Смерть Лохматого

Он сидел и смотрел на небо. По ночам это было единственное его времяпрепровождение. Уже которую ночь он не мог спать, чувствуя, что скоро он уже ничего не сможет сделать. Каждый раз, как он задумывался об этом, ему хотелось выть волком. Боль, как душевная, так и физическая, всё больше лишала его  возможности мыслить связно. Всё чаще наступали моменты, когда он просто наслаждался тем, что дышит. Зрение всё сильнее подводило, слух становился хуже, и лишь дышать он мог пока ещё свободно, по крайней мере до тех пор, пока не заходился в кашле.
С каждым днём мир всё больше переставал для него существовать. Пение птиц, которое он так любил – уходило всё дальше, становясь едва слышимым. Он уже не мог наслаждаться блеском воды, лежа на берегу. Он его просто не видел. Мир переставал быть для него интересным. Полное отсутствие даже простейших радостей лишало его воли к жизни, подтачивало силы и убивало надежду.
Его несколько раз возили к врачам, но те лишь пожимали плечами, и говорили, что от старости лекарств нет. Он и сам это знал. Но ему было уже всё равно. Не хотелось уже ничего.
Он заставлял себя есть. Он заставлял себя пить, дышать, ходить. Ходить ему было всё сложнее, поэтому большую часть дня он просто спал или лежал, подтянув под себя ноги.
Всё чаще память возвращалась назад, прогоняя перед глазами детство, юность, счастливую жизнь. Со слезами на глазах он вспоминал, как учился всему, как встретил свою первую «любовь», и сколько этих «любовей» было потом. Вспоминал бесшабашную юность, когда его ничего не волновало. Каким огромным тогда казался мир! Всё хотелось увидеть, всё казалось таким интересным. Он помнил, как поймал свою первую бабочку, и как потом плевался после того, как засунул её в рот.
В его жизни было мало неприятных моментов. Его все любили, он всегда мог найти компанию для игр. Его никогда не держали на жёсткой цепи, заставляя никуда не уходить из дома. Если ему хотелось куда-то – он уходил, а когда возвращался – то никто не говорил ничего дурного. Ему помогали привести себя в порядок, и по этому поводу он тоже не слышал упрёков.
Внезапно перед глазами всё потемнело, ему стало тяжело дышать, и он, кое-как набрав воздух, смог издать последний вой, полный боли и невысказанных страданий. На этот страшный звук из дома выскочил хозяин, и успел подхватить падающее тело, уже затихшее, и больше не чувствующее боли.
Душа пса уходила в лучшие места, и лишь один раз оглянулась туда, где провела столько приятных моментов. “Не грусти, хозяин, мы с тобой ещё увидимся.”