Ричард Фуллер. Предопределение

ПРЕДОПРЕДЕЛЕНИЕ
Ричард Фуллер(1998)
http://www.founders.org/library/sermons/fuller.html

Деян.27.22-31

Г-н Питт, прочитав "Аналогию веры" Батлера, заметил, что эта книга "предлагает больше сомнений, чем дает ответов". Устраняя одну трудность, мы должны проявлять осторожность, чтобы не создавать других, которые будут еще больше. Вместе с тем, говоря о глубинах Божиих, все, что мы можем сделать - это показать, насколько далеко может идти человеческое понимание, когда оно перестает подчиняться высокому разуму и ограничивает себя простой логикой. 
Вы все знакомы с описательной частью кораблекрушения Павла. Несмотря на некоторые правдоподобные возражения, большинство толкователей согласно с тем,  что это судно было потеряно на острове, в настоящее время известном как Мальта. В целом это описание очень колоритно: надвигающаяся угроза, опасения апостола, усилившиеся к ночи, его вдохновляющее выступление, ужас сотен людей, когда судно начало тонуть, сила призыва апостола и спасение всех находящихся на борту.
Когда вы читаете это повествование, вы чувствуете, что, если моряки и поставили под сомнение заявление Павла о данном ему откровении с небес, оно все же придало им новые силы, поскольку они действительно смогли спастись. И вы просто не сможете не обратить внимание на то, что есть некое противоречие между положительным утверждением безопасности для всех, и последующим предупреждением о невозможности спасения пассажиров, если экипаж ничего не предпримет. Наши философы нередко удивляются простоте этого рассказа, как и позиции апостола и вдохновенного историка. Ибо, если Бог определил, что все должны достичь земли в безопасности, как  может быть подтверждено, что в любом случае кто-то будет потерян?
Римский сотник был, осмелюсь сказать, довольно мудрым человеком, поскольку вместо того, чтобы к чему-то придираться и возражать, он сразу последовал совету Павла. И именно это важно для нас сейчас. Если говорить серьезно, то на самом деле никто не считает, что  предопределение не имеет ничего общего со свободой человека. Ни один фермер, каким бы радикальным кальвинистом он ни был, не будет столь глуп, чтобы перестать возделывать свое поле на том основании, что у Бога нет ничего непредвиденного и Ему заранее известно, будет урожай или нет. Ни один фаталист при кораблекрушении не скрестит руки и не скажет: если мне суждено погибнуть, я погибну, если суждено спастись, то спасусь. Если налицо реальная опасность, и неграмотный крестьянин, и философ возопят к Богу о спасении и приложат к выживанию все усилия, которые смогут приложить. Только при явной спекуляции или для того, чтобы в нераскаянности и неповиновении заставить замолчать свою совесть, враги Божьи могут, оскорбляя Его, использовать Его указы как предлог для удовлетворения своих страстей.
Я собираюсь предложить вам некоторые мысли по этому сложному вопросу, рассматривая его сначала доктринально, а затем практически. Такие дискуссии очень редко находят место на этой кафедре, и нет ничего дальше от моих намерений, чтобы кто-то из вас покинул путь простого, чистого благочестия, чтобы углубиться в тайны сложной метафизической полемики. "Сокрытое - Господу Богу нашему, но те вещи, которые открыты, принадлежат нам и нашим детям навсегда, чтобы мы могли исполнять все слова закона сего".
Если мы будем правильно, по-евангельски относиться к своим обязанностям, у нас не будет искушения погружаться в спорные тонкости богословия -  как никто не будет лезть ногой в зыбучий песок, желая познать его глубину, или лезть в заросли на обочине, чтобы выяснить, как далеко в них можно проникнуть. Наша умственная гордость - это сильный довод в пользу того, что человек низко пал.  Откровение постоянно осаживает наше высокомерие, которое кощунственно подрывает доверие к Божию слову, если наш слабый интеллект не может понять вещи, которые Богу было угодно от нас сокрыть. Замычел Евангелия заключается в том, чтобы взращивать в нашем характере скромность, и питать детский дух, без которого наш ум начнет блуждать по мрачным и опасным путям, пока не зайдет в тупики недоумений или не потеряется в бесконечных темных лабиринтах.
Поскольку же, тем не менее, люди, претендующие на мудрость и гениальность, в своих речах и книгах постоянно высказывают дерзкие идеи по вопросу о соотношении предопределения и свободы, им, как и всем прочим, следует показать, насколько мало они понимают реальность и не чувствуют при этом своего кощунственного высокомерия и неверия.   

1

Сначала рассмотрим наш вопрос доктринально. И тогда мы увидим сразу, почему этот вопрос в течение веков был источником горьких противоречий, которые не только подогрели скептиков, но и восстановили кафедру против кафедры, церковь против церкви и синод против синода. Те проблемы, о которых я говорил - Бог, Его указы и человеческая моральная ответственность - стали водоразделом, и для их разрешения были сформированы две системы и выступили две партии. Давайте рассмотрим каждую из этих систем и выслушаем обе эти партии, чтобы избежать противостояния группировок и шибболета враждебных религиозных предрассудков. Я обозначу эти направления как либертаристов и несесситариев.
Либертаризм отвергает доктрину предопределения; его сторонники отрицают, что у Бога есть замысел, который объемлет всю реальность. Однако можно ли в наше время отрицать это, не шокируя разум и не отвергая наше почтение к вечной истине Откровения? Я мог бы легко показать, что такое отрицание не дает никаких весомых результатов, но только загоняет трудности вглубь. Отвергая предопределение, эта система утверждает, что Бог предоставил всем людям возможность действовать, как они пожелают. Но что имеется здесь в виду под человеческим действием и выбором? Конечно, подчинение человека импульсам его собственных чувств и страстей. Но разве не Бог предал его этим страстям? И разве Он не знает, что страсти, которые искушают тварь, были вызваны в ней падением? Он не предвидел, что они будут ей в соблазн? Возможно, Он не помешал искушениям, но почему Он позволил им стать страстями? Почему Он позволяет людям быть подверженным этим соблазнам? Почему, короче говоря, имея совершенное знание, что будет грех, соблазны и погибель, Бог создал и допустил все это? Вряд ли кто-то будет отрицать наличие у Бога плана и знания, и я сразу признаю, что предвидение событий, которым что-то может или не может помешать, и их устроение и реализация совершаются по Его суверенному благоволению. Но это и требует, с признанием свободного агента во времени вместе с его определенными полномочиями и склонностями, вполне определенного предвидения того, какие соблазны будут преодолены, а какие нет. Очевидно в таком случае, что наши скромные способности просто не позволят отделить предузнание от предопределения. Отказ от предопределения, следовательно, не снимает никаких возражений, он лишь скрывает трудности, которые невежество делает непреодолимыми.
Но если бы даже либертарная теория не была простым уклонением от проблемы, то было бы невозможным для нас принять такое решение, ибо оно сводит Иегову с престола и принижает Его правление, видя в мире лишь шанс и волю случая и вводя дикий произвол и беспорядок. Согласно этой системы характер провидения и благодати превращаются в карикатурное безбожие. Бог не контролирует ни творение, ни Свои дела, или, - если это будет слишком чудовищным и отвратительным, - Он осуществляет власть над мертвой природой, но не над умами и сердцами людей. "Сердце царя в руках Господа, как воды реки, Он направляет его"  - это заявление Святого Духа, но эта теория отвергает эту истину. Бог не осуществляет никакого контроля над человеческими сердцами, следовательно, пророчество является абсурдом; провидение является химерой; молитва является насмешкой, поскольку Бог не вмешивается в события, но отказывается от Своей воли в пользу страстей и похотей множества независимых агентов, и их прихоти и импульсы, которые Он никак не сдерживает, в итоге постоянно наносят Ему поражение и топчут Его замыслы. Это убеждение так одиозно, настолько претит всем основаниям религии, что достаточно взглянуть на его последствия, чтобы его не принял ни один здравомыслящий человек.   
И эта ересь обречена на каждой странице Библии. Мы часто жалуемся на легкомысленное отношение к текстам Писания, как к подкупленным свидетелям, приводящим доказательства только против обвиняемого - когда их смысл минимизируется и из них извлекаются доказательства, которые они при других условиях могли бы и не дать. Но в конце концов изобретательность исчерпывается, ибо язык Откровения отнюдь не двусмыслен. "Совет Господа стоит вечно, мысли сердца Его для всех поколений". Все обитатели планеты ничто пред Ним, ибо Он "творит по воле Своей в воинстве небесном и среди жителей земли, и никто не возьмет Его за руку и не скажет: что Ты делаешь?".  "И они молились и сказал: Господи, покажи, кого из этих двух Ты избрал, чтобы Он мог принять участие в этом служении". "Кого Он предузнал, тех и предопределил... а кого предопределил, тех и призвал и т.д.", в соответствии со Своей целью, ибо Он "совершает все по совету воли Своей". Такие отрывки, как эти, легко умножить, но я предпочел бы пойти другим  путем и свести доктрины Откровения в доказательства, которые столь ярки, что заставят замолчать любую ложь и софистику.
Свидетельства, которые я сейчас приведу, получены из тех описаний, в которых человеческая свобода принимается как нечто само собой разумеющееся или прямо подтверждаемое, но в то же время все устроение событий возлагается непосредственно на Бога и Его указы и установления. Обратимся на минуту к этим событиям, и начнем с продажи Иосифа в Египет. Прочтем историю его братьев, их сговора с целью умертвить его,  попытки Рувима сохранить свою жизнь, многих жестоких, противоестественных решений. Нет другого повествования, в котором человеческие страсти - злоба, зависть, ненависть, месть - выступают столь явным мотивом и причиной злоключений - а ведь это история патриархов!  Тем не менее, ее результат, от начала и до конца,  объясняется Божьей целью и указом. И сказал Иосиф братьям своим: подойдите ко мне. Они подошли. Он сказал: я - Иосиф, брат ваш, которого вы продали в Египет; но теперь не печальтесь и не жалейте о том, что вы продали меня сюда, потому что Бог послал меня перед вами для сохранения вашей жизни...  Итак не вы послали меня сюда, но Бог" (Быт.45.4-5,8). И псалмопевец говорит о том же самом: "Послал пред ними человека: в рабы продан был Иосиф.  Стеснили оковами ноги его; в железо вошла душа его,  доколе исполнилось слово Его: слово Господне испытало его" (Пс.104.17-19). Возьмем следующий пример - судьбоносное упрямство фараона. Писание  неоднократно говорит о том, что "фараон ожесточил сердце свое" и согрешил еще больше, но в тех же главах оно заявляет, что "Господь ожесточил сердце фараона". И Послание к Римлянам гласит: "для того самого Я и поставил тебя, чтобы показать над тобою силу Мою и чтобы проповедано было имя Мое по всей земле" (9.17).
В III Книге Царств народ обращаемся к Ровоаму и просить сбросить часть бремени, под которым стонет страна. Царь прибегает к совету старейшин  и бывших соратников его отца, а затем и более молодых аристократов. Умышленно отвергнув мудрые советы старейшин, он ввел тиранию, рекомендованную его похотливыми молодыми сообщниками. Следствием стало восстание десяти колен. Это был произвольный указ деспота, подстрекаемого злом, которое царило в сердцах советников, и все же в целом за этим непосредственно стоял указ Божий: "от Господа он смог исполнить свои указы".
В той же истории царей Ахав ослушался Бога, и пророк отправляется предупредить его о том, что его ждет кара и он будет убит в бою. Царь скрывает себя так, чтобы его было не заметить, и все же кто-то "поразил царя Израиля между суставов, и он умер". Лучник, стрелявший в него, никому не известен, но он исполнял то, что не могли предвидеть люди. За ним непосредственно стояли указ и воля Божия.
Во всем Писании нет ничего страшнее, чем эпитафия Иуде Искариоту, произнесенная Самим Спасителем: "Лучше было бы этому человеку не родиться". Вы наверняка сразу скажете, что это утверждение отдает его на вечную погибель. Универсалисты никогда не смогут уклониться от этого отрывка. В том случае, если через неисчислимые века потерянные души могут быть освобождены и переведены в рай, все, что они испытали, стало бы ничем по сравнению с вечностью счастья, и было бы несправедливо сказать, что виновному лучше никогда не родиться. Но измена Иуды - хотя и подстрекаемая корыстью, правящей страстью отступника - являлась частью изначального Божия замысла. Ни один из апостолов не должен был быть потерян, "только сын погибели".  "Сын Человеческий идет, как написано о Нем, но горе тому человеку, которым Сын Человеческий предается; лучше было бы ему не родиться". "Мужи братия! Надлежало исполниться тому, что в Писании предрек Дух Святый устами Давида об Иуде, бывшем вожде тех, которые взяли Иисуса" (Деян.1.16).
Величайшая катастрофа в Библии, распятие Спасителя, была самым жестоким и нечестивым делом во всей истории; это было убийство ни в чем не повинного Благодетеля человечества. Актерам этой трагедии было предъявлено обвинение в отвратительном злодействе - в том, что они "убили Князя жизни", "руками нечестивых распяли и умертвили". Бессмысленны любые попытки оправдывать этих убийц. И тем не менее однажды многие из них "умилились сердцем" и в ужасе вскричали: "Что же нам делать?". Заговор был, и его триумф достиг лишь того, что было определено вечной Мудростью и Любовью. "Бог же, как предвозвестил устами всех Своих пророков пострадать Христу, так и исполнил" (Деян.3.18). "Иисуса Назорея, Мужа, засвидетельствованного вам от Бога силами и чудесами и знамениями, которые Бог сотворил через Него среди вас, как и сами знаете,  Сего, по определенному совету и предведению Божию преданного, вы взяли и, пригвоздив руками беззаконных, убили" (Деян.2.23). "Ибо поистине собрались в городе сем на Святаго Сына Твоего Иисуса, помазанного Тобою, Ирод и Понтий Пилат с язычниками и народом Израильским, чтобы сделать то, чему быть предопределила рука Твоя и совет Твой " (Деян.4.27).
Если в чем мы можем быть уверены - так это в том, что система противников предопределения является полностью неприемлемой. Она вообще ничего не стоит, так как она не решает никаких трудностей и, ничего не давая нашему разуму, противоречит самым выразительным утверждениям Библии и легко вырождается в практический атеизм. По моему скромному мнению, этот аргумент может быть приятен многим из вас. Я читал ваши горячие одобрения, поздравления и предложения о сотрудничестве. "Конечно, - слышу я восклицания, - все, что Вы доказываете, несомненно,  это именно то, во что мы твердо верим, нет таких тупиц, которые в наше время от этого откажутся. Разум и Писание одинаково осуждают ересь, которые оставляет человека свободным, независимым агентом. Мы всегда придерживались этого, и ваши аргументы должны заставить замолчать тех, кто с такой гордыней отстаивает свободу воли и действия". Но эти люди, говорящие таким образом, относятся к другой категории - к несесситариям. Они считают, что Бог не только все знает и разработал план, определяющий все события, но что Его указ неодолимо контролирует все движения душ, все чувства и действия, и поэтому свобода человека как агента - принцип ложный, небиблейский и абсурдный. Давайте обратимся к этой системе и рассмотрим ее аргументы.
С самого начала мы столкнемся с одним возражением против таких убеждений, представляющим собой опровержение, которого ничто не может удалить, и это сознание свободной воли и свободного действия, которое каждый человек несет в своем уме. Мы безусловно считаем себя, на основании разума, свободными агентами. Сознание является способностью, информирующей нас о том, что проходит внутри нас, и его интуиции являются убедительными и окончательными, как принципы нашей психической конституции, - точно так же, как органы чувств убеждают нас в том, что внешний мир реален. Независимо от того, что утверждают метафизики и схоласты, будто  я не уверен, что я вижу солнце на небесах, я его воспринимаю, как и то, что я могу действовать в соответствии со своими собственными волениями. Предположим, кто-то высказывает оригинальный аргумент, чтобы доказать, что вы не видите и не можете ходить. Вам, возможо, не удастся обнаружить ошибочность его аргументации, но если вы выйдете на прогулку и посмотрите перед собой, вы убедитесь, что его логика попросту ложна.
Именно так дело обстоит и в случае перед нами, ибо свидетельства сознания достаточно убедительны против всех привлекательных опровержений нашей внутренней свободы. Действительно, если наша воля и поведение не свободны, то они несомненно находятся под давлением, и тогда было бы  невозможно по совести одобрить или осудить наши действия или побуждения. Тогда умышленный убийца не более виновен, чем невинная жертва грубой силы, которой вопреки протестам вложили в руки пистолет и заставили выстрелить в грудь другому человеку.  Независимо от богословских догм, которые люди  могут принять, есть некоторые подлинные факты, написанные в самой структуре нашего характера, и наша моральная ответственность вытекает из одной из таких самоочевидных истин.
Но давайте посмотрим на эту схему чуть ближе, и убедимся, что она по необходимости приводит нас к не менее чудовищным выводам, чем те, которые потрясли нас в противоположной системе.   Если человек внутренне не свободен, то что тогда? Почему же тогда он  несет ответственность, будучи грешен? Если человек будет вынужден к чему-то в силу необходимости, будет нелепым считать его моральные качества и действия добром или злом. Если человек будет вынужден к ним, невозможно отрицать, что Бог является автором греха, причем всех существующих грехов. Даже фаталисты и самые радикальные кальвинисты отходят назад от этих выводов, способных шокировать и светское мышление, но такие выводы напрашиваются неизбежно в этой системе.
Это еще не все. Концепция несесситариев осуждается в Писании, причем так же однозначно, как и позиция их противников. Те же примеры, которые я только что привел в поддержку доктрины предопределения, в равной степени убедительны как защита моральной свободы человека. Ибо вы помните, что Боговдохновенные писатели прямо возлагают преступления на тех, кто их совершил, без малейшего сомнения в том, что Божьи указы не имеют ничего общего с человеческой виной. По сути они подтверждают каждую из доктрин, которые предстоят нам теперь, без какой-либо попытки примирить их, потому что они не видят ни малейших противоречий между ними. Вспомним примеры, которые я представил вам - Иосифа, фараона, Ахава, Ровоама, Иуду и распятие Христа - и вы убедитесь, что в них неоспоримо присутствует как свобода, так и необходимость. Они принимают как должное и свободное действие человека, и Божий суверенный и всеобщий контроль. Более того, для них очевидно, что каждое слово, каждая угроза, каждый призыв в Библии предполагает, что человек является свободным агентом. Если он не свободен, если он будет пассивной жертвой неумолимой, непреодолимой судьбы, священная Книга представляет собой подборку ярких несоответствий - или же просто ложь и посмешище. Если неизменное предопределение судьбы превращает людей в подобие машин, то как Бог может высказывать на их поведение такие жалобы, какими изобилует Писание? Если Его указы принуждают людей, то как Он может так искренне выносить им порицание и умолять их покаяться и отвернуться от своих путей зла? Если люди вынуждены жить согласно Божию предопределению, то как Он может высказывать эту потрясающую уверенность: "Не желаю смерти грешника, но хочу, чтобы Он обратился и жил"? Как Иисус мог заявить, что будь чудеса Хоразина явлены в Тире и Сидоне, они бы давно раскаялись во вретище и пепле"? Одним словам, если Божьи цели связывают людей неразрывной сетью - то какой смысл этого проникновенного плача: "О, Иерусалим, Иерусалим, убивающий пророков и побивающий камнями посланных к тебе? Сколько раз хотел Я собрать твоих детей, как птица собирает птенцов своих под крылья, и вы не захотели!.. Вот, оставляется дом ваш пуст!". 
Если вы поняли меня правильно, то я думаю, что вы признаете, что ни та, ни другая из этих идей не может быть признана верной. Либертарианцы неправы, когда они отвергают доктрину предопределения; несесситарии явно ошибаются, когда они отвергают идею свободного действия. Но это только две стороны. Я отдаю себе отчет в том, что некоторые богословы исповедуют принадлежать к третьей школе, к среднему пути, и они обязуются согласовать трудности нашей темы через решение, что Бог, Который назначает цели, назначает также средства. Это предложение было выдвинуто д-ром Чалмерсом в великолепной проповеди, которая сейчас перед нами. Оно, несомненно, является в высшей степени верным, но на самом деле оно ничего не разъясняет, а только отводит затруднения на шаг назад. Сторонники этого тезиса не принадлежат к третьему классу, они несесситарии и усваивают все события Божьим указам так же тщательно, как если бы они ни признавали никаких других агентов.
В начале этой дискуссии я заметил, что те, которые признают Божие предвидение, но отрицают Его предопределение, не способны провести между ними различий, поскольку, в отличие от Творца, наши умы не видят их. Отметим теперь, чем отличается одно от другого, ибо ничто не является более очевидным. Старая аксиома гласит, что тот, кто выполняет какое-либо действие через другого, не может выполнять его непосредственно. В человеческих делах Бог никогда не действует непосредственно; за исключением случаев чудес, Он использует инструменты или агентов. Они, несомненно, избраны Им, и, если они обусловлены Его указами, - как это предполагается в случае перед нами - внедрение одного или многих агентов не производит никаких изменений в системе, которая представляет собой совокупность сил и их следствий. В собраниях, где принято слушать проповедь в молчании, оратор может думать, что он победил, если он не слышит каких-либо возражений, но он обманывает сам себя. Его слушателям ясно, что он просто не встретил достаточного сопротивления, а их возражения убрал с глаз долой.
В нашем тексте Павел объявил откровение с небес, что не одна душа на борту судна должны погибнуть. Тем не менее, когда моряки были готовы покинуть корабль и пересесть в шлюпки, он уверенно заявил, что, если они оставят пассажиров на судне, не выживет никто. Согласно промежуточной системе, апостол был очень непоследователен в этом последнем замечании, поскольку он наверняка видел ясно, что, если Бог заранее принял решение о спасении всех, то Он несомненно выбрал для этого средства, и предательство моряков не больше повредит Его указу, чем ветер и волны.
Что касается предопределения и свободного действия, существуют только две системы - либертарианство и несесситаризм. Эти схемы представляются нашим умам не только непримиримыми, но и антагонистичными. Тем не менее, принятие любой из них вовлекает в нечестие и ведет к абсурдным последствиям. И как бы это ни казалось сомнительным, Библия с прямотой и простотой, не допускающей споров или уклонений в ту или другую сторону, совмещает обе эти противоположные доктрины и требует от нас неповрежденной веры в каждую из них, не видя здесь непреодолимых трудностей и, казалось бы, вопиющих противоречий, которые ставят в тупик наш интеллект.
Таким образом, мы оказываемся в недоумении и спрашиваем: что же нам делать? До сих пор мы лишь позволяли втягивать себя в лабиринт,  который ведет в одну сторону, а затем заставляет вернуться и идти в противоположном направлении, и все попытки найти выход, пока мы движемся таким образом, безнадежны. Что же нам делать? Очевидно, что существует только одна надежда, которая нас не оставит. Мы должны признать нашу абсолютную слепоту, и прибегнуть к руководству, которое способно охватить все темные места и затруднения, к Тому, в Ком мы единственно имеем идеальную опору, Кто готов и может вести нас безопасно, и отдать себя Его воле.  Предположим, что двое слепорожденных вступили в спор о цвете предмета:  один утверждает, что он красный, а  другой - что он голубой. Ясно, что такое обсуждение будет нелепицей, ибо ни тот, ни другой участник не обладает понятием о цветах. Г-н Локк приводит пример слепого, который настаивал на том, что он знал, на что похож алый цвет, а когда его спросили,  он ответил: "На звук трубы". Такой спор может быть решен только одним способом: должен найтсь зрячий, который способен разрешить вопрос, а спорщики должны довериться его суждению. Именно такая аналогия иллюстрирует наши условия, когда мы можем лишь доверять тому, что вне досягаемости человеческих способностей.  Но каким образом мы сейчас можем обеспечить такое руководство, которое описали? Где мы найдем арбитра, знающего глубины Божии, причем такого, к которому мы можем для разрешения трудностей отнестись с полным доверием?
Братья мои, такое руководство у нас есть. Это Сам Бог. Он понимает в полной мере Свои указы, Он также охватывает ими свободное действие человека, и Он показывает, как мы видим, что все наши спекуляции неправы, что обе эти доктрины являются верными, и, конечно, нет  никаких расхождений между ними. Я показал, что для нас невозможно отказаться от любой из этих великих истин, и в равной степени невозможно для наших умов их примирить. Но здесь, как и везде, вера должна прийти к нам на помощь, и позволить положиться на Божью достоверность; она должна напомнить нам о том, что "сокрытое принадлежит Господу, Богу нашему", чтобы мы избегали умственного высокомерия, которое требует от нашего интеллекта проникать в непосильные для нас глубины Божия замысла, который стоит так же высоко над нашим умом, как небо над землей. Оказывая неслыханное  снисхождение, Бог постоянно приглашает нас прийти и рассудить с Ним. Только один раз, во всех Писаниях, Он  предлагает это, а не отвечает на аргументы человека молчанием или строгим, резким утверждением Своего суверенитета - когда любопытство людей явно превращается в  придирчивость, а пререкающий веру разум находит в Его указах некую вину, поскольку они якобы разрушают нравственную свободу человека. Именно в этом случае звучит короткий, но строгий ответ апостола: "Кто ты, человек, что споришь с Богом?".
Столп, в котором Иегова вел Свой народ, сиял всю ночь, но днем он становился непроницаемым темным облаком. Именно так Бог являет Себя Своему народу сейчас. Его заповеди обязывают, хотя их обоснования не всегда понятны для нас. Но если вместо того, чтобы смиренно и искренне следовать по Его путям, мы стремимся постичь глубины Его дивной мудрости, мы впадаем в недоумение, и нас окружает густая тьма. И как в пустыне эта тьма скрывала Его величественное присутствие, так ныне слава Божия является в вещах сокрытых. Его независимость и бесконечное превосходство над всеми существами вызывает благоговейный трепет, без которого мы ничего не постигнем в Его провидении и не узнаем из Его тайного совета и того, что доступно человеку.
От Павла-путешественника, подбадривавшего своих гонимых ветром собратьев, мы переходим к Павлу-богослову, и спросим у него, как непреложные цели Бога могут быть согласованы со свободой человека. Апостол не пытается удовлетворить наше любопытство; у него есть лишь один ответ, и он восклицает: "Как неисследимы суды Твои, и неисповедимы пути Твои!". И этот характер - это скромное признание нашей некомпетентности,  это глубокое представление о том, что мы не можем испытывать того, что заведомо выше нас -  сообщает нам не только Откровение, но и сама жизнь.
После нашего описания путешествия апостола мы вправе вспомнить случай, хорошо описанный его выдающимся соотечественником и очень полезный для многих из нас сейчас. Этот острый и точный автор оставил много полезных сведений о Персии, и  он рассказывает нам о том, что среди мусульман обязанность помнить о пределах человеческого понимания отлилась в следующий любопытный анекдот. "Однажды жили три брата, которые умерли одновременно.  Первые два были взрослыми, и один из них жил богобоязненно, а другой в открытом неповиновении и грехе. Третий был еще ребенком, хотя и способным отличать хорошее от плохого.  Эти три брата предстали перед судом Божиим, первый был принят в рай, второй был осужден в ад, третий был направлен в некое среднее место, где нет ни удовольствия, ни боли за то, что он не сделал ничего ни хорошего, ни плохого. Когда он услышал свой приговор, и причину, которым руководствовался Судия, лишая его рая, он опечалился и воскликнул: Господи, Ты сохранил мне жизнь, но насколько лучше было бы для меня вместе со старшим братом обрести славу и быть там, где он!". И Господь ответил: "Я знаю, что проживи ты подольше, ты стал бы, как твой нечестивый брат, и заслужил наказание в аду". Осужденный же брат, слыша это, воскликнул: "Почему Ты не забрал меня раньше, как младшего брата, и позволил мне творить беззаконие, которое меня погубило?". "Я сохранил тебе жизнь, - ответил Господь, - чтобы оставить тебе возможность спастись". И тогда младший брат возопил: "Но почему Ты и мне не сохранил жизнь, чтобы я мог спастись?". И тогда, чтобы положить конец жалобам, Бог ответил: "Моим указом установлено иное"  (Saurin J. Sermons. V.2. N.Y.,1846. P.115-116).
Давайте изучим эту притчу и обратим внимание на народное остроумие. Многие наставники предлагают примеры тех, кто отличился своей ученостью.  Иисус мог поставить перед народом дитя и призвать взращивать скромный и восприимчивый характер. Мы часто знакомы лишь с названиями, и ошибочно считаем, что знаем вещи; именно поэтому мы готовы принять какую-либо систему посредством скорее знания, чем любви. Но Боговдохновенные авторы никогда не ставили перед собой задач создать хорошо отлаженные научные схемы; они просто возвещали Божие свидетельство. Мы же хотим свести все истины в очередной симметричный корпус богословия, и изучаем святые слова не с тем, чтобы узнать все ими утверждаемое, но с неизменной решимостью защищать наша теории. Поэтомы мы пытаемся учиться не у Библии во всей ее широте, но у авторов, которые защищают лишь наши теории, и потому замалчиваем те места Писания, которые противоречат красоте и гармонии наших идеально построенных систем.
Вы скажете, что я просто хочу сохранить доктрину предопределения? Безусловно. Ибо чтобы отвергнуть ее, мне пришлось бы притупить свой ум, отбросить пророчества, основанные на этой истине, отказаться от однозначного учения Библии и поверить, что Бог полагается на случайности, чтобы произвести хаос и беспорядок, то есть вместо того, что я четко знаю, поверить в абсурд. Вы спросите: но ведь тогда придется отвергнуть всякую свободу? На самом деле - нет,  ибо иначе я должен отказаться от того, что мне непосредственно говорит мое сознание, не верить значительной части Писания, сделать Бога автором греха, который за этот же грех и наказывает, и вызвать еще неизвестно какие нелепицы. Но я признаю обе доктрины. Более того, я ясно вижу,  что  если я откажусь от любой из этих великих истин и начну цепляться за другую, то я впаду в бездонные глубины нечестия или безумия. Но как можно примирить такие доктрины? Я не примиряю их вообще, и на самом деле я не обязан этого делать. Кто дал мне судить о Божьих делах и атрибутах и примирять их, тем более если они ясно открыты нам? Нет, давайте лучше воскликнем с Иовом: "Вот, я ничтожен; что буду я отвечать Тебе? Руку мою полагаю на уста мои.  Однажды я говорил, - теперь отвечать не буду, даже дважды, но более не буду" (39.34-35). Это лишь часть нашего пути, но как мало мы способны к ней! Иначе говоря: я знаю, что Ты можешь сделать все, но я многого не понимаю, все слишком возвышенно и прекрасно для меня, то, чего я не знал. Можем ли мы исследованием найти Бога? Можем ли мы постичь хотя бы явно открытые Его совершенства? Если что-то высоко, как небо, что мы можем с этим сделать; там, где глубоко, как ад - что мы можем знать?
Со своей стороны, я не могу уподобить эти две доктрины ничему, кроме параллельных линий, уходящих за пределы моего видения и сливающихся в вечности. Как они могут встретиться и могут ли вообще - я никоим образом не думаю решать. Они есть, как представляется, конечные факты, между которыми мы можем не обнаружить никакой связи, но которые вполне гармоничны для Божественного разума. Они могут быть для нас непостижимыми, но у нас нет оснований утверждать, что они противоречивы, ибо предпосылкой для такого вывода должно быть знание, которым мы не можем обладать.
Когда я утверждаю две разных истины, вы никогда не откажетесь верить каждой их них, если я могу показать некоторые связи между ними. "Существует такая страна, как Англия". "Солнце ярко светит". Что вы подумаете о человеке, который скажет, что оба эти предложения ясны, но им нельзя доверять по отдельности, если вы не покажете связь между ними? Вы наверняка назовете его сумасшедшим. Теперь попробуйте применить этот довод  к нашим концепциям: "Бог заранее знает все вещи" и "человек является свободным и ответственным агентом". Ни от одного из этих утверждений нельзя отказаться; почему кто-то готов отвергнуть любое из них, если мы не можем усмотреть связи между ними? Возможно, вы ответите, что они противоречат друг другу. Но я отрицаю это, и вы не сможете это доказать. На самом деле весь вопрос сводится к одному: может ли Бог предопределять все вещи и при этом сохранить абсолютно свободного и нравственно ответственного агента? И будет явно нелепой затеей для любого конечного ума попытаться ответить на этот вопрос, ибо его решение потребует всезнания. Только Сам Бог может решить эту проблему, и, насколько мы можем понять Его решение - Он заявляет, что Он населил землю существами свободным настолько, как если бы Его указов о них не было вообще. И признать это - наш долг. В этом отношении, как и в других загадках,  наши спекуляции должны прекратиться, и мы должны оставить всякое "обольщение философией" в пользу Откровения. Разум должен просто установить, что реально говорит Бог, а потом как вера, так  и разум должны смиренно согласиться с этим и преклониться пред Ним!
Подлинная мудрость всегда скромна. Мудрость, нисходящая свыше, настолько глубоко смиренна, что она сразу исповедует свое невежество и говорит:  "Если кто-нибудь считает, что он знает что-либо, он еще ничего не знает, как он должен знать". Мы считаем, что все наши нынешние знания - это лишь паллиативы, которые придется отложить в сторону, когда мы достигнем зрелости, так что это незнание исчезнет, когда наши умы окончательно освободятся от тьмы. Есть аспекты истины, недоступные для аргументации и логики; это море света, сияние которого столь превышает возможности нашего небогатого интеллекта, что полностью ослепляет его. Возможно, мы когда-либо проникнем в эти вещи. Теперь мы можем достичь их не по логике, но только по-детски любить. Для мудрости действительно духовной остается только этот путь. Что касается предопределения и тому подобных тем, мы должны просто иметь доверие к Богу, мы не должны ожидать, что поймем все детали и мелочи того, что открыто в Библии, и мы никогда не должны развивать  наши системы дальше, чем учение Слова может оправдать это, и, по крайней мере, мы никогда не должны сталкиваться с четкими доктринами Откровения. Один глубокий философ хорошо заметил: "Стена, которая твердо ставит границы человеческим запросам, практически никогда не вызывает удивления, пока какой-либо шок не оттолкнет нас от нее" (McIntosh J. Miscellaneous Works. N.Y.,1873. P.99). Все, что необходимо для постижения Откровения - это убеждение, что истина неизменна и что она, возможно, скрывается в бесконечной глубине света, в котором обитает Бог. Что касается плодов нашего размышления по этой теме, то мы можем лишь успокоиться от напряженной работы ума в совершенном доверии. Если мы попытаемся объяснить и примирить доктрины предопределения и свободы, то перед нами встанет непреодолимая награда, от которой мы вынуждены будем отойти назад. Но доказательства этих доктрин являются неоспоримыми. Их гармонизацию мы должны оставить Богу, и в конечном итоге покорить наш интеллект Тому, Кто является высшим источником всего света и любви.

2

Трактовка доктринальных тем заняла большую часть нашего текста. Те немногие моменты, которые остаются в нем на долю практики, имеют тем не менее очень важное значение; это поистине свет на темном фоне, который впечатляет нас больше, чем если бы этой тьмы не было, как звездное небо сияет ночью, а не днем. И прежде всего скажу, что вовсе не было напрасным, если я с вашей помощью провел несколько тонких наблюдений. Мы узнаем о безумии человеческой мудрости именно тогда, когда в присутствии глубин Божиих убеждаемся, что философ должен отказаться от своей - ложно так называемой - науки там, где он призван с самыми простыми фермерами принять весть, которую Бог уделяет человеку. Тот, кто лишь созерцает тайны Откровения, и тот, кто   претендует на их решение, всегда стремится проникнуть в высочайшую мудрость, но на самом деле лишь обманывает мысль. "Я не понимаю все, связанное с этим утверждением, поэтому я не могу поверить в это". Человек, который будет рассуждать так, мало чему будет доверять вообще, ибо разве нет даже в природе истин, которые не связаны с тайнами?  Такая формулировка просто глупа. Ибо нет ничего недостойного религии в Божественных тайнах, вдохновляющих священное почтение, которое учит нас быть святыми. И при том, что независимо от нашей системы мы можем стремиться подменять Евангелие религией природы, неверием, атеизмом - мы не можем уйти от загадок, и мы ничего не можем объяснить, и мы можем только потерять самих себя в пресной неясности и затруднениях. Бог обещает, что на Небе нам откроются все Его тайны и совершенства, которые конечный интеллект вообще может постичь, но ныне мы можем лишь убедиться и признать,  что мы окружены со всех сторон необъяснимыми загадками. Если в чем-то мы можем быть уверены как в истине, если что-то заслуживает нашего доверия, то это откровение, которое содержится в Библии. Отказаться от него значит сдаться на милость универсального скептицизма.
Даже среди исповедующих христиан существует недостаток доверия к тому, что Библия описывает как откровение от Бога. Мы должны избавляться от этого скрытого неверия. Когда мы рассматриваем Бога по отношению к нам, и чувствуем некомпетентность природы и разума в вопросах, о которых зависят наши будушие судьбы, непосредственная весть с небес, как представляется, становится неотъемлемой частью того, что делает Бог на земле.  И если мы исходим из того, что Бог добра и справедливости открывает Себя человеку, то есть только два способа, с помощью которых эта весть может стать для нас авторитетом. Во-первых, у нее есть власть, убеждающая ум, а во-вторых, внутренние доказательства, которые убеждают сердце, которые бывают глубже рассуждений и более убедительны, чем аргументы, касающиеся интеллекта.
Будучи рассмотренным по обоим этим критериям, Священное Писание подтверждает раз навсегда свое сверхъестественное происхождение; разум же говорит нам о том, что его высокое предназначение - раскрыть нам во всей целостности вещи, которые "глаз не видел, ухо не слышало и не приходило то на сердце человеку", то, что Бог открыл Духом Своим. Требовать от Бога не открывать нам ничего такого, что мы не можем понять - значит требовать от Него больше, чем Он сделал для непадших ангелов и, возможно, больше, чем Он может сделать для любого конечного творения. Однако требования старой философии религии именно таковы. Они не только безумны по существу, но и нечестивы, ибо как вообще люди могут иметь подобные претензии к Богу?  Иначе говоря, такие люди в сердце попались на уловку зла, ибо даже если бы они узнали все, что хотели, они, скорее всего, отнеслись бы к своим обязанностям не более серьезно, чем сейчас. 
Духовные предрассудки бывают крайне закоренелыми, и я не ожидаю, что аргументы, призванные нами в этой дискуссии, позволят отделить истину от партийных убеждений, уже давно ставших к ней нетерпимыми. Но несомненно, что будет последовательным и благочестивым обличить ожесточенные споры, в которые слишком часто вовлекаются христиане, начисто забыв вроде бы известное и понятное предостережение, что все тайны и все знания - ничто без любви. Маркелл говорил, что при всей своей императорской власти Тиберий не может придать словам новый смысл. Богословские гладиаторы, к сожалению, изобрели и освятили много новых слов, которые стали шибболетами вражды, горечи и преследований. Обе стороны, которые я назвал либератарианами и несесситариями,  хорошо известны в церкви под другими именами. И они, зачастую будучи организованы во враждебно относящиеся друг к другу группы, проявляют бескомпромиссную нетерпимость. Крайне прискорбен тот факт, что то, что изначально было полемическими абстракциями, никак не связанными с какими-либо моральными обязанностями, превратилось у богословов в повод к взаимным анафемам.  Каждая из этих фракций имеет много правды, но и каждая игнорирует тот факт, что, как туман является более опасным, чем тьма, так частичная истина является одной из наиболее опасных форм ошибки, что наиболее эффективный метод извращения Библии заключается в абсолютизации отдельных ее учений, и каждая группа продавливает свою систему настолько глубоко, что отбрасывает другие истины.  Сколько немилосердия, вражды, ненависти, злобы можно было бы избежать, каким миром, любовью и гармонией могла быть украшена Церковь, если бы эти партизаны меньше любили догму, и больше Писание, если бы они умели подчинять свои предрассудки, если вместо претенциозных попыток примирить Божьи пути они помнили бы о том, что наши разногласия весят куда меньше, чем скрытая, заранее установленная гармония, которая однажды должна наполнить нас восхишением и преклонением,  если, короче говоря,  вместо ошибочной, суровой, жесткой ортодоксии они обладали бы возвышеннейшим качеством человеческой природы - возможностью смириться до ничто, пред Божией бесконечностью с ее ослепительным блеском, чья вечность распространяется вокруг, достигая земли?
Вопрос, который мы обсуждаем, прямо касается наших обязанностей. Давайте же молиться о благодати, чтобы мы могли согласиться со всеми тайнами Божьего суверенитета, и в то же время активно участвовать в жизни веры. Откровение Небес не просто содержит некоторые тайны - в нем есть много того, чего ни одна человеческая мысль не сможет полностью постичь, ибо она развертывает перед собой то, что в Боге пребывает в целостности. Но мы надеемся, что некоторые вещи открыты нам четко и ясно, и поэтому считаем, что не можем скрывать ничего из того, что возвестить есть наш долг. В описательной части у нас не было сомнений в отношении того, что мы должны были сделать. Заверение с небес не только не ослабило искренность апостола и моряков, но и придало им свежие силы. И таким же образом, если мы искренни, оно способно вдохновить нас в наших религиозных обязанностях. Возьмем пример с действенностью молитвы. Бог обещает отвечать на молитвы, и мы знаем, что Он отвечает. Давайте в таком случае не любопытствовать, как именно действует наше ходатайство и как наши усилия могут быть совместимыми с Божией неизменностью. Молитва - это крик человеческой слабости, вины и безысходности. Если мы будем достаточно серьезны, то Божии обетования будут вдохновлять нас, и у нас просто не возникнет каких-либо возражений исходя из Его непреложности, которые стали бы препятствовать нашим усилиям или использованию средств для достижения целей.
Опять же, у нас есть самое торжественное обязательство искать спасения людей,  и мы не вправе тешить себя никакими иллюзиями,   если мы надеемся избежать этой ответственности, ссылаясь на указы Бога. Когда Павел был категорически против того, чтобы идти в Коринф, Господь сказал ему: "Не бойся, но говори... у Меня много людей в этом городе". И разве стал бы апостол утверждать, что если у Бога там много людей, ему не стоит понапрасну тратить силы и подвергать себя страданиям? Напротив, эта мысль побудила его приступить к труду с новым рвением, и именно это образец для нас и обличение тех, кто ищет предлога для своей безответственности, халатности и теплохладности в Церкви.
Наконец - а на самом деле прежде всего! - давайте учиться "со страхом и трепетом совершать свое спасение". В качестве мотива для этого нелегкого труда Писание дает нам уверенность, что именно Бог "производит в нас хотение и действие". Давайте признаем всю силу и полноту этого мотива. Если Бог производит нечто во мне, я могу и буду работать, и должен работать.
Именно на фоне всего нашего невежества и слабости мы можем вполне четко осознать трансцендентный смысл религии, любовь Божию, силу Креста и спасение благодаря ей. Иисус Христос пришел в мир спасти грешников. Его кровь очищает от всякого греха. The Святой Дух может избавить нас от всего нашего растления. Евангелие не приспосабливается к нашим желаниям, но оно предлагает нам свои сокровища без денег и без цены. Все это мы знаем. И мы знаем, что сокрытые Божьи указы - это не то, что влияет на наше поведение и характер. Вы потрясены виной Иуды и убийц Христа. Никакие ухищрения не убедят вас в том, что они ни в чем  не повинны, поскольку Его страсти были предопределены и достигли целей, установленных Богом. Ваше сознание готово, не размышляя, последовать Библии в этом вопросе, и ваш разум явно следует сознанию, ибо что бы ни доказывали силлогизмы в вопросе о Божием предвидении и свободе человека,  никто не может заставить вас просто так сигать в море с обрыва.
Приложим этот довод к проблемам вашей души. Если мы знаем свое разрушенное состояние, то убеждаемся, что великое спасение доступно для нас по вере в Иисуса Христа. Бог не отталкивает нас от Себя, чтобы мы могли сделать вывод, что Он желает смерти грешника. Он восклицает: "Погубил ты себя, Израиль, ибо во мне опора Твоя".  "Живу Я, говорит Господь Бог, Я не хочу смерти беззаконника, но чтобы обратился от пути своего и жил. "Обратитесь, почему вы хотите умереть?". После такого искупления Иисус призывает вас обратиться к Нему и согласиться на полное избавление; Он заверяет вас, что "не хочет, чтобы кто погиб, но чтобы все пришли к покаянию". Придите ко Мне, взывает Он, ибо "приходящего ко Мне не изгоню вон".
Но по-прежнему, как Павел сказал сотнику и  солдатам - если команда не приложит усилий к спасению корабля, никто не сможет спастись. И точно также я говорю сегодня: если вы не во Христе, вы не спасетесь. Давно и хорошо было замечено, что дурак может задать вопрос, на который и мудрец не ответит, и самый простой человек от станка может задать именно такие вопросы, которые мы сегодня слышим каждый день. Если Бог объявил, что все  должны быть спасены, как предательство матросов может сорвать этот указ? Если Бесконечная Мудрость знает заранее,  что "не один волос не упадет с головы любого из нас", почему мы должны принимать пищу, и почему моряки должны были облегчить судно и выбросить часть груза в море? Почему нужен руль и нельзя просто положиться на волю ветров и волн? Эти и другие подобные вопросы может задать любой глупец, но никто не будет глуп настолько, чтобы занимать время казуистикой. На тонущем судне вряд ли кто будет заботиться о метафизических вещах и сбивать людей с толку, когда надо выжить. Тот, кто в час реальной опасности будет философствовать, окажется просто сумасшедшим. Если бы кто-то из пассажиров тогда начал отстаивать свои взгляды, он безусловно утонул бы, несмотря на всю свою безупречную логику. И поэтому, друзья мои, вы не сможете проигнорировать спасение; вы просто погибнете, и все выши увертки только разоблачат вас и заставят стыдиться всю вечность.
Вы предупреждены; будьте же мудры, пока не стало слишком поздно навсегда. Подумайте о том, как коротка и неопределенна наша жизнь, и как опасно поэтому откладывать приход ко Христу, когда Дух Божий обращается к вам - хотя у Него и есть решение о вас. В чем должна быть ваша главная забота? Конечно же, в спасении души, в том, чтобы отказаться от греха, преодолеть смертельно опасные колебания, принять Евангелие, взять свой    крест и следовать за Христом - вот что должно быть первым и главным вашим интересом. Дорогие мои, поймите это сейчас, чтобы не усилить свою вину потом. Вы не сможете покинуть храм и идти по жизни, как если бы спасение было делом, недостойным вашего серьезного внимания. Пусть эта мысль настроит вас на серьезный лад. Не надо пробовать все решения, чтобы узнать, что ваша погибель бессмысленна и никому не нужна.
Если же вы хотите упорствовать пред Богом, не признавая ни благость Его провидения, ни ходатайство и увещания Духа, ни слезы Спасителя, если ничто из этого не может остановить вас - то, по крайней мере, не оскорбляйте Небеса, притворяясь, что вы ждете чего-то еще.  Вы не можете не чувствовать, что, по крайней мере, некоторые из ваших стремлений вдохновляет Дух Святой; почему вы не следуете Ему? Как можно Ему сопротивляться и при этом ждать более мощных Его движений? Что это, если не открытое провозглашение своего спора со Всевышним? Неужели вы намерены добиваться чего-то от сврего Творца, ничего не давая взаимен, игнорируя Его, насколько сможете, и рассчитывая на печальную необходимость того, чтобы Он вразумил вас силой? И есть ли в Откровении - если вы всерьез согласны с тем, что нет ничего тайного в совете вечности - чтобы оправдать надежду на то, что Бог поступит именно так? Чего можно ожидать от такого преднамеренного бунта против Владыки вселенной, на что можно рассчитывать в этой неравной, отчаянной схватке?
Я умоляю вас по милости Божией, видя опасности для ваших душ и краткость и неопределенность остатка жизни, быстро уходящей от нас: вернитесь! "Слушайте и внимайте; не будьте горды, ибо Господь говорит.  Воздайте славу Господу Богу вашему, доколе Он еще не навел темноты, и доколе еще ноги ваши не спотыкаются на горах мрака" (Иер.13.15-16). Иегова непостижим, но тайна Его совета не затемняет Его мудрость и любовь. Это радость веры - почувствовать, что в путях Божиих есть  высоты и глубины, далекие от нашего взгляда, принять это и отдать Ему всю честь и спасение, ибо все от Него, Им и к Нему, Ему же слава вовеки. Аминь.

Перевод (С) Inquisitor Eisenhorn