Остров неупокоенных душ

Приехав впервые в Калининград, на второй день пребывания пошли на остров Канта. Первый день был предопределен для моря, а как же иначе, к нему сюда и ехали: любоваться, наслаждаться и впитывать Балтику.
А второй день, да еще и после ночного ливня, решили посвятить обследованию города. И, по сложившейся уже традиции заядлых путешественников, начали с самого центра. Надо сказать, что вначале мы немного почитали из разных источников, не гида же брать. И, вооружившись картой и теми немногими сведениями, что остались от прочтения, двинулись в приключения.
Результат был ошеломляющим…

На остров Канта сейчас нет никакого транспорта, рядом и практически над ним, движется бесконечный поток: по мосту проходит главная транспортная артерия – Ленинский проспект. С него мы спустились на остров. Как будто бы спустились, но по ощущениям, все еще продолжали идти в 3-х метрах над землей. Пока шли по мосту, ощущения были оправданны и легко объяснимы – высоко над землей и водой. Когда же спустились и пошли по красивой аллее, выложенной брусчаткой, с клумбами, обсаженной липами, это не укладывалось в рамки обычного. Когда свернули в боковую аллейку и  пошли тропинкой, мои ощущения  дискомфорта еще более усилились. Сначала пытались шутить. До органного концерта в Кафедральном Соборе оставалось еще около часа, и мы решили побродить вокруг, сделать фото на память с разных ракурсов, посмотреть скульптуры. Но было совсем не до этого. Какой-то жуткий озноб ни с того, ни с сего вдруг набросился на меня, и даже начало слегка бросать из стороны в сторону, что называется, «потрясывать и пошатывать». Погода стояла теплая, простуды не было, последствий перелета со мной вообще не случается, да и прилетели мы третьего дня. Пришлось присесть на скамеечку в надежде, что к началу концерта все пройдет.
До Кафедрального я едва добрела, все вокруг было в какой то серой дымке, если не сказать в сумраке.
На концерт пришла в совершенно разбитом состоянии. Когда заиграл орган, я думала, что не смогу высидеть эти 45 минут. Но… С первых аккордов откуда-то из глубины моего существа начал подниматься огромный, тяжелый и мощный ком.

И вот он у самого горла…
И нет сил, его сдержать…
И я разражаюсь рыданиями!
Самыми настоящими, сначала горькими-горькими, потом все светлее и светлее слезами. Платка нет, салфетки промокли, размазываю слезы по щекам, а они уже на шее, на воротнике…
А причину не пойму, не знаю.

Постепенно, очень медленно приходит облегчение, и  вместе с ним чувство, что все это было не со мной.  Только следы слез… говорят обратное.

Из Собора я вышла обновленной, полной энергии и душевного подъема. Однако во мне поселилось необъяснимое чувство, напоминающее отчасти непреодолимое любопытство и, одновременно, ощущение неопределенной вины.

Следуя заранее разработанной программе, садимся на катерок для прогулки вокруг острова, и экскурсовод свое повествование начинает как раз с истории Острова, и тех ужасающих  разрушениях, что здесь были в последней войне. Он говорит буквально следующее «Да здесь ни одного здания, кроме Собора не осталось, все разбомблено и выгорело. После войны верхние этажи разобрали на кирпичи, и увезли, а подвалы… кто ж их будет разбирать? Не до этого тогда было… Разровняли бульдозерами, а через 15-20 лет навезли земли и засыпали, потом деревья посадили. А теперь парк  вырос, любимое место отдыха горожан. Здесь и фестивали проходят и концерты в День города». 
Схема  экскурсионной программы примитивна «Справа было то, а слева было это, спереди и сзади тоже что-то было ». Ключевое слово «было». Если говорить жестким коммерческим языком, экскурсовод продавал руины, вернее память о них. И хорошо продавал. Товар пользовался спросом, и спрос этот до сих пор не иссяк, судя по количеству туристов, и, соответственно, экскурсионных катеров. Только вот руины постепенно все больше превращаются в память о себе, немногие уцелевшие памятники старого города приходят во все больший упадок.

У меня же во все время этой экскурсии в мозгу пульсировала только одна мысль – ЗДЕСЬ ЖИЛИ ЛЮДИ! Они жили очень плотно, если не сказать тесно, это был самый центр древнего европейского города. И ОНИ ЗДЕСЬ ПОГИБЛИ.

Нет, среди этих погибших не было ни одного моего родственника.
Скорее наоборот, возможно от руки кого-то из родственников местных жителей, погибли мои родные.
Но тогда была ВОЙНА. Те же, кто сгорел заживо и задохнулся в подвалах Кнайпхофа, не участвовали в военных действиях, это было мирное население – старики, женщины, малые дети. И, сначала их предали свои, раздув пожар этой войны, потом, оставив в самом ее пекле, беспечно не сделали ничего, чтобы они могли спастись…
А теперь в этом поругании участвуем все мы...
Нет захоронений, нет памяти, нет покоя этим загубленным душам …
А судить их уже не нам, не наша компетенция.

Мы просто ходим поверх мест их ужасной гибели, даже веселимся, празднуем свои праздники с концертами и танцами. При этом многие считают себя верующими людьми.

И слушаем рассказы, какие кенигсбержцы были молодцы, как все прекрасно здесь построили, до того как…


***

Я очень заинтересовалась историей города, стала искать информацию, и находила.
Как погибал Кенигсберг и в, частности Кнайпхоф, написано немало. Я приведу лишь статистику и воспоминания очевидцев, переживших этот ад.
 «В ночь на 30 августа 1944 года в воздух поднялись 189 Ланкастеров 5-й Группы ВВС. Они сбросили 480 тонн бомб на центр города.
По оценкам, в результате британских бомбардировок, было разрушено 20 % промышленных объектов и 41 % всех домов Кёнигсберга. Исторический центр города, не имевший ни одного военного объекта, особенно районы Альтштадт, Лёбенихт, и Кнайпхоф, был полностью уничтожен. От Кафедрального собора XIV века остались только стены. Королевский замок, старое и новое здания Кёнигсбергского университета, все кирхи старого города были превращены в руины. Погибло 4200 жителей, 200 тысяч остались без крова.
Впервые были применены напалмовые бомбы.» (http://ru.wikipedia.org/wiki/Бомбардировка Кенигсберга )

Разыскала книгу Михаэля Вика «Падение Кенигсберга». Он тоже пережил все круги кенигсбергского ада, но выжил и оставил воспоминания.
«В этот раз весь центр города - от Северного вокзала до главного - бомбардировщики планомерно и добросовестно усеивали канистрами с напалмом, впервые примененными именно здесь, и разрывными и зажигательными бомбами различной конструкции. В результате весь центр вспыхнул почти разом. Резкое повышение температуры и мгновенное возникновение сильнейшего пожара не оставили гражданскому населению, жившему в узких улочках, никаких шансов на спасение. Люди сгорали и у домов, и в подвалах. Спастись смогли только те, кто, своевременно почувствовав опасность, покинул центр города прежде, чем вспыхнуло пламя. Некоторые прыгали в Прегель. …
Теперь уже никого нельзя было спасти. Туча дыма все отчетливей вырисовывалась на фоне предрассветного неба и своими размерами походила на грибы будущих атомных взрывов. Треск и грохот оглушали. О борьбе с огнем даже силами профессиональных пожарных нечего было и думать.
Любое приближение ближе, чем на двадцать метров, было немыслимо из-за убийственной жары. Спасатели занялись тушением отдельных зданий на окраинах, а исторический Кенигсберг пришлось оставить на произвол судьбы. Бессильные что-нибудь предпринять, мы наблюдали, как он горел.
Невозможно описать бедственный вид города, открывшийся мне несколькими часами позже… Сотни и тысячи лишившихся крова устраивались в парках и скверах, катили повозки, тележки, детские коляски, тачки - все, что имело колеса… Многие были в обгоревшей одежде и измазаны сажей, многие оплакивали пропавших близких.
Около трех суток в город было невозможно войти. И, по прекращении пожаров, земля и камень оставались раскаленными и остывали медленно. Черные руины с пустыми оконными проемами походили на черепа.
Погибли многие тысячи, и у каждого была своя судьба. Руководству англо-американских войск следовало бы знать, что от подобных налетов страдали гражданские лица, женщины и дети, а ход военных действий едва ли менялся. Эти акты мести не были ни героическими, ни разумными и свидетельствовали об аморальном складе мышления, подобном нацистскому.»

О бомбардировках  Кенигсберга пишет берлинский историк Йорг Фридрих в исследовании “Пожар: Германия в бомбовой войне 1940-1945”, которое  само произвело “эффект разорвавшейся бомбы” в европейской исторической литературе.
“Бомбардировки немецких городов не были ни случайностью, ни прихотью отдельных фанатиков-пироманов из числа британских или американских военных… Это ПРИНЦИП ПЫТКИ: жертву пытают до тех пор, пока она не сделает то, чего от неё требуют. От немцев требовалось скинуть нацистов. То, что ожидаемый эффект не был достигнут и восстания не случилось, объяснялось лишь тем, что подобные операции раньше никогда не проводились. Никто не мог представить, что гражданское население выберет бомбёжки! Просто, несмотря на чудовищные масштабы разрушений, вероятность умереть под бомбами до самого конца войны оставалась ниже, чем вероятность гибели от рук палача в случае, если гражданин проявлял недовольство режимом”.

Среди тех, кто чудом выжил после чудовищной бомбежки, была немецкая поэтесса Агнес Мигель (1879–1964). Ее стихи приведу полностью в переводе Е.В. Лукина.

Прощание с Кенигсбергом
 
Тебя, мой город, пригласила смерть
На огненную пляску среди тьмы.
Пылающий твой плащ влачили мы
И слышали, как с церкви кафедральной
Тебя печальной песней погребальной
Расплавленная отпевала медь.
 
И было тяжело смотреть,
Как мимо свай, обугленных чудовищ,
Струился Прегель к огненной купели,
Где жертвенным огнем склады горели –
Могильники утраченных сокровищ.
Мы видели, как из небытия
Явилась смерть без маски и без грима,
И вниз пустилась через клубы дыма
Ее зловеще черная ладья.
 
Таким ты был. Весь пепельным снежком
Запорошен, обломками завален,
Дотла сожжен, разрушен до развалин,
Казался ты угрюмым чужаком.
Ты ненависти пламенной внимал,
Ты траурной одежды не снимал –
Мечта врага, всесильного мечом!
Ты, с побледневшим предстоя лицом,
Лихую смерть достойно принимал.
 
Мы прочь от пепелища уходили,
Но, уходя, без устали твердили:
Пускай сюда мы больше не вернемся,
Но детям рассказать клянемся,
Где наша кровь и где наш отчий кров,
Что наш источник жизни не померк,
Что ты вовек бессмертен, Кенигсберг!


***
Надо заметить, что НИ ОДНА ФОТОГРАФИЯ первого посещения Острова Кнайпхоф НЕ ПОЛУЧИЛАСЬ…

Это все произошло ровно пять лет назад. За прошедшее время многое изменилось, как в моей жизни, так и в жизни Калининграда.
Наша семья переехала сюда.  Кенигсберг нас так и не отпустил. В течение той осени мы прилетали сюда еще 4 раза, в последний раз оформили документы и остались жить.

В самом конце этого лета, в чудесный солнечный вечер решили прогуляться в центр, завернули и на Остров. И увидели интересную вещь. По всей территории Кнайпхофа  на бывших перекрестках когда-то пролегавших здесь улиц установлены  стенды. Изображения на них – довоенные фотографии старого города - строго соответствуют тому месту, где находятся. Кроме изображений есть описание улиц, домов, чем они славились, чем занимались жившие там люди. И даже, отчасти, приведены интересные факты из жизни знаменитых личностей: Петра Великого, который был здесь проездом; Иммануила Канта, он жил здесь непродолжительное время и преподавал в университете; Николая Карамзина, который встречался здесь с Кантом. Всего установлено 17 стендов. Конечно, они не дают полной картины того, что было на острове, но при достаточном воображении и, главное, желании, можно представить себе шумные улицы, с бегущими по ним трамваями, фешенебельные магазины, мосты, которых было целых пять, университет Альбертина и жителей, спешащих по своим делам.

Вот и сделан первый робкий шажок в нужном направлении…   
И на душе стало чуть светлее и легче…
Кнайпхов возвращается…


________________________________________________________

Что же мы – человечество- потеряли?
(историческая справка)

В 1327 году Кнайпхоф получил городскую грамоту и стал самым молодым из трех городов у Королевской горы (так дословно переводится «Кёнигсберг»). Пруссы, жившие на острове до прихода Тевтонского ордена, называли его Книпав (от knypabe — «окруженный водой, рекой»), буквально — «топь». Чтобы обустроить топь, в болотистую почву надо было забивать многометровые дубовые сваи. Это не помешало Кнайпхофу стать процветающим, плотно застроенным городом торговцев, ремесленников и банкиров. Ему также принадлежали земли Форштадта и Хаберберга, находившиеся на юге, через Прегель, а на острове Ломзе — сразу за Медовым мостом — размещались фахверковые склады кнайпхофских купцов.
Кнайпхоф начался с Ланггассе — Кнайпхофской Длинной улицы, шедшей от Зеленого моста к Лавочному, ее проложили за три года до основания города. Входили и въезжали на остров
по мостам, их было пять (сохранился только Медовый) — все разводные, в Средневековье защищенные воротами-башнями, а позже украшенные коваными арками. В начале XX века через Кнайпхоф проходили 20 (!)трамвайных маршрутов, а с учетом, что рельсы были проложены по всем мостам, попробовать доказать теорему Эйлера можно было не выходя из вагона.
Вдоль набережных были рынки, к ним причаливали пришедшие с Куршского залива курены, груженные свежей рыбой, овощами и медом. Были рынки и на площадях — один размещался посреди острова прямо напротив ратуши, в которой заседал магистрат Кнайпхофа, а после объединения с Альтштадтом и Лёбенихтом  в 1724 году — городской совет Кёнигсберга.
В 1544 году последний магистр Тевтонского ордена и первый герцог Пруссии Альбрехт основал на Кнайпхофе Альбертину, университет, где учился Иммануил Кант, где он преподавал и почти два года (1786–1788) был ректором. В профессорской усыпальнице в Кафедральном соборе его похоронили последним. Заметки о встрече с философом и о соборе остались в «Письмах русского путешественника» Николая Карамзина. Русских путешественников в Кёнигсберге XVIII–XX веков было достаточно, в 1912 году в городе даже выпустили русскоязычный путеводитель, который примерно на треть состоял из рекламы магазинов Кнайпхофа. Но главным из путешественников был и остается Петр I: император не раз останавливался в Кнайпхофе, и город между двумя рукавами Прегеля был у него среди ОБРАЗЦОВ, когда он строил новую столицу на севере. (http://kneiphof.ru/)


Другие произведения сборника:

О Ветре (http://www.proza.ru/2016/10/05/1915)

Беседа? (http://www.proza.ru/2016/10/10/1325)

Предлог по усмотрению (http://www.proza.ru/2015/11/11/782)

Бессердечный Город ( http://www.proza.ru/2015/11/30/1931 )

Берег  ( http://www.proza.ru/2015/11/26/647 )