Я так устала быть озабоченной невероятным мнением окружающих. А можно буду я, наконец, испорченной, подгнившей, грязной, в больных ссадинах? Во всю широкую кожу черепа, сквозь все преграды из толщи мозга, мне суд людской продавил испарину, хотя внутри я как заморожена, зажата, скомкана и ужалена. А почему я всё также тоненьким, скулящим писканьем вопрошаю, что можно мне, и вышла ль рожей я, и в той ли степени я прожарена? Есть люди разные, люди добрые, и злые тоже мной в жизни встречены, и я устала для всех быть оною: крестьянкой-барышней, да с промежностью, бесплатным топливом, аналитиком, цветной подушкой от психиатра. Давно за тридцать, неужто выросла (распёрло бедную не на шутку) и в двери красные, да оббитые столь безобразного драмтеатра, я не влезаю теперь, простите. И улетаю, как тот Мишутка.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.