106. Томас узнаёт, что Уолтер жив

(Фрагмент романа «Крепостная герцогиня». Санкт-Петербург. Февраль 1724-го года)

    Младой человек, помогший негоцианту принца одолеть, трепливо, … то бишь терпеливо ждал, пока наговорится племянник с тётушкой своей обретённой. Засим вопросил:
    - Уважаемый негоциант славный! А не сыграть ли нам друг со другом?
    Тут начались танцы, в которых надлежало участвовать всем желающим и нежелающим. Дальнейшая беседа в перерывах между оными продолжалась.
    - Мой юный друг! – ответствовал Томас. – Благодарен я зело за помощь в баталии завершившейся, ибо без намёка твоего не узрел бы я комбинацию победную. Правда, подсказывать нехорошо. И вполне возможно, что одолел бы я немчина спесивого и без комбинации твоей. А тогда не пришлось бы делить лавры пополам.
    - А ты их покамест и так не поделил, что прискорбно весьма, - сострил собеседник, - ибо лавровый лист суть приправа отменная!
    - Коли получу венок лавровый, презентую его тебе, дабы талантливую молодёжь поддержать… Что же касаемо партии нашей будущей, сыграю ея с радостью. Не боюсь я поражения неизбежного, ибо анализ ошибок – залог успехов будущих! Но не хочу проигрывать на публике злорадной. Согласую визит твой предстоящий с супругой своей тягостной… То бишь не потому, что тяготит она меня упрёками бабьими, чего ни разу не было ввиду ума ея немалого, а ибо постоянно в тягости пребывает, ныне полугодичной. Сообщи же имя своё и адрес, на коий я приглашение пришлю.
    - Хоть я и захудалый, но всё же граф - Никита Самохвалов, ныне пребывающий в гостях у родственника своего и коллеги твоего негоцианта столь же славного Мойши Шафирова, в родном Курске оставшемся.
    - Мойша Ицкович суть пример для меня по части торговли. Супруга же его Наталья Васильевна суть пример для супруги моей по части плодовитости.
    - Ясно, что не по части ума! – усмехнулся Никита. - А я суть брат родной сей дуры плодовитой… Скажи-ка, Том, не являешься ли ты родственником тёзки своего, философа аглицкого Томаса Голда?
    - Ввиду отсутствия слушателей злопыхательных, не боюсь являть некомпетентность свою в сем вопросе. Отец и тёзка мой Томас Голд старший, коего я в живых (увы!) не застал, имел заслуги немалые в торговле, но (опять же, увы!) не в философии. Маменька моя тоже ничего про философа сего не глаголила. Посему с интересом выслушаю про сего светилу философии.
    - Вряд ли смогу любопытство, … то бишь любознательность сию удовлетворить, ибо слышал про него один лишь раз. На уроке языка латинского глаголил наставник мой мистер Смит про философа аглицкого века минувшего Томаса Гоббса. Привёл он афоризм известный деятеля сего: "Беллум омниа контра омнес".
    - "Война всех против всех!" – перевёл Томас Голд и решил повторить острОту матери своей педагогической Авдотьи Голд. – А ответствуй-ка, Никита, аки будет на той же латыни понятие супротивное «Дружба всех со всеми»?
    Ошарашил его Никита ответом верным:
    - Промискуитет. 
    - Неужто, сам придумал?! … То бишь не слово латинское, а комментарий расейский.
    - Ознакомил нас мистер Смит со словом сим и пояснил, что промискуитет суть беспорядочные связи половые. Тут Малашка, одноклассница моя и молвит: «Аки недоглаголил Томас Гоббс опосля афоризма своего междоусобного – дружба всех со всеми!» … Опосля урока поведал я сеструхе своей про шутку малашкину. Понравилась она ей, и стала Наташка шутку сию выдавать за свою. Полюбилось ей слово заморское «промискуитет», но не понятие, словом сим обозначаемое, ибо все чада Наташки явно от мужа иудейского, что и видно по ликам их столь же иудейским!
    - Не обижайся, Никита, - молвил Томас Голд, - но не верится мне, что сестрица твоя ума не выдающегося сумела столь сложное слово аки «промискуитет» запомнить.
    - А ей всё та же Малашка вездесущая помогла. Придумала правило вспомогательное мнемоническое: «ПРО МИСКУ И ТЕТрадку»!
    - А не обиделась ли Малашка толковая интеллектуальная на присвоение сестрой твоей интеллектуального продукта ея?
    - Привычна она к обхождению, … то бишь к обворовыванию подобному. Тем паче негоже крепостной на барыню обижаться!
    - Неужто одноклассница твоя – крепостная?! – воскликнул Томас. - Небывалый случай в истории государства расейского!   
    - Так ведь и Малашка суть столь же небывалая девка крепостная! Интеллекта выдающегося, за что даже государь наш, … танцами публику ныне изводящий… одарил ея колье бриллиантовым ценЫ запредельной! Ликом и станом, правда, умница сия не удалась, особливо на фоне Лушки несравненной, но умудрилась впоследствии охомутать супруга завидного наставника нашего мистера Смита златокудрого, коий духовную красоту выше физического уродства ея ставит! К счастью превеликому, все чада их пошли в красавца папашу, а не в мамашу Малашу.
    - Тема сия интересна зело, - спохватился Томас Голд, - но уводит нас от генеральной линии философской, с моим тёзкой связанной.
    - Тогда подадим слегка назад, -  согласился Никита. – … Поглаголили мы про агрессивный афоризм Томаса Гоббса, и молвил наставник наш: «Кстати, иной философ аглицкий и почти тёзка Томаса Гоббса некий Томас Голд творчески переосмыслил изучаемый нами ранее афоризм Вегеция и разродился изречением, поясняющим суть большинства конфликтов международных современных…»
    - «Си вис пАнэм, пАра бЕллум!» – воскликнул негоциант Томас Голд. – То бишь «коли хочешь хлеба – готовься к войне!»
    - Значит, - воскликнул Никита, - ведал ты про философа сего, коли ведаешь афоризм его?!
    Растерялся было Томас Голд. Понял он, что мистер Смит суть друг его Уолтер Гриффит, во присутствии коего афоризм сей полувегециевский был самим Томасом рождён. Но потребно было детально продумать враньё своё предстоящее, дабы не навредить диссиденту Уолтеру, ото гнева царского под псевдонимом скрывающегося.   
    Но тут очередной раз танцы начались. Отплясывая с императрицей, большой затейницей по части сей, помыслил негоциант: «Порою и от танцев может быть польза!»
    Во процессе пляски замыслил Томас ответ, коий опосля нея озвучил Никите:
    - Хоть и ведаю я имена и основы философии Сократа, Платона, Аристотеля, Мора, Кампанеллы, Декарта, упомянутого Гоббса, Лейбница, Ньютона и даже самогО Ньютона, но недостаточно сие для причисления меня, негоцианта корыстного к сонму философов, то бишь к цеху заумному
    людей, о коих хоть сужу,
    себя средь них не нахожу!
 Посему хоть заменил «пацем» на «панэм» и впрямь я, мистер Смит величал меня философом явно в шутку!
    - Значит, ведаешь ты наставника моего?! – воскликнул Никита.
    - Похоже на то, хоть и нет уверенности полной. Фамилия «Смит» означает, аки  известно, «кузнец», но Смитов на несколько порядков более, нежели кузнецов! Далеко не каждый из Смитов златокудрый, однако и таковых наберётся немало. Но проанализировав публику, при изречении моего афоризма присутствующую, имею подозрение я, что имя твоего мистера Смита суть «Роджер».
    Внимательный читатель может возразить, что глаголил Томас афоризм свой Уолтеру Гриффиту, а вовсе не Роджеру Смиту. Но того более внимательный читатель может возразить ему, что строго формально Томас истинную правду глаголил! (Сперва помыслил автор, что идиома «истинная правда» суть тавтология на манер «масляного масла», ибо не бывает «ложной правды». Но засим понял, что ложная «Правда» не токмо существует, но даже день основания ея 5 мая Днём печати отмечается!)
    - Точно! – возрадовался Никита. – «Роджер» и суть! А назови град, из коего он родом.
    - Пересекался я с предполагаемым наставником твоим на шахматном турнире в Лондоне.
    - А вот и нет!
    - А вот и да! – усмехнулся Голд. – В турнире принимали участие иногородние. А от Лондона до Кембриджа раз в восемь короче, нежели меж двумя столицами расейскими.
    - Точно! – вновь возрадовался Никита. – «Кембридж» и суть! Пожалуй, и впрямь об одном человеке мы глаголим!
    - Я его тогда в дебюте четырёх коней переиграл!
    - Точно! – в третий раз возопил Никита. – Не «пожалуй», а «и впрямь об одном человеке мы глаголим», ибо дебют сей – излюбленный у мистера Смита!
    - Хоть и переиграл я наставника твоего, но ныне ученик мистера Смита сильнее меня играет, ибо почти сразу заметил ты комбинацию, коюю я проморгал!
    - А вот и нет! – вновь воскликнул Никита. – Ибо в игре шахматной я суть ученик не мистера Смита, а миссис Смит, то бишь Малашки гениальной!
    - Хотел бы повидаться я с нашим общим другом, - Томас молвил, - и хоть глазкОм глянуть на гениальную супругу его. 
    - Одного глазкА достаточно, ибо двумя смотреть нЕ на что! Ни рожи, ни кожи! То бишь кожа есть … и кости! … Но желание человека, самим государем восхвалённого суть закон для графа захудалого провинциального! Чрез два дня планирую я домой на перекладных вернуться. Предлагаю отправиться вместе. А я предупрежу домашних эпистолой о прибытии гостя драгого.
    - Зачем же на ПЕРЕКЛАДНЫХ? Не люблю ПЕРЕКЛАДЫВАТЬ расходы на компаньонов, коли сам в успехе заинтересован. Поедем на моей коляске… Я тоже напишу Уол…, то бишь Роджеру, ибо не люблю сюрпризы, даже приятные.
    - Например, те «киндер-сюрпризы», - усмехнулся Никита, - коими граф Лёшка Бартель изо Мценска знакомых и незнакомых баб одаривает, даже коли оне по-немецки «нихт ферштейн»!
 
                ***