Всадник поневоле

     Василий Федосович Щербак гордился тем, что живёт в самом престижном месте нашего хутора. Рядом колхозное правление, клуб, детский сад,  школа, сельмаг, а главное ларёк, для продажи керосина - основного топлива хуторян.(примусы, керосинки, керогазы, лампы освещения все работало на керосине). В те времена- в Дагестане, электричество дошло только до городов  и больших станиц.  Керосин хуторяне просто боготворили. Его привозили раз в две недели, а то и реже. Бывало, что запасов керосина не хватало, приходилось идти на поклон к соседу. Благодаря своему местоположению,Василий Федосович, первым узнавал важную керосиновую новость и своевременно делал необходимые запасы. Надо отдать должное, хозяин он был основательный, поэтому запасы у него были не только керосиновые. Он любил говорить:" Мало ли что, а у  меня оно ещё есть, значит не пропадём". Понять его можно, за свою долгую и трудную жизнь повидал он много лиха и горя.      
           Всем был доволен Василий Федосович, всё его устраивало, всё, кроме нашей школы - семи­летки. Взаимная нелюбовь его к школе, а школы к нему сложилась дав­ным давно. Его подворье вплотную примыкало к школьной территории.  Игровые мячи ребят, и не только мячи, частенько залетали в его огород. Сам мяч не приносил большого вреда, а вот ученики, проникающие за мячом в его  огород, вре­да, по его мнению, приносили много. Мало, что топтали грядки, они попутно собирали его урожай. В конце концов, он  заменил хворостинный плетень, на высокий забор из сетки "рабица". Ситуация мало чем изме­нилась, мячи по прежнему летели в его огород, а в сетке "рабица" появи­лось большое количество дыр.  Василий Федосович жаловался предсе­дателю колхоза, в сельсовет, директору школы, но ситуация не менялась. Конечно, конкретные виновники находились, им крепко до­ставалось, прежде всего от родителей. Тем не менее отношения школы и оби­женного хозяина подворья, оставались предельно напряжёнными. Так и существовали школа и  Василий Федосович в неразрешимом  конфлик­те.
    Надо отдать должное, огород, Василия Федосовича, был лучшим на хуторе. То ли у него была лёгкая рука, то ли он был хорошим аграри­ем, но у него росло всё. Овощи, фрукты,  самые лучшие на хуторе, хотя земля была, как и у всех хуторян, глинистая, с избытком солончака. Помимо школьников, ночью к нему в огород наведывались и более взрослые молодые люди.          
   Не выдержав налётов на плоды своего труда, он приобрёл двух кавказских овчарок и на ночь выпускал их в свой огород. Помогло, налёты на огород прекратились, но игровые мячи по прежнему не знали границ. Пару раз,  Василий Федосович, разрубал мячи топором, но это не реши­ло проблему, а только усугубило отношения его и учеников школы.
     Василий Федосович был колхозным пенсионером с восьмилетним стажем. На мизерную пенсию, без подсобного хозяйства, прожить слож­но, поэтому он много времени уделял своему подворью.  Помимо дара талантливого агрария он имел дар и хорошего животновода. У него были: гуси, утки, куры, индюки, козы, корова, два кабана и транспортное сред­ство, в виде ишака Ганса. Всё это хозяйство было добротно  ухожено, на зависть злым языкам.
     Хуторяне, не смотря на его  умение и трудолюбие, не очень жаловали его. Причиной всему, была его беспредельная жадность.  Тётка Аксинья, жена  Василия Федосовича,  постоянно торговала на Кизлярском городском рынке и деньги у них водились. Детей и родственников  не было, тратились они, в основном, на себя. Но тратиться Василий Федосович, ох как не любил. Хо­дил он всегда в штопаной и перештопанной, потерявшей цвет одежде. Да, и тётка Аксинья зимой и летом одним цветом. Просить  взаймы у него бесполезно. «Да, что вы, какие деньги! Мы с Сеней (тётка Аксинья) уже забыли, как они выглядят» - отвечал он просящему.
      Весной, ко дню Победы и перед ноябрьскими праздниками, к годовщине Октябрьской революции, он забивал одного из откормленных кабанов. В тот день, из за своей патологической жадности, он решил забить кабана сам. Приглашать помощника, значит надо рассчитываться с ним мясом или деньгами. Справлюсь и один - решил он, тем более  всё что надо для этой про­цедуры приготовлено было уже давным давно. Забивать кабана он решил в рабочий день, с тем что хуторяне в это время в основном все на работе. Значит меньше и ушей и глаз.
          Он открыл саж (деревянное небольшое строение для содержания свиньи) и выпустил кабана на волю. С рук покормил его кукурузой,  при этом почесал кабана по спине и бокам, приговаривая: «Ах ты моя радость, ах ты мой красавчик». Кабан от  удовольствия  захрюкал и улёгся на солому. Василий Федосович продолжая ласкать кабана, привязал его ногу  к рядом стоящему дереву. В правую руку взял приготовленный для забоя нож. Этот нож выковал ему местный кузнец,  дед Мартын. Когда Василий Федосович  забирал нож, кузнец его предупредил, что металл ножа очень хрупкий, если неумело пользоваться, сломается, как прутик.  Василий Федо­сович продолжая гладить кабана, слегка прилёг на него для удобства и нанёс удар ножом.
     В следующий миг, кабан вскочил на ноги, дико завизжал и рванулся в сторону. Верёвка, привязанная к ноге кабана, порвалась как паутинка. Василий Федосович оказавшись на спине кабана, обхватив его тело но­гами, руками и плотно прижался к его  спине. В правой руке он продолжал сжимать нож, точнее  не нож, а рукоятку от ножа.
      Как и предупреждал кузнец, удар Василий Федосович нанёс неудачно, с изломом , нож сломался возле самой рукоятки, не причинив большого вреда животному.
        Кабан, с душераздирающим, хрипловатым визгом, носился между виноградных ку­стов. Увидев дыру в сетке "рабица", он рванулся в неё и оказался на школьном стадионе.  Часть одежды Василия Федосовича, оста­лась на разорванной сетке, оголив ему спину.
     В это время в школе  прозвучал звонок на перемену и  ученики, с шумом и гамом, высыпали на школьный двор. Их глазам предстала странная картина. На стадионе, по гаревой дорожке, нарезал круги необычный наездник, на необычном скакуне. Дети, весело крича, рвану­лись  за бегущим и непрерывно визжащим  кабаном. Василий Федосович цепко держался на спине скакуна. Голая спина его, была покрыта красными кро­вяными полосами. Разобрать невозможно было, что за животное  бегает по стадиону. Голова наездника слилась с головою скакуна и, казалось, что у скачущего всадника вовсе нет головы. Кто то из ребят крикнул, что всадник без головы. Это известие ещё больше раззадорила ребят. Кабан, скорее от страха чем от боли, визжал сиреной, совсем не по свински. Чудище сделало круг по стадиону, затем повернуло на идущую от стадиона  тропинку и помчалось по ней. Эта тропинка упиралась в узкий мостик, проложенный через широкую  канаву.
     Канава шла от реки Терек и использовалась для полива огоро­дов хуторян. За сезон, мутная вода Терека, оседая на дно, создавала довольно солидную  илистую прослойку. Поэтому канаву, жителям хутора, каждый год приходилось углублять лопатами в ручную. К  октябрю, в канаве, как раз и накопилось максимальное количестве ила.
Кабан взлетел на мостик,  поскользнулся, упал на колени, мигом поднялся и помчался дальше. То ли силы покинули  Василия Федосовича, то ли манёвр скакуна был неожиданный,он слетел со спины кабана и штопором, вниз головою, нырнул в канаву. Когда мальчишки подбежали к мостику, кабана уже не было. Вдруг  из воды, рядом с мостиком, вынырнуло какое то чудовище. Тело у чудища  было серо-чёрное, глаза и рот ярко красные, а руки длиннющие, до самой воды. Дети испугались и бросились назад.
    Конечно же это был  Василий Федосович! Остатки одежды и тёмная глина Терека превратили его в чудище. У страха глаза велики... Дети, прибежав в школу, наперебой стали рассказывать своей учительнице об увиденном  дьяволе. Понять их, конечно, можно. На прошлой неделе, в клубе шёл фильм «Вечера на хуторе близ Диканьки». События в кино и богатое во­ображение детей, сделали из  Василия Федосовича настоящего дьявола.
   Он не помнит как добрался домой. Отлежался до вечера, потом запряг иша­ка Ганса в тачку и поехал к брату Петру за помощью.  Кабана они нашли возле колхозной свинофермы, только на следующий день.
   Местный шутник, Ванька Кисляк, когда услышал эту историю ска­зал: «Теперь не только в Америке, но и у нас  есть Всадник без головы». Это, вроде бы заслуженное прозвище для новоиспечённого наездника, у хуторян почему то не при­жилось.
       А не прижилось оно вот почему: После этой истории,  Василий Федосович заболел. Его положили в Кизлярскую городскую больницу. Пролежал он там больше меся­ца. В хуторе поговаривали,  что Василий Федосович заболел какой то неизвестной науке болезнью. Доктора так её и не обнаружили. Вернувшись домой, он подарил двух своих овчарок дагестанским чабанам. Сам же, часами,  сидел молча под высоким ореховым деревом, слегка покачивая телом. Ни жена Аксинья, ни брат Пётр, не могли вывести его из этого состояния. Так  продолжалось почти две недели.
    Однажды, утром, к нему в огород залетел футбольный мяч, он взял его, долго смотрел на него, а потом  подошёл к забору. Дети, в молчаливой напряжённости, смотрели на него.  Василий Федосович улыбнулся и бросил им перелетевший мяч.  «Ур а а а!», закричали мальчишки и продолжили свои игры. На другой день,  Василий Федосович принёс в школу два ведра яблок. Учительница, Софья Кузьминична, сомневалась: брать ли эти яблоки? Но добрая улыбка  Василия Федосовича развеяла все её сомнения. На другой день он принёс ящик винограда, потом орехи, потом огромный арбуз.  Василий Федосович посветлел лицом, чувствовалось, всё что он делает сейчас, ему очень нравится.
     И подружилась школа с бывшим вредным соседом. Отладили и во­просы с мячом, если он залетал в огород, кто то из ребят, через калитку, ходил за ним, даже если дома никого и не было.  Василий Федосович стал бывать в школе на вечерах посвящённым торжественным датам. Он ведь воевал и в Гражданскую войну и в Великую Отечественную, так что рассказать ему было что!  Рассказчик он был отменный. Надо отдать должное, что и внешне   Василий Федосович и его жена, тётка Аксинья, изменились.  Одеваться они стали опрятнее и даже, как то помолодели.
   Дети взяли шефство над  Василием Федосовичем. На его доме нарисовали красную звёздочку, с удовольствием  помогали ему по хозяйству.
    Весной, следующего года, на озере, погиб  отец большого семейства, Семён Бурдюжный. Василий Федосович запряг своего Ганса и отвёз  семье Семёна продукты питания, детскую одежду и  немного денег.  Он  и в дальнейшем  помогал  семье покойного.
Однажды на ток (место обработки и временного хранения зерна)  Василий Федосович привёз три  бидона холодной воды, хотя его никто и не просил. Он  знал, что вода у него ключевая, лучшая в хуторе, а в жаркую погоду, для работающих людей - блаженное наслаждение.                Ванька Кисляк, увидев его пошутил: «Смотрите, всадник без головы к нам пожаловал, на водовозном Гансе". Назар Данилович Гончар, на хуторе всеми уважаемый  человек, жёстко его оборвал: «Забудь это прозвище, услышу, получишь по шее». Ванька наигранно засмеялся, но поглядев на огромные кулаки - кувалды Назара Даниловича примиряющие ответил: «Я то что, я за, а как люди....».
Этого замечания Назара Даниловича было достаточно, чтобы «Всадник без головы» не прижился в маленьком хуторке близ  города Кизляра, что в Дагестане.


                январь 2016г