Избран ли ты?

«Да не обольстит вас никто никак: ибо день тот не придет,
доколе не придет прежде отступление и не откроется человек греха,
сын погибели…»
(Фес. 2:3)
«И ныне вы знаете, что не допускает открыться ему в свое время. Ибо тайна беззакония уже в действии, только не совершится до тех пор, пока не будет взят от среды удерживающий теперь. И тогда откроется беззаконник,
которого Господь Иисус убьет духом уст Своих и истребит явлением пришествия Своего…»
(Фес. 2:6-8)


      На этот вопрос существует однозначный ответ, будь верующий вы или пока неверующий. Ищущий истину, докапывающийся до правды ради неё самой, не своих прихотей обоснование ищет, но и от своих прихотей отказывается, когда удостоверяется, что они суть зло и недостойны человека.
      Был со мной такой случай. В 14 лет я гостил у дяди с тётей на юге Омской области. Мы с товарищем играли на песочном острове посреди Иртыша. Вдруг подплывает лодка, и какой-то мужчина лет 30-ти выходит на берег со своей барышней и задаёт нам вполне нейтральный вопрос. Что спрашивал он, толком я не помню, но то, что я ему ответил матом из-за досады, что нашу игру прерывают, - это помню точно, тем более, что тот дяденька меня побил за сквернословие, но без травм. Когда лодка отчалила, я пообещал своему товарищу, что года через три я снова сюда приеду и отомщу за оскорбление. Подумал так. Я ведь этого мужика почему сразу не испугался? Он был с меня ростом, хотя мне всего 14. Он был худощав, а я поплотнее. Это значит, что через 3 года я наверняка буду и сильнее, и крепче его и непременно смогу его одолеть. Так рассуждал я тогда. Но потом мои мысли переменились, особенно, когда я уверовал. Через 3 года мне не удалось приехать, да и забыл я об этом. Но через пару десятков лет я тот случай вспомнил и решил, что, если, даст Бог, я снова окажусь в той деревне и мне того мужчину удастся найти, я непременно с ним встречусь, но, конечно, не с целью накостылять ему. Уверен, я его просто расцелую за то, что в своё время он мне ясно и доходчиво дал понять, что маты недостойны человека.
      Человек, ищущий правды, изначально любит её как самою жизнь. И он непременно придёт к Богу. Наоборот, верующий, в какой-то момент более возлюбивший свои представления о Боге, чем истину как таковую, уже потерял свою первоначальную любовь к Богу. Так что из-за отсутствия любви к истине, человек себя ставит выше Бога, хотя на словах и на деле пытается всё изобразить иначе. Но Христос непременно такому человеку скажет:
«…ты много переносил и имеешь терпение,  и для имени Моего трудился  и не изнемогал. Но имею против тебя то,  что ты оставил первую любовь твою».
(Откр. 2:3-4)
      В глазах истинно верующего, как и в глазах Христа, понятие истины и жизни вечной неотделимы. Господь наш Иисус сказал: «… Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня».  И мудрейший Соломон говорит о том же: «На пути правды — жизнь,  и на стезе ее нет смерти». Поэтому, чтобы вкушать от древа Жизни, нужно первую любовь свою вернуть: «Итак вспомни, откуда ты ниспал,  и покайся,  и твори прежние дела;  а если не так, скоро приду к тебе,  и сдвину светильник твой с места его, если не покаешься. Впрочем то в тебе хорошо,  что ты ненавидишь дела Николаитов,  которые и Я ненавижу. Имеющий ухо да слышит, что Дух говорит церквам:  побеждающему дам вкушать от древа жизни,
 которое посреди рая Божия».
(Откр. 2:6-7)   
      Николаиты, упомянутые Христом в Его послании Ефесской церкви (и Пергамской), которую он упрекал в потере первой любви, - это люди, которые, прекрасно осознавая, что на Боге всё держится, пытались нагреть руки на Божьих благословениях. Через Николаитов (или держащихся учения Валаама), в мир во все времена проникали идеи творить милостыню с целью обретения могущества с одной стороны, и склонять народ Божий ко греху, чтобы уже его, народ Божий, лишить прилежащих ему благословений, дабы Бог предал сынов Божий в их руку для подавления и для их временного над ними господства. Таким образом николаиты, если так обобщённо называть всех последователей учения Валаама, которые когда-либо существовали, существуют и поныне. И сейчас в мире мирского бизнеса, например, ничего общего с правдой Божией не имеющего, процветает представление о том, что успех в деле сопутствует тому, кто жертвует малоимущим, помогает больным; что, дескать, универсум за благие дела воздаёт хорошими перспективами в бизнесе. Далее, чтобы обезопасить себя от обличения, мир, осознающий, что без наличия определённой доли истинно верующих, вообще никакого будущего благосостояния, а, значит, и власти, у него нет, непрерывно склоняет остальную часть верующих ко греху через доктрину свободной воли, против которой выступать так же сложно, как против прав человека, которые этот мир, якобы, изначально защищает. Видите ли, доктрина свободной воли уже по внутреннему смыслу своему ведёт к обожествлению человека, так как вкачивает в человека мысль, что мы что-то можем делать без Бога. Разумеется, очень помогает в этом мысль о человеческой справедливости, что Бог не может наказывать того, кого Сам же первоначально отверг. Одновременно в глазах человека ослабляется и власть Божества. Но ап. Павел настаивает на исключительной и категоричной доктрине власти Божией или, как ещё говорят в среде посвящённых христиан, суверенитета Божия:
«Итак, кого хочет, милует;  а кого хочет, ожесточает. Ты скажешь мне: «за что же еще обвиняет?  Ибо кто противостанет воле Его?» А ты кто, человек, что споришь с Богом?  Изделие скажет ли сделавшему его: «зачем ты меня так сделал?»
(Рим. 9:18-20)
      Это то, что происходит повсеместно. Но чтобы окончательно сбить народ Божий с толку и посеять его как пшеницу, сатана и его антихристы, т.е. те николаиты, которые понимают, в чём дело (многие николаиты толком-то не понимают, во что ввязываются, а то давно бы испугались), добиваются ущемления свободы совести в странах, благосостояния которых они побаиваются, например, с помощью законов, направленных на борьбу против террористической деятельности, куда, как седло корове, вставляют пункты о миссионерской деятельности. Делается это на фоне явных греховных законов, например, об однополых браках, в странах, где ещё сильна инерция благословения, дарованного свыше после эпохи мощного благовестия. Так что народ Божий может уже не так дорожить свободой совести там, где эти греховные законы ещё не введены, в ложной надежде, что отсутствие свободы совести как-то ограждает их от тлетворного влияния материально обеспеченных держав, в которых ползучим образом уже распространяется явный грех, ослабляющий действие истинных христиан на политику этих стран, где обосновалось большинство николаитов и где престол сатаны.
      Кстати сказать, в средства массовой информации едва ли поступают сообщения о казнях христиан в странах, политика которых и угрожают всему миру террором. Дело в том, что явной провокацией этого террора и является принятие бесовских законов в материально (пока ещё) благополучных странах, навязанных ничего не подозревающим психически уравновешенным гражданам под эгидой свободы личности.
      Как видите, потеря первой любви для христианина – довольно опасная штука. Она его тут же делает либо ничего не подозревающим николаитом, либо, как минимум, правильно всего подозревающим, но бессильным против действия тайны беззакония.
      Почему же всё это возможно? Это возможно лишь временно, пока не взят удерживающий теперь. Этот удерживающий, как его назвал ап. Павел, по всему видно, тот, о ком много говорили первые христиане. Был бы это Дух Божий, конечно, по рассуждению Кальвина, апостол так бы и сказал явно. Но поскольку это тот, кто противопоставляется человеку греха, который из-за удерживающего открыться не может, т.е. действует замаскированно и вынужден это делать из-за, как уже сказано, удерживающего, то, разумеется, это (обобщённо) благовестник Евангелия, которого мир считает безумцем, но временно почему-то терпит. Когда мир добьётся полного запрещения проповеди Евангелия, а без этого новый мировой порядок не будет работать, так это будет безбожное общество уже нового типа: не сомневающееся, есть ли Бог, а если есть, то мыслит ли Он так же, как человек,- нет; но это общество, которое точно будет знать, что идёт против Бога.
      Значит, избранный Божий не может грешить против истины, так как рано или поздно заметит, что, не смотря на органическое и естественное отторжение, этот мир до времени считается-таки с ней. И удостовериться человеку в избрании с необходимостью поможет лишь жизнеутверждающая любовь к ней, которая непременно даст ему не только уверовать, но и правильно трудиться ради имени Христова, спасая в Духе Божием тех, кого становится всё меньше и меньше в этом развращённом мире – предуставленных к вечной жизни. Как сказал Христос: «Но Сын Человеческий, придя, найдет ли веру на земле?»
     Те же, кто находится в церквах, учителя которых услаждают слух паствы миром с миром, следует покаяться и выйти оттуда: «Но имею немного против тебя, потому что есть у тебя там держащиеся учения Валаама, который научил Валака ввести в соблазн сынов Израилевых, чтобы они ели идоложертвенное и любодействовали. Так и у тебя есть держащиеся учения Николаитов, которое Я ненавижу. Покайся; а если не так, скоро приду к тебе и сражусь с ними мечом уст Моих».
 (Откр. 2: 14-16)
    
      Ещё к вопросу об избрании могу сказать, что избранному Божию рано или поздно открывается необходимость понимания категоричности правды. Как бы вы ни были мирно настроены, ваша ярко выраженная любовь к правде непременно приведёт вас к конфронтации с теми, кто вообще против всякой категоричности. По мнению, навязанного сатаной этому миру, а, через него, и так называемым христианам, истина, правда не должны быть требовательными и самодовлеющими. Мир оставляет правде лишь амёбное существование. Такого понимание кротости у обманутых и обманывающих. Но левая-правая щека не означает: терпеть ни за что. Как Христос сказал: «…если Я сказал худо, покажи, что худо; а если хорошо, что ты бьешь Меня?» Я понимаю, терпеть за собственные преступления или терпеть за правду, когда тебя не понимают и речи твоей, но когда ни за что или против правды, то что это за кротость? – Это соль, потерявшая силу. Христиане, возненавидевшие категоричность, сначала насмехаются над ней, потом идут вослед греховному миру, внешне сохраняя целомудренность (речь идёт даже не об одежде), но внутренне всё более и более согласуясь с ним и поддаваясь ему чуть ли не добровольно: начинают видеть смысл во всех мирских прихотях вроде спорта, служащего для отвлечения внимания от серьёзных размышлений, и т.н. демократии, когда истина решается большинством голосов, участвуют в выборах, в которых даже нет достойных кандидатов, любящих истину. Верят абсолютно любой демонизации стран и отдельных исторических личностей, сочинённой миром и плотскими христианами для подавления какой бы то ни было категоричности, кроме всё нарастающей день ото дня идеи безбожия…
      Но какая бы это мутная вода не была, избранный Божий не может этой мути не заметить. Да и кто же её не замечает? – Лишь тот, кто подавляет истину ложью: «Ибо открывается гнев Божий с неба на всякое нечестие и неправду человеков, подавляющих истину неправдою. Ибо, что можно знать о Боге, явно для них,
потому что Бог явил им».
(Рим.1: 18-19)
      Итак, избранный Божий не должен сомневаться в избрании, но утверждаться в нём, идя по пути правды, который есть Христос. Ему, избранному, удостовериться в избрании так же легко, как легко правдивому отличить мутную воду от чистой и засвидетельствовать об этом, и так же легко, как и отвергнутому Богом лживому индивиду временно возрадоваться, что преходящее полно мутной воды, чтобы спрятать там до времени хищническую сущность свою.