Мальорка. Отпускные заметки

Мальорка. Отпускные заметки.
Он прилетел в аэропорт Пальма де Мальорка вечером. Пока получали багаж, уже стемнело. И хотя была вторая неделя сентября, когда он вышел из аэропорта на стоянку автобусов, почувствовал, как по ногам ударил жар, исходящий от земли и каменной мостовой, нагретых дневным зноем средиземноморья. До отеля добрались лишь в двенадцатом часу ночи. Он очень давно не был в отпуске, тем более, прожив за границей около десяти лет, впервые решил провести отпуск на европейском курорте. И несмотря на то, что пребывание в европейских отелях по роду его жизни и деятельности было делом привычным, а стало быть и сервис, и соответствующая публика,  и распорядки,  отдых в отеле, да еще курортном, понятное дело, было для него в новинку. И потому ему, согласно  обыкновению, интересно было наблюдать за людьми, тем более делать это в новой для себя обстаноквке.
Первое что ему не то, чтобы бросилось в глаза, просто мягко и ненавязчиво обозначило свое неизменное присутствие, это наличие русских везде. Неимотря на то, что в их рейсе русских не было, в автобусе, который от той компании, где он заказывал свой тур, должен был доставлять прибывших к их отелям, прямо на первом ряду сидели две русские девушки, очевидно прибывшие рейсом на полчаса ранее из одного города центральной части Германии. Когда все прибывшие заняли свои места в автобусе, появилась девушка, представительница туристической компании, типично славянской внешности, и на прекрасном немецком с легким, с едва заметном русским акцентом, рассказала порядок движения автобуса к отелям.
Ему в таких поездках всегда "везло" - как правило он каждый раз прибывал на место одним их последних. Поэтому когда он доехал до своего отеля была половина двенадцатого ночи, но несмотря но столь поздний час в холле отеля прошходила анимация - слышались знакомые ему с юности песни АББЫ, которые исполняли две профессиональные певицы, русские.
Наблюдать за людьми было его любимым занятием, и потому за много лет у него выработалась просто привычка замечать людей, которые встречались ему на пути. Особенно ценными казались ему наблюдения за теми, кто как-то выделялся на фоне остальных. Однако за годы жизни в Европе он пришел к интересному для себя выводу о том, что в сущности каждый человек настолько индивидуален, что невозможно говорить о каком-либо "единстве" и о том, что кто-то может из этого единства "выделяться".
Европейское общество тем интересно, что в нем, в отличие от России, отсутствует понятие "толпа", ибо даже в большом скоплении людей - будь то в церкви, на площади, на улице, в метро, на пляже или в ресторане или гостиничной столовой, в гостиничном внутреннем дворике, одним словом, везде - каждый человек сохраняет собственную индивидуальность. Он понял, вернее, даже почувствовал эту особенность европейского общества много лет назад, когда ему довелось участвовать в праздничном богослужении в честь Божией Матери в португальском местечке с арабским именем Фатима.
В год кровавой октябрьской революции в России, Богородица втечение почти полугода,  предшествовавшего Октябрю, являлась трем подросткам с повелением передать в далекую для них православную Россию слова ее предостережения от действий, которые поставят мир и Церковь на грань катастрофы, а саму Россию в конечном итоге приведут к краху. Тогда, далеком для нас 1917 году слова Богородицы услышаны не были, что привело российское общество, прошедшее через ужасы гражданской войны и многолетних репрессий со стороны правящего режима, к вырождению в толпу, живущую по принципу единства не только мыслей, но форм поведения и даже внешнего вида. По прошествии ста лет, можно констатировать, что за четыре поколения родившихся и прошедших полный цикл личностного формирования и развития, российское общество, при кажущемся личностном разнообразии, стало в своей основе представлять именно толпу, подчиненную в своем движении манипуляциям  лидера, ведущего ее в ему одному известном направлении. Наиболее всего это заметно в церкви, когда люди приходящие на богослужение, представляют собой, как правило не общину объединенных общим делом принесения службы Богу личностей, а именно толпу собранных вместе безликих, которые безумно внимают ловко манипулирующему ею "пастырю".
Тогда за ночным богослужением в Фатиме он находился в пресвитериуме, вместе с остальными священниками, приехавшими с разных концов мира на Праздник Богоматери, и видел перед собой площадь, с собравшимися на ней верующими - там было более полумиллиона верующих, прибывших на Мессу, каждый из которых держал в своей руке зажженную свечу. И там, в португальской деревеньке лица людей были скрыты покровом темноты весенней ночи, но свет этих многочисленных свечей передавал сияние души каждого, составлявшего тогда единую христианскую общину, при этом не утратив собственной индивидуальности, но принося ее в едином молитвенном порыве Богу и Богоматери, собравшим их в ту ночь всех вместе.
Однако, когда люди находятся на отдыхе, они, сбрасывая с себя груз повседневных забот, внутренне раскрепощаются - тогда каждый раскрывается, индивидуальность каждого проявляется в наиболее возможной мере, и наблюдение за ними представляет ни с чем несравнимую ценность.
С самых первых минут он заметил интересное поведение персонала отеля. И примечательным в его наблюдениях всегда было то, что самые первые впечатления, которые он получал при встрече с людьми, любыми, независимо от их положения, занимаемой должности и рода деятельности, а также национальности и происхождения, со временем не только не изменялись, а наоборот усиливались. Он обладал очень сильной интуицией, свойством чувствовать людей, ситуацию и даже предчувствовать события, которое унаследовал от матери. Это свойство начало у него проявляться еще в детстве, особенно в той части, которое касалось чувствования людей, и ни разу в жизни его не подводило. В принципе, ему всегда достаточно было первой встречи с человеком, нескольких первых секунд общения, а порой и даже одного краткого визуального контакта, чтобы почувствовать человека, прочувствовать, а при более длительном общении и понять его внутреннюю сущность.
Поэтому при первом контакте с персоналом на рецепции и в баре,  а позднее, уже на следующий день в ресторане отеля во время трапез, он заметил, в поведении обслуги отсутствие той привычной черты, которой, по представлениям, сложившимся из русской литературы и советского кинематографа, обладает любая обслуга. Речь идет о некоем подобострастии, так сказать, в определенной мере холопском поведении со стороны обслуживаещего персонала, если  речь идет об отношении к клиетнтам, и определенном хамстве в отношении к подчиненным, младшему персоналу со стороны старших. Этого всего он с самых первых минут пребывания в отеле он не заметил.  Он поймал себя на мысли о том, что он совершенно не видит обслуги, в том понимании, о котором идет речь. Даже в отношении персонала отеля у него само это слово как-то на языке не поворачивалось. Напротив, он увидел просто радушных хозяев, принимающих дорогих родственников, прибывших к ним погостить.
Старший бармен был довольно солидного возраста, с наполовину седой головой. Но у него великолепно получалось общаться с каждым посетителем и одновременно поддерживать общение со своими более юными коллегами. Надо сразу сделать оговорку по поводу порядка обслуживания и распорядка дня в отеле. Отель был небольшой и по современным европейским меркам курортного города довольно скромный - три звезды. Число постояльцев трудно было определить, ибо на завтраки, обеды и ужины отводилось от двух до двух с половиной часов,  и проходили они в режиме шведского стола. Обычное дело для современных отелей системы "все включено". Приблизительно ему удалось определить количество проживающих в пределах трех-четырех сотен человек, но их могло быть и больше, ибо кто-то приезжал, кто-то уезжал, и на рецепции была постоянно очередь на регистрацию из вновь прибывших.
Напитки подавались в баре, который работал с десяти утра до полуночи. Можно было заказать как алкогольные напитки - довольно  хорошее  и  вкусное  вино,  различные  коктейли  или  крепкие напитки, типа  бренди, виски  и  даже  водку, - так и кофе различных сортов, а также колу, фанту, спрайт, содовую. Поэтому в бар была всегда очередь, и как минимум двум, а порой и трем барменам приходилось крутиться как пчелкам, обслуживая быстро всех желающих. При этом они умудрялись переброситься несколькими словами с каждым из посетителей, с кем-то пошутить, и даже иногда поприкалываться друг с другом, прекрасно ориентируясь в языковом разнообразии посетителей, переходя с испанского на немецкий и иногда на английский. А старший бармен, ведя себя как заботливый хозяин дома, объяснял испанские названия коктейлей и вин, и даже объяснил особенности кофе "Кортадо" и посоветовал, в какое время его лучше всего пить.
В зале ресторана официанты заботливо обходили столы, забирая уже использованную посуду и тотчас перестилая на столе скатерть и меняя приборы,  когда стол освобождался. Старший из официантов, можно назвать его мэтр, по  внешнему  виду  был  похож  на  Индейца Джо из  советского фильма "Приключение Тома Сойера", вышедшего на пенсию, работая наравне со всеми, еще успевал делать указание коллегам и реагировать на вопросы проживающих, подсказывая где находится то или иное блюдо, где лучше и удобнее сесть. При этом его лицо и весь внешний вид источали доброту и стремление прийти на помощь в любое время.
За годы жизни в Европе он не разучился с детским порой удивлением реагировать на привычные в общем-то для европейской жизни и сознания вещи. Например, повсеместно встречались люди на инвалидных колясках, как достаточно молодые, так и в преклонном возрасте, а также, пожилые люди с роллаторами, такими тележками, на которые опираются при ходьбе, и на них же можно присесть отдохнуть, если передвигаться трудно и устал. В России он нигде роллаторов не видел,  как не видел и такого количества людей в передвижных инвалидных креслах. Для Европы люди в таких креслах самой разной конструкции, от тех, которые требуется кому-то из сопровождающих толкать,  до тех,  которые приводятся в движение электромотором и управление которыми сродни управлению автомобилем - сегодня вполне привычное явление. Нет, в столицах и крупных городах России сегодня можно встретить такое, как некое подобие экзотике. В Европе же это нормально, не взирая на то, где встречаются подобные люди - в супекмаркете, в церкви, в ресторане, на курорте, или просто на улице небольшого городкаили деревни. Даже все поезда оборудованы специальными лифтами для таких колясок - при наличии такого пассажира, даже одного, поезд не отправляется, пока пассажир не соверишит посадки и не займет положенное ему место. И дело не в наличии или отсутствии специальных пандусов при входах в здания или на пешеходных переходах или лифтов, предназначенных для инвалидных колясок, а в общей системе общественных отношений, которая не исключает человека инвалида из общественной жизни, а напротив, способствует его максимальной интеграции в оную.
Тут стоит особо сказать о системе максимальной медицинской поддержки таких людей, которые в силу своего заболевания или просто возраста нуждаются в особом медицинском и специальном патронаже, уходе и, при необходимости, сопровождении. Я не стану утверждать,  что в России такая поддержка полностью отсутствует, она частично, возможно, существует, но ... очевидно только для избранных и лишь в частном формате. И прамым доказательством того, что в России нет этой системы является отсутствие в государственном реестре такой профессии, которая по-немецки называется Pflege. По-русски это можно назвать "патронаж" или "патронажный уход".
Во всех европейских странах существует такая профессия, являющаяся на сегодняшний день, например в Германии, самой распространенной. И секрет "популярности" этой профессии в том, что патронажные услуги доступны каждому жителю страны, при соответствующем медицинском диагнозе, который ставит специальная медицинская комиссия, основывая свое решение не на взятке со стороны претендента или его заинтересованных в этом родственников,  а на показателях исследования здоровья и состояния такового. Оплачиваются же услуги патронажных служб, стоящие в принципе недешево, из касс медицинского страхования, в которые каждый работодатель, а также каждый работающий житель страны делают ежемечсячные обязательные отчисления. За неработающих жителей отчисления делает социальное ведомство. Так что услуги служб патронажного ухода в объеме, определенном решением медицинской комиссии, в принципе, доступны каждому в них нуждающемуся, независимо от его имущественного состояния. И секрет этой системы до смешного прост - никому из государственных, и тем более частных лиц даже в голову не приходит запустить свою руку в фонды медицинского или пенсионного страхования. По определению не приходит. Ибо позарься кто-то с через чур ловкими мозгами на нечто подобное, его по суду за такой можай загонят, что многие поколения его потомков будут проклинать своего нерадивого предка за столь неразумное решение обогатиться самому или обогатить свою семью за счет честных налогоплательщиков.
Он вернулся от своих размышлений к наблюдению за людьми. Это было тем более интересно, что в принципе, каждый из постояльцев отеля или посетителей пляжа расположенного буквально в нескольких десяках метров от входа в отель,  или даже просто из тех, кто прогуливался по набережной или сидели неподалеку в многочисленных кафешках, заслуживает особого внимания, благодаря индивидуальности как во внешнем виде, так и в поведении. Однако его особый интерес вызвали несколько человек, наверное потому, что он являли собой наиболее представительные типы жителей Европы на отдыхе.
После завтрака обычно было принято посидеть на террасе отеля, ибо сразу идти на пляж было рановато - солнце еще не входило в свою силу и море казалось прохладным. И хотя это впечатление было ошибочным, очевидно многие из постояльцев отеля предпочитали завершить завтрак приятным общением в прохладе утренней террасы либо в кругу знакомых, с которыми они сошлись на отдыхе, либо в обществе своей пары. Он с самого начала заметил, что практически все приехали парами, было лишь несколько человек, которые отдыхали в одиночестве. И вот в один из дней он заметил вышедшую на террасу пожилую пару, по его оценке обоим было за 70. Это были типичные немцы на отдыхе - оба были одеты в шорты и кукортные майки. И если женщина ничем привлекательным не выделялась, то ее мужа можно было назвать идеалом немецкого мужчины пожилого возраста. Ростом под два метра, во внешности было что-то джеклондоновское - лицо с уверенным выражением обрамляла аккуратная седая бородка, на голове была пляжная соломенная шляпа. При этом в манерах не было развязанности хозяина жизни, а было самоуважение человека на заслуженном отдыхе, сопряженное с учтивым отношением к окружающим его людям. Так, как будто он всем своим видом показывал не то, "кто в доме хозяин", несмотря на то, что не просто немцы буквально захватили своей культурой всю Европу, а Германия не  только в культурном и политическом отношении сегодня фактически является хозяйкой всего европейского континента, а именно негласный призыв к совместному самоуважению каждого в обществе с сохранением уважения каждого друг к другу как к самому себе.
Вообще, очень интересным бывает всегда поведение, привычка одеваться и вести беседу у немецких бабулек. Это их свойство проявляется не обязательно на отдыхе в курортных местах, они такие везде, но на курорте это бывает особо заметно. На террасе в послеобеденное время, то есть, когда самая жара и на пляже лежать очень неудобно,  или после ужина,  в наступающих сумерках, среди групп, сидящих обычно по парам, выделялись два вида компаний. Первые были обычно молодежь, общавшиеся как и подобает молодежи, только вели они себя не столь экспансивно, как скажем, в ночном клубе. Наверное сказывалась жаркая атмосфера Средиземноморья. Компании второго типа состояли из немецких бабулек. Собственно говоря, немецкие женщины пожилого возраста, совершенно не похожи на бабулек в привычном понимании. Одетые абсолютно не в стиле их "солидного, пожилого" возраста, сидят они небольшой компанией, бокал вина или чашка кофе, дополненные иногда сигаретой - обычный атрибут их живого общения о детях, моде или о том, где они успели побывать во время настоящего отпуска и как это можно сравнить с тем,  что они успели увидеть в прошлые поездки. Причем под описываемую категорию можно с известной долей условности подвести тех, кому уже глубоко за семьдесят. Тех же, кто моложе семидесяти, можно смело считать "средним возрастом",  они и одеваются "по-молодежнее" и отдыхают, как правило, парами со своими так же выглядящими достаточно молодо "не по возрасту" мужчинами.
Ему показались очень интересными еще несколько пар. Однажды, сидя в зале ресторана за обедом он обратил внимание на молодую немецкую пару - ребятам было лет не больше двадцати, и отличались они от всех тем, что девушка, с абсолютно белой кожей и орлиным профилем, имела крашенные розовые волосы и соответствующий стиль одежды, наверное была из "готов", а парень выглядел обычно. Но как красиво они обедали! Какие у них были манеры! И как трепетно он за ней ухаживал!
Казалось бы невероятные сочетания внешнего стиля или даже этнических типов в одной паре сегодня в странах Европы дело привычное и даже можно сказать обыденное. Но когда он в одно утро, спустившысь к завтраку столкнулся с одной парой, он не смог обойти их вниманием. Это были тоже молодые ребята из Германии. Первой в зал ресторана вошла девушка - африканка совершенного темно-коричневого цвета с крашенными в ярко рыжий цвет и завивающимися, лежащими по ее плеnчам, волосами, небольшого роста, с походкой пантеры. А за ней следовал парень в очках, с аристократическим немецким лицом, типично арийской внешности, как-будто его  специально  отбирали в расовом отделе времен Третьего Рейха. Судя же по их поведению друг к другу, их отношения были настолько горячими, насколько трепетными.
Вообще, смешение было не только в сфере человеческих отношений. Казалось, само место предполагает или предусматривает смешение. Смешение стилей в одежде, архитектуре, смешение народов и культур. В каждом магазине, кадждой лавке продавцы говорят на нескольких языках, практически каждая надпись на магазине, отеле и даже остановке продубливрована по-немецки. Очень много рекламы просто на немецком языке. И тут же здания,  построенные в южном стиле, свойственном больше для стран арабского Востока, с террасами на плоской крыше, арабские и испанские название городов - сказывается влияние арабского завоевание испанских земель в Средние века. В Алькудии остатки стен средневековой крепости в мавританском стиле окружают католический собор, построенный в классической готике...
На пляже сидел на роллаторе немецкий старик, похожий на Капитана Немо, дожившего до преклонных лет - представительного вида в капитанской фуражке с сигарой и ... православным крестом на груди. Рядом с ним на песке загорала его жена такого же преклонного как и он возраста, с которой он вел неспешную беседу ... по-русски. В море, стоя по колено в воде играли в бадминтон две молодые девушки - африканка и белая, перегорариваясь между собой по-немецки. Все смешалось в этом райском уголке Средиземноморья. Произошло смешение культур, слияние контрастов, когда рамки привычных стереотипов, разделяющие людей, куда-то исчезли, естественным образом стерлись, ушли в небытие. Все вещи и люди смешались, сохраняя однако при этом только им одним присущие личностные черты и вкусы.
... Он сидел на террасе отеля, выходящей на Виа Алемания, по-русски, Немецкую улицу, в тени растущих вокруг пальм, наслаждаясь дыханием  моря, которое  приносил легкий осенний бриз. За соседним столиком расположилась молодая немецкая пара, парень, лениво потигивая  Кока-Колу из большого бокала, просматривал какой-то автомобильный журнал, девушка с чашкой кофе в одной руке и сигаретой в другой, читала толстый роман. И то ли от спокойного вида этой пары, то ли от тени пальм и дыхания моря, которое было буквально в пятидесяти метрах от отеля, то ли от вида окружавших отель южных домов в мавританском стиле и тихого шума улицы, живущей своей жизнью, а скорее, ото всего сразу в его душе возникло чувство умиротворенности и абсолютного нечувствования течения времени. Все было так, как будто для этого маленького мира, в котором он находился, время остановилось. Все исторические эпохи, все страны и народы настолько отдали этому маленькому острову все свое лучшее, что время на нем прекратило свое неизменное течение, отдавая в свою очередь всех, кто на нем находился, Вечности...