Город-настроение

Есть на свете такой себе Гороховец, и это хорошо. Ну, по крайней мере, для тех, кому там не жить, а просто приехать.

   Собственно, мы-то ехать в Гороховец вовсе не планировали. Планировали мы с потомком, будучи на вакациях в бывшестольном граде Владимире, смотаться оттудова на денек в не менее богоспасаемый град Ростов Великий, обозреть там финифть исконную, кремль отреставрированный и мезозойское озеро Неро с какой-то уникальной сапропелью, от которой овощи прут в рост как в рекламе Общества Гигантских Растений. Но оказалось, что хоть Тындекс и показывает расстоянием от Владимира до Ростова Великого смешные 132 км – эти напрямки на самом деле сплошь лесами да буераками, а по дорогам получается шесть часов езды через Ярославль в объезд, и иначе – никак. Нет туда ни автобусов, ни поездов, самолеты же проскакивают 132 км слишком быстро и потому тоже не ходят.
   А шесть часов езды в одну сторону, там галопом два часа обзора, чтоб успеть на последний отходящий автобус назад – это перебор даже для таких диких турыстов, как мы. Пришлось смириться и втыкать в планшет в поисках замены цели. В Суздале были. Муром не впечатлил еще в децтве. Ковров – делать нечего даже по описанию. Гусь Хрустальный… ну, нам и в музее владимирском достаточно подробно поведали всю суть тамошнего стекольного производства.
  А тут бац – Гороховец. Древняя и самая дальняя пограничная крепостца Владимиро-Суздальского княжества, неоднократно спаленная врагами, но упрямо возрождавшаяся вновь и вновь. В сведениях интернетных о Гороховце – нюанс на нюансе. Начать с названия, которое к гороху никакого отношения не имеет и сроду там этот горох не рос. Имя города пошло от слов «горы» и «ховаться», то есть прятаться. Последний Домашний Приют, так сказать, да еще и укрытый в местных некрупных «пиренеях». Тем не менее, Екатерина Великая, которой когда-то было по кайфу раздавать гербы расейским городам и весям, пожаловала Гороховцу на герб гороховые же побеги, а когда ей объяснили ошибку, сочла это пикантным анехдотом, и горох на гербе оставила. Так что позже гороховчане задолбались объяснять всем, что горохом они не промышляют и царь Горох в их городе тоже никогда не жил. А задолбавшись, смирились, ввели светлый образ царя Гороха в детские утренники художественной самодеятельности и научились приготовлять оригинальные местные пироги с тем самым горохом, будь он неладен.
  Под Гороховцом течет Клязьма, бывшая когда-то широким судоходным путем, а над Гороховцом торчат две горы. Одна – Лысая, но не потому, что ведьмы, а потому что во время оно поблизости от Гороховца склеил ласты вражеский хан, руководивший очередным набегом, и в той горе его соратники захоронили. И с тех пор на горе ничего не растет – видать, басурман-покойник характера был крайне зловонючего. Другая гора называется Пужалова и тоже связана названием с татаро-монгольским игом. Приперлась это, значитца, в другое время оно палить Гороховец очередная орда, а дело было под вечер и расположилась орда поблизости на ночлег. А ночью посетил орду массовый психоз: узрели татарове в зарницах фигуру гигантскую на вершине горы, и погрозила им фигура недвусмысленно каким-то внушающим хлобыстем – типа ща как дам мзды, суки, аж тюркский забудете.
  Не то чтоб багатуры узкоглазые от таких перфомансов разбежались в панике, но все-таки, почесав бритые тыквы, сочли это нехорошим знаком «нуевонахер». Осаду с дурного города сняли и пошли кошмарить другой, а гора, напужавшая агрессоров, теперь так и называется. И на ней нынче обустроен горнолыжный комплекс круглогодичного действия. Што?! А вот. Такие сведения.
  Еще сведения сообщали, что из двадцати купеческих домов петровской эпохи, сохранившихся по всей Россиюшке, семь находятся именно в Гороховце. Ибо после всех пертурбаций княжьей добы расцвел Гороховец при проклятом царизьме именно как торговый центр и купцов богатых было в нем немеряно. Причем бизнес местный в основном процветал в области виноторговли. Какое, спросите, может быть вино в местах, где даже горох расти не хочет? Ну хлебное, естественно. Водяру производили на гороховецких винокурнях в оптовых количествах, и весьма высококачественнную. Ценилась.
  А вышибли город из центров не враги очередные – вышиб технический прогресс. Когда провели первую железную дорогу из столицы до Нижнего, Гороховец остался в стороне и захирел, потеряв свое стратегическое значение в логистике. Еще и Клязьма со временем обмелела, так что перегон грузов по ней стал нерентабельным, и всей функции у реки осталось – превращать местность напротив  Гороховца при разливах в болото непролазное, где и нынче ничего не построено, окромя одинокого храброго монастыря, который по весне возвышается недосягаемым островом.
Зато сообщали отзывы, что Гороховец отличается простецким радушием жителей, какового по России нынче редко где встретишь, красивыми упитанными котами и кафешкой «Дорожное», являющейся общепризнанно лучшей на всей трассе М-7, с уникальной кухней и не менее уникальными ценами – в среднем 300 рублев за роскошный обед в старорусском стиле.   
  Ну и напоследок оказалось, что в последний раз Гороховец спалили начисто в Смутное время запорожцы гетмана Сагайдачного, когда шли к Маскве на помощь полякам. Причем дойдя до цели, гетман из-за природно тупого гонора ляхов разосрался с ними и ушел обратно на Украину, так что пострадал Гороховец в той войне почем зря.   
  Тут мы и поняли, что ехать таки надо. Искупать историческую вину предков своими туристическими копейками. 
  … Ехать из Владимира до Гороховца автобусом около трех часов, с единственной остановкой в городе Вязники, о котором помню только стелу с гордой надписью «Вязники – город героев» и перечнем этих самых героев, которых родили Вязники к Великой Отечественной войне. А больше про Вязники мне сказать нечего.
Зато прибытие в Гороховец на междугородном транспорте слабохарактерного гостя может повергнуть в уныние сходу. Автобус останавливается в клубах пыли на обочине ревущей бесконечными фурами трассы. Вокруг - унылые шиномонтажки и сельпо, автовокзала или автостанции в местной природе нема. Водятел в ответ на панический вопрос, как нам во Владимир-то добраться обратно, ткнул пальцем в покосившуюся вывеску «Пункт продажи билетов» над облупленной дверью одной из шиномонтажек. А потом прибавил:
- Да ну их нах, ничего там не покупайте. Я в шесть обратно из Нижнего поеду, выйдите вон туда, заберу вас.
  (Забегая вперед – не обманул. Подобрал, отвез, и еще оказалось на 200 руб дешевле, чем официально.)
  Кафе «Дорожное» обнаружилось сразу, но было закрыто на спецобслуживание. Точнее, на два сразу: до трех – поминки, потом – свадьба. Ну, видимо, в самом деле популярное заведение, что тут поделаешь. Уникальной придорожной кухни отведать не повезло.
  Обратились к прохожему с вопросом «А где у вас тут…» «Вон туда» - хмуро ткнул пальцем себе за спину простецки радушный гороховчанин, не дослушав вопроса, и побрел по своим гороховецким делам. А мы побрели «туда», надеясь, что послали нас не в Караганду рифмой.
  Обошлось. «Туда» действительно оказалось дорогой к центру мимо живописных домиков, серьезных упитанных котов и прущего прямо сквозь заборы хмеля – впервые видел в России живой хмель шишками, понравилось. Домики действительно милые, действительно старинные и все в резных наличниках. Жаль, не удалось сфотать самый приглянувшийся, Дом-с-Русалками – солнце било прямо из-за него, а обойти никак.  А дому-то больше сотни лет, и резьба многочисленная даже не потрескалась. Говорят, жил в нем когда-то дореволюционный градоначальник, да и сейчас живут вполне, только уже обычные люди.
Центр у Гороховца тихий, невзрачный и практически безлюдный, что по субботнему времени показалось странным. Зашли в пустующую точку общепита типа «распивочная», спросили, как найти рынок (я хитроумно надеялся накосить пейзанских ценностей, вроде сушеных боровиков, чтоб еще дешевле, чем во Владимире.)
- За углом напротив. – мрачно сообщила барвуменша. – Только там нет никого, он раз в неделю. Вы что, думали, у нас город?
- Э… а что у вас?
- У нас захолустье. Глухомань. Дыра! – с непонятной злобой ответствовала дама, и мы почтительно удалились пить пиво на улицу, оставив страдалицу с её горем наедине.
  Сели в дохлом скверике и одновременно вздохнули «м-да». Приехали…
Однако Линкольн очень правильно сказал, что пиво (даже «Горьковское» бутылочное) – свидетельство того, что Бог нас любит и хочет, чтоб мы были счастливы. Настроение после пива слегка приподнялось и, оглядевшись, мы узрели Городской Туристический Центр. Малое невнятное зданьице, но хоть магнитик, что ли, купить, раз уж оказались тут.
  А в Центре толстый жизнерадостный хлопец настолько быстро, внятно и на удивление ненавязчиво растолковал нам, где, куда и как, что настроение воспряло дыбом. Ёшкин электровоз, да тут всё рядом, оказывается! И старокупеческие хоромы. И музей купеческого быта, где прямо сейчас начинается праздничный День Якуша. И соборы. И виды на Клязьму с гор, на которые вполне быстро можно вскарабкаться хитрыми тропинками. И лыжекомплекс на Пужаловой действительно работает, и там можно с вихрем прокатиться на самом настоящем родельбане!
- Только дорого – вздохнул хлопец. – Рублей 300 один спуск…
(Гм. Похоже, в Сочах гороховецкому гиду бывать не доводилось. Кстати, по факту оказалось даже не 300, а вовсе 200. Но это позже.)
  В благодарность за разъяснения и наставления купили местного целебного иван-чая с малиной и мелкой фигни на презенты. От гороховецких спиртных напитков воздержались, памятуя многочисленные отзывы, что времена купеческого качества давно прошли, а нынче вся водяра, производимая на Владимирщине –несусветная кака и болиголов. Может, и врут злые языки, но проверять на себе не хотелось. Вместо этого побежали к музею на праздник.
  А День Якуша у трехэтажного белокаменного здания купеческих хоромов действительно разворачивался весело. Местные дритатухи в кокошниках распевали различные хоровые песняки и водили хороводоводы, умельцы демонстрировали (и даже изредка продавали) разнообразные поделки, а длинные столы ломились от неисчислимых румяных пирогов по цене 10 рублев за штуку. На вопрос « со с чем изделия?» веселые продавальщицы перечисляли начинки так долго, что к концу списка я уже забыл начало. Так что взяли гороховые, свино-луко-картофельные, еще что-то с вареньем – и налопались от души. Очень вкусно! Еще и чай на травах бесплатно всем.
  И в музей по случаю праздника нас пустили тоже бесплатно. Да не просто пустили – одна из музейных тетенек, самоотверженно оторвавшись от празднования, провела нам классную экскурсию и рассказала массу интересных подробностей о былых обитателях этих хоромов. То ли гостей города в этот день случилось крайне мало, то ли это наконец проявилось то самое простецко-гороховецкое радушие, но было очень по-человечески приятно. Искренне.
  Музей купеческого быта в Гороховце именуется «палатами Ершовых-Сапожниковых», потому что жили в нем в разное время два купеческих семейства. Одни – еще в петровские времена (да, дом из тех самых-самых древних), другие – уже в 19м веке. И экспозиции тоже две: один этаж с мебелью и утварью старых хозяев-купцов, другой – поновее. Плюс подвал и подсобные помещения типа складов.
  Удивила скромность обоих жилищ. Все-таки люди в них жили очень и очень небедные; у тех, которые в 19м веке, мануфактуры фурычили по всему Поволжью, в деньгах хозяева купаться могли – а обстановка в доме типа «бедно, но чистенько». Ничего лишнего, мебель венская со вкусиком, но без рококошностей, из модных писков цивилизации разве что граммофон. Был я в голландских и шведских домах-музеях того времени, так хата средненького европейского горожанина, пожалуй, намного покруче будет. Отчего так?
  Зато церкви, школы и больницы городу строили за свой кошт, не жалеючи средств. Еще и обижались друг на друга, что этот, мол, больше дал, и собор на площади построили к нему крыльцом, а ко мне задом…
  И еще подумалось, что, может, нынешних расейских миллионщиков это генетическая такая жаба давит – предки богато не жили, так хоть мы оторвемся до шубохранилищ и вертолетных охот на Красную Книгу! Хотя какие там предки… У абсолютного большинства нынешних в родословной одна честная запись может быть – Мудак первой гильдии, а остальные дворянства куплены по причине той же генетической жабы. Это мое оценочное мнение, если что.
  А знаете, кто такие вообще якуши? Я вот не знал, хотя фамилий типа Якушев, Якушенко и тому подобных в жизни встречал довольно много. Теперь вот, благодаря гороховецкому празднику, узнал и откуда эти фамилии пошли. И вы знайте. Якуш – это резчик по дереву. Мастер-строитель-оформитель, который из обычного, срубленного плотниками дома, может сделать произведение искусства, украсив его различными наличниками так, что прохожие будут ахать. Причем очень долго будут ахать – работа настоящих мастеров не портится веками, чему Гороховец наглядное подтверждение. Такими якушами славился городок встарь, не перевелись они, слава Богу, и сейчас.
 …После музея мы полезли в горы, встретив по пути два ухоженных источника с вкуснейшей водой, несколько живописно прилепившихся к кручам домов местных оригиналов и сердитую кошку в ошейнике, охранявшую джип перед крыльцом. Кошка очень подозрительно отнеслась к попыткам её сфотать и стала угрожающе гундеть.   Оставили охранницу в покое и поднялись еще метров на пятьсот, как вдруг прямо при ярком солнце  влупил сильнейший дождь. Это было просто сюрреалистично – блики на мотающейся листве, блестящие на свету нити с неба, полупрозрачная взвесь от мокрой травы… и все та же бдительная кошка, которая, оказывается, втихаря кралась за нами по кустам, а теперь, раздраженно матерясь по-своему, старалась проскользнуть между струями дождя к крытой остановке, в которой мы спрятались.
  Давненько не видел я этого явления, называемого в народе «грибной дождик»… Собственно, пожалуй, только во владимирском детстве и видел – для тех мест это привычно и нормально, часто бывает. И ведь даже не поймешь, откуда льет - ближайшая туча за полнеба, солнышко греет вовсю, но дождь такой, что пузырятся мгновенно образовавшиеся лужи!
    И так же мгновенно всё прекратилось, сердитая кошка убежала домой на пост, а над Гороховцом встала огромная радуга. И наблюдать ее с горы до самого дымчатого заречного окоема, дыша влажным вишневым озоном окрестных садов, было неизъяснимо здорово.
  Тепла в воздухе ощущалось где-то градусов 27; пока добрели, не спеша, до Пужаловского горнолыжного комплекса, всё уже и высохло. Кстати, вверху извилистое гороховецкое шоссе оказалось весьма оживленным, легковушки сновали постоянно, однажды пропыхтел даже городской автобус - стало быть, общественный транспорт в Гороховце есть. Естественно, никакого искусственного снега и льда на горнолыжном комплексе не обнаружилось, как, впрочем, и толп отдыхающих. Круглогодичность комплекса заключается в работающих отеле-санатории-ресторане, множестве спортивных секций и мелких аттракционов, а главное - в том самом родельбане, это такая очень серпантинистая монорельсина с горы вниз. Садишься в специальную гондолу, крепят тебя к ней, объясняют устройство ручного тормоза – и вжик вниз со свистом. С хитрыми поворотами, крутыми кренами и прочими сюрпризами. Ребенку-то хорошо, только верещи от радости, а в моем весьма увесистом случае не я в гондоле, а гондола где-то подо мной в серединке. И спокойная, как Сфинкс, родельбановая тетя индифферентно рассуждает: да не, вряд ли убьетесь, не должны, тут на днях пьяный инспектор Петрович гонял, так он полторы сотни с гаком весит… В общем, уговорила. Решился – и не пожалел, адреналину хапнул не меньше, чем иные на парашюте. Особливо во время кренов, когда казалось, что вот-вот моя намертво принайтовленная к гондоле туша вывалится набок и понесусь я дальше в таком виде с уже неконтролируемой скоростью и до подножия доедут, как в анекдоте, одни уши. Но ничего, домчался в целости, а там уже внизу цепляют тебя за гондолу крюком солидного подъемника и тащат назад по прямой, как заправского горнолыжника, и можно гордо показывать факи парящему в небе ястребу. И только потом доходит: блин, да это ж я впервые за последнее десятилетие на экстремалке скатился! Ээээ, сколько времени зря упущено…
  А гороховецкий день, начинавшийся вроде бы совсем беспонтово, тоже покатился к закату ярко и быстро, как на родельбане. И уже надо было спешить к федеральной трассе на встречу с автобусом, ибо во Владимире заждались нас «Четыре пивовара» и прочие вечерние радости. Усталые, но довольные, как принято штамповаться в таких случаях, мы уже совершенно искренне поблагодарили Гороховец за знакомство, поклонились куполам придорожного собора и порешили, что неплохо бы вернуться сюда когда-нибудь еще раз. Но уже на машине, чтоб мобильно охватить все сразу.
  …А есть все-таки в некоторых местах России какая-то неуловимая, щемящая ценность. Ей-Богу, есть она, хоть я и ни разу не патриот в нынешнем густопсовом смысле этого слова.
  И значит, будет с чего начать спасение, когда межеумочное безвременье наконец лопнет.