Семь часов свободы Фрагмент

- 1 -

Середина сентября. Полдень. Прохладный ветер закружил по тротуару опавшую листву, подняв золотой вихрь вокруг торопливо идущей женщины. Анна Васильевна зябко поёжилась. Рано в этом году наступила осень, поспешила. И осень жизни подкралась незаметно, вот уже шестой десяток пошёл. Женщина печально вздохнула. Из низко нависших тучек западали мелкие капли дождя. Сначала редкие, но вскоре дождь усилился, и Анна Васильевна раскрыла зонт. Скорее домой, надо готовиться к встрече брата. Сколько с ним не виделись?.. Уже с полгода. Да, почти полгода она не навещала Юру в тюрьме.Точнее – на зоне, но Анна Васильевна всегда говорила: «тюрьма». А вчера около десяти утра позвонил начальник этого заведения, сообщил, что Юркин туберкулёз пару месяцев назад стремительно перерос в рак, а теперь состояние совсем плохое, и принято решение отпустить Петрова Юрия Васильевича домой – доживать последние дни. Дальнейшее его пребывание в тюрьме бессмысленно. Да и зачем он там нужен такой, немощный, умирающий?.. Можно считать, искупил вину пред законом и людьми, окончательно потеряв здоровье.
Анна Васильевна отперла дверь квартиры, торопливо стянула мокрый плащ: не уберёг зонт от косых струек небесной влаги. Сунула ноги в тёплые тапочки и поспешила на кухню: после такой прогулки неплохо бы попить горячего чая.
Поставила чайник на плиту, присела на облезлую табуретку у стола, задумалась… Юрка. Анна Васильевна невольно разулыбалась, вспомнив, каким красавцем был брат в юности: высокий, черноволосый, все девчонки на него заглядывались, а по ночам, наверное, вздыхали о гордом, независимом юноше. И умом Бог не обделил парня: ему бы учиться, так, возможно, академиком бы стал!.. Но какая учёба, когда в доме жрать нечего?.. А каким шутником он был!.. В его обществе всегда становилось радостно на душе!..
Всего в семье было десять детей. Двое умерли в малолетстве, осталось восемь. Жили голодно: отец зарабатывал копейки, трудясь машинистом на железной дороге, водил товарняк, мать вкалывала с утра до ночи домохозяйкой. Да, именно вкалывала: попробуй справиться с такой оравой детей, на всех постирай, приготовь пищу, за всеми пригляди. Да разве это возможно: уследить за шалостями столь многочисленного потомства?.. Конечно, нет. Вот и за Юркой не уследила…
Ане шёл двадцать второй год, жила в общежитии, отдельно от семьи, работала на ткацкой фабрике, ткачихой, чем могла, помогала родителям, но это были жалкие крохи. Бедствовали. Понятно, шестнадцатилетнему Юрке мечталось о более хорошей жизни, хотелось приодеться поприличнее, покушать посытнее да повкуснее. Вот и обучился с помощью старших товарищей ремеслу вора-карманника. И у него получалось очень неплохо!.. Да что греха таить: отлично получалось!.. Без ложной скромности можно сказать: он стал лучшим карманником в округе!.. Но, мечтая о красивой жизни, основную часть добычи отдавал матери – чтоб кормила его братьев и сестёр да сама не слишком голодала…
Первый срок Юрка заработал по сущей глупости: поддался уговорам товарищей и пошёл с ними ночью грабить магазин. А пока друзья набивали мешки консервами и бутылками со спиртным, Юрка сидел на прилавке и… уплетал шоколадные конфеты – одну за другой. Прежде пробовать такие конфеты ему не доводилось. Выйти из магазина с добычей не успели: приехали милиционеры и всех повязали. И получил Юрка пять лет за две горсти съеденных конфет.
Он отсидел от звонка до звонка – без поблажки со стороны закона. Несмотря на свою молодость, в тюрьме очень скоро стал авторитетом. Уголовники уважали его и любили: несмотря на своё влияние, Юра был честным, справедливым, палку не перегибал и другим не позволял хулиганить: за слабых заступался, чересчур борзых легко ставил на место. Собственно, в тюрьме ему жилось неплохо: работали за него другие, настолько круто себя поставил.
После отсидки Юра принялся за старое: таскал кошельки из карманов и сумок. Вряд ли он нашёл бы приличную работу (кому нужен уголовник?..), да Юра и не пытался: зачем горбатиться за гроши, когда у тебя такой талантище?.. Жил безбедно, но удача в таком ремесле не может быть вечной, и Юра вновь и вновь оказывался за колючей проволокой…
Чайник засвистел, и Анна Васильевна вздрогнула. В ту же секунду раздалась резкая трель дверного звонка. Женщина выключила газ и засеменила к двери.
У порога стоял высокий и плотный черноволосый мужчина. Колючие, пронизывающие насквозь, наглые глаза.
- Ты вот что, – не поздоровавшись, пробасил мужчина, глядя в глаза, – имей в виду: если брата к себе не возьмёшь, – жутко пожалеешь!..
        Женщина удивилась поднятому кверху, грозящему ей указательному пальцу: мужчина крупный, а палец – тонкий, нежный.
- Не ваше дело мои отношения с моим братом!.. – нисколько не испугавшись, Анна Васильевна достойно встретила свирепый взгляд и захлопнула дверь перед носом бандита. Тут же распахнула дверь и выпалила: «Конечно, я жду его!..» www.litres.ru/lev-nikolaevich-leontev/brachnyy-kontrakt/