109. Достойный конец недостойной жизни

     (Фрагмент романа «Крепостная герцогиня».)

    - Часто в Лондоне бываешь? – вопросил «узник тюрьмы народов».
    - Примерно треть времени.
    - Возложи в очередной визит венок на могилу родителя моего, … себя сим родителем не считавшего.
    - Непременно возложу. Но сперва придётся дождаться успения генерала славного, проблемы со здравием имеющего.
    - Здравия желаю … отцу своему, невзирая на его стабильно негативное отношение ко мне…
    «Скоро сие отношение в стабильно позитивное преобразуется!» – помыслил Голд, но промолчал.
    - … Но коли считают все меня маркизом, а отец мой жив, то отсель следует, что преставился брат мой Роберт, а супруга его Элизабет дщерью разрешилась.
    - Не совсем так, то бишь брат твой и впрямь … того, а вот с невестой бывшей совсем иначе. Бедняжка Бетси разрешилась сыном … вследствие выкидыша и вместе с ним преставилась.
    - А причиной выкидыша, видать, было огорчение от кончины супруга?
    - Не огорчалась Бетси. Но не по причине чёрствости своей, а ибо ранее Роберта нас  покинула.
    - Видать, кроется причина выкидыша, - предположил Уолтер, - в недостаточно образцовым поведением супруга ея.
    - Не стокмо огорчение, скокмо комментарий ея опосля ухода гостей. Глаголил родитель твой в узком кругу: «Роберт поступил аки император Нерон!»
    Ведал Томас, что сей древнеримский изувер, будучи пьяным, ударил супругу, на сносях пребывающую, ногой в живот. В итоге Поппея Сабина и родившееся от выкидыша чадо преставились.
    - Бедная Сабина, горькая судьбина! – вздохнул Уолтер. – Да и Бетси при всех недостатках ея не заслужила столь трагической участи.
    - Но наш Роберт пошёл далее Нерона! – горько усмехнулся Томас. – Тот опосля убийства жены горевал и раскаялся. А этот был лишь тем обеспокоен, аки бы за преступление своё не поплатиться. Герцогу Гриффиту удалось замять скандал – якобы усопшая упала с лестницы.
    - А откуда тогда ты, Томас, прознал про «викторию» бесславную мужа над женой тягостной.
    - Не токмо я, а всё общество светское прознало. Негодяй сей, будучи пьяным во хлам, проболтался. Герцог велел сыну непутёвому бежать куда угодно и не сообщать ему адрес, дабы не пришлось полицию обманывать. Минул месяц, и вызвали герцога во град Плимут к сыну умирающему. Поведал раненый папаше своему следующее. В захудалой деревне, куда он от полиции сбежал, проживала девица смазливая невинная. По ней безуспешно сох сосед инвалид, потерявший ногу в битве при МальплакЕ, сражаясь под знамёнами герцога Мальборо. Левая же длань его усохла не от усыхания любовного, а от ранения, полученного в той же битве…
    (Ведали Томас и друг его, о чём речь, но читателям сие объяснить потребно. Битва сия состоялась в сентябре 1709 года чрез квартал опосля славной виктории полтавской царя Петра, но в рамках иной войны – за наследство гишпанское. Великий могучий, но не всегда точный расейский язык вынуждает уточнить топоним сей деревушки бельгийской с названием французским. Сие ни «Мальплак», ни «МальплакА», а таки «МальплакЕ». Битва сия признана сАмой жуткой однодневной «мясорубкой» ещё токмо начавшегося 18 века (в последовавшем 19 веке сия деревушка передаст славу сию сомнительную другой деревушке – Бородино!). Великий (хоть и подзабытый) французский полководец маршал Клод Луи ЭктОр герцог де ВиллАр (коего сокращённо величают «Клодом» али «Луи», хотя потребно – «ЭктОром») был в сей битве ранен, что привело к отступлению (но отнюдь не бегству!) французской армии. На основании сем историки приписывают викторию англо-австро-голландской коалиции. Но вечно оппозиционный автор эпопеи сей не считает, что французы, потерявшие убитыми и ранеными 14 тысяч бойцов проиграли коалиции, лишившейся аж 30 тысяч бойцов! Во крайнем случае – боевая (даже слишком!) ничья (аки у Малашки и Томаса Голда в бескровной беседе за обеденным столом)… Но вернёмся ко друзьям, на прогулке беседующим.)
    - … Маркиз Гриффит возЖЕЛал простолюдинку сию, но ни минуты не возЛЕЖал на оной, - продолжал Томас Голд. – Ибо аки токмо стал реализовывать он планы свои, на вопли любимой прискакал на одной ноге и одном протезе инвалид влюблённый. Аристократ изнеженный переоценил инвалидность ветерана и собственную доблесть, за что и был наказан, то бишь побит пребольно к радости девицы спасённой. Во гневе предложил Роберт сопернику на пистолетах стреляться. Вытащил тот пистолет и, прицелившись, подстрелил птаху летящую.
    - Знакомая картина! – хмыкнул Уолтер-Роджер. – Аки при знакомстве родителей моих!
    - Лейтенант Гриффит застрелил неподвижную птаху, - возразил Томас, - а сей лейтенант той же армии аглицкой одним выстрелом поразил в буквальном смысле птаху летЯщую, а в переносном смысле, причём в сАмое сердце трепетное – девицу привередливую. Тогда подлый Роберт попытался применить подлость свою – сделал вид, что раскаивается искренне, подошёл к обидчику близко, а засим нежданно сбил с ног инвалида, выхватил шпагу и попытался вонзить в него. Но лейтенант перекатился, и шпага в землю воткнулась. Ветеран, схватив противника за длань, пронзил его плечо его же шпагой. Засим, невзирая на кровожадные советы девицы добить насильника, привёл жителей местных, ибо единственный эскулап в Лондоне пребывал на свадьбе дщери двоюродного дяди своего. Раненого кое-как ПЕРЕВЯЗАЛИ и во град Плимут ПЕРЕВЕЗЛИ. Сделали Роберту операцию, но "проморгали" заражение крови. Сообщили о ранении сына герцогу Гриффиту. Тот сразу написАл эпистолу жене бывшей в Эдинбург, а сам в Плимут рванул… Тем временем полицейские расторопные арестовали инвалида ради повышения раскрываемости, хоть раненый Роберт и возражал. Герцог прибыл во Плимут и распорядился переправить сына в лондонский госпиталь святого Варфоломея. Лучшие врачи аглицкие токмо дланями развели – время было упущено! … Прибыла из Эдинбурга Джейн Макдау… Прости, Уолтер, обойдёмся без фамилии. Пришли бывшие супруги в госпиталь и застали Роберта в состоянии плачевном. Покаялся он во многочисленных грехах своих и прощение у родителей вымолил. Засим попросил их освободить невольного убийцу своего и заплатить ему за моральный ущерб, причинённый не в меру ретивыми служителями закона, опосля чего впал в забытье, а ночью и вовсе преставился.
    - Достойный конец недостойной жизни! – воскликнул Уолтер.
    - Мать его, … ну и твоя заодно… слово во слово то же самое глаголила! … Погребли Роберта в семейном склепе Гриффитов. Но память о нём, аки ни странно, сохранилась. Инвалид, выйдя из тюрьмы и получив компенсацию немалую, обвенчался с девицей кровожадной… Первенца своего нарекли они Робертом. А крёстными стали герцог Джордж Гриффит и …
    - … Баронесса Авдотья Голд! – догадался Уолтер и на удивлённый взгляд приятеля пояснил. – Уж зело многозначительно ты своё «и…» изрёк! К тому же маменька моя даже при желании страстном не могла стать крёстной, ибо запрещено становиться крёстными супругам, даже бывшим… А аки перенесла она известие об успении моём вследствие утопления?
    - Внешне спокойно, токмо поседела наполовину. А засим вослед обоим сыновьям лишилась она и мужа законного болезного. Пред успением своим лорд Макдауэлл целый спектакль разыграл. Мне о факте сем поведала вдова его аки бы безутешная, с коей я впоследствии пересекался по делам торговым. На смертном одре привёл Колин Макдауэлл в дом свой шлюху дешёвую и в присутствии жены составил завещание, по коему всё завещал прелестнице сей. А жене со дщерью повелел убираться в загородный дом, коий опосля предстоящего успения его перейдёт к пассии обнаглевшей. Не стала супруга обделённая истерик закатывать. Токмо попросила будущую наследницу не изымать деньги из оборота, ибо они в проекты выгодные вложены и ей же прибыль немалую принесут. Засим вместе с пятилетней Лесли златокудрой в загородный дом переехала… Вскоре преставился старый скряга. Согласно завещанию всё досталось … законной жене. Усопший писАл, что ничего не завещает дщери любимой, ибо жена лучше нея деньгами распорядится и интересы Лесли соблюдёт. Также вдове достался конверт запечатанный, в коем лежало … предыдущее завещание разорванное.
                ***