80. Хуторская чертовщина. Пикник на траве

                Был ли это сон в руку или вещий сон, но так и случилось, нагрянула строжайшая комиссия, добрейший человек, только что с весны назначенный после Брусилова А.А. начальником школы, метко прозванный острословами Пистолет Пистолетовичем  (в действительности Вальтер Вальтерович) за отсутствие обучающих кадров (сами понимаете кого) был отстранён от должности.

               А в данный момент, покачиваясь на мягких рессорах в тачанке, что – то подобное снилось Петру Кузьмичу, и он ещё не знал всех изменений, произошедших в его  школе.

             И  когда он вскоре прибудет в Аракчеевские казармы на Шпалерной улице, то после неприятного разбирательства, отделавшись так сказать лёгким испугом, будет свидетелем назначения нового начальника Офицерской кавалерийской школы.

          Но это ещё всё будет только впереди, а в данную минуту Пётр проснулся и был под впечатлением дурного сна, лошади стояли у канала и пили из него воду.

             Ротмистр открыл глаза, посмотрел по сторонам, вокруг стояла звенящая тишина степи и только фырканье лошадей,  позвякивание уздечек, да лёгкое поскрипывание тачанки давало понять, что он проснулся окончательно.

             -  Вот присниться же всякая дрянь, от яви не отличить.
                - Это всё от большого употребления водки, нужно всё ж таки было с утра выпить коньяка, он как – то лучше прочищает мозги.
                - Так, не мешало бы немножко и размяться, а то как – то все члены затекли, тело словно не своё.
                - Не большая нагрузочка поможет разогнать кровь по организму.

              Пётр собрался было вылезти из своего удобного места, но его внимание привлекло обилие подарков положенных в дорогу.

          -  Интересно, что это тут у меня?

               Он заглянул в одну из корзин.


                - Хо! Да тут поесть и выпить на десятерых мужиков хватит.
            - Есть я ещё не хочу, а вот выпить не по мешало бы, так сказать нормализовать кровяное давление.
              -  А почему бы не организовать маленький пикничок, можем себе позволить, а куда собственно нам спешить?
                - Викентий?

         - Да, барин.

       -  Вот что дружок, бери – ка ты вот эту корзину и бурку, да расстели её на траве у берега.
            - Будем с тобой отобедывать на природе, когда ещё такой случай подвернётся.
            - Ты то сам за это время чего ни будь ел?

        -  Да барин, нам в дорогу столько приготовили куховарки, что ещё половина осталась.

               - Ну и слава богу, а то я с этими господами обо всём позабыл.
                - А ночевал - то где?

         -  Так как всегда, у Иван Лукича дома.
                - Хороший человек, всегда рад помочь.

            -  Я это понял сразу.

             Викентий расстелил бурку на пожелтевшую  траву, в середину поставил корзину.

            - Так, что стоишь, присаживайся, сейчас с тобой отведаем... а чего мы отведаем?

             Барин стал перебирать бутылки, приговаривая:
                - Молодчина начальник, расстарался, угодил.
                - Представляешь, какие дорогие вина, вот за эту бутылку ты  свой жене самые модные  ботинки бы купил.
           - Умеют армяне жить, наши мужики еле концы с концами сводят, а эти только богатеют год от года.
                - Ага! А вот и коньячок!
                -  Викентий! А ты, когда ни будь, пил коньяк?


              - Да, бывало, со стола вашего батюшки.

         -  Это похвально, а мы сейчас с тобой будем пить коньяк многолетней выдержки.
                - Открывай.

            Кучер  впервые держал в руках такую замысловатую бутылку и не сразу сообразил, как её открыть и пока он возился, барин лежал на правом боку, уперевшись на локоть, равнодушно смотрел на его суету, потом произнёс:
                - А знаешь Викентий, гусары бутылок не открывают, отстреливают пробку или срубают саблей.
            -  Может и нам так попробовать?
                - А что, Браунинг при мне.

          -  Ну что вы барин, вдруг стекло треснет пополам и тютю, вытечет коньяк.

           - Это тоже правильно, ты открывай, а я пожалуй закурю.

           Пётр присел на пятую точку, достал серебряный портсигар, на крышке которого  виднелись барельефом в анфас  три головы орлов, в середине крупная и две по меньше, чуть выше по бокам, смотрели пронзительным взглядом.

            С какой бы стороны и под каким углом не находился к ним, они всегда своё внимание обращали на смотрящего человека на них.

           Ещё на крышке имелось несколько крупных зелёных камней.

         Барин большим пальцем нажал на кнопку, открыл портсигар, достал папиросу, ценную вещицу  закрыл и сунул в карман.

           Мундштуком папиросы постучал по ногтю большого пальца левой руки, зажал папиросу между указательным и средним пальцем правой руки, достал спички.

            Вставил в рот мундштук папиросы, зажёг спичку, подкурил.

              Сделал глубокую затяжку и затем длинной струёй выпустил белый дым, спички спрятал в карман.

            К этому моменту Викентию удалось откупорить бутылку, которую он передал барину, рюмки или стакана в корзине не обнаружили, поэтому пить пришлось из горла.

            Коньяк оказался хорошей крепости, слегка перехватив дыхание, Петр быстро передал бутылку кучеру, ухватил румяный пирожок и занюхал.

             Появился аппетит, барин откусил кусок пирожка и с удовольствием жевал.

           Викентий сидел и держал в руках бутылку.

            - А ты чего сидишь?
                - Коньяк греешь?
                - Пей давай!

               Кучер замялся, а потом и говорит:
                - Мы меня если чего остановите?

              Ротмистр не понял, но внимательно смотрел, как Викентий запрокинул голову с бутылкой назад, стал пить содержимое большими глотками.

              Из глотки кучера доносилось:
                Глок - глок – глок.

           Петру Кузьмичу стало интересно, вот уже половина коньяка  выпито, а кучер всё пил и был похож на горниста, трубившего во славу природы.

          Совесть ли подсказала Викентию, что он достаточно выпил или что другое, но когда он оторвался от бутылки, там на дне, оставалось коньяку на пару пальцев.

                -  Вот это глотка,
                удивлённо произнёс барин,
                - влил почти бутылку, без передыху, как ломовой извозчик.   
                - Молодчина!
        - Ты бери, закусывай, тут еды навалом, чего на неё смотреть, бери, что на тебя смотрит и ешь.

            

             Викентий с глазами навыкате и глубоко дыша, протягивал почти пустую бутылку барину.

          - Да уж допивай голубчик, там уж только на дне, а я откупорю другую.

            Часа через два с половиной на дороге у села Ростовановка видели тачанку, в которой мирно спал уважаемый господин, а кучер горланил песню о ямщике, который замерзал в степи.

             У ямщика из песни и едущих в  тачанке, немножко не совпадала дорога в большой Моздокской степи. Тачанка, запряжённая резвыми лошадьми, через час прибудет в поместье, а вот ямщику из песни не повезло, не доехал он до Астрахани. Так что схоронил его товарищ, даже могилки не осталось.


09 сент 2016 г.