Два эльфа. Глава 8. Домой

В Киривуде было пасмурно, из-за чего столица светлых магов казалась серой и  мрачной. Холодный порыв ветра сорвал с меня капюшон – я натянул его поглубже и завернулся в светло-голубой плащ. Что-то о светлом отделении я знал, что-то можно будет промолчать. Одежда – лишь временная маскировка, как и камень Пустоты, спрятанный мной под одежду. Вместо индикатора на шее висел кулон из лунного камня – единственное, что более-менее подходило по форме, и было найдено на рынке в Мильвуде. Его цвет походил на реакцию индикатора на светлую магию.
– На пару дней сойдет, а там может, не заметят.
Мариэль кивнул, думая о своем. Он вглядывался в тучи, видимо, пытаясь предугадать погоду, и я не мешал ему.
На очередном повороте брат развернул коня и свернул в сторону отдельных домов – где-то там было наше «родовое гнездо», обитель Наэлисов.
Наэлис – древняя фамилия, она объединяет много поколений чистокровных эльфов, у которых были черные, как Ночь, волосы и ясные, как чистейшие сапфиры, синие глаза. При этом их отличала благородная бледная кожа, стройное тело, невысокий рост и магия. Все в роду Наэлисов обладали магическими способностями, в той или иной степени, поэтому обычно выбирали профессию мага. Обычно поступали на светлое отделение, так как род издавна жил на Светлых землях, где сама природа помогала им в их Даре.
Один я несколько выбился из семейной традиции, выбрав не светлое, а темное отделение, и с тех пор старательно скрываю от семьи сей прискорбный факт. Академия не особенно поддерживала связь с семьями своих учеников, так что я мог не бояться разглашения своей тайны.
Я вспомнил детство.
Тогда я, еще совсем маленький ребенок, только-только открыл в себе Силу, и пробовал ее. Однако время от времени случалось так, что моя Сила реагировала скорее на эмоции, чем собственные ожидания.
Я спалил комнату. Брат тогда дал мне подзатыльник, а я разревелся. И всё занялось огнем. Все тогда жутко перепугались.
Все растения в комнате матери засохли меньше, чем за минуту. Они выглядели так, словно простояли на палящем солнце месяцами без капли влаги. Мать огорчилась.
Разыгравшись во дворе, устроил настоящий смерч. Соседские грядки пострадали больше всего, овощи летали над домами еще час, после чего посыпались неожиданным градом на головы случайных прохожих. Соседи потом приходили к родителям, «поговорить». Я был наказан.
При этом на моих глазах у родителей получалось создавать прекрасные вещи: их магия казалась такой мирной и осторожной, целительной и созидающей, что я окончательно убедился, что путь в светлую магию мне «заказан».
Когда пришло время ехать в Академию, я настолько был уверен, что не гожусь в светлые маги, что попросился на темное отделение. Зная моих родственников, преподаватели предложили подумать еще, но после того, как в результате моего волнения в воздухе возникли острые ледяные иглы, вопросы закончились.
Самое странное и страшное то, что после открытия диплома проблемы умножились: теперь моя Сила еще более неконтролируема и разрушительна, и теперь мне нужен более жесткий контроль за ней.
Кто-то толкнул меня в бок. Очнувшись от мыслей, я поднял взгляд на стоявших рядом с нами отца с матерью. Брат уже спешился и держал своего коня за повод, положив другую руку на холку моего коня.
– Ты чего? Задумался?
Кивнув, я слез с коня и оказался в объятьях матери. Она выглядела счастливой, отец тоже улыбался. Подошедший слуга забрал поводья коней и увел их.
– Поздравляю с окончанием начального курса, – отец пожал мне руку. – Академия не присылала копию твоих оценок, и я надеюсь, что ты покажешь нам их?
Я сообразил, что забыл подделать табель с оценками, но утвердительно кивнул, стараясь не менять выражения лица.
Думаю, увидев такие предметы, как «Некромантия» и «Яды в Темном искусстве» они, как минимум, удивятся.
Что делать? Может, успею, пока все будут заняты своими делами?
– Когда Мариэль избрал путь лучника, мы были… удивлены, но ты, – отец благодарно похлопал меня по плечу. – Ты восстановил добрую традицию предков.
Я встретился взглядом с матерью, и мне стало некомфортно.
Магия магией, но я выбрал совсем не ту, которая соответствовала бы традиции предков.
– Вы, верно, устали с дороги. Мирайя приготовит вам горячую ванную, я же пока найду сменную одежду, – распорядилась мать, после чего она пригласила нас в дом.
– Мы немного прибрались в твоей комнате, надеюсь, ты не сильно рассердишься, – она открыла дверь, впустив меня в то место, которое я видел в последний раз в далеком детстве, еще до Академии.
И в некоторых своих снах. В отличие от снов, широкая комната была светлой, чистой и просторной, и залита солнечным светом. На подоконниках росли какие-то зеленые растения в горшках, а на столе сложены мои детские тетради с рисунками.
Все было наполнено воспоминаниями из детства: полуоборванное перо для письма, которое я, по неопытности, грыз, когда осваивал руны, или игрушечная сильранская кошка размером с кулак, сидящая на кровати.
Игрушка напомнила мне о том случае, когда мы с напарником приручили уже настоящую кошку, опасного зверя. А потом Рейнольдс учил меня, как передавать приручение.
– Что? Впечатляет? – в дверной проем заглянул брат. – Иди купаться, я тебе уступаю первенство.
– С чего вдруг? – я подошел к растениям, вспоминая их названия и свойства.
Уходить не хотелось: я был очарован этим местом.
– Потому что младшим надо уступать, – подойдя, он упер руки в бока. – Иди, пока я не передумал.
– Тогда передумывай прямо сейчас, я пока не хочу.
– А надо.
Не знаю, что ему в голову взбрело, но через пару секунд комната перевернулась у меня перед глазами, потому что Мариэль, тренированный боец, схватил меня поперек тела и потащил в ванную!
– Вас, магов, дисциплине только учить.
– Ты при папе еще скажи, – фыркнул я, «катаясь» на плече. – Пусти, сам пойду.
– Я же не дурак, – огрызнулся брат, но опустил на пол.
Оказавшись на ногах, я не удержался, и дал ему тычок в бок. Возмущенный брат погнался за мной, и я закрыл дверь ванной перед самым его носом.
Меня встретил удивленный взгляд старушки-человека.
– Меня зовут Мирайя, я помогаю вашей матери по хозяйству, – сразу пояснила она, едва я открыл рот для вопроса. – Уборка, стирка, помощь в обустройстве гостей – мои обязанности.
Отойдя к ванной, она достала чан с горячей водой.
– Предпочитаете не очень горячую воду?
– Да, пожалуй.
Я присмотрелся к ней. По меркам эльфов ей можно было бы дать более двух –трех тысяч лет, но люди растут и стареют гораздо быстрее, чем эльфы, поэтому она наверняка намного моложе.
– Сколько вам лет? – я попытался заглянуть ей в лицо.
– Около восьмидесяти, юноша, – улыбнувшись моему вопросу, она грузно поставила чан на место и стала доливать холодную воду.
Всего восемьдесят! Я удивленно вновь окинул взглядом ее фигуру.
По правде говоря, я редко общался с людьми, поэтому мог судить лишь по рассказам родителей и других эльфов. Они, конечно, говорили (и не раз) об ускоренном росте и развитии людей, но сам я близко ни разу с ними не общался, ограничиваясь короткими репликами при покупке магических товаров.
– Так мало… А вы владеете магией? – я наблюдал за извлечением из короба всяких душистых мыл, мочалок и прочего.
– Нет! – она рассмеялась. – Редко кто из людей владеет магией. И мало, считаете? В среднем человек восемьдесят лет и живет.
Я нахмурился. Как так?!
– И… в самом расцвете сил..? – тут я заметил, что она остановилась и протянула руки, чтобы помочь с одеждой. – Э, нет, я сам!
Купать меня, как дите малое?! Еще чего!
Поблагодарив ее за горячую воду, я вежливо выпроводил женщину из ванной.
…
– И давно у нас слуги? – я сидел за столом в тонкой кружевной рубашке, камзоле и брюках с туфлями. – Насколько я помню, нам хватало денег только, чтобы выжить. И… эта одежда как у аристократов.
– Просто дела пошли в гору, – отец положил себе салат. – Мы смогли позволить себе немного роскоши. Тебе не нравится?
Я огляделся. Скатерть была, несомненно, из дорогого материала, и с вышивкой. Занавески на окнах, одежда родителей говорили о том, что владельцы жили безбедно.
– Непривычно, – признался я.
– Привыкай, – отец придвинул мне блюдо с фруктами. – И питайся. Насколько помню, в Академии не особо следят за питанием учеников?
– Да нет, вполне, – я взял яблоко. – И за питанием, и за режимом дня следят. У нас уроки были с утра, поэтому допоздна не посидишь.
– Это правильно.
Я старался выглядеть непринужденно, и пока мне это удавалось.
К счастью, опасных вопросов пока не было.
Родители интересовались, не скучал ли я без них в стенах Академии, много ли нашел друзей.
– Помню, когда я учился, у нас было принято носить длинные прически. У кого волосы оказывались длиннее, тот считался самым крутым магом, – они с матерью рассмеялись. – И только через несколько лет после окончания Академии я понял, что это не так.
– Ри! – толкнула его в плечо мать.
– А что? Он уже достаточно большой, чтобы знать, что ни крутая мантия, ни длина волосы, ни побрякушки, именуемые амулетами, не делают тебя магом, – он перешел на наставительный тон. – Запомни это. Это очень важно.
– А что же делает магом мага? – спросил Мариэль, накладывая себе добавки.
– Разум, – отец указал себе на голову. – И сердце, – ладонь легла на грудь.
Я кивнул. О чем-то я сам догадывался, а что-то пока не казалось важным.
Я думал о том, как бы выбрать удачный момент, чтобы признаться им.
Видимо, семейный обед – не лучшее время, поэтому решил подождать.
Спать мы легли рано – настояла мать, объявив, что ее дети устали, и им нужен отдых. Сами дети, то бишь, мы с Мариэлем, недолго протестовали, так как и сами привыкли ложиться достаточно рано, а сегодня еще и были утомлены долгой дорогой.
Следующий день пролетел так же легко и непринужденно – про табель никто не вспоминал, родители показывали нам, как изменился дом, участок. Мы поболтали со слугами – оказалось, они в доме в качестве друзей семьи, то есть, почти что на равных. После такого признания у меня камень с души спал: родители остались все теми же, достаток их не изменил.
Когда прощались на третий день утром, отец отвел меня в сторону:
– Я давно откладывал этот вопрос, но не могу не задать его: как ты окончил начальный курс?
– Отлично, – я проверил уздечку и оправил сбрую.
Разговор выглядел непринужденно, но внутренне я чувствовал напряжение, и моя попытка скрыть его передалась в тон голоса: он был холодным.
– Отлично? – отец положил руку на холку коня, встав передо мной. – По всем предметам?
– По всем, – я отвел взгляд.
– Но ты не рад. Странно, – обойдя меня, он оказался вновь сбоку. – У тебя проблемы? Мы с мамой можем помочь?
– Вообще-то, – я, наконец, поднял голову. – С учебой отлично. Это правда. Проблема с напарником – мы не поладили с самого начала, я, можно сказать, ненавижу его. Но тут уж ничего не поделаешь.
– Так плох? – удивился отец.
Отлично, мы сменили тему!
– Он… – я пытался подобрать слова. – Наивный болван, который считает, что все в мире просто, и весь мир у его ног.
– Из аристократов? – понимающе кивал отец. – По какому заданию?
– А Краэль его зн… – я сообразил, что выразился при отце, но тот лишь отмахнулся. – Воин, щит и меч, будущий палладин, – поморщился я.
Отец озадаченно потер лоб.
– Тогда целиком и полностью разделяю твои чувства, – и в ответ на мое недоумение пояснил. – Сам по молодости встречался и не раз, большинство именно такие… И ты не единственный маг, который испытывал отвращение к ним.
– То есть, это нормально? – удивился я.
Вот это поворот!
– Конечно, – он положил руку мне на плечо. – Понимаешь, издревле существовало противостояние между физически развитыми и ментально одаренными эльфами… Было бы странно, пожалуй, если бы вы сходу поладили. Я сам две недели только к своему напарнику привыкал. Пока тот не влез в логово троллей. Тогда у меня выбора не оставалось, кроме как вмешаться. После этого мы крепко сдружились.
– А мама? – я забрался в седло, отец помог.
– Ей повезло больше, потому что, – отец понизил тон. – Она девушка. А девушки вообще легче нас, мужчин, ладят с окружающими.
– Но она ведь травница, – вспомнил я. – И поэтому…
– …и поэтому ее напарник сразу поступил умно: решил, что будет самоубийством ссориться с эльфом, который лучше него разбирается в ядах и целебных травах.
– Логично, – удивился я. – И почему я не выбрал травологию?
Отец пожал плечами и улыбнулся:
– Запомни. Не магия. Ум и сердце.
Я мысленно повторил его слова, позволив отпечататься им в моей душе. После чего мы с Мариэлем помахали родителям и поехали: я – в Мильвуд, брат – в Маривуд. Обоим предстояло еще продолжить практику.


читать далее (глава 9):
http://www.proza.ru/2016/09/10/1063