Северные королевства, скрижаль и... глава 7

                Часть 2


                "НА КРАЮ СВЕТА"

                Глава VII


                «Рыночная моя, «вовремя предать»
                это не предать, а предвидеть!»

                из к/ф «Гараж»


Виктор натянул поводья и осадил Плутовку. Перейдя на рысь, он оторвался слишком уж далеко от остальной кавалькады, а теперь, когда дорога впереди, делая крутой поворот вправо, резко уходила в густой перелесок, теряясь из виду среди деревьев, у него не было ни малейшего желания продолжать путь в одиночестве. Места здесь были совсем глухие, незнакомые и перспектива натолкнуться на каких-нибудь, там, скоя’таэлей или других проходимцев с большой дороги, отнюдь не прельщала.


        Остальная часть экспедиции, в составе двух компаньонок Виктора, проводника, эльфа-полукровки по имени ;;;;;;;;;;, на лошадях, а также его низушка-оруженосца на муле, очень удачно приобретенном по случаю в пограничном Гадесбурне, отдалилась от своего предводителя на приличное расстояние, а поскольку ехали отставшие весьма неспешно, вырвавшемуся вперед всаднику пришлось остановиться совсем и, повернувшись поперек дороги, терпеливо ждать остальных путешественников.

 
        Бетти на кобыле по имени Ленточка и Энджи с проводником на своих жеребцах, двигались ленивым тёльтом и только мул Ааронгерна Голлондуэя, периодически отставая от лошадей, переходил на смешную ослиную рысь, при этом его уши и уши оруженосца забавно колыхались с одинаковой амплитудой в такт движений животного, вызывая невольную улыбку.


        Этот мул был последним приобретением экспедиции в пограничном Гадесбурне, как раз перед тем, как путники окончательно покинули территорию королевства Трельд, последнего оплота населенных людьми земель Севера. Дальше лежали владения эльфов, а также, живших по соседству с ними, краснолюдов, низушков и, вероятно, каких-то других рас, которые могли быть людям неизвестны вовсе.


        В отличие от Свободных Земель, где расселились исключительно враждебные к северянам краснолюды и их войны с людьми со взаимными захватами и потерями территорий позволили достаточно подробно изучить местность на юг вплоть до самых Драконовых отрогов, здесь, на юго-западе (относительно Прибыграда, конечно, его Виктор, как, впрочем и все остальные, считал самым северным местом, поскольку компаса у него не имелось, а на всех картах аборигенов этот город неизменно обозначался как самая северная точка материка) географические познания людей были значительно более скудными даже по отношению к своим собственным границам, не говоря уже о местах, лежащих вне этих рубежей.


        Вообще говоря, в этом отношении их новый знакомый - ;;;;;;;;;;, или Laslegedhen, как он рекомендовал себя называть, не утруждая собеседников необходимостью общения на Старшей Речи, оказался настоящей находкой для путников. Помимо того, что он прекрасно ориентировался в политическом устройстве людского Севера (в котором и Виктор-то зачастую до конца разобраться не мог), Ласлегедэн также имел прекрасное представление о раскладах в стране эльфов, и даже кое-какую информацию о том, что творилось за пределами их владений. По его словам, дальше на юг и юго-запад, простирались земли краснолюдов и низушков, раскинувшись вплоть до суровых засушливых степей, где кочевали остатки некогда могущественной Орды, распавшейся после недавней войны на несколько враждующих между собой и с соседями княжеств.


        Беседы с Ласлегедэном были чрезвычайно интересны, поскольку субъектом он был весьма эрудированным, а кроме того, как почти все полуэльфы обладал приятным баритоном, был прекрасно сложен и невероятно хорош собой. Все это вкупе притягивало к нему компаньонов, особенно Энджи и Бетти, которые с явным удовольствием внимали своему новому знакомцу, беспрестанно флиртуя с ним. Возражал и спорил с проводником один только Ааронгерн Голлондуэй, на которого в таких случаях обычно тут же начинали «шикать» и «цыкать», требуя прекратить препирательства, что необычайно обижало старика, однако перечить своим нанимателям он, все же не смел и поэтому с видимым неудовольствием каждый раз подчинялся этим требованиям до следующего случая.


        Так вот, за время совместного путешествия Ласлегедэн поведал много любопытного о происхождении эльфийских племен, об их прибытии на Белых ладьях в этот мир, о жизни и быте эльфов, об их взаимоотношениях между собой и с другими расами (при упоминании о низушах в его рассказ вклинился было Голлондуэй, но был грубо вытеснен оттуда возмущенными окриками девушек). В большинстве своем это были красивые легенды, отдаленно напоминающие аллегорические библейские сказания и вряд ли имевшие место в реальности. Однако среди них попадались и вполне документальные исторические и географические свидетельства, известные Виктору из других источников, что лишний раз подтверждало хорошую для обитателя здешних мест осведомленность полуэльфа.


        О себе Ласлегедэн сообщал скупо, а порою и вовсе односложно, поэтому все, что удалось выяснить о нем, так это то, что его мать была чистокровной эльфийкой, а отец неким удачливым проходимцем неопределенных занятий, который не вполне понятным способом смог увлечь собой уже вполне взрослую (по загадочному выражению самого Ласлегедэна – проживающую второй жизненный цикл) невиданной для людей красоты женщину другой расы, а потом таинственно исчез в неизвестном направлении. Несчастная же мать Ласлегедэна, была по своей природе однолюбом, как истинная эльфийка не только по происхождению, но также по воспитанию и мироощущению. Она затосковала по своему непутевому возлюбленному, потеряла всякий интерес к жизни, стала быстро чахнуть и вскоре преставилась, оставив горемычного малолетнего сына сиротой. Так что все, что досталось несмышленому малышу в наследство от родителей, это молочно-белые волосы, странное, мягко говоря, имя и остроконечные уши.


        Детство эльфа-полукровки среди людей, понятное дело, было очень и очень нелегким, много он претерпел в своей жизни унижений, тягот и лишений, но это юношу, по его собственным словам, не озлобило, а только закалило характер. С самых ранних лет Ласлегедэн проявлял недюжинную любознательность и поразительную для своих сверстников сообразительность, тягу к наукам и талант познания. Эти способности малолетнего эльфа-полукровки не прошли мимо проживавшего одно время в Гадесбурне друида по имени ;;;;;; (проще говоря, Орех), который призрел паренька, выучил его грамоте, а также разным наукам, в числе которых было и врачевание. От матери мальчишка воспринял кое-какие магические способности, которые позволяли ему применять полученные от мудрого учителя знания на практике и не дали, выйдя молодому полуэльфу в самостоятельную взрослую жизнь после отъезда Ореха в Гринвуд, умереть с голоду.


        Еще одним интересным открытием стало для Виктора то, что оказывается, эльфы относятся к таким вот, как Ласлегедэн, метисам с крайним презрением, граничащим с ненавистью. Причем это презрение было гораздо более сильным, чем в отношении к людям или, например, к чистокровным эльфам, состоящим на службе у людей в Северных королевствах. В чем тут дело, понять было трудно, потому что Виктору, по его первому знакомству с представителями этой расы, эльфы показались очень великодушными, культурными и образованными в массе своей существами. То недоверие и враждебность, которое они испытывали к человечеству, вполне можно было объяснить повсеместно распространенным среди представителей расы людей вероломством, беспринципностью, цинизмом, жадностью, жаждой власти и нигилизмом по отношению ко всем обитателям мира. Но, как выяснилось из бесед с проводником, полуэльфы вызывали у Старшего Народа еще большее отвращение по необъяснимым пока для путешественников причинам.


        И все же, несмотря ни на что, Ласлегедэн охотно согласился проводить компаньонов через эльфийские земли, совершенно не торгуясь и согласившись сразу, без возражений, на предложенное Виктором вполне умеренное, даже, пожалуй, скромное вознаграждение. Возможно, любознательного юношу (сколько лет Ласлегедэну Виктор не знал, но выглядел тот именно как юноша, лет двадцати) привлекла идея совершить столь дальний и полный опасностей поход, чтобы уточнить на практике все полученные им из книг сведения о диких и неизвестных землях юго-запада, а может им двигали какие-то другие мотивы. Это осталось для Виктора тайной, но он был доволен тем, что приобрел в лице молодого человека хорошо знающего окружающую местность, а главное обычаи тех мест, через которые предстояло двигаться экспедиции, проводника, готового поделиться своими знаниями со спутниками.
Вот и сейчас полуэльф в очередной раз углубился в объяснения географических подробностей, лежащих вокруг земель, описывая Энджи и Бетти окрестный ландшафт. Именно этой беседой, собственно, и была вызвана столь низкая скорость передвижения экспедиции.


        Плутовка нетерпеливо перебирала ногами и прядала ушами, пытаясь угадать, отчего это её хозяин решил остановиться посреди дороги, а наездник у неё на спине продолжал настойчиво натягивать поводья и глядеть в сторону медленно приближающейся кавалькады из четырех всадников на трех лошадях и одном муле.
Компаньоны подъехали уже достаточно близко, чтобы Виктор без труда смог расслышать их разговор.
        -     Так мы сейчас, получается, где? – кокетливо улыбаясь спросила Энджи, бросая короткий игривый взгляд на собеседника.
        -     Мы? – переспросил Ласлегедэн, смущенно улыбаясь. Виктор сразу же, еще при их первой встрече заметил, что блондинка очень понравилась полуэльфу, а теперь уже ни у кого, пожалуй, не вызывало никаких сомнений, что она окончательно вскружила голову белокурому проводнику, и юноша по уши, до полной потери рассудка, влюбился в неё. Энджи, конечно же, прекрасно всё понимала и этот факт доставлял ей удовольствие. Она постоянно заигрывала с Ласлегедэном, подтрунивала над ним, а он все время беспомощно краснел, а то и впадал в любовный ступор при одном только виде блондинки.
        –     Сейчас мы находимся на территории королевства эльфов под названием Аэришеарра. – продолжал, тем временем, проводник. - Скоро будет развилка, там одна дорога пойдет почти прямо на запад. Это будет путь прямиком в столицу Аэришеарры, город Аргангбьанд. Он стоит на берегу озера Поуэара и является одним из четырех самых древних эльфийских городов, основанных в самом начале Второй эпохи.


        Они, так и двигаясь все вместе, бок о бок, наконец добрались до Виктора и даже не удостоив его своим вниманием, продолжили свой путь мимо. Рыцарю невольно пришлось слегка посторониться, поскольку шеренга из четырех наездников занимала всю ширину проезжей части.
        -     Как интересно! – одобрительно воскликнула Энджи, продолжая сводить с ума своего собеседника очаровательной улыбкой. – Вы такой умный, Ласлежег, вы позволите мне так вас называть? Вы такой душка.
        -     Как вам будет угодно, - охрипшим от волнения голосом согласился тот, густо краснея и продолжая во все глаза пялиться на девушку, не в силах оторвать взгляда от объекта своего поклонения.


        При виде этой картины, Виктор сочувственно отвел глаза в сторону и сокрушенно покачал головой. Он совершенно не чувствовал раздражения или ревности, а почему-то вдруг вспомнил себя, когда вот так же вот краснея от смущения, он впервые после освобождения из рабства увидел своих нынешних компаньонок отмытыми и свежими, и рассказывал им о здешнем мире, сидя за ужином в своем далеком теперь уже лесном убежище.
        -     А вот скажите, милый Ласлегедэн, - слащаво вторила своей подруге Бетти, с другой стороны обращаясь к полуэльфу, жеманно поведя плечиком и таким обращением тоже вгоняя его в краску. – Что это за Вторая эпоха такая? И сколько их вообще?
        -     Всего эпох три, - юноша совладал с собой, заставил себя отвлечься от созерцания блондинки и повернуть голову ко второй девушке. – То есть Третья эпоха продолжается по сей день. Первая эпоха началась в тот самый миг, когда ;;;;;; оld;, Белый ладьи, пристали к берегу Vъl;ьba ;;;;;;;;;, Волшебной страны. Того самого места, между прочим, где теперь стоит славный город Прибыград. Тогда народ эльфов впервые открыл для себя здешний мир. Вторая эпоха ознаменовалась прибытием в эти места людей и закончилась большой междоусобной эльфийской войной за наследство Ийнелэлнура. Тогда, на этом длительном и жестоком междоусобном конфликте, поживились все: и краснолюды, и люди Севера, и даже низушки. Когда, наконец, окончилась та долгая кровопролитная и разрушительная война, которая длилась без малого триста лет, если верить летописям и старинным преданиям, эльфы окончательно ушли с Севера, переселившись в окрестности озера Поуэара и восточнее, вплоть до Свободных Земель, после чего повела свой отсчет современная Третья эпоха. С низушками, краснолюдами и людьми они никогда особенно не ладили, не без оснований считая окружающие их расы дикарями, так что ни в ;;;;; ;;;;, то есть на Священной земле ни в Белых городах, покоя Старшему народу не было. То разбойные набеги, то войны, то попытки политического шантажа и разжигания новых междоусобиц, а то непонятные моры и эпидемии – история эльфов изобилует трудностями и лишениями. Не удивительно, что с течением времени их становится все меньше и сопротивляются они внешним напастям все слабее. Поскольку среди всех обитателей нашего мира люди развиваются динамичнее остальных, то и эльфы нынче все более тяготеют к ним. Появилось множество представителей Старшего народа на службе у королей и вельмож Севера, благо, большинство эльфов грамотны и весьма образованны. Благодаря их внешним данным, почти обычными стали теперь и смешанные с людьми браки. Я тому живой пример.


        Последние слова Ласлегедэн произнес, как показалось Виктору, с некоторым сожалением в голосе. Возможно он тоже хотел быть чистокровным эльфом и жить где-нибудь в белом городе или сидеть на пристани, болтая босыми ногами в прохладных водах озера Поуэара.
        -     Скажите любезный, - вступил в разговор Виктор, когда Ласлегедэн замолчал. Он не хотел прерывать полуэльфа, потому что ему, совершенно так же, как и остальным, рассказы этого юноши были крайне интересны. Когда процессия миновала его, Виктор поехал следом за ними, прямо за конем проводника, стараясь не упустить не слова из того, что тот говорил. Теперь, когда Ласлегедэн прервал свое повествование, Виктор немедленно воспользовался моментом, чтобы прояснить простой, но важный на его взгляд житейский вопрос. – Я хотел бы уточнить по поводу ночлега. Если в округе дотемна жилья не предвидится, то в скором времени стоит озадачится удобным местом для лагеря в стороне от дороги. Места тут, как я понимаю не сильно населенные, да и скоя’таэли опять же…
        -     Их здесь нет, сэр, - с ироничной усмешкой возразил проводник. – Скоя’таэли далеко отсюда, на юге, в буковых и тисовых рощах Бомбиолаэнда.
        -     Вы уверены в этом, Ласлежег? – мурлыкнула Энджи каким-то особенным голосом, какого раньше от неё Виктор не слышал.
        -     Конечно, абсолютно уверен, - подтвердил «Ласлежег», опять густо краснея и завороженно уставившись на блондинку. – Здесь мало деревьев и низушков, но зато крепкая власть. Другое дело на юге, в пограничье Скуорпитиры. Там все как раз наоборот: много густых лесов, еще больше низушков и совсем мало порядка.
        -     Я бы попросил тебя, юный друг, обойтись без сарказма в отношении моих соплеменников, в дышло тебе туда и сюда! – немедленно потребовал Ааронгерн Голлондуэй. – У нас порядку поболе, чем у некоторых будет. Хотя тебе и до эльфов-то как сопле до неба…
        -     Ааронгерн, прекрати! – приказал Виктор, строго глядя на старика сверху вниз и добавил самое действенное средство в препирательствах со своим оруженосцем. – А не то оштрафую!


        Он уже давно понял, что старого пройдоху можно пронять только двумя вещами на всем необъятном белом свете – едой и деньгами. Поскольку лишать пропитания пожилого человека, да еще находящегося у себя на службе, Виктор считал совершенно недопустимым, то оставалось только одно единственное средство – материальный стимул. И надо сказать, что действовал этот стимул безотказно. Вот и теперь низушек осекся, кинул на господина укоризненный взгляд и замолчал, а рыцарь снова вернулся к обсуждению насущного вопроса:
        -     Хорошо. Значит опасаться нам здесь особенно некого? Так не пора ли нам, в таком случае, выбрать место для ночевки? Солнце клонится к закату и через пару часов станет совсем темно.
        -     В таком случае, у нас два варианта, сэр Виктор, - предложил на выбор проводник. – Мы можем остановиться в лесу, на открытом воздухе, поужинать у костра и расположиться ко сну. Вон, как раз слева видна удобная низина, поросшая ольхой. Мох там будет весьма мягок, ночи еще теплые и ночлег не будет слишком неудобным. А можем продолжить путь и к наступлению темноты прибудем к развилке дорог, о которой я уже упоминал. Там есть вполне приличный трактир, где мы могли бы остановиться.
        -     Но ведь вас, насколько я понимаю, ожидает не очень приятный прием у аборигенов, не так ли? – осторожно уточнил Виктор, пристально глядя в затылок Ласлегедэна.
        -     Я уже привык, сэр, - откликнулся тот, слегка повернув голову в сторону собеседника, впрочем, все равно не видя его. – А к тому же трактир этот содержит вовсе не эльф, а низушек, так что думаю, проблем с ночлегом быть не должно ни у вас, ни у меня.
        -     Тогда прибавим шагу, потому как ночевке в поле лично я предпочитаю кровать, а ключевой воде и сушеной телятине - свежее пиво и барашка на вертеле, - решительно заявил Виктор.


        После таких слов остальные его компаньоны пришпорили своих коней, а Ааронгерн Голлондуэй – мула, да так, что его приземистый лопоухий транспорт рванул вперед быстрее всех. Перспектива горячего ужина, по обыкновению, прельщала оруженосца значительно больше других.


        Довольно скоро показалась та самая развилка, о которой говорил Ласлегедэн и возле неё, прямо между расходящимися колеями дорог действительно примостился узкий и длинный одноэтажный приземистый домик с густо порошей мхом двускатной крышей, будто бы выступающей прямо из-под земли, небольшим крыльцом в одну ступеньку в торцевой стене, с овальной дверью и небольшим круглым окошком слева от входа. Возле домика, даже без ограды, располагались врассыпную несколько хозяйственных построек. На тусклой, выцветшей вывеске над крыльцом без навеса вкривь и вкось кое-как была выведена полу облупившаяся надпись рунами Старшей Речи. Трактир по виду больше напоминал на обустроенную нору крупного животного, нежели человеческое жилище.
        -     Вроде бы, речь шла, помниться, о трактире для обычных людей, - с сомнением разглядывая постройку, задумчиво проговорил Виктор. – А тут какая-то… Что, кстати, там написано, Ласлегедэн?
        -     «В гостях у доброго хоббита», - вместо полуэльфа с довольной ухмылкой прочитал Ааронгерн Голлондуэй.
        -      А говорили, что хозяин трактира – низушек… - проворчал Виктор, а про себя добавил: «Это что еще за звери такие, интересно мне знать?»
        -      Так ведь это же одно и то же! – объяснил оруженосец. – А еще меня в невежестве обвиняли…
        -      Никто тебя ни в чем не обвинял, Ааронгерн, - досадливо поморщившись возразил Виктор, - и в мыслях такого не было. Откуда мне было знать, что низушки и хоббиты – одно и то же? В каких местах я только не бывал и всюду низушки были низушками… Редкая раса, да, мало их на севере, да, но в норах они не жили и хоббитами не звались!
        -      Вот все это от вашего высокомерия идет, - обиженно стал ворчать Голлондуэй. – Вы же никого не спросите, вам же так удобнее. Никто, наверное, просто не спрашивал, а так и обозвали, мол, вот раз низкого роста, стало быть, низушки, в дышло им туда и сюда! А про остальное и знать не надобно! А ведь у нас тоже самолюбие есть, мы тоже гордость кое-какую имеем, мне вот, например, страшно обидно, может быть, когда меня низушком обзывают, но я смиренно терплю, хотя являюсь представителем одного из древнейших хоббитовых родов…
        -      Знаю, знаю, - перебил его Виктор, прерывая поток укоризненных речей своего оруженосца. – И про четыре рода знаю, и про мир во всем мире, и про мудрость и благочестие тоже наслышаны. Ты бы лучше сказал мне куда деньги дел, которые я тебе в деревне на кузнеца давал! Утром хватились – лошади не подкованы, тебя и след простыл! И денег тоже.


        Виктор при этом благоразумно промолчал о том, что знал об отсутствии на сеновале Ааронгерна Голлондуэя задолго до утра, поскольку сам провел там ночь со своими компаньонками. Однако его речь произвела должный эффект: оруженосец замолчал, потупив взгляд, а лицо его немедленно приняло кроткое выражение покорности судьбе.


        Так, в молчании, они и подъехали к крыльцу трактира «В гостях у доброго хоббита». Ласлегедэн первым проворно спрыгнул с лошади, привязал её к широкой железной скобе справа от двери, являвшейся коновязью, взбежал на крыльцо, схватился за рукоятку и обернувшись к остальным, спросил:
        -     Ну, чего же вы медлите? Прошу!


        Остальные путешественники последовали его примеру. Тогда полуэльф распахнул дверь и вежливо пропустил их вперед себя.

 
        Изнутри помещение неожиданно оказалось достаточно просторным и чистым, а из-за низкого потолка Виктор все время боролся с подсознательным желанием пригнуть голову, хотя при своем росте все равно не касался его. Вдоль обеих боковых стен в обеденном зале трактира располагались в шахматном порядке столы для посетителей, оставляя посредине довольно широкий проход, который упирался в барную стойку. Стойка эта была значительно ниже ранее виденных Виктором в многочисленных трактирах Севера. Позади этого препятствия зиял темный проем коридора, совершенно не освещенный. Если в этом трактире и имелись комнаты для постояльцев, то располагались они, скорее всего, именно там.

 
За стойкой никого не было и Виктор, подойдя к ней, постучал костяшками пальцев по столешнице, привлекая внимание трактирщика. Из темноты показался опрятно одетый в замшевые ботинки, чистые льняные штаны серого цвета, красивого небесного цвета косоворотку и дорогой атласный жилет низушек средних лет. Он был такой же лопоухий и лупоглазый, как и Ааронгерн Голлондуэй, и такой же маленький и сухонький. Выражение лица у него было недовольное. Низушек неторопливо подошел к стойке, оглядел посетителей равнодушным взглядом, лишь слегка задержав свой взор на оруженосце Виктора, а потом ворчливо осведомился, аккуратно положив ладонь на рукоять кинжала, торчащего из-за широкого кушака, которым был опоясан трактирщик:
        -     Зачем же стучать? Тут вот звоночек специальный устроен. Разве не видно? Нет, все равно стучат они…
        -     Прошу прощения, - извинился Виктор, - я его не заметил. Мы насчет ночлега.
        -     Понятное дело, что не пивка попить в такую даль понесло… - опять проворчал низушек, а затем выразительно посмотрел на Ласлегедэна и что-то спросил у него на Старшей Речи. Тот ответил ему на том же наречии, они перекинулись еще парой фраз, после чего к их разговору присоединился Ааронгерн Голлондуэй.

 
        Они пару минут что-то оживленно обсуждали, а потом трактирщик, взгляд которого опять стал безучастным, коротко заявил Виктору:
        -     По гроуту с постояльца за ночлег и еще полугроут за постой коней.
        -     Вот скопидом… - со вздохом проворчал рыцарский оруженосец и даже покачал головой от негодования.
        -     Однако, недешево у вас тут, - удивился Виктор, доставая кошелек и протягивая хозяину заведения прибыградский флорин. Потом достал оттуда же еще одну монету, положил её на стойку и прижав ладонью к столешнице, спросил, прищурив левый глаз и пристально глядя правым на трактирщика. – Если добавлю еще шиллинг, я могу рассчитывать на ужин для нашей компании?
        -     Да, сэр, - словно нехотя согласился низушек за стойкой и посетитель, подняв ладонь, позволил ему забрать монету. Получив требуемую плату, хозяин заведения несколько теплее глянул на сговорчивого благородного постояльца и более дружелюбно, указав на один из ближайший к стойке столов, предложил:
        -     Присаживайтесь, сейчас я распоряжусь подать вам ужин, сэр. Если желаете умыться, то пожалуйте вон в ту дверь, она ведет к колодцу за домом. - Низушек указал на небольшую овальную дверцу, которую посетители раньше даже не заметили. Дверца, напоминавшая по форме люк в переборке подводной лодки, была расположена с противоположной от темного коридорного проема стороны той же торцевой стены, что была отгорожена стойкой. Вот в неё-то Виктор уж точно не смог бы пройти, не согнувшись в три погибели.
        -     Благодарю вас, любезный э-э…? – путник сделал паузу, надеясь, что хозяин трактира представиться и он сможет назвать его по имени, но тот не оценил вежливости посетителя и молча удалился в темный овал коридора.


Тогда Виктор, а вслед за ним и вся остальная компания уселись за стол, на который указал им трактирщик. У каждого стола в зале стояло по четыре табурета и поэтому, когда путешественники стали рассаживаться по местам, одного сидения не хватило. К удивлению Виктора, оруженосец, даже не подумав уступить место своему рыцарю, проворно уселся на табурет прямо у своего патрона перед носом, так что ему пришлось брать себе недостающий предмет мебели у соседнего стола, чтобы расположиться вместе с остальными.


Не успели гости устроиться на своих местах, как появился хозяин заведения в сопровождении пары женщин-низушек. Женщины этой расы, одетые в широкие пестрые платьица до пят, были очень похожи на трактирщика, только, разве что, некоторые особенности фигуры отличали их от мужчины-низушка. По крайней мере, так они выглядели по мнению Виктора.


        Сам трактирщик нес большой кувшин и связку красивых глиняных глазированных кружек, покрытых синими узорами, отдаленно напомнившими Виктору гжель, а его помощницы держали в руках два обширных круглых подноса, доверху заваленных всевозможной снедью. Тут было все: и зелень, и разносолы, и свежие овощи, и ароматная горячая буженина и еще какие-то, печеные продукты неопределенного, но по-видимому, растительного происхождения, похожие на коренья, своими очертаниями, отдаленно напоминающие форму человеческого тела.


Все это было водружено на стол и как только обслуга удалилась, Виктор скомандовал Ааронгерну Голлондуэю, чтобы тот разлил по кружкам содержимое кувшина. «Пусть за табурет отдувается!» - решил он по себя и так строго глянул на своего оруженосца, что тот даже не посмел возражать и изображать измученный вид, а молча схватил кувшин и выполнил поручение благородного господина.


Выпив и хорошенько закусив порцию напитка, оказавшимся довольно вкусным и крепким хмельным медом, рыцарь скомандовал своему подручному налить еще по одной, после чего обратился к своим спутницам:
-     Не нравиться мне что-то этот трактир. И хозяин его мне не нравиться, - поделился Виктор с ними своими подозрениями. – Странный он какой-то.
-     С чего это ты взял? – пожала плечами Энджи, а потом посмотрела на полуэльфа и приветливо улыбнулась ему. – Вот Ласлежег совсем другого мнения. Он сказал, что обычно этот низушек всегда такой. Он уже не раз останавливался тут, правда, ведь, Ласлежег?


Полуэльф опять обалдело уставился на блондинку, а она, взяв кружку, кокетливо подмигнула ему и предложила:
-     Давай, выпьем на брудершафт?


Ласлегедэн в ответ так активно стал кивать головой, что Виктору даже показалось: еще мгновение и эта часть тела оторвется и улетит куда-нибудь в дальний угол зала. Они выпили, скрестив руки, и после этого Энджи, нежно обвив шею своего поклонника руками, смачно поцеловала окончательно сошедшего с ума юношу в губы.


Глядя на это и чувствуя, как волна ревности угрюмо клокочет у него в душе, Виктор отвел глаза, стараясь ничем не выдать обуревающих его эмоций, но все-таки не выдержал и саркастически покачал головой. Потом выпил, взял себя в руки и, старательно избегая встречи со взглядом блондинки, возразил:
-     Не знаю, лично для меня это не очень убедительный аргумент. А ты что скажешь, Бетти?


Он посмотрел на брюнетку, а она, перед тем, как ответить, глазами показав на сидящую рядом с ней Энджи, сделала бровями многозначительный жест.
-     По-моему, тут, за пределами Трельда, все вообще должно быть для нас очень странно, - иронично заметила она. – Мы ведь здесь никогда не были. Так что меня лично этот трактирщик удивляет не больше, чем надписи на Старшей речи над его заведением.
-     Не знаю, не знаю… - пробормотал Виктор, сверля пристальным взглядом полуэльфа. – У меня создалось такое впечатление, что нас сюда специально заманили, как в мышеловку.
-     А я думаю, что это обычная ревность в тебе говорит! – с язвительной усмешкой предположила блондинка и укоризненно посмотрела на своего собеседника. – И ведь не в первый раз уже у нас такое, не правда ли?
-     О чем это они, сэр? – шамкая набитым до предела ртом невинно осведомился Ааронгерн Голлондуэй.


        Виктору почему-то показалось, что взгляд огромных глаз оруженосца полон неприкрытого сарказма. Тогда, чувствуя, что уши и лицо его горят праведным пламенем, а волна гнева и ярости захлестывает изнутри, Виктор решительно набрал воздуха в легкие, намереваясь пресечь всякие домыслы и поставить своего слугу на приличествующее его положению место, но тут он встретился глазами с Ласлегедэном и весь его запал мгновенно сменился апатичным бессилием. Эльф-полукровка глядел на рыцаря насмешливо-пренебрежительно, с чувством полного превосходства. Всем своим видом он будто бы говорил:
        «Смотри, сэр рыцарь, смотри внимательно! Вот я каков есть: только бровью поведу и вся твоя компания у меня в кармане…».


        Виктор вдруг будто бы увидел себя со стороны и не без досады ощутил, что он ни дать, ни взять похож на распушившего хвост павлина, у которого из вольера вдруг решили увести его пав, к которым он привык и считал, что они никуда не денутся. Но вот вдруг смотритель зоопарка просто так вот пришел, поманил их зерном, и они бегом побежали к выходу, даже не оглядываясь на своего бывшего вожака. Ничего глупее этой сцены нельзя было и придумать, поэтому Виктор неожиданно для остальных, ожидавших пламенной гневной перепалки от предводителя экспедиции, молча выдохнул, спокойно налил себе полную кружку меда и залпом осушил её, закусив первым, что попалось под руку из съестного на стоящем ближе к нему подносе.


        Этим съестным оказался один из тех самых непонятных корешков, по форме напоминающих чем-то человеческую фигуру, на которые Виктор обратил внимание еще когда заметил их на подносах с зеленью и разносолами. Корешок оказался мягким, сочным и довольно приятным на вкус, так что съев один, он взял второй, откусил от него почти половину, стал медленно жевать, пытаясь уловить все оттенки нового незнакомого вкуса.


        Однако вместо новых гастрономических впечатдений Виктор вдруг почувствовал еще большую апатию к происходящему. Его уже совершенно не интересовало, что там Энджи делает с Ласлегедэном, почти отвернувшись от стола и о чем говорят Бетти с Ааронгерном Голлондуэем. Ему отчего-то стало совершенно наплевать на окружающих, он ощутил себя совершенно оторванным от серой обыденности этого бренного мира. Легкость сознания была почти абсолютной, мысли отчего-то сделались бесконечно логичными, но невероятно тяжелыми. Казалось, Виктор почти физически ощущал, насколько трудно им ворочаться в тесном пространстве его головы, они набухали, будто квашня, они росли и пытались вырваться на свободу.
        «Что это со мной такое? – с тревогой и невероятным напряжением воли подумал он. – Странное какое ощущение… да меня же, наверное, отравили! Надо предупредить остальных! А… кто это… остальные? Не знаю… Не помню… Где это я? Почему вокруг все стало таким быстрым, что угнаться невозможно? Я что, снова путешествию в Магическом Кубе?..»


        Это была его последняя мысль. Вскоре Виктор повалился со своего табурета на пол, но никто из его компаньонов этого даже не заметил. Энджи бессвязно хихикала, совершенно потеряв какой-либо интерес к происходящему, Бетти лежала без чувств, упав головой на руки, положенные на стол согнутыми в локтях, а Ааронгерн Голлондуэй глядел остановившимся взглядом в потолок и блаженно улыбался, словно умалишенный.


        И только Ласлегедэн смотрел на упавшего под стол рыцаря осмысленным взглядом. Этот взгляд все ещё был полон превосходства, но в нем больше не было ни насмешки, ни пренебрежения. Там была только ненависть. Оглушающая, не оставляющая больше место ни для чего.


        На шум в помещение обеденного зала прибежал трактирщик и одна из его подручных. Мизансцена за столом нисколько не удивила хозяина заведения. Он невозмутимо поглядел на эльфа-полукровку и деловито осведомился:
        -     Уже всё?
        -     Да, пожалуй, - подтвердил тот, оглядывая поникших гостей за столом.
       

        Ко времени прихода трактирщика, низушек-оруженосец тоже уже лежал головой прямо на краю подноса, забывшись в ядовитом дурмане.
        -     Мандрагора? – со знанием дела уточнил Ласлегедэн.
        -     Она самая, сударь! – подтвердил хозяин заведения.
        -     Угу, - удовлетворенно кивнул полуэльф и распорядился, вытаскивая из кармана туго набитый кошелек и не развязывая, отдал его трактирщику. – Скоро подъедут известные тебе господа.  К их приезду все должно быть готово. Этих троих в железо, в кандалы и в подвал, а её вот, - он кивнул в сторону Энджи, которая сидела словно зомби, со стеклянным неподвижным взглядом своих красивых серых глаз глядя куда-то в пол, безвольно уронив голову на грудь, - свяжи покрепче и ко мне в опочивальню. Уж больно хороша девка, не могу отказать себе в удовольствии. Все понятно?
        -     Вполне, - откликнулся хозяин заведения, с удовольствием поигрывая в руках полным кошельком, при каждом движении глухо позвякивающим металлом. – Не извольте беспокоиться, сударь, сделаем все в лучшем виде.


        Он повернулся к своей помощнице и коротко скомандовал:
        -     Тертреза, неси веревку, кандалы, штыри, молот, в общем всё, что приготовлено. И остальных позови! Где они там прохлаждаются? Живо давай!


        Служанка часто покивала в такт словам трактирщика своей смешной лопоухой и лупоглазой головкой и пулей вылетела в темный коридор за стойкой обеденного зала, а низушек повернулся к эльфу-полукровке и ласково промурлыкал:
        -     В какой опочивальне вам постелить сударь?
        -     Пойдем, брат, выберем самую лучшую комнату! – бодро предложил Ласлегедэ. Он снова мельком глянул на бездвижную блондинку и неловко приобняв за плечо маленького хозяина-низушка, пошел с ним по направлению к тому же темному коридору, где скрылась минуту назад услужливая Тертреза.