Демоница Тамара

Кавказ, являя собой какую-то  диковинную землю, необычайно богатую в историческом и этнографическом отношении, всегда притягивал к себе.
 
Михаил Юрьевич Лермонтов, побывавший в Дарьяльском ущелье в 1837 году, был очарован крепостью, построенной в I веке до н.э. на скалистой горе над Тереком. Своим поэтическим воображением он увидел в крепости «замок царицы Тамары» -  имеретинской царицы Тамары, жившей в XVII в. и соединявшей в себе редкую красоту и очарование с хитростью и вероломством.

Уже из Георгиевска открывается вид на далёкую панораму главного Кавказского хребта, где в диких утёсах ущелья Дарьяла сохранились остатки замка царицы Тамары, о которой говорит потомок вещего чародея и прорицателя шотландца "Фомы Рифмача" Михаил Юрьевич Лермонтов, унаследовавший спобность к демонологии, что Тамара «...Прекрасна, как ангел небесный,/Как демон коварна и зла»...

И которая, по народным преданиям, на Кавказе не умерла, а спит в золотой колыбели.               

Понятие «демон» сродни понятию «бес». Это понятие имеет много значений, от дьявол, сатана, до "бесплотное существо и ненавистник рода человеческого".

На мой взгляд, из всего множества определений этого понятия, для Лермонтова царица Тамара, как демоница, прежде всего – соблазнительница, цветущая вишня – красавица, цветок любви богов – дурман, от которого сама она способна на поступок неистовый.

И вот почему я так полагаю.

Михаил Юрьевич не понаслышке знает и верует в демонизм. Это подтверждается его стихотворением «Мой демон», где он пишет:

«И гордый демон не отстанет,
Пока живу я, от меня,
И ум мой озарять он станет
Лучом чудесного огня;

Покажет образ совершенства
И вдруг отнимет навсегда
И, дав предчувствия блаженства,
Не даст мне счастья никогда".
               
И о Тамаре он говорит, как о демонице:

«И слышался голос Тамары:
Он весь был желанье и страсть,
В нём были всесильные чары,
Была непонятная власть».

Из произведения понятно, что Тамара для Лермонтова  - чаровница, то есть очаровательница. Как же было не «окружать поэтическим обликом», ту, которая:

«На мягкой пуховой постели,
В парчу и жемчУг убрана,
Ждала она гостя... Шипели
Пред нею два кубка вина.
Сплетались горячие руки,
Уста прилипали к устам,
И странные, дикие звуки
Всю ночь раздавалися там» ?

После чего ночной любовник сбрасывался с высоты замка, где
«Лишь Терек в теснине Дарьяла,
Гремя, нарушал тишину...»

Но не это дьявольское действо Тамары очаровывает поэта, а:

«В окне тогда что-то белело,
Звучало оттуда: прости».
И было так нежно прощанье,
Так сладко тот голос звучал,
Как будто восторги свиданья
И ласки любви обещал...».

P.S. Лермонтов, обогативший Тамару великими страстями, как и она, бессмертен.