Генсек, величина переменная. Дом на Белорусском

Дом на белорусском - роман про шпионов.

Глава - ГЕНСЕК – ВЕЛИЧИНА ПЕРЕМЕННАЯ

      Всё самое интересное и важное, после Олимпийских игр в Москве конечно, началось в начале 80-х.
        10 ноября 1982 года умер Генеральный Секретарь Коммунистической партии Советского Союза, Леонид Ильич Брежнев.
       Живым я его видел последний раз за три дня до этого. 7 ноября 1982 года. Во время ноябрьских праздников. Буквально в пяти метрах от себя, когда он поднимался на Мавзолей, и когда с него спускался. Ну и когда на Мавзолее Ленина он стоял с другими членами и руководителями Партии и Советского Союза.
     Вполне себе здоровый. Ничего не предвещало перемен. По нынешним временам,  75 лет для политика, это даже не возраст. В США в семьдесят только в Президенты баллотируются ныне.
    Но в те времена, 75 это было много.
     15 ноября 1982 года состоялись похороны Брежнева на Красной Площади.
     И опять я был рядом с Мавзолеем. Видел и всё Политбюро, ещё живое и здоровое, и всех 35 высокопоставленных зарубежных гостей, прибывших на похороны со всего мира.
    Этот хорошо и подробно процесс описан во всех деталях. С моей точки зрения, похороны, как похороны. Ничего не обычного. Траурное мероприятие. Хотя и пышное.
    И всё-таки, не всё было обычно и привычно.  Всё было не совсем так, как всегда. И об этом Вы узнаете впервые.
     Хотя наверное, это так себе событие. Не историческое. Детали одним словом.
     Уже с утра, у нас,  в Доме на Белорусском, был введён особый режим.
     Что точно происходило, было нам пока непонятно. Занятия проходили почти как обычно. Но не совсем. Мы были в форме. Шинели в шапки в аудиториях, а не внизу, в гардеробе, как обычно.
      Был отдан приказ, никому здание не покидать. Предупредили, что лишний раз по самому зданию не ходить. Расположение восточного факультета тоже без разрешения не покидать. С другими курсами и факультетами не общаться.  Оставаться в аудиториях и на факультете. Собрался куда пойти, доложи командиру.  Особенно, если покурить, то поочередно и малыми группами. И естественно, постоянные построения.
     Было ясно, что что-то происходит.
     Тревожно стало только к вечеру. В семь часов, после построения, особая группа была выделена для того, чтобы в классы из подвалов Дома на Белорусском, начать переносить в аудитории факультета деревянные зелёные ящики с оружием. Автоматы, пистолеты, патроны.
     Столы и стулья в аудитории сдвинуты в стороны. Ящики с оружием и боеприпасами были поставленны в центре.
     Оружие было получено, и тут же сложено вдоль стены, но уже в особом порядке. Возле автоматов выставлены дежурные.
     Кто служил в армии, тот поймёт странность нашего внешнего вида. Представьте.
     Курс выстроен в коридоре.
      Мы в сапогах. Ушанках. Шинелях. На плечах черные курсантские погоны с эмблемами связи. На поясе у каждого, кобура с ПМ и двумя магазинами с патронами к нему.
     Видели ли Вы когда-либо товарищи военные, обычных курсантов с пистолетом на поясе, да еще и с автоматом АК-47, калибра 7,62 мм., с деревянным прикладом на ремне, и с тремя запасными магазинами с патронами на ремне?
     Смею Вас заверить, что это необычное зрелище. И весьма грозная сила. Особенно в центре Москвы. Не буду скрывать. Это были готовые группы профессиональных диверсантов и спецназовцев.
     Произошла смена командиров групп и подгрупп. Привычные командиры, те, что решали повседневные рабочие, учебные и бытовые вопросы с руководителями курса и факультета , были заменены на тех, кто имел опыт командования в боевых подразделениях.
     На эти несколько часов, я стал командиром группы.
     Офицеры все время собирались у начальника факультета, и потом запирались у себя в кабинете. Курили и что-то обсуждали.
      Сама зона факультета была перекрыта вооруженными дежурными. Посторонние, даже с других факультетов и этажей, попасть к нам, минуя дежурных не имели возможности.
     Был отдан приказ, никого не пропускать без разрешения и сопровождения. По факультету просто так не бродить.
     Однако постоянно то приходили, то уходили гости. Озабоченные и сосредоточенные в себе люди в штатском. Для нас это были незнакомые товарищи.
     С нами, командирами групп, была проведена рекогносцировка возможного и предполагаемого выдвижения по Ленинскому проспекту в сторону Кремля. Намечены цели и задачи, которые следовало решить, в случае отдачи приказа на выполнение задач.
      Слухи, кстати, дело такое, что никто ничего вразумительного не говорил. Но когда происходило всё это необычное движение, стало известно, что умер  Леонид Брежнев. Думаю, что это произошло буквально через несколько часов с момента его смерти.
     Само по себе, смерь Леонида Брежнева, было событием и для страны, для СССР, и для всего Мира. И самым важным было ожидание того, кто придёт ему на смену.
     Наши приготовления говорили о том, что что-то в верхах происходит более чем серьёзное. Что связано это с тем, что происходила смена власти в стране. И в крайнем случае, нам предстояло в этом принять посильное участие.
     Для убедительности, наверное?
     Что и как происходило в эти часы в других местах, я не знаю. Однако в районе 23 -00 часов, был отдан новый Приказ.
     Оружие было сдано и возвращено в подвалы.
      Домой, а практически весь наш курс пятого года обучения уже жил к тому времени в городе, а не в общежитии Высшей школы КГБ, никого не отпустили. Во дворе Дома на Белорусском стояло несколько автобусов с занавесками на окнах.
     Мы выехали в полном составе курса в общежитие.
    Там опять построение. Ужин. И естественно ночные разговоры. Покидать общежитие было категорически запрещено.
    Утром, в 7-00 построение. Все отправились на занятие самостоятельно, через Москву, по знакомому маршруту.
Электричка.
Метро - Киевский вокзал.
Белорусский вокзал.
Дом на Белорусском.
В 7-50 построение на факультете.
Занятия.
     На следующий день, команда.
    Форма одежы - гражданская.
    Одеться тепло.
    Особенно обувь.
     В Москве уже холодно.
     Похороны – дело долгое.
     Мы уходим последними.
     Началась подготовка к похоронам на Красной Площади.
      В эти для нас тревожные дни всё наверное и решилось.
      12 ноября 1982 года, Генеральным секретарём ЦК КПСС года стал Юрий Владимирович Андропов.
       Умер Цезарь!
       Да здравствует Цезарь.