель, дёрнул за ручку ручного
тормоза, да так, что машина закачалась взад и вперёд, вылез из маши-
ны и прыжком заскочил в калитку. Одной рукой открыл защёлку на
ней. Находясь уже во дворе, крикнул:
— Лохадырь!
— Чего тебе? — ответил Лохадырь, поднимаясь с лавки, стоявшей
на открытой веранде в бане. Баня была тут же, во дворе.
Охотовед уже поднял ногу, чтобы поставить её на первую ступеньку
крыльца, но, услышав голос Лохадыря, раздававшийся от бани, развернул-
ся на сто восемьдесят градусов и пошел прямо к нему. Лохадырь тем вре-
менем подошел к перилам и упёрся руками о них, так что его было видно
только по пояс. По лицу и телу тёк пот, он только что вышел из парной.
— Одевайся, — сказал охотовед, понимая, что это будет долго, про-
должил: — Одевайся, бери карабин и выдвигайся к дому прапора (так
звали в посёлке Петра Ивановича). А я поеду, заберу Медведя (так на-
зывали егеря по фамилии Медведев).
— А что, собственно, случилось? — спросил Лохадырь.
— Потом, — махнул рукой.
После этого он выбежал со двора, сел в машину, и они помчались
дальше по улицам посёлка. За машиной клубился столб пыли. Пацаны,
стоящие на обочине с велосипедами, стали прижиматься ближе к за-
263
борам, опасаясь, что их ненароком зацепит пролетающий мимо джип
охотоведа.
Проезжая по улице, они увидели, как егерь Калашников колол
дрова возле своего дома. Охотовед, заметив его, стал тормозить.
Находясь ещё в машине, охотовед произнёс:
— Да-а, как в баню идти — так он дрова колет.
И вместе с Петром Ивановичем они рассмеялись над точной до-
гадкой.
Остановившись напротив Калашникова, который держал колун,
оперев его о чурку, и смотрел на подъехавший к нему джип, охотовед
высунул в окошко голову и сказал ему:
— Дуй за карабином и поедем с нами!
— А, а! — только и успел произнести Калашников.
— Дуй быстрее, — ещё громче скомандовал охотовед, так как был
непосредственным его начальником и имел на то право. — По дороге
всё расскажу!
Калашников в ответ махнул головой и пошёл к своей калитке.
— Да шустрее! — крикнул охотовед и продолжил: — Да когда ты
перестанешь позорить знаменитую фамилию?
Он всегда прибегал к таким уловкам, чтобы придать ускорение
крайне нерасторопному и гадкому на язык егерю. Это помогало. И в
этот раз шедший было медленно Калашников резко бросился бежать.
Заскочив во двор, бросил, не глядя в угол двора колун, влетел на
крыльцо и скрылся за дверью. Через минуту он появился, держа в ру-
ках карабин, но на крыльце развернулся на сто восемьдесят градусов и
опять скрылся за дверью, выбежал вновь на крыльцо. На голове у него
уже была камуфляжная армейская фуражка.
— Ну, чучело, — только и произнёс охотовед, уже нервничая.
Однако Калашников вновь развернулся и исчез в доме, менее чем
через тридцать секунд он появился на крыльце. В другой руке у него
был свёрнутый армейский бушлат. Когда Калашников выбежал из ка-
литки и направился к машине, фуражка на его голове была надета
набекрень, с повёрнутым в сторону козырьком, а капюшон надетой на-
спех энцефалитки висел на противоположном плече.
— Точно чучело, — произнёс Петр Иванович, также недолюбливаю-
щий его за скверный язык.
— Да я бы его и не взял, — произнёс охотовед, если бы он не по-
пался на глаза. С него толку мало.
В это время Калашников сел на заднее сиденье, и джип рванул с
места.
Когда подъехали к дому егеря Медведева, тот важно прохаживался
по двору и курил. Он был уже после бани, в чистых камуфляжных
брюках и тельняшке. Медведев был флотским и поэтому практически
никогда не расставался с ней. Возле дома охотовед вышел из машины
и, обращаясь к егерю, произнёс:
264
— Санёк, там тигр раненый лежит, надо что-то придумать.
Медведев понял охотоведа с полуслова, подошёл к бельевой верёв-
ке, протянутой через двор, и стал снимать висевшую на ней энцефалит-
ку. Крикнул, повернув голову в сторону своего дома:
— Светка!
— Чего тебе? — раздался женский голос из окна, половина кото-
рого была обтянута москитной сеткой. Внутри дома висели шторы, по-
этому за окном никого не было видно.
— Вынеси карабин!
— Чего, чего? — послышался из окна тот же женский голос.
— Да карабин вынеси, — уже сердясь, крикнул Медведев. Ровно
через шесть секунд на крыльце стояла слегка пухлая женщина. В одной
руке она держала карабин, в другой — камуфляжную шляпу, на кото-
рой была прикреплена москитная сетка. Взяв из рук жены карабин и
шляпу, он молча повернулся и направился к машине охотоведа. Через
мгновение они уже мчались дальше.
Подъехав к дому егеря Сорокина, стоявшего на берегу реки, они
увидели, что двери были закрыты на так называемую «синичку». На-
весной замок висел на скобе, а перекладина была накинута сверху, что
значило, что хозяев дома нет, а дом открыт. Так все делают в лесных
посёлках, где краж не случается.
— Тёть Клав! — крикнул охотовед, обращаясь к соседке егеря Со-
рокина. — Где Сорока ?
— На речке, повёл кота на ужин, — ответила та.
Джип охотоведа направился в сторону реки.
Там на берегу сидел егерь Сорокин, ловил рыбу на удочку. Снимал
пойманного гальяна с крючка и кидал в сторону кота, который сидел
рядом. Кот на лету хватал рыбу и тут же съедал.
Подъехав к берегу, охотовед крикнул Сорокину:
— Хорош баловаться, собирайся, в тайге раненого тигра нашли.
Сорокин быстро поднялся, смотал удочку и спросил у охотоведа:
— Что брать с собой?
— Ничего, только карабин возьми, — ответил охотовед.
Сорокин бегом побежал к своему дому, а следом за ним вприпрыж-
ку бежал кот.
Через некоторое время машина охотоведа с егерями мчалась в сто-
рону дома Петра Ивановича. Когда они проезжали по улице, то увидели
выехавшего из проулка следам за ними на двухколёсном мотоцикле
егеря Лохадыря. Впереди у него наперевес висел карабин. За машиной
охотоведа стоял столб пыли, поэтому Лохадырь переехал на другую
сторону, чтобы меньше на него летело. Таким эскортом они подъехали
к дому Петра Ивановича.
Джип охотоведа остановился у дома прапора, и все разом стали
выскакивать из автомобиля. В это время круто объезжавший на вираже
егерь Лохадырь чуть не задел неповоротливого Калашникова. Лоха-
265
дырь резко повернул спереди автомобиля, подъехал к забору и при-
ткнул руль между штакетинами так, чтобы мотоцикл не упал. При-
держивая правой рукой приклад своего карабина, висевшего на груди,
левой ногой лихо перемахнул через переднюю часть мотоцикла и, как
ковбой с лошади, спрыгнул с двухколёсного коня. Подошёл к сгрудив-
шимся вокруг Петра Ивановича егерям.
— Вот, — показал Пётр Иванович на тропу, ведущую вглубь тайги
от калитки дома.
— По ней метров сто пятьдесят — двести не больше, прямо на во-
локе лежит, — продолжал он.
— Тогда веди, — сказал охотовед.
— Сейчас, только карабин возьму, — ответил Пётр Иванович.
Дед вошёл в дом, достал из сейфа своего «кормильца». Так он
называл карабин «Вепрь». Сейф в доме Петра Ивановича был установ-
лен по всем правилам содержания нарезного огнестрельного оружия.
Карабин он всегда содержал в полном порядке. Недаром сравнивают
женщину, машину и оружие. Все они любят чистоту и смазку.
Пётр Иванович вышел из дому с карабином на плече. Смело заша-
гал по тропе. За ним последовали остальные.
По тропе шли молча, только было слышно чавканье воды под
сапогами.
Когда подошли к месту, где волок примыкал ко второй минполосе,
дед остановился, повернулся лицом к егерям и молча правой рукой
указал вглубь волока, сам вглядывался в сторону, куда была направле-
на его рука, но тигра не было видно.
Лохадырь, шедший третьим, сразу за охотоведом, срезая угол, че-
рез кусты голубичника ринулся вперёд, держа карабин на изготовке, но
не успел сделать нескольких шагов, как над травой, на волоке, на рас-
стоянии не более пятидесяти-шестидесяти шагов возвысилась голова
хозяина тайги. Лохадырь остановился. Охотовед и Медведев обступили
его с двух сторон, а Петр Иванович с Калашниковым и Сорокиным сто-
яли чуть позади.
Некоторое время все стояли молча. До этого момента у егерей
мелькала мысль о том, что, может быть, «Прапор» что-нибудь перепу-
тал, но теперь, видя, как из травы торчит голова тигра, сомнений ни у
кого уже не осталось. Они стояли перед лицом могучего зверя, которого
недаром называют хозяином Уссурийской тайги. Каждый чувствовал в
себе мелкую, кто дрожь, кто оторопь, но ясно было одно: у всех сердце
билось с большой силой.
Охотовед, поборов первое волнение и проглотив комок, подступив-
ший к горлу, понял, что от его квалифицированности зависят дальней-
шие действия. Он посмотрел сначала на Медведева, потом на Лохады-
ря, затем оглянулся и посмотрел на тех, кто стоял сзади. У Калашни-
кова был вид, как будто его только что сняли с огорода, где он стоял
в качестве пугала.
266
Охотовед, держа в левой руке карабин, правую руку медленно по-
ложил на затвор. Видимо, не придумав ничего умнее в этой ситуации,
передёрнул его. От лязга металла о металл по тайге разнеслось эхо.
От этого звонкого, чужого для природы звука вздрогнули даже егеря.
А тигр от этого непривычного грохота подпрыгнул на задних лапах.
Присутствующие теперь могли рассмотреть его. Тем неожиданнее для
всех было то, что передние лапы у тигра висели плетьми. Тигр в таком
положении был похож на кенгуру. Прыгнув на задних лапах, зверь ото-
рвался от земли, но тут же завалился на бок, упал в траву и перевер-
нулся. Было видно, как закачалась трава. Через мгновение появилась
голова тигра, но уже с краю волока.
Побыв в изумлении некоторое время, а затем придя в себя, егеря
разом заговорили:
— Всё ясно, — произнёс охотовед, — он ранен.
— А что дальше?
— Что мы с ним будем делать?
— Сетями его нужно связать, — сказал один из егерей.
— Ага, — возражал ему другой, — он одним движением их порвёт.
— Тогда, может быть, рогатиной придавим к земле, а после свя-
жем, — продолжался разговор.
— Это тебе не маленький тигрёнок, не справимся.
— Где он умудрился лапы себе сломать, да ещё обе сразу, — произ-
нёс, как всегда серьёзно, егерь Медведев.
— Где-то рядом, — продолжая его мысль, сказал охотовед, — но
речь сейчас не об этом. Нам необходимо спасти раненого зверя. Вот
наша первостепенная задача. А как это сделать, давайте думать вместе.
— У тебя не завалялся патрон со снотворной ампулой? — спросил
Медведев, обращаясь к охотоведу.
— Да я и сам уже об этом думал. Если бы была, проблема бы сей-
час решилась.
— А я сколько раз говорил, что необходимо иметь такие патро-
ны, — съязвил Калашников, до этого молча стоявший рядом.
— Сейчас не об этом, — махнул рукой охотовед.
Всё это время, пока люди стояли и разговаривали, размахивая
руками, тигр смотрел на них. Ни один мускул, ни один волосок не
шевельнулся на морде зверя. Он лежал и ждал, что приготовят ему
люди: пристрелят или помогут выжить. О последнем и шла речь между
егерями, которые по долгу службы обязаны были оказать помощь по-
павшему в беду зверю.
— Надо в город звонить, чтобы выезжала группа из управления, —
сказал охотовед.
— Да пока она приедет, тигр уже уползёт, — опять съязвил Калаш-
ников.
— А ты для чего здесь? — ответил ему Медведев — Будешь стоять
и охранять.
267
— Да не ссорьтесь вы, — оборвал их охотовед и продолжил: — Дей-
ствительно, пока приедет группа из города, пройдёт много времени.
Поэтому наша задача, чтобы тигр не только не уполз, но и тем более
не погиб.
— Ночь уже приближается, — произнёс Петр Иванович, молчав-
ший до этого, — надо вокруг тигра, на безопасном расстоянии, развести
костры. Между кострами натянуть рыболовные сети, чтобы тигр не-
заметно не смог отползти. Наверняка у вас есть конфискованные. Да
и в случае если тигр вдруг предпримет попытку прорвать оцепление,
стрелять только вверх, а не на поражение.
— Дед дело говорит, — произнёс охотовед.
— Да, само собой, — почти вместе произнесли егеря. Все были со-
гласны с его предложением.
— Так, — произнёс охотовед, беря инициативу в свои руки, — дела-
ем следующим образом: я еду и звоню в город, объясняю обстановку ру-
ководству, пусть они принимают решение. Если группу отправят, тогда
я заеду к лесничему. Пусть поднимает на подмогу своих лесников. Ещё
я позову тогда пару-тройку охотников нам в помощь. А вы в это время
по всем сторонам вокруг тигра разжигайте костры. Будьте осторожны,
близко к нему не приближайтесь и следите, чтобы он из кольца оце-
пления не выполз и не повредил себе ещё что-нибудь. И, уже обраща-
ясь к егерю Медведеву, произнёс:
— Медведев остаётся за старшего!
После этих слов Виктор Филиппович направился в сторону посёл-
ка, а Медведев уже на правах старшего обратился к деду:
— Ты как, Пётр Иванович? С нами или домой пойдёшь?
— Да, конечно, подсоблю, — ответил дед, глядя на тигра, который
также смотрел на него. Глаза их встретились, и, как показалось Петру
Ивановичу, взгляд зверя был почти родным, близким. Между ними про-
изошёл какой-то визуальный контакт. Тигр, видимо, понял, что этот
невысокий, крепкий и совсем немолодой человек искренне желает ему
помочь, а человек, в свою очередь, искренне желал это сделать.
Прервал визуальный контакт человека и зверя командный голос
егеря Медведева.
— Лохадырь и Пётр Иванович заходите с правой стороны, а я с Ка-
лашниковым захожу слева. Разведём по три костра с каждой стороны,
а там посмотрим. Разводите примерно на равном расстоянии друг от
друга. Да соблюдайте все противопожарные меры предосторожности.
Хотя вокруг зелёнка и воды на мари много, но тем не менее, — в за-
ключение предупредил егерь.
После этих слов все пошли в указанных направлениях. Когда нача-
ли ломать сухие ветки, то Пётр Иванович остановился, осмотрел сухие
пни, валежины, сухостой и сказал так, чтобы слышали все:
— Я сейчас мигом сбегаю домой, принесу топоры, а то мы без ин-
струментов ничего не сделаем.
268
Пётр Иванович побежал бегом, чтобы быстрее вернуться назад. Он
боялся оставить надолго, без своего личного присмотра, тигра, чтобы
егеря не пристрелили зверя. При попытке к бегству или ещё из-за чего-
нибудь.
Когда дед пошёл в сторону посёлка, то тигр как-то встрепенулся,
посмотрел в сторону удаляющегося человека, потом в сторону окружаю-
щих его людей. Он попытался даже приподняться, но опять завалился
на бок и уже больше не пробовал совершать какие-то движения. Видно,
силы у него иссякли.
Калашников тем временем перестал ломать ветки, вздохнул и с
сожалением произнёс:
— Сейчас бы сюда гору автомобильных покрышек, что валяются
вдоль трассы, на всю ночь бы хватило.
— Ты ломай ветки, рационализатор, — произнёс, не отрываясь от
работы, Медведев. — Как ты их сюда привезёшь? Марь кругом, на себе
потащишь от дома прапора? Да пока соберёшь их, ночь кончится.
— И то верно, — опять вздохнул Калашников и продолжил ломать
ветки.
Прибежав домой, Пётр Иванович сразу пошёл в сарай. Там взял
один топор, второй, третий — больше не было. Топоры были разных
размеров. Дома он их использовал при столярничестве. Он подумал,
что этого может быть мало. Ещё взял ножовку, висевшую на гвозде.
Самую большую, с крупными зубьями, как на пиле-двухручке. В на-
роде её называют «Дружба-2». Дед использовал ножовку в подсобном
хозяйстве, так как двухручки у него не было. Да и в паре пилить ему
было не с кем. После этого Пётр Иванович так же резво побежал по
тропе вглубь тайги.
Когда он прибежал на место, то там уже лежали ворохи сучьев. Ло-
хадырь с Медведевым уже разводили костры. Как истинные таёжники
они использовали для этого только подручные средства: срезали с берё; -
зы кору, положили под сучья, а затем наломали маленьких веточек и
настрогали «смоляка» с пней, стоящих рядом. Это всё положили сверху.
Ну, а после этого чиркнули спичкой и подожгли кору. Она, разгоревшись,
подожгла смоляк, который, надо сказать, горит хорошо и долго.
Пётр Иванович раздал всем топоры. Калашников при этом взял
самый маленький. Дед с пилой сразу пошёл пилить сухостой. После
того как дерево падало, он распиливал его на куски размером до одного
метра и стаскивал в кучу.
Когда дед вернулся, тигр отреагировал на это несколько эмоцио-
нально. Открыв пасть, не то зевнул, не то улыбнулся, обрадовавшись,
наверное, появлению своего возможного спасителя. А Пётр Иванович,
мельком взглянув на тигра, увидел, что он лежит на том же месте, и
на душе стало легче.
Когда несколько костров уже горело, люди сели возле них, пере-
говариваясь между собой.
269
Калашников произнёс с сожалением, да так, чтобы все его слышали:
— Я даже поужинать не успел из-за этого тигра.
— А что, — сказал Пётр Иванович, — костры зря гореть будут? У
меня дома есть котелки. Принесу и найду, что в них положить.
— О, давай! — сразу оживился Калашников.
— Ну, я схожу? — обратившись уже к Медведеву, как к старшему,
спросил Пётр Иванович.
— Да, конечно, и веселее сидеть будет.
— Вот-вот, — обрадованно крикнул Калашников, — и прихвати
самогонки.
— Ты везде выгоду ищешь, — сказал Медведев. Но дед уже шёл в
сторону посёлка и не реагировал на их перепалку. Он и не собирался
нести никакой самогонки. Да и в доме у него её никогда не было.
Охотовед, вернувшись в посёлок, сразу помчался на джипе к един-
ственному в населённом пункте спутниковому телефону-автомату. Кро-
ме него и рации, другой связи с внешним миром не было.
Позвонив руководителю «Охотнадзора» и объяснив ситуацию, он
услышал команду: тигра, во что бы то ни стало, сохранить. Группа
охотоведов сможет прибыть не ранее чем утром, так как от города до
посёлка приличное расстояние. Более того, был уже субботний вечер,
и все охотинспектора, которые не в командировке, отдыхали дома. Их
необходимо было ещё собрать и снарядить в путь.
После этого он подъехал к дому лесничего и посигналил. На звуко-
вой сигнал вышел лесничий, подошёл к машине охотоведа и спросил:
— Что у тебя случилось?
Весть о том, что в лесу что-то случилось, уже облетела весь посё-
лок. Раз егеря мечутся по улицам — значит, что-то произошло.
— Да там тигр раненый лежит, — начал охотовед.
— Где? — перебил его лесничий.
— Напротив дома «Прапора», — продолжал охотовед, — метров
двести в сторону трассы.
— Во-о, дела, — протянул лесничий.
— Я позвонил в город, руководство сказало, чтобы, во что бы то ни
стало, сохранили зверя. Если можешь, подежурь со своими хлопцами
в оцеплении. Мои уже там. Разводят костры по сторонам вокруг тигра.
А я поеду на кордон, соберу конфискованные сети. Мы натянем их
между кострами.
— Так он ранен? — спросил лесничий.
— Да чёрт его знает. Передние лапы перебиты или переломаны.
Прыгает, как кенгуру, и падает, — закончил охотовед.
— Большой? — только и спросил лесничий.
— Да нет. Двух-, трёхлеток, не больше, — ответил Виктор Филип-
пович.
— Да, конечно, — встрепенулся лесничий. — Я сам пойду и, кого
смогу, подниму.
270
После этого джип охотоведа рванул в сторону кордона, располо-
женного на расстоянии одного километра от посёлка.
Лесничий вошёл к себе в дом. Оделся быстро. Он привык уже к
таким сборам. Когда возникает пожароопасный период в тайге, то со-
бираться приходится также быстро. На этот случай всегда стоит тревож-
ный рюкзак. Егеря в таких делах всегда приходят на помощь лесникам.
Ведь они защищают одно целое — природу. Только одни — флору, дру-
гие — фауну. Огонь может уничтожить и то и другое, а старые тради-
ции и взаимовыручка ещё сохранились в таёжных посёлках: приходить
друг другу на помощь.
Одевшись, лесничий подумал: «Кого взять с собой? Сегодня суббо-
та. Все уже после бани, могли принять и на грудь. Ладно, посмотрим».
Когда он вышел во двор и направился к машине, из бани, со сторо-
ны огорода, вышла жена. На ней был длинный яркий махровый халат,
на голове — красное полотенце, завёрнутое, как чалма, лицо сливалось
с полотенцем.
— Ты куда собрался? — увидев в руках мужа карабин, спросила
она.
— Там раненый тигр. Возле посёлка лежит. Начальство из города
команду дало, чтобы сберегли до их приезда.
— А что, егеря сами не могут справиться? — уже со злостью ска-
зала она.
— Значит, не могут, — сказал, как отрезал, лесничий и пошёл в
сторону своей машины.
Расстроенная жена ушла в дом, а лесничий поехал к наиболее бла-
гонадёжным лесникам, которые не подведут в ответственную минуту.
Работа предстояла опасная. Никто не знает, что на уме у зверя. Лесни-
чий знал о том не понаслышке: на руке у него был шрам от когтей этой
большой и дикой кошки.
Когда охотовед вернулся к оцеплению, вместе с ним шли несколь-
ко местных охотников. Впереди и сзади у каждого висели большие
рюкзаки, как у парашютистов сумки с парашютами. В рюкзаках были
рыболовные сети. По кругу горели костры. Было темно. От зарева ко-
стров освещался внутренний круг, поэтому тигра было видно как на
ладони. Он продолжал лежать. Из травы торчала только его голова,
которая поворачивалась то в одну, то в другую сторону.
Когда сетки на шестах были уже растянуты между кострами, стало
видно, как со стороны посёлка цепью приближаются несколько светя-
щихся точек.
— Это кто? — поинтересовался один из егерей.
— Это лесники, идут к нам на помощь, — ответил охотовед.
— Да тут скоро вся деревня соберётся, — сказал Калашников.
— Не соберётся, — оборвал его охотовед.
Шедший впереди лесников лесничий, подойдя к оцеплению, вос-
кликнул, показывая на два котелка, висевших над костром:
271
— Да, вы тут хорошо устроились!
— Сколько тут торчать — неизвестно, поэтому нам паёк не поме-
шает, — ответил охотовед и продолжил: — Народу много собралось,
может, на две смены разделимся? Одни будут караулить тигра да
за кострами приглядывать. Другие — отдыхать дома. Затем поме-
няемся.
— Да зачем? — возразил ему лесничий. — Что одну ночь без сна
не выдержим? На солонцах, наверное, все сидели, и не по одной ночи.
«Действительно, на солонцах сидели все. Там не уснёшь, а если
уснёшь, то или прокараулишь зверя, который придёт на солонец, или
свалишься с лабаза, который обычно расположен на дереве, на высоте
пятнадцати-двадцати метров от земли», — подумал охотовед и махнул
рукой.
— Лесники, тогда растягивайтесь по одному к каждому костру, —
сказал он. Там уже находилось по егерю и местному охотнику.
Лесничий принёс маленькую бензопилу и стал ею спиливать су-
хостой и распиливать его на части. Другие лесники, егеря и местные
охотники помогали ему. Кто-то придерживал хлыст с одной стороны, а
кто-то подхватывал отпиленные части с другой, так что кусок дерева
не успевал долететь до земли. Дрова относили, складывали в костры
и рядом с ними. Работа кипела дружно и споро. Таёжные люди знали,
что делать, и выполняли её без всякой команды.
Лесники переходили от одного костра к другому, оставаясь по од-
ному у каждого.
— Пётр Иванович! — произнёс охотовед, уже обращаясь к деду,
находившемуся как раз на противоположной стороне круга: — Может,
домой пойдёшь, отдохнёшь. Возраст у тебя не детский!
— Да, что ты, — возразил ему дед, — нашёл от чего устать.
— Ага, — тут же вмешался в разговор Калашников, — он от десяти
баб не устанет.
Вокруг раздался громкий смех, эхом разнёсшийся по всей мари и
дошедший до сопки, находившейся от них на расстоянии полутора —
двух километров на противоположной стороне реки.
— Ладно, — сказал охотовед, присаживаясь на валежину возле ко-
стра, — только сильно не шумите, а то зверь и так, наверное, находится
в шоковом состоянии.
Возле одного костра сидели Пётр Иванович, Калашников и один
из местных охотников. Калашников невзначай спросил деда:
— А, что если окажется, что зверь ранен ружьём, что будешь де-
лать?
— Ничего, — ответил тот.
— Как ничего? Ты его обнаружил первым?
— Да, я.
— Но тогда и спрос с тебя будет.
— Не будет. Правоохранительные органы разберутся, — возражал дед.
272
— А не проще было добить его. Шкура-то ого-го сколько стоит, — не
унимался Калашников.
— Отстань, — только ответил ему Пётр Иванович и отошёл к дру-
гому костру.
Через два часа после прихода лесников со стороны поселка стали
приближаться два огонька.
— Неужели уже приехали? — раздался чей-то голос.
— Ага, на ковре-самолёте прилетели, — с иронией сказал другой.
По мере приближения стало видно, что к ним идут два подростка.
Каждый нёс в руке по пакету, а за спиной были рюкзаки.
Когда подошли ближе, все узнали сына егеря Медведева и племян-
ника егеря Калашникова.
Увидев сына, Медведев спросил:
— Что вас сюда принесло?
— Мамка послала с харчами, — ответил тот. — А то, сказала, батька
с голоду ноги не потянет.
Подошёл и, передав пакет отцу, стал снимать с себя рюкзак. Стоя-
щий рядом приятель вертел головой и не знал, что делать. Его бабуш-
ка, мать егеря Калашникова, сказала передать продукты лично в руки
её сыну. На помощь пришёл сам Калашников и крикнул ему:
— Рыжий! Я здесь! Иди сюда!
Паренёк быстро направился к дяде.
Егерь Медведев, расстелив на кочке газету, стал выкладывать на
неё продукты, принесённые сыном. Сначала достал булку хлеба, за
ней банки с тушёнкой, рыбными и домашними консервами, колбасу,
сыр.
— Мужики, подходите. У кого есть ножи, открывайте банки. Будем
подкрепляться! — обратился он ко всем присутствующим.
Мужики обступили егеря. Стали ножами открывать консервные
банки. Медведев, бросив на траву пустой рюкзак, встал на него коленя-
ми и резал хлеб. Все подходили и ели по принципу шведского стола.
Каждый брал кусок хлеба, накладывал на него что-нибудь из банок и
отходил. Все переговаривались, шутили и смеялись вполголоса.
Сын Медведева неморгающим взглядом смотрел на тигра. Было по-
нятно, что четырнадцатилетний подросток впервые видел перед собой
живого хозяина тайги.
— Батя, можно я останусь? — обратился сын к отцу.
— Я даже не знаю, — ответил тот. Ему хотелось, чтобы сын был
с ним в этой большой мужской компании. Проведённая ночь у костра
пойдёт ему только на пользу. Он посмотрел по сторонам в поисках охо-
товеда, а когда увидел, то взгляды их встретились. Охотовед без слов
понял старого егеря и сказал:
— Пусть остаётся. Он смышленый парень. Да и замену готовить
нам уже пора. Вот только… — и повернулся в сторону, куда ушел пле-
мянник Калашникова.
273
Все смотрели в ту же сторону и увидели такую картину. С одной
стороны у костра сидел на корточках Пётр Иванович и подкладывал
в костёр дрова. В противоположной от костра стороне также на кор-
точках друг против друга сидели егерь Калашников и его племянник.
Оба что-то тщательно уминали, доставая из рюкзака и быстро пере-
жёвывая.
— Пётр Иванович, извини меня, конечно, — обратился охотовед к
деду. — Твой дом самый ближний. Если можно, то сходи принеси воды,
а то всухомятку у мужиков кусок в горло не лезет. Маревую воду пить
не хочется. Заодно пацана отведёшь до посёлка.
Он показал рукой на племянника Калашникова.
Когда охотовед обратился к деду, Калашников с племянником пе-
рестали жевать и одновременно повернули головы в его сторону. Лица
их замерли. Было видно их раздутые щёки.
Все егеря, лесники и охотники сгрудились вокруг Медведева и его
сына. Калашников с племянником находились в противоположной сто-
роне.
После слов охотоведа Пётр Иванович поднялся и пошел к тропе,
ведущей к его дому. Проходя мимо подростка, он бросил ему на ходу:
— Пошли!
Племянник Калашникова последовал за ним.
Сам Калашников тем временем поднялся с корточек. Держа рюк-
зак в руках, сделал полукруг вдоль костров. Подошёл к мужикам и
вяло стал доставать содержимое из рюкзака и выкладывать на газету,
что расстелил Медведев. Но на него уже никто не обращал внимания.
Все были заняты своими разговорами, однако не забывали наблюдать
за тигром. А он опять жалобно посмотрел на удаляющегося Петра Ива-
новича.
Когда дед, а за ним подросток вышли на опушку леса перед его
домом, то увидели местных женщин. Поодаль от них стояла группа
молодёжи. Некоторые — парами, подростки помладше — держа в руках
велосипеды, а кто постарше — сидели на двухколесных мотоциклах.
Только дед вышел на опушку, как женщины и молодёжь сразу
обступили его и стали расспрашивать. Пётр Иванович, обычно в жизни
неразговорчивый, был немногословен.
— А где мой сын? — спросила жена егеря Медведева.
— С отцом остался, — буркнул дед, проходя мимо и не останавли-
ваясь.
— Тигр большой?
— Как он себя ведёт?
— Не кидается на наших мужиков?
— Что собираетесь с ним делать?
Раздавались в след Петру Ивановичу вопросы женщин.
Дед остановился, понял, что бабы от него не отстанут. Повернув-
шись к ним, сказал:
274
— Завтра приедет спецбригада и увезёт тигра в город. Мужики бу-
дут стеречь зверя, пока за ним не приедут.
Больше он ничего не сказал и пошёл к своему дому.
— Тогда гуляем, бабоньки. Мужиков до утра не будет, — сказала
одна из женщин.
Все дружно рассмеялись. Другая, постарше, вторила ей:
— Твой с карабином прибежит, завалит и тебя, и «секача» твоего.
После её слов раздался громкий женский смех.
Пётр Иванович вошёл во двор. Взял из-под навеса две двадцати-
литровых канистры. Из колодца достал воды. Наполнил канистры и,
держа их в руках, пошел на опушку леса. Женщины стояли ещё там.
Они продолжили задавать вопросы:
— Как они там?
— Не нужно ли им что-нибудь?
— Нет, ничего, кроме воды, не заказывали, — произнёс, улыбаясь,
Пётр Иванович.
— А посмотреть на тигра никак нельзя? — поинтересовались две
молодые женщины, державшие друг друга под руку.
Другая, стоящая рядом женщина, жена одного из лесников, несу-
щих дежурство в оцеплении, произнесла:
— Я бы сама пошла, да мой турнёт оттуда!
— Иди, иди, — говорили ей пожилые женщины, — если дорогу
найдёшь, а то потом тебя искать всем посёлком придется.
Когда Пётр Иванович скрылся в тайге, женщины медленно стали
расходиться по домам. Стало слышно, как перестала работать дизель-
ная электростанция. Погас свет на улицах. Наступила тишина. Посёлок
погрузился во тьму.
***
Так прошла ночь. Тигр не вызывал беспокойства. Лежал и, ви-
димо, смирился со своей участью. Незаметно под утро забрезжил
рассвет. Он наступает летом рано. Над марью поднялся туман. Ко-
стры затухали, только с некоторых шёл ещё небольшой дымок. Одни
мужики сидели возле костра, палкой подталкивая к центру не сго-
ревшие ещё головёшки, другие сидя спали, прислонившись спиной
к стволу дерева. Пётр Иванович ещё несколько раз за ночь ходил за
водой для чая.
Уже когда совсем рассвело, охотовед предложил лесникам и охот-
никам расходиться по домам. Он поблагодарил их за помощь, но рас-
ходиться никто не хотел, все решили ждать, когда из города приедет
группа. Только деда охотовед отпустил, чтобы тот находился дома и
ждал людей из города, так как надо было показать им дорогу.
275
Солнце поднялось высоко над тайгой. Со стороны посёлка, по тро-
пе, в направлении оцепления гуськом друг за другом шли люди. Их
было не менее десяти человек. Впереди шёл Пётр Иванович. За ним
главный охотовед с карабином на плече и несколько человек, также с
карабинами. Дальше шли две девушки, а за ними двое молодых лю-
дей. У одного на плече была камера, другой на плече нёс штатив. «И
телевизионщиков притащили», — подумал охотовед. И, обернувшись к
мужикам, сказал:
— Сейчас телезвёздами станете.
Подошла группа людей. Охотовед многих знал, поэтому здоровал-
ся с ними за руку. Главный охотовед представил незнакомого человека:
— Это ветеринар.
Виктор Филиппович почтительно поздоровался с ним, протянув
руку и кивнув головой.
— А это телевидение, — показал главный охотовед на стоящих
двух девушек и двоих мужчин с аппаратурой. — Хотят снимать.
— Да пусть снимают, — махнул рукой местный охотовед. — Только
пусть не мешают.
— Нет, нет. Мы не помешаем, — произнесла одна из девушек. По
всей видимости, она была за старшую.
— Так, с чего начнём? — спросил главный охотовед, взяв иници-
ативу в свои руки. И уже, обращаясь к одному из приехавших с ним
охотоведов, уточнил:
— Ампула по времени сколько действует?
— Минут тридцать-сорок, в зависимости куда попадёт, — ответил
тот.
— Сколько времени понадобится на осмотр? — повернувшись к
ветеринару, спросил главный охотовед.
— Да это быстро, но вопрос в другом. Как я понимаю, зверя будете
транспортировать в город. Как его доставите к автомобилю? Тут при-
личное расстояние, — повернувшись и кинув беглый взгляд в сторону
посёлка, сказал ветеринар.
После его слов главный охотовед, несколько растерявшись, стал
смотреть то на местного охотоведа, то на егерей. На помощь пришёл
лесничий:
— Ничего страшного. Сделаем волокуши и вытащим зверя из тай-
ги.
— Вот и ладненько, — обрадованно воскликнул главный охотовед,
подумав, что проблема разрешилась благодаря смекалке местных жи-
телей.
— Приехали как будто к тёще на блины, — произнёс ехидно Ка-
лашников, стоящий в группе местных охотников и лесников. Другая
группа руководства, совещавшаяся между собой, стояла чуть дальше,
но местный охотовед услышал слова Калашникова и так строго посмо-
трел на него, что бедный Калашников даже подавился слюной, икнул,
276
рукой прикрыл рот и опасливо, опустив голову, посмотрел по сторонам.
Окружающие даже не посмотрели в его сторону.
Когда все подготовительные вопросы были решены, главный охо-
товед дал команду:
— Стреляй! Только смотри в голову не попади.
— Да, да, желательно в шею, — добавил ветеринар.
Егерь, приехавший из города, вышел из круга людей, сделал не-
сколько шагов в сторону тигра, взял карабин на изготовку. Расставив
широко ноги и прижав плотно приклад к плечу, нажал на спусковой
крючок. Эхо от выстрела разнеслось по всей тайге. Тигр вздрогнул и за-
валился на бок. Теперь его не было видно из травы. Опустив карабин,
егерь сказал, что некоторое время надо подождать, чтобы снотворное
подействовало.
— Тогда сейчас сделаем волокуши, — сказал лесничий. Он махнул
рукой мужикам и направился в противоположную от тигра сторону.
Егеря, лесники и местные охотники последовали за ним. Быстро
и ловко орудуя топорами, они срубили две жердины и прикрепили к
ним несколько перекладин. Тут же нашлись шнурки и верёвки, ко-
торыми были привязаны перекладины. В ход пошли даже бечевки,
прикреплённые к ножнам и охотничьим ножам. Мужики ножами лихо
отрезали их и тут же пускали в ход. В одно мгновение волокуши были
готовы.
В таёжных посёлках мужики практически постоянно носят при
себе ножи в ножнах. Это стало традицией, как у кавказских народов.
Стало частью таёжного костюма.
Выждав некоторое время, егеря наперевес с карабинами двинулись
в сторону тигра. Впереди шёл егерь из города. Рядом с ним Медведев,
Лохадырь и местный охотовед. Следом шли остальные. Двое лесников
на плечах несли волокушу. Первым к зверю подошёл Медведев, держа
карабин стволом вверх. Потрогал ногой туловище тигра. Оно лежало
неподвижно. Следом подошёл ветеринар и стал осматривать передние
лапы зверя. Через несколько минут он произнёс:
— У него перелом обеих передних конечностей. Мне нужны боль-
шие щепки, чтобы зафиксировать лапы. Тут же несколько мужиков
бросились рубить пни и подносить щепки. Нашлись помощники, кото-
рые придерживали лапы и щепы, а ветеринар обматывал их бинтами.
— Бинтами, наверное, маловато будет, — сказал главный охотовед.
— Я сверху обмотаю верёвкой, — ответил ветеринар.
Как только фиксация лап была окончена, верёвками перевязали
вместе передние и задние лапы. Завязали пасть. Бережно погрузили
зверя на волокуши. Каждый из присутствующих старался принять уча-
стие в эвакуации тигра. Когда тащили на волокушах, то плавно пере-
валивали через валежины и кочки, чтобы не навредить зверю.
Наконец вышли к посёлку, там, на опушке, стояло больше полови-
ны односельчан: кто-то хотел посмотреть на тигра, жёны ждали своих
мужей. Их встречали как героев, перенёсших тяжёлую бессонную ночь
ради спасения дикого животного.
Зверя перенесли в кузов автомобиля. Мужики, грузившие тигра,
отошли. Тогда к нему подошёл Пётр Иванович. Взял в руку лапу, дру-
гой рукой погладил по морде.
Все вокруг стояли и смотрели.
Местный охотовед шепнул на ухо главному:
— Это он обнаружил.
— Когда вылечишься, возвращайся, — только и смог произнести
Пётр Иванович. Повернулся и пошёл к себе домой.
Грузовик с тигром тронулся по улице таёжного посёлка, а жители
стали расходиться по домам.
Телевизионщики, все время снимавшие происходящее, не хотели
уезжать из посёлка. Им хотелось снимать и снимать жизнь и быт за-
терянных в тайге, оторванных от цивилизации людей.
Редактор по имени Зоя и журналистка по имени Лариса вошли во
двор дома, где проживал Пётр Иванович. Тот сидел на крыльце. Они
подошли и сели рядом.
— Можно с вами поговорить?
— Да, — ответил им дед.
Но это уже совсем другая история.
278
Медовый аромат
Дом Петра Ивановича стоял на краю посёлка, поэтому он давно, ещё по молодости, раскорчевал всю прилегающую тайгу.-
Усадьба занимала полгектара земли. Участок тщательно был огорожен
забором, с лицевой стороны сплетённым из прутьев. Да плетень тот
был не просто сплетён из ивы, а ошкурен и покрыт бесцветным лаком.
Более того, Пётр Иванович каждый год весной подкрашивал его, поэто-
му забор всегда казался новым и в ясную погоду золотился на солнце,
никогда не выгорал и не чернел от дождя. Над калитками и воротами
хозяин соорудил крыши, чтобы на них не лил дождь и не падал снег.
Поэтому приезжие, видя ещё издалека отблеск позолоты забора, про-
езжая мимо, невольно любовались им, хотя проследовать в посёлок
можно было и другим, более коротким, путём.
Любоваться у Петра Ивановича можно было не только изгородью,
но и надворными постройками. Все они были под старину. Баня по-
строена в охряпку* из круглого леса, торцы брёвен покрыты лаком и
потому красноватого цвета. К бане пристроена веранда из круглого леса
с меньшим диаметром. Перед баней стоял сруб колодца, выполненный
уже в чистый угол, над срубом — деревянный навес из лиственницы,
отливающий бордово-красноватым цветом. На дальнем дворе находил-
ся сарай, к которому рядами, буквой «Г», были пристроены клетки, в
которых разместились кролики, а между сараем и клетками вальяжно
расхаживали куры. С противоположной стороны дома раскинулась па-
сека, улики ровными рядами располагались между кустами чёрной и
красной смородины, а от забора их ограждали плотные ряды кустов
жимолости. За забором стояли деревья — маньчжурский орех, дубы и
ясени, кое-где просматривалась хвоя елей, лиственниц и пихт. У Петра
Ивановича вместо столбов, которые обычно закапывают в землю на
ограждении, росли деревья, к тем были привязаны прожилины, а уже
к ним были набиты доски. Каждый год Пётр Иванович перевязывал
прожилины. Это необходимо было делать, так как деревья подрастали,
* В охряпку — один из самых простых способов соединения брёвен, характеризую-
щийся вырубкой чаш с плоским дном и стенками, притом как сверху брёвен, так и снизу.
279
увеличивались в размере, и проволока могла врезаться в кору и повре-
дить стволы. Рядом с ровными рядами уликов стоял омшаник, зава-
ленный по периметру землёй так, что из-за травы были видны только
ворота и крыша. С противоположной стороны от омшаника находилась
беседка, в которой размещался пасечный инвентарь. Через канаву, от-
деляющую пасеку от огорода, был перекинут горбатый мостик. Беседка
и мостик, украшенные резьбой по дереву, напоминали произведения
искусств, как в Екатерининском парке под Санкт-Петербургом. Вдоль
забора от пасеки ко двору была посажена в несколько рядов лесная
голубица.
Дом так же был разукрашен резьбой по дереву. Особенно выделя-
лась веранда, а крыльцо являло собой шедевр деревянного зодчества,
выполнено было так, что местные мужики и приезжие специально при-
ходили посмотреть и восхищались. Местные мужики спрашивали, как
деду удалось завернуть так деревянные доски, что они не потреска-
лись. Пётр Иванович отвечал:
— На пилораме пилил свежие, сырые доски, сразу строгал элек-
трическим рубанком, а затем, чтобы древесина не успела засохнуть,
загибал её. Древесину брал липовую, так как она легко подвергается
деформации.
Именно поэтому хуторок Петра Ивановича смотрелся в далёком
таёжном посёлке оазисом красоты и величия деревянного зодчества. На
зависть бездарям, лентяям и тунеядцам.
Вот почему приехавшая съёмочная бригада не могла не обратить
внимания на его усадьбу.
Когда раненого тигра отправили на машине в город, вся съёмочная
бригада вошла во двор к Петру Ивановичу и попросила испить коло-
дезной воды. Дед, конечно, согласился. Он любил принимать гостей и
с удовольствием взял на веранде ковш, вышел на улицу и подошёл к
колодцу. Гости окружили сруб. Стали внимательно следить за движе-
ниями хозяина и поочерёдно заглядывали внутрь. Ведь до этого все
видели настоящий колодец только в кино и знали только по книгам.
Пётр Иванович достал ведро, поставил его на край сруба, набрал ковш
воды и подал девушке. Зоя, напившись, передала ковш следующему,
так ковш с колодезной водой пошёл по кругу. Напившись, городские
стали восхищаться:
— Какая вкусная вода.
— Без хлорки.
— Готовы весь колодец выпить.
После этого все уселись на крыльце и стали оглядывать усадьбу.
Стояла тишина, только иногда дул ветерок, его почти не чувство-
валось, только было слышно, как на вершинах деревьев, стоящих
вдоль кромки леса, шелестят маленькие листочки на молоденьких
осинах и берёзках. Да вдалеке покачивались вершины могучих кед-
ров и лиственниц.
280
От крыльца рядками расходились грядки с многолетними цвета-
ми. Посажены они были ступеньками, ближние — низкие — чуть-чуть
поднимались над землёй, следующие возвышались над предыдущими,
замыкали цветник розы, выросшие до полутора метров. Некоторые цве-
ты уже цвели, другие только зацветали, а третьи вообще стояли ещё
зелёные, и было видно, что цвести им ещё не скоро.
— Пётр Иванович, — обратилась Зоя к деду, — а кто у вас цветами
занимается?
— Отгадай с трёх раз, если я один живу, — отшутился Пётр Ива-
нович.
Все дружно засмеялись.
— Да что я вас баснями кормлю, — спохватился Пётр Иванович. —
Заходите на веранду, я вас чаем напою.
Все дружно встали.
Посередине веранды стоял круглый стол, покрытый скатертью, на
нём — подставка, на которой висели кружки, рядом — стеклянные ба-
ночки с вареньем и мёдом. Вокруг стола — стулья. Вошедшие не сразу
поняли, из чего и как они изготовлены. Видно было, что они деревян-
ные, так как напоминали куски круглого дерева. Спиленные наполо-
вину, они были разные — одна половина предназначена для сиденья,
вторая использовалась в качестве спинки.
Пётр Иванович, увидев вопросительные взгляды гостей, пояснил:
— Всё очень просто, берётся дуплянка метр — метр двадцать дли-
ной, перепиливается пополам, чуть больше половины диаметра, от-
калывается, и получается заготовка. Затем вырезается фанера и ста-
вится вместо сиденья, спинка полукругом отпиливается, на фанерку
кладётся поролон с тряпочкой, вот и готов стул, все из подручного
материала.
— Всё гениальное просто, — вымолвил восхищённый оператор, рас-
сматривая стулья.
— У вас, Пётр Иванович, в руках, наверное, любая деревяшка ожи-
вёт, — произнесла Зоя.
— Любая не любая, — отшучивался дед.
— Да вы, наверное, голодные? — как бы спохватился он, переводя
разговор на другую тему.
— Я сейчас накормлю вас борщом, настоящим, деревенским, — и с
этими словами скрылся за дверьми дома. Через несколько секунд по-
явился вновь и, ставя большую кастрюлю на газовую печь, продолжил
начатый разговор:
— Всё с огорода: картошка, капуста, морковка, свекла, фасоль, не
говоря уже о луке и укропе.
— Мясо тоже с огорода? — спросил пожилой водитель микроавто-
буса, привёзший бригаду.
— Мясо? Тоже с огорода, нежирное, изюбрятина, — ответил ему
дед.
281
— Как изюбрятина? — в один голос произнесли гости. — Тоже с
огорода?
— Да, — улыбаясь, ответил дед и с довольным видом добавил: —
Тоже с огорода, моего личного. В тайге у меня есть солонец, на который
приходит зверь, там я и добыл его.
— Браконьеришь, значит? — съязвил водитель.
— Обижаешь, начальник, — сказал Пётр Иванович, в голосе его
прозвучали недовольные нотки, но он сделал вид, что не обиделся.
— Мы вскладчину покупаем лицензию и на совсем законных осно-
ваниях стреляем изюбра. Этого, — указал подбородком на кастрюлю, —
брали на пантовку*.
В это время девушки, как бы спохватившись, что хозяин один со-
бирает на стол, предложили свою помощь.
— Достаньте из стола тарелки, возьмите полотенце и протрите, по-
ставьте на стол, — распорядился Пётр Иванович, размешивая в кастрю-
ле большой поварёшкой борщ.
Когда на столе уже стояли тарелки с борщом, Пётр Иванович при-
нёс горлодёр и сметану, приговаривая:
— Всё с огорода, всё с огорода.
После того как все уселись за стол, Пётр Иванович предложил:
— Может быть, настоечки для поднятия настроения?
— Настойка с огорода? — чуть ли не хором произнесли гости, и тут
же все рассмеялись.
— Конечно, с огорода, — подхватил Пётр Иванович и пошёл в дом.
Там было слышно, как заскрипели доски — старик отодвигал крышку
подпола.
— Облепиховка, — сказал Пётр Иванович, возвращаясь к гостям. —
Вино богов и натуральное.
Пётр Иванович разлил всем по бокалу вина, только водитель воз-
держался, сказав, что он за рулём.
За обедом Зоя поинтересовалась:
— Как вы со всем справляетесь? Хозяйство большое, пасека?
— Да очень просто, всё делаю по плану: планирую работу на день,
неделю, месяц, год.
— Вы ведёте здоровый образ жизни, питаетесь только экологиче-
ски чистыми продуктами, как это отражается на повседневной жизни?
Вы, наверное, глубоко верующий человек?
После этих слов Пётр Иванович громко рассмеялся и произнёс:
— Да нет, я убеждённый атеист.
— Как так? — удивилась Зоя.
— А вот так, — произнёс дед и продолжил: — Вначале коммуни-
сты внушали, потом сам стал читать Библию и Коран, буддийские и
* Пантовка (охот.) — охота на дикорогатого животного в весенний период.
282
индуистские писания, кроме того, читал исторические книги, где опи-
сываются природные явления, сам наблюдал за природой и пришёл к
собственному выводу, что земля, люди, животный и растительный мир
живут по законам природы. А бога и веру в него придумал человек,
основываясь на законах природы. Поэтому и вера у людей разная: у
европейцев — своя, у азиатов — своя. До возникновения и признания
официальной веры у каждого народа была особая вера, языческая, ко-
торая также основывалась на законах природы. Многие явления, кото-
рые вера объясняла как явления высшей силы, уже доказаны наукой,
а многие ещё нет. Кроме того, много явлений природы, которые как
языческая вера, так и любая официально признанная (например хри-
стианская) возвели в ранг праздников, поэтому эти праздники совпа-
дают. А чтобы не быть голословным, я приведу только два примера.
Первый — это праздник Крещения, который празднуют все христиане
девятнадцатого января. В этот день набирают воду из любого открытого
источника, священники освящают её и этой священной водой лечат. Но
наукой уже доказано, что в этот день земной шар меняет магнитные
полюса, открытые водные источники очищаются, и если набрать воду,
то она простоит год и будет такой же чистой, какой её набрали. И,
конечно же, она имеет лечебные свойства, а вера тут ни при чём. Или
другой пример: в Древней Руси, когда открывали купальный сезон,
то был праздник, который назывался днём Купалы. У христиан этот
праздник назывался днем Ивана, и дни эти совпали. Когда Руси навя-
зали новую веру, то праздники были объединены, и назвали его днем
Ивана Купалы.
Присутствующие за столом внимательно слушали философские
умозаключения Петра Ивановича, никто не осмеливался его пере-
бить. Все с аппетитом ели борщ: кто намазывал на хлеб горлодёр, кто
ел вприкуску с солёной черемшой, а кто заедал стручком молодого
чеснока.
Когда Пётр Иванович сделал паузу, Зоя спросила у него:
— Пётр Иванович, а как вы относитесь к религии вообще?
— Если в целом, то положительно, ну, во-первых, как к культурной
ценности. Духовная культура — это высшая культура, другой, лучшей,
ещё не придумал человеческий разум. Даже коммунисты в своё время,
разрушив культурные ценности, церкви, разогнав духовенство, лишили
церковь функций и передали их государству, а в своём уставе записали
те же обязанности, что записаны в Библии: не убий, не воруй, не пре-
любодействуй... Те же десять заповедей коммунисты записали в так
называемый «Кодекс строителя коммунизма». Что в этом плохого? Если
бы все люди придерживались этих заповедей, библейских или устав-
ных, то не было бы убийств, войн, разводов. Меня не перестаёт вос-
хищать культурное, духовное достояние, воплотившееся в сооружении
храмов, церквей, соборов. Если бы не было культа веры, то и не было
этих произведений искусства. И пусть люди верят в Бога, если им это
283
нравится. Я лично предпочитаю верить в законы природы, что после
зимы обязательно наступит весна, а если зарница на закате красная,
то на следующий день будет ветер, и если ласточки низко летают над
водой, то это к дождю и никакая религия этому не помешает, — закон-
чил Пётр Иванович.
Зоя ещё что-то хотела спросить, но, заметив, что все присутствую-
щие молчали, погружённые в свои мысли, не решилась.
Пётр Иванович тем временем налил всем зелёного чаю, раскрыл
баночки с вареньем и мёдом и всё приговаривал:
— Всё с огорода. Это малина, а вот это жимолость, клубника, смо-
родина, голубица. Чистое здоровье. В чай вместо сахара обязательно по-
ложите мёд, очень полезно. Я за свою жизнь ни разу не съел ни одной
таблетки и, как видите, жив, здоров и не кашляю, — шутил дед.
Дед изрядно утомил гостей, и те больше ничего не решались спраши-
вать, на любой вопрос он обязательно ответил бы своим веским словом.
Когда всё было съедено и выпито, Зоя и Лариса вызвались помочь
деду помыть посуду. Он не возражал, только принёс из колодца воды и
поставил на газовую печь. Мужики вышли на улицу, сели на крыльцо
и закурили. Дед, увидев это, попросил:
— Бычки только не кидайте, а то я вам ещё прочту лекцию о вреде
курения.
Водитель, которому надоели разговоры деда, сказал:
— Ты ещё скажи, что не куришь.
— Не только не курю, но и никогда не курил, — ответил на ходу
Пётр Иванович, пронося мимо него ведро с водой.
Когда посуда была вымыта, девчонки вышли на крыльцо, но, хотя
обе курили, сигареты доставать не стали: услышанное ещё нужно было
переварить.
— Валера, ты бы поснимал усадьбу, — обратилась Зоя к операто-
ру, — и если Пётр Иванович не возражает, то пусть покажет нам её.
— А что же не показать? — оживился дед, ему нравилось демо-
стрировать своё, как он называл, имение.
Зоя с Петром Ивановичем спустились с крыльца и направились к
сараю. Оператор шёл сзади и снимал.
Вдоль тропы, ведущей к сараю, с одной стороны стояли кусты
вишни. От бордовых ягод, густо росших одна возле другой, ветви сги-
бались до земли. С другой стороны находилась огромная плантация
клубники (сотки на четыре), стебельки которой сгибались от красных
больших плодов.
— Вот видите, урожай поспел, а собирать некому, мне одному не
успеть всё собрать, — сказал Пётр Иванович, обращаясь к шедшим сза-
ди девушкам. Сделал паузу и продолжил:
— На обратном пути нарвём ягод, у меня есть соковыжималка, вот
и отведаете сока, которого ещё в жизни никогда не пили, наисвежай-
шего.
284
Тем временем они подошли к сараю, вход в который был заставлен
ровными рядами клеток, а под ними было пространство, где копоши-
лись куры. Пётр Иванович провёл корреспондентов вдоль клеток, рас-
сказывая, где сидят матки, а где кроли-осеменители, а где молодняк.
Кроликов было так много, что на вопрос Зои: «Сколько здесь у вас
их?» — Пётр Иванович ответил:
— А чёрт его знает, — и через некоторое время добавил: — По осени
посчитаю, когда забивать буду.
На обратном пути Пётр Иванович предложил девушкам собирать
ягоду, принёс им по маленькому ведёрку. Когда вёдра были полные,
Пётр Иванович отнёс их к колодцу, пересыпал в тазик, набрал воды и
стал мыть попеременно каждый сорт. Ягоды высыпал на стол, стоящий
возле колодца. Когда все было вымыто и рассыпано по столу, Пётр Ива-
нович произнёс:
— Теперь ягода пусть подсохнет, чтобы с водой сок не перемешал-
ся, а мы пойдём и посмотрим баню.
Все, конечно, согласились, они уже давно поглядывали на неё.
Зайдя внутрь, все были ошеломлены увиденным, почувствовали,
что попали в старинное помещение. Баня была изготовлена из круглого
леса, внутри неё располагались парная, моечная, предбанник и топоч-
ная, всё разделялось деревянными перегородками из липы. В предбан-
нике стоял стол с лавками по обе стороны.
В моечной находились лавки, на них — деревянные тазы и дере-
вянная кадка под холодную воду. В парной были полки, также изготов-
ленные из липы, и два деревянных тазика для замачивания веников.
На гвозде висел деревянный ковш с завёрнутой ручкой. Печь была
изготовлена из металла: с одной стороны прикреплён металлический
ящик для горячей воды, всё остальное завалено камнями, а из них тор-
чала труба и через потолок выходила на крышу, дверца печи выходила
в топочную.
— Да-а, — произнесла Лариса, — такую баню я никогда не видела
и в такой я ещё не парилась.
— Ну и в чём проблема? — произнёс дед. — Щас растоплю и парь-
тесь на здоровье, — закончил он.
— А тогда домой-то мы когда попадём? — произнёс водитель, и
только теперь все увидели, что вся съёмочная группа находится в бане
и с интересом разглядывает её.
Обмениваясь мнениями, все вышли на улицу. Пётр Иванович уви-
дел погрустневший взгляд девушек и понял, что девчонкам очень хо-
чется попариться в его бане, но водитель настроен их увезти. Беря
инициативу в свои руки, Пётр Иванович обратился к шофёру:
— Старина! У меня предложение: пока молодежь будет париться,
ты собирай ягоды, сколько соберёшь — всё твоё. А после бани я та-а-
кой ужин сделаю, забью пару кролей и зажарю их на вертеле, пальчики
оближете.
285
После этих слов глаза у всех загорелись, всем сразу захотелось
остаться. Был чудесный воскресный день, свежий воздух добавлял ро-
мантического настроения.
Пётр Иванович быстро распорядился, чтобы одни качали воду,
другие несли дрова в баню, сам пошёл и забил двух самых крупных и
нестарых кролей. Залил их водой и поставил вымокать. Затем растопил
печь в бане и пошёл в тайгу ломать свежий пихтовый веник.
А вернувшись, на огороде нарвал крапивы, с чердака бани достал
берёзовый и дубовый веники и привязал к ним ветки крапивы.
— Ох, сейчас я вас и попарю! — сказал дед, обращаясь к девушкам.
— Да мы как бы и сами можем, — ответила Лариса.
— Да вы не бойтесь, — рассмеялся Пётр Иванович и закончил: — У
меня есть справка в женскую баню.
Теперь пришло время смеяться уже всем остальным.
— Ну, если со справкой, то тогда мы согласны, — сказала, смеясь,
Зоя.
— Так вас напарю, что век не забудете и ещё попросите.
Затем Пётр Иванович во дворе развёл костёр. Изготовил веретено,
поинтересовался у оператора с ассистентом:
— Вы когда-нибудь шашлыки жарили?
— Да, — хором ответили те.
— Тогда, как прогорит костёр и останутся одни угли, будете запе-
кать кроликов, регулярно поворачивая их, чтобы не пригорели.
— А дров хватит? — спросил оператор.
— Конечно, хватит, — ответил дед.
— А что за дрова? — поинтересовался ассистент.
— Лиственные, конечно, на хвойных породах нельзя жарить, они
смолистые и выделяют ядовитые вещества, — пояснил Пётр Иванович.
Баня была готова.
— Девчонки! — сказал Пётр Иванович. — Давайте на первый и
свежий парок.
Девушки друг за другом прошли в баню. Пётр Иванович выждал
некоторое время, чтобы девушки разделись и завернулись в простыни,
вошёл в баню.
В бане он разделся, завернулся простынёй, оставил открытым свой
красивый, несмотря на возраст, торс.
Когда он зашёл в парную, девушки сидели на верхнем полке; друг
возле друга.
— Нет, так не пойдет, — сказал дед, и предложил: — Ложитесь жи-
вотами на полке. Он был весь застлан пихтовыми лапками и ширина
позволяла ложиться вдвоём.
— Так иголки колоться будут, — возразила Лариса.
— Не будут, — ответил Пётр Иванович и пояснил: — Они уложены
наружной стороной к доскам, а внутренней наверх, так как колется
только наружная сторона, а внутренняя нет. Ну, а если у кого радику-
286
лит, то разницы нет, можно и к наружной стороне ложиться, полезнее
будет.
Пока дед покручивал веники в тазах и капли воды стряхивал на
камни, девушки улеглись на полке голыми животами, только заднее
место прикрыли простынёй.
Пётр Иванович крякнул с удовольствием, зачерпнул ковшом воды
из одного тазика, где запаривался веник с лапками пихты, и брызнул
на камни. По бане пошёл запах пихты и резко ударил в нос. Девушки
с восторгом вдыхали таёжный аромат, а Пётр Иванович тем временем
стал подгонять пар к телам девушек, помахивая веником и не касаясь
тел.
— Ароматерапия, — произнёс дед и продолжил: — А если у кого
бывает расстройство живота, то можно запарить веник из полыни и от-
варом поливать камни, и всё пройдёт. Я за всю жизнь таблеток выпил…
по пальцам пересчитать можно.
Помахав ещё немного вениками, Пётр Иванович спросил:
— Парку добавить?
— Да можно, — ответили девушки.
Пётр Иванович спустился с полка;, зачерпнул ковшом из другого
тазика, где запаривались веники из дуба и берёзы. Брызнул на раска-
лённые камни так, что вода сразу зашкварчала и столб пара поднялся
вверх, ударился о потолок и оттуда разошёлся в разные стороны, до-
стигнув спин девушек. После этого начал парить девушек, похлёстывая
их по спине, шее, рукам. Затем стянул простыни, оголив попки, и стал
похлёстывать теперь по ягодицам и бёдрам. Пётр Иванович, заглядев-
шись на голых девушек, продолжал парить их тела, похлопывая то по
спине, то ягодицам, то бёдрам, попеременно вытирая проступивший
пот, а также листочки и хвоинки, отлетевшие с веников, которыми он
помахивал с разных углов.
Через некоторое время Лариса простонала:
— Мне что-то поплохело. Жарко очень.
— А мне хорошо, — возразила ей Зоя.
— Ну и парься, а я пойду на воздух, — сползая по ступенькам и
волоча за собой простыню, вышла из бани.
Пётр Иванович ещё некоторое время парил Зою, затем тщательно
протер веником её тело и сказал:
— Сейчас я сделаю массаж, но перед этим ещё кое-что сделаю.
Дед вышел из парной, но тут же вернулся, неся в стеклянной ба-
ночке мёд, полил им Зою по спине, ягодицам, бёдрам и стал растирать
по телу. От соприкосновения разгорячённого тела с мёдом парная на-
полнилась новым ароматом. Пётр Иванович, растерев мёд, который тут
же впитался, предложил Зое:
— Переворачивайся на спинку!
Зоя безмолвно подчинилась ему, её тело пришло в такое состояние,
какого она ранее никогда не испытывала.
287
Пётр Иванович полил мёдом грудь, живот и маленькой струйкой
бёдра, а затем стал растирать эти места, одновременно массажируя их.
Зоя, сама не замечая этого, стала стонать, облизывая пересыхающие
губы. Процесс становился необратимым. Зоя открыла глаза, перед ней
на нижней полке на коленках стоял Пётр Иванович, его красивые боль-
шие и сильные руки нежно массажировали ей грудь, живот и бёдра. А
оттопыренная простыня ниже пояса раззадорила её. Зоя бессознатель-
но, руководимая только инстинктом, протянула руку, дотронулась до
конца простыни и с силой дёрнула его. Узел развязался, оголив тело
мужчины. Второй рукой Зоя взяла деда за запястье и потянула к себе.
В одно мгновение он уже оказался в её объятиях, и они ощутили тепло-
ту и близость двух тел.
***
Дед, покряхтывая, слез с полка;, вышел в моечную, ополоснулся
приготовленной водой, налил новой воды для Зои, опоясался просты-
нёй и вышел на улицу. Там на лавочке сидела Лариса. У костра кол-
довали оператор с ассистентом, а на клубничной плантации собирал
ягоды водитель.
— Ну что, напарились? — спросила Лариса у деда.
— Да-а, — ответил протяжно Пётр Иванович.
Следом за дедом выползла Зоя, наспех закутанная простынёй, и
с шумом грохнулась на лавочку. Откинувшись на спинку, раскинула,
вытянув ноги. Запрокинув голову назад, закрыла глаза и промолвила:
— Это восхитительно!
— Что вы с ней там сделали? — с интересом произнесла Лариса,
уже отошедшая от первых банных процедур.
— Я предупреждал, что баня — это ритуал, при выполнении кото-
рого получаешь истинное удовольствие.
— Я тоже хочу испытать истинное удовольствие, — с усмешкой
произнесла Лариса.
— Иди, иди, — со вздохом произнесла Зоя.
— Пойдёмте, — обратилась Лариса к деду.
— Ты иди, привыкай к пару, а я скоро приду, только дух переве-
ду, — сказал дед и мельком взглянул на Зою. Та неподвижно сидела,
запрокинув голову, её лицо ничего не выражало.
Лариса ушла. Дед некоторое время посидел на лавочке, обдува-
емый еле слышным ветерком. Встал и пошёл в баню. Когда зашёл в
парную, Лариса лежала на спине в чём мать родила, а увидев деда,
перевернулась на живот.
— Ну что, поддать парку? — спросил Пётр Иванович.
— Конечно, — отозвалась девушка.
288
Дед поддал пару, ещё добавил, отряхивая веники над камнями,
и с силой стал гонять пар над телом Ларисы, постепенно прикасаясь
к телу и похлёстывая его. Ещё несколько раз Пётр Иванович поливал
камни водой. Убедившись, что пару уже хватает, и протерев тело Лари-
сы, дед достал мёд и полил тело мелкой струйкой. Так как в бане было
жарко, мёд сильно растаял. Второй рукой он растирал и массажировал
спину, ягодицы и бёдра девушки. Лариса издавала только приглушён-
ные стоны от каждого прикосновения деда.
— Давай теперь спереди помажем, — обратился дед к Лоре.
Лариса молча перевернулась. Дед начал мазать девушке грудь,
живот и бёдра.
— А мёд для чего? — только спросила она.
— Ты кремом мажешься? — спросил её дед.
— Да, конечно, — ответила девушка.
— Так вот мёдом во сто раз полезнее, это натуральный продукт,
без химии и сразу впитывается в тело, придаёт ему свежесть, эластич-
ность, омолаживает, — в заключение произнёс дед, продолжая гладить
и слегка массажировать девушке грудь, живот и бёдра сверху вниз. Она
слегка постанывала, закрыв глаза.
— Теперь я что буду делать? — произнесла Лариса.
— В каком смысле? — не понял её дед.
— Мужика хочу, — откровенно ответила та.
— Ну и в чём проблема? — ответил ей Пётр Иванович.
Она открыла глаза, над ней стоял на четвереньках дедушка, она
провела взглядом вниз по телу, и глаза её остановились. Прямо на неё
бодро и величаво смотрел «он», она уже плохо соображала от жары и
нахлынувшей на неё страсти. Обеими руками схватилась за предмет
и с силой ввела его в себя. Тело её затряслось, а потом расслабилось,
голова закружилась, и она погрузилась в бездну, не чувствуя своего
тела.
— Мне жарко, — только и смогла произнести Лариса, когда созна-
ние вернулось к ней. Дед сполз и лёг рядом на полок, так что их тела
прикасались друг к другу. Оба тяжело дышали.
Через некоторое время дед вышел из парной. Помылся в моечной.
Стал одеваться в предбаннике. Когда вышел на улицу, мужики стояли
возле прогоревшего костра и пробовали крольчатину. На столе возле
колодца Зоя резала овощи, собранные на огороде. Водитель собирал
ягоды и наполнял уже второе ведро.
Когда Лариса вышла из бани, Пётр Иванович, обращаясь к мужи-
кам, сказал:
— Идите, парьтесь, пока печь не прогорела.
А сам стал на веранде, на столе раскладывать еду в посуду. Девуш-
ки помогали ему, обе молчали и не смотрели друг на друга.
Когда стол был накрыт, Пётр Иванович вышел на крыльцо и, об-
ращаясь к водителю, произнёс:
289
— Иди ужинать!
— Иду, — отозвался тот, набирая ягоду в целлофановый пакет.
За столом дед спросил:
— Девчонки, что пить будете: малиновку, облепиховку или голу-
биковку?
— А что лучше? — спросила Зоя.
— Смотря с какой стороны смотреть, малиновка вкуснее, облепи-
ховка полезнее, но, смотря с какой стороны смотреть, в чем-то и мали-
новка полезнее.
— Тогда с малиновки начнём, — произнесла уже осмелевшая
Зоя.
Пётр Иванович разлил вина в бокалы и произнёс:
— Если мы пьём малиновку, то водителю нальём малиновый сок,
ему ещё рулить до города.
Сидя за столом, гости ели и нахваливали пищу деда.
— Вкус такой естественный, — говорила Зоя, слегка захмелевшая.
— Такого мне не приходилось ещё есть, — также захмелевшая и
осмелевшая произнесла Лариса. — Даже на даче у дедушки и бабушки
не так вкусно.
— Всё очень просто, — сказал дед, — все дачи расположены вблизи
города, поэтому и выхлопные газы, и выбросы предприятий попадают
на землю. Здесь же далеко от города и тем более закрыто хребтами.
Когда вы ехали, сколько перевалов перемахнули? Вот поэтому здесь
экологически чистая земля, а при правильном уходе никакая зараза
не попадёт.
— А что значит «при правильном уходе»? — спросила Зоя.
— А то, что я в землю не кладу удобрений, ни химических, ни
минеральных, только всё натуральное: зола из печки, навоз от сосед-
ской коровы, ну и самое главное — соблюдаю севооборот и даю земле
отдохнуть. А отдохнув, она сама восстанавливает все свои полезные
свойства.
Тем временем из бани пришли мужики. Пётр Иванович предложил
им:
— Мужикам после бани нужно покрепче, у меня есть медовуха, на-
стоянная на берёзовом соке.
— Давайте, — согласился оператор.
И Пётр Иванович сходил в дом и принёс стеклянный жбан, покры-
тый плетёным материалом, и стал наливать медовуху в кружки.
Выпив, мужики захмелели, пошёл уже пьяный разговор. Все друж-
но восхищались усадьбой Петра Ивановича, его огородом, способностью
выращивать на огороде практически всё.
— Откуда силы берутся, Пётр Иванович? — спросила Зоя.
— От природы-матушки, — смеясь, отвечал дед.
— Вы в такой физической форме находитесь, может, есть секрет
долголетия? — спросила Лариса.
— Никакого секрета нет. Первое, — и Пётр Иванович стал загибать
на руке пальцы, — не курить, не пить, по утрам делать зарядку, зани-
маться физическим трудом, много ходить.
— Как, вы и зарядку по утрам делаете? — изумилась Лариса.
— Да, небольшую, гимнастика, раз пятьдесят от пола отжимаюсь,
столько же раз упражнение на пресс и пятьдесят приседаний. Кроме
того, летом на огороде работать много приходится, косить сено для
кролей. Сейчас многие в посёлке понабрали дрыгалок, это бензосено-
косилки, но я их не признаю, всё делаю вручную. Когда косой траву
косишь, то работает всё: ноги, талия, шея, руки, глаза и даже органы
обоняния — приятно вдыхать запах свежескошенной травы. Зимой дро-
ва колю. На охоту хожу, иной день, бывает, до сорока километров на
лыжах пробегаю, да если ещё и с грузом, так семь потов сойдёт, пока
до дому дойдёшь. А бывает, и не дойдёшь за один световой день, при-
ходится зимой ночевать у костра. Вот и весь секрет, — в заключение
сказал дед.
После ужина все вышли не спеша из дома и пошли к машине,
Пётр Иванович отдал всю ягоду, собранную водителем, кроме того, до-
стал из подпола соленья, варенье, мёд и отдал съёмочной бригаде. Все
благодарили его за гостеприимство и обещали ещё приехать.
По дороге Зоя и Лариса сразу уснули. Засыпая, обе думали о Петре
Ивановиче.
А он, проводив гостей, пошёл домой. Его начали мучить угрызе-
ния совести за случившееся, но он успокаивал себя тем, что с мораль-
но-этической точки зрения его вины нет: он вдовец, они незамужние
девушки, поэтому никакого греха он не совершил.
ЗАРИСОВКИ
292
Телефон с печаткой
Старший следователь следственного управления Лесник СергейАлевтинович зашёл в кабинет к экспертам-криминалистам,
где за столом сидел заместитель начальника отдела Волченко Андрей
Павлович. Это был крепкого телосложения мужчина, темноволосый, с
большими залысинами и маленькой бородкой.
— Для тебя новость, — сказал он следователю.
— Что ещё за новость? — поздоровавшись за руку и усаживаясь на
стул, спросил Лесник.
— По твоему уголовному делу пришли пальцы с компьютера.
— Это хорошая новость, дай посмотреть.
Эксперт протянул лист бумаги, следователь внимательно изучил
документ.
— Очень хорошо, пальцы ранее судимого мужчины. А мы ищем
женщину. Дело в том, что по материалам дела, потерпевший по чату*
познакомился с девушкой, привёл её к себе, но когда уснул, она скры-
лась, прихватив сотовый телефон, драгоценности и деньги. А тут вдруг
мужчина, — пояснил Лесник.
Сергей Алевтинович с документом спустился на этаж ниже, зашёл
в кабинет к операм и, показывая его старшему оперуполномоченному
Дмитрию Потехину, сказал:
— На, пробей по адресному и надо организовать задержание.
Старший опер по компьютеру установил место жительства фигу-
ранта и воскликнул:
— Да он живёт в моём микрорайоне! Завтра и приведу, когда на
работу пойду. Только я завтра дежурю, буду идти рано, чтобы на рапорт
успеть.
— Хорошо, я пораньше приду, — согласился следователь.
На следующий день утром Потехин зашёл в дом, где проживал
подозреваемый. Постучал в двери, позвонил — никто не отвечал и не
* Чат — страничка в Интернете для обмена текстовыми сообщениями в режиме
реального времени.
293
открывал. Когда опер вышел на улицу и посмотрел на балкон второго
этажа квартиры, куда он только что стучал, то увидел мужчину. Глаза
их встретились, и мужчина отошёл внутрь балкона.
Потехин вернулся в подъезд и вновь позвонил в квартиру. Двери
ему опять никто не открыл. Тогда он связался по телефону сначала с
одним опером:
— Антон, ты где?
— На работу собираюсь.
— Срочно лети сюда на адрес, а то мне на рапорт идти, тип сидит
в квартире и не открывает.
Потом со вторым:
— Тимоха, ты уже на работе?
— Так рано ещё, — ответил тот.
— Срочно лети по адресу, — повторил Потехин то, что сказал Ан-
тону Чигирёву.
— Сейчас приеду, — ответил молодой опер.
Потехин дождался коллег, а сам побежал на рапорт.
Опера уселись на подоконник подъезда между первым и вторым
этажами и стали ждать, надеясь, что подозреваемый откроет двери и
выйдет.
Прошли час, два, три, четыре — двери не открывались. По очереди
они уже сбегали в магазин, купили съестного, перекусили, а мужчина
всё не выходил.
— Может, через балкон залезем? — предложил Тимофей Евгеньев.
— Лестницу бы какую, тогда можно,— согласился Антон Чигирёв.
— Давай позвоним начальству, пусть думают, а то мы в засаде до
скончания века сидеть будем, — предложил Тимофей.
Чигирёв стал звонить начальнику уголовного розыска подполков-
нику Черкасову.
— Алексей! Тип сидит в квартире и не выходит, там балкон не за-
стеклён, может, через него проникнем и вытащим его?
— Я не знаю, надо со следователем посоветоваться, — ответил Чер-
касов.
— Ну посоветуйтесь, он же на месте, — ответил опер начальнику.
— Будьте на связи, — только ответил тот.
Старший следователь работал на компьютере, когда к нему в каби-
нет зашёл начальник уголовного розыска.
— Алевтиныч, твой тип сидит в квартире, никому не открывает и,
похоже, не собирается, — сказал Черкасов.
— Ну, а я-то чем помогу? — ответил следователь.
— А что, мои опера там сутками теперь сидеть будут? — возмутил-
ся подполковник.
— Пусть выманивают его оттуда, — спокойно заметил Сергей Алев-
тинович.
— Опера хотят через балкон залезть и взять его.
294
— Идея хорошая, но незаконная, — ответил Лесник, крутясь на
вращающемся стуле.
— А придумать ничего нельзя? — спросил подполковник.
— Придумать, говоришь, придумать можно, например оформить
обыском с понятыми, всё как положено, но тогда мне ехать туда
надо.
— Так езжай, я даже машину тебе дам, — предложил начальник
уголовного розыска.
— Но это одна сторона медали, а вторая — как они туда залезут,
лестница нужна, — задумчиво произнёс следователь.
— Раз собрался, то поеду на месте разберусь. Ты со мной?
— Нет, я не могу, дел много, — ответил начальник уголовного ро-
зыска.
— Как работать, так у него сразу дела, — пробурчал следователь.
Когда Сергей Алевтинович приехал, опера сидели на подоконнике.
— Что, загораете? — спросил он.
— А что делать? — вопросом на вопрос ответил Тимофей.
— Снимать штаны да бегать, — сурово ответил Лесник.
— Мы бы через балкон его вытащили. Но как туда залезть? — ска-
зал Чигирёв.
Они вышли на улицу и стали рассматривать балкон.
— Вроде рядом, но никак, — сказал Антон.
Следователь походил возле дома под балконом, зашёл с торца
дома, куда выходило окно злополучной квартиры.
Рядом с домом был магазин, возле него стояли машины. Сергей
Алевтинович обратил внимание на самосвал марки «КамАЗ». Подошёл
к нему, водителя не было. Он подождал, пока из магазина вышел муж-
чина и направился к машине.
— Следователь Лесник, — показывая удостоверение, представился
Сергей Алевтинович.
— Да я ничего не натворил, — изумился водитель.
— Да никто вас и не собирается привлекать, просто нужно оказать
содействие, — успокоил его следователь.
— А что нужно сделать?
— Видишь, балкон на втором этаже дома?
— Вижу, — ответил водитель.
— Так вот, надо подъехать к нему, опер сядет на козырёк кузова,
ты приподнимешь, и он перепрыгнет на балкон. Вот и всё, — спокойно
пояснил следователь.
— А зачем? — поинтересовался водитель КамАЗа.
— Там похищенные вещи, и преступник не открывает и не хочет
выходить. Дверь металлическая, не хочется корёжить. А через балкон
просто: стекло разобьют в двери и откроют, если добровольно откры-
вать не захочет, — разъяснил следователь.
— Хорошо, сейчас подъеду, — согласился водитель.
295
КамАЗ вплотную подрулил к дому, Тимофей Евгеньев вскарабкал-
ся на козырёк кузова. Водитель включил гидравлику, и кузов стал
подниматься. Опер крепко держался, чтобы не соскользнуть с гладкой
металлической поверхности. Но когда кузов приблизился к балкону,
следователь просигналил водителю, чтобы тот прекратил подъём. Ти-
мофей аккуратно приподнялся, одной рукой держась за козырёк кузо-
ва, второй дотянулся до балкона и ухватился за металлическую рамку,
потом, двумя руками перебирая по ней, достиг перил, и, подтянув-
шись, перевалился через них всем телом, и оказался на балконе.
Следователь махнул рукой водителю, чтобы тот опускал кузов. Ти-
мофей, сложив руки крестом над собой, с балкона показывал, что все
кончено. Водитель газанул, и КамАЗ стал отъезжать от дома. Следова-
тель подошел к машине, водитель открыл окно.
— Спасибо большое за содействие, — поблагодарил следователь.
— Да не за что, — ответил тот и поехал по своим делам.
— Балконные двери тоже закрыты, — доложил опер с балкона.
— Ты постучи, — предложил следователь.
— Стучал уже, не открывает, — ответил Тимофей.
— Постучи, чтобы я слышал, — потребовал следователь.
Евгеньев громко постучал по стеклу, так что было слышно на всю
округу.
— Вот теперь слышу, — удовлетворённо произнёс Лесник.
Подождали ещё несколько минут.
— Ну что, тихо? — спросил следователь.
— Тихо, и никого не видно, — прислонив руки и лицо к стеклу
балконной двери, ответил опер.
— Тогда бей стекло и вперёд, только смотри, чтобы он тебя там
ничем не огрел, — предостерёг коллегу Сергей Алевтинович.
Евгеньев нашёл на балконе палку и разбил сразу стекло в дверях.
Вытащив углы невысыпавшихся стёкол, чтобы не порезаться, перешаг-
нул через проём и проник в квартиру.
Следователь пошёл в подъезд, где постоянно дежурил Чигирёв,
чтобы жулик не выскочил через дверь, пока остальные штурмуют бал-
кон.
Молодой опер обошёл квартиру и, никого не найдя, подошёл и от-
крыл входные двери, чтобы впустить остальных.
— Его нигде нет, — доложил Тимоха.
— А дверь на щеколду была закрыта? — спросил Лесник.
— Да, — ответил молодой опер.
— Тогда он что, через вентиляционную трубу ушёл? — с недоуме-
нием стросил следователь.
Опера и следователь стали обыскивать двухкомнатную квартиру.
Чигирёв зашёл в ванну и отодвинул шторку, висевшую вдоль стены:
за ней, встав на борт ванны и прислонившись к стене, стоял молодой
человек.
296
— Ну-ка, иди сюда, — сказал он ему.
Следователь и молодой опер кинулись в ванну, откуда Чигирёв
вытаскивал парня.
— Попался, голубчик, а что не открывал? — произнёс следователь.
— А вы кто? — спросил задержанный.
— Милиция, — за всех ответил следователь.
— А-а, а я думал блатные, вот и не открывал, — ответил он.
— Ври больше, блатные среди бела дня через балкон не полезут, —
возмутился Чигирёв.
— Да ладно тебе, — успокоил его Лесник.
И, обращаясь к задержанному, спросил:
— В квартире есть похищенное имущество?
— Нет, — спокойно ответил задержанный.
— Зови понятых, — попросил следователь молодого опера, а хозя-
ину квартиры сказал: — Будем проводить обыск.
Когда молодой опер привёл понятых, следователь обратился к за-
держанному:
— Ты с кем живёшь?
— С матерью, — ответил тот.
— Где она?
— На работе.
— Давай номер телефона, я позвоню, чтобы ехала сюда.
— А она зачем?
— Чтобы стёкла вставляла, а то мы тебя с собою заберём.
— А за что?
— Было бы за что, вообще бы убил, — пошутил следователь.
В квартире произвели обыск, но ничего не нашли. Приехала мать
задержанного, ей Лесник объяснил все обстоятельства. Она пыталась
возмущаться, но потом успокоилась. Опера закрыли подушками разби-
тые проёмы в двери, и в квартире стало сравнительно тепло, несмотря
на холодный март.
Задержанного увезли в милицию, там следователь в присутствии
адвоката стал допрашивать подозреваемого:
— Был ли ты в квартире сорок девять дома семь «а» по улице Зе-
лёной в ночь с двадцать второго на двадцать третье февраля?
— Да, был, — спокойно ответил задержанный.
— Как ты туда попал?
— По чату познакомился с мужчиной, созвонились, он назначил
встречу у своего дома, я подъехал на такси, он рассчитался, потом
пошли в магазин, купили спиртного и закуски, пошли к нему домой.
Выпили, занялись сексом, потом я собрался и ушёл, он даже закрыл
за мною двери.
Ответ ошеломил следователя, но он не показал вида. Только вы-
шел в коридор и по сотовому телефону позвонил Чигирёву:
— Потерпевшего сюда, быстро!
297
— Зачем? — удивился опер.
— Будем очную ставку проводить!
— Они что, знакомы? — удивился Антон.
— Да, даже очень близко, — ответил следователь и выключил
телефон.
Вернувшись в кабинет, продолжил допрос:
— Кто-нибудь ещё был в квартире, когда вы там находились?
— Нет, больше никого не было.
— Какие-нибудь вещи брали в квартире?
— Ничего не брал, когда уходил, он даже закрыл за мною дверь, —
утверждал задержанный.
Опера привезли потерпевшего, следователь молодого опера оставил
в кабинете с задержанным и его адвокатом, а сам спустился в кабинет
к операм, где находился потерпевший. Войдя туда, он с ходу спросил
у него:
— По чату ты с кем познакомился? С мужчиной?
— Да, — без тени смущения ответил потерпевший.
— А что ты мне голову морочил? А была ли девушка?
— Не было, — спокойно отвечал он.
— Что похитили?
— Печатку. Когда я ему массаж делал, снял её, потому что он ска-
зал, что царапаю ему спину, и положил на стол. Я это хорошо помню.
Сотовый телефон тоже лежал на столе, и в портмоне — деньги в сумме
пять тысяч рублей. Я уснул, а он ушёл и унёс всё, — ответил потерпев-
ший.
— Сейчас я допрос закончу, позвоню и приведёте ко мне потерпев-
шего на очную ставку, — сказал следователь операм.
— А без очной ставки нельзя? — взмолился потерпевший.
— Он не сознаётся, поэтому придётся, — ответил следователь, вы-
ходя из кабинета.
Когда следователь ушёл, опера стали расспрашивать потерпевшего:
— Кто из вас активный, а кто пассивный?
— Да мы на обоюдное договорились, а когда начали, он сказал, что
у него зад болит, поэтому только он меня, — промямлил потерпевший.
Опера укатались со смеху.
Тем временем следователь продолжал допрос задержанного:
— Где телефон с печаткой?
— Не брал я ничего, в моей квартире же не нашли, — нагло от-
вечал он.
— Кому продал? Кроме тебя в квартире никого не было, поэтому
украсть больше никто не мог, — напирал следователь.
— А кто его знает, кого он ещё после меня принимал, — отвечал
задержанный.
— На очную ставку согласен? — спросил следователь.
— Да, пожалуйста, — ответил тот.
298
Лесник снял телефонную трубку и позвонил в кабинет уголовного
розыска:
— Подымайте!
В кабинет следователя вошёл потерпевший, хозяин кабинета пред-
ложил ему сесть на стул напротив задержанного, они немигающим
взглядом смотрели друг на друга. Лесник наблюдал за этой картиной.
В приоткрытую дверь просунулись головы сразу троих оперов, им тоже
было интересно увидеть и услышать происходящее.
— Закройте двери с той стороны, — рявкнул на них следователь.
Дверь моментально закрылась.
Сергей Алевтинович начал проводить следственное действие:
— Меня не интересуют ваши интимные отношения, меня интере-
сует только формальная сторона дела: как познакомились, где встрети-
лись, когда расстались?
Потерпевший и задержанный поочерёдно отвечали на вопросы сле-
дователя.
После очной ставки Лесник отпустил потерпевшего, сказав:
— Будут новости, сообщу!
Задержанный никак не кололся, доказывать было нечем, и Сергей
Алевтинович отпустил его на подписку о невыезде.
Через несколько дней пришёл официальный ответ из сотовой ком-
пании о том, что похищенный телефон активирован и был задейство-
ван номер телефона. Лесник позвонил по этому номеру, ответил муж-
чина с кавказским акцентом. Следователь по телефону пригласил его
на допрос, тот согласился. Но на допрос пришёл не один, а со своим
другом, бывшим заместителем начальника следственного управления,
где начальником следственного отдела Лесник раньше работал.
— Так я не понял, кто кого привёл: милиционер подозреваемого
или подозреваемый милиционера? — в шутливом тоне произнёс сле-
дователь.
— А я ничего не совершал, чтобы быть подозреваемым, — возму-
тился азербайджанец.
— За скупку краденого тоже статья есть, — сказал Лесник.
— Так я же не знал, что он краденый, на нём же не написано, что
телефон ворованный, — волнуясь и путая русские слова, негодовал он.
В присутствии понятых следователь изъял телефон и начал до-
прашивать азербайджанца в качестве свидетеля, это немного успокоило
того. Сергей Алевтинович показал фотографию подозреваемого по это-
му делу и спросил:
— Этот продал тебе сотовый телефон?
Азербайджанец долго рассматривал фотографию и наконец отве-
тил:
— Вроде он.
— Так вроде или он? — переспросил следователь.
— Он, — неуверенно произнёс свидетель.
— Так, попользовался ворованным телефоном, теперь помогаешь
нам, проведём опознание, — сказал Лесник.
— Это как? — посматривая то на своего друга милиционера, то на
следователя, — произнёс свидетель.
— Увидишь, — сказал следователь, — и, сняв трубку, набрал номер
телефона уголовного розыска. Ответил старший опер Потехин.
— Димон, голубого тащите срочно и готовьте на опознание.
— А что случилось? — спросил тот.
— Похищенный им телефон изъял, похоже, тот, кто купил, может
его опознать, — ответил следователь.
— Сейчас, мигом, — обрадованно ответил старший опер.
Не прошло и нескольких минут, как в кабинет следователя позво-
нил Потехин:
— Алевтиныч, всё готово!
Следователь с азербайджанцем спустились в кабинет уголовного
розыска, где в присутствии адвоката и понятых свидетель опознал по-
дозреваемого.
Лесник, заполнив протокол, отпустил всех, поблагодарив за работу
в следственном действии, а подозреваемому сказал:
— Ну что, допрыгался, голубчик, едем в суд на арест!
— Только не в тюрьму, — взмолился задержанный, кинулся на
колени и пополз к следователю.
Лесник встал и хотел выйти из кабинета, но тот, обхватив ноги,
молил его:
— Только не в тюрьму, мне туда не надо.
Следователь отпихнул его ногой и, выходя из кабинета, сказал:
— Раньше надо было думать, «прикуп» сдал бы весь сразу, не за-
ставил бы нас работать, а теперь не жди пощады.
Хлопнул дверью и вышел из кабинета уголовного розыска.
— Там тебе ж... порвут, — злорадствовали опера.
300
Испорченный обед
Старший следователь Лесник Сергей Алевтинович сидел в придорожном кафе и ждал, когда ему принесут заказанный обед.-
Он приехал в отдалённое село, чтобы проверить информацию по од-
ному из уголовных дел, находившихся у него в производстве. В селе
активировался похищенный телефон, поэтому возникла необходимость
допросить жителя этого села, выяснить, где он его взял, а при обнару-
жении — изъять.
Но, как всегда, поездка, да ещё за свой счёт, ни к чему не привела.
Новый обладатель похищенного сотового телефона жил в городе, толь-
ко прописан был на селе у бабушки. Лесник добросовестно допросил
бабушку о месте нынешнего нахождения внука, она вразумительных
показаний дать не могла. Но и эта информация была важна для сле-
дователя.
Он сидел в кафе и скучал, глядя, как мимо окон проносятся по
трассе огромные фуры, не притормаживая в населённых пунктах. Пере-
гонщики гонят японские автомобили с побережья Татарского пролива
на западные территории страны.
Официантка принесла на подносе обед: на первое он заказал борщ,
на второе — пюре с гуляшом и салат из его любимого папоротника. Лес-
ник начал есть. Присматриваясь к мясу, обратил внимание на его цвет.
«Что-то оно тёмное и на дикое смахивает», — подумал он.
Когда приступил ко второму, сомнений уже не было.
«Это точно дикое мясо», — уже с уверенностью, решил он.
Когда официантка принесла счёт, он поинтересовался у неё:
— А чьё мясо?
— Как чьё? Дикое, — спокойно ответила та.
— Так бы и писали, что гуляш из дикого мяса! — воскликнул сле-
дователь.
— Это не ко мне, — повела носом официантка.
— Мне документы на мясо принесите, пожалуйста.
— Вы что, платить за обед отказываетесь? — возмутилась офици-
антка.
— Я не отказываюсь, но мне сначала документы.
301
— А кто ты такой, чтобы тебе документы показывали? — начала
официантка.
— А ты мне не хами, лучше пригласи хозяина, — попытался успо-
коить её мужчина.
Она фыркнула и, круто развернувшись на каблуках, направилась
к выходу из зала. Когда она туда подошла, между шторок показался
здоровенный азербайджанец.
— Вот, платить не хочет, — она махнула головой в строну Лесника
и спряталась за спину хозяина.
Со свирепым видом верзила подошёл к столику, где сидел Сергей
Алевтинович.
— В чём дело? — спросил азербайджанец.
— Вы директор этого заведения? — спросил следователь.
— Допустим, — произнёс верзила, закатывая на рубашке рукава.
— Очень хорошо, — без тени испуга произнёс Лесник.
Достал из внутреннего кармана пиджака портмоне, отсчитал сум-
му, указанную в счёте, и положил деньги на бланк счёта.
— А теперь мне представьте документы на мясо, — потребовал он.
— А ты кто такой, чтобы требовать документы? — ответил хозяин
кафе.
— Ну, во-первых, вы их должны предоставить любому посетителю
вашего заведения, — спокойно ответил следователь.
— Да ты кто такой, чтобы мне указывать? — возмутился вер-
зила.
Сергей Алевтинович спокойно достал из накладного кармана пид-
жака служебное удостоверение и предъявил его хозяину кафе.
Тот, щурясь, стал всматриваться в написанное.
«Может, он по-русски читать не умеет?» — пронеслось в голове
Лесника.
— Старший следователь следственного управления, майор юсти-
ции Лесник.
— Чего-чего? Майор? — нахмурил лоб верзила.
А потом выпрямился и уже спокойно, с наглой улыбкой произнёс:
— Да у меня есть друзья полковники милиции!
— Ты меня не понял, что ли, документы на мясо представь, — по-
вышая голос, произнёс Лесник.
— А ты тоже, что ли, меня не понял: у меня друзья полковники.
Майор! — ответил хозяин кафе.
Сергей Алевтинович встал из-за стола, вплотную подошёл к верзи-
ле и, глядя на него снизу вверх, потребовал:
— Документы на дикое мясо!
— Да пшёл ты, — сказал верзила и, развернувшись, пошёл в сто-
рону подсобки.
Следователь последовал за ним. Остановившись в дверях, Сергей
Алевтинович достал свой сотовый телефон, набрал «02» и, чтобы все
302
присутствующие, — повара, официант и директор заведения — слыша-
ли, произнёс:
— Дежурная, это следователь Лесник из следственного управле-
ния, соедините меня с дежурной частью сельского РОВД.
Через несколько секунд на связи был уже дежурный по сельскому
РОВД, на территории которого находился Лесник.
— Дежурный, это следователь Лесник из следственного управле-
ния, я нахожусь в кафе «Арагвия», выявил преступление, поэтому, по-
жалуйста, направьте сюда следственно-оперативную группу.
Сергей Алевтинович выключил свой телефон и сказал:
— Будем ждать!
— Я сейчас позвоню кому следует и сюда никто не приедет, — про-
изнёс верзила и вышел из помещения.
Сергей Алевтинович остался стоять в проёме двери, следя за ра-
ботниками кухни, чтобы они не спрятали и не ликвидировали мясо,
находящееся в котле и на противне.
Прошло полчаса, никто не приезжал, и директора кафе тоже не
было.
Лесник опять набрал номер телефона дежурной части сельского
РОВД. Дежурный ответил, что к нему выехал заместитель начальника
РОВД.
— Зачем мне заместитель начальника РОВД, мне следственно-опе-
ративная группа нужна.
Дежурный ответил ему:
— Приедет заместитель начальника, с ним и разговаривайте.
Через некоторое время приехал тучный подполковник лет со-
рока, его второй подбородок висел, закрывая узел форменного гал-
стука.
Протягивая руку Леснику и отдышавшись, произнёс:
— Пойдём, переговорим!
Лесник, сухо поздоровавшись, возразил:
— Нет, пока не приедет следственно-оперативная группа, я с этого
места не сойду.
— Да ладно, все мы люди, — хлопнув по плечу Лесника, произнёс
подполковник.
— Мы не только люди, но ещё и сотрудники, — спокойно ответил
Сергей Алевтинович.
В это время на кухне появился хозяин, глядя на подполковника,
подошёл к ним.
— Ты что, угостить по-человечески не мог следователя из горо-
да? — возмущённо произнёс подполковник.
— Да, пожалуйста, всё уже готово, в моём кабинете накрыто, про-
ходите, товарищ майор, — услужливо произнёс верзила.
— Документы на мясо? — произнёс следователь, в упор глядя на
хозяина кафе.
303
Верзила перевёл взгляд на подполковника, тот только развёл рука-
ми. Лесник повернулся к заместителю начальника и повторил:
— Следственно-оперативную группу вызывайте, или мне из крае-
вого УВД группу вызывать во главе с начальником УСБ?
После этих слов лицо подполковника побледнело, у него, видимо,
так перехватило дух, что он проглотил слюну, а потом только произнёс:
— Сейчас, сейчас, наша группа будет, — и, пятясь назад, вышел на
крыльцо кафе, достал свой сотовый телефон и начал кому-то звонить.
Хозяин заведения выскочил за ним. Повара и официантка стояли,
замерев у окна кухни.
Прошло ещё не менее получаса.
— Здесь идти пешком не больше десяти-пятнадцати минут, а они
уже час собираются, — возмущался Лесник, глядя на работников столо-
вой, те молча смотрели на него, не зная, что делать.
Подполковник с хозяином больше не появлялись.
Ещё минут через двадцать в кафе зашла молоденькая девушка
с погонами старшего лейтенанта, на ремне висела кобура с пистоле-
том.
— Дежурный дознаватель, — представилась она.
— А вы что, одна? — спросил у неё Лесник.
— Нет с опером, он на крыльце с директором кафе разговаривает.
— А где эксперт-криминалист?
— А зачем? — удивилась девушка.
— Как зачем? Мясо будем изымать.
— Мясо? — протянула она.
— Вызывайте сюда эксперта, а сами начинайте составлять про-
токол осмотра места происшествия, а опер пусть понятых ищет, — рас-
порядился следователь.
Девушка выскочила на крыльцо и появилась вслед за молодым
человеком, который, заходя в двери, произносил:
— Что он тут раскомандовался!?
— Не раскомандовался, а как сотрудник вышестоящего органа даю
указания.
— Спасибо, товарищ майор, за информацию, теперь мы и сами
справимся, — протягивая руку, произнёс опер.
Пожимая руку оперу и глядя ему прямо в глаза, следователь ду-
мал: «Нет, меня на мякине не проведёшь, я знаю, что вы можете сде-
лать, а потом мне же и нос утереть, что никакого дикого мяса и не
было».
А вслух произнёс:
— Эксперта сюда вызывайте.
— Да всё мы сами сделаем, — уговаривал опер.
— Я знаю, что вы сами сделаете, поэтому и говорю, чтобы эксперт
прибыл немедленно.
Переведя взгляд с опера на дознавателя, Лесник произнёс:
304
— Что мне с края эксперта вызывать? Так он быстрее вашего при-
едет!
Дознаватель схватилась за сотовый телефон и позвонила дежур-
ному. Разговаривала с ним, прохаживаясь по кафе, а окончив разговор,
подошла к следователю.
— Эксперт сейчас занят, как освободится, так приедет, — пояснила
она Леснику.
— Ну что, будем ждать, — спокойно ответил следователь.
Взял стул и сел в проёме между залом и кухней.
— А ты что уселся, опрашивай людей, — махнув головой на работ-
ников кухни, произнёс Сергей Алевтинович, обращаясь к оперу, севше-
му за столик.
Тот с недовольным выражением лица встал из-за стола и пошёл
на кухню. Позвав повара, вернулся в зал, сел на самый задний столик,
видимо, чтобы следователь не слышал, о чём он будет спрашивать по-
вара, предложил сесть перед собой немолодой женщине крупных раз-
меров и начал что-то писать, задавая ей вопросы.
Дознаватель тоже пригласила работника кухни и стала брать с него
объяснение.
Лесник, вытянув вперёд ноги, смотрел на всё происходящее, за-
ходившим посетителям говорил:
— Закрыто!
Те возмущались.
— Ревизия здесь, — улыбаясь, пояснял он.
Увидев людей в милицейской форме, они понимающе уходили.
Эксперта ждали часа полтора. Зашёл молодой человек в новень-
ком, с иголочки обмундировании, в погонах старшего лейтенанта.
«Наверное, первый раз надел за всё время службы. Они, наверное,
здесь форму вообще не носят», — глядя на опера, подумал Лесник.
Когда зашёл эксперт, следователь сказал оперу:
— Давай понятых!
— Так я ещё не опросил.
— Потом допросишь, иди понятых ищи, да реальных. А вы, — об-
ратился он к повару, — откройте, пожалуйста, холодильник.
Женщина открыла холодильник. Там лежали разделанные туши, и
было видно, что это совсем не говядина и не свинина.
Дознаватель начала писать протокол осмотра места происшествия,
а когда опер привёл понятых и дознаватель записала их, следователь
сказал эксперту:
— Из холодильника изымаешь всё, от каждой части отрубаешь
кусочек, из баков и противней изымаешь мясо, делишь на две части и
упаковываешь.
— А это ещё зачем? — произнес недоумевающий эксперт.
— А то, что я вторые кусочки из холодильника и сваренного мяса
забираю с собой в город и там сдам на экспертизу.
Когда всё было изъято, протоколы заполнены, объяснения взяты,
следственно-оперативная группа собралась уезжать в райотдел.
— Я тоже с вами, — сказал Лесник, — и возьмём хозяина кафе с
собою, там опросим в присутствии адвоката и переводчика, а то он по-
том скажет, что русским языком не владеет.
Лесник сложил в свой пакет упакованные и опечатанные с под-
писями понятых и дознавателя вещдоки и вместе со всеми поехал в
райотдел.
Когда приехали, дежурный сообщил следователю, что его хочет
видеть начальник РОВД. Лесник зашёл к нему в кабинет. Тот, не здоро-
ваясь, накинулся на следователя:
— Ты что тут комедию ломаешь? Тебе своих показателей мало, так
ты за нашими приехал?
— Минуточку, — произнёс следователь, — в таком случае, нам не
о чём разговаривать.
И вышел из кабинета.
Зашёл в дежурную часть, там написал рапорт об обнаружении при-
знаков преступления, зарегистрировал его, снял копии со всех доку-
ментов, заставил дознавателя назначить экспертизу с производством её
в экспертной части УВД и забрал постановление с собой, чтобы в городе
провели самостоятельно вторую экспертизу.
— Потом сравним результаты, — сказал он, прощаясь.
Результаты экспертизы показали, что мясо действительно изюбра,
но привлечь к уголовной ответственности хозяина кафе не представи-
лось возможным. Нет в Уголовном кодексе РФ такой статьи: использо-
вание дикого мяса, даже добытого преступным путём. Возбудили уго-
ловное дело по статье «Незаконная охота», но привлечь по ней никого
не смогли, так и лежит, и пылится в архиве это уголовное дело.
Но принципиального следователя из следственного управления
весь сельский райотдел запомнил надолго. Хоть немногое следователь
Лесник улучшил в этой жизни, но хозяин кафе теперь стал вежливым
с каждым посетителем независимо от ранга и служебного положения.
306
Детские серёжки
Вкабинете начальника районного управления внутренних делидёт утренний рапорт. Начальник УВД — мужчина небольшого
роста, с маленькой головой, большими залысинами, коротко подстри-
женный, с маленькими бегающими глазками — сидит во главе стола.
По периметру вдоль стен стоят стулья, на которых сидят его замести-
тели, начальники отделов и служб и следственно-оперативная группа
в полном составе.
Докладывает дежурный по УВД — высокий мужчина около сорока
лет, с тёмными с легкой проседью волосами.
— В дневное время в подъезде дома 185 по улице Чёрноречен-
ской женщина вошла в лифт вместе с тремя малолетними девоч-
ками от шести до девяти лет и, угрожая ножницами, потребовала
снять серёжки. Дети, боясь за свою жизнь и здоровье, подчинились
преступнице и отдали золотые изделия. Она нажала кнопку девя-
того этажа, а сама выскочила из лифта и скрылась в неизвестном
направлении.
— Это уже второй случай за эту неделю в нашем районе, — сказал
начальник УВД, глядя на начальника следственного управления, пол-
ную светловолосую женщину со стрижкой.
Та в знак согласия только кивала головой.
— А что скажет дежурный следователь? — сказал полковник.
С места поднялся среднего роста и крепкого телосложения майор
юстиции Лесник Сергей Алевтинович.
— Добавить могу только, что дети дают скудные показания по
внешности преступницы, но сегодня попробуем с ними составить фото-
робот. Кроме того, ножниц никто не видел. Преступница сидела на ла-
вочке во дворе дома в течение трёх-четырёх часов, пока дети играли, а
когда они направились в подъезд, пошла вслед за ними.
— Ирина Степановна, — обратился начальник УВД к начальни-
ку следственного управления Патрубковой, — активизируйте работу по
данным преступлениям, это дело резонансное, общественность может
подняться, поэтому нам нужно срочно задержать преступницу.
— Слушаюсь, — ответила та.
307
В кабинете начальника следственного отдела Никульшиной Елены
Борисовны сидит следователь Лесник, он принёс только что составлен-
ный фоторобот, она рассматривает его.
— Даже симпатичная, — сказала Никульшина и продолжила: —
Размножить, развесить во всех общественных местах, в том числе на
транспорте, разместить на ТВ, может, кто и откликнется.
— Сделаем, — ответил следователь.
Оперуполномоченные уголовного розыска сбились с ног в поисках
преступницы. За это время другой отдел возбудил ещё два аналогич-
ных уголовных дела. Никакой информации от населения не поступило.
— Я чувствую, что она проживает в нашем районе, потому что хо-
рошо ориентируется, — находясь в кабинете оперативников, произнёс
следователь Лесник.
— Наркоманка, наверное, на дозу надо, вот и потрошит детей, —
сказал опер Косоротов.
Шло время, наконец Никульшина позвала Лесника.
— Слушай, приходила наша бывшая работница и сообщила, что
девка, которую мы ищем по делу о серёжках, живёт в Затоне*, и дала
её данные.
— Вот это удача! — воскликнул следователь.
Взяв данные, он пошёл в кабинет к операм. Там, как всегда, было
шумно и накурено. Сергей Алевтинович ввёл их в курс дела.
— Да я был в этой квартире недавно и хотел выдернуть её на опоз-
нание, — сказал опер низкого роста, киргиз по национальности.
— Равшан, тебя опять подвело оперское чутьё, — сказал ему сле-
дователь.
— Да она не наркоманка, живёт только с наркоманом, и ребёнок у
неё в детский сад ходит, — ответил тот.
— Вот и езжайте в детский сад, выясните, в саду ли сегодня ребё-
нок, если да, то вечером берём, когда она за ним придёт, — распоря-
дился следователь.
Через некоторое время Леснику позвонил опер Равшан:
— Серёга, ребёнок в саду, воспитатели говорят, что она сама за ним
приходит около восемнадцати часов.
— А эти воспитатели не предупредят её? — укоризненно спросил
следователь.
— Да не должны, — ответил тот.
В указанное время на машине опера Дениса Лещёва выехали опера
Равшан и Антон Чигирёв, а также два следователя — Лесник и напро-
сившийся на операцию задержания молодой следователь Денис Велик.
Подъехали к детскому саду, расположенному в районе Затона. Чтобы
не навлечь подозрения, на капоте расставили одноразовые стаканчики,
закуску, поставили бутылку водки и стали выпивать.
* Затон — микрорайон г. Хабаровска.
308
Мимо в детский сад проходили родители, а обратно шли с деть-
ми. Увидев проходящую мимо подозреваемую, Денис Лещёв и Антон
Чигирёв отделились от группы выпивающих и схватили под руки
девушку. Та не сопротивлялась. Посадили её в машину и надели на-
ручники. Равшан с Сергеем Алевтиновичем сходили в детский сад,
забрали ребёнка, посадили в машину рядом с матерью и повезли в
райотдел.
В кабинете следователя быстро приготовили всё для опознания
личности: привели девушек, похожих на задержанную, пригласили
понятых и государственного адвоката. На опознание пришли родите-
ли, признанные законными представителями потерпевших, со своими
детьми.
Надо отметить, что дети на следственном действии не испугались
большого скопления людей, а, крепко держа, кто маму, кто папу, а кто
и бабушку за руку, опознали задержанную. Объяснили, по каким при-
метам они опознали её, какие слова она говорила и какие действия
производила при совершении преступления.
Сергей Алевтинович отпустил всех и начал допрос подозреваемой
в присутствии адвоката.
— Что побудило вас пойти на такое дерзкое преступление?
— Любовь! — спокойно ответила девушка.
Следователь оторопел.
— А с этого места, пожалуйста, поподробнее!
— Муж — наркоман, нигде не работает, а на дозу ни у него, ни у
меня нет лишних денег, — ответила задержанная.
Следователь осмысливал сказанное, ему ещё не приходилось слы-
шать, чтобы ради любви к мужчине-наркоману женщина пошла на пре-
ступление, зная о том, что всё равно когда-нибудь попадётся и сядет в
тюрьму.
— И что, на похищенные золотые изделия покупала дозу и отда-
вала мужу?
— Нет, золотые изделия отдавала ему, а он уже менял на дозу.
— Он знал, где ты брала серёжки?
— Да!
Лесник стал выяснять, как и чем привлёк этот падший человек
молодую женщину, привлекательную, даже красивую, воспитанную, об-
разованную и культурную.
Ничего особенного он не выяснил, всё обыденно.
«Чужая душа — потёмки», — решил он.
После допроса вызвал дежурного инспектора по делам несовершен-
нолетних.
— Оформляй ребёнка в спецприёмник, — скомандовал следова-
тель.
— Зачем, отдайте бабушке, — прижимая ребёнка к себе, взмоли-
лась женщина.
— Раньше надо было думать, когда с таких же детей снимала серь-
ги, и неизвестно, дееспособна бабушка или нет, поэтому государство
будет содержать тебя и ребёнка, а может быть, присоединится к вашей
компании твой суженый. Лучше вылечила бы его.
И инспектор по делам несовершеннолетних увела ребёнка. Сле-
дователь окончил следственные действия, позвонил операм, те уве-
ли задержанную и отконвоировали в изолятор временного содержа-
ния.
310
Соучастница
Вхолле детской поликлиники у входа, как и положено в форме, сидел охранник. Туда-сюда сновали дети в сопровождении-
родителей и без. На лавочке расположился старший оперуполномочен-
ный Потехин Дмитрий. Он находился в засаде.
Дело в том, что в милиции данного района уже возбуждено два
уголовных дела о хищении женских сумочек в детской поликлинике. И
всё происходит по одному сценарию: когда молодая мама кладёт мла-
денца на стол, чтобы запеленать или наоборот распеленать, сумочку
оставляет рядом или на ближайшем стуле. В это время её и похищают,
а потом находят в урне рядом со зданием поликлиники, но уже без
денег и ценностей.
Дмитрий Потехин сидел на скамейке и читал газету, украдкой на-
блюдая за обстановкой. Александр Непутёвый, второй опер, поднялся
на второй этаж и прохаживался по коридору.
Потехин видит, что со второго этажа спускается молодая женщина,
явно спешит, в руках у неё дамская сумка. Женщина демонстративно
подходит к девочке лет шести, которая сидит рядом с опером, берёт её
за руку и, стараясь идти не спеша и максимально уверенно, выходит
из здания поликлиники.
По лестнице со второго этажа сбегает Непутёвый и кричит Потехину:
— Видел женщину с сумкой, она только что спускалась со второго
этажа!
Потехин понял всё и выскочил из поликлиники. На улице никого
не было, опера оббежали вокруг здания, но преступницы уже и след
простыл. Они вернулись в поликлинику, взяли показания с потерпев-
шей и сотрудников поликлиники и наказали охраннику в случае по-
явления женщины с указанными приметами немедленно звонить им.
Не прошло и двух дней, как охранник из поликлиники позвонил
на сотовый телефон Дмитрию Потехину и сообщил:
— Она опять пришла с ребёнком!
Опер немедленно выдвинулся на объект, расположился на той же
скамейке, где сидел раньше, там же сидела девочка, которую в про-
шлый раз вывела преступница.
311
Через некоторое время к охраннику подбежала медицинский ра-
ботник и, эмоционально жестикулируя руками, громко прокричала:
— Она опять ходит по второму этажу!
Девочка, которая сидела рядом с Потехиным, вдруг срывается с
места и бежит на второй этаж. Опер следует за ней. Поднявшись на
второй этаж, он видит, как ребёнок подбегает к женщине, что-то гово-
рит ей, и они вместе идут по коридору, а затем спускаются по другой
лестнице вниз. Потехин первым оказался у выхода из поликлиники,
через некоторое время появилась женщина, ведя за руку шестилетнюю
девочку.
«Надо брать, — решил опер, — иначе мы больше её не увидим».
Сделал шаг навстречу и, вытащив из кармана удостоверение, про-
изнёс:
— Уголовный розыск! Прошу следовать за мной!
Женщина не сопротивлялась, смиренно пошла за опером. Приведя
её в отдел, Потехин сразу вызвал дежурного следователя. В кабинет за-
шёл старший следователь Лесник Сергей Алевтинович.
— Откатывай пальцы, — сразу сказал следователь оперу.
— Что, будете закрывать? — спокойно спросила молодая женщина.
— Да, оснований и доказательств у нас достаточно, — ответил ей
Лесник.
— А ребёнок чей? — спросил следователь.
— Мой, — ответила задержанная.
Опер разложил на столе приспособления для снятия отпечатков
рук, женщина сняла пальто, закатала рукава на кофте и подошла к
столу.
— Ребёнка в спецприёмник, — собираясь выходить из кабинета,
произнёс Сергей Алевтинович.
Девочка, сидящая до этого на стуле, увидев, как дяденька мили-
ционер намазывает маме пальцы, соскочила со стула, бросилась к ней
и стала громко и истерично плакать. Следователь замер в дверях, не
ожидая такого поворота дел. Мать успокаивала девочку, но та не уни-
малась.
Женщина умоляла следователя:
— Отпустите меня под подписку о невыезде, я никуда не сбегу,
буду приходить на каждое следственное действие, у меня никого нет,
кроме ребёнка, и его не на кого оставить.
Жалобный тон женщины и истошный крик ребёнка были невыно-
симы. Следователь Лесник вообще не переносил плач детей, ему сразу
становилось их жалко, поэтому он сказал:
— Успокойте ребёнка, потом поговорим!
Женщина что-то прошептала на ухо девочке, и та сразу успокои-
лась.
— Документы при себе есть? — начал допрос следователь.
— С собой нет, а дома есть, — ответила задержанная.
— Можешь позвонить, чтобы принесли паспорт? — спросил следо-
ватель.
— Могу, сожителю.
— Но это не всё. С предыдущих краж были похищены паспорта,
сотовые телефоны. Где они?
— Дома, — спокойно ответила женщина.
— Так вот, звони своему сожителю, чтобы принёс твой паспорт и
всё похищенное, только после этого поговорим о мере пресечения, —
сказал следователь и вышел из кабинета.
Через некоторое время тот пришёл и принёс всё, что требовал сле-
дователь.
— Травкина Светлана Борисовна, тысяча девятьсот семьдесят ше-
стого года рождения, уроженка города Хабаровска, — читал следова-
тель паспорт, принесённый сожителем задержанной. Оформил прото-
кол изъятия похищенных вещей, взял подписку о невыезде и отпустил
подозреваемую.
Уходя, девочка показала язык следователю.
«Вот воспитание, и что из неё вырастет?» — подумал он.
313
Статус свидетеля
Мужчина в темном спортивном костюме, с чёрной сумкой черезплечо открыл металлическую дверь квартиры. Войдя, закрыл
двери на щеколду. Достал из сумки хирургические перчатки и надел
их, затем вынул спортивную шапку с отверстиями для глаз и натянул
на голову. Взял также из сумки наручники, верёвку и скотч, сумку по-
весил на вешалку и, ступая на цыпочках, прошёл в спальню. Там на
кровати под одеялом лежала молодая женщина.
Мужчина подошёл к кровати, аккуратно, чтобы не разбудить, мед-
ленно стал снимать одеяло. Женщина, почувствовав холод, стала натя-
гивать одеяло на себя. Мужчина, придавив коленом её живот, резким
движением через перекладину кровати сцепил наручники на руках
женщины. От шока женщина даже кричать не смогла, только промы-
чала что-то. Мужчина, не убирая с её живота колено, скотчем залепил
рот. Жертва начала дёргаться, бить коленями о бок неизвестного. За-
лепив рот скотчем, он зацепил одну ногу на удавку и привязал её к
одной стороне кровати. Женщина в ярости сопротивлялась, пинала его
свободной ногой. Он спокойно накинул удавку на вторую ногу и при-
вязал её к другой стороне кровати. Затем встал и начал снимать с себя
одежду. Оставшись в одних носках, шапочке-маске и хирургических
перчатках, мужчина на четвереньках стал наползать на девушку. Она
была в нижней рубашке, он в ярости разорвал её так, что та разлетелась
на несколько кусков в разные стороны. Молодая женщина извивалась,
не позволяя насиловать себя.
«Хорошо, хорошо, это меня ещё больше возбуждает», — думал он,
но не проронил ни единого слова.
Наконец он достиг цели, у девушки слёзы лились из глаз и сте-
кали за уши, она издавала стонущие звуки. Изнасиловав девушку,
мужчина встал, пошёл в ванную, помылся сам, набрал ковш тёплой
воды и вернулся в спальню, помыл жертве между ног. Это его опять
возбудило, и он во второй раз накинулся на неё. Изнасиловав во
второй раз, мужчина опять пошёл в ванную, помылся, снова налил
в ковш воды и, придя в спальню, подмыл девушку. Сел у окна и за-
курил, разглядывая жертву. Девушка лежала мокрая, не шевелясь, не
314
чувствуя дискомфорта от налитой в кровать воды, подавленная, она
уже не сопротивлялась. Мужчина, докурив и разглядывая жертву, ко-
торая опять стала его возбуждать, изнасиловал её в третий раз, после
уже привычным способом, помылся сам, подмыл девушку и только
потом приступил к ласкам. Гладил её грудь, живот в надежде, что
это возбудит его, и не ошибся. Продолжал насиловать женщину весь
день, у неё под глазами появились синяки от пролитых слёз. Она
не только не сопротивлялась, но даже не шевелилась. К вечеру у на-
сильника силы иссякли, и он, в очередной раз помывшись, подмыл
женщину и стал одеваться. Не отстёгивая наручники, и не развязывая
женщину, и даже не сняв скотч, закрыл двери своим ключом и вышел
из квартиры.
Поздно вечером вернулся муж. Ничего не подозревая, вошёл в
квартиру, открыв замок своим ключом. Обычно радостная и весёлая
жена встречала его, а тут — тишина.
— Вера, — позвал жену молодой человек.
А в ответ — тишина.
Мужчина прошёл на кухню, там было все, как он оставил утром:
неубранная и немытая посуда. Тогда молодой человек пошёл в спаль-
ню.
— Что это? — изумился он.
Вера на голос повернула голову, от перенесённого психологического
шока и физического насилия у нее перед глазами были только мутные
круги.
Молодой человек подошёл к жене и снял скотч со рта.
— Кто? — произнёс он.
Женщина начала приходить в себя, но смогла только ответить:
— Не знаю.
— Как? — возмутился муж.
Вера села на кровать, свесила ноги и попыталась встать, но не
смогла, опять упала на кровать.
— А почему постель вся мокрая? — спросил молодой человек.
— После каждого раза он подмывал меня.
— Сам, что ли?
В ответ Вера только утвердительно кивнула головой.
— Очень интересно, маньяк какой-то чистоплотный попался.
Вера прилегла на сухое место кровати и натянула на себя одеяло,
забившись в ознобе.
— А как он в квартиру попал? — осмотрев двери, произнёс Алек-
сей.
— Не знаю, — промолвила она вяло.
— Очень интересно! Может, ты сама впустила, натрахалась с ним,
а теперь изображаешь из себя потерпевшую!
— Да как ты только мог подумать?
— Теперь мне и спать с тобой будет противно.
315
— Лёша, я же только тебя люблю и никому ни за что не позволю…
а это же насильно, не по моей воле, — приподнявшись на локтях, ска-
зала Вера.
— Ага, верь теперь твоим побасенкам.
— Тогда вызывай милицию, — тихо сказала она и опустилась на
подушку.
— Ещё чего, ты меня опозорить, что ли, хочешь, чтобы весь город
узнал? Здесь сейчас вперёд милиции репортёры с камерами появятся.
— А что делать? Надо же насильника искать, даже если ты меня
сейчас из-за этого бросишь.
— Вот как брошу, так и будешь искать.
— Надо сразу искать, экспертизы делают какие-то, а то потом позд-
но будет.
— Никакой милиции чтобы здесь не было, — резко сказал Алексей
и вышел из спальни.
Вера медленно поднялась с кровати, накинула на себя халатик и
вышла в зал, глазами поискала свой телефон и, обнаружив его на сто-
ле, вернулась в спальню и набрала 02.
— Девушка, меня изнасиловали!
— Адрес, — отработанным металлическим голосом раздалось в
трубке.
Вера назвала адрес и отключила телефон.
— Ты с кем тут разговариваешь? — спросил Алексей, вернувшись
в спальню.
— Я милицию вызвала.
— Ты вообще очумела, я же сказал: никакой милиции.
— Ты сказал, что тебе будет противно со мною спать, поэтому я
вынуждена теперь сама защищаться.
— Ну и защищайся, дур-р-ра, а я ухожу к маме.
После этих слов Алексей ушёл из дома, громко хлопнув дверьми.
Вера подошла и закрылась на щеколду. В подавленном состоянии она
побрела в спальню и легла. Болели занемевшие руки и ноги, она усну-
ла. Сколько проспала, она не заметила, проснулась от звонка, встала и
открыла двери. На пороге стоял молодой человек крепкого телосложе-
ния. Вера обратила внимание, что губы у него бантиком.
— Антон Чигирёв, — зычным голосом представился оперуполномо-
ченный. — Что случилась?
Вера начала рассказывать о случившемся по порядку, Антон запи-
сывал, перед этим позвонив:
— Борисыч, здесь износ, вызывай прокурорского следователя, экс-
перта-криминалиста, ну и медика, конечно.
Продолжал записывать, иногда переспрашивая:
— Как, после каждого раза сам подмывал? Это первый раз в моей
практике. Надо всё равно в поликлинику, может, что-то и осталось по-
сле него.
316
Приехали следователь прокуратуры — молодой безусый, но важ-
ный юноша, криминалист-эксперт — мужчина лет сорока с тоненькой
тёмной бородкой и большими залысинами — и медик, тучный пожи-
лой мужчина. Пригласили понятых из соседей и начали осмотр квар-
тиры.
Соседка-бабушка и женщина средних лет, которых пригласили в
качестве понятых, возмущались:
— Да как это, средь белого дня такое творится!
Антон Чигирёв подал следователю протокол опроса потерпевшей,
тот стал внимательно читать.
— Палыч, — обратился Антон к эксперту-криминалисту, — сними
замок от входной двери, заберём на экспертизу.
Эксперт-криминалист с деловым видом стал осматривать замок.
— А как же я без замка буду? — забеспокоилась девушка.
— Муж есть, новый поставит.
— Муж есть, вернее был.
— Как был? — спросил Антон.
— Как узнал, сказал, что ему теперь противно со мною будет спать
и ушёл.
— Так, может, он сам и изнасиловал, чтобы избавиться от тебя? —
обрадовавшись внезапно появившейся версии, произнёс опер.
— Нет, не он.
— А как ты знаешь, он же был в маске, носках и перчатках.
— Но я же его тело знаю.
— Так он мог кого-нибудь подослать.
— Не думаю, — ответила совсем расстроенная женщина.
— Всё может быть, — расхаживая по комнатам, произнёс Антон.
— Замок без следов взлома, — сказал эксперт.
— Это ещё раз подтверждает версию в подозрении мужа, ключи
дал, потом забрал.
— Давно проживаете по этому адресу? — вёл уже официальный
допрос следователь.
— Два месяца снимаем квартиру.
— А до этого кто жил?
— Не знаю, это у хозяина надо спрашивать.
— А хозяин где живёт?
— Не знаю, мы по телефону только с ним связываемся, он сам
приезжает за деньгами.
— Антон, — обратился следователь к оперу, — возьми номер теле-
фона и свяжись с хозяином квартиры. Поедешь к нему и допросишь:
кто раньше жил, у кого ключи есть от этой квартиры.
— Есть, мой генерал, — отшутился опер и поехал выполнять за-
дание следователя.
Хозяин квартиры, пожилой мужчина, ничего вразумительного ска-
зать не мог:
317
— Квартиранты часто менялись, ключи переходили из одних рук
в другие, замки не меняли.
— Да, не густо, — сказал следователь, читая допрос хозяина квар-
тиры.
Веру свозили на экспертизу, в поликлинике нашли часть сперма-
тозоидов насильника.
— Теперь будем искать, — прощаясь, сказал Антон.
На совещании у начальника следственного отдела сидели следова-
тели, начальник отдела уголовного розыска и опера.
— Какие будут версии? — спросил у присутствующих начальник
следственного отдела.
Встал Антон Чигирёв и начал доклад:
— Версий много: первая — муж подослал.
— Так вытащите мужа и колите до самой задницы, — возмутился
начальник следственного отдела.
— Игорь, подожди, — остановил пыл начальника следственного
отдела начальник уголовного розыска, невысокого роста кореец.
— Вторая, — продолжал Чигирёв, — предыдущие квартиранты, не
исключая хозяина квартиры.
— Что, теперь у всех брать сперматозоиды на экспертизу? — не-
довольно сказал следователь, у которого в производстве находилось
это дело, так как он выезжал на место происшествия в дежурные
сутки.
— Надо и возьмёшь, — спокойно сказал ему начальник уголовного
розыска.
— Так, картина ясная, — начал подводить итоги начальник след-
ственного отдела. — Отработать круг лиц мужа, установить квартиран-
тов, которые раньше проживали в этой квартире. Всех проверить с фо-
тороботом обнаженного тела, составленного потерпевшей.
— По фотороботу ближе всех подходит хозяин квартиры, но он бо-
жий одуванчик, пятнадцать раз кончить за день — даже я столько не
смогу, — смеясь, вставил Чигирёв.
— И его тоже проверить, чем чёрт не шутит, — сказал начальник
уголовного розыска.
***
Шли дни, расследование уголовного дела зашло в тупик. Вера
жила одна, еле сводила концы с концами, зарплата была маленькая,
и за квартиру платить надо. В очередной раз хозяин пришёл, чтобы
получить деньги. Вера посмотрела ему в глаза и ужаснулась. На неё
смотрели те же глаза, что и в злополучный день. Она испугалась своей
догадке: «А вдруг он заметит».
318
Она независимо отвернула от него лицо и отдала деньги. Хозяин
вышел из квартиры, Вера закрыла двери на щеколду и бросилась к
телефону. Набрала номер телефона опера Чигирёва.
— Антоша, Антоша, — кричала она в трубку. — Я знаю, кто меня
изнасиловал!
— Кто же, говори скорее!
— Хозяин квартиры!
— Как ты узнала?
— По глазам, он сейчас приходил за деньгами, я посмотрела ему в
глаза и сразу узнала их.
— Собирайся и поезжай к следователю, я тоже приеду, там и по-
говорим.
Когда Антон зашёл в кабинет к следователю, Вера уже давала по-
казания. Антон сел рядом и молча слушал. Когда Вера закончила, сле-
дователь отпустил её.
— Что, еду брать? — спросил Антон следователя.
— А я чем доказывать буду? — возмутился следователь.
— Возьми сперму на экспертизу!
— Так у него статус свидетеля, а у свидетеля, как ты знаешь, толь-
ко добровольно можем взять анализ.
— Так поменяй статус свидетеля на подозреваемого.
— Так меру пресечения надо избрать.
— Так избери.
— Какую?
— А то у тебя выбор большой, подписка или сорок восемь часов
задержания.
— Нет, я на себя такой ответственности не возьму.
— Пошли тогда к Бодрову.
— Пошли.
Антон со следователем зашли в кабинет начальника следственного
отдела, за столом сидел высокий мужчина с темными густыми волоса-
ми, зачёсанными назад.
— Игорь Юрьевич… — начал опер.
— Подожди, — осадил его следователь и подал последний прото-
кол допроса потерпевшей.
Пока начальник следственного отдела читал протокол, следова-
тель и опер сели за стол напротив друг друга и молчали. Дочитав про-
токол, Бодров поднял голову, почесал виски и сказал:
— Надо вызывать, пусть добровольно сдаст анализы.
— А если откажется? — возразил следователь.
— А если откажется, то будем проводить опознание.
— По глазам? — усмехнулся следователь.
— А здесь нет ничего смешного, — возразил ему начальник. — Раз-
денем по пояс, наденем шапку с дырками для глаз, она тело его виде-
ла. Если опознает по телу и глазам, тогда можно смело закрывать на
сорок восемь часов, делать экспертизу, договориться с медиками, чтобы
к суду экспертизу сделали. Я думаю, тогда не спрыгнет.
Получив указания от начальника, следователь и опер вышли из
кабинета. Антон поехал к хозяину квартиры, вручил ему повестку о
вызове к следователю.
— А что случилось? — спросил тот.
— Не знаю, что-то уточнить хочет, — соврал опер.
На следующий день опер со следователем не стали уговаривать хо-
зяина квартиры добровольно сдать анализы, а решили сразу провести
опознание. Когда он прибыл в кабинет, следователь объяснил, что от
него требуется. Рядом посадили двух статистов из оперов похожего те-
лосложения, надели им на головы чёрные шапочки с отверстиями для
глаз, пригласили двух понятых и дежурного адвоката. Когда всё было
готово, пригласили потерпевшую. Она зашла в кабинет, мельком взгля-
нув на мужчин, сидящих с голым торсом, сразу подошла к среднему
и посмотрела ему в глаза. Она уже отошла от перенесённого стресса и
поэтому была спокойной. Он не выдержал и опустил глаза.
— Вот этот, — она указала на хозяина квартиры, хотя и не видела
его лица.
Следователь всё скрупулёзно записывал в протокол.
— А теперь встаньте и представьтесь, — обратился он к опознава-
емому.
— Семикобыла Генрих Рерихович, — произнёс тот.
Девушка вышла, а следователь приступил к следующему след-
ственному действию — составлению протокола задержания подозре-
ваемого. А когда начал составлять протокол допроса, то спросил подо-
зреваемого:
— Давать показания будете?
— Не буду, воспользуюсь статьёй 51 Конституции.
— Вам хуже, — ответил следователь.
У задержанного взяли анализы, провели экспертизу, которая по-
казала, что сперматозоиды, взятые у подозреваемого Семикобылы Ген-
риха Рериховича, идентичны изъятым у потерпевшей.
— Что и требовалось доказать, — смеялись опера на подведении
итогов.
— Плохо подмывал!
— А всё предусмотрел, гад, даже носки не снимал, чтобы отпечат-
ков ног не оставить, а подмыть по-хорошему не смог.
320
Из жизни отдыхающих
Стояла осень. В это время дни обычно промозглые, сырые, но тотдень выдался солнечным. Деревья были в сказочном пёстром
наряде, который им не хотелось снимать. Однако осень безжалостна и
забирает у людей солнце, а у деревьев — листву. Ветер, верный союзник
осени, старается на славу: деревья гнутся под напором ветра и жалобно
скрипят, расставаясь с листвой. А помогает ему небо, серыми тучами
нагоняющее на все живое беспросветную тоску. Приход осени заставляет
людей снова переосмыслить прошедшее, подумать о будущем. Все — от
мала до велика — чувствуют некий перелом в жизни, как будто она
окрашивается в новый цвет, приобретает иное направление. Человек
видит изменения в самом себе, в своей душе. Он ставит новые цели,
новые задачи; у него появляются новые мечты, или же он продолжает
бороться за осуществление старых.
В один из дней октября был очередной заезд в санаторий «Сосно-
вый Бор», что в Лужском районе Ленинградской области.
Санаторий располагался на берегу живописного озера, засаженного
вековыми соснами и елями. Как рассказывают служащие этого заведения,
раньше это был графский охотничий домик. Основное здание состояло
из двух этажей, на первом размещались административные помещения,
столовая, актовый зал, на втором — комнаты для отдыхающих, третий
был в виде купола, в котором стояли теннисный и биллиардный столы.
Напротив основного здания, с задней его стороны, спускались бе-
тонные ступеньки к озеру, в котором в летнее время отдыхающие ку-
пались, катались на катамаранах и лодках, удили рыбу. Сейчас сезон
был закрыт, поэтому не было ни лодок, ни катамаранов, только вода
плескалась о бетонную пристань и деревянные трапы.
С правой стороны от основного здания располагалось несколько
двухэтажных коттеджей, в каждом из них находилось по несколько
двухместных комнат. Корпуса зданий соединялись асфальтированны-
ми дорожками.
Отдыхающие подъезжали на такси, так как другим транспортом
добраться от станции Луга до санатория было невозможно. Приезжали
по двое-трое человек: парами, семьями, в одиночку.
321
Приехавший мужчина (на вид ему было не более тридцати пяти
лет, а на самом деле — гораздо больше) был высокого роста, около ста
девяноста сантиметров, стройный, спортивный. Тёмные вьющиеся во-
лосы украшали его голову, а голубые глаза подчёркивали красоту его
смуглого лица. Правильные черты лица в сочетании с хорошей фигу-
рой придавали ему истинную красоту, мимо которой не могла пройти,
чтобы хотя бы взглянуть на него, ни одна женщина любого возраста и
семейного положения. В паспорте, который он предъявил дежурному
администратору вместе с путёвкой на проживание в санатории значи-
лось: Великоцкий Филипп Андреевич. Администратор, красивая свет-
ловолосая женщина, открыв и посмотрев паспорт, ничего особенного в
нем не заметила и вернула посетителю.
— Где желаете остановиться? У нас есть четырёхместные и двух-
местные номера.
— Конечно, в двухместном, — ответил отдыхающий.
— В основном здании? Или есть ещё корпуса на берегу.
— На берегу желательно, — ответил Великоцкий.
Женщина закрыла администраторскую и повела молодого чело-
века к его корпусу. Филипп закинул на плечо дорожную сумку и
последовал за ней. Администратор привела его в корпус. Поднялись
на второй этаж, прошли прямо по коридору и оказались в небольшом-
холле, где с левой стороны на тумбочке стоял маленький телевизор,
с правой — располагалась двухстворчатая выдвижная дверь в одну
комнату, прямо была одностворчатая дверь в другую комнату, перед
ней с левой стороны находился двухстворчатый платяной шкаф. Жен-
щина открыла одностворчатую дверь и зашла внутрь. Отдыхающий
последовал за ней.
— Вот, занимайте любую кровать.
— Правую, пожалуй, — ответил Филипп и бросил на кровать свою
сумку.
Женщина, уходя, сказала:
— Я больше к вам никого не подселю, в этот заезд народу будет
мало.
— Спасибо большое, — вежливо ответил Великоцкий.
В комнате было две кровати советских времён с деревянными
спинками, между ними был проход, у изголовья стоял один стул, пол
между кроватями застелен тонким половиком, а в проеме между кро-
ватями и стеной помещалась только одна тумбочка. Вот и всё располо-
жение комнаты. Филипп вышел в холл, повесил на плечики чёрную
кожаную удлинённую куртку, остался в светлом пуловере, из уголка ко-
торого виднелась чёрная футболка. Вернулся в комнату, снял пуловер
и синие джинсы, поставил под кровать лакированные чёрные туфли,
достал из сумки спортивный костюм синего цвета, на рукавах и на шта-
нинах которого было по три белых лампаса, достал синие кроссовки, на
них также было по три белых полоски.
322
Филипп переоделся и в трико лёг на кровать. До обеда оставалось
ещё время, поэтому он решил немного подремать.
Подошло время обеда, и Великоцкий пошёл в столовую, наспех на-
кинув на себя куртку. Возле входа в основное здание толпилась толпа
отдыхающих, некоторые уже познакомились и поэтому общались меж-
ду собой. Филипп окинул беглым взглядом столпившихся, потенци-
альную клиентку не обнаружил, но вежливо поздоровался со всеми и
вошёл в административное здание. Переносные вешалки стояли перед
входом в столовую, и немногочисленная верхняя одежда уже висела на
них. Великоцкий, не раздумывая, скинул куртку, повесил на вешалку
и вошёл в столовую. Столы на четыре человека стояли в три ряда, и за
столиками сидело по одному, по два, кое-где и по три-четыре человека,
зал был заполнен наполовину. Когда он вошёл, то сразу обратил вни-
мание на женщину, сидевшую в центре зала лицом к входной двери.
Женщина подняла на него глаза, их взгляды встретились.
«Вот она», — подумал Великоцкий и повернулся к девушке в бе-
лом халате, сидящей за столиком с левой стороны от входной двери.
— Ваш талон, — попросила она.
Он протянул ей бумажку, выданную администратором.
— За каким столиком желаете сидеть? — cпросила девушка.
— А вот в центре, если можно, где блондинка сидит, — ответил он.
— Да, конечно, свободно, можете проходить.
Великоцкий прошёл к столику, отодвинул стул.
— Приятного аппетита, — вежливо произнёс он, садясь за стол.
Женщина, видимо, ожидавшая этого, тут же ответила, зардевшись:
— Спасибо.
Филипп стал медленно набирать из кастрюли поварёшкой первое
блюдо, она немигающим взглядом смотрела на него. Он неторопливо и
элегантно выполнял все движения, а когда приступил к еде и поднял
на соседку глаза, та, смутившись, быстро начала есть. Теперь наступила
очередь изучать отдыхающую, на вид ей было от тридцати пяти до со-
рока лет, слегка располневшая фигура, светлые, почти жёлтые, волосы
были подстрижены под каре. Белое тело, круглое лицо, выступивший
от волнения румянец и правильные черты лица делали её красивой и
привлекательной.
— Давайте познакомимся, — предложил Великоцкий.
— Давайте, — сразу ответила она.
— Меня зовут Филипп!
— О-о, какое редкое имя, не Киркоров случайно?
— Нет, не Киркоров.
— А я — Наташа!
— О, какое красивое имя, от французского Натали!
— Нет, от русского, просто Наташа.
— Хорошо, просто Наташа, а откуда вы приехали?
— Из Нижнего Новгорода.
323
— Старинный, наверное, город?
— Да, старинный и очень красивый.
— Не знаю, ни разу не был.
— А вы откуда приехали?
— Может, просто Наташа, перейдём сразу на «ты»?
— Давай, просто Филипп, — согласилась женщина.
— Я не простой Филипп.
— А какой? Сложный?
— Кому как.
— Так ты не ответил, откуда приехал, сложный Филипп?
— Я из Хабаровска.
— О-о, так далеко, вот и встретились Амур-батюшка и Волга-ма-
тушка.
«Хорошо подметила, — подумал Великоцкий, — будешь ты у меня
матушкой все двадцать четыре дня».
Мужчина и женщина продолжали обедать и тихо переговарива-
лись между собой, со стороны можно было подумать, что разговарива-
ют близко знакомые люди. Под конец обеда в столовую зашла культур-
но-массовый организатор и объявила:
— Вечером в актовом зале будет вечер знакомств и дискотека, по-
этому прошу всех прийти и познакомиться между собой, а завтра по-
едем в город Лугу на ознакомительную экскурсию.
— Пойдёшь на вечер? — спросил Филипп у Наташи.
— Не знаю, мы ведь уже познакомились, — ответила она.
А сама подумала: «Вдруг на дискотеке уведут парня». Он ей понра-
вился, симпатичный молодой человек, вокруг и близко таких не было,
зато бабы с соседних столиков так и сверлили её глазами и заискиваю-
ще поглядывали на Филиппа, а между собой судачили:
— Повезло же ей, подсадили к столику, теперь она своего не упу-
стит.
— После обеда чем заниматься будешь? — спросил Великоцкий у
соседки по столу.
— Да пойду полежу немножко.
— Нельзя после обеда спать, жир завяжется.
— Не завяжется, я только после дороги отдохну, а потом здесь обе-
щают пешие прогулки, так быстро всё слетит, я даже намерена похудеть
немножко.
— Говорят, здесь теннисный стол есть, так я пойду, может напарни-
ка найду, я как-никак мастер спорта по настольному теннису, — соврал
Великоцкий.
— Во как! — ответила женщина, она начала понемногу в него влю-
бляться.
После обеда Филипп и Наташа вышли на улицу. Светило солнце,
было тепло, мужчины и женщины стояли возле входа и курили, обща-
ясь между собой. Наташа пошла в свой коттедж, а Великоцкий, пробыв
324
некоторое время на улице, вернулся в здание, подошёл к администра-
тору и спросил:
— А как в теннис можно поиграть?
— Берите ракетки и идите играйте, десять рублей час.
— Хорошо, давайте ракетки, — протягивая десятирублёвую купюру,
сказал он.
Женщина дала две ракетки и теннисный шарик.
— Дайте ещё один, а то вдруг сломается, чтобы не бегать за ним.
А там есть кто? — спросил Филипп.
— Там двое уже играют в бильярд, — ответила администратор.
Взяв ещё один шарик, мужчина стал подниматься по лестнице на
третий этаж. Здесь действительно двое мужчин играли в бильярд.
— А в теннис кто умеет играть? — зайдя в игровую комнату, об-
ратился Великоцкий.
— Да так, немножко, — ответил один из них.
— Ну что, давайте знакомиться? — обратился к ним Филипп.
— Евгений из Хабаровска, — протянул руку первый, слегка полне-
ющий мужчина, с круглым, немного опухшим лицом.
— Филипп, только я не из самого Хабаровска, из пригорода я, —
дребезжащим голосом ответил он, пожимая руку.
— А откуда? Я тоже родился не в Хабаровске, а в городе Вязем-
ском, — настаивал Евгений.
«Чёртов Хабаровск», — злился аферист. Он думал назовёт город, по
его мнению, где-то в тьмутаракани, и все будет нормально, а оказалось,
что хабаровчан везде встретить можно. Он купил паспорт в Москве в
подземном переходе, сам переклеил фотографию. Автостопом добрался
до Питера, чтобы не светить в поездах и тем более на самолётах под-
дельный паспорт, купил путёвку в санаторий, где были горящие места,
и на такси приехал в «Сосновый бор».
— Александр из Волгограда, — произнёс второй мужчина, спасая
Великоцкого от его смущения. Он был высокого роста, но ниже Филип-
па, со слегка поседевшими русыми волосами, худощавый.
Мужики бросили играть в биллиард и перешли к теннисному сто-
лу. Великоцкий поочерёдно выигрывал то у Евгения, то у Александра.
Играл он неплохо, но никак не тянул на мастера спорта. Мужикам он
уже не говорил, что мастер спорта.
«Чуть не «спалился» на городе Хабаровске, ещё неизвестно, чем
дело кончится», — думал в ходе игры Великоцкий.
Прописка в паспорте стояла хабаровская, поэтому ему ничего не
оставалось делать, как говорить, что он из Хабаровска, хотя там никог-
да не был.
А Евгений не унимался:
— Когда я регистрировался по приезде в санаторий, то мне сказа-
ли, что из Хабаровска уже кто-то есть. Ты когда приехал?
— Сегодня!
325
— Во, а я вчера, и мне сказали, что уже зарегистрировался отды-
хающий из Хабаровска.
«Час от часу не легче, — злился Филипп, — сколько же их здесь?»
Поиграв несколько партий, мужики поочерёдно выходили курить.
Великоцкий так и не проиграл ни одой партии, но уже устал.
— Может, к нам пойдём, — предложил Евгений, — у нас вискарь
есть, выпьем за знакомство.
Филипп Великоцкий задумался: он никак не ожидал, что события
так развернутся, ему ничего не оставалось делать, как согласиться.
Втроём спустились на второй этаж. Евгений с Александром жили
в одной четырёхместной комнате. К ним тоже никого не подселяли.
Когда зашли в комнату, Филипп увидел на столе красивую бутылку.
— Контрабанда из Японии, — пояснил Евгений, показывая на бу-
тылку виски.
— А это тоже контрабанда, но наша, российская — доставая из хо-
лодильника рыбу и посмеиваясь, сказал Александр.
Мужики сели за стол, выпили, разговор пошёл веселее.
Когда бутылка опустела, Евгений с Александром вспомнили, что
в одном из коттеджей живёт азербайджанец, с которым договарива-
лись посидеть. Александр быстро сбегал за ним, а когда вернулся, то
сказал:
— Сан Саныч предлагает пойти на природе посидеть, у него бутыл-
ка коньяка. Берём закуску и пошли.
Мужики взяли стаканы, хлеб, рыбу, солёные огурцы в целлофано-
вом пакете и вышли из корпуса. На улице их ждал пожилой мужчина
лет пятидесяти, невысокого роста, но крепкого телосложения, темноко-
жий и черноволосый, с сединами на висках. Одет он был в спортивный
костюм тёмно-синего цвета и такие же кроссовки.
Мужики пошли в сторону костровой площадки, по аллее, вдоль
которой стояли огромные высокие сосны. Чистый воздух, запах хвои
улучшали настроение.
Когда они подходили к костровой площадке, то увидели, что ме-
сто занято другими отдыхающими. Мужики не стали приближаться, а
пошли искать новое место. Они прошли дальше и среди высоких сосен
заметили полуразвалившейся пенёк. Обрадовались этому месту и раз-
ложили на пеньке бутылку и закуску. За выпивкой не заметили, как
время подошло к ужину. Допив остатки спиртного и хорошо охмелев,
отдыхающие двинулись в сторону главного корпуса.
Когда Великоцкий вошёл в столовую, Наташа сидела уже за столи-
ком и ужинала. Одета она была в нарядную кофточку и чёрную юбку.
Филипп сел за столик, официантка принесла еду, он что-то поел, но без
аппетита.
— Ну что, ты готова к танцам? — спросил он у женщины.
— Я всегда готова, — ответила та и предложила: — Но начало в
восемь, может, пойдём погуляем до дискотеки.
326
— Мне ещё к себе надо сходить, переодеться, я же не пойду в спор-
тивном костюме.
После ужина Великоцкий пошёл переодеваться, а Наташа решила
познакомиться с достопримечательностями главного корпуса.
Филипп вернулся к себе в комнату, достал лёгкий свитер в разноц-
ветную горизонтальную тонкую полоску, он ему очень нравился. Вынул
из сумки чёрные брюки, всё выгладил, начистил туфли. Приоделся и
пошёл на дискотеку.
Подходя к главному корпусу, заметил, что возле крыльца, на ла-
вочке, сидит Наташа и ждёт его. Великоцкий подошёл и сел рядом.
— Что сидим, каво ждём? — шутливо спросил он.
— Тебя, каво ещё-то? — так же шутя, ответила женщина.
— Тогда пошли.
— Так рано ещё.
— А который час?
— Без двадцати восемь.
— Тогда посидим двадцать минут, свежим воздухом подышим.
— И вправду, здесь воздух какой чистый, — с расстановкой произ-
несла Наташа.
— Хвойный лес, озеро, — начал умничать аферист, — сорок про-
центов кислорода даёт вода, а шестьдесят — лес, поэтому дышим од-
ним кислородом, потребляем чистое здоровье.
На улице быстро стемнело, от озера потянуло прохладцей.
— Пойдём, может, а то холодновато становится, — предложила На-
таша.
— Пошли, — сказал Великоцкий и первый встал со скамейки.
Когда подошли к зданию, Филипп, как истинный джентльмен, от-
крыл перед дамой двери. Когда она зашла, то остановилась, дожидаясь
его. Филипп поравнялся с ней, Наташа взяла его под руку, так вдвоём
они поднялись по небольшой лестнице (всего несколько ступенек, рас-
положенных внутри холла) и вошли в открытые двери актового зала.
Там играла музыка, никто не танцевал, несколько человек, мужчин
и женщин, среди которых находились уже нам знакомые Евгений и
Александр, рассматривали альбомы с фотографиями.
Филипп с Наташей подошли к ним. Когда просмотр фотоальбомов
был окончен, то девушки помоложе вышли в центр зала и начали
танцевать. К ним присоединились остальные, Филипп тоже танцевал,
и у его это неплохо получалось, его окружили другие девушки. Когда
заиграл медленный танец, Наташа сама пригласила его на танец. Они
танцевали медленно, кроме них никто не танцевал, все сидели на сту-
льях и в упор рассматривали танцующую пару. Они, не обращая на это
никакого внимания, продолжали танцевать, о чём-то мирно беседуя.
Когда музыка закончилась, Наташа предложила ему:
— Пойдём погуляем по улице, а то все сидят, не танцуют, только
на нас таращатся.
327
Она опасалась, что отобьют ухажера.
— Я не против, — согласился он.
Вышли на улицу. Наташа взяла его под руку, и по аллее, идущей
вдоль коттеджей, они стали прогуливаться медленным шагом. Когда
дошли до корпуса, где поселился Филипп, то оказалось, что они с На-
ташей живут в одном здании, только входы разные, но двери распо-
ложены рядом — у Филиппа с правой стороны, у Наташи с левой. Они
стали выяснять дальше, кто в какой комнате живёт.
— Я живу на втором этаже!
— И я на втором.
— Прямо по коридору на втором этаже — холл, через него прямо —
дверь в мою комнату.
— И у меня так, — отвечала ему Наташа.
— Так мы через стенку живём! — с восторгом воскликнул Фи-
липп. — Ах, жаль — балкона нет, а так бы перелез через него.
— Зачем по балконам лазить, когда дверь есть, опасно же, вдруг
сорвёшься.
Так за разговорами они дошли до конца санатория, дальше шёл
тёмный лес. Они остановились и встали друг против друга. Филипп
обнял Наташу за талию и крепко прижал к себе.Чтобы приблизить
своё лицо к её лицу, ему пришлось согнуться, она подняла к нему
голову, и они слились в жарком поцелуе, как будто давно ждали этого
момента.
Филипп ласкал её губы, щёки, подбородок, кончики ушей, она от-
вечала ему, прикасаясь губами к его лицу.
— Пойдём обратно, — предложила она ему.
— А куда обратно? — вопросом на вопрос ответил Филипп.
— А ты куда хочешь?
— Да я бы к себе уже пошёл. А ты пойдёшь ко мне?
— Я приду чуть позже.
Они медленно побрели к своему корпусу, она держала его под руку,
но потом её рука соскользнула в его карман, где он держал руку, их
руки там соединились. Её холодный маленький кулачок влился в его
могучую тёплую руку.
— Ой, как хорошо! — воскликнула она.
Так они незаметно дошли до корпуса, идти было не более пятиде-
сяти-шестидесяти шагов.
— Так я жду тебя? — расставаясь, спросил Филипп.
— Хорошо, хорошо, — ответила она.
Когда Наташа поднялась к себе, двери в соседнюю комнату были
приоткрыты, там остановились мама с дочкой лет девяти.
— А вы что, ещё не спите? — заглядывая к ним в комнату, спро-
сила женщина.
— Да мы чай собрались пить, присоединяйся к нам, — позвала
соседка.
328
Наташа зашла в свою комнату, сняла верхнюю одежду, взяла свою
кружку, достала из коробочки одноразовый чай, кинула в кружку один
пакетик и пошла к соседям.
Великоцкий зашёл в свою комнату, разделся и лёг на кровать. Про-
лежав так минут пятнадцать-двадцать, забеспокоился:
— Что-то долго её нет, может, обманула?
Постучал в стенку, ему никто не ответил. Прислушался. Никаких
движений за стеной не было. Тогда он оделся и вышел на улицу. Обо-
шёл корпус, в Натальиной комнате горел свет. Филипп подобрал сосно-
вую шишку и кинул в окно. Из него никто не выглянул.
«И где её носит? Моется, что ли, до сих пор или вообще кинула
меня, лежит на своей кровати и смеётся надо мной?» — в сердцах поду-
мал Великоцкий и пошёл к себе. Вернувшись в комнату, лёг на кровать
и незаметно уснул.
Наташа, просидев у соседей за чаем, не заметила, что прошло уже
много времени, а когда обнаружила, то было уже поздно идти к Филип-
пу. Она вернулась в свою комнату, сходила в душ и легла спать.
Утром Великоцкий проснулся, голова не болела после спиртного.
— Обманула всё-таки, — подумал он.
Умывшись, Филипп пошёл на завтрак, Наташи ещё не было. Бы-
стро позавтракав, он вышел из столовой и решил прогуляться по терри-
тории санатория. Он видел, как в столовую прошла Наташа, но не стал
подходить к ней.
В десять часов подошёл автобус, чтобы ехать на экскурсию в город
Луга. Когда Великоцкий подошёл к автобусу, больше половины салона
было уже заполнено. Передние ряды были заняты, на третьем ряду
сидела Наташа, рядом с ней никого не было. Сзади, где сидела Наташа,
также несколько рядов было занято. Филипп, поравнявшись с местом,
где она сидела, остановился и спросил:
— Здесь свободно?
— Да, — ответила она.
Великоцкий сел рядом, автобус наполнился и тронулся с места.
Ехали молча. Первая не выдержала Наташа.
— Ты что, обижаешься на меня?
— Я с обманщицами не общаюсь, — ответил Филипп, но в голосе у
него звучали незлые нотки.
— Я исправлюсь, — произнесла Наташа и прижалась к нему, про-
сунув свою руку в его руку. Их руки встретились, он посмотрел на неё
вопросительным взглядом, но тут же оттаял, и его взгляд подобрел.
— Посмотрим, сказал слепой, — ответил Великоцкий и стал даль-
ше рассматривать пейзажи, пробегающие за окном автобуса.
В городе Луге организатор культурно-массовой работы оставила на
свободное время полтора часа. Наташа со своей соседкой и её дочерью
пошли в одну сторону, а Филипп с Евгением и Александром — в дру-
гую. Пошлявшись по магазинам и рынку, друзья решили опохмелиться
329
и зашли в кафе, там заказали бутылочку водки и по салату и уже наве-
селе пришли к автобусу. В автобусе все сели на свои места, на которых
ехали в город. Великоцкий так же подсел к Наташе.
— Ну сегодня-то хоть придёшь ко мне? — наконец вымолвил он.
— Да, — Наташа утвердительно кивнула головой.
Вернулись в санаторий к обеду, а после него была пешая прогулка
по близлежащему лесу. Филипп с Наташей шли позади всех, она дер-
жала руку в кармане его куртки. Тропинка проходила в сосновом лесу,
кое-где попадались только ели, других деревьев не наблюдалось. Сосны
росли одного возраста, все одного диаметра и высоты. Физрук, прово-
дивший прогулку, объяснил так:
— Раньше здесь было разнолесье, а когда граф начал строить охот-
ничий дом, то приказал выкорчевать весь лес и засадить хвойным. Вот
с тех пор, с девятнадцатого столетия, и растёт этот хвойный лес.
После прогулки Великоцкий пошёл играть в теннис, а Наташа
спать.
Филипп играл в спортивной комнате так увлечённо и с перемен-
ным успехом, что и не заметил, как подошло время ужина. После ужи-
на Наташа и Филипп прогулялись по вечернему санаторию, было уже
темно, только фонари горели на электрических столбах, да в окнах —
свет. Наташа увлеклась молодым человеком, а он на ухо пел серенады:
— В Хабаровске я живу один, дети выросли, живут отдельно и са-
мостоятельно. Работаю на государственной службе.
— А женщина у тебя есть? — прервала она его.
— Есть, конечно, но это чисто для здоровья.
Наташа так заинтересовалась им, что сама предложила, когда по-
дошли к своему корпусу:
— Иди к себе, я скоро приду.
— Хорошо, только опять не обмани.
— Сегодня точно приду, я уже больше хочу, чем ты сам, — ответила
ему женщина и скрылась за дверью.
Великоцкий зашёл к себе в комнату, разделся, включил телевизор
и лёг на кровать. Через непродолжительное время Филипп услышал,
как хлопнула входная дверь. Заскрипели половицы под ногами под-
нимающегося на второй этаж человека. Послышалось шуршание при-
ближающихся шагов, и наконец открылась дверь. В свете включенного
телевизора в комнату вошла женщина в спортивном тёплом костюме
тёмного цвета, какого точно — он не разобрал. Наташа попыталась за-
крыть двери на крючок, но ей это не удавалось, так как шнур от ан-
тенны проходил через двери. Великоцкий встал с постели и помог
закрыть двери. Затем повернулся лицом к женщине и прижал её к
себе. Она подняла лицо и протянула свои губы к его губам, он ответил
тем же. Одной рукой придерживая воротник толстовки, расстегивал
молнию. Под толстовкой ничего не было. Филипп нащупал мягкую
грудь и, став на одно колено, стал ласкать и целовать её, покручивая
330
в зубах соски. Женщина застонала и скинула толстовку на соседнюю
кровать. Великоцкий водил щекой по её животу, одновременно лаская
руками её груди. Затем опустил руки вдоль её туловища и медленно
стал снимать брюки. Женщина прижала его голову к своему животу.
Мужчина опустил брюки до щиколотки, она перешагнула через них. Он
осторожно стал подталкивать Наташу к кровати. Её ноги коснулись пос-
тели, а тело отклонилось назад. Он придерживал её за спину. Когда его
руки коснулись кровати, он разжал их, и она упала навзничь, раскинув
руки. Великоцкий встал и судорожно стал сбрасывать одежду, кидая её
на соседнюю кровать. Обнажившись, он лёг рядом, обнимая её за шею,
одновременно целуя в губы и лаская шею, грудь. Сняв с неё трусики, он
с яростной страстью накинулся на Наташу и, не обращая внимания на
скрип кровати, занялся буйной любовью. Потные, обессиленные, они
отстранились друг от друга лежа на кровати друг подле друга и тяжело
дыша. Переведя дух, Наташа положила на грудь Филиппа голову и по-
глаживала волосы на его животе, опуская руку всё ниже и ниже.
— А если он ещё захочет? — медленно произнёс Филипп.
— Как, так быстро?
— А почему должен медленно?
— Я в восторге от тебя, я только отошла, а ты уже опять готов, —
ответила она, дотрагиваясь до заветного места.
Великоцкий взял её руку и плавно отвёл, а сам, повернувшись,
оказался на ней. И опять они, не замечая скрипа кровати и того, что
подумают соседи, занялись любовью.
***
Так шли дни. Наташа с Филиппом не ездили на экскурсии со все-
ми обитателями санатория, они хотели остаться вдвоём и заниматься
любовью днём, а то им ночи было уже мало. И находясь вдвоём на
кровати, то в его комнате, то в её, рассказывали о себе:
— Я живу одна в трёхкомнатной квартире, детей нет и уже никогда
не будет. Когда жила с мужем, то разные способы пробовали, но так и
не смогла забеременеть. Я для мужа старалась делать всё, даже взяла
опекунство над его племянником и фактически вырастила его. Муж
подзагулял маленько, и его девушка забеременела. Я даже была соглас-
на, чтобы она выносила ребёнка, а потом забрать его в свою семью, но
та сторона поставила вопрос ребром: или он женится на ней, или аборт.
Но так как он сильно хотел детей, то развёлся со мной и женился на
ней. С тех пор живу одна.
— И что, мужчин больше не было?
— Почему же, были и есть: один — для души, второй — для тела,
или, как ты говоришь, для здоровья.
331
— А тот, кто для души, у вас с ним что, платоническая любовь?
— Да почти, он импотент, поэтому в постели ничего сделать не
может, а так хороший, занимается экологическим туризмом, сильный,
накачанный, и поговорить есть о чём.
— А сколько лет ему?
— Сорок.
— В сорок и импотент? — удивился Великоцкий.
— А что ты хочешь? Анаболики пить, чтобы мышцы нарастить, а
потом они боком вылазят, в сорок лет ни семьи, ни детей, груда мышц,
а кому они нужны?
Поворачиваясь к нему и целуя грудь, она продолжала:
— То ли дело у тебя — всё есть в меру: и мышцы, и интеллект, и
он стоит как пистолет.
— А для тела? Кто он? — продолжал допрос Филипп.
— Да местный участковый, но у него быстро все происходит, даже
кайф поймать не успеваю, а с тобою хорошо: пока ты раз кончишь, я
несколько раз улететь успеваю.
Великоцкий был доволен произнесённой в его адрес лестью, хотя
он знал про себя и так всё. Женщины улетают с ним в постели.
Время шло. Подходило к концу время, указанное в санаторной пу-
тёвке. Филипп и Наташа сидели на кровати в его комнате.
— Я ещё никогда не напрашивалась ни к кому, а тебя прошу: возь-
ми меня замуж, я буду хорошей женой, дети у тебя уже есть, больше
не надо, я буду помогать тебе растить их, или поехали ко мне, я тебе
работу найду, а жить будем у меня, квартира большая.
Великоцкий делал вид, что думает, а сам строил свои корыстные
планы.
— Я согласен, но к тебе не получится, я детей бросить не могу, дол-
жен быть возле них, если ты не против, то поехали ко мне.
— Поехали, — обрадовалась Наташа.
— Но тогда надо сжечь все мосты.
— Это как?
— Чтобы назад дороги не было. А для этого продаёшь свою квар-
тиру, чтобы возвращаться некуда было, и едем ко мне.
— Да, согласная я, — у женщины аж дух захватывало от восторга,
она даже представить себе не могла, что всегда будет рядом с любимым
человеком.
Подошёл к концу сезон, Филипп и Наташа взяли билеты до Ниж-
него Новгорода на автобус.
— Поехали на «Сапсане»*! — предлагала женщина.
Великоцкий нашёл кучу причин, чтобы не ехать на том транспор-
те, где нужно показывать паспорт.
* «Сапсан» — современный высокоскоростной поезд РДЖ на маршруте Москва —
Санкт-Петербург — Нижний Новгород.
По приезде в Нижний Новгород они стали продавать квартиру На-
таши. По газете Филипп искал покупателей и выдвигал требование:
только за наличный расчёт. Продав квартиру, всю мебель и бытовую
технику отвезли в комиссионный магазин. Наташа уволилась с работы,
купили билет на автобус до Москвы. Все деньги за проданную квартиру,
от реализации мебели и свои сбережения она отдала Филиппу, решив,
что мужчина он сильный, не отнимут. Взяв вещи, они тронулись в
путь. Наташа предлагала купить билеты сразу на самолёт, но Великоц-
кий отверг это предложение.
Приехав в аэропорт, Филипп сказал Наташе:
— Ты посиди здесь, а я пойду в очереди за билетами постою.
Наташа просидела час, два. Великоцкого не было. Она стала бес-
покоиться, звонить на телефон, но он был отключен. Она сдала вещи
в камеру хранения и пошла искать Филиппа. Прошла по кассам, но его
там не было. Прошло уже три часа. И женщина приняла решение идти
в милицию: «Он же с деньгами, могли убить, деньги похитить, поэтому
и телефон отключен».
Наташа зашла в транспортное отделение милиции и написала за-
явление. Отчество его она не знала, но год и дату рождения вспомнила,
фотографии тоже не было. Вежливый милиционер принял заявление,
но сказал:
— Мы такие заявление принимаем только по истечении трёх суток,
но для вас сделаем исключение.
Потом сходил куда-то и принёс ксерокопию Формы 1, там была
фотография мужчины.
— Это не он на фотографии, — возмутилась женщина.
Милиционер стал внимательно читать, что указано в документе.
— Всё понятно, — начал он. — Паспорт выдан взамен утерянного.
Великоцкий Филипп Александрович потерял паспорт, а кто-то нашёл
его и воспользовался. А деньги были при нём?
— Да, более пяти миллионов рублей, — ответила, всхлипывая На-
таша.
Милиционер аж присвистнул:
— Типичный брачный аферист. Квартиру, наверно, продали, обещал
жениться, а сам скрылся с деньгами. Здесь у нас много таких, до аэро-
порта доводят, а потом и след простыл. Хоть фоторобот-то составите?
Наташа с полными слёз глазами, не видя ничего перед собой и
плохо соображая, описывала очертания лица своего возлюбленного экс-
перту-криминалисту. Она запомнила его лицо до мельчайших подроб-
ностей, поэтому говорила медленно, переходя от одной детали к дру-
гой, поэтому и фоторобот оказался стопроцентно достоверным.
Добрые милиционеры из транспортной милиции скинулись жен-
щине на билет, и она отправилась в обратный путь.
ЗАПИСКИ
О ПЕРЕЖИТОМ
334
Превратности любви
Была осень 1980 года. Как всегда в эту пору в Чите, опадалижёлтые листья с деревьев и, гонимые ветром, разлетались по
скверам и паркам, сбиваясь в углах тротуаров и улиц в небольшие
кучки. В эту пору студенты вторых и третьих курсов Читинского по-
литехнического техникума возвращались с полевых работ. Одни груп-
пы копали картошку, другие — морковку. А в группе, где учился я,
собирали турнепс. Совхоз располагался вблизи Беклемишевских озёр,
это более ста километров от города Читы. Село, в котором жили мы,
находилось на берегу небольшого озера под названием Шакша. Каждое
утро к красному уголку конторы совхоза, где были построены нары и
жили студенты, подходил трактор с прицепом, к бортам которого были
приделаны лавочки. Заходил преподаватель, закреплённый за нашей
группой, и говорил:
— Карета подана!
Мы выглядывали в окно, где на улице стоял трактор с прице-
пом, с шумом вываливали на улицу и садились в «карету», то есть в
прицеп, и ехали в поле. Там выкапывали турнепс, складывали его в
кучи, а когда подъезжала машина, загружали её. Бригада, в которой я
работал, считалась самой передовой. Платили за каждую отгруженную
машину, поэтому к концу осенне-полевых работ у меня на счету была
сумма около ста восьмидесяти — ста девяноста рублей. По меркам того
года это приличная сумма, если учесть, что средняя пенсия была тогда
сто двадцать рублей. Вернувшись из совхоза, я, конечно, потратил эти
деньги на себя: купил электронные часы и ещё что-то из барахла, по-
дарки маме и отцу.
Первого октября я пришёл на занятия уже второкурсником. Мы на
первокурсников смотрели так, как школяры-второклассники смотрят
на первоклашек: с высоты. Тогда мы их называли шантрапой. А в тех-
никуме первокурсников называют «абитура». Да и на второкурсников,
которые поступили в техникум на базе десяти классов, мы также смо-
трели свысока. Как же — мы уже второй год учимся, а они первый.
«Абитуры» было много: лесных механиков — две группы, механиков
автомобильных — две группы, технологов лесных — три группы, элек-
335
триков — две группы. Это на базе восьми классов, на базе десяти клас-
сов столько же. Получается восемнадцать групп, в среднем по тридцать
человек в каждой. Поэтому «абитуры» было более пятисот человек. И
надо учесть, что девчонки учились только в группах лесных техно-
логов и электриков, да и то там в каждой группе их было не более
тридцати процентов. Да и ещё один факт: в группах, где учились меха-
ники, были одни парни. Поэтому парней училось в нашем техникуме
намного больше девчонок. При техникуме было два общежития, одно
здание четырёхэтажное, старой постройки, величественное, красивое.
Его фасад выходил на центральную улицу Ленина, а угол — на улицу
Девятого января. Рядом стояло второе общежитие, пятиэтажное, но оно
было ниже первого, серое, кирпичное, семидесятых годов постройки.
Так вот, в первом общежитии только второй этаж был мужским, там
жили электрики, а третий и четвёртый занимали девушки. Второе было
полностью мужским. И как мы завидовали электрикам, которые жили
в одном общежитии с девушками! А мы только обходились тем, что
толпились на улице у дверей, да в фойе. Нас вовнутрь не пускали.
С первых же дней учёбы я заметил среди «абитуры» белокурую
девушку. Она явно выделялась среди сверстниц да и старшекурсниц,
те уже примелькались. Да там и не на кого было обратить внимание. Я
сразу заметил эту светловолосую девушку. Нетрудно было вычислить,
в какой группе она учится и где живёт: училась в группе электриков, а
жила в общежитии, потому что все общежитские на занятия ходили с
двумя тетрадками. После второй пары был сорокапятиминутный пере-
рыв. Общежитские ребята и девчата бегали в общагу, чтобы перекусить,
а на следующие пары брали уже две или одну тетрадку в зависимости
от количества пар. Местные же приходили с сумками или пакетами,
где был полный набор тетрадей и учебников.
Конечно, я из-за своей скромности не мог подойти к ней. Наблю-
дал издалека. Где бы она ни находилась, я старался быть рядом. Она
не могла этого не заметить. Так шло время. Прошла зима. Наступила
долгожданная весна. В Чите уже после восьмого марта чувствуется по-
тепление. Снега уже нет на улицах и тротуарах. Настроение улучшается.
В это время в общежитии № 1 проводили вечер. Приглашались все
желающие студенты нашего техникума и местные в том числе. В нашем
общежитии тоже висело объявление. Я со своим студенческим другом
Колей Касаткиным тоже решил идти на вечер. Помыли с шампунем го-
ловы, чтобы волосы были попушистее, приоделись прилично и пошли.
Дискотека была в разгаре, мы подключились, танцевали быстрые тан-
цы. В перерывах преподаватель русского языка и литературы читала
какие-то заметки. Медленные танцы я не танцевал. На вечере, конеч-
но, находилась та белокурая девчонка, она вытанцовывала в тапочках,
прыгала, веселилась. Её светлые, с лёгкой желтизной, слегка накручен-
ные волосы были распущены и спадали по плечам, а в момент танца
развевались, придавая её и так красивому лицу ещё большую прелесть.
336
Конечно, она видела, что я смотрю на неё завороженным, немигающим
взглядом.
Когда заиграл медленный танец, белокурая девушка подошла ко
мне и сама пригласила, хотя он и не объявлялся белым. Мы стали с
ней танцевать. Не знаю, как у меня получалось, потому что я делал это
в первый раз. Я смотрел на неё немного свысока. Она была в тапочках
и поэтому ниже меня. Подняла на меня большие красивые зелёные гла-
за, обрамленные длинными чёрными ресницами, и не мигая смотрела.
Потом спокойно спросила:
— Как тебя зовут?
Этот вопрос ввёл меня в ступор, хотя я ждал его или даже сам
хотел спросить об этом, несмотря на то что знал, как её зовут. И я про-
молвил:
— Сергей Алексеевич!
Девушка прыснула от смеха и сказала:
— Тогда я Анна Александровна!
И мы уже вместе засмеялись, эти её слова вывели меня из нелов-
кости. Мы разговорились. Она стала звонко болтать:
— Ничего, если я в тапочках?
— Конечно, ничего, — ответил я ей.
— Туфлями мозоли натёрла, а танцевать хочется, — пояснила она.
Так мы и познакомились, но в этот вечер больше не танцевали.
После вечера все разошлись по своим общежитиям и комнатам.
С каким нетерпением и трепетом я ждал следующего дня, чтобы
в техникуме увидеть свою белокурую девчонку. Во время первого пере-
рыва я пошёл и посмотрел в расписании, в какой аудитории у неё за-
нятия. И сразу направился туда. Она стояла в гуще девчонок из своей
группы и что-то весело, смеясь, обсуждала. Я прошёл мимо так, чтобы
она увидела меня. Подошёл к окну и повернулся. Она увидела и сразу
подошла ко мне.
— Здравствуй! — сказал я ей.
— Здравствуйте, Сергей Алексеевич! — улыбаясь, ответила она.
— Ну зачем так официально?
— Ну хорошо, больше не буду, — смеясь, сказала она.
Глаза её светились таким ослепительным блеском, как в небе
огоньки, мне невольно захотелось утонуть в них. Но я от смущенья
опустил глаза. Заметил её пояс, обтягивающий талию и свисающий
вниз. Я взялся за его концы и стал теребить в руках. Так потом я
делал часто, когда мы встречались с Аней на переменах. Притягивал
её к себе близко, так что наши тела прикасались. Но поцеловать не
смел, мы находились в общественном месте, и не дай бог увидят пре-
подаватели.
Так шли дни весны 1981 года. Мы с Анечкой по вечерам гуляли
по городу, ходили в кино. Каждый день, почти на каждой перемене,
когда была возможность, мы встречались, стояли в сторонке, и я тере-
337
бил пояс на её платье. Почему-то все её платья были с поясами. Или
специально надевала такие, чтобы я дотрагивался.
В техникуме было правило: в конце пар дежурные по группе долж-
ны убирать аудиторию. Дежурили обычно по двое. Аня дежурила с
девушкой, у них было распределение: три дня моет та, три других дня
недели мыла Аня. В эти весенние дни Анечке пришлось дежурить, и я
с большим воодушевлением взялся помогать ей. У техничек взяли ве-
дро и швабру. Я наполнил ведро горячей водой и принёс в аудиторию.
Взгромоздил стулья на парты и с любовью наблюдал за каждым дви-
жением девушки: как она махала шваброй, полоскала тряпку в ведре
и выжимала. Даже эти движения были грациозны и красивы. Когда
аудитория была вымыта, я ходил и выливал грязную воду, а ведро воз-
вращал техничкам. Так продолжалось все эти три дня.
В тот период мне казалось, что время идёт мимо меня. Есть только
я и она. Но мы даже не целовались. Это была платоническая, юноше-
ская любовь и истинная дружба.
На майские праздники я собрался ехать домой, чтобы навестить
родителей, затариться продовольствием: из дому всегда вёз рюкзак кар-
тошки и сумку с соленьями и вареньями. Аня поехала к подруге в го-
сти. Билеты взяли на один поезд, но в разные вагоны. Они выходили
раньше. Я обустроился в своём вагоне и по переходам пришёл к девчон-
кам в их вагон. Они сидели на нижней боковой полке. Я пристроился
рядом с Анютой. Сидели, разговаривали, смотрели на мелькающие за
окном станции и полустанки, проплывающие пейзажи. Когда стемнело,
пассажиры в вагоне стали укладываться спать. И когда практически
все спали в купе, мы разложили полку, на которой сидели. Девчонки
на ней легли валетом. Я присел рядом со своей любимой девушкой.
Голова её лежала на подушке, белокурые волосы были расколоты и
рассыпались по ней. В полумраке на меня смотрели два немигающих,
красивых зелёных глаза. Я склонился к Ане и в первый раз поцело-
вал её. Она своими руками обняла мою шею и притянула к себе. При-
жавшись, я почувствовал телом упругость её девичьих грудей. Мне не
хотелось отрываться от них. От её сладострастных губ. Поезд нёс нас, а
мы целовались. Отрывались только, когда мимо проходил кто-нибудь
из пассажиров, проводников или ревизоров, мы потом снова сливались
в горячем поцелуе. Время прошло мгновенно. Проводник подошла и
сказала, что скоро их станция и пора собираться. Девчонки поднялись.
Я им помог собрать полку, и они сели на сиденья, а я пошёл к себе в
вагон. Когда поезд отходил от станции, на которой вышли девушки, я
видел из своего вагона (он был последним), как Аня стояла на перро-
не и вглядывалась в окна проходящего. Я махал ей, но она не видела
этого. Поезд прошёл, и я увидел, как Аня с подружкой вошли в осве-
щённый электричеством вокзал. Поезд помчал меня дальше. Я тогда
не знал, что это были последние мгновенья нашей совместной с Аней
счастливой дружбы.
338
После праздников я приехал первым. Ани с подружкой ещё не
было. В нашей общаге, когда съезжаются студенты с каникул или
праздников, обязательно организуются сабантуи. То в одной комнате,
то в другой собираются кучками и что-нибудь пьют. Обычно громко
играет музыка, ее слышно на весь коридор. Мы тоже сидели в своей
комнате, распивали спиртное. Когда я уже был под хорошим хмельком,
к нам в комнату зашёл студент из параллельной группы. Второгодник,
как мы таких называли. Он был старше на один год, но брал академи-
ческий отпуск, поэтому учился с нами. Он сказал, что приехала моя
Анна. В моём общежитии все знали, что я встречаюсь с ней. А Анну все
студенты техникума знали.
Я был нетрезвый, но что-то меня побудило немедленно увидеть
её. Я надел трико, кроссовки и штормовку и пошёл к женскому обще-
житию. С парадного входа меня, конечно, никто бы не пустил, да я и
не пытался. С чёрного хода попытался, там как раз студенты выносили
мусор. Когда они возвращались, я пристроился к ним, но вахтёр уви-
дела меня и не пропустила. Тогда я стал обходить общежитие в надеж-
де найти способ как-нибудь проникнуть туда. Мой взгляд остановился
на пожарной лестнице, ведущей на крышу здания. Но допрыгнуть до
нижней перекладины я не смог. Поэтому попросил проходящего мимо
студента из местных, который пришёл к девушке в общежитие, чтобы
тот подсадил меня. Я вскарабкался по спине на его плечи и схватился
руками за нижнюю перекладину. Подтянулся, сделал выход силой и
ухватился за следующую перекладину. Так сначала на руках, а затем
при помощи ног по пожарной лестнице я залез на крышу. По краю про-
шёл на другой конец здания и по водосточной трубе спустился к окну
четвёртого этажа. В окне горел свет, я заглянул в него, там девчонки
занимались. Я постучал в окно. Я видел, как в комнате начался перепо-
лох. Одни выбежали из комнаты, другие посмелее стали приближаться
к окну, пытаясь рассмотреть, кто стучит. Да и понятно их состояние.
Как можно постучать на четвёртом этаже в окно с улицы, если нет ни
лестниц, ни других приспособлений. Когда одна приблизилась к окну
вплотную, я узнал её, и она, видимо, тоже узнала меня, стала что-то
говорить своим подругам. Я стал кричать ей, чтобы открыла окно. По-
мешкав некоторое время, она открыла. Я ступил на подоконник, затем
на стол, который был ниже подоконника, как по ступеньке и спрыгнул
на пол. Девчонки находились в изумлении или в лёгком шоке. Та, что
посмелее, спросила меня:
— Как ты залез?
Я спокойно ответил:
— По водосточной трубе.
И с деловым видом вышел из их комнаты и направился к ком-
нате, где жила Аня. Постучал. Из-за двери никто не ответил. Я стал
стучаться в соседние комнаты, спрашивал:
— Анну никто не видел?
339
В комнатах и проходящие мимо студентки отвечали мне или «Не
знаем, где она», или «Она ещё не приехала».
Так я обошёл весь этаж, не встретив Анны и не услышав внятного
ответа, где она. На мою беду навстречу мне шла воспитатель общежи-
тия. Я, конечно, попытался скрыться в открытой комнате. Но она всё
же заметила это. Вытащила из комнаты и повела вниз по лестнице. У
вахтёра она строго спросила:
— Как он сюда попал?
Испуганная женщина дрожащим голосом отвечала:
— Не знаю, через вахту не проходил!
Но я, как истинный джентльмен и честный молодой человек, за-
явил:
— Я по водосточной трубе залез.
Не знаю, поверила она мне или нет, сказала, чтобы я шёл к себе в
общежитие. А вдогонку крикнула мне:
— Завтра будет доложено директору техникума.
Но её слова не остановили меня. В голове моей играл хмель, меня
уже никто не мог остановить в желании увидеть свою любимую. Не
зная, находится она действительно в общежитии или ещё не приеха-
ла, аналогичным способом залез на здание общежитие, спустился по
той же водосточной трубе и опять постучал в окно. На этот раз девчон-
ки не испугались, но и открывать окно не стали. Со злости я ударил
кулаком по стеклу и разбил его. Но и через разбитое стекло пролезть
я не смог. Девчонки испугались и стали кричать, что сейчас позовут
воспитателя. Теперь уже и я испугался, что во второй раз попаду ей
на глаза и стал спускаться на этаж ниже. Там свет в окне не горел, в
комнате никого не было. Раздосадованный, я спустился ещё на этаж
ниже, но там тоже в комнате никого не было и окно было закрыто. На
первом этаже были хозяйственные помещения. Поэтому я спустился
на землю. Из руки текла кровь, и мне ничего не оставалось, как идти
к себе в общежитие. Наша вахтёрша увидела кровь, предложила пере-
вязать. Я согласился.
Наутро с первой же пары меня вызвали к заместителю директора
техникума по воспитательной работе Стародубцевой Светлане Иванов-
не. Когда я зашёл к ней в кабинет, там уже сидели комендант и вос-
питатель из женского общежития. Я всё сразу понял.
— Ты что это вытворяешь? — кричала Стародубцева писклявым
голосом.
Я молчал и тупо смотрел в пол. Объяснять что-то было бесполезно.
Консилиум сразу решил: отчислить из техникума. Немного успокоив-
шись, Светлана Ивановна отпустила меня на занятия.
Последствия были следующие: моего отца вызвали в техникум, он
заплатил за разбитое стекло, этим дело и кончилось.
Но утром-то приехала моя горячо любимая и обожаемая Анечка.
Ей ещё до занятий рассказали о моих подвигах.
340
На перемене мы встретились, в её глазах я увидел глубокое огорче-
ние. Ей, видимо, было очень стыдно за меня. Она стояла, как всегда, в
кругу своих подруг. Увидев меня, она не спеша отделилась от них. Мы
отошли к окну. Я что-то пытался объяснить ей, но она меня не слуша-
ла. Смотрела как-то мимо меня. Я, как всегда, взял в свои руки концы
её пояса. Она медленным движением, плавно, забрала пояс. Это меня,
конечно, насторожило. Разговор у нас явно не получался. Раздался зво-
нок, и мы разошлись по своим аудиториям. Так в течение трёх дней
мы встречались на переменах. Я пытался разговорить Аню. Но она про-
должала отмалчиваться. Я приглашал её в кино или вечером погулять.
Но она от всего отказывалась. Тогда я спросил:
— Ты что, не хочешь со мной встречаться?
Она молчала.
Ах, если бы не мои молодые амбиции! Мне бы подождать, про-
явить мудрость, выдержать паузу, и всё бы наладилось. Но я ничего
умнее не придумал и сказал:
— Тогда до свидания!
Аня с грустным лицом повернулась и пошла к своим одногруп-
пникам. А я сбежал по лестнице и пошёл в аудиторию, где начинались
занятия.
Это было первое расставание. Без ругани. Без выяснения отноше-
ний. Молча расстались. Хотя оба, наверное, пожалели об этом.
Шло время. Конечно, я страдал и не находил себе места. Где бы ни
находилась Аня, я старался хоть мельком посмотреть на неё. А когда
она проходила мимо, то смотрел ей вслед до тех пор, пока она не скро-
ется из виду.
Между общежитиями была волейбольная площадка, там мы часто
играли в волейбол. Девчонки из окон своего общежития наблюдали за
нами. Среди них, конечно же, была и Аня. Не знаю, смотрела она на
меня или просто наблюдала за игрой.
Осенью я был уже третьекурсником, а Аня училась на втором. Я
вновь попытался наладить отношения. Мы стали встречаться в техни-
куме, разговаривать о пустяках. Но Анна не давала повода приблизить-
ся к себе. Я приглашал её погулять, она отказывалась. В кинотеатре
«Удакан» начался хороший фильм. В одну из встреч я пригласил Аню
в кино. Она согласилась, сказав:
— Всё равно на него надо сходить.
В кинотеатре во время сеанса я обнял Аню за плечи, но она накло-
нилась вперёд и попросила, чтобы я убрал руку.
После сеанса я предложил Анне погулять, но она не согласилась,
сославшись на то, что у неё много домашнего задания. Когда подошли
к её общежитию, она попросила, чтобы я не приглашал её больше и она
не хочет больше со мной встречаться. Не потому, что я ей не нравился
или был противен. Она сказала, что ни с кем не хочет встречаться. Бу-
дет заниматься учёбой и на большее у неё нет времени. Убитый горем,
341
я побрёл к себе в общежитие. Ни злости, ни обиды у меня на неё не
было. Я её просто любил и был рад хоть краешком глаза взглянуть на
неё. Встречая её в здании техникума, я провожал её взглядом и не мог
оторваться от неё, смотрел, пока она сама не скроется из виду.
Шло время, закончился третий курс. На каникулах я поехал в
стройотряд в Красноярский край. После стройотряда были небольшие
каникулы и практика, которую я отрабатывал по месту жительства.
В техникум я приехал после зимних каникул. Аня училась уже на
третьем курсе. Встречалась ли она с кем в тот период, не знаю. Я ви-
дел, как она ходит по коридорам техникума, и всё так же провожал её
молчаливым взглядом. Поговорить и подойти к ней я не мог, не знаю
почему, наверное, просто стеснялся. Ведь уже прошло много времени.
Вернее, не было времени, потому что в этот период я писал диплом.
Через два месяца я его защитил. С ребятами, разумеется, обмыли это,
как и положено. И я пошёл в общежитие к Ане. Неосознанно шёл, ноги
сами несли. Когда уже находился в фойе, вызвал Аню. Она вышла и, не
увидев никого, кто мог её вызвать, собиралась уже идти назад. Тогда я
вышел из тёмного угла, она увидела меня и даже растерялась.
— Ты, что ли, меня вызвал? — спросила она, направляясь в мою
сторону.
На лице её сияла улыбка, и, как мне показалось, она даже обрадо-
валась этому обстоятельству.
— Что, защитился? — спросила она меня, зная о том, что в этот
период защищались дипломники.
— Да, — ответил я.
— На сколько?
— На четыре балла, — восторженно ответил я.
Мы с ней пообщались некоторое время. Я знал, что этой весной
меня заберут в армию, спросил Анну:
— Можно я буду тебе писать из армии?
— Отчего же, конечно, можно, — ответила та.
Много девчат переписывались с солдатами, но никого это ни к
чему не обязывало.
На прощание Аня с воротника моего полушубка убрала нитки и
ворсинки. Делала это как-то ласково, приблизившись ко мне вплотную.
И это мне вселило надежду.
Службу я проходил в городе Хабаровске, первые письма я написал,
конечно, родителям, сёстрам и своей любимой Анечке. Она отвечала,
рассказывала о делах в техникуме. Я в каждом письме признавался ей
в любви, высылал фотографии. Обещал, что после армии обязательно
на ней женюсь. Она мне тоже выслала фотографию. Я носил её в во-
енном билете в левом кармане, возле самого сердца. И так как служил
я водителем, то, когда оставался один в кабине автомобиля, доставал
фотографию и любовался ею. Она помогала мне переносить все тяготы
и лишения воинской службы.
342
Но вдруг от Ани письма прекратились. Я не знал, что делать, но про-
должал писать. Через несколько месяцев получил ответ, в котором Анна
сообщила мне, что она беременна, — гуляла на свадьбе и вот так случи-
лась. Отца ребёнка она не собирается искать и поэтому будет рожать без
мужа. Это шокировало меня. На меня навалилась депрессия. Я не знал,
что делать. Недели три я приходил в себя. Ходил, как зомби. На машине
ездил в таком же состоянии. Как не совершил тогда аварии? Бог, видимо,
уберёг. Немного успокоившись и поразмыслив, решил: обвинять Аню мне
не в чем. Она не обещала меня ждать из армии. Это я строил иллюзии. И
всё же пришёл к выводу, что всё равно не смогу без неё жить. Я не пред-
ставлял другую девушку возле себя. За все студенческие годы сколько
было вокруг девчат и в моём техникуме, и других учебных заведениях, в
том числе землячек из моего посёлка, но я ни на кого не обращал внима-
ния, а смотрел только на свою Аню, хоть она и не была моей.
Собравшись с мыслями, я написал ей, что всё равно люблю и её
неродившегося ребенка. Обещал, что приду из армии, и мы обязательно
поженимся.
Ответ не заставил себя долго ждать. Аня согласилась со мной.
Даже описывала, как проходит беременность, — видимо, ей надо было
с кем-то поделиться. Ответы от неё приходили регулярно. Аня родила
девочку, назвала её Настей, отчество дала моё. Переехала жить в по-
сёлок, где проживала её мама, и просила меня, чтобы я присылал ей
письма на мою фамилию. Как будто она вышла замуж. Я всё готов был
делать, о чём просила меня любимая. Думал и надеялся, что уже ни-
что не помешает нашему семейному счастью.
Служба подходила к концу, но письма от Анны опять перестали
приходить. Я стал беспокоиться. До демобилизации оставалось меньше
месяца. Я заказал переговоры с Аней на адрес мамы. Но на переговоры
пришла мама Ани. Я спросил:
— А где же Аня, она вышла замуж?
И в ответ я услышал:
— Нет, Аня не вышла замуж, а уехала на станцию Выдрино, куда
у неё направление после техникума. И там будет постоянно жить. Она
продиктовала мне адрес, где проживала моя любимая. Я незамедли-
тельно воспользовался этим обстоятельством и отправил телеграмму:
«После демобилизации приеду, жди».
Вторую телеграмму отправил, когда уже подъезжал: «Встречай, но-
мер поезда и вагон».
В вагоне-ресторане купил бутылку шампанского за двадцать пять
рублей, хотя в магазинах она в тот период стоила не более пяти рублей.
Аня встретила меня, я бы не сказал, чтобы холодно или горячо,
как-то обыденно и просто. Дома с семимесячной Настенькой водилась
Анина мама. Она как раз гостила у неё и должна была за день раньше
уехать, но, получив телеграмму от меня, осталась, чтобы посмотреть на
возможного зятя.
343
***
Когда мы пришли со станции, Аня быстро собрала на стол. Я
достал бутылку шампанского. Сели. Мама Ани, державшая на ру-
ках маленькую Настеньку, рассматривала меня в упор. Аня сидела
рядом. Я что-то рассказывал. О службе, наверное. Мама поинтересо-
валась:
— Кто твои родители?
Я стал красноречиво рассказывать о своих родителях.
— Родители уже пенсионеры. Проработали на шахте по тридцать
лет и в пятьдесят ушли на пенсию. Живут в шахтёрском посёлке.
Анечка сидела рядом и рассматривала меня. Мы не виделись два
года. Но вряд ли что изменилось во мне за этот период.
Посидев некоторое время за столом, мама Ани ушла ночевать к
родственникам. У Ани была однокомнатная квартира. Уложив спать
маленькую Настеньку, мы впервые с любимой и столь дорогой мое-
му сердцу легли в постель. Я впервые почувствовал запах женского
тела. Впервые прикоснулся к её гладкой и нежной коже, гладил осто-
рожно, ласково, ощущая каждый миллиметр её бархатистого тела. Во
мне воспылали те чувства, которые ощущает обнажённый мужчина,
прикоснувшись к обнажённой женщине. Наши тела слились в по-
рыве страсти. Сколько она длилась, мгновение или вечность, я уже
не помнил.
Проснувшись утром, позавтракав, я вышел во двор. Он был на два
хозяина. Со стороны крыльца, где расположена квартира Ани, забор
был завален. Я спросил у Ани:
— Есть ли у тебя какой-либо инструмент?
— Да откуда у меня, мужика в доме же нет.
Я пошёл к соседям, взял топор, молоток, гвоздодёр и принялся за
работу. Освободив столбы от прожилин, выпрямил их, укрепил, затем
поднял пролёт и прибил прожилины к столбам. Некоторые штакетины
отлетели, поэтому я их приколотил вновь.
За этим занятием меня застала мама Ани, возвращавшаяся от род-
ственников.
— Вот, хозяин, не успел приехать, а уже работает.
Я только заулыбался в ответ.
Я поработал ещё некоторое время, когда на крыльцо вышла Аня и
спросила:
— Обедать будешь?
И с особой интонацией добавила:
— Хозяин!
Видимо, они с мамой уже обсудили, что я не успел приехать, как
взялся за работу.
За обедом мама Ани спросила:
344
— Работать здесь собираешься или поедете куда?
— Здесь собираюсь, — быстро ответил я, потому что других вари-
антов и не рассматривалось.
— А кем? — допытывалась она.
— Да я вообще-то механик, могу и водителем, и трактористом.
— Хороший заработок на бирже, — сказала мама Ани.
— А что это? — не понял я.
— Это где из озера Байкал поднимают сплавленный лес на рас-
пиловку.
Немного подумав, порывшись в мозгах, вспомнил по занятиям в
техникуме такую технологию. Я ответил:
— Знаю такую работу, но чисто теоретически.
— Я тебя свожу после обеда, — тут вмешалась Аня и продолжи-
ла: — Бабушка посидит с Настенькой, а я свожу тебя на экскурсию по
посёлку и на биржу заведу.
После обеда мы пошли гулять по посёлку. Встретили проезжавшего
на мотоцикле парня, который учился у нас в техникуме и которого мы
с Аней знали. Он остановился, узнав меня. Мы поздоровались.
— Ты как, в гости или насовсем? — спросил он у меня.
Я ему с уверенностью ответил:
— Насовсем!
На тот момент у меня других планов не было.
По дороге мы обсуждали разные бытовые проблемы. И я сказал:
— Официально регистрируем наши отношения, Настеньку я удо-
черяю.
Аня, шедшая рядом и державшая меня под руку, молчала, не воз-
ражая. Мне было приятно идти с девушкой под руку. Я своим боком
ощущал прикосновение её руки, которое передавалось мне по всему
телу.
Зашли на биржу. Это был участок воды, где стоял большой кран
и прямо оттуда доставал длинные хлысты, складывал их на эстакаду,
и они по транспортёру двигались в сторону распиловочного цеха. Рабо-
чие, находившиеся на транспортёре, кто ломом кто крюком поправляли
хлысты, чтобы они двигались ровно.
Затем отправились в контору лесокомбината. Там в отделе кадров
сказали:
— Перед тем как устроиться на работу, необходимо встать на во-
инский учёт.
Выйдя на улицу, я подошёл к ожидавшей меня Ане и спросил:
— Где можно встать на воинский учёт?
Аня ответила:
— Нужно ехать в районный центр, а это несколько десятков кило-
метров. Завтра поедешь. Туда ходят автобусы.
На обратной дороге мы зашли к подруге Ани. Она была дома, у
неё было двое детей. Старшему было лет пять-шесть, маленькому — два
345
месяца. Её муж работал в зоне с заключёнными, которые также тру-
дились на этом лесокомбинате. Пробыв некоторое время в гостях, мы
вернулись домой.
Вечером я остался с Настенькой возиться, а Аня пошла провожать
маму на поезд.
Да, приехав к Ане, все деньги которые у меня были, отдал ей, а
когда мы с ней ходили по посёлку, она сказала:
— У мамы скоро день рождения, давай ей купим подарок из твоих
денег. Моих пока нет.
— В чём вопрос, конечно, — ответил я.
В магазине Аня купила своей маме тёплую кофту и дома по-
дарила её.
Вернувшись, она уложила Настеньку спать. Мы легли в постель.
Это была вторая наша ночь. Лучше, чем первая. Я был на седьмом небе
от счастья, близости с любимой женщиной.
Утром я поехал, чтобы встать на воинский учёт, надел военную
форму специально для этой цели. На поездку в районный центр у меня
ушёл целый день.
Вернувшись вечером, увидел, что меня ждал ужин. Мы с Аней
мирно побеседовали, но она высказала своё беспокойство:
— В посёлке все знают, что не ты отец ребёнка, поэтому, когда она
подрастёт, ей об этом скажут, и тогда могут начаться проблемы. Я их
не хочу.
— А что делать? — ответил я.
— Надо уезжать отсюда, — твёрдо сказала Аня.
Для меня это было, конечно, шоком. Я стал обдумывать заявление
Ани. Возражать я не стал, аргументы были вескими. Мне не хотелось
обидеть Аню. Судьба ребёнка тоже находилась в моих руках, и я был за
неё в ответе. Поэтому стали думать, куда можно поехать. Рассматрива-
лись разные варианты: к моим родителям, к её маме, но остановились
на том, что надо ехать на БАМ, там есть мои родственники и дефицит
рабочей силы.
На следующий день я опять поехал в районный центр, но уже сни-
маться с учёта. Проездил опять почти целый день.
Вечером уже собирал сумку. Китель не стал забирать. Сказал Ане:
— Продашь солдатам, которые охраняют заключённых и едут на
дембель.
Вечером, когда Аня уложила спать Настеньку, мы тоже легли спать,
это была третья наша ночь. Всё было по-старому, но только внешне, вну-
три у меня что-то болело. Душа чувствовала неладное.
Наутро я ушёл на вокзал. Пока ждал поезд, стоял и думал. На
сердце было неспокойно. Но я гнал всякие дурные мысли.
Вернулся я сначала к родителям, взял денег на дорогу и сразу
поехал на БАМ. В городе Тында остановился у родственников. А на сле-
дующий день после приезда дядька повёл меня устраиваться на работу.
346
В Производственном объединении «Тындалес» мне предложили долж-
ность механика в леспромхозе, расположенном в ста восьмидесяти ки-
лометрах от Тынды. Я, конечно, согласился и на следующий день уехал
к месту назначения. В Лопче, так назывался посёлок, где расположен
леспромхоз, меня встретили хорошо. Поселили сразу в «Заезжку». Так
называлась комната в конторе, где останавливались командированные.
На работу меня взяли механиком нижнего склада, расположенного в
пяти-шести километрах от посёлка. Возили на работу, обратно и на
обед вахтовым автобусом. На нижнем складе было несколько башен-
ных кранов, разгружавших лесовозные автомобили с хлыстами, кото-
рые распиливали на сортименты (брёвна). Затем эти же краны грузили
сортименты в вагоны. Работа несложная. Леспромхоз был корейским,
только инженерно-технический персонал, выполнявший функции кон-
сультантов, был русским. Вот таким консультантом-механиком был я.
Кроме того, директор меня предупредил, что корейцы плохо обращают-
ся с нашей техникой, поэтому она часто ломается. И я каждый день
лазил по кранам, эстакадам, проверял её техническое состояние. О всех
замечаниях докладывал на планёрках, где также присутствовали ко-
рейские специалисты.
По приезде я сразу написал Ане и сообщил место своего житель-
ства и работы и с нетерпением стал ждать ответа.
Ответ пришёл и не то чтобы разочаровал меня, он просто убил,
морально убил, причём наповал. В письме было сказано: «Я тебя не
люблю, а без любви жить с тобой не хочу».
Я, как чумной, ходил по нижнему складу, ни пить, ни есть не мог,
было бы ружьё — застрелился.
Потом, когда стал немного отходить, написал подряд три пись-
ма, в каждом по два развёрнутых тетрадных листа в клетку, где
мелким почерком на каждой клетке с обеих сторон были написаны
и слова мольбы, и нехорошие слова, в том числе и то, что покончу
с жизнью.
Ответа ни на одно письмо не последовало. Тогда я заказал перего-
воры. Аня пришла, но разговора не получилась: я её уговаривал, она от-
казывалась. Конца разговора она не дождалась, бросила трубку и ушла.
Через несколько дней меня вызывает директор леспромхоза и го-
ворит:
— Освобождается однокомнатная квартира. Там раньше жил на-
чальник станции. Сейчас его переводят начальником вокзала в Тынду.
Пойди, посмотри.
Конечно, я сделал вил, что обрадовался и ушёл. Квартиру я сразу
нашёл, так как она находилась недалеко от столовой. Начальника стан-
ции я тоже уже знал, поэтому знакомиться не пришлось. Он вывез все
вещи и сказал, что скоро отдаст мне ключи.
Я получил ключи, мне леспромхоз выделил кровать и матрац.
Стол на кухне и два табурета мне оставил начальник станции.
347
Так я стал жить один в квартире. Прошло несколько дней. С нами
на «вахтовку» сел заместитель директора и, глядя на меня, сразу спросил:
— А ты что за семьёй не едешь, тебе квартиру дали, а ты тянешь?
— Да, вот… — что-то промямлил я.
— Езжай, я отпускаю, — жестко сказал заместитель директора.
«Что делать? — думал я. — Может, действительно поехать. Может,
уговорю?»
«Поеду!» — твёрдо решил я.
На следующий день я купил билет и выехал в Тынду. И пока было
время до поезда, стал ходить по магазинам. В одном магазине заметил
пинетки и подумал: «Надо купить, Настенька, наверное, начинает уже
топать, а надеть на ноги нечего, в деревне такого нет».
На БАМе в то время было всё. Купил бутылку шампанского, сел в
поезд и поехал.
С поезда мчался, как на крыльях. От станции до дома было при-
личное расстояние, но я его преодолел в одно мгновение — летел на
крыльях любви. Вот, думаю, обрадую Аню: на стол поставлю шампан-
ское, Настеньке надену пинетки.
Но каково было моё огорчение, когда я увидел на двери замок. У
соседского пацана спросил:
— Где Аня?
Он ответил:
— Она уехала.
— Куда уехала? — недоуменно спросил я.
— Совсем уехала, — пожимая плечами, ответил пацан и пошёл к
своему крыльцу.
Я сел на Анино крыльцо, опустил голову ниже колен, так мне, во
всяком случае, показалось. И как говорится в сказке «…и склонил воин
свою буйну голову…».
«Что делать?» — думал я.
Посидел на крыльце, немного пришёл в себя и поплёлся по улице
посёлка. Куда глаза глядят. По дороге стал очухиваться. Решил зайти к
подруге Ани, узнать, куда она могла уехать.
Подруга Ани в это время гуляла на улице с коляской. Я подошёл
к ней.
— Здравствуйте, — сказал я. — Вы меня не забыли?
— Нет не забыла, — растерянно ответила та.
— А куда Аня уехала? — спросил я.
Немножко помолчав, видимо, обдумывая свой ответ, подруга Ани
сказала:
— В Карымское.
Я знал, что там живёт молодой человек, который учился в одной
группе с Аней и тоже был влюблен в неё. Но в настоящее время он
служил в армии. Всё это я знал со слов Ани.
— Зачем приехал? — спросила она.
348
— Да вот, получил квартиру, хотел забрать, — ответил я.
Видя моё огорчённое лицо, она молчала.
— Может, адрес дадите?
Сразу отреагировала:
— Ты коляску покатай, а я домой сбегаю, принесу адрес.
Через несколько минут она прибежала с клочком бумаги, на кото-
ром был адрес. Я взял листок, поблагодарил, попрощался и направился
в сторону станции. Там взял билет на ближайший поезд до станции
Карымская. Ждать пришлось недолго, всего несколько часов.
На станции Карымская я побрёл искать адрес, который был указан
в листке. Нашёл. Там стоял частный деревянный дом, почерневший от
старости. Таким же был забор.
Я на всякий случай открывал калитку медленно, вдруг во дворе
злая собака. И вошёл во двор. Прямо от меня на противоположной
стороне двора стояла пожилая женщина и что-то делала. А под наве-
сом, на верстаке, прибитом вдоль стены, стояла Аня. Причёска у неё
уже была другая, тогда модная «Гаврош», она была босиком. Увидев
меня, она побледнела и пошла в мою сторону, но не ко мне, а мимо
меня и выскочила из калитки. Я пошёл следом за ней. Там она спро-
сила меня:
— Ты зачем приехал?
— За тобой, — ответил я.
— Я никуда не поеду, — ответила Аня.
— Я квартиру получил, за тобой приехал, — настаивал я.
Но разговор не складывался. Мы уже стали разговаривать на от-
влечённые темы. Я понял, что приехал зря. Поэтому настаивать было
бесполезно. Я достал пинетки и бутылку шампанского и передал Ане,
сказав:
— Шампанское тебе, а пинетки для Настеньки. А где Настенька?
— Спит, — ответила Аня.
Вот так мы и расстались.
От дома я пошёл на вокзал, купил билет в обратный путь и уехал
на БАМ. Там мне поработать удалось недолго, всего несколько месяцев.
Начальство потребовало, чтобы я освободил жилплощадь, так как на-
род стал возмущаться, что молодой механик живёт один в квартире, а
рабочие семьи с детьми проживают в общежитиях. Я сдал её и уехал в
Хабаровск.
***
После моего отъезда Аня поехала к своему другу на станцию
Завитая, где он служил, поверив в то, что после армии он женится
и удочерит Настю. Но после окончания службы отношения у них
не сложились. Аня собрала вещи и поехала на БАМ. Остановилась
в посёлке, расположенном между Тындой и Лопчей, где проживала
её двоюродная сестра. Оставляла Настю на попечение сестры и вы-
ходила на трассу, спрашивая у проходящих лесовозов из Лопчи обо
мне. Ей отвечали, что такого не знают. Тогда она собрала Настю и
сама поехала в Лопчу. Там в конторе леспромхоза ей сказали, что
я уехал, а куда не знают. На станции мой земляк сказал ей, что я
уехал в Хабаровск.
Через неделю после приезда в Лопчу Аня неожиданно вышла
замуж за одного работающего там мужика. Он удочерил Настю, но,
прожив восемь месяцев, они разошлись, и Аня с ребёнком вернулась
к маме.
350
Содержание
ОТ ИЗДАТЕЛЬСТВА ПОВЕСТИ
Дикий Командировка в Конопляная Там, где течет РАССКАЗЫ
Вольер для Охота на Дело было на Чумке ПРАВДИВЫЕ ИСТОРИИ О БЫВАЛОМ ЧЕЛОВЕКЕ
(Повествование в рассказах)
Как саудовский шейх охотился в тайге .......................................234
Тревожная Медовый ЗАРИСОВКИ
Телефон с Испорченный Детские Статус Из жизни ЗАПИСКИ О ПЕРЕЖИТОМ
Превратности В этой книге речь идёт о конкретных делах, которые довелось вести
опытному следователю. Каждое — срез современных нравов. Издание по-
лезно не только будущим следователям, но и широкому кругу читателей.
УДК 82-3(081)
ББК 84(2Рос=Рус)6
ISBN 978-5-9903946-2-9
Архипенко С. А.
Невыдуманные истории старого следователя : повести, расска-
зы, зарисовки. — Хабаровск: КГБУК «Редакция «Дальний Вос-
ток», 2012. — 352 с.
А87
ISBN 978-5-9903946-2-9
Литературно-художественное издание
АРХИПЕНКО Сергей Алексеевич
Невыдуманные истории
старого следователя :
повести, рассказы, зарисовки
Редактор Т. Н. Савельева
Компьютерная верстка Н. М. Соболь
Корректор З. М. Бугрова
Подписано в печать 18.12.2012
Формат 60х90/16 Бумага офсетная, печать офсетная.
Усл. печ. л. 24,1 Тираж 1000 экз. Заказ № 784.
КГБУК «Редакция «Дальний Восток»
680000, Хабаровск, пер. Капитана Дьяченко, 7 а
Тел.: 32-59-68 (факс), 31-20-02
E-mail: dvjournal@mail.ru
Отпечатано в КГУП «Хабаровская краевая типография»
680038, Хабаровск, ул. Серышева, 31