Теория познания часть 3

Глава 3.  Как Богданов использовал слово  «символ»

Карл Маркс: «Научные истины всегда парадоксальны, если судить на основании повседневного опыта, который улавливает лишь обманчивую видимость вещей».
Людвиг Фейербах: «Отрицается тождество мысли и бытия, отрицается, чтобы порядок и т. д. существовали в природе именно так, как в голове или в чувстве человека».
Иммануил Кант указывал, что человеческие познавательные субъективные качества вносят искажения, и искажения определяют форму проявления, поэтому представляемый объект с представляемыми свойствами, являющимися искаженными, нигде не встречается, поскольку реальный объект имеет иную форму, чем представляемый объект. Между высказываниями Канта, Фейербаха, Маркса обнаруживается почти полная идентичность.
Русский философ Александр Александрович Богданов (настоящая фамилия Малиновский) во многом согласился с Фейербахом и Марксом, и признал несоответствие между тем, что существует, и тем, что изображается в физических теориях.  За такой антиматериалистический взгляд Богданов был подвергнут критике Лениным.
В.И.Ленин: «Произошло такое оригинальное явление, что ученик Оствальда, Богданов, ставши учеником Маха, стал обвинять Оствальда не за то, что он не выдерживает последовательно материалистического взгляда на энергию, а за то, что он допускает (иногда даже кладет в основу) материалистический взгляд на энергию…  Богданов критикует Оствальда с идеалистической точки зрения: «...Энергетика Оствальда, — пишет Богданов в 1906 году, — привлекла самые горячие мои симпатии. Скоро я заметил, однако, важное противоречие его натурфилософии: подчеркивая много раз чисто методологическое значение понятия  «энергия»,  Оствальд его в массе случаев не выдерживает. Энергия из чистого символа соотношений между фактами опыта у него то и дело превращается в субстанцию опыта, в материю мира...» («Эмпириомонизм», кн. III, стр. XVI-XVII). Энергия — чистый символ! Богданов может после этого сколько угодно спорить с «эмпириосимволистом» Юшкевичем, с «чистыми махистами», эмпириокритиками и т. д., — с точки зрения материалистов это будет спор между человеком, верящим в желтого черта, и человеком, верящим в зеленого черта…  …от «старого» материализма, т. е. метафизического материализма естественников, Богданов пошел не к диалектическому материализму, которого он в 1906 году так же не понимал, как и в 1899 г., а к идеализму и к фидеизму, ибо против «методологического» понятия энергии, против истолкования ее как «чистого символа соотношений между фактами опыта», ни один образованный представитель современного фидеизма, ни один имманент, ни один «неокритицист» и т. д.  возражать не станет»(«Материализм и эмпириокритицизм», ПСС, пятое издание, т.18, с.288).   
17 августа 1884 года Карл Маркс написал письмо, адресованное Лиону Филипсу, и в письме были упомянуты «отвратительные физико-метафизические бредни, вроде «скрытой теплоты» (не хуже «невидимого света»), электрического «флюида» и тому подобных  средств, служащих для того, чтобы вовремя вставить словечко там, где не хватает мыслей».
Материалистическое понимание истории, как указывал Фридрих Энгельс в книге «Людвиг Фейербах и конец  классической немецкой философии», «наносит философии смертельный удар в области истории точно так же, как  диалектическое понимание природы делает  ненужной и невозможной всякую натурфилософию. Теперь  задача в той и в другой области заключается не в том, чтобы придумывать связи из головы, а в том, чтобы открывать их в самих фактах», «Подобно натурфилософии, философия истории, права, религии и т. д. состояла в том, что  место действительной связи, которую следует обнаруживать в событиях, занимала связь, измышленная философами»(Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 21, с. 316, 371).      
Маркс использовал словосочетание «физико-метафизические бредни». Энгельс применил слово «измышленная» по поводу нереалистичных концепций, придуманных из головы и пытающихся раскрыть причинно-следственные связи в природных явлениях, и вступающих в противоречие с действительными фактами. Вместо слов «измышленная», «придумывать из головы», «физико-метафизические бредни», Богданов применил синоним, а именно, слово «символ». Замена одного слова на другое слово с тем же смыслом, заставила нервничать Ленина, и изрекать недовольство в адрес Богданова.
Вильгельм Оствальд считал свою теорию, касающуюся закономерностей энергии, верной копией с объективной реальности. Такой подход В.И.Ленин считал материалистическим подходом. А.А.Богданов считал теорию Оствальда обманчивой видимостью; Богданов отрицал, что энергия существует в природе именно так, как в голове Оствальда.  Такой подход В.И.Ленин считал предательством материализма.
В.И.Ленин отказывался признать правильность концепции о четвертом измерении пространства. Такую концепцию Ленин называл бессодержательной нелепостью, нереальной фальшью, больной фантазией. Смысл таких слов близок к смыслу слова «символ». Словесный фетишизм заключается в том, что слово «символ»  считалось идеалистическим словом, и применение этого слова Богдановым свидетельствовало об идеалистичности мировоззрения Богданова, а слова «бессодержательная нелепость», «нереальная фальшь», «больная фантазия» являются материалистическими словами, и их применение свидетельствовало о приверженности к материализму.
На странице 244 книги «Материализм и эмпириокритицизм» В.И.Ленин подверг критике философскую теорию иероглифов-символов, «по которой ощущения и понятия человека представляют из себя не копии действительных вещей и процессов природы». «Если ощущения… не суть образы вещей, а знаки и символы, не имеющие никакого сходства с ними, то исходная материалистическая посылка подрывается, подвергается некоторому сомнению существование внешних предметов, ибо знаки и символы вполне возможны по отношению к мнимым предметам»(В.И.Ленин, ПСС, т.18, с.247).  В этой фразе неприкрытым образом звучит ненависть Ленина к слову «символ». В своей философской книге В.И.Ленин 70 раз цитировал слово «символ» и производные от этого слова, и каждый раз разоблачал реакционную сущность этих слов. Также Ленин 20 раз цитировал и критиковал слово «эмпириосимвол». Еще Ленин 10 раз выражал свое недовольство по поводу слова «условное».
Фридрих Энгельс:  «В естествознании мы достаточно часто встречаемся с теориями, в которых реальные отношения поставлены на голову, в которых отражение принимается за объективную реальность,  и которые нуждаются  в перевертывании. Такие теории довольно часто господствуют долгое время. Подобный случай представляет нам учение о теплоте, которая почти в течение двух столетий рассматривалась как особая таинственная материя, а не как форма движения обыкновенной материи; только механическая теория теплоты произвела здесь необходимое перевертывание»(«Диалектика природы»).
А.А.Богданов обнаружил, что Вильгельм Оствальд совершил недопустимый поступок — Оствальд принял отражение за объективную реальность, отражение приравнял к отражаемому. Обнаружение этого выражается словами: «Энергия из чистого символа соотношений между фактами опыта у него то и дело превращается в субстанцию опыта, в материю мира».  Поскольку Оствальд нарушил требование теории познания, сформулированное Энгельсом, то Богданов подверг критике Оствальда.
Согласно старинному учению о теплоте, считалось, что вне людей находится теплород, который подобно жидкости перетекает из одного предмета в другой предмет, вследствие чего предметы охлаждаются или нагреваются.  Это учение оказалось опровергнутым после того, как обнаружено нагревание предметов в необъяснимых теплородной теорией условиях, — при трении предметов (например, нагревание при сверлении).  Произошло перевертывание, о котором писал Энгельс, в результате чего признано, что теплород существует только как мысленное представление, которое ранее принимали за объективную реальность.
По мнению В.И.Ленина, реальность окружающего мира зависит от признания реалистичности теорий (объективная реальность понимается точно такой, как об реальности рассказывает теория); если кто-то отказывается принимать отражение за объективную реальность, если кто-то совершает перевертывание, то этот «кто-то» отрицает реальность окружающего мира.  Богданов отказался теорию Оствальда принять за объективную реальность, и за это Ленин обвинил Богданова в отрицании окружающего мира.
В 18 томе полного собрания сочинений В.И.Ленина имеется предисловие, составленное в 1960-х годах. Философы, написавшие предисловие, указали на несколько причин кризиса в науке: «Начался пересмотр целого ряда понятий, выработанных прежней, классической физикой, представители которой стояли, как правило, на позициях стихийного, неосознанного, часто метафизического материализма, с точки зрения которого новые физические открытия казались необъяснимыми. Классическая физика исходила из метафизического отождествления материи как философской категории с определенными представлениями о ее строении. Когда же эти представления коренным образом изменились, философы-идеалисты, а также отдельные физики, стали… доказывать «несостоятельность» материализма, отрицать объективное значение научных теорий».
Если процитированное переложить на отношение к науке Оствальда и Богданова, то получится следующее. Оствальд стоял на позициях метафизического материализма, и исходил из метафизического отождествления представлений, изображенных в энергетической теории, с реальной энергией (имеется в виду отождествление по содержанию). Богданов стоял на позициях диалектического материализма, и подвергал критике Оствальда за указанное отождествление, за понимание энергетической теории за копию объективной реальности. Богданов требовал «методологического» отношения к энергетической теории, т.е. отношения в теории не как к копии. Богданов критиковал Оствальда за метафизическое отношение к научному познанию.
Взгляд Богданова почти полностью совпадал с взглядом философов, написавших в 1960-х годах предисловие к 18 тому полного собрания сочинений, и с таким взглядом Богданова Ленин был категорически не согласился. Такой взгляд Ленин посчитал антиматериалистическим взглядом.
Фридрих Энгельс вписывал в свои философские труды фразы, раскрывающие его подход к связи между фактами и абстракциями. Например, такая фраза: «Исключительная эмпирия, позволяющая себе мышление в лучшем случае разве лишь в форме математических вычислений, воображает, будто она оперирует только бесспорными фактами. В действительности же она оперирует преимущественно традиционными представлениями, по большей части устаревшими продуктами мышления своих предшественников… Эта эмпирия уже не в состоянии правильно изображать факты, ибо в их изображение прокрадывается традиционное толкование этих фактов»(«Диалектика природы»).
Смысл этого изречения Энгельса таков: во-первых, есть реальные факты,  во-вторых, есть неправильное изображение фактов, и этим неправильным изображением пользуются естествоиспытатели, неправильное изображения принимая за правильное изображение. Но разве не об этом говорил Кант: априорные предпосылки искажают реальные факты и известное ученым есть искаженные  факты; поскольку реальные факты подверглись искажению, то реальные факты не известны ученым.
В предпоследней главе книги «Диалектика природы» Энгельс рассказывал об экспериментах в области прохождения электричества через жидкости и жидкие растворы, и как естествоиспытатели совершали неудачные попытки объяснить полученные в экспериментах факты (по отношению к объяснениям Энгельс в этой своей книге, и также в других книгах употребляет слова «заблуждение», «бессмыслица», «ложный смысл», «мусор»,  «фальсификация», «сумасбродство», «теоретический промах», «поставлено на голову», «идут неверными, кривыми, ненадежными путями»).
 Вот небольшой отрывок из предпоследней главы книги «Диалектика природы»: «Несмотря на то, что за последние полвека электричество все больше и больше становится на службу человеческой промышленности, оно является именно той формой движения, насчет существа которой царит еще величайшая неясность. В учении  об электричестве мы имеем перед собой хаотическую массу старых, ненадежных, ни подтвержденных окончательно, ни опровергнутых окончательно экспериментов, какое-то неуверенное топтание во мраке, плохо связанные друг с другом исследования и опыты многих отдельных ученых, атакующих неизвестную область врассыпную».
И еще один отрывок из «Диалектики природы», в котором Энгельс выражает свое отношение к естественнонаучным теориям: «В ней (натурфилософии) много нелепостей и сумасбродства, — однако не больше, чем в современных не философских теориях эмпирических естествоиспытателей».  «Вместе с гегельянством выбросили за борт и диалектику, — как раз в тот самый момент, когда диалектический характер процессов природы стал непреодолимо навязываться мысли…   Конечным результатом стали господствующие теперь разброд и путаница в области теоретического мышления. Нельзя теперь взять в руки почти ни одной теоретической книги по естествознанию, не получив из чтения ее такого впечатления, что сами естествоиспытатели чувствуют, как сильно над ними господствует этот разброд и эта путаница»(Фридрих Энгельс, «Анти-Дюринг»).
У  А.А.Богданова сложилось мнение, что теория Вильгельма Оствальда обладает недостатками, вызванные тем, о чем упоминал Фридрих Энгельс (Оствальд не в состоянии правильно изображать факты, невольно совершил фальсификацию, над Оствальдом господствует разброд и путаница, Оствальд неуверенно топчется во мраке,  в том, что пытается исследовать Оствальд, все еще царят неясность и неизвестность, etс). Из недостатков Богданов сделал вывод, что в теории Оствальда имеется большое количество ошибок, теорию Оствальда нельзя считать реалистичным объяснением действительно происходящих энергетических процессов.  Нереалистичность теории обозначена Богдановым  словом «символ».  Понятие об энергии должно называться «методологическим», т.е. символическим, в связи с тем, что это понятие не вызывает доверия, — до тех пор, пока  понятие будет подвергнуто тщательной проверке при помощи практического критерия истинности.
В.И.Ленин: «…нашего спора с Богдановым, Юшкевичем и К°:  копия ли с объективной реальности, с движущейся материи, или только «методология»…»(«Материализм и эмпириокритицизм», ПСС, т.18, с.290),
      Понятие об энергии, разработанное Оствальдом, не считалось Богдановым копией с объективной реальности, а считалось недостоверным условным символом, нуждающимся в углубленной проверке практическим критерием истинности.  Ленин пришел к выводу, что «методологическое», сомнительное отношение к понятию об энергии является доказательством приверженности Богданова к идеалистическому мировоззрению.
Сомнение должно «проникнуть в отдельные области науки, вооруженные во многом преувеличенным авторитетом, чем положено принципам этих научных областей, и сами эти принципы должны быть принуждены дать отчет в том, в какой мере они являются незаменимыми»(Фрэнсис Бэкон, «Новый органон», с.64).  Кондильяк: «Приучайтесь сомневаться даже в тех вещах, которые казались вам всегда несомненными». Дидро: «То, что никогда не подвергается сомнению, не может считаться доказанным»(«Философские мысли», раздел 31, 1746 год). Гельвеций: «Человек, не допускающий сомнений, подвержен множеству ошибок…познание истины является наградой за мудрое недоверие к самому себе»(Сочинения в двух томах,  том 1, с.587).
В соответствии с философско-гносеологическими принципами, высказанными Бэконом, Кондильяком, Дидро и Гельвецием, А.А.Богданов сомневался в правильности представления Оствальда об энергии, не признавал представления Оствальда копией с объективной реальности. 
В.И.Ленин разъяснил, к каким негативным (точнее, солипсическим) последствиям приводит незнание соотношения между абсолютной истиной и объективной истиной: «Нельзя отрицать абсолютной истины, не отрицая существования объективной истины»(«Материализм и эмпириокритицизм», ПСС, т.18, с.124).  Это означает — из двух обстоятельств, первое из которых заключается в признании Богдановым наличия ошибок в энергетической теории Оствальда, а второе обстоятельство заключается в согласии с гносеологическими принципами Бэкона, Кондильяка, Дидро и Гельвеция, логически вытекает признание Богдановым нереалистичности энергетической теории Оствальда; в свою очередь, признание нереалистичности теории означает нереальность энергии.  Ленин постановил: Богданов утверждал о несуществовании энергии, и это доказывается сомнениями Богданова по поводу энергетической теории Оствальда. Сомнение в правильности некоторой теории, описывающей какое-либо природное явление, — равнозначно отрицанию существования того природного явление, которое описывает теория.
Исаак Ньютон в разработанной им оптической теории утверждал, что световые лучи являются очень узкими, имеющими чрезвычайно малое поперечное сечение. Исходя из такой теории, обычное зеркало не может отражать луч, но только рассеивать луч. Чтобы привести теорию в соответствие с практикой, Ньютон придумал «отражающую силу», присущую зеркалам. Реальные зеркала имеют грубую поверхность с неровностями, отражающими узкие лучи во все стороны, но «отражающая сила» имеет гладкую поверхность,  и отражает лучи в одном направлении.     С девятнадцатого века считается, что световой луч имеет широкое поперечное сечение, и поэтому он «не замечает» неровности, и отражается от зеркала в одном направлении.
Ньютон не смог выделить «отражающую силу» в чистом виде, в отсутствии падающих и отражаемых лучей, чтобы можно было проверить существование «отражающей силы» при помощи органов чувств. Поэтому невозможно было доказать реальное существование «отражающей силы».  Ньютон включил в науку «отражающую силу», хотя он провозгласил себя  приверженцем не допущения в науку того, существование чего оказалось недоказанным.
В конце девятнадцатого века ученые установили, что Исаак Ньютон ошибся в вопросе о ширине световых лучей. Если в  этой ситуации применить  ленинскую формулировку «Нельзя отрицать абсолютной истины, не отрицая существования объективной истины», то получится следующее: ученые отрицают правильность теории Ньютона относительно ширины световых лучей, следовательно, ученые отрицают существование световых лучей.
Ньютон не мог видеть «отражающую силу». Эта сила создана фантазией Ньютона.   «Отражающая сила»  не воздействовала на органы чувств Ньютона и органы чувств не могли создать в голове Ньютона соответствующее представление.  Однако в голове Ньютона появлялись иные представления, связанные с деятельностью органов чувств, например, солнечные лучи воздействовали на глаза Ньютона, и в голове Ньютона появлялось представление о солнечных лучах.
Когда В.И.Ленин создавал свой принцип «Нельзя отрицать абсолютной истины, не отрицая существования объективной истины», то Ленин имел в виду, что отрицание истинности представления затрагивает все представления, независимо от того, каким образом появилось представление: то ли с воздействием на органы чувств того, о чем рассказывает представление, то ли без воздействия на органы чувств того, о чем рассказывает представление. Когда ученые в девятнадцатом веке отрицали правильность представления Ньютона о «отражающей силе», возникновение которого не связано с воздействием «отражающей силы» на органы чувств, то, согласно ленинской логике, это отрицание распространялось также и на представления, возникновение которых связано с воздействием на органы чувств. Например, солнечные лучи воздействуют на глаза, и вызывают представление о солнечных лучах. Когда какой-либо философ говорит «Я отрицаю правильность представления о «отражающей силе» и других представлений, возникновение которых не связано с воздействием на органы чувств того, о чем рассказывают представления», то это автоматически означает, по мнению Ленина, что этот философ отрицает правильность представлений, вызванных от воздействия на органы чувств того, о чем рассказывает представление, например, правильность представления о существовании в природе световых лучей.
Согласно мировоззрению Ленина, если выставить человека глупцом, отрицающим существование солнечных лучей, то тогда люди не поверят этому глупцу, когда он будет говорить о несуществовании «отражающей силы» или несуществовании чего-то другого, не воздействующего на органы чувств.
На странице 244 книги «Материализм и эмпириокритицизм» В.И.Ленин подверг критике философскую теорию иероглифов-символов, «по которой ощущения и понятия человека представляют из себя не копии действительных вещей и процессов природы». «Если ощущения и понятия не суть образы вещей, а знаки и символы, не имеющие никакого сходства с ними, то исходная материалистическая посылка подрывается, подвергается некоторому сомнению существование внешних предметов, ибо знаки и символы вполне возможны по отношению к мнимым предметам»(В.И.Ленин, ПСС, т.18, с.247).  «Если понятие…берется нами из опыта, не будучи отражением объективной реальности вне нас, то теория…остается идеалистической»(с.185).
Ученые в девятнадцатом века заявили, что понятие о «отражающей силе», созданное Ньютоном, представляет из себя не копию действительных процессов природы, не имеет никакого сходства с действительной причиной отражения солнечных лучей в одном направлении, не является отражением объективной реальности. Из такого заявления ученых следует, по ленинской логике, что эти ученые являются сторонниками «теории иероглифов» или «теории символов», и эти ученые придерживаются идеалистического мировоззрения.  Такие ученые подвергают сомнению существование предметов, например, существование солнечных лучей, существование зеркал.   Из недоверчивого отношения к абстрактным понятиям вытекает мнимость конкретных природных явлений, мнимость солнечных лучей, мнимость зеркал.
Если человек пришел к мнимости природных явлений, то этот человек является солипсистом. Что нужно сделать для того, чтобы не стать солипсистом? Для этого нужно признать правильность, безошибочность абстрактного понятия о «отражающей силе» и других абстрактных понятий, возникших без воздействия на органы чувств того, о чем рассказывают понятия.
(В конце 23 главы «Возвышенный примитивизм» рассказывается о мировоззрении Давида Юма, соглашавшегося с тем, что в головах людей возникают понятия без воздействия вещей на органы чувств.)
В.И.Ленин считал своей важнейшей задачей убедить людей в правильности абстрактных понятий, и для этого он применял доказательство «от противного», т.е. доказывал, что признание ошибочности абстрактных понятий приводит к солипсизму, признанию мнимости окружающих предметов.
Убежденность в существовании объективной реальности может быть разрушена уверенностью в заблуждении, разброде, путанице, нелепости (и прочих эпитетов, примененных Энгельсом) естественнонаучных абстрактных понятий.
Карл Маркс: «Научные истины всегда парадоксальны, если судить на основании повседневного опыта, который улавливает лишь обманчивую видимость вещей».
Людвиг Фейербах: «Отрицается тождество мысли и бытия, отрицается, чтобы порядок и т. д. существовали в природе именно так, как в голове или в чувстве человека».
Если с помощью мыслей уловлена лишь обманчивая видимость вещей, то тогда существующее в природе отличается от того, как существующее в природе изображается в голове посредством обманчивой видимости. Когда в голове наличествует уловленная обманчивая видимость, то нет вещей, точно соответствующих мыслям. Если отбросить три последних слова, то получится мнение «когда в голове наличествует уловленная обманчивая видимость, то нет вещей».  Именно такой смысл имеет ленинская формулировка «Нельзя отрицать абсолютной истины, не отрицая существования объективной истины».


Иосиф Дицген сказал, что стеклянные шарики иногда выдают себя за подлинные жемчужины, но такие жемчужины представляет собой фальсификацию, иллюзию. Слова философа Дицгена можно истолковать так, что жемчужины представляют собой иллюзию, и такое истолкование будет свидетельствовать об отрицании этим философом существования в природе  жемчужин. Из слов Дицгена можно сделать вывод, что он был солипсистом.