Cписки Собакина

Псковская агиография XIV-XVII вв

В результате исследования списков ЖС было установлено, что редакция Василия читается в трех ныне известных списках: РГБ, собр. Егорова, № 266, РНБ, собр. ОЛДП, Q.258 и в Четьих Минеях Иоанна Милютина (ГИМ, Синодальное собр., № 808). Выявлено также принципиальное отличие ЖС в редакции Василия от редакции конца XVI в. (редакция с 22 чудесами): в редакции Василия читается подробный рассказ об обретении мощей Саввы в апреле 1554 г., записанный Василием от инока Исайи. Рассказ Исайи нетороплив, безыскусен, он ведется от 1-го лица, содержит множество подробностей и деталей в описании видения Саввы Исайе и последующего обретения мощей святого. В редакции с 22 чудесами исчезает повествование от 1-го лица, сокращается описание видения Исайе, менее подробным и конкретным становится описание мощей. Кроме сокращения рассказа об обретении мощей и добавления трех рассказов о чудесах составитель редакции с 22 чудесами проделал незначительную стилистическую обработку текста Василия.

Как показал проделанный нами анализ упоминаемых в ЖС исторических имен и реалий с точки зрения их хронологической и топографической совместимости, процесс создания Василием ЖС был длительным, агиограф несколько раз возвращался к жизнеописанию Саввы, редактировал и дополнял его. С уверенностью можно утверждать, что Василий начал работу над ЖС еще до обретения мощей в 1554 г. Среди имен тех, кто побудил и благословил его на создание ЖС, Василий называет игумена Иосифа, о нем же упоминается и в описании чуда 1551 г. (5 чудо). В главе же «О обретении мощей» об Иосифе говорится как о недавно умершем игумене. Т. е. в 1555 г., когда Василий написал ЖС с рассказом об обретении мощей, игумен Иосиф, к тому времени уже преставившийся, не мог благословлять его на написание жития преподобного. Следовательно, Василий приступил к написанию ЖС еще при игумене Иосифе, но до обретения мощей. Анализ содержания Жития, структуры и содержания рассказов о чудесах, а также Похвалы и канона, написанных Василием, приводит к выводу, что в первом варианте жизнеописания святого им были написаны Похвала Савве и Житие, которое завершалось описанием 5 (или 4) чудес, совершившихся до обретения мощей. После обретения мощей Василий записывает рассказ Исайи о явлении ему Саввы и обретении мощей святого, дополняет раздел чудес 7-ю новыми рассказами (всего в ЖС их становится 12), окончание работы над ЖС он помечает датой - 1555 г.

В 6-10-м и 12-м рассказах о чудесах есть много общего, отличающего их от последующих чудес: все они были записаны в Крыпецком монастыре, среди героев и действующих лиц этих рассказов – иноки Крыпецкого монастыря или те, кто живет рядом с монастырем. Если же исцелившиеся жили в Пскове, то свидетелями их исцеления были иноки, старцы Крыпецкого монастыря, а сами исцелившиеся после выздоровления обязательно приходили в монастырь, чтобы поклониться мощам Саввы. Все последующие чудеса не могли читаться в варианте ЖС 1555 г., так как произошли и были записаны позднее, в 1559-1564 гг.

В 1559-1560 гг., уже будучи священноиноком Варлаамом, Василий вновь обращается к ЖС и дополняет его рассказами о пяти чудесах. Основным информантом Василия-Варлаама, со слов которого, как мы полагаем, записываются рассказы о четырех чудесах (13-16), был пономарь церкви Богоявления с Кстовы Феодосий. Вариант ЖС с 17 чудесами читается в списках Егорова, № 266 и ОЛДП, Q.258. В 1562-1564 гг. Василий-Варлаам дополняет текст ЖС рассказами еще о двух чудесах, вариант ЖС с 19 чудесами дошел до нас в Минее Иоанна Милютина.

Изучение истории текста ЖС по-новому освещает некоторые моменты биографии Василия-Варлаама и духовной жизни Пскова в 50-60-е гг. XVI в. В научной и краеведческой литературе установилась точка зрения, что Василий-Варлаам постригся в Крыпецком Иоанно-Богословском монастыре и именно там пополнял ЖС новыми рассказами о чудесах Саввы. Еще более укрепило эту точку зрения открытие приписки в заглавии составленного Василием-Варлаамом Жития Никиты Новгородского из сборника РНБ, собр. Погодина, № 652, переписанного в 1575 г. дьяконом Елеазаровского монастыря Ферапонтом. Переписывая Житие Никиты, Ферапонт в заглавии называет Василия «игуменом обители Иванна Богослова» (л. 474 об.). Это свидетельство современника Василия-Варлаама прочитывается как подтверждение того, что Варлаам в 60-е гг. был монахом, а затем игуменом Крыпецкого монастыря.22 Однако ни в одном из известных нам письменных и печатных источников в перечне игуменов Крыпецкого монастыря не названо имя Василия-Варлаама.

Анализируя текст ЖН, мы обратили внимание, что последние чудеса (13-17 в варианте ЖС с 17 чудесами) произошли и могли быть записаны только в Пскове. Исцелившиеся и те, со слов кого были записаны рассказы об исцелениях, жили в районе двух псковских церквей – Богоявления с Бродов и Богоявления с Кстовы; монахи Крыпецкого монастыря не были свидетелями чуда, а исцелившиеся не приходили в монастырь, чтобы поблагодарить святого, как это было в рассказах о 6-12-м чудесах. Действие в рассказе о 17-м чуде (1564 г.) происходит близ Котельникова монастыря Иоанна Богослова в Пскове (он расположен неподалеку от церкви Богоявления с Бродов). Василий, в отличие от других рассказов о чудесах 60-х гг., не пишет, от кого он узнал о чуде. Не только свидетелем, но и активным участником описываемых событий был игумен монастыря Иоанна Богослова. И мы полагаем, что Василий-Варлаам в 60-е гг. был игуменом монастыря Иоанна Богослова на Мишариной горе. Собранные нами факты показывают, что церкви Богоявления с Кстовы и с Бродов и Иоанно-Богословский Котельников монастырь были в середине XVI в. значительными книжными и духовными центрами Пскова, и это еще один аргумент, доказывающий справедливость наших выводов о том, что Василий-Варлаам в 60-е гг. XVI в. был игуменом Котельникова монастыря Иоанна Богослова.

В ЖС Василий неоднократно упоминает о том, что одновременно с Житием он в 1555 г. написал и канон Савве. В известных ныне списках читается Служба Савве бденного состава с каноном, в котором есть надписание: «Канон святому Савве, творение Василия прозвитера». Принципы работы Василия над Службой Савве и ее источники рассматривались в работах А. Е. Смирновой.23 По мнению исследователя, Василий составлял Службу в присущей ему компилятивной манере, соединяя, как установила А. Е. Смирнова, песнопения из Служб Макарию Калязинскому и Савве Сторожевскому, автором которых был Маркелл Безбородый. Нами были обнаружены и другие совпадения Службы Савве Крыпецкому со Службами Макарию и Савве Сторожевскому, а также со Службами Евфросину Псковскому, Евфимию Великому, Герасиму Иорданскому, Александру Свирскому. При установлении совпадений текста Службы Савве с другими службами мы склонны употреблять пока термин «сходство», а не «заимствование», поскольку история текстов перечисленных выше служб еще недостаточно изучена, и поэтому мы воздерживаемся от более определенного вывода о том, какими источниками воспользовался Василий при составлении Службы Савве. Так, например, сходное соединение двух источников – Служб Макарию и Савве Сторожевскому - наблюдается и в Службе Паисию Угличскому, при этом только несколько песнопений в Службе Савве Крыпецкому не находит аналогий в Службе Паисию Угличскому. И вполне вероятно, что Василий мог взять за образец именно Службу Паисию Угличскому.

Большая часть списков ЖС представляет редакцию с 22-мя чудесами (конец XVI в.), итоги изучения ее текста излагаются в Главе 2. Составитель новой редакции ЖС значительно сократил, как уже упоминалось, главу «О обретении мощей», кроме того к 19 рассказам о чудесах редакции Василия он добавил еще 3 рассказа о чудесах. Чудо 20-е было записано со слов псковского архиепископа Геннадия. Возможно, что новая редакция ЖС, как и Житие Всеволода в редакции Григория, появилась по инициативе архиепископа. Вероятно, составитель редакции с 22 чудесами был не слишком профессиональным книжником, поскольку сокращения и другая редакторская правка сделаны им не совсем искусно. Так, например, рассказ о явлении и обретении мощей Саввы в редакции Василия передан от лица Исайи; в редакции с 22 чудесами повествование ведется от 3-го лица, но в конце неожиданно появляются формы 1-го лица, которые остались от первоначального текста Василия.

В рукописной традиции редакции ЖС с 22-мя чудесами выделяются две группы списков. Группу списков А составляют списки ГИМ, Синодальное собр., №. 633, ГИМ, собр. Щукина, № 438, ГИМ, собр. Уварова, № 320. Все остальные списки имеют большое число общих чтений и восходят к общему для них протографу - Б. Протограф каждой группы имел как первичные, так и вторичные чтения по отношению к редакции Василия. В протографе А было много описок, неверных прочтений текста, пропусков, но текст Василия в нем подвергся меньшему редактированию, чем в группе Б. В группе Б выделяются подгруппы списков. Большое число индивидуальных чтений наблюдается в ЖС из сборников БАН, Архангельское собр., Д.233 и Д. 342, которые происходят из библиотеки Сийского монастыря, причем сборник Д. 233 исследователи связывают с книжной деятельностью игумена Антониево-Сийского монастыря Феодосия. Изменения текста в этих списках невелики по объему – два-три слова, но достаточно регулярны. Как правило, списки из Сийского монастыря дают иной стилистический вариант слова («помогаше» - «возмогаше», «сказывали» - «поведаша» и т.д.).

В многочисленных разночтениях, имеющихся в списке РГБ, собр. Овчинникова, № 263, можно усмотреть определенные тенденции. Редактор этого списка (или его оригинала) сокращает повторы, уточнения, пояснения, изменяет библейские цитаты (они приобретают более полный вид), устраняет многочисленные повторы «паки», свойственные стилю Василия, исправляет лишенные смысла чтения, которые довольно часто встречались в редакции с 22 чудесами. Самое значительное разночтение – это пропуск сравнения излечения у гроба Саввы одержимого бесами с исцелением бесноватого Христом. Таким образом, последующими переписчиками Жития Саввы в редакции с 22 чудесами не вносились фактические и литературные добавления, текст правился только стилистически.

Отдельный параграф монографии посвящен Житию Саввы Печатной редакции, являющейся сокращением редакции с 22 чудесами, она читается в «Повести о начале и основании Печерского монастыря», изданной в XIX в.24 Мы обратили внимание на фактические ошибки (иные даты обретения мощей и дня преставления, неверное именование героев чудес), поскольку нередко, особенно в XIX в., составители жизнеописаний Саввы25 обращались именно к этому изданию как историческому источнику.

В Главе 3 рассматриваются краткие редакции Жития Саввы – Проложная (РГБ, собр. Румянцева, № 397) и Порховская (ГАТО, ф. 1409, оп. 1, № 1246, этот список привлекается к исследованию впервые). В. О. Ключевский и Н. И. Серебрянский сходились в мнении о том, что Проложная редакция по списку Рум. 397 является сокращением редакции Василия. Действительно, автор Проложной редакции строго следует редакции Василия, лишь изредка внося собственные дополнения и изменения (появляется версия происхождения Саввы из «литовской страны», дается иная дата преставления святого – 6998 г. вместо 7003 г.). Мы обратили внимание на то, что рассказ Проложной редакции об обретении мощей Саввы не зависит от редакции Василия (небольшие текстуальные совпадения наблюдаются только в описании мощей святого), и предположили, что описание обретения мощей сделано на основе устных рассказов. Анализ ЖС в редакции Василия привел нас к выводу, что Василий начал работу над ЖС приблизительно в 1551-1553 гг. и закончил первый вариант ЖС до обретения мощей в 1554 г. Вполне вероятно, что составитель Проложного ЖС располагал текстом именно этой ранней редакции; сокращая источник, он в то же время дополнил его описанием обретения мощей, которое составил на основе устных рассказов.

О том, что предания об открытии мощей Саввы расходились в подробностях, убеждает и ЖС из Порховского пролога. В небольшом по объему ЖС лишь намечены основные этапы жизни святого, о каждом из них сказано в одном-двух предложениях, при этом сходства текста с другими редакциями ЖС нет. Почти половину текста занимает описание явления Саввы и обретения его мощей, оно во многих деталях отличается как от Проложной, так и от редакции Василия. Так, например, в Порховской редакции сообщается, что открытие мощей произошло спустя 50 лет после преставления Саввы, а не 60, как в других редакциях. Иное образное воплощение находит в Порховской редакции мотив рая и райских плодов. Исайя в редакции Василия рассказывает, что в видении Савва пришедшим к его гробу игумену и братии дает три ягоды, которые он принял из рук Вседержителя. В Порховской редакции Савва является «ветвь держаща райскую о трех кроколех».


ЧАСТЬ III. Житие Никандра Псковского.

В Главе 1 рассматривается история сложения текста Жития Никандра (далее – ЖН) в конце XVI-начале XVII вв. Древнейшей редакцией ЖН, созданной в начале XVII в., но мало похожей на типичное для этого времени житие святого, Н. И. Серебрянский считал текст, читающийся в списке РГАДА, собр. МГАМИД, № 145 (далее – список Собакина). Мы назвали эту редакцию Псковской. Второй список Псковской редакции, обнаруженный нами (РГИА, собр. Синода, № 3693, далее – список Архивный), привлекается к исследованию впервые. В Архивном списке ЖН заканчивается описанием преставления святого, в списке Собакина дополнительно читаются рассказы о трех прижизненных и одном посмертном чуде Никандра. Анализ разночтений между двумя списками показал, что оба списка ЖН с разной степенью полноты и точности передают текст их протографа, в обоих списках есть как вторичные, так и первичные чтения.

Подробно в данной главе рассматривается вопрос о хронологии описываемых в Псковской редакции событий. Н. И. Серебрянский отметил «сочиненность» (за исключением даты смерти Никандра - 7090 г.) всех датировок в ЖН разных редакций. В начальной фразе ЖН по списку Собакина читается дата 7015 г., авторами последующих редакций, а затем и исследователями (в том числе и Н. И. Серебрянским) она трактуется как дата рождения Никандра, в Архивном списке этой даты нет. Анализ начальной фразы в списке Собакина показал грамматические несообразности в отношениях между словами в предложении, что свидетельствует, на наш взгляд, о вторичности данного фрагмента текста. Мы склонны считать, что первоначально даты 7015 г. не было в тексте Псковской редакции, она была проставлена на полях как уточнение, но последующими переписчиками внесена в текст, при этом сам текст не был изменен - и дата осталась вне грамматических связей в предложении.

Вопрос о смысле начальной фразы в ЖН тесно связан с проблемой датировки Псковской редакции. Начальную фразу ЖН Псковской редакции (она заимствована из Жития Александра Свирского) понимать следует, по-видимому, так: автор описал немногое из того, что «в царство государя царя и великого князя Ивана Васильевича» слышал о жизни Никандра. Из чего следует, что автор жил во времена Ивана Грозного. Н. И. Серебрянский считал, что упоминание о царе Иване Васильевиче нельзя рассматривать как определение времени составления ЖН, поскольку в ЖН повествуется о событиях, которые произошли после смерти Грозного (например, сообщается о строительстве Благовещенской церкви и основании обители в Никандровой пустыни), и датировал первоначальную редакцию (Псковскую – по нашей терминологии) началом XVII в. Проделанный нами анализ содержания не дает оснований для сомнений в датировке Псковской редакции ЖН временем царя Ивана Грозного, ибо почти все упоминаемые в ней детали и реалии укладываются во временные границы царствования Ивана Васильевича.

Не только упоминание событий и дат может иметь значение при определении времени создания ЖН, но и умолчание о них. Так, например, в Чуде 4 по списку Собакина, решающем для датировки Псковской редакции, не говорится о том, что старец Исайя, пришедший в пустынь после смерти Никандра, долгое время жил в пустыни, вокруг него собралась бра­тия и новгородский митрополит Александр (был главой новгородской епархии с 1576 по 1591 г., причем с 1589 по1591 гг. в сане митрополита) поставил его в игу­мены Никандровой пустыни, о чем рассказывается в Монастырской редакции ЖН (о ней см. ниже). Сохранилась обельная грамота 1598 г., выданная царем Феодором Иоанновичем Никандрову монастырю и игумену Исайе.26 Следовательно, вплоть до 1598 г., а может быть, и дольше, Исайя оставался игуменом Никандровой обители. Трудно представить, что, описывая историю ограбления старца Исайи дьячком Андреем, автор начала XVII в., сообщив множество деталей из жизни Андрея, указав точное время его прихода в пустынь, продолжительность его жизни вместе с Исайей, назвав его возраст, рассказав о его дальнейшей судьбе, не упомянул бы о том, что Исайя через некоторое время стал игуменом Никандрова монастыря. Вероятнее всего, автор ЖН не знал об этом событии, так как оно еще не произошло. На наш взгляд, это серьезный аргумент, доказывающий, что ЖН, читающееся в списке Собакина, могло быть составлено вскоре после смерти Никандра, но еще до образования монастыря на месте пустынного вселения преподобного. Даты, содержащиеся в Чуде 4 (дьячок Андрей пришел в пустынь 2 января 7093 г., прожил здесь год и 7 дней, т.е. по январь 7094 г.), позволяют определить нижнюю временную границу написания ЖН по списку Собакина – не ранее января 7094 (1586) г.

ЖН, читающееся в Архивном списке, завершается описанием погребения Никандра в 1581 г. (в нем нет рассказа об Исайе и Андрее), и в таком виде оно вполне могло быть не только "услышано", но и написано "в царство госу­даря царя и великого князя Ивана Васильевича". Мы не исключаем возможности того, что первоначально ЖН заканчивалось описанием погребения святого (как в Архивном списке), а затем к нему были присоединены четыре рассказа о чудесах Никандра - как в списке Собакина. Стилевое единство собственно житийной части и завершающих ЖН четырех рассказов о чудесах в списке Собакина в большей степени соответствует предположению, что весь текст был написан одним автором. Вопрос о том, первичен или вторичен текст ЖН в Архивном списке, читались ли четыре рассказа о чудесах Никандра в архетипе Псковской редакции или же были присоединены позднее, мы оставляем открытым, все же более склоняясь к мнению, что в Архивном списке текст Псковской редакции был сокращен.

Кроме датировки ЖН временем царя Ивана Васильевича, которую дает сам автор, о раннем происхождении Псковской редакции ЖН свидетельствуют и ее литературные особенности. Стиль ЖН бли­зок к разговорному, и само повествование нередко превращается в бесхитростный диалог Никандра с теми, кто пришел к нему, ища духовного утешения. Основным источником для первого биографа святого стали рассказы местных жителей - Ивана Долгого, Симеона, Петра Есюкова, Иосифа. Незамысловатые истории, записанные с их слов, полны живой памяти современников о святом, еще не превратившейся в выверенные и продуманные рассказы, записанные спустя два-три десятилетия. Своеобразие структуры и стиля ЖН Псковской редакции объясняется, на наш взгляд, эстетическими и онтологическими представлениями той среды, представителями которой были автор и его информанты. Житие Никандра ближе к типу "народных" житий (термин Л. А. Дмитриева), в которых нашли выражение не только стихия народной речи, но и народное мировоззрение.

Говоря о литературной неискушенности автора, все же отметим, что у него были литературные образцы, на которые он ориентировался. Так, вступление к ЖН совпадает в некоторых фразах с Житием Александра Свирского; типологическое сходство с Житием Александра Свирского есть в рассказе о том, как некий Петр, гнавшийся за лосем, находит пустынь Никандра. В разработке сюжета об охотнике и отшельнике автор ЖН проявляет самостоятельность, переплетая традиционные мотивы с местными реалиями и не повторяя механически рассказа из Жития Александра Свирского о том, как Андрей Завалишин обнаружил хижину преподобного.

ЖН по спискам Собакина и Архивному мы дали название Псковская редакция. Ее автор упоминает имена, знакомые и значимые для пскови­чей; в описании жизни Ни­кандра в Пскове и Крыпецком монастыре он обнаруживает хорошее знание топографии Пскова, его церковной и монастырской жизни. Эта редакция дошла до нас в псковской рукописной традиции: рукопись РГАДА, собр. МГАМИД, № 145 принадлежала псковскому стольнику Василию Никифоровичу Собакину, одному из собирателей псковских древностей, по заказу которого переписывались произведения литературы Древнего Пскова.