Глава 63. Государь, мой брат!

 
НЕВЕРОЯТНЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ БРЫСЯ В ПРОСТРАНСТВЕ И ВРЕМЕНИ

(роман для любознательных детей и взрослых)

Часть 9. БРЫСЬ... И ЛЕГЕНДЫ ЗЕМЛИ МОСКОВСКОЙ

Начало: http://www.proza.ru/2016/07/16/1907


Глава шестьдесят третья. «Государь, мой брат!»


Один из арестованных, седой старик с растерянным лицом, постоянно оглядывался, но смотрел не на подгонявших его всадников, а куда-то вглубь парка. Под возмущённый писк Пафнутия пришельцы из будущего и Васька с трудом развернулись в тесной корзине и снова прильнули к щелям между ивовыми прутьями.

— Ах супостаты! – воскликнул его сиятельство, опередив своих четверолапых спутников, тоже возмутившихся увиденным: над верхушками тронутых осенней желтизной старых лип и клёнов клубился чёрный дым, становясь с каждой минутой всё гуще и устремляясь к Москве, словно желая присоединиться к тысячам других дымов. – Деревня Петровское там расположена, по всему видать – подожгли её французы!

— Ой! – ойкнул Рыжий как-то особенно жалостливо, и Пафнутий, обеспокоенно задирая голову, запричитал:

— Ну что там, что?!

По дороге, по которой недавно привели пленённых мастеровых, бежала девочка. «Маленькая совсем, не старше моей Настеньки», – волнуясь, определила Альма. Босиком, в длинной, почти до пят, ситцевой рубашке, со сбившимся на худенькие плечики платком, с растрепавшейся косичкой, она размазывала по чумазому круглому личику слёзы и надрывно кричала: «Деда! Деда!»

Арестованных между тем стали расставлять вдоль стены особняка, а перед ними такой же цепочкой строились солдаты. Мартин, уже видевший похожую картину на улицах Москвы, глухо зарычал и напружинился, чтобы выскочить из корзины.

— Их слишком много! – удержал Брысь благородного пса. – Нельзя, чтобы девочка это увидела. Васька, ну-ка пищи, да как можно жалобнее! – неожиданно распорядился «главнокомандующий».

Котёнок удивился, но приказание выполнил, огласив ближайшие к воздушному шару окрестности тоненьким, но от этого не менее душераздирающим писком, так что Пафнутий не удержался и посмотрел, не придавил ли кто-нибудь Ваське хвост или лапу. Потому что если Мартин наступит своей полсотней килограммов, то и не так заверещишь!

Уловка сработала. Девочка обернулась на зов «попавшего в какую-то беду» котёнка, робко подошла к корзине и, поднявшись на цыпочки, заглянула внутрь.

— Хватайте её! – скомандовал Брысь, и Мартин с Альмой одновременно вцепились в широкие рукава рубашки, что была на девочке, и дёрнули на себя.

Всё произошло настолько внезапно, что малышка не успела испугаться и вскрикнуть, к тому же тёплые ласковые языки, которые сразу принялись елозить по её заплаканному личику, не давали открыть рот.

«Операция» продлилась всего пару мгновений, тем не менее один из французских гусаров то ли заметил, то ли услышал короткую суету рядом с воздушным шаром, потому что направился прямо к нему.

— Что будем делать? – опять доведя глаза до немыслимых размеров, пролепетал Рыжий. Сами-то они могли бы выпрыгнуть из корзины и умчаться, затерявшись в огромном парке, но теперь с ними маленькая девочка, которую нельзя бросать на произвол судьбы!

— Спрячьте малышку! – скомандовал Брысь и грозно распушил мех, намеренный, если придётся, вступить в жестокий поединок. Рыжий и Савельич приняли не менее пугающий облик. Впрочем, ни Мартин, ни Альма даже внимания не обратили на то, что происходило в «нижнем ярусе»: сомкнув широкие спины, они сосредоточенно рассматривали в щель приближающегося врага.

Пафнутий, который собрался на всякий случай рухнуть в обморок, передумал, завороженно глядя, как синхронно ощерились Мартин и эта, как там её… Альма, обнажив ослепительно-белые на фоне розовых дёсен огромные зубищи; как по устрашающего размера клыкам заструилась пенистая слюна, а где-то в глубине собачьих внутренностей зародился свирепый рык, от которого у потомка отважных мореплавателей, с одной стороны, затряслись поджилки, а с другой – захотелось самолично увидеть, как француз будет улепётывать без оглядки…

Вышло, как это часто бывает, не так, как планировали. Весёлая улыбка, появившаяся на губах неприятельского солдата, когда он заглянул в корзину, быстро исчезла с его лица, едва Мартин и Альма выпустили свой рык на свободу и лязгнули зубами перед самым носом противника. Отскочив назад, гусар выхватил саблю и, посылая проклятия в адрес «русских собак», принялся с ожесточением рубить верёвки, на которых висели мешки с песком, отсекая их один за другим.

Гигантская "оса" ожила, радостно подрагивая в предвкушении полёта, а затем, не дожидаясь, когда обрубят последние утяжелители, взмыла вверх. Задевая перекошенной на один бок корзиной сначала за каминные и печные трубы на крыше особняка, а потом за кроны деревьев, она поднялась выше и, подчиняясь воздушному потоку, устремилась на юго-запад. Снизу, словно догоняя «беглянку», долетел раскатистый звук ружейных выстрелов, означая, что свершилось страшное…

***

«Государь, мой брат!» – наконец вывел Наполеон, царапая бумагу остро заточенным пером, и вскочил, будто бы под ним воспламенилось кресло. Взгляд его натолкнулся на скомканные листки, валяющиеся на полу, – десятки неудачных попыток найти подходящее обращение к Александру Первому. Подцепив носком сапога ближайший комок, он яростно отшвырнул его прочь. Письмо к российскому императору с предложением мира не должно было выглядеть как признание поражения. Только не это! Только не он! Только не от русских, этих лапотников, варваров, не пощадивших собственной древней столицы! Как он будет смотреть в глаза европейцам?! Как убедит мир, что сгубивший Москву пожар не дело рук его славных воинов?!

Нервно кривя губы, Наполеон вернулся к бюро и перечитал написанное. Да, «мой брат» – то, что нужно. Снова усевшись в кресло, он макнул перо в чернильницу и торопливо продолжил: «Прекрасного и великолепного города более не существует: Ростопчин приказал его сжечь. Четыреста поджигателей были арестованы на месте преступления. Они расстреляны…»


Продолжение: http://www.proza.ru/2016/09/13/840