Гетто для мусульман - кто подталкивал его устроить

На днях большой резонанс вызвало заявление члена Общественной палаты и директора Международного некоммерческого фонда «Центр геополитических экспертиз», члена Евразийского комитета, последователя и соратника А.Дугина, стоявшего вместе с ним у истоков создания НБП (партии Лимонова) в середине 90-х, сторонника идеи  имперской России, Валерия Коровина о необходимости создания на Северном Кавказе «теократического анклава».
Предположительно в горной части Чечни. Наподобие Афона. «Искренние мусульмане …могли бы жить там в соответствии со священным для мусульман писанием, в соответствии с Кораном и Сунной Пророка, соблюдая те традиционные формы жизни и те нормативы, которые были свойственны для времен Пророка», — сказал Валерий Коровин. То есть, идея в том, чтобы тем, кто хочет жить по законам уммы и шариата, дать такую возможность в России, мол, это отвадит их от радикальных идей ислама и предотвратит вербовку молодых мусульман в ДАИШ (запрещенная в РФ террористическая организация). Его коллега по Общественной палате, директор Фонда исследования проблем демократии Максим Григорьев поддержал сомнительную идею, считая, что лишь в «теократической автономии, по статусу подобной Афону, но только на основе исламской традиции, жизнь общины Пророка могла бы быть воссоздана во всей полноте». «Это пока идея, которая имеет право на жизнь, — добавил Максим Григорьев. — Но важно то, что сегодня мы лишь противодействуем терроризму, в случае создания анклава — перейдем в наступление». Иными словами, предлагается фактически создать в Чечне своего рода гетто для мусульман, а вернее государство в государстве, которое будет жить по отдельным от всей остальной России законам, куда не смогут вмешиваться федеральные чиновники, а правоохранительные органы -  контролировать жизнь общины. Кстати, такой анклав уже существовал в горном Дагестане, в Кадарской зоне в конце 1990-х, вышла из всего этого вторая чеченская война. Чего хотят предложившие эту идею и согласны ли с ними сами мусульмане традиционного направления, которых в России большинство?
На этот счет уже все значительные фигуры высказались. Председатель Духовного управления мусульман Ставропольского края, муфтий Мухаммад Рахимов заявил, что создание мусульманского анклава на территории России неприемлемо. «Не стоит разделять наше общество. Мы, напротив, стремимся к консолидации и реально считаем именно объединение усилий решением различных проблем. В том и величие России, что мы все всегда жили вместе, и делали общие дела и, когда надо было, Родину защищали тоже все вместе.  С «ИГ» надо бороться комплексно, и подходить к этому основательно. Это и воспитание молодежи, и формирование определенного, правильного взгляда на жизнь, - то есть вовлечение молодых людей в конструктивную деятельность, а не разделение их». Того же мнения придерживается и глава Духовного управления мусульман Осетии-Алании, муфтий РСО-А Хаджимурат Гацалов. «Можно было бы не обращать на  эту идею внимания, — сказал он. — Мало ли идей выдают люди в своем мнимом величии, не понимая сути вопроса и не вникая в глубину материала. Но это предложение на фоне трагических событий в Европе и на Ближнем Востоке, обрушивающихся одно за другим на обывателя, породило недоумение своей несуразностью, абсолютным непониманием проблемы и «невинной простотой». Бред? Думаю, не бред. Какая-то продуманная очередная грандиозная глупость. В настоящее время создание мусульманского анклава на территории России неприемлемо». Эксперт Института национальной стратегии, казанский исламовед Раис Сулейманов в свою очередь также считает, что «это просто какое-то нелепое предложение». Он был резче остальных, сказав: «Это путь к противостоянию, а самое главное — что делать потом, если подобное, не дай Бог, реализуется? Как Коровин и Григорьев планируют контролировать эту территорию?» Если люди не хотят жить в светском российском государстве по светским законам, то оптимальным решением проблемы для сторонников «чистого ислама» может стать «хиджра» (эмиграция) в мусульманские страны. Хотите жить по нормам «чистого ислама» — покупаете билет, пакуете чемодан. Кстати, очень многие так и сделали, уехав кто в Турцию, а кто в арабские страны».
Интересно, что радетель чистого ислама Валерий Коровин после выступлений в прессе муфтиев, обозвал их исламофобами: «Сама идея теократического анклава уже возбудила особо рьяных исламофобов, вскрыв их подлинную исламоненавистническую сущность. Собственно, такой профанно-поверхностный взгляд, который они демонстрируют по отношению к исламу, не делая различий между традиционным исламом и политическим исламизмом сектантского типа, и толкает искренних мусульман в экстремистские сети». Странное заявление, впрочем, буквально через несколько дней  он, а затем и его соратник, политолог Танай Чолханов пояснили, что речь шла не о салафитах (хотя все поняли задумку именно так), а… суфиев, которые, по их мнению, являются единственным традиционным исламским течением для Северного Кавказа. Опять же в это разделение на правильных и неправильных мусульман для России неприемлемо, поскольку суфийская традиции существует лишь в Дагестане, Ингушетии и Чечне, а не на большей части Северного Кавказа, включая русские края и области с большой долей мусульманского населения. Не была эта традиция главной и в Татарстане и Урало-Поволжье (в советское время она там прервалась и не была восстановлена). Тут даже не эксперту ясно, что противопоставление суфиев всем остальным мусульманам — путь к дестабилизации, так же как и предложение о создании теократических или каких бы то ни было еще анклавов. Идея «теократического анклава» вбрасывается не в первый раз, ее предлагал будучи членом Общественного совета тот же М.Шевченко. И тогда и сейчас она ушла в небытие, едва была озвучена. Тем не менее, вбросы эти заставляют говорить о самой идее как о возможной, как бы прощупывая насколько общество готово ее принять. Думается, это не случайно, есть мнение, что за этим стоят лоббисты на более высоком уровне.
«Эта идея не имеет права на жизнь, — пояснил политолог Александр Цыганов. — Такие  анклавы быстро станут сначала религиозными эксклавами, затем — идейными, затем — враждебными, затем — вооруженными и экспансивными. Перемещение ревнителей чистоты в отдельные гетто никаких соц-политических проблем не решает. В России с ее тысячелетним менталитетом не предусмотрены отдельные гетто для разных этнических и даже социальных групп. Такие попытки предпринимались, но сегодня мы можем видеть результат: подобного рода идеи в России не работают и рано или поздно отмирают. Пример «геттизации» городов мы видим в Европе - и он как-то мало вдохновляет. Тем, кого вдохновляет, предлагаю без охраны отправиться в пригород Парижа Сен-Дени или в отдельные районы Марселя и других городов Франции, Англии, Германии.
Тем не менее, проблема распространения радикального ислама существует и  касается как СКФО, так и Ставрополья. Властям надо бы задуматься  над созданием программы миграционной политики, где были бы четко сформулированы перспективы   этнического, языкового, демографического и др. направлений развития. Ставропольский край имеет сравнительно низкие валовой региональный продукт и среднемесячную зарплату, высокий уровень плотности населения. Ввиду аграрной и курортной специализации основной части края конфликтогенным узлом может стать контроль над землей. Следовательно, необходимо целевое расселение мигрантов в депрессивных северо-восточных районах, ограничение миграционных потоков в приграничных и геополитически важных местностях. Например, доктор исторических наук, профессор кафедры политологии и политического управления ФГБОУ ВО «Кубанский государственный университет» Андрей Баранов считает, что опасность религиозного радикализма, превратно истолковывающего ислам, на Юге России есть. И если, по экспертным оценкам и массовым опросам, в Краснодарском крае только 2-3% верующих жителей исповедуют ислам, то Ставропольском крае  12%. И это – немало. С этим связана и проблема исламизации немусульман, которые становятся в дальнейшем джихадистами. Эксперты отмечают, что среди джихадистов достаточно много русских, есть даже потомки казаков, принявшие ислам в его радикальной форме. Это выходцы как из районов Заволжья, так и из центральных районов области, считающихся казачьими. Пока Ставрополье «отстает» от этих регионов, но надолго ли, кто может это предсказать? Как выход, тот же А.Баранов утверждает, что скоро СКФО упразднят. «С точки зрения целей развития, экономических и геополитических императивов ЮФО и СКФО – единый макрорегион, и это подтверждает решение президента России о слиянии Крымского и Южного ФО. Специфика Северного Кавказа – его повышенная полиэтничность, многорелигиозность, экономическая и социальная отсталость, проявления терроризма (свыше 85% терактов в стране регистрируется именно в СКФО, а еще точнее – 90% из совершенных в СКФО приходится на Дагестан, Ингушетию и Чечню). Но для центра это соподчиненный вопрос, и мне кажется, что упразднение СКФО назревает, - считает он. - По объективным экономическим, социодемографическим, социокультурным тенденциям ЮФО и СКФО контрастны. В ЮФО (особенно на Кубани и Дону) - инвестиционный бум, а в СКФО – хроническая депрессия. У нас низкая сравнительно безработица, в республиках – высокая. У нас - старение и низкая рождаемость, у них - омоложение и высокая рождаемость. В краях и областях - миграционный приток, в республиках – отток (к нам). У нас - пусть фрагментарная, но модернизация. У них - архаизация. Но вся проблема в том, что государственная власть не может плыть по течению, подстраиваться под эти тенденции. Нужна проактивная территориальная политика, которая будет собирать, сплачивать мозаичное пространство Большого Юга. Это явно не «естественный» регион, исторически оформляющийся веками, не историко-культурный или этноконфессиональный ареал. Федеральные округа и юридически, и на деле создавались в 2000 г. как подобие «ободов», чтобы скрепить, реинтегрировать государство, не допустить его распада. Это координационные, а по факту и регулирующие институты федеральной исполнительной власти. Поэтому фантазии о некоей «Северо-Кавказской республике» нелепы и опасны. СКФО – это временная конструкция, нужная для повышения эффективности политики безопасности, антитеррористических действий и т.п.».
По его мнению, сейчас Ставропольский край не справляется с ролью «экономического локомотива» для депрессивных экономически и социально республик. Сама жизнь заставляет пересматривать сложившуюся конструкцию. Для эффективного решения надо сосредоточиться на главном вопросе: что нужно государству от территориального устройства «большого» Юга? Во-первых, безопасность, во-вторых, необходима интеграция, укрепление общероссийской идентичности и российского «образа жизни», в-третьих - экономическое и социальное подтягивание республик хотя бы к уровню развития соседних краев и областей. Для этого, как считает эксперт, на Юге должно быть крепкое русское ядро территорий – и экономически, и социодемографически, и с точки зрения «стержневых» смыслов и ценностей информационной политики. Не будет этого, будут продолжаться игры в обанкротившийся мультикультурализм, значит, как минимум, нынешние проблемы сохранятся, а то и усугубятся. «Итак, - заявил А.Баранов, - я за единый Южный федеральный округ в составе Крыма, нынешнего «урезанного» ЮФО и нынешнего СКФО. Где сделать административный центр округа – это технический вопрос, связанный с масштабом экономики и транспортными удобствами. Либо Ростов-на-Дону, либо Пятигорск». Действительно ли власть изменит структуру на Юге России, решится ли на такой крутой поворот  – покажет время. Но в воздухе висит это ожидание перемен, вопрос, когда они наступят и что из этого получится.