Горы и тайга. Часть2

        В июле начальник партии ушел в отпуск – «поехал принимать роды», как частенько шутил молодой начальник поискового отряда, и Роману было поручено самостоятельно выполнять маршруты с рабочим Василием – промывальщиком шлиховых проб.

        Идти в таких маршрутах чаще всего приходилось вдоль горных ручьев, струящихся по гранитам очень светлой окраски. Благодаря постоянной солнечной погоде чистейшая вода ручьев отдавала радужными бликами, а каменистое дно хорошо просматривалось.
 
        В таких ручьях водился хариус и поэтому Василий всегда носил с собой удочку с коротким удилищем. Увидев небольшой плес с прозрачной водой, он всматривался в него и забрасывал удочку с мушкой, изготовленной из волос, выстриженных им из интимного места.

        Всего несколько минут требовалось ему на то, чтобы выдернуть из ручья одного-двух хариусов, и они снова продолжали маршрут. То же самое повторялось еще один два-раза и вкусный обед им был обеспечен.

        Нигде и никогда в своей жизни Роман не встречал таких красивых хариусов. Это были серебристые рыбы с переливами всех цветов радуги, но за весь сезон Роман не сумел выловить ни одной из них.

        А вот, конюх Григорий на рыбалку ходил целенаправленно и имел твердое правило приносить по семнадцать хариусов, не больше и не меньше. Зато, Роман превосходил всех результативностью охоты.

        Почти все сотрудники партии имели огнестрельное оружие для отпугивания медведей: у начальства были карабины, а у рядового состава – одноствольные ружья. А тут, в конце лета и осенью, появилось много выводков глухарей и особенно рябчиков, которые, при встрече с человеком, обычно взлетали, рассаживались на ветвях деревьев и как-то удивленно щебетали.

        Каждым выстрелом Роман сбивал по рябчику, а Василий, как заколдованный, палил впустую.

        Неоднократно Роман наблюдал как при выстреле, сделанном Василием, дробь сечет листву вокруг рябчика, а сам он остается целехоньким, только щебечет, крутит головкой и поворачивается на ветке туда-сюда, переступая лапками.

        В конце концов Василий отказался от стрельбы, но ружье всегда носил с собой и в процессе охоты занимался тем, что поочередно перезаряжал оружие, передавая его Роману.

        В дни удачной охоты их обед был особенно вкусным и питательным: до трех рябчиков на брата, приготовленных в котелке на кипящем сливочном масле. Правда, это бывало не так уж и часто.

        Во второй половине лета стали встречаться поляны с кустами крупной и очень вкусной, а иногда, на удивление, очень горькой жимолости, затем на каменистых россыпях созрела крупная черная смородина, а позднее – брусника.

        Чаще всего такие ягодные места Роман с напарником находили в многодневных маршрутах, которые им иногда приходилось выполнять. Уходя на двое-трое суток в самые отдаленные долины, они брали с собою минимальный запас продуктов, котелки, телогрейки, топор, инструмент для работы и ружья. Нести с собою спальные мешки и палатку не было возможности.

        Устраиваясь на ночлег, они разжигали костер, позаботившись предварительно о запасе дров и мерах пожарной безопасности. Ночи были холодными и приходилось жаться к огню, поэтому в телогрейках были дыры, прожженные искрами от костра.

        Рыба, дичь и ягоды иногда скрашивали их аскетичную, бродячую жизнь.

        В течение полевого сезона сотрудники партии три раза возвращались на базу, так сказать, на побывку. Чтобы в пятидневный срок привести в порядок полевые материалы, отправить в Читу геологические образцы и пробы и немного отдохнуть.

        Во время таких передышек Роман поближе познакомился с жизнью местных обитателей и узнал, что все они живут в поселке постоянно и в основном работают на лесозаготовках. Любимым занятием большинства из них являлось пьянство. Поэтому столь неприглядно выглядели и поселок, и его жители.

        Роман отрабатывал уже пятый полевой сезон и, поэтому хорошо был знаком с подобным народом. Во-первых, – в геологической отрасли среди рабочих очень много спившихся личностей, есть и бывшие осужденные. Во-вторых, – геологи всегда работают в глубинке, а чем дальше от центров цивилизации, тем народ живет беднее, менее образован и хуже воспитан. Это (извините за цинизм) – естественный отбор в действии.

        Нередко среди таких людей происходят случаи самоубийств. Вот, и в этом поселке тем летом, один из молодых лесорубов, отец двоих детей, как-то потребовал у жены денег, чтобы опохмелиться. Получив грубый отказ, он совершенно серьезно предупредил ее, что повесится. Когда и это не подействовало, он пошел в сарай и, не колеблясь, выполнил свою угрозу.

        Роману рассказали, что подобный случай произошел в этом поселке и в прошлом году.

        Другая, еще более трагичная история, сродни криминальному детективу, случилась в поселке в конце лета, во время пребывания в нем геологов, прибывших на базу для отдыха. События развивались следующим образом.

        Воскресным вечером Роман и Миша, тоже студент-практикант, пришли в поселковый клуб на танцы, которые устраивались для молодежи в выходные дни. Танцевали они в основном с симпатичной восемнадцатилетней девушкой Надей, тоже работавшей в их партии.

        Была здесь и прехорошенькая шестнадцатилетняя сестра Нади – Люба. Она практически не танцевала, но весь вечер переглядывалась с двумя, стоящими поодаль, парнишками. Ее явное неравнодушие к одному из них выдавал ее взгляд, светившийся, казалось, ожиданием счастья. 

        Один из парней по словам Нади был их сосед – Петя, а второй – его дружок – Семен, живший в другом поселке. Внешность Семена была вполне обычной, а Петр был очень смазлив. Но, как про себя отметил Роман, на лицах обоих лежала некая печать вырождения, признаки которой он вряд ли смог бы описать словами. 

        Среди вечера Роману потребовалось посетить весьма непритязательный, очков на пять, туалет клуба, и там, среди неописуемой грязи и отвратительной вони, он увидел этих дружков, хлещущих сизоватый самогон из горлышка бутылки. 

        Когда танцы закончились, оба студента проводили Надю к ее дому, тем более, что им было по пути. Выходя из клуба, Надя позвала домой и сестру, но та воспротивилась этому, а Роман обратил внимание на стоявший в сторонке старенький мотоцикл, возле которого крутились Петр с Семеном.

        А на следующий день, часов в 11 утра, Надя прибежала на базу партии с просьбой к геологам принять участие в поисках Любы, так как та не пришла домой ночевать. Мать Любы рыдала и утверждала, что с нею что-то случилось. Как оказалось, не ночевали дома и оба дружка, Петр и Семен.

        Два милиционера, геологи и несколько жителей поселка шеренгой прочесали пойму реки от поселка до моста, а после запоздалого обеда двинулись вверх по долине.

        Роман пробирался вдоль берега Гулящей сквозь густые заросли тальника и немного ниже переката, в тени нависших над рекой кустов, неожиданно увидел лицо старушки, проглядывающее через небольшой слой темноватой воды. Присмотревшись он разглядел в воде и контуры тела, а на нем платьице, очень похожее на платье Любы.

        Еще раз всмотревшись в лицо утопленницы Роман, хотя и с трудом, узнал Любу, только вот кожа ее лица была покрыта сетью морщин. Такая сеть обычно возникает на кистях рук при длительной стирке белья вручную.

        Рука Любы застряла в обнаженных, подмытых рекой корнях прибрежного кустарника и поэтому ее тело не унесло течением.

        Роман тут же позвал людей, тело достали из воды и понесли в поселок, а навстречу скорбной процессии уже бежала с причитаниями мать девушки.

        Началось расследование: оказалось, что Люба была изнасилована, потом задушена, а затем ей проткнули горло небольшим перочинным ножом и сбросили тело в реку.
 
        Допросили и Романа с Мишей, но они обладали бесспорным алиби. А двух дружков, Петра и Семена, нигде не могли отыскать, хотя основное подозрение в совершении этого преступления пало на них.

        Через несколько дней партия, навьючив лошадей, вновь отправилась на полевые работы. Судьбоносный случай устроил так, что после часа пути геологи нечаянно вспугнули выводок глухарей в районе слияния двух ручьев. Караван остановился на передышку, а Роман и Миша с ружьями побежали вслед за выводком – по тропе, тянувшейся вдоль одного из ручьев.

        Глухарей они отыскать не смогли, зато в одном укромном месте увидели зимовье – рубленную избушку охотников. Такие иногда встречаются в тайге. У избушки стоял тот самый мотоцикл…

        Студенты осторожно отступили, вернулись к месту остановки каравана и рассказали о своей находке. Тогда, мужчины, за исключением нескольких, оставленных для охраны каравана и женщин, с оружием пошли к избушке. В ней они и нашли двух спящих нетрезвых дружков. Рядом стояло несколько бутылок с самогоном и лежала двустволка.

        Подозреваемых в преступлении, вместе с мотоциклом и ружьем, доставили в милицию.
 
        Расследование вскоре показало, что именно они и были насильниками и убийцами Любы. Возмущенные жители поселка горячо выражали матери погибшей девушки сочувствие и прилюдно требовали смертной казни для преступников.

        Но позднее Роман узнал, что во время показательного суда, который состоялся в поселке, большинство его жителей подписало обращение к суду с просьбой строго не наказывать впервые оступившихся парнишек.

        Иллюстрация: Природа Забайкалья