PaperMan - очерк на мотив

PapreMan - очерк на мотив

I
     Среднее утро среднего времени года. Он дожидается - наш 'герой' - транспорта маршрута каджодневия; квитанции печатлели чужие долги, влипли стопкой в руки Бездействующему и тянули в грязевую яму чуждости - Бездействующий приносит их на работу и ведёт с теми об руку дела других бездействующих (так-же, кто-то ознакамливается с делом Бездействующего, ровно Бездействующий - с чьим-то; в мире так: ничто от Тебя на зависит, когда Ты зависишь от ничта). Личность вне интереса: усталец уныл до привычия приличий, - глаза опустели - позади, погасла всякая жизнь... Он моргнул.
     Ветер провёл вдоль запястья до пальцев непробудноспальца - вырвал важную бумагу из рук (Место бездействия - остановка, прежня) и отправил Бездействователя вдогонку. Бумага улетела в саму не'даль - Бездействующий заглянул в глаза того, кого боялся когда-либо заметить... Она!
Девушка-Кошечка аккуратна лицом, в полуметре от Помрачённого, испугавшегося кристальной чистоты, ясности Взгляда, Чистоты Чувства... Она - ровень Ему: смущена, - протягивает субъект внимания - и оборачивается объектом. Щёчки подчеркнули улыбку ямочками. Губы отпечатались завитками росчерка помады, в поле росписи, - сувенир.
     Он дрейфует в смущении и недоумевает. Обращается к росчерку и умиляется. Хочет взглянуть вновь, но вагон утреннего поезда унёс гостью Чистоты.

II
     Он - в пучине пустожизнья (типичное условие): 'дела' осели бессильем трупиков древ, во убийство Времени. Чудо отпечаталось следом и сменило угол обыденности, бывшей во преображении: Ветер треплет след соития малины, застенчивости, бумаги и губ знакомой незнакомки (знаковой, знакомой далеко - и глубоко - позади сомкнутых глаз, где Плямя Жизни возродилось); Ветер неукоснителен потоком - достоин Уважения, Почтения и Любви; когда Любовь из них - Большее... Взгляд выбрасывается в окно - последовать? - Она!
     Она, в офисе по другую сторону улицы! Она! Найти способ обратиться!..
Он осматривается, в поиске единственно верного решения - верного и, по поучению, результативного, - находит таковое в неприятной наблюдателю - и привычной себе - недейственной отныне - и впредь - бездействительности: чернила заполнили и утяжелили бумаги - балласт сопротивится Ветру и откликнется Зову Сердца! - единственный останется, с росчерком малиновых губ... Она взбирается на второй этаж - следом за клерком, впредь неподобным Действующему; каблучки стучат по ступенькам и высекают искры, пленяют разум, - следует торопиться!.. Неудача за неудачей - один за двумя, три за пятью, маячки уходят миновав Её и опустошив генофонд проблем людских, - Он альтруистичен, отныне.
     Узнать Её имя, пригласить на кофе с раскромсанным круассаном и провести до дома по массивам йоркского камня... Почти, но нет - самолётик угодил на стол старику этажом выше (или ниже) из другой конторы, кто орадовался, разозлился и - вне кадра, за ним и Занавесом имени Шекспира - разъярился, - второстепенные герои зачастую - камертон... В урну!

III
     Она уходит. Бумаги истощились - остался последний оттиск соития Его тяжбы и Её души... Что-то происходит (бумажные филины смотрят на Него) - Он оборачивается и смиряет взгляды жадных до пустоты листков и опустошения духа, 'коллег'; начальник подаётся из отдельного загона - серая туча - приносит скипу одинаковостей и возмещает 'упущение', - не суть, ведь "Всё тленно"..?
Надежда простилает плед ниже эпидермиса, луч моргает напоследок, шанс - остался в нагрудном кармане цёрно-красной рубахи.

     Ветер отнимает символ чтимосей - без позволений - и уносит в завитки истории...

     Любовь способна на большее: Любовь настигнет на другом уголке Вселенной, пусть не густозаселённой, - непременно и всегда; самолётики сплочились и припали к дверце Егоквартиросодержащего дома - в ожидании отправителя. Он не знал - нередкое 'явление', придавиля грузом томности и толикой разочарований (разочарование продолжительнее очарования, как отдых - зачастую, вчастую и пустую - продолжительне 'работы', - заметили? Видится, человечество не пособничает разуму в самой нижней корочке дна пятого - из шести - слоев подсознания, и выражает протест в частичной, минутной, незанятности... Бунт!), следует в муравейник... - простите, 'домой'. Свет покинул Дни - Осознание медлит сознание, эта парочка сношается всегда и всюду и лишь вторит заветам окружающих окружавших (нам кажется - когда бы мы Слышали Зов Своего Сердца?!), - мгноаение вдохнуло эфемер и выдохнуло...
     Иллюзии сменяли одна другую, другая - третью, до ста-пятидесяти-тысясчной; Она вясекала искры о йоркские камья, к дому протиположному, - казалось, Она не подозревала (всё так)

     ~Двое усыпают одним мигои и придаются  Миру Волшебства - Позади Сомкнутых Глаз

     Нечто произошло - стоило Ему выйти: воздух отдался порыву острогов Ветра, томившейся грузом Лет, Осеней, Вёсен и Зим, Дней, Ночей, Вечеров и Утр; что-то укололо в спину - самолётик?.. Странница-Страница возведена в квинтэссенцию самоотрицания, вела Его, - сотни следовали вдогонку, - теперь, от цели не отказать, Себе.

IV
     Он в вагоне эллектрички - одном из тысяч, один из тысяч: 'окружение' окружило заготовками эпитафий, по разрозненным - гармонирующим до странности странно, и чуждо, одним обще-странным-престранным гормоном и поглядывало на окутавших Обессиленно-Подчинённого, снежных птиц. Он приподнимается - но плюхается обратно. Остановна! - птицы выталкивают и развеиваются, по пустыням многомерья бесследственно-причинной Вселенной.
Он оправился, воодушевился и обнаружился пред Заветом дня, и обомлел (не в новинку): Она - пред Ним.

P.s. Они беседуют в кафетерии-булочной-пекарне, в довершение, и скрепляют корицей (ломают и трут палочку), горечью кофе и послевкусием круассанов воистину бумажный, роман.

P.s.s. Иногда, стоит отойти в сторонку: вернуться в забытое и понять, насколько Любишь.