А будет то, что Бог даст. Картина 3

        Ирина с детьми находятся уже у себя дома в двухкомнатной квартире.

ИРИНА – Со дня прилета отца я хожу какая-то наэлектризованная, забываю о делах, задумываюсь о тех возможностях, которые сулит нам отцовский выигрыш.
ПЕТР – Не кажи гоп, пока не перепрыгнешь.
ТОМА – Не слишком ли часто сегодня звучали предупреждения об опасности? Ведь никаких денег у нас пока и в помине нет. Как же нас грабить?
ПЕТР – А откуда им, грабителям, знать есть ли у нас уже эти деньги или только на подходе? Вот похитят тебя и потребуют от нас за тебя выкуп. Извините джентльмены, придется подождать – денег у нас пока нет. Как ты думаешь, выпустят они тебя под наше честное слово, поверив, что мы потом заплатим, или выпустят просто на время в уверенности, что вновь поймают, когда деньги придут?

ИРИНА – Дети, давайте устраиваться спать, а то Петя таких страхов нарасскажет, что мне ночью ужасы будут сниться.
ТОМА– Хотя он и известный у нас фантазер, но волей-неволей к нему прислушиваешься. А так хочется хотя бы квартиру расширить, дачку прикупить, машину заиметь, а тут Петя со своими опасениями.

ИРИНА – Да, ребята, ваша неустроенность в личном плане с кивком на отсутствие необходимых квадратных метров для семейного счастья меня с некоторых пор просто деморализует.
ТОМА – Мама, но ведь тебя никто и не обвиняет, может теперь все наладится.
ПЕТР – Я думаю, дед поступил неправильно, оповестив всех нас о своем выигрыше. Ему надо было все с распределением денег довести до конца, положив каждому из нас в банк его долю, коль он решил со всеми поделиться, и только потом известить нас о привалившем нам счастье обладания ими.

ТОМА – Но ведь и тогда никуда не денется угроза похищения и требование выкупа.
ПЕТР – Безусловно. Но ведь он мог сделать так, чтобы мы не знали, что каждый получил одинаковую долю и все  ли получили. В таком случае проговорившийся, от которого бандиты требовали бы выкуп, был бы гарантирован тем, что от него требовали бы только сумму его доли, а не всю выигранную дедом. О всей сумме не знали бы ни мы, ни гангстеры.

ИРИНА – Но ведь есть возможность сделать вид, что все деньги не наши, а инвестиции иностранца Виктора.
ТОМА– Вот давайте на это и уповать, иначе никто из нас не только сегодня, но и в ближайшие дни спать не будет, пока все не устаканится.
ПЕТР – Хорошо спит только тот, кому нечего терять, а мы пока ничего не имеем. Можем спать спокойно.
ИРИНА – Ну что ж, будем фаталистами – чему быть, того не миновать. Выкидываем все из головы. Идем спать.

      Все расходятся по своим постелям. Причем Петр мгновенно засыпает, а женщины   некоторое время, лежа в постели, что-то читают. Наконец и у них тухнут ночнички.
Утром все собираются за столом на кухне. У всех какой- то помятый вид. Начали завтрак в молчании. И тут Петя заявляет:


ПЕТР – Я вижу, вчерашняя радостная новость нас начинает угнетать. Еще ничего не имея,  мы начинаем волноваться за сохранность этого ничего. Давайте встретим наступивший день как праздник по поводу окончания трудной ночи.
ТОМА – Твоя последняя фраза гениальна и по смыслу и по форме. Но, ты же сам говорил, что опасность уже поджидает нас, если кто-нибудь из нас проболтается. А нас так много, что утечка информации может ненароком произойти.
ИРИНА – Ненароком? Что ты имеешь в виду? Объясни.

ПЕТР – Я могу пояснить её опасения. Кому-то из нас, у кого есть богатые знакомые может захотеться посоветоваться с ними, как распорядиться своей долей, а может и просто прихвастнуть, дескать, и я скоро буду как ты. И тогда неизвестно во что это может выльется.
ТОМА – Вот я и говорю, слишком много людей обладают информацией, а мы ещё хотим оповестить Вету и Лику с мужем, да еще иностранная тетя с супругом будут, вероятно, оповещены.

ИРИНА – Может быть мне стоит позвонить отцу – пусть попридержит на время Сергея?
ПЕТР – А ты представь себе, как может отреагировать на твое предложение Ника. Боюсь, что  ваши частые, вполне приличные, пикировки перерастут в откровенную неприязнь. Ведь речь пойдет о её родственниках.
ИРИНА– Верно, тогда ты бери на себя эту миссию.

ПЕТР – Отлично, а ты рвани к Ольге. И хоть она витает в облаках, но Борис Владимирович прекрасно осознает, что деду срочно нужно отправляться в Америку и договариваться с Виктором и выносить доллары. С помощью Бориса нажмите на деда.
ИРИНА – Если вы обратили внимание - Борис старается в этом деле не высовываться, так что нажимать придется мне с Ольгой, а она будет колебаться.

ПЕТР – Ну если один из нас будет колебаться, другой предпочтет отмалчиваться, а третий отсыпаться, то из ничего и будет ничего. Как там поется: «Будь такие все, как вы ротозеи, что б осталось от Москвы, от Расеи?»
ТОМА – Милые мои родственнички свободных творческих профессий, мне в отличии от вас пора нестись на службу. Желаю успехов. Good-bye!
 
ПЕТР –Yes, we understand you. Всегда приятно загребать жар чужими руками. Do you  understand me?
ТОМА – Ну и ехиден ты братец. You are talking nonsense!

                И Тамара уходит.


ИРИНА – Итак, звоню Олечке и еду к ним.

                Берет телефон и набирает номер. Начинает говорить –

ИРИНА – Тетя Оля, надеюсь, не разбудила. Вы ведь рано встаете. Хотела бы переговорить с Вами и Борисом Владимировичем.
ОЛЬГА – Ирина, как хорошо, что ты позвонила – места себе не нахожу. Ты меня знаешь – я не Ника, своих снов не люблю рассказывать, но сегодняшний сон просто обязательно должны все наши знать. Он касается Виктора и косвенно наших общих дел. А видела я следующее: подходит ко мне на улице Виктор. Я его не сразу узнала – импозантный такой, высокий, седой, в хорошем костюме. Он когда-то за мной немного ухаживал,  но я уже была влюблена в своего Бориса и на него не обращала внимания, впрочем, как и на других приятелей брата.

ИРИНА – Прости, но ведь Виктор не просто приятель, а лучший друг отца. Впрочем, к сегодняшнему твоему сну это вряд ли имеет отношение.
ОЛЬГА –Ну это как сказать, дело в том, что он напомнил мне о своей влюбленности и сказал, что до сих пор помнит те дни переживаний и надежды. Он сказал, что я была такая легкая, воздушная, как бы светилась вся. И добавил, что и теперешняя я ему очень нравлюсь и он очень хочет быть полезен Александру и мне.

ИРИНА – И это все?
ОЛЬГА – Конечно нет. Просто после всего вышесказанного он несколько помрачнел и заговорил о том, что на него, Луизу и Гарри возложена огромная ответственность и чем скорее Александр начнет действовать, тем ему будет спокойнее.
Я хотела кое-что уточнить насчет Луизы и Гарри, но тут откуда-то  появилась Луиза в шляпке, которая ей очень шла и начала щебетать – как она рада встрече, ведь мы столько лет не виделись, что я чудесно выгляжу и она готова ревновать меня к мужу.
ИРИНА– Помню эту даму-лисичку, она всегда умела себя удачно показать.
ОЛЬГА– Я, конечно, вынуждена была отвечать на любезности, и в частности спросила  как поживает их сын. Тут Луиза, смотря мимо меня, сказала – Да вот же он сам к нам идет. И я, обернувшись, увидела подходящего к нам плотного мужчину лет 45, смотревшего довольно хмуро, но любезно со мной раскланявшегося. Конечно, если бы мне не подсказали, я бы в этом грузном, хмуром мужчине никогда бы не признала  того веселого, тоненького подростка, каким он был много лет назад.

ИРИНА – Да, он действительно младше меня на несколько лет и я тоже помню его веселым и тоненьким. Наверно теперь у него семья, дети. Моему отцу это должно быть известно, он ведь только вернулся от Виктора.
ОЛЬГА – Тут Луиза и Гарри заторопились и потянули за собой и Виктора. Мы попрощались и Виктор сказал: – Надеюсь с Александром скоро повидаюсь. Улица, вдоль которой удалялась эта троица, внезапно как-то опустела и я долго смотрела им вслед. Сначала я перестала видеть Луизу, она как бы растворилась, или быть может её загораживали мужчины. Затем растаял силуэт Виктора и некоторое время оставался в видимости только Гарри.
 
ИРИНА – Прямо мистика, как будто читаешь Гофмана. Попробуем проанализировать твой сон, какую информацию он… Что? не телефонный разговор? Так я, с Вашего разрешения, к вам подъеду, обсудим. Да, да минут через 15 выйду.


             Кладет трубку и обращаясь к Петру –


ИРИНА – Нашу всегда сдержанную Ольгу прямо как прорвало – в деталях рассказывала свой мистический сон, в котором видела Виктора, Луизу и Гарри, и они появлялись рядом с ней, а уходя, как-то таяли в воздухе. Видно этот сон её очень угнетает и страшит.
ПЕТР – Вот и тетя озаботилась, и это правильно, поезжай к ней, обсуди её «вещий» сон, который только усиливает наши опасения, что дедушке не следует затягивать дело с Виктором. Передайте ему ваши опасения.
А я отправляюсь на тонкие, щекотливые переговоры к деду и Нике.

ИРИНА – А не кажется ли тебе, милый сын мой, что ты слишком раскомандовался?
ПЕТР – Нисколько, просто я пытаюсь координировать наши поступки, которые пока могут выражаться только в советах Великому Александру и не более.
ИРИНА – А тебе, мастер направленных советов, я посоветовала бы не сразу ехать, а предварительно позвонить, вдруг их не застанешь дома.

ПЕТР – Совет принимаю, как видишь, я не рвусь в лидеры. Не уверен – поделись ответственностью с другим.
ИРИНА – Томочка верно заметила – в твоих напористых выступлениях иногда мелькают гениальные фразы, но я ещё не определила: твои ли они или просто нахватался афоризмов из книг и иногда довольно удачно вставляешь их.
ПЕТР – Да я и сам не знаю, может быть, кое-что и моё. Прислушивайтесь, улавливайте, наслаждайтесь. А я пока звоню.


          Набирает номер телефона деда и некоторое время ждет.


ПЕТР – Ника Сергеевна, добрый день. Какие у вас с дедом дела на сегодня, я хотел бы вас повидать. По какому делу? По нашему общему. Вы этому рады? А дедушка пошел выгуливать собаку и Вы хотите в его отсутствии поговорить со мной по телефону о том, чтолучше бы не по телефону. Ну что ж, давайте рискнем, попробуем.
НИКА– Петя, ты понимаешь, что все эти дни Саша очень напряжен, что вобщем-то и естественно, иначе быть не могло. Но сегодня с утра он просто в унынии, то ли плохое предчувствие одолевает, то ли сон плохой видел, то ли  просто злые мысли.

ПЕТР – Вы знаете, Ника Сергеевна, я зная, простите, знакомый и Вам его диктаторский характер, был удивлен его решением созвать всех нас для решения столь серьезного вопроса. Вероятно, теперь он осознал, что не стоило столь большое количество людей посвящать во все подробности, злится на себя и не знает как по-умному самому себе объяснить неверный поступок.

НИКА – Петя, ты склонен к быстрым выводам, а вот меня просто растрогало его желание все раскрыть и не дать нам возможности подозревать, что не все для него равны. Это очень благородно и в этом огромное желание как-то сплотить большую семью. Но может ты прав в том, что эта огласка его и беспокоит.
ПЕТР – Вот видите, и Вы подумали о том же, что и я.
НИКА – Подумали мы вроде об одном и том же, но как-то по-разному. Ты думаешь, что его мучает непродуманный неверный поступок, а я думаю - его беспокоит то, что подставил под угрозу всех нас.
ПЕТР – Пусть так, но рациональному решению нужно дать вылупиться, и поможем этому произойти.
НИКА – Ну так приезжай, поговори с дедом, и он и я будем только рады. Саша к твоему приходу успеет вернуться. Ждем.
ПЕТР – Приглашение принято – еду. Буду примерно через час с небольшим.


                И обращаясь к Ирине –


ПЕТР – Мама, я еду к деду и, наверное, пробуду там довольно долго. Хорошо было бы, если вы с Ольгой  тоже подъехали пока я буду там. Порассуждали бы.
 

             После этого мать с сыном выходят из дома и направляются к метро.