Глава 26. О том, как Бернард Змея накормил

Засмотревшись на суровый пейзаж и рыцарскую кавалькаду, гордо вышагивавшую между высоких скал, Камилла совсем позабыла о том, что в горах следует быть осторожной. Она наклонилась, чтобы разглядеть странную трубу, покрытую широкими зелёными чешуйками, и вдруг... перед ней возникла огромная змеиная голова.
— Осторожно! — успел крикнуть Волк, но было уже поздно.
От испуга Камилла сорвалась и полетела вниз…
Но не упала.
Она приземлилась, точнее сказать, призмеилась на широкую спину Змея. К счастью, она успела схватиться руками за края скользких чешуек до того, как злодей взвился над скалами. Он изогнулся, как гигантская плеть и принялся метаться из стороны в сторону, пытаясь сбросить её в пропасть. Камилла изо всех сил держалась, хоть и себя не помнила от страха и ужаса. В голове у неё всё перепуталось. Где она? В каком Королевстве? Зачем?
— Средство от страха! — подсказал Бернард из кармашка.
— Птичка… какая-то… — шёпотом пролепетала Камилла.
— Павлин… голубь… курица… не вспомина-а-ается! — отчаянно завопил Бернард.
Змей становился всё больше и сильнее, и Камилле всё труднее было держаться за его широкую спину. Руки её слабели. Ещё немного, и чудовище уничтожит и её, и рыцарей, и Волка с Медведем, и трубочиста, ну, разве что Бернарда не заметит. Да и какой может быть этому чудищу вред от такой крохи?
Впрочем…
— Эх! — воскликнул медвежонок, срывая с плеча сумочку и замахиваясь ею, как пращой.
Эх, такая крошечная лёгкая котомка конечно же не  долетит…
Бернард зажал в лапке ремешок сумочки и замер, выбирая нужный момент. Вот Змей изогнулся, раскрыв пасть…
— Сила твоя, а правда наша, — сказал Бернард, и с криком, — Подавись, гадюка болотная! — прыгнул в бездонную змеиную глотку. — А-а-а!
Крик медвежонка стих в захлопнувшейся пасти. Змей застыл, кашлянул, и начал медленно таять, уменьшаясь в размерах. Тело его становилось всё тоньше и прозрачнее. Но положение Камиллы от этого стало ещё опаснее. Теперь она висела над пропастью на растворяющемся Змее, как на ветке дерева. Вот уже в руках у неё осталась лишь пустота.
 — Держись! Я сейчас! — услышала она крик трубочиста.
Он уже успел размотать верёвку, которая опоясывала его в несколько рядов, и  закрутил её в лассо. Ловко забросив её поперёк тающей змеиной пасти, трубочист прыгнул, успел схватить Камиллу за руку, и они вместе полетели вниз — запрыгнуть обратно на скалу было невозможно, а Змей окончательно растаял…
Он ведь был всего лишь иллюзией, и питался людскими страхами. Пища его в последние годы была столь обильна и сытна, что иллюзия обрела плоть. А там уж дело оставалось за малым — притвориться непобедимым.
И вот, Летящая звезда осветила самые глубокие, чёрные уголки его недоброго нутра, и Змей вновь обратился в небытие. Иллюзия растаяла, сдавленный змеиный вопль пронзил ущелье и угас вместе со своим безжалостным хозяином.