Геннадий Петрович о своей первой любви

(Продолжение серии рассказов "Окно судьбы")

Совещание было закончено, все шумно направились к выходу. Ирина дала знак Вале, чтобы та следовала со всеми. Валя смешалась с толпой, внимательно прислушиваясь к высказываниям выходящих. А там встречались такие: "Ну, даёт, старик, никогда такого от него не ожидал" - "Сделай тебя премьером, ты ещё не так заговоришь!", "Да уж!"  или "А говорят. не место красит человека...А вон. как его место подняло!"- "И где на всё деньги возьмёт?", "А может, эта Ирина родственница Путина?"- "Т-с-с-с! Не болтай лишнего!"

Или "Пустая болтовня, станет, как все" - "Да, набьёт карманы и свалит за бугор!", "Видели таких, шустрых!" Валя брала на заметку говорящих в негативном плане. Не зря Ирина сделала ставку на неё. Не иначе, как завербовала...А что делать? Время такое неопределённое...Ещё не известно, куда всё повернёт. Да и враги России не дремлют...

В кабинете остались трое.

- Аристарх Александрович, проведите нас по всем проблемным местам клиники. А потом подготовьте список самых важных и неотложных дел. Теперь это будут наши общие дела. Как вы на это смотрите?

- Я с вами заодно. Поверьте, я чувствовал реальности вопреки, что вы далеко пойдёте.

- Так будем идти все вместе, - сказал Ирина и крепко пожала своему коллеге руку. И пока они отправились в обход по больнице, чтобы вам не было скучно, мой дорогой читатель, я вас угощу клипом из больнично-врачебной жизни.

https://www.youtube.com/watch?v=2ZhHYkjWt2g

Ну. как, смешно? Стараемся, создаём условия, как говорил товарищ Огурцов в к/ф "Карнавальная ночь".

Дело близилось к обеду, я изрядно проголодался, да и напряжение дня сказывалось, и груз ответственности давил, как шапка Мономаха. Я вспомнил Глеба Жиглова: "Эх, сейчас бы супчику горяченького да с потрошками, а?". Ирина залилась серебряными колокольчиками смеха: "Будут тебе и супчик и потрошки. "Вино какой страны вы предпочитаете в это время дня?". У меня аж слюнки потекли. "А что, разве всё это у тебя дома есть? "Ха и ещё три Ха-ха. Глупенький ты у меня Буратинчик! Ты в ресторанах бывал?"

- Да какие ещё рестораны на мою зарплату?...

 Ирина зашлась смехом, и я не понял от чего.

- Ты хоть знаешь, какая у тебя зарплата, богатенький ты мой Буратинчик!

- А какая может быть зарплата, Ирина?

- Ой, держите меня, я сейчас лопну от смеха, совсем глупенький Буратинчик! Да у тебя вообще нет теперь никакой зарплаты!

- Как это? А на что мы жить-то будем? Не шути так, Иринушка!

- Ну, какой может быть обед у повара? Он черпает из бачка, столько сколько ему надо...Понял?

- Ничего не понял, причём тут повар? А-а-а, ты намекаешь, что мы ещё и столовую должны открыть при клинике, не дорогую и с хорошим поваром?

Ирина посмотрела на меня даже с каким-то испугом. В уме ли я своём? Затем опять захохотала, так что аж присела.

- Ой, сейчас уписаюсь! Никто ещё меня так не смешил! Это ты так специально меня троллишь?

- Иринушка, не вижу мотива для смеха. Жрать хочется!

- Ты просто невозможен, - она заливалась смехом, - Подожди здесь, сбегаю в туалет, а то и вправду уписаюсь от тебя, смешной ты мой Буратинчик! Как же я тебя люблю! С тобой не соскучишься.

Я пожал плечами и подумал: "А что. неплохую мне идею подкинула Ирина насчёт столовой для персонала клиники. Молодец, Ирина!"

Подошла Ирина, всё ещё посмеиваясь и говорит:

- Ну, ты понял, что ты повар, а бачок - это касса клиники и черпай полным половником, сколько хошь!

- Ну, что ты, Ирина, какой из меня повар, мы его наймём. Пусть и черпает, сколько ему нужно...

Ирина, как стояла, так и упала, забившись в истерическом смехе. Я с испугом наклонился над ней. Хорошо, что нас ещё никто не видел. Я взял её на руки и отнёс к машине. А вслед слышал: "Он её просто на руках носит. Вот это любовь!"

В машине Ирина немного отошла и говорит:

- Геннадий Петрович, дорогой, не смеши меня так больше, если не хочешь моей смерти.

Я опять пожал плечами и сказал:

- А мне понравилась твоя идея насчёт столовой, молодец!

Машина вильнула и чуть не поцеловала рядом едущую другую. Это на Ирину опять напал беспричинный смех. "Смешливая мне досталась жёнушка! Но я и такую её люблю", - думал я размечтавшись о столовой.

Ирина припарковалась у дорогущего ресторана. Швейцар, видимо, был с ней знаком, он раскланялся, как перед дорогим гостем, а на меня косо поглядел, сразу почуяв во мене "совка". Метрдотель услужливо и с почтением отвёл нас у свободному столику в уютном уголке, сказав, что нас никто не побеспокоит. Тут же, как из-под земли вырос официант и спросил, что будем заказывать. Я вспомнил, как меня называла Ирина, и на полном серьёзе сказал: "Три корочки хлеба!".

Молодой человек выронил поднос из рук от изумления, а Ирина вынула платок, вытирая им слёзы, так как смешинки ей опять попали в глаза. "Опять ты за своё, умереть не встать!" На шум прибежал метрдотель: "В чём дело,- спросил он у официанта. А тот только прошептал побелевшими губами: "Они заказали три корочки хлеба!" и он указал пальцем на меня. "Ну и что тут странного, болван! Неси три корочки хлеба и всё, как обычно!"

- Вы уж извините его, молодой ещё! - заискивающе, заглядывая в глаза Ирины, бормотал главный распорядитель официантов. Ирина вытащила из сумочки несколько крупных купюр и протянула их метрдотелю:

- Передайте молодому человеку, пусть не расстраивается. Мой муж ещё и не такое может сказать. И она опять залилась смехом.

- Мерси, сударыня, у вас доброе сердце!

А я подумал: "...и сумочка, набитая деньгами...И где она их берёт или черпает  полным половником?" И тут меня охватили смутные сомнения.

- Ирина, почему тебя здесь так хорошо знают, как известную звезду?

Метрдотель решил сам обслужить нас, услышав шелест купюр. Он суетился, накрывая на стол, как-будто перед ним сидели августейшие особы. Разливал дорогое заморское вино, предлагая мне зачем-то понюхать его, как-будто опасаясь, а не прокисло ли оно. Тут мне было всё в диковинку. И пока я осматривался. предлагаю посмотреть смешной клип о трёх корочках хлеба.

 https://www.youtube.com/watch?v=Ov1kw8-HAxQ

Такую съедобную роскошь я видел только в кино. Ирина приготовила мне сказочный обед. Как же мне повезло с ней, она поистине сказочная женщина! Ирина была в превосходном настроении и щедро расплатилась с рестораном. Я заметил, она действительно легко расставалась с деньгами. Она для меня была как бы из другого неведомого мне мира. Она отлично вписалась в эту либеральную жизнь и всё ей легко давалось. На сытый желудок и хорошо выпив, я подумал, и на кой чёрт я ей сдался, зачем она возится со мной, как с ребёнком?

Она, совершенно трезвая, везла меня в свою роскошную квартиру, в которой нас ожидают ещё два мужика. Я повторил свой вопрос:

- Так почему там тебя так хорошо знают?

- Там я часто бываю по своей работе и всегда сажусь за свой столик. А партнёрами у меня были послы и разные там атташе. Понимаешь, дорогой, работа у меня такая. Служу России!

Вот мы и дома. Пёсик ещё потерпит, а я нет. Я набросился на Ирину. как изголодавшийся сатир на нимфу и уложил её прямо в прихожей. Похоже, она этого и хотела. Между страстными поцелуями, шептала: "похотливый Буратинчик мой!. Ещё, ещё! Она стонала и содрогалась, как от смеха. Затем замерла, вся расслабленная. А я, дикарь, ещё долго издевался над ней...

Наконец, она прошептала в полузабытье:

"Уймитесь, волнения страсти,

Засни, безнадежное сердце..."



Подхватив свою красавицу на руки, отнёс на постель. освободил её тело от всего лишнего, сам разделся и лёг рядом. Бурная река страсти широко и спокойно разлилась по равнине. И теперь не напор воды, а глубина реки и её ширина определяет мощь страсти. Мы лежали рядом, и Ирина спросила меня:

- Дорогой мой Буратино, расскажи мне о своей первой любви. ведь она же была у тебя?

- Была, - я тяжело вздохнул.

"О, где же вы дни любви,

сладкие сны,

юные грезы весны?…

Где шум лесов,

пенье птиц,

где цвет полей ,

где серп луны,

блеск зарниц?"

Ирина взяла мою руку и положила на обнажённую грудь. Я, погружённый в омут воспоминаний, машинально ласкал её, цитируя строчки любимого романса-элегии Массне:

"Все унесла ты с собой,

и солнца свет,

и любовь, и покой!

Все, что дышало тобой лишь одной!"



Ирина положила свою руку на мою, которая покоилась на её груди.

- Ты её очень любил? Так же, как меня?

- Я расскажу всё как было. И ты сделаешь сама вывод.

- Хорошо, милый, я вся внимание.

Пока Геннадий Петрович собирался с мыслями для рассказа, предлагаю вам послушать

Федора Шаляпина, чтобы лучше понять чувства, которые охватили рассказчика.

https://www.youtube.com/watch?v=RJ6fMmke19Q 

(Продолжение следует)