Рассольник

Раз в месяц, а то и чаще, я приезжал в Иерусалим погостить у своего друга Шмуклера. Шмуклер жил в гостинице «Дипломат», постояльцами которой были одинокие пенсионеры и бедные студенты вроде моего друга.
По коридорам старомодного «Дипломата» ходили пожилые советские евреи, решившие уехать на историческую родину на закате своих дней и ночей.
«Дипломат» находился в хорошем зеленом районе и стоил сущие копейки, так что Шмуклер ни на что не жаловался.
В гостинице соорудили общую кухню, и по утрам субботы она напоминала советскую коммуналку из фильма «Покровские ворота».
Я зашел на кухню сварить кофе, и в нос мне ударил сильный огуречный запах. Помешивая ложкой суп, у плиты стояла старушка лет девяноста от роду.
— Не все, что вкусно, приятно пахнет, — философски произнесла она в мою сторону. — С детства обожаю рассольник. Убери из рецепта соленые огурцы — и вся магия супа пропадет вместе с вонью. — Старушка улыбнулась и посмотрела в мою сторону. — Молодой человек, вы умеете читать на английском языке? — неожиданно спросила она.
— Да, конечно. Буду рад помочь. — Кофе помог проснуться, и я был по-английски вежлив.
— Пришло письмо из Америки. Ума не приложу, кто там обо мне вспомнил. Вся родня уже давно на том свете кино смотрит.Продолжая размешивать суп, она вытащила из кармана фартука узкий конверт и протянула его мне в руки:
— Читай, что там в газетах пишут.
Я раскрыл конверт и вытащил аккуратный плотный лист с отпечатанным текстом.
Несколько минут я читал письмо, затем поднял глаза и спросил:
— Вас зовут Анна Давидовна Штайн?
— Да, Анна Штайн — это я.
— А кто такой Якоб Стигманн?
В воздухе повисла долгая пауза, украшенная огуречным запахом кипящего рассольника.
— В 57-м году он приезжал в Москву на фестиваль молодежи и студентов. Красивый мальчик. Я тогда на филфаке училась. Мы с ним в кино познакомились. Я ни слова не знала по-английски,
в школе немецкий учила. С ним весело было. Он-то голову потерял, а я не то чтобы... Не влюбилась. Американец. Интересно было, как у них там устроено все... Так же, как у наших! — Старушка рассмеялась. — Так что пишут в газете? — спросила она уже серьезным тоном.
Я зачитал письмо: «По причине кончины Якова Стигманна Анна Давидовна Штайн или ее уполномоченный представитель становится владельцем трастового фонда общей стоимостью 1 миллион 300 тысяч долларов США. О своих правах получателю необходимо заявить в течение 14 дней».